Граница - Граница

      – Страж! - окликнула я. - А почему нас кормят одной курицей, - это что-то символизирует?
      – Да ничего, - невозмутимо ответил страж, накладывая нам обоим по куриной ноге (в лесу он добился от меня клятвы, по которой может сам забирать себе половину любой моей трапезы). - Не считая намека нам уходить отсюда или улетать, в общем, уматывать как хотим, только скорее.
      – Мы, как я понимаю, их не разочаруем? - спросила я, с урчанием догрызая куриную ногу. Поймите меня правильно - я умею вести себя за столом, но так есть гораздо интересней.
      Страж с опаской покосился на хищно оскаленную меня и покачал головой.
      – Нет. Ни ты, ни я ничего не забыли в этой деревне, идем. - С этими словами доевший страж встал из-за стола.
      Я облизала пальцы, вызвав у стража еще один шок по поводу моей некультурности. Надо полагать, родители учили его другим манерам.
      – Ну, страж, сегодня мы придем во владения твоей матери?
      Страж, поклонился, непонятно чему улыбаясь.
      – Как тебе будет угодно, моя Госпожа.
      – И перестань ко мне так обращаться!
      – Вообще, - начал страж после того, как мы во второй раз поели на какой-то поляне, - крестьян можно понять. Очень уж у тебя странный вид.
      – У меня странный вид? - изумилась я. - На себя бы посмотрел!
      – Ничего удивительного в моем дневном облике нет, - возразил страж. - Страшный - не значит удивительный. А вот ты…
      – А что - я?! Нормально выгляжу. Они городских девушек не видели?
      – Вряд ли таких. Тем более, ты вроде как вести из леса приносишь.
      Я прикусила язык. Одета я была нормально - для королевского этнографа, конечно: штаны, рубашка и куртка, все это непритязательного коричневого цвета: этнографы - слуги короля и поэтому не должны носить одежду ярких цветов. По крайней мере, при исполнении. Может, они редко видят девушек в штанах? Городские модницы, проезжающие мимо деревни на ярмарку, так точно не одевались. Но, ничего не поделаешь, форма была утверждена, когда этнографами служили только мужчины. Кстати, год назад было подано прошение разработать более привлекательную форму для женщин-этнографов. Отказали: дескать, науки специально для женщин не бывает. Какая связь между одеждой и наукой, никто не понял, зато прозвучало внушительно.
      Вот стану ведущим этнографом королевства, обязательно дополню форму: кто бы знал, как надоело ходить в штанах каждый день!
      – И с волосами у тебя как-то… не так, - "деликатно" напомнил страж.
      – Что у меня с волосами? - возмутилась я. Ну, не причесывалась, как проснулась. И вчера, кажется, тоже не причесывалась… Я запустила руку в волосы и взъерошила их еще больше. Правда, мои волосы были короче, чем у большинства мужчин в обеих деревнях: они стриглись под горшок. Но это же новейшая городская мода! Могу я хоть в чем-то чувствовать себя женщиной?
      – Даже если ты их нарочно так обкорнала, тебе стоило подумать, какое впечатление это производит на окружающих.
      – Тоже мне, критик выискался! - обиделась я. - Это последний писк моды!
      – Правильно, - серьезно кивнул страж, - такую моду стоило придушить за то, что она с людьми делает.
      – Слушай, тебе-то какое дело до моей внешности? - закипятилась я. - Дойдем до ближайшего города - и ступай себе на все четыре стороны, могу даже вольную дать!
      – Я не раб тебе, Госпожа, - холодно ответил страж.
      – Извини. Не хотела тебя обидеть.
      – И никуда ты от меня не денешься, - слегка оттаял страж. - Мне тебя еще на посвящение доставить надо.
      – Я…
      – Никуда не денешься, - закончил за меня страж. - Вот увидишь.
      – Знаешь что?…
      – Знаю, Госпожа.
