В гостинице толстяк управляющий вручил нам изящно оформленный конверт. Из него я достала гербовую бумагу Этнографического Ведомства с приглашением для "миледи Элесит и ее друга" посетить "хотя бы один из еженедельных вечеров", проводимых в клубе нашего ведомства. На прилагаемой записке я прочитала полушутливое сетование председателя этих вечеров, дескать, столичная специалистка сторонится своих провинциальных коллег. А ведь они были бы счастливы помочь мне в моих делах и хлопотах вне зависимости от того, с чем они связаны: с работой или с другими делами.
      Дочитав, я передала обе бумаги Орсегу. Он все еще дулся, но бумаги взял и внимательно прочел.
      – Что скажешь, Госпожа? - ровным голосом спросил он.
      – Хм!
      Он едко ухмыльнулся:
      – Прошу прощения, миледи Элесит, но мне доставляет удовольствия обращаться к вам именно этим варварским способом.
      Его отповедь была столь же рассчитана на то, чтобы отвлечь толстяка от оговорки, сколь и на то, чтобы уязвить меня за постоянные придирки.
      – В таком случае, мы, конечно же, принимаем приглашение. Я могу через вас передать ответ? - обратилась я к управляющему. Тот кивнул.
      – Я все-таки не понимаю, - запел свою песню страж, когда мы вернулись в комнату, и я принялась составлять письмо для своего начальника. Подумав, я решила: лучше будет рассказать ему все о своем договоре с Ватрой (умолчав единственно о его связи с Сирк) и попросить ратифицировать. В принципе, мои полномочия давали мне право на самостоятельные решения, но поддержка начальства была мне нужна как никогда. Еще я приписала: в случае моего провала надо брать Ватру. И дала адрес его лавки, а также подробное описание и - на всякий случай - специально оторванный лоскуток его одежды, для магического поиска. К слову сказать, Ватра был поставлен в известность относительно мер предосторожности, которые я принимала, поэтому на его преданность делу можно было рассчитывать. Но и помимо этого, подпольный торговец произвел на меня впечатление человека, твердо держащегося своего слова.
      – Госпожа, ты меня слышишь?
      – А? Что? - оторвалась я от своих планов. Пока все было туманно и линия поведения вырисовывалась крайне смутно. Придется следовать ощупью.
      – Я говорю, не понимаю твоего поведения, - повторил Орсег.
      – Не ты один, - медленно произнесла я, ставя точку в письме и набрасывая вторую записку родителям с просьбой немедленно переслать письмо начальнику. - Кстати, я думаю: стоит сейчас пойти на почту и отправить это письмо. Сделаем вид - просим у моих родителей деньги для дальнейшего проживания. Или на одежду, например.
      – Ты будешь покупать себе новую одежду? Не жалко денег?
      Стражу доставляло удовольствие подтрунивать над моей скупостью.
      Я вздохнула. Вот уж чего не хотелось! С такими тратами нам могло банально не хватить средств для проживания.
      – Не себе, - мстительно пояснила я. - У меня шмоток - два чемодана. Тебе.
      – Но, Госпожа!… - возмутился Орсег.
      – И не спорь. Если мы будем посещать официальные мероприятия, нам понадобится прилично выглядеть. Обоим.
      – Тогда мне остается надеяться, что ты закончишь расследование как можно скорее.
      – Взаимно.
      Отправив письмо моим родителям, мы не стали торопиться в платяные лавки, так как у меня родилась новая идея. Выслушав ее, Орсег обозвал меня прирожденной авантюристкой, но возражать не стал. Делать пока было нечего, только ждать званого вечера.
      Удивительно, но за нами больше никто не следил, не высматривал и не пытался подслушивать. То ли они убедились в нашей безобидности, то ли приняли на наш счет определенное решение, которое не зависело от нашего поведения. Последнее предположение внушало тревогу.
      Ашшас ходила по лавкам, осторожно прицениваясь и несмело торгуясь, но покупки делала крайне редко. Проблем с ней больше не возникало; как Сирк мне призналась в один из вечеров, она навестила Ватру, и теперь ей было не до меня. Почти. Мне удалось упросить Ашшас держать в тайне наше с ней знакомство, а также обеспечивать, насколько она сможет, безопасность своего избранника: не хотелось терять ценного свидетеля. То есть она за него тоже беспокоилась, но вот как объяснить: Ватре угрожает реальнаяопасность, но при этом он не долженникуда уезжать… Я все-таки боялась, что он смоется, хотя маги не нарушают таких клятв.
