Граница - Граница

      – Кончайте работу, - тихо сказал у меня за спиной бармен. Значит, все-таки главарь. - Конкуренция.
      "Охотники" остолбенели, а новая жертва бочком выскочила за дверь, как и предыдущая. Соображают.
      – Вот, Госп… миледи, - выпрямляясь, произнес страж. - Обвел.
      – Вы издеваетесь? - взвыли вербовщики. Страж обозначил как неприкосновенный почти весь лес, не оставив им ни одной деревеньки в этой части королевства. - Вы ж нас без ножа режете!
      – А вы чего хотели за пятнадцать золотых? - хмыкнула я.
      Тем временем мое внимание привлек бармен, который задумчиво чертил пальцем на стойке некий узор: корона, крест-накрест перечеркнул. Корона - перечеркнул. И корона необычная… Такую с налета не начертишь…
      Ой, плохо как!
      Я посмотрела бармену в глаза и повторила его движения: перечеркнутая корона. Бармен кивнул.
      – Ладно, оставим, как есть, - обратился он к остальным. - В другой раз не будем развешивать уши.
      – Вы убираетесь… уходите отсюда сейчас и больше здесь не работаете, - поспешила я закрепить успех. - Ни вы, ни ваши коллеги.
      – Да, миледи, - спокойно кивнул бармен.
      Я выложила на стол золотые и расписалась на карте. Теперь осталось скрепить и заколдовать, исключая подделку и подлог.
      Всего делов. Для нормального этнографа.
      – Сейчас меня будет швырять, - прошептала я стражу. - Поможешь это скрыть?
      Страж сначала удивленно вытаращился на меня, потом согласно кивнул. Со мной сегодня все соглашаются, к чему бы это? Я прошептала над картой и объяснительной канцелярские заклинания: во-первых, чтобы скрепить, во-вторых, чтобы не потерялись, в третьих, чтобы оставались неизменными, в четвертых, чтобы нельзя было подделать.
      Теперь вся проблема в наколдованной Заклятыми защите от городской магии. Может, она и дает иммунитет от вражеских происков, но попадает от нее в первую очередь мне.
      Закончив шептать, я едва успела неловко шагнуть, неуклюже зацепившись ногой за ножку стула, как на меня подействовала оборотная сторона иммунитета. Кажется, мне все-таки удалось сделать вид: я просто споткнулась. Или не очень?
      Иммунитет отбросил меня в сторону, и я, не в силах удержаться, летела к ближайшей стене. Если я в нее влечу, то сорву всю палатку.
      Страж едва успел перехватить меня возле стены. Какую-то секунду он и иммунитет боролись, кто кого, но потом страж пересилил и аккуратно поставил меня на ноги.
      – Не слабо я споткнулась, - прокомментировала происходящее я.
      Вербовщики удивленно переглянулись, но промолчали. Наверно, никогда не видели Заклятых, использующих городскую магию.
      С чувством выполненного долга мы со стражем наблюдали, как незадачливые вербовщики снимают палатку, грузят свои вещи на повозку, ловят и запрягают лошадей и уезжают по лесной дороге.
      – Пропусти их кратчайшим путем, - тихо сказала я стражу. - Пусть уматывают отсюда целыми и невредимыми.
      – Как прикажешь, Госпожа, - согласился страж. - Я хочу тебе сказать…
      – Да?
      – Извини, что я… я не поверил тебе.
      – Да ладно, - рассмеялась я. - Лучше ответь, как ты догадался переодеться?
      – Я… - Страж замялся. - Я не предполагал, что тебе это понадобится. Я хотел вас догнать и напроситься попутчиком.
      – Это еще зачем?
      – А ты хотела, чтобы я оставил тебя на попечение бандитов, которых боится вся деревня?
      – Это не бандиты, - рассмеялась я. - Это вербовщики, они искали добровольцев для тяжелых работ.
      – Все одно, - не сдавался страж.
      – Но я и не собиралась с ними уезжать, - продолжила я. - Забавно, вы все так решили.