      – А насчет одежды, я всего-навсего объяснял тебе причину недоумения крестьян. Из-за твоего странного вида - и не спорь, пожалуйста, - они приняли тебя за духа, может даже, за духа умершей.
      – Это еще почему?
      – А у тебя все наоборот: одежда и прическа - мужские, а сама ты жен… девушка, - пояснил страж.
      – Это признак мертвых? - заинтересовалась я.
      – Ну да, - кивнул страж, - так считают люди. Сам я никогда духов умерших не видел и не могу судить… Эй, ты где?
      А я тем временем отстала, отцепляя от пояса непременную принадлежность этнографа: записную книжку и пенал с кисточкой и сухими красками. Обычно мы пишем, конечно, пером и чернилами, но в пути чернила неудобны, вот мы и переняли у какого-то народа обычай ходить с таким вот пеналом. Сухие краски принято разводить водой, но я, по обычаю практикующих этнографов (всех без исключения), использовала более удобный способ: попросту плюнула на них. Когда страж вернулся за мной (нет, он не шел столько времени, он столько времени ждал, пока я образумлюсь и догоню его сама), я уже сидела на какой-то коряге и увлеченно карябала строчки. Остается молить богов, чтобы они (строчки, а не боги) у меня в темноте не налезли друг на друга.
      – Как ты сказал, - переспросила я, покусывая кисточку, - сочетание короткой стрижки и мужской одежды заставляет суеверных крестьян предполагать в исследователе духа мертвого, явившегося с враждебными, предположительно мстительными целями?
      – Я этого не говорил, Госпожа.
      – Правда? - Я пожала плечами. - Ну, по смыслу ты сказал то же самое, я только добавила от себя анализ и отредактировала.
      – Вы всегда так… редактируете? Или это только твой метод?
      – Всегда, а что? Тебя не устраивает?
      – Нет, Госпожа, - ответил страж, снова прячась в скорлупу своей насмешливой покорности. - Если вы все так… анализируете, то я спокоен за городскую культуру. Куда-нибудь вы ее точно заведете.
      – Тебе не нравится? - огорчилась я. - Хочешь, я могу поправить…
      – Нет-нет, не надо, Госпожа. Лучше вставай, нам надо идти.

Глава 6

      – И куда мы торопимся? - проворчала я. - Нас впереди никто не ждет.
      – Ждет, Госпожа, - уверенно возразил страж. - Идем скорее.
      – Тебе легко говорить, - пожаловалась я.
      Луна уже исчезла за кромкой деревьев, и при тусклом свете звезд я спотыкалась и падала на каждом шагу. Странно, нынче луна зашла раньше, чем вчера, а сегодняшний лес производит менее удручающее впечатление. Он казался светлее и чище, чем предыдущий. Лес моего стража, припомнила я, был… моложе? Волшебнее? Хотя, судя по толщине и высоте деревьев, и лес стража, и его отца, были примерно одного возраста. То есть деревья были одного возраста.
      Внезапно страж остановил меня и, как вчера, жутко завыл во тьму. Вместо ответа нам открылась тропинка, над которой низко склонялись переплетенные ветки.
      – Как красиво, - прошептала я на всякий случай.
      Не дожидаясь, пока я налюбуюсь природой, страж бросился вперед по этой лесной аллее. Страшась одиночества, я побежала следом за ним.
      На открывшейся поляне я увидела высокую статную женщину, одетую в зеленое платье. По плечам женщины рассыпались длинные светлые волосы. Глядя на нее, я поняла, на что намекал страж, говоря о моем странном виде. Рядом с ней я смотрелась, по меньшей мере, нелепо. А она была сказочно красива, прекрасна древней, неземной красотой. Хозяйка леса.
      Женщина мельком взглянула на меня и протянула стражу руки:
      – Сынок!