      На исходе четвертого дня мы вошли в парадный зал богато украшенного клуба королевских этнографов. На мне была моя парадная форма, которую я надевала весной в доме Эрдо: дразняще алая блузка и черные брюки. Страж по моему совету оделся во все зеленое, являя собой яркий пример лесного духа - для тех, кто сможет понять.
      Зал только-только наполнялся людьми, и на нас почти не обратили внимания. Я двинулась в обход, ища знакомые лица. Орсег неотступной тенью следовал за мной.
      – Привет!…
      – Привет!…
      – Давно не виделись…
      – Где ты пропадала?…
      – А тебя разве в Варус перевели?…
      – Я в отпуске…
      – И что тут новенького?…
      – У нас тут многие отдыхают…
      – Спокойный городишко, никто не дергает…
      – И сверху сюда депеша не дойдет…
      – Искать не будут, городок на отшибе…
      – Спокойно здесь…
      – Хорошо!…
      – Мило!…
      – Прелестно!…
      Б о льшую часть из них я знала только в лицо, но мое имя знали все. Оказывается, я была довольно заметной фигурой в нашем Ведомстве.
      Страж двигался за мной, сохраняя каменное выражение на лице. Его, казалось, никто не замечал, и в большом ярко освещенном зале он выглядел все более и более несчастным.
      Наконец, обход был завершен, и мы заняли место у окна недалеко от дверей - с таким расчетом, чтобы новоприбывшие подходили к нам в самую последнюю очередь - но зато не торопясь отвлечься ради новых встреч.
      – И как тебе званный вечер? - вполголоса спросила я.
      – Вы всегда так проводите свои собрания?
      Я усмехнулась.
      – Понятия не имею: я редкий гость на таких приемах.
      – Почему? - поразился страж.
      – Мне здесь скучно.
      – А-а!… - недоверчиво потянул Орсег, но спорить не стал.
      – Зачем они нас сюда позвали? - нетерпеливо спросил страж полчаса спустя. За это время мы были потревожены всего несколькими людьми, которые подошли, поздоровались, сказали несколько фразочек о погоде и о достоинствах заброшенного города как курорта для этнографов.
      Я нахмурилась. Это ожидание выматывало и меня.
      – Понятия не имею. Видимо, хотят приглядеться. Проверь, за нами никто не наблюдает?
      Страж внимательно осмотрел зал.
      – На нас изредка поглядывает то один, то другой этнограф, - тихо доложил он. - Девушки разглядывают твою одежду и твоего спутника…
      – Остряк, - проворчала я.
      – А мужчины пялятся на твою фигуру, - с неудовольствием продолжал Орсег. - Но никому нет до нас особенного дела.
      – Точно? - разочарованно спросила я. - Совсем-совсем никому? Посмотри, может, ты чего-то не заметил?
      – Постой-ка, Госпожа…
      – Элесит! - перебила я его. - Или леди Элесит, если хочешь. Можешь просто миледи, но никакая не Госпожа!
      – Как скажешь, леди, - язвительно отозвался Орсег и серьезно продолжил: - Не уверен, но там, за дверью, на тебя глядят чьи-то глаза.
      – Ты не уверен? - поразилась я. - И за какой дверью?
      – Не той, в которую мы вошли, - принялся обстоятельно отвечать страж, - а другой, которая закрыта коврами. Там глазок и на тебя смотрят.
      – А почему неуверен? - требовательно спросила я.
      – Не могу сказать… - Страж болезненно сморщился. - Там какая-то вещь, она гасит мою магию. Еще одно мерзкое изобретение города!
      – Тш-ш! Не будем привлекать к себе внимание. Подождем, может, здесь полагается официальная часть, а нет - уйдем подобру-поздорову. Либо они хотят к нам приглядеться - и тогда хватит с них, либо замышляют схватить прямо сейчас.
      – Кто "они", Госп… Элесит?
      – Если бы я знала… Но одно могу сказать точно - в зале их нет. Все эти люди - такие же, как я; они вошли в Общество, считая его безобидным. Наверное, теперь им внушают, что в деятельности организации нет ничего плохого - в надежде на поддержку. Может, они вносят туда мелкие взносы, может, выполняют неважные поручения, но корень зла не в них.
      – А в ком?
