- А мне кажется... - начала Фантик. - То есть, я не уверена, но... Но помните рассказ об этом вертухае, который расстрелял священника? И ведь участников Ярославского мятежа тоже расстреливали, так? И вот я подумала... Допустим, один из арестованных говорит следователю: "Я - казначей Ярославского мятежа, и, если ты меня отпустишь, я расскажу тебе про тайник, где спрятаны главные ценности, на которые этот мятеж должен был начаться!" У следователя глаза разгорелись от жадности, и он взял и выспросил все об этом тайнике, под честное слово, что отпустит казначея! А потом взял и быстренько казначея расстрелял - чтобы никто больше, кроме него, следователя, не знал эту потрясающую тайну! Но сразу забирать драгоценности из тайника он побоялся - побоялся, что засветится с ними, и его самого расстреляют! Вот он и выжидал подольше, а пока выжидал, начали делать Рыбинское море, а там и город затопили! В общем, не сумел этот предатель-следователь забрать документы, потому-то или потому-то, разные могли быть причины, и завещал эту тайну своим детям и внукам! Может, эта тайна была в запечатанном письме, которое его внуки и правнуки нашли совсем недавно, разбирая старые бумаги!.. Вот они вскрыли письмо, прочли - и кинулись сюда! Но тайник нашли не сразу, ведь под водой искать нелегко. А тут мы появились - и они, естественно, подумали, что мы тоже знаем тайну! Может, мы потомки того самого казначея... И вот, они приглядываются к нам, а потом, когда утром они врассыпную блуждают по затопленному городу, опять пытаясь найти точное место тайника, один из них видит, как аквалангист с фонариком лезет не куда-нибудь, а в погреб - причем в погреб, вполне подходящий под описание! Все ясно, это соперник приплыл за сокровищами, и надо его уничтожить, а сокровища отобрать! Вот он и стрельнул в тебя... Ну? Ведь все складывается?
      - Молодец, Фантик! - восхищенно сказал Ванька. - По-моему, ты в самую точку попала! Вот только... - яхта завибрировала: это Сергей раскочегарил мотор так, что дальше некуда, и вообще, можно сказать, что мотор уже из собственной шкуры выпрыгивал, работая на таких перегрузках, на которых, наверно, в обычное время он бы перегорел, но тут он сам понимал, что деваться некуда, надо работать. - Вот только мы строим всякие догадки, а ведь нас в любой момент могут схватить! Если бы наши правильные догадки помогли нам избавиться от бандитов - ну, крикнув им, что мы знаем, кто они такие, и передаем их приметы по радио, на служебной частоте... А так...
      Снаружи грохнуло, стекло одного из иллюминаторов разлетелось вдребезги, пуля впилась в панель обшивки, под самым потолком.
      Мы все побелели.
      - Ребята... - прошептал Ванька. - Вот теперь мне становится по-настоящему страшно!
      ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
      СПАСЕНИЕ В РАЗГАДКЕ!
      Сверху заглянул обеспокоенный Алик.
      - Ребята, как вы там? В порядке?
      - Вроде, да... - ответил я.
      - Вот гады! - ругнулся Алик. - И, как назло, все море пустое, ни одного суденышка! Такое, наверное, раз в сто лет бывает!.. Ничего, держитесь! Прорвемся!
      - Послушай... - у меня возникло какое-то странное состояние: встряхнуло нас так, что я сам себе казался невесомым, будто вот-вот взлечу и начну плавать под потолком как воздушный шарик, и от этого невесомого ощущения мне было тоскливо и неприятно, но при этом мозги заработали на полную мощь, не хуже мотора яхты, будто испуг от просвистевшего рядом выстрела какую-то пробку из головы вышиб. И мне многое сделалось понятным... Все было так просто! Это мы переусложнили, придумывая новые и новые версии. - Послушай, ведь на яхте есть средства связи?