      – Мама! - Он подбежал к ней и крепко обнял. Я отвернулась. И ежу понятно: я тут лишняя. Как бы слинять с этой поляны куда подальше. Я сделала шаг назад, и тут выход с поляны исчез за деревьями. Как будто они немного передвинулись, чтобы преградить мне путь. Я подозрительно оглянулась на стоявшую в центре поляны семейную группу. Мать и сын были заняты друг другом и меня не видели.
      Долго они будут так стоять?
      Мать, наконец, оторвалась от сыночка (похоже, я начинаю раздражаться) и отступила на шаг.
      – Дай я на тебя посмотрю, - любовно произнесла она. - А ты изменился.
      – За неделю, которую мы не виделись, - со смехом напомнил сын.
      Я с досады кусала губы. Нет, я рада за него, он встретился с матерью после недельной разлуки, но вот меня тоже дома ждут, и, кстати, дольше, чем неделю. Однако я демонстрации тут не устраиваю!
      – А это - та самая девушка? - соизволила обратить на меня внимание… как бы ее назвать? Стражиха? Или мать стража? Невежливо получается, и почему я так разозлилась?
      – Здравствуйте, - произнесла я первое, что пришло в голову. Страж не требовал вести себя как-то по-особенному, из чего я сделала вывод: его мать либо не из гневливых, либо видит людей насквозь, с ней напускная вежливость не поможет. Впрочем, я всегда вежлива… ну, почти.
      – Я - Э рдо, - сказала она мне. - С моим сыном ты уже знакома.
      – Здравствуйте, - повторила я. В отличие от сына, она не боялась называть свое имя, интересно, это с чем-то связанно? Однако минута явно не подходила для расспросов. Эрдо продолжала выжидающе на меня смотреть. Что ей надо? Ах, да! - Зовите меня Э лесит.
      – Элесит, - повторила она. - Чудесное имя. Тебе будет жаль с ним расставаться?
      Я вытаращила глаза. Страж пояснил:
      – На посвящении Заклятые расстаются со своим старым именем и получают новое, настоящее.
      – Я… - Я открыла рот, чтобы еще раз объяснить - никакой Заклятой я становиться не собираюсь, но страж предостерегающе покачал головой. -…Еще не думала об этом, леди Эрдо.
      – Просто Эрдо. Идемте за мной.
      С другой стороны поляны открылась еще одна аллея, и, пройдя по ней, мы попали прямо к… дому.
      Нормальному загородному дому, каких много стоит вокруг столицы. Добротное двухэтажное строение, с верандой и двумя балконами. От обычного отличается одним - дом весь зеленый. Но ведь и это не такая уж редкость, правда?
      Эрдо, заведя нас в дом, тут же принялась раздавать указания. Зря страж возмущался насчет манеры Заклятых во все вмешиваться. С такой мамочкой…
      – Какие у вас планы? Что? Вы собираетесь сегодня попасть еще в одну деревню? Ни в коем случае! Вы останетесь тут до завтра. Не спорьте! Что значит - должны обойти все деревни? Уже дообходились! Сынок, я же вижу, как с вами обошлись! Я скажу твоему отцу, чтобы он не сваливал на тебя свою работу. Ты мог пострадать! И посмотри, на кого ты похож! - Она повернулась ко мне. - Я считаю, вы очень правильно решили! Пора прекратить это безобразие! Но зачем вы собрались сами с ними разговаривать? Ах, не слушайте моего сына, он такой безответственный! Я пошлю во все свои деревни знамения, и вы сэкономите два дня. И свяжусь с соседями, чтобы вас там приняли, а то некоторые у нас не очень дружелюбны. Сынок, ты еще здесь? Иди мыть руки, сейчас будем обедать! - Эрдо снова обернулась ко мне: - Вы оба, должно быть, проголодались, а чем вы питаетесь? Копченой курицей? Я отдам это животным. Где это видано! Сынок, не стой, иди! - Страж, подмигнув мне, ушел, а я осталась один на один с потоком слов его матери. - Ты, наверное, хочешь умыться и переодеться с дороги. - Она обвела мой наряд многозначительным взглядом. - Я покажу тебе твою комнату, там ты сможешь отдохнуть. Ну как, договорились? Оставайтесь здесь, отдохнете, а то, где это видано - день и ночь по лесам шастать?