      – Вот это и надо выяснить… Но, думаю, этот кто-то и построил - или приказал поставить - адскую машину, гасящую твою магию. Скорее всего, не только твою, кстати.
      – Но как это возмож?…
      Стражу не дали договорить: к нам тихо подошел слуга и попросил нас обоих следовать за ним.
      Мы послушно прошли по коридору, вышли через какую-то дверь на улицу, прошли вдоль здания и вошли в другую дверь. Там мы снова прошли по коридору и попали в небольшую комнату, увешенную красными коврами. У окна стоял "бармен", которого мы прогнали из деревни еще весной.
      Слуга зашел следом за нами, произнес: "Я привел их, сэр" и по кивку удалился, прикрыв за собой дверь.
      – Добрый день, миледи Элесит, - спокойно произнес бармен, слегка кланяясь.
      – Скорее добрый вечер…
      – Оцто, миледи. Зовите меня сэр О цто. - "Бармен" без запинки выговорил свое языколомательное имя.
      – …сэр Оцто, - повторила я с вежливым полупоклоном. Я немного помялась, колеблясь, уместно ли нарушить светские обычаи, но решила не откладывать: нас сюда позвали не для приятной беседы. - Чему обязаны, сэр?
      – Миледи! - Я получила в ответ хищную улыбку. - Вы, я полагаю, догадались: вас пригласили не только для того, чтобы вы имели возможность отдохнуть среди людей своего круга?
      – Сэр, - ответила я с ответной улыбкой, которая вышла ничуть не хуже, чем у "бармена". - Я не сомневалась в вашей доброте.
      – Покажите значок! - внезапно устав от только начатой пикировки, потребовал Оцто.
      Я пожала плечами, однако извлекла требуемую вещицу. Городская магия, окутывающая значок, казалось, жгла меня. Странно, ведь даже я почувствовала близость того приспособления, которое гасит магию стража.
      "Видимо, городскую оно только усиливает, - подумала я. - Неприятное оружие".
      – Настоящий, - бросив взгляд на вещицу, резюмировал "бармен".
      Я кивнула и, не дожидаясь приглашения, села на стул. Страж встал у меня за спиной, положив одну руку на спинку стула, а другую - мне на плечо.
      – А чего вы ждали? - резко спросила я. - Может, вы объяснитесь? Вы здесь главный?
      – Для вас - да, - ответил Оцто на последний вопрос. - Что до остального, - продолжал он, пристально разглядывая меня и стража, - то, думается, объяснений мне следует ждать от вас.
      – Я к вашим услугам, сэр.
      – Вот как! Вы очень добры, миледи. В таком случае… - Оцто сделал паузу. - Кто вам поручил проникнуть в наши ряды?
      – Странный вопрос, сэр. Мои родители посоветовали мне пройти обучение в Этнографическом Ведомстве, полагая, что там мои таланты найдут наилучшее применение.
      – Вы из себя дурочку не разыгрывайте! - внезапно сорвался мой противник. Он не побледнел, не покраснел и даже не напрягся, и я поняла: срыв был тщательно рассчитан. - Кто вам велел проникнуть в Общество Ленивых Этнографов?!
      Я выразительно подняла брови, решив сохранять напускное спокойствие и тяжеловесную учтивость до тех пор, пока не разберусь в ситуации.
      – Никто, сэр Оцто. Я вступила в его ряды так же, как и прочие мои коллеги, во время обучения.
      – И вы можете поклясться в этом?
      – Конечно! - Я выглядела удивленной.
      – В таком случае, что вы делали в Варусе этой весной?
      – Я остановилась в этом городе, чтобы отправить письмо в Ведомство о проделанной работе, сэр Оцто.
      – И только за этим?
      – Только за этим!
      Сказав это, я подумала: как удачно, что страж тогда не раскрывал мне всех своих планов и не объяснял, почему нам надо именно в Варус. Как я понимаю, этот город его устраивал своей близостью к лесу: возле него легко провести обряд. Хотя я солгала бы с той же легкостью, с которой теперь говорила чистую правду.
      – А какая работа была поручена вам, леди Элесит?
      – Разобраться с пропажами девушек, проезжающих через лес по королевской дороге на ярмарку на юге.
      – И вы разобрались?
      – Да, сэр Оцто, - все так же спокойно ответила я.
      – Прекрасно! А что вы делали в той деревне, где мы с вами познакомились?
      – Я остановилась там на пути в столицу.
      – Почему там, а не у дороги?