      – Да, Госпожа, извини. И еще - спасибо!
      – Глупости, - пожала я плечами. - Это моя работа. Культура и правда уникальная.
      Страж кивнул - значит, подслушивал. Мило.
      – Госпожа, ты только объясни, за что ты еще пять золотых отдала? Какой устав?
      – Отдала, потому что дура, - вздохнула я. - Не сообразила. Устав запрещает этнографам носить оружие и нанимать охранников.
      – Почему? - поразился страж.
      – Ну… было дело… когда-то…
      – Какое? - насторожился страж.
      – А, ерунда всякая!
      – Расскажи.
      Я поморщилась. Все не так просто, и ни десять, ни двадцать золотых не прогнали бы этих вербовщиков из деревни. Нехорошая история, ой, нехорошая.
      – Ладно, слушай. Лет сто назад было организовано Общество Ленивых Этнографов, которые поставили своей целью уничтожить все хоть сколько-нибудь сложные культуры, чтобы их не надо было учить и сдавать на экзаменах.
      – Что за ерунда? - поразился страж.
      – Да, ведь мы изучаем только "живые" культуры. "Мертвыми" занимаются историки. Группа студентов во время каникул сбежала из столицы и наняла в помощь известную тогда банду. Вместе с ней разыскала поселение дружественного нам народа и вырезала целиком, до последнего человека. Когда об этом узнали, этнографам запретили покидать столицу до конца обучения. Тогда учащиеся стали договариваться с выпускниками: те собирались в банды и ехали в отдаленные районы королевства. После этого было принято решение полностью запретить этнографам носить оружие и общаться с вооруженными людьми, в том числе, нанимать охранников, даже безоружных. Наш устав запрещает какие бы то ни было виды самообороны.
      – Что ж ты тогда армией грозилась? - удивился страж.
      – Ну… это исключение. Нас защищает закон и за каждого из нас отомстит сама корона. Этнограф может присоединиться к армии, но не вправе отдавать приказы о нападении. Зато может запретить нападение, если сумеет договориться. Вот если этнографа убьют, тогда королевские войска перейдут в наступление.
      – И это правило до сих пор действует? Ведь общество, верно, давно разогнали?
      – Ну… и да, и нет. Официально считается, разогнали, а на самом деле… каждый третий этнограф состоит в этом обществе, причем без всяких кровожадных намерений - вступали, когда учились. И методы сейчас другие. Зачем устраивать резню, когда можно?…
      Мне не дали договорить: со стороны площади приближался шум людских голосов.
      – Что это?
      Страж довольно улыбнулся.
      – Сейчас тебя будут благодарить, Госпожа Заклятая.
      – Благодарить? За что? Зачем?
      – Ты же спасла деревню. Вот люди и радуются.
      – Чепуха! Я просто сделала свою работу!
      – Вот ты это им скажи, - рассмеялся страж.
      Весь оставшийся день прошел, как в дурном сне. Счастливые крестьяне, выкатившись из-за угла толпой, подхватили меня на руки и потащили к храму, невзирая на громкие протесты. В храме дали несколько минут переодеться, после чего потребовали выйти к народу. Мне ничего не оставалось, как повиноваться.
      Меня усадили на парадный трон, ради такого дела вытащенный на площадь, рядом устроились страж и жрец, и вся деревня по очереди возносила мне хвалу. Все попытки отвертеться от почетного долга не возымели никакого успеха. Мои слова почему-то не воспринимали без "перевода", который делали страж со жрецом, и по которому получалось - я счастлива и всем довольна.
      Ближе к вечеру их осенила гениальная мысль накормить свое божество, и на площади расставили столы. А мне пришлось еще вставать и благословлять трапезу словами, которые страж осторожно нашептывал мне на ухо.
      Гуляние закончилось только поздней ночью, и повеселились на нем все, кроме меня: как выяснилось, для Госпожи Заклятой приличным считалось только сидеть на своем троне (который оказался ужасно неудобным) и благословлять широкую общественность.