      Я с трудом вклинилась в ее монолог:
      – Послушайте, я вам очень благодарна, но я не могу злоупотреблять вашим гостеприимством…
      – Чем? Моим гостеприимством? - рассмеялась Эрдо. - Глупости какие!
      – Но мне надо идти!
      – Куда ты торопишься, девочка? Останешься у меня, отдохнешь, а завтра в то же время отправитесь в путь. И не спорь больше, не хочу даже слушать! Где твои вещи?
      Я смутно вспомнила - всю дорогу вещи нес страж, а потом мы пришли на поляну…
      – Мой сын бросил их на поляне? Как это на него похоже! Ну, идем в дом, а насчет твоих вещей я распоряжусь. И еще… Элесит? У тебя нет чего-нибудь более приличного?
      – Приличного? Платья? - не сразу догадалась я. Эрдо кивнула. - Нет, а почему вы спрашиваете?
      – Одолжить тебе?
      – Нет, что вы! Вы и так для меня слишком много…
      – Элесит, девочка, мне это совсем не трудно!
      – Нет, я… нам это запрещается.
      – Даже так, - покачала головой Хозяйка леса. - Ладно, идем.
      Я принципиально не хотела переодеваться, хотя у меня был брючный костюм приличней, чем мешковатая каждодневная форма. Которая начисто скрывала от посторонних взглядов фигуру, и я казалась в ней маленьким коричневым колобком. Нет, я, конечно, немного преувеличиваю, но не очень.
      Однако переодеваться в парадный костюм, со скандалом уложенный мамой в сумку, желания не было. Рядом с Эрдо я все равно буду смотреться убого, зачем зря тратить время и силы? Я отбросила с лица волосы: вновь отросшая челка лезла в глаза. Или все-таки рискнуть здоровьем окружающих?
      Когда я спустилась к столу, страж и его мать только ахнули. Вид у меня был - не для сельской местности. По крайней мере, покажись я в таком виде в деревне, весь крупный рогатый скот подрался бы за право меня забодать: я надела ту самую, со скандалом уложенную мамой кофточку (ты ведь не только по деревням будешь шляться, ты ведь еще на ярмарку едешь, не позорься!) дразнящего ярко-красного цвета. Помимо этого, на мне были изящные черные брюки. Внешний вид парадной формы, хвала богам, отдавался на откуп самим этнографам, и за небольшую мзду мне удалось утвердить вот это чудо. Самый злобный враг не смог бы отрицать наличие у меня фигуры - и неплохой, а с матерью стража мы представляли недурной контраст. Она - высокая, длинноволосая, в платье цвета распускающихся листьев. Я - маленькая, с короткой стрижкой, в ярком брючном костюме.
      – А говорила - надеть нечего, - упрекнула Эрдо.
      Страж медленно подтянул челюсть на место.
      Только в доме, где от обилия зажженных свечей было светло почти как днем, я, наконец, смогла как следует рассмотреть своего стража. Он был чудо как хорош в наряде зеленого цвета, чей покрой неуловимо отличался от городской моды. Кажется, так одевались во времена маминой молодости или чуть раньше. Темно-каштановые волосы слегка отливали зеленым, а в малахитовых глазах искрилась насмешка - и немного понимания. Одним словом, подходящая внешность для лесного стража. Зелени хватает.
      Он улыбнулся мне и пододвинул стул. Я благонравно села.
      – Госпо…- начал было он, осекся, взглянув на мать и начал снова: - Элесит, я хочу извиниться.
      – Что-то случилось? - забеспокоилась я, но страж не дал сбить себя с толку:
      – Я хочу извиниться за свои слова о твоих волосах. Ты очень красива.