      - Судовая рация, - ответил Алик. Он вздрогнул и вскинул голову, прислушиваясь: это по яхте опять выстрелили, и Павел выстрелил в ответ. Судя по звуку выстрела, катера опять малость поотстали. - Но мы ей не очень умеем пользоваться. То есть, можем принимать сведения о погоде, о состоянии судоходных путей, можем передать какое-то сообщение, но... Но даже если мы что-то передадим, любая помощь запоздает. Мы должны выкручиваться собственными силами. Мы уже думали об этом.
      - Но ведь у вас ещё были мобильные телефоны?
      - Были. Но и они не помогут. Мы не знаем телефонов ни рыбинской милиции, ни других ближайших служб. Пока мы дозвонимся в Питер, чтобы там нашли телефоны Рыбинска и связались с Рыбинском, пока в Рыбинске поймут, в чем дело и вышлют нам на выручку патрульный катер со спецназом... Для нас все будет кончено, так или иначе. И потом, мы должны точно передать координаты, где нас искать - ведь море огромное. А из-за этой гонки мы сами немного сбились, и нам ещё определяться надо, в какой мы стороне. Если бы мы сразу, едва завидев катера, отзвонили в Питер по мобильному, то, может, и вышел бы толк, хотя вряд ли. Но мы ещё не знали, ложная тревога или нет. А теперь... А теперь мы можем только передать, что за нами гонятся такие-то катера с такими-то людьми, и что в нас стреляют. Но в любом случае эти катера сумеют начать искать только задним числом - и, конечно, ничего и никого не найдут, у них будет достаточно времени смыться куда угодно. Ничего, до людных мест осталось не так далеко!
      - Я не о том! - сказал я. - Ведь с мобильного и в наш город можно позвонить?
      - Можно, конечно, но...
      - Так давайте его сюда! - сказал я.
      Алик спустился в кают-компанию, вытащил из шкафчика свою спортивную сумку, а из неё телефон, и включил аппарат.
      - Держи! Он был отключен от связи, чтобы нас не дергали во время отпуска. Но что ты хочешь сделать?
      - Все узнаете! Мы продержимся ещё буквально пятнадцать минут?
      - Продержимся. Пока они побаиваются выстрелов и сохраняют дистанцию. В конце концов они пойдут на решающий штурм, и нам будет не очень хорошо. Но минут на пятнадцать можно рассчитывать. Но как ты за это время?..
      - Если я прав, - сказал я, начиная набирать номер, - то меньше, чем за пятнадцать минут мы решим все наши проблемы! А я думаю, что я прав!
      - Ты не преувеличиваешь? - недоверчиво спросил Алик.
      - Борька никогда не преувеличивает! - ответил воспрявший духом Ванька. - Он - голова! Он до такого может додуматься и такое сообразить...
      В это время в трубке послышался знакомый мне хрипловатый голос.
      - Алло?..
      - Это я, Борис Болдин, - сказал я.
      - Борис! Рад тебя слышать! Как дела? - Степанов хмыкнул. - Нашли вы клад?
      - В том-то и дело, что нашли! И потрясающий - чуть ли не на миллионы долларов!
      - Что-о? - я услышал, как Степанов поперхнулся и закашлялся. Очень может быть, проглотил от изумления сигару - он почти наверняка сидел с сигарой в зубах, как всегда в своем рабочем кабинете.
      - И теперь за нами гонятся какие-то бандюги! - выпалил я. - Может, и вам слышны выстрелы: это они стреляют, а Павел отстреливается с палубы от их катеров!.. А до этого, когда я клад нашел, в меня стреляли из подводного ружья и чуть не убили!.. Скажите, кто знал о вашем договоре с телевизионщиками и об условии насчет клада?
      - Кто знал? Мы сами, адвокат, нотариус, секретарь нотариуса... похоже, Степанов с трудом приходил в себя, хотя любые передряги и бандитские разборки были ему не в диковинку.
      - А еще? Кто-нибудь из охранников?
      - Олег, например. Он к нотариусу гонял, документы возил. Но он человек железный!
      - Кто-то из них рассказал знакомым, что мы едем клад искать!
      - Понял! - голос Степанова сразу посуровел. - Сейчас всех тряханем!