      Такого паршивого дня у меня еще никогда не было, а страж еще шипел мне на ухо, дескать, я дурно воспитана и не понимаю своего счастья.
      Оставшись, наконец, одна, я торопливо переодевалась в свою городскую одежду. Подойдя к окну, вспомнила - так и не распорядилась насчет ночлега для стража. Тем лучше.
      – Страж! - прошептала я.
      – Да, Госпожа?
      – Мы уходим.
      – Что?
      – Что слышал. Я собрала вещи, возьми сумки, и уходим.
      – Но почему, Госпожа? Почему ночью, тайком?
      – Потому что они нас никогда сами не выпустят, а мне домой хочется.
      – Но…
      – Неужели не ясно? Они обязательно постараются задержать меня здесь на неопределенный срок, чтобы их драгоценный храм не пустовал! Долго мы сможем их обманывать и делать вид, какая я замечательная Заклятая? Ты же сам говорил, мои так называемые сестры просили не показываться людям на глаза!
      – Ладно, Госпожа, - вздохнув, согласился страж. - Как хочешь.
      – Тогда - идем! - Я бросила стражу из окна сумку с вещами и пустой мешок для еды. - Далеко до города?
      – К утру будем, если идти напрямик.
      – Тогда едой запасаться нет смысла! - обрадовалась я: уж больно мне такой запас казался похожим на банальную кражу. - Проведешь по прямой?
      – Как тебе будет угодно, - ответил страж, помогая мне вылезти из окна. Он морщился: лес ведь не любит, когда по нему ходят напрямик.
      – Всего один разочек, - успокоила я его. - Пожалуйста!
      Мы шли по ночному лесу. Старая луна почти не освещала нам дорогу, поэтому страж крепко держал меня за руку и помогал не падать. Впрочем, в его лесу дорога была не только прямая, но и ровная, и спотыкаться было не обо что.
      В кустах пели птицы. Ночной воздух был свеж и прозрачен. Даже странно, я скоро покину этот мир единения с природой и окажусь дома, в столице, где каменные и кирпичные дома буквально лепятся друг на друга.
      – Госпожа, - осторожно начал страж, - не продолжишь ли рассказывать о методе?
      – О чем? - удивилась я, вглядываясь туда, где, по идее, должны были быть глаза моего собеседника.
      – О методе, которым теперь пользуется это… общество лентяев.
      – А, понятно! Не лентяев, а Ленивых Этнографов.
      – Вы в своих городах совсем с ума посходили, - проворчал страж. - Неужели столько людей готовы убивать, лишь бы не учиться? Зачем тогда они вообще пошли в этнографы?
      – Нет. - Я грустно усмехнулась. - Это не цель, это лозунг. И довольно дурацкий. Так совпало.
      – Совпало?…
      – Какая тебе разница? - отмахнулась я.
      – Госпожа. - Страж остановился и развернул меня к себе лицом, обняв за плечи. - Расскажи мне все. Я чувствую, это важно.
      – Надо же, какой чувствительный, - вырвалась я и пошла дальше. Страж догнал меня и снова взял за руку. Будто мне два года, обиделась я, но руку не отняла. - Хорошо, расскажу.
      – Конечно, нет смысла снаряжать дорогостоящие экспедиции только чтобы не сдавать экзамен, - признала я после недолгих размышлений. - Но сложные и уникальные культуры часто успевают накопить большое количество материальных ценностей. А еще это рабы, которых можно продать за море. А лозунг - так, дань истории. Крючок, на который ловят молодых и глупых.
      – А сейчас? - спросил страж, когда я замолчала.
      – Сейчас… сейчас культуры разрушаются иначе. Ты же видел этих вербовщиков. Фирма, которая их послала, принадлежит одному из Ленивых Этнографов, как пить дать. Они купили лицензию, дающую им право заниматься своим делом, и неприкосновенность. Если бы ты их убил, как собирался, - сюда бы пришли королевские войска и угнали всех мужчин на каторгу. А каторжников по дешевке сдают в наем желающим. Именно так, - подтвердила я, заметив недоверие стража, - я не преувеличиваю.