      – Правда? - мурлыкнула я. - Я тронута. Ты больше ни за что извиниться не хочешь? Пока я добрая?…
      Когда мы сели за стол, страж с опаской косился на меня и пытался подавать мне загадочные знаки, кивая на столовые приборы. Он явно боялся: я примусь есть руками и урчать, как в деревне. Не угадал! Я же говорила: умею себя вести, а руками интересно есть только курицу. Я вела себя благовоспитанно, и бабушка, учившая меня хорошим манерам и поведению за столом, могла бы заслуженно гордиться своей внучкой.
      Эрдо сама накладывала нам еду: ложку мне, ложку стражу, ложку мне, ложку стражу, ложку…
      В какой-то момент я запротестовала:
      – Послушайте, Эрдо, я понимаю, ваш сын должен правильно питаться, но так я скоро лопну!
      Они оба укоризненно посмотрели на меня, но возражать не стали.
      Эрдо поддерживала беседу, рассказывая о чем-то малоинтересном, вроде урожая кувшинок, мы со стражем молча внимали.
      Все застолье страж не сводил с меня глаз. Увы, это мне ни капельки не льстило: после моей вспышки он начал тщательно следить за тем, сколько и чего я ем (чтобы съесть то же самое), и теперь полностью копировал каждое мое движение. Следил он, кстати, не зря, на четвертой перемене блюд (за столом прислуживали невидимые слуги, но на меня это не произвело особого впечатления, я слишком устала) я, не выдержав, оттолкнула от себя тарелку. Страж с вздохом отодвинул свою.
      – Все, спасибо, я наелась.
      – Я тоже. - После этих слов своего сына Эрдо неодобрительно покачала головой и прервала рассказ о крестьянах, рубящих слишком много деревьев в разрешенной части леса. Встав из-за стола, страж кивнул матери, полунасмешливо поклонился мне и ушел.
      – Куда это он? - удивилась я.
      – Скоро рассвет, - отозвалась Эрдо. - Он пошел отсыпаться. Полагаю, ты еще не устала? Когда захочешь отдохнуть, скажешь мне.
      – Хорошо, - кивнула я. Ночи весной короткие и ложиться спать на рассвете было просто смешно. Для меня, конечно: страж не спал двое суток, что бы он ни говорил, отдыхать хоть надо иногда! Впрочем, страж наверняка ушел из-за своего дневного облика, чтобы не пугать меня. Интересно, мать успела к нему привыкнуть?
      – Расскажи мне о себе, - попросила Эрдо. - Я так давно не разговаривала с людьми.
      – Ну…- Я замялась. Вряд ли откровенность в этих условиях будет безопасной. Эрдо только выглядит, напомнила я себе, как милая женщина, а на самом деле она - могущественная лесная нечисть. Было странно применять это слово к такой очаровательной и доброй на вид женщине. - Мне нечего рассказывать. - Я нарочито грустно улыбнулась.
      – Ты - королевский этнограф, я знаю, - разгадала мою хитрость Эрдо. - Расскажи, как ты жила, кто твои родители, какая у тебя семья, почему ты приехала сюда. Просто расскажи о себе.
      – Да говорить особенно и не о чем. Жила, как все живут, а родители…
      Эрдо внимательно слушала, где-то поддакивала, где-то рассказывала сама, и я в итоге разболталась. Каким-то образом я чувствовала - она пытается меня разгадать и уже пришла к выводу - я не пара ее мальчику, и, конечно, не могу его интересовать. Поскольку я была с ней полностью солидарна (в глубине сознания едва теплилось подозрение: вдруг мы обе жестоко ошибаемся), то мы быстро нашли общий язык.
      Разговорившись, я, наконец, решилась задать свой вопрос:
      – Эрдо, скажите, а почему вы так спокойно назвали мне свое имя, а ваш сын скрывает?
      – Дело не в моем сыне; такой обычай у всех наших мужчин: они скрывают свое имя, чтобы их нельзя было контролировать.
      – А вы? Разве женщины не боятся, что их будут контролировать?