      – У меня сложились не лучшие отношения с жителями придорожных лесных деревень, особенно северных.
      – Вот как! - воскликнул "бармен". - В таком случае, не объясните ли вы мне, почему вы помешали нам провести вербовку в этой деревне и выкупили всю лесную территорию?
      – Охотно, сэр Оцто. У меня были свои планы на эту область и я не могла позволить вам ее опустошить.
      – Свои причины, миледи? - нахмурился "бармен".
      – Позвольте, я объясню. Жители этих деревень по причинам, не совсем мне ясным, рассчитывают на мое покровительство и руководство…
      – Что нам до мнения этих простолюдинов! - перебил меня Оцто.
      – Сэр, вы знаете не хуже меня: люди, работающие по собственному желанию, делают больше, чем подневольные труженики.
      Эта высокопарная фраза заставила моего противника презрительно усмехнуться: он не верил мне. Я заметила: Оцто упорно игнорирует Орсега, а того это тревожило: рука на моем плече сжималась все сильнее и сильнее.
      – Спорно, - отметил "бармен". - Я могу предложить другое объяснение… если пожелаете, миледи.
      – Прошу вас, продолжайте, - кивнула я
      – Отправившись в лес, вы, миледи, сколько мне известно, повстречали там гнусное чудовище, мерзкий пережиток прошлого, который и сейчас стоит рядом с вами - лесного духа, стража, как их называют в легендах и детских сказочках. - При этих словах Орсег еще сильнее сжал мое плечо, и я с трудом сдерживалась, чтобы не закричать. Чего стражу стоило молча сносить непотребные оскорбления, изрыгаемые в свой адрес, знал только он сам. - Столковавшись о чем-то с этим… чудовищем, - продолжал Оцто, с презрением разглядывая нас обоих и явно вынося крайне низкое мнение о моей нравственности и вкусе, - вы прошли обряд безбожного колдовства и стали одной из мерзких колдуний, в народе называемых Заклятыми. Я ничего не упустил?
      – Прошу вас, продолжайте.
      – Вы просите меня продолжать, миледи? - Последнее слово "бармен" выделил, словно намекая, что я недостойна своего титула. - Охотно. Как я смог узнать, сделавшись З а клятой, вы по неизвестным причинам не обрели волшебного могущества, ради которого, видимо, и решились на богомерзкий обряд. Тая свое несчастье от деревенщины, которая жаждала обрести в вас новую заступницу, вместо того, чтобы искать заступничества у небесных богов, вы пошли обратно в столицу, скрываясь от людских глаз. Однако страсть крестьян к противозаконному волшебству заставила их выследить вас, и они привели вас к себе, надеясь избавиться от некой опасности, которой оказались мы… Там я, предполагая в вас одну из нас, избранных, дабы нести этим невежественным простолюдинам свет знаний и просвещения, согласился уступить вам указанную область. Так вы вернулись в столицу, где были милостиво встречены своим начальством и обласканы за то, что вытеснили нас с богатой территории. О событиях после мы узнали от сэра этнографа Куарта, бездушно брошенного вами в руках сумасшедших колдуний и чуть не замученного ими до смерти.
      Я не могла скрыть своего изумления. "Бармен" точно изложил мне события этой весны - если не считать оценки событий, в которой мы с ним неизбежно расходились.
      – Но… откуда?…
      – Ему сказала я, - с вызовом произнес знакомый девичий голос, и в комнату вошла Тиселе.

      – Тиселе! - невольно вскрикнула я.
      – Что ж, здравствуй, Заклятая-без-Силы.
      Отверженная ведьма спокойно и нагло улыбалась, но я-то видела, как напряглось ее лицо, и как "бармен" сделал несколько шагов от двери при виде колдуньи. Впрочем, у меня было чем ее "порадовать".
      – И тебе привет, Заклятая-без-имени, - степенно кивнула я.
      Напускное спокойствие шелухой слетело с ведьмы. Ее лицо перекосилась, она бросилась ко мне, и Орсегу пришлось выскочить из-за стула, чтобы остановить потерявшую контроль Тиселе. Она замерла на месте, не решаясь связываться со стражем.
      – Что ты сказала, Мышка?!
      Я сочувственно улыбнулась.
      – Плохие новости, не правда ли? Заклятые лишили твое имя Силы. Теперь ты обычная ведьма, как мне объяснили. Разве ты сама не почувствовала?