      – А откуда ты знаешь, кому они служат?
      – Это как раз самое худшее. Пока ты разбирался с картой, их главарь чертил пальцем на столе интересный узор. Смешная корона, похожая на шутовской колпак, перечеркнутая крест-накрест. Не видела б раньше - никогда не догадалась бы, в чем дело.
      – И что? - не понял страж.
      – А то. Это тайный знак, и они приняли меня за свою. Вот, посмотри. - С этими словами я полезла в пенал - там, на дне тайного отделения для денег было другое, сверхтайное, которое запиралось магически. Не подумав о последствиях, я запустила туда руку, на ходу бормоча формулу и…
      – Держи меня!
      Проклятый иммунитет, о котором я совсем забыла, явно намеревался приложить меня о ближайшую сосну. Страж успел перехватить почти сразу, и некоторое время меня гнуло, как березку на ветру, вырывая из его крепких объятий. Но не вырвало. И на том спасибо.
      – Разве можно быть такой легкомысленной? - упрекнул меня страж, на всякий случай не выпуская из рук. - А если бы я не успел?
      – Но ведь успел же, - виновато пробурчала я, мягко высвобождаясь. Страж намек понял и руки разжал. - Смотри лучше! - Я торжествующе предъявила зажатый в кулак значок.
      – Что там? - поинтересовался страж.
      – Смотри.
      Значок изображал зеленую корону с синим цветком, перечеркнутую крест-накрест двумя жирными красными линиями. Смешную корону, похожую на шутовской колпак.
      – У нас многие вступали на первом году обучения, - пояснила я. - Нам говорили, это вроде профсоюза. Видишь? Эти цвета означают владычество на море и на суше.
      – Так ты тоже из них?
      – Ну, не всерьез, - смутилась я. - Никаких культур я не уничтожаю. - Вступила вместе со всеми, смеха ради.
      – Тогда почему ты носишь это с собой? - не поверил страж.
      – Забыла выкинуть, - пожала я плечами. - Всегда таскаю с собой всякий хлам. Если тебя эта штука раздражает, могу выбросить прямо сейчас. - Я размахнулась, но страж перехватил меня за руку.
      – Здесь мой лес, и нечего мусорить, - наставительно произнес он. Забрал у меня значок и повертел в руках. - Убери. На нем следы городской магии. Тебе не надоело ей пользоваться?
      – Привычка. - Я виновато потупилась, убирая значок обратно в пенал. К счастью, он захлопывался автоматически, и иммунитет не сработал.
      – Очень тебе советую, - серьезно произнес страж, - прибегать к городской магии только в помещении, завешенном коврами. Иначе будешь вся в синяках ходить.
      – Угу. Или в комнате, обитой войлоком.
      Страж шутки не понял и важно кивнул.

Глава 15

      К утру мы пришли в город Н а ром и остановились в государственной гостинице. Я буквально с ног валилась от усталости, но, поев и немного отдохнув, сообщила о своей готовности продолжать путь.
      – Надо узнать, не собирается ли кто дальше по дороге, - предложила я, - и напроситься поехать с ними. Нанять повозку нам, увы, не по карману.
      Страж нахмурился: он уже раз десять выслушивал как его стараниями мы, то есть я, абсолютно обнищали.
      – Какую повозку, Госпожа?
      – Как - какую? А в столицу ты как ехать собираешься?
      – Никак, - ответил страж. - Разве ты не знаешь? Заклятым запрещено пользоваться транспортом, по крайней мере, наземным. Ни лошади, ни повозки, ни кареты, ни даже носилки. Используй магию или путешествуй пешком.
      – Ты в своем уме? Ты знаешь, сколько мы будем тащиться пешком?
      – Неделю или около того. - Страж был отвратительно спокоен. - Я специально проверил по карте расстояние.
      – Убью!