      - Только быстрее! Мы продержимся не больше пятнадцати минут! И за эти пятнадцать минут нам надо сказать бандитам, что вы знаете, кто они такие!
      - Этого не требуется! Я и так могу сказать, что я знаю, кто они такие! Давай их сюда!..
      - Даем! - я кивнул Алику. - Машите белым флагом! И крикните, что с ними Степанов хочет поговорить!
      - Так это люди Степанова?! - чуть не одновременно воскликнули Алик, Ванька и Фантик.
      - Нет... Я потом все объясню! Да вы же многое слышали!
      - Ладно! - и Алик стал подниматься на палубу. - Только вы все равно не высовывайтесь!
      Он только поднялся на вторую ступеньку, как всю яхту сотряс глухой удар - такой силы, что мы все покатились кубарем. Мне показалось, что весь мир переворачивается, в глазах потемнело, а в ушах раздался такой звон, что куда там церковным колоколам! Падая, я выронил телефон, и он отлетел куда-то - я не мог сообразить куда. Барахтаясь на полу, я слышал, как заглох мотор, ощущал, как яхта кренится набок...
      Снаружи доносились торжествующие вопли бандитов. Алик попытался подняться, чтобы поспешить на помощь Сергею и Павлу, но рухнул со стоном.
      - Ч-черт! Похоже, ногу подвернул!..
      - Что это?.. - пробормотала Фантик.
      - На мель сели... - ответил Алик, сквозь стиснутые от боли зубы. - В этом районе обозначены опасные мели, прямо посреди моря, поэтому надо очень четко следить за курсом... Но мы так гнали, что, естественно, не следили... А у катеров осадка меньше, чем у нас, вот им мель и не страшна.
      С палубы слышалась какая-то возня, шум борьбы, быстро умолкшие: силы были неравны.
      - Телефон!.. - воскликнул я. - Куда делся телефон?..
      - Вон он... - показал Ванька и пополз к нему.
      Он схватил аппарат и швырнул его мне в тот момент, когда трое бандитов стали один за другим стали спускаться в кают-компанию. Трое других, судя по возгласам с палубы, крепко связывали Павла и Сергея.
      - Алло!.. Алло!.. - надрывался голос Степанова. - Что у вас происходит?
      - Мы сели на мель, - ответил я. - Они уже тут..
      - Все точно, это Олег побазарил с дружками, - сказал Степанов. - Я успел спросить, и Олег уже на ходу, сам все исправит...
      - С кем это ты? - осведомился первый из бандитов, грубо вырывая у меня аппарат. - Кому сообщаешь, что "они уже тут"?
      - Степанову, - ответил я. - Он хочет с вами поговорить... Только не с тобой, - добавил я мстительно, потому что это ты стрелял в меня из подводного ружья, чтобы в одиночку, ни с кем не делясь, прикарманить то, что, как ты вообразил, мы нашли...
      Я узнал этого гада, хоть и видел его мельком.
      - Прикарманить?.. - спросил второй бандит.
      - Братва!.. - сказал первый. - Да что вы его слушаете?..
      Второй, ни слова больше не говоря, вырвал у первого "мобильник" и так приложил первого в челюсть, что отправил в глубокий нокдаун. Третий бандит довольно хмыкнул.
      - Своих, значит, кинуть решил, подлюга?..
      И хотел добавить первому ногой под ребра, но, из-за того, что яхту слегка качнуло, промахнулся.
      А из аппарата донесся такой рев Степанова, что всем было слышно.
      - Эй, вы! Ответить немедленно! Кто там не желает со мной разговаривать?..
      И, в дополнение, такое красочное мнение о тех, кто не хочет с ним разговаривать и о признаках их породы, что, думаю, в других обстоятельствах Фантик густо покраснела бы, услышав подобную тираду, да и всем стало бы по себе. Но сейчас, в шоке, она никак не отреагировала, как будто и не восприняла.
      А Ванька восторженно шепнул:
      - Вот это да!.. Надо запомнить!..
      - Я тебе запомню!.. - и я показал ему кулак.