      – Мышка! - с ненавистью выкрикнула ведьма.
      – Откуда ты знаешь? - успел шепнуть страж, убираясь на свое прежнее место за моей спиной.
      – Сирк сказала. Они это сделали сразу, как не смогли ее найти.
      – Поторопились…
      Я кивнула.
      Тиселе, которую мне снова стало видно, опустилась на стул, да так и сидела, уронив голову на руки.
      – Зря ты ее огорошила, - тихонько произнес страж.
      – Она должна знать, это ее право, - возразила я. - Сирк поручила мне быть вестником, если я встречусь с ведьмой раньше нее.
      – О многом же вы говорили, - с досадой произнес страж. Я пожала плечами. Не признаваться же: я опробовала на нем заклинание усыпления, и мне пришлось звать Ашшас, чтобы та сняла магический сон. К сожалению, милая подруга потребовала за помощь услугу. Она заявила: с моим уровнем знаний, умений и навыков полный абсурд экспериментировать на тех, кого я не собираюсь убивать, и безвозмездно вызволять меня из беды не имеет смысла - я просто не прочувствую всю степень своей глупости.
      Своя логика в словах Ашшас была. Если придется брать учеников, обязательно позаимствую у Заклятых это правило, ведь за ошибки нелепо наказывать. А проучить надо. Но пока гениальность педагогического замысла обошлась мне в кое-какие обязательства. Например, быть вестником у Заклятых.
      Мы все молчали. "Бармен" не хотел нарываться на истерику взбесившейся от горя ведьмы, я выжидала, чем все это закончится, страж охранял меня, а Тиселе скорбела.
      Наконец она подняла голову и обвела комнату безумным взглядом. Я еще раз пожалела о своем эксперименте (а тогда мне казалось - это маловажный эпизод в длинном перечне моих ошибок, даже говорить не о чем!), Тиселе медленно и зло сказала:
      – Поторопились, почтенные.
      После этого поднялась со стула и неожиданно вежливо произнесла:
      – Прошу прощения, мне придется вас покинуть. - И вышла из комнаты.
      – Бедняга, - совершенно искренне произнесла я.
      – Вы ее жалеете? - усмехнулся "бармен".
      – А вам не жалко человека, который лишился всего?
      Признаваться в заведомом бессердечии сэр Оцто не пожелал, поэтому поспешил парировать:
      – Не человека, миледи. А богами проклятую ведьму.
      Я кисло улыбнулась.
      – Небожители вам лично докладываются?
      Не ждала встретить среди заговорщиков таких фанатиков! Куда катится этот мир?
      – А вы богохульствуете, миледи. Выучились у своего ручного чудовища?
      Страж молча снес очередное оскорбление, я усмехнулась: "бармен" попал в точку. А значит, он либо умен, либо догадлив. Плохо. Очень плохо. Как противник, он даже хуже, чем Ватра: у меня было, что предложить подпольному торговцу, а вот заговорщику - нет.
      – Скажите, сэр Оцто, что вы имеете против меня?
      – Что имею? - Заговорщик аж задохнулся от изумления. - Да моих сведений, хватит отправить вас на тот свет без промедления! Благодарите богов, что еще живы!
      Я вежливо улыбнулась.
      – Ну, в этом мне следует благодарить мое, как вы говорите чудовище. Кстати, вы еще не знакомы с некоторыми обычаями лесных стражей? Очень рекомендую. Например, если меня убьют, страж не успокоится, пока не отомстит за мою смерть. А от мести, мой дорогой сэр Оцто, вас не спрячут ни стены, ни заклинания, ни машины.
      – Вы нам угрожаете, миледи?!
      – Что вы! - небрежно отмахнулась я. - Только предостерегаю от ненужных ошибок.
      – Вы очень любезны, миледи.
      – А вы добры, сэр. Ну так что же? Всему, что вы назвали, можно найти вполне безобидное объяснение.
      – И вы его, конечно, назовете, миледи?
      – Охотно, дражайший сэр. - Я откинулась на спинку стула, устраиваясь поудобнее. - Я действительно встретила и стража, и Заклятых, но не вижу ничего в этом дурного. Заклятой меня сделали в наказание за ложь лесному стражу, который хотел меня убить за нарушение лесной границы. Он стал моим стражем - но это простая случайность, не более того. Мой недосмотр: хотела ограничить влияние на меня этого, как вы говорите, лесного чудовища, а получилось наоборот.