      В итоге мы вышли сразу же. Ближе к столице город а располагались густо, и у нас были все шансы добраться до Кетн е ги - деревеньки, которая получила статус города, когда ее обнесли крепостными стенами, - к ночи. Перед уходом обнаружилась вторая загвоздка: по закону, государственная гостиница предоставляла нам кров и стол, но вот в дорогу еду следовало покупать. Страж получил еще один нагоняй за расточительство, и до Кетнеги мы добрались голодные и злые. Особенно я. Ворота закрылись незадолго до нашего прихода, а денег подкупить привратника у нас не было.
      – Давай, я пройду, а ты подождешь снаружи? - предложила я.
      – Никуда ты одна не пойдешь! - мрачно возразил страж.
      – Но я же не собираюсь от тебя избавляться!
      – Да, Госпожа, а если с тобой случится беда? Что я буду делать?
      – Мстить.
      – Значит, понимаешь.
      – Я понимаю только одно: у меня нет никакой охоты торчать под этими стенами всю ночь! Я устала, хочу спать и есть!
      – Ладно, Госпожа, давай так: ты заходишь через ворота, а потом зовешь меня.
      – И что?
      – Я перепрыгну через стену и найду тебя.
      Я в изумлении уставилась на стража, потом вспомнила о его прыгательных способностях и согласилась.
      – Только обещай - ты меня обязательно позовешь.
      – А если не позову, ты не можешь перепрыгнуть?
      Страж замялся.
      – Не забывай, Госпожа, это все-таки город, а я все-таки лесная нечисть, - еле слышно ответил он.
      Я смутилась.
      – Конечно, позову, - преувеличенно громко воскликнула я, пытаясь сгладить неловкость.
      Осуществив свой план, мы нашли государственную гостиницу (к счастью, их строят одновременно со стенами), где и попросили две комнаты. Нам, видимо, повезло: управляющий не стал подмигивать и предлагать удобные сеновалы для слуг, а спокойно выдал нам ключи и распорядился насчет ужина.
      Комнаты, кстати, оказались смежные.
      Наутро мы, наученные горьким опытом, потребовали себе на завтрак столько, что управляющий заподозрил - его постояльцы не ели неделю. А мы всего лишь припрятали половину завтрака в дорогу.
      К сожалению, на расстоянии суток пути от столицы не было городов, а были только кучно расположенные деревеньки. А деревня отличается от города тем, что государственной гостиницы в ней нет. Обидно.
      Страж предлагал "просто попроситься на ночлег", но я категорически отказалась. Помимо всего прочего, к концу путешествия вид у меня был тот еще, и в города меня пускали исключительно из-за королевской грамоты. Штаны жутко обтрепались, к тому же они не сваливались с меня только благодаря поясу, вся одежда висела уже хуже, чем на вешалке, короткие волосы стояли дыбом, а еще я отбила ступни о дорогу и ходила, хромая сразу на обе ноги. Привести себя в порядок я не могла, ведь новая одежда и прочее стоят денег. А денег не было.
      В общем, на ночлег такую сомнительную побродяжку пустили бы исключительно за какую-нибудь грязную работу, вроде чистки конюшни. А королевскому эмиссару неприлично… да я и не умею.
      Поэтому я настояла - мы нигде ночью не останавливаемся, а идем дальше. Как оказалось, королевская дорога отличалась от лесной в худшую сторону. Страж, который в темноте видел, как кошка, и вообще не умел спотыкаться, пытался было ворчать, дескать, нормальные Заклятые если и не видят в темноте, то зажигают колдовской огонь, но после красочного описания гроба и белых тапочек, в которых я видела его, Заклятых и колдовские огни, заткнулся и даже догадался поддерживать меня по дороге.
      Рекорд был поставлен: несмотря на мои измученные ноги, отвратительную дорогу и полное отсутствие видимости, мы стояли перед воротами столицы. Они еще были закрыты, но небо на востоке уже светлело.
      – Дождемся рассвета? - предложил страж.
      – Ну уж нет! Чем скорей я окажусь дома, тем лучше!
      – Как скажешь, Госпожа.