      У моего братца есть такой вывих: он с полулета схватывает весь "словесный сор", который услышит, и этот сор ему очень нравится.
      А взявший аппарат бандит говорил в него:
      - Да... да... понял... Да мы... Да это все этот гад, мы его...
      В это время сверху всунулась голова четвертого бандита.
      - Да что вы там телитесь? - рявкнул он. - Не разобрались, что ли?
      Третий бандит, скорчив зверскую гримасу, показал ему кулак, и четвертый, поняв, что происходит что-то неладное, добавил уже шепотом:
      - С кем это он?..
      - Со Степановым... - тоже шепотом ответил ему третий.
      - А этот?.. - четвертый бандит кивком показал на первого.
      - А этот нас продал, скотина! - сообщил третий.
      Четвертый присвистнул.
      Второй тем временем закончил разговор и отключился от связи. Вид у него был как у побитой собаки.
      - Отбой, братва! - сказал он. - Уходим, если жить хотим.
      - Уходим!?.. - вырвалось одновременно у третьего и четвертого. - Но как же...
      - А вот так! - ответил второй. - Олег уже поехал наши семьи в заложники брать, и если мы не отхлынем, то всех на куски порежут.
      - Но как они догадались?.. - вопросил четвертый.
      - Догадливые... - кисло скривился третий. - Как ни есть, а догадались. Нет, я в эти игры не играю. У меня двое детей... да и у всех кто-то есть. Отдадим Степанову вот этого, - он кивнул на поверженного в нокдаун, - пусть и отдувается, ведь это он больше всех натворил.
      - Братва... - пробормотал поверженный.
      - А ты молчи! - рыкнул второй, показав поверженному "козу".
      - А как же клад?.. - вопросил четвертый.
      - Да нет и не было никакого клада! - сказал я. - Фантик, расскажи им, откуда это условие про клад появилось.
      В нескольких словах мы объяснили им, почему в договоре отдельно говорилось про клад.
      - Так это и правда хохма была? - разочарованно спросил четвертый.
      - Хохма, - кивнул я. - То есть, не совсем хохма, а так... Наши игры.
      - Тьфу ты! - четвертый сплюнул в сердцах. - Только неприятностей на свою голову нажили! Знал бы...
      - Братва... - опять подал голос поверженный. - Мне бы на воздух, проветриться.
      - Я его провожу, - сказал третий. - Вставай! - он дернул первого за шиворот. - Заодно и Ваське со Степкой новый расклад растолкую.
      И он поволок первого наверх.
      - И скажи им, чтоб этих развязали!.. - пробурчал ему вслед второй. Он устало опустился на скамью и вытер пот со лба. - Уф-ф!.. Так чего ж вы драпали, да ещё пальбу затеяли, если ничего такого в море не выловили?
      - Потому что парня уже чуть не убили! - ответил Алик, кивая на меня. А когда, после того, как в парня стреляли, появляются катера, выдающие себя не за тех, кто они есть на самом деле - тут поневоле напряжешься! В конце концов, у нас оборудование ценное, невесть сколько стоит. Вон, к съемочному оборудованию ещё и водолазное добавилось. Кто-нибудь, пронюхавший про него, вполне мог на это оборудование охотиться!
      - Угу... - второй кивнул. - Да, на воде лучше избегать непонятных встреч. И черт нас дернул...
      Он не договорил, потому что взревел мотор катера и послышались отчаянные крики: "Стой!.. Стой!.."
      - Да что там?.. - и бандиты кинулись наверх.
      - А в самом деле, что там? - Ванька встал и хотел вылезти на палубу.
      - Да понятно! - сказал Алик. - Этот сбежал, который в Борьку стрелял. И на которого они намылились всю вину перед Степановым свалить. Улучил момент, сиганул в катер - и был таков! Интересно, долго ли пробегает?
      Ванька кинулся к иллюминатору.
      - Точно, вон он на катере драпает!
      Мы с Фантиком, вполне уже встряхнувшиеся и пришедшие в себя, тоже кинулись поглядеть.