      – У нас ненастоящие имена, - покачала головой Эрдо, - такие же, как твое. Настоящие носят только мужчины.
      – Это с чем-то связано? - Я почувствовала прилив исследовательского азарта.
      – Связано, - кивнула Эрдо, - но сейчас не будем об этом.
      Несмотря на мои возражения, мы прогостили у Эрдо (можно ли говорить "прогостили" о страже, который жил фактически у себя дома?) не день и не два.
      Она настояла, чтобы мы изменили маршрут и отправились в ближайший к лесу город В а рус - в двух днях пути. До того мы оставались у нее: ждали, пока она свяжется со своими соседями, и те пошлют знамения деревням, "так будет намного удобнее, и не спорьте!"
      Я не стала возражать. Город, пусть даже небольшой, - он город и есть, там я без труда скроюсь от стража и найму себе эскорт, который проводит меня до ярмарки и обратно в столицу. Что может сделать лес против отряда вооруженных солдат? Даже Заклятые не будут рисковать и требовать меня обратно… в общем, почему бы и нет?
      Не придется питаться копченой курицей, а то, чувствую, еще один день на такой диете - и я кого-нибудь в деревне лично прикончу.

Глава 7

      И вот, на исходе недели мы стояли у стен Варуса - небольшого городка, который пытался каменными стенами защититься от леса.
      Стояли и переругивались.
      – А ворота закрыты.
      – Конечно, закрыты! Это ж город, он на ночь всегда закрывается!
      – И как мы туда войдем?
      – Предлагаю сделать так: дожидаемся рассвета, ты уходишь и прячешься в лесу, а я иду в город. Завтра встречаемся на этом месте.
      – Ты идешь в город? Одна? - ужаснулся страж.
      – Да. Чем тебе это не нравится?
      – Там же опасно!
      Я издала смешок.
      – Ты, кажется, забыл - я выросла в городе. И прекрасно обходилась без твоей защиты.
      – И ты часто разгуливала по городу на рассвете? Одна?
      Я смутилась, но взгляда не отвела. Нет, конечно, на рассвете, в самое страшное время, когда все честные граждане крепко спят, а преступники еще и не ложились, я не гуляла. Но страж в Варусе мне был не нужен.
      – Ты только представь, - продолжал страж, - что может с тобой случиться? На тебя могут напасть, избить, ограбить, убить и…
      – Перестань каркать! - рассердилась я. - Ты ведь так не думаешь! Ты себя нарочно накручиваешь, хочешь быть уверенным - мне в городе нужна твоя помощь из-за твоей идиотской клятвы! Я права?
      – Может быть.
      – Тогда прекрати меня запугивать и делай, как я сказала.
      – Ты меня совсем за дурака принимаешь? - тихо спросил страж. - Полагаешь, я не понимаю - ты пытаешься от меня отделаться, а потом сбежать?
      – Ну…
      – Решай, Госпожа, или мы идем в город вместе, или ты туда не идешь!
      – Шантажист.
      – Как тебе будет угодно, Госпожа.
      – Ладно, - сдалась я. - Идем сейчас в Варус, пока не рассвело.
      – А ворота? - удивился страж. - Вышибем?
      – Почему бы и нет?
      Страж не отставал ни на шаг, но ничего вышибать не торопился. Дойдя до ворот, я со всего размаху пнула их ногой. Ворота скрипнули но, естественно, устояли.
      – Помочь, Госпожа?
      – Погоди, - отмахнулась я и пнула еще раз. И еще.
      – Госпожа, что ты делаешь? - Страж уже начал волноваться о моем рассудке.
      – Помолчи и верни мне грамоту, - ответила я.
      – Что? - Страж окончательно утвердился в своем опасении.
      – Грамоту, я сказала!
      Он повиновался. Я еще раз пнула ворота.
      – Госпожа, может, я сам?
      – Да отстань ты! Почему он не отвечает?
      – Кто?
      – Привратник. Эй! - закричала я. - Открывайте, а то худо будет!