      – Ты по-прежнему хочешь пройти в город? - поинтересовалась я. - Здесь я могу тебя отпустить.
      Как и в трех предыдущих городах, к которым мы подходили в ночное время, страж покачал головой и преградил мне путь.
      – Или вместе, или не войдешь.
      – Хорошо, только отдай мне сумку.
      – Зачем, Госпожа? - с подозрением спросил страж. - Хочешь обмануть?
      – Нет, хотя было бы неплохо. Просто это мой родной город, привратник меня знает. Кто поверит такой картине - королевский эмиссар возвращается совершенно без вещей?
      – Только обещай - обязательно позовешь меня. - С этими словами страж легко снял с плеча мою сумку и кинул мне.
      Когда я прошла сквозь ворота, избавившись от испуганного моим состоянием привратника, я поняла: путешествовать со стражем не в пример удобнее, чем в одиночку. Не такая уж и тяжелая сумка своим весом буквально придавливала меня к земле, а отбитые ноги заболели, казалось, еще больше. Как же я отвыкла таскать тяжести! По правде говоря, я вообще их редко таскала.
      – Страж! - позвала я. - Ор!
      – Я здесь.
      – Наконец-то! - Я с облегчением пихнула ему сумку.
      – Тяжело? - с усмешкой спросил страж, закидывая эту гадость на плечо.
      – Еще как. Ну, пошли?
      Дом. Я дома.
      Это была первая мысль, когда мы добрели до знакомых дверей, выкрашенных синей краской. В мое отсутствие краска еще больше облупилась, а, может, я уже не помню, как она выглядела почти месяц назад. Я прислонилась к двери и блаженно вздохнула.
      – Здесь ты живешь? - поинтересовался страж, опуская сумку на землю у моих ног.
      – Да, это дом моих родителей. И здесь мы с тобой попрощаемся.
      – Ты не хочешь пригласить меня внутрь?
      – Зачем? - удивилась я.
      Страж пожал плечами.
      – Ты была в доме моей матери, гостила у всех моих родственников. Почему бы и мне не погостить в твоем доме?
      – Я не напрашивалась на ваше гостеприимство! - внезапно разозлилась я. - Ты меня таскал по своим родственникам, не спрашивая моего согласия!
      – Но все-таки ты его принимала, наше гостеприимство, - холодно возразил страж.
      – Если считаешь: я осталась тебе должна, пойдем в гостиницу. Я сниму тебе комнату и оплачу проживание на тот срок, который ты захочешь провести в городе, - сквозь зубы предложила я. - А это - дом моих родителей, и я не собираюсь наводнять его лесными стражами и прочей нечистью!
      Не следовало мне так говорить.
      Страж вздрогнул как от удара, а потом его лицо словно окаменело.
      – Тебе видней, Госпожа. Не бойся, ты мне ничего не должна. Здесь я тебя оставлю. Надеюсь, у себя дома ты сможешь о себе позаботиться сама.
      Мы молчали, наверное, минуту, яростно сверля друг друга взглядами.
      – Ор, - не выдержала я. - Прости, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть.
      – Ты и не обидела, Госпожа, - по-прежнему холодно ответил страж. - Меня невозможно обидеть.
      – Ну, пожа-алуйста… Я не нарочно.
      – Ладно, Госпожа. - Лицо стража слегка смягчилось. - Мне пора.
      Он уже отвернулся, чтобы идти, но тут вспомнил и поворотился обратно.
      – Еще: можешь рассказывать о чем угодно и кому угодно, хотя бы и о самих Заклятых. Об одном молчи: никому не говори обо мне. Слышишь? Никто не должен ведать про службу лесного стража. И помни: я узнаю, если обманешь.
      – А… - вякнула я, но страж уже не слушал.
      Интересно, что он со мной сделает, если я начну болтать о нем на каждом углу?
      "Убьет всех, кто это слушал, а саму утянет в свой лес. Навсегда", - неожиданно пришло ко мне знание. Пришло знание? Откуда? Почему? Потому что я все-таки Заклятая, а они всегда знают нужное?