      Катер уносился вдаль по бесконечной водной глади. Вдогонку ему грохнуло несколько выстрелов. Наверху орали:
      - На другом катере за ним!..
      - Да поздно, все равно не догоним!..
      - И как его упустили!..
      - Да он к воде вроде спустился, лицо ополоснуть, и вдруг раз - и деру!..
      - Ох, доберусь до него!..
      - Не твоя забота - пусть Степанов добирается!..
      В общем, топотали и галдели что надо.
      Потом в кают-компанию спустились довольно помятые и измочаленные Павел и Сергей. Они разминали и растирали припухшие кисти рук, на которых виднелись красные полоски от тугих веревок.
      - Братцы, что происходит? Мы уже с жизнью прощались, и вдруг нас развязывают, лебезят перед нами, спрашивают, не надо ли помочь яхту с мели снять... Как это вы их перевоспитали?
      - Борис перевоспитал, - хмыкнул Алик. - А как - он сам потом расскажет. Что до того, нужно ли нам помогать... - он поднялся с полу, вцепившись обеими руками в край стола, и на одной ноге пропрыгал к иллюминатору. - Ничего, сами справимся. Глубина тут метр с гаком - с каким гаком, ещё уточнять надо, может и полтора метра будет, так что мы скорее килем зацепились, чем по-настоящему сели. Киль, конечно, смотреть потом надо будет, ведь мы со всей дури налетели... Ну, и мотор заглох от такой встряски, да он вообще трудился из последних сил, вот его, родимого, этот подвох и доконал... Ну, и набок нас малость повело, потому что, видно, что-то киль держит. Может, зацепились между камнями, может, ещё что. Освободимся! И мотор запустить попробуем. Пусть только отдохнет малость, пока мы все осмотрим. А если ветер окрепнет, то мы возможно, и без мотора справимся... Пусть плывут куда подальше, с глаз долой! Чем меньше мы их будем видеть, тем лучше! Только скажите им, что за разбитый иллюминатор и за топливо израсходованное мы с них слупим, да и за ремонт яхты тоже, если ремонт потребуется.
      - Да, и ещё спросите у них, как они с сомом разобрались, - сказал я.
      - Да, конечно, с этим гигантским сомом, - кивнул Павел.
      - Чудные дела творятся! - ухмыльнулся Сергей. - Только-только они нас уничтожить были готовы, и вдруг мы уже ими командуем и условия ставим. Жду не дождусь узнать, что произошло!
      Через пять минут оставшаяся пятерка бандитов отчалила прочь на оставшемся катере. Уплывали они хмурыми и подавленными, и даже мотор у них кряхтел и постанывал, будто жалуясь на судьбу.
      Мы какое-то время смотрели им вслед, а Павел проговорил:
      - Да, насчет сома. Говорят, Патрушев - это тот, который в тебя стрелял и который сбежал - твердил им про колоссального сома, ушедшего от него и даже дико его напугавшего, но сами они этого сома не видели.
      - Да, конечно, - кивнул я.
      Мы перевели дух, мысленно собираясь с силами, и Сергей нырнул, чтобы посмотреть, насколько крепко засела яхта. Результаты осмотра обнадежили: если мотор заработает, то, дав задний ход, мы снимемся с мели довольно спокойно, особенно если ветер будет помогать.
      Понятное дело, прежде всего мы занялись освобождением яхты, отложив все остальное на потом.
      ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
      ЧТО БЫЛО И ЧТО БУДЕТ
      Прошло около двух часов. Мы, освободившиеся из плена мели, шли дальше и дальше на северо-восток, вместо того, чтобы возвращаться в юго-западный угол Рыбинского моря. Дело в том, что, сверившись с лоцманскими картами и атласом судоходных путей, сделав необходимые расчеты, Павел обнаружил: во время безумной гонки мы забрались на север очень далеко, и, сбившись с главного фарватера, выскочили как раз на Колмовские мели. Нам ещё повезло, что мы нарвались не на самое поганое место этих мелей, потому что иначе наше дело точно было бы швах. А так, мы не без натуги, но вполне благополучно сползли с мели, дав задний ход и применив кой-какие моряцкие хитрости (я гордо говорю "мы", а не "телевизионщики", потому что мы тоже помогали по мере сил; только Алик мог помогать лишь советами, из-за своей ноги; он сам подшучивал над этим, говоря, что ему досталась "классическая руководящая и направляющая роль"). А от Колмовских мелей было рукой подать до затопленной церкви Козьмо-Дамиана, хоть и сильно разрушенной, как нам говорили, но все равно производящей сильное впечатление, даже под водой. А дальше - правда, сильно дальше, километрах в тридцати - торчит из воды колокольня затопленной церкви затопленного местечка Любец. Но тридцать километров для хорошей яхты не такое уж расстояние. И телевизионщики все равно собирались сплавать на северо-восток Рыбинского моря, как раз чтобы заснять и церковь Козьмы-Дамиана, и колокольню, посвятив этому походу день, а то и два. Вот они и решили, что, раз уж так сложилось, то сплаваем и снимем все, что надо, чтобы потом не возвращаться в эти места по новой.
      И мы пошли на северо-восток, и судов встречали по пути полным-полно от рыбацких лодок до огромных сухогрузов, и "метеоры" встречали, и патрульные катера. Просто удивительно, куда все подевались, когда мы удирали от погони, и в какую это "мертвую зону" мы попали. Такое, наверно, раз в сто лет случается, чтобы оживленный водный перекресток был как вымерший!
      И вот мы сидим на палубе и обедаем. Мы отдали якорь в стороне от фарватера, совсем рядом с затопленной церковью. Сергей только что закончил подводные съемки этой церкви - и говорит, что доволен, хорошо получилось. А вообще, все мы жутко проголодались. Представляете, какой день? Начиная с раннего утра - сплошные потрясения, да ещё какие! Сплошной расход энергии, нервной и прочей, как выразилась Фантик. Не умеем мы без приключений, так они и сыплются на нашу голову!
      После всех переживаний и после того, как мы с яхтой навозились, нам казалось, что аппетит у нас отшибло напрочь, такими мы были измочаленными. Но уже к тому времени, когда мы подошли к затопленной церкви и Сергей стал облачаться в гидрокостюм, мы почувствовали, что у нас живот сводит от голода! И за те сорок с лишним минут, которые Сергей провел под водой, с видеокамерой в руках, обед мы соорудили просто роскошный! Мы так боялись, что нам не хватит, что изжарили всю рыбу, которая у нас была, плюс огромную кастрюлю макарон с тушенкой соорудили, и целую кастрюлю салата из огурцов и помидоров нарезали, и ещё всякие закуски нашлись.
      И вот мы поставили на палубе раскладной столик, вытащили раскладные стулья, их у телевизионщиков было как раз шесть штук, и дружно навалились на обед. Обедать на палубе - мало что найдется лучше этого!
      И вот, когда мы все наконец наелись до отвала и откинулись на спинки стульев, с таким ощущением, что животы сейчас лопнут, Сергей сказал:
      - А теперь пусть, наконец, Борис расскажет, что это были за типы и как он догадался, кто они такие, как их усмирить и каким боком они связаны со Степановым.
      - Все это было очень просто... - начал я.
      - Элементарно, дорогой Ватсон! - воскликнул Алик.