      Наконец мои старания были вознаграждены: в воротах открылась узкая щель-"глазок".
      – Кто тут ломится? - услышали мы ворчание. - Под стенами заночуете, бродяги бесстыжие!
      – Королевский эмиссар! - крикнула я. - Со специальным поручением! Открывай, пока я не рассердилась.
      Привратник заткнулся и загромыхал замками.
      Ворота отворились, и я вошла, демонстрируя развернутую королевскую грамоту. За мной, ступая след в след, вошел страж.
      – А это еще кто? - заворчал привратник. - Я только эмиссара пускал.
      – Это со мной, - небрежно бросила я. Эх, может, удастся пройти в город, а стража оставить за воротами?
      Догадавшись, что у меня на уме, страж склонился к моему уху.
      – Если он меня не впустит, я тебя с собой за ворота вытащу, - шепотом пригрозил он. - И пикнуть не успеешь.
      – Не велено с эмиссарами еще людей пускать, - ворчал привратник.
      Я нахмурилась.
      – А где ты человека видел? - поинтересовалась я, вертя в руках золотую монету, которую выудила из потайного отделения в пенале.
      Привратник подозрительно оглянулся по сторонам и пропустил нас обоих.
      – Нигде не видел, миледи, - согласился он.
      – Вот и ладушки, - обрадовалась я, пряча монету обратно. - А спать на посту тоже не велено, как ты считаешь? Или у начальства твоего поинтересоваться?
      – Миледи!… - задохнулся от моего коварства привратник.
      – Дыши глубже, - посоветовала я. - Не надо нервничать. Вот тебе за труды, - и бросила привратнику медяк. - Скажешь, где есть поблизости государственная гостиница, получишь еще.
      – До поворота и направо, - указал привратник, оскорбленный моей подлостью, но опасающийся протестовать. - А там полчаса ходу.
      – Вот теперь - спасибо! - Я от души бросила привратнику серебрушку.
      – Я уже для тебя и не человек, - высказал свои претензии страж, как только мы отошли от ворот.
      – Вот уж не думала, что тебя это заденет, - удивилась я. - Ты ведь все равно не человек, верно? К тому же, будь ты человеком, куковал бы сейчас снаружи.
      –  Мыкуковали бы, - сделал упор на первом слове страж.
      – Пусть мы.
      Страж немного помолчал, а потом поинтересовался:
      – Почему ты так с привратником обошлась?
      Я пожала плечами.
      – Простолюдин, низший чин, спорит. Почему бы и не указать, кто здесь главный?
      – Только поэтому? - поразился страж. - Госпожа, у тебя совесть есть?
      – Ты преувеличиваешь, - поморщилась я. - Вот если бы он стоял на своем и, кстати, открыл бы дверь по первому требованию, то я бы его уважала. А так… мелкий взяточник. Чего его жалеть. Тем более - по таким вопросам воля эмиссара выше даже воли градоправителя.
      – А вот и гостиница, - искренне обрадовалась я, увидев обшарпанную вывеску. На вывеске красовалось малоузнаваемое изображение глаза, перечеркнутого пером, на фоне развернутого свитка. Намек был ясен. В государственных гостиницах следили за каждым шагом постояльцев… чтоб служба медом не казалась, не иначе.
      – Нам нужны две комнаты, - минуту спустя объясняла я управляющему - низенькому толстячку с сально поблескивающими поросячьими глазками.
      – Зачем две, миледи? - прищурился толстяк. - Есть прекрасная комната на двоих. Вам и вашему… другу будет там… вполне приятно… отдохнуть. - Он самым непристойным образом подмигнул.
      – Я сказала, две, - повысила я голос. - А со мной не друг, а охранник.
      "Охранник" внушительно кивнул.
      Уголком глаза я заметила, как из двери за стойкой при словах: "не друг, а охранник" высунулась тощая девица невероятно высокого роста и линялого вида.
      Присмотревшись, я