      Глупости какие!
      Страж уже скрылся за поворотом, и глядеть ему вслед не было смысла. Я отлепилась от двери и потянула за шнурок звонка. Я дома.
      Дальше, по сути, рассказывать нечего. Я за пару дней закончила оформлять свою мысль о двойственном происхождении культуры придорожных деревень, описала культ Заклятых. Правда, пришлось признаться, дескать, по недоразумению меня приняли за одну из них: иначе я не смогла бы объяснить некоторые факты. Потом пошла сдавать рапорт начальству.
      Там я получила выговор за самоволку и поощрение за интересную культурную разработку. К счастью, никто не поинтересовался, каким образом я оказалась так похожа на Заклятую. Вот уж не знаю, почему мне так повезло. Видимо, у моего начальства были дела поважнее. Поощрение оказалось немаленьким: я получила право построить собственный замок. То есть не совсем я.
      Указом короля, женщины-этнографы, дабы проблемы личной жизни не отрывали их от научной деятельности, получали интересное вознаграждение за свои достижения. А именно: рыцарский патент для будущего мужа (патент у меня уже был, потому-то ко мне и обращались "миледи"), право для этого самого будущего мужа построить замок и, наконец - за особые заслуги - ассигнования на постройку замка или даже сам замок, если к тому моменту находился лишний. Правда, сами этнографы называли этот указ "пережитком патриархальной культуры". В конце концов, почему нельзя выдать патент, замок и деньги самой женщине? Почему она не может зваться королевским рыцарем, а должна управлять поместьем от имени несуществующего супруга?
      Впрочем, охотники получить патент, замок и тому подобное находились всегда, поэтому этнографы в девках не засиживались, и супруг быстро становился очень даже существующим.
      Мне, стараниями стража и его тетушки, уважаемой Судьи Заклятых, замужество не грозило, и патент мог пылиться у меня на столе до бесконечности.
      Заполняя очередную анкету, я в графе "Ваше мнение о наилучшем применении Вас как специалиста" написала, - считаю целесообразным дать мне возможность заняться теоретическими разработками. Я была сыта по горло выездной жизнью и приключениями и была уверена - вполне могу рассчитывать на спокойное существование.
      О своих странствиях я рассказывала скупо; больше всего на свете мне хотелось забыть и о Заклятых, и о лесе, и о страже с его мрачными угрозами. Только когда приятельницы загнали меня в угол, созналась: на ярмарке побывать не удалось и дальше разбросанных по лесу деревень я не попала.
      – И как в деревнях с мужчинами? Красивые? - Больше моих знакомых ничего не интересовало.
      – Наутро видеть не хочется, - честно призналась я. Дурная привычка лесных стражей под солнцем превращаться в жутких чудовищ произвела на меня неизгладимое впечатление.
      Приятельницы кивнули и отстали, но мне кажется, у них сложилось какое-то неправильное представление о том, чем я занималась по ночам…

Часть 2

Глава 1

      К начальнику Этнографического Ведомства шла бодрым шагом. Знала, дадут новое задание и, если честно, ждала - оно будет поспокойней предыдущего. А, может, сразу переведут на тихую кабинетную работу. Разве я этого не заслужила?
      Начальник, достопочтенный В е зер Ал а п, встретил меня небрежным кивком и предложил сесть. Я привычно опустилась в кресло возле стола. Что он мне сейчас скажет?
      Начальник неторопливо достал из стола мои отчеты, как оказалось, еще не подшитые в архив.
      – У меня к вам несколько вопросов, - произнес он. - По вашей работе.
      Я кивнула и выжидающе уставилась на начальника. Непонятно почему, я всегда немного робела в его присутствии и не знала, как себя держать. Начальник был немолодой, спокойный и приветливый, совершенно не строгий и все понимающий. Ходили, правда, слухи, мол, он был сыном пирата-работорговца и после смерти отца отдал в фонд Ведомства б о льшую часть отцовского состояния. А оставшиеся средства употребил, чтобы разыскать и вернуть по домам тех людей, которых продал в рабство его отец. Как можно догадаться, состояние было не маленьким. Но это все только слухи, и ничто в облике начальника не говорило о пиратском прошлом.