      Все рассмеялись. Но меня это не смутило. Выждав, когда они отвеселятся, я повторил:
      - Нет, в самом деле, все было очень просто. Мы в любой момент могли сообразить, но сообразил я только тогда, когда отступать было некуда - в безвыходной ситуации мозги взяли и заработали наконец как надо. Меня две вещи надоумили, слова Фантика про "эти документы только что появились" и то, что мы нигде не видели катеров этих аквалангистов, следивших за нами. Фантик, конечно, имела в виду, что эти документы только что всплыли недавно, только что найдены, вот эти типы и кинулись срочно искать клад, ориентируясь по ним, но мне пришло в голову, не стоит ли понимать это в другом смысле: эти документы только что были созданы. А какой документ, в котором упоминается о кладе, был создан только что? Правильно, договор со Степановым! И я представил себе: вот кто-то, через чьи руки проходил договор, рассказывает своим знакомым, как хохму рассказывает: представляешь, Степанов все учел, даже на случай находки клада условия оговорил. А этот "кто-то" соображает по-своему: ага, значит, вот почему Степанов такие деньги в экспедицию вбухал! Все эти разговоры про съемки фильма, выгодную рекламу и так далее - все это дымовая завеса, а на самом деле ему в руки попали сведения о затопленном кладе огромной стоимости, и он отправляет надежных людей этот клад достать! Стал бы он иначе вкладываться - Степанов счет копеечке знает! И, значит, если проследить за этими людьми и напасть на них, когда они поднимут клад со дна, можно на десять жизней вперед стать богатым! А кто напал - даже Степанов ни за что не сознается! Я предположил, что это за люди, которые должны так подумать: что-то вроде "качков", ребята из мелких уголовников или близкие к уголовникам, не очень далекие, но до денег жадные, и на весь мир с этой своей точки зрения жадности до денег смотрящие. У кого могут быть такие знакомые? Либо у секретарши нотариуса - она молодая девушка, и вполне у неё может иметься жених, взявший её "крутизной", либо у того охранника Степанова, который гонял с документами туда и сюда и был в курсе дела ведь у Степанова многие охранники набраны из "братвы", из "быков", из "спортсменов", и этот Олег не исключение, и, конечно, старые друзья у него должны оставаться. Он-то, конечно, верен и предан Степанову, но почему не рассказать старым друганам за кружкой пива про этот "убойный" пункт насчет клада, повеселить всех? И, как видите, я оказался прав - через Олега они узнали.
      - И что они делают? - продолжал я. - Быстренько собираются, обгоняют нас и ждут нас возле затопленного города - от Олега они знают, где нас искать. Потому мы и не видим их катера, потому они и прячут катера где-то в бухточке, только может, выплывая, чтобы подобрать аквалангистов, когда нас нет поблизости, что боятся нас насторожить! Ведь если мы и в самом деле ищем бесценный клад, то любые посторонние могут нас напрячь, и мало ли что из этого выйдет!..
      - А потом один из них решает произвести собственную разведку, втихую от приятелей - и сталкивается со мной! Ага, решает он, они настолько хитрые, что решили достать клад ранним утром, в самое тихое и безопасное время! Что ж, надо только подстрелить того, кто достанет клад - и смыться от всех! И он устраивает охоту за мной, свято веря, что клад у меня в руках!..
      - Когда я все это понял, оставалось одно: позвонить Степанову. Ну, а реакцию Степанова вы видели. Олег сразу сообразил, едва Степанов ему вопрос задал, что напасть на нас могли только его дружки. Тем более, он знал, конечно, что его дружки, с которыми он поделился хохмой, выехали из города на несколько дней почти одновременно с нами, чуть раньше нас, и это он тоже сопоставил с остальным. И он помчался брать в заложники семьи своих дружков - с большой охотой помчался, немедленно, и чтобы искупить свою невольную вину перед Степановым, и потому что действительно Степанову очень предан, а на своих дружков разозлился так, что лучше им теперь ему не попадаться. Ну, а Степанов популярно объяснил им по телефону, что будет и с их семьями и с ними самими, если они не оставят нас покое. Вот они и отпрыгнули.
      - Ну да, - задумчиво кивнул Ванька. - Но при этом мы им все равно сказали, что никакого клада не нашли. Потому что мало ли какая моча им в башки поударяла бы, когда бы они узнали, какие у нас сокровища! Могли и на семьи плюнуть, и решить, что с такими деньгами от любого Степанова уйдут!..
      - Совершенно верно, - согласился я.
      - Выходит, это я во всем виновата, - вздохнула Фантик. - Не влезь я со своим дурацким предложением...
      - Наоборот! - горячо возразил я. - Ты спровоцировала целую цепочку событий, но в итоге все сложилось замечательно! Ведь только благодаря этим типам мы и нашли клад! Если бы этот Патрушев или как его там не загнал меня в погреб, не заставил прятаться и хвататься за кирпичи - клад так и лежал бы в погребе до скончания веков! Вот и выходит, что, благодаря твоему "выступлению", мы оказались с потрясающей находкой, а эти типы отвалили, без особого вреда для нас. Больше себе навредили, потому что им теперь перед Степановым отдуваться.
      - Все так, - сказал Павел. - И отдуваться им придется... - он мотнул головой. - А все-таки интересно, кто и когда спрятал этот клад? Что это был за человек?
      - Мы так решили, что это с Ярославским мятежом связано! - сказал Ванька. И рассказал нашу версию.
      - Да, хорошая версия, - сказал Алик. - Но ведь и другое могло быть, что угодно...
      - Мы ещё попробуем покопаться, кто жил в этом доме, - сказал я. - И, может, что-нибудь выясним.
      - Что ж... - Павел поглядел на часы. - Давайте спокойно, без напряга, поплывем к колокольне. Когда доберемся до нее, у нас будет более чем достаточно светлого времени, чтобы заснять все, что мы захотим. Мы с Сергеем управляем яхтой, ребята убирают со стола и моют посуду... а Алик сегодня только руководит.
      - Поруковожу с большим удовольствием! - откликнулся Алик.
      И мы поплыли к колокольне. На полпути к ней в кармане Алика запищал "мобильник" - Алик теперь держал его включенным.
      - Да?.. - сказал он. - Да, все замечательно... Нет, с нами все в порядке... Но в Рыбинске мы сегодня не появимся, завтра утром. Мы сейчас ближе к Череповцу, плывем снимать затопленную любецкую колокольню, и где-нибудь там остановимся на ночлег, чтобы завтра пуститься в обратный путь... Да, конечно... Но тогда мы... - он притянул к себе атлас судоходных путей и быстро его перелистал. - Тогда, лучше, мы просто подойдем к устью Пачаи и встанем у Рощина. На карте указан большой причал в этом месте. Местечко для нас там, думаю, найдется. И вам получается намного ближе, без лишних крюков... Да, всего доброго, - он отключился от связи. - Это Степанов, - сообщил он. - Уже в пути. Летит во всю прыть, чтобы поглядеть, что за клад мы выловили. Ну, где мы договорились встретиться, вы слышали.
      - Представляю, как Степанов отпадет! - сказал Ванька.
      - Да уж... - процедил Сергей - совсем как Папанов в "Двенадцати стульях".
      До устья реки Пачая мы добрались уже в сумерках. И, действительно, обнаружили там неплохой причал. Пока мы готовили ужин, совсем стемнело. И так уютно было сидеть на мягко покачивающейся яхте, в теплом свете лампы под потолком, и смотреть, как фонари, зажженные на носу, на корме и на мачте, отбрасывают золотистые отблески на маслянисто черную воду и на причал. Даже разбитый иллюминатор не мешал нам, потому что ночь была теплой, вот только мелкой сеткой мы его затянули, чтобы комарье не слеталось.
      Сергей поставил в видеомагнитофон пленки, отснятые им за сегодняшний день, и мы их проглядывали. Павел, как всегда, делал какие-то пометки.
      Заодно мы достали драгоценности, опять или любовались, обсуждали, что делать. Было уже совсем поздно, когда мы услышали шум машин - именно машин, а не машины - на дороге к пристани, и визг тормозов. Потом по пристани затопали тяжелые шаги. Мы выглянули в иллюминатор и увидели не только Степанова с охраной, но и...
      - Отец! - заорали мы с Ванькой.
      - Папа! - завизжала Фантик.
      Да, приехали и наш отец, и дядя Сережа Егоров. Степанов оповестил их, что у нас происходит нечто необыкновенное, и спросил, не хотят ли они прокатиться вместе с ним. Они, естественно, помчались.
      - Ладно, показывайте, какую вы там рыбу поймали! - сказал Степанов. И загоготал. - Встряхнули меня так, как давно никто не встряхивал, так надо знать, с чего!
      Мы открыли ларчик.
      Наступила долгая тишина.