      – Вы пишете, - пошелестел уважаемый Алап бумагами, - о том, как прекратили пропажу девушек в лесных деревнях… изложено, правда, смутно, я тут немного стиль поправил, посмотрите, чтобы вам в следующий раз не ошибаться. Еще хорошая гипотеза о двойственном происхождении культуры деревень, расположенных на стыке леса и дороги. - С этими словами начальник протянул мне обе бумаги. Он терпеть не мог "бумажный мусор" и всегда стремился избавляться от работ своих подчиненных, либо отправляя их архив, либо возвращая обратно. Вот только почему он не сдал их в архив? Странно это.
      – Странно, - продолжал Алап, - вы ни словом не упомянули о соглашении с представителями рекрутинговой компании. Поскромничали? Мы узнали об этом, когда они пытались опротестовать договор. Что вы скажете?
      – Ну… э…
      – Их ходатайство было отклонено. Мы приняли решение поддержать инициативу молодого сотрудника, и теперь вам причитается премия. - Услышав эти слова, я невольно встрепенулась. Премия - это совсемнеплохо! Начальник усмехнулся. - В размере пятнадцати золотых.
      Мда, что потеряешь, то и вернут. Обидно, но справедливо. Хотя могли бы двадцать дать - пятерочку бы накинули за труды! Я быстро прекратила свои стенания, сообразив - они и накинули пятерочку - сверх десяти золотых, потраченных на откуп от компании. А пять золотых те жулики положили в карман и, как "честные мошенники", болтать не стали.
      – Я считаю, вы правильно поступили. Сегодня королевские лицензии на подбор кадров выдаются, мягко говоря, кому попало, они пригоняют дешевую рабочую силу, казне прибыль, а стране убытки! Пора прекращать эту дикую практику! - Алап недолго помолчал, позволяя мне осознать важность сказанного, и продолжил: - Есть еще кое-что. Государственные гостиницы, где вы останавливались, прислали счета.
      Я похолодела. Идиотка! Вербовщиков-то подкупила, а в гостиницах стража как представляла? Охранником! Боги, вот влипла! И деньги напрасно потеряла…
      – Почему-то вы брали, - продолжал начальник ровным тоном, будто и не догадывался о вызванной им панике, - две комнаты, причем вторую, равноценную, для неизвестного им молодого мужчины, представленного вами как охранник. Как вы это объясните?
      – Но устав не запрещает нанимать охранника в городе! - нашлась я.
      – Вы считали, вам угрожает опасность?
      – Ну… э… просто мера предосторожности…
      – Разумно, - похвалил начальник. - И куда этот охранник девался во время перехода от города к городу? Или вы нанимали разных людей? Странно, их описания совпадают…
      – Но на королевской дороге устав не запрещает!…
      – Знаю, - кивнул Везер Алап, в свое время участвовавший в редактировании устава. - Но ведь от первого города, который вы посетили с охранником, до следующего дорога лежала через изучаемые вами деревни.
      – Ну… э…
      – Вы ничего не хотите добавить?
      – Ну… видите ли… там, в лесу… - в ушах снова прозвучало мрачное: "Об одном молчи: никому не говори обо мне… Никто не должен ведать про службу лесного стража… Я узнаю, если обманешь", - нет, ничего.
      Начальник внимательно посмотрел на меня, но не стал настаивать.
      – Хорошо, опустим. Я думаю, вы знаете, каким будет ваше следующее задание?
      – Ну… э… в общих чертах.
      – Хорошо, тогда я не буду вдаваться в детали. - Эта фраза традиционно означала: сейчас все будет аккуратно разложено по полочкам. Я не возражала. Никто не возражал в таких случаях - ни вслух, ни про себя. - В последнее время, как вы знаете, на нас давит Лига Миссионеров. Хотят покончить с варварством в отдаленных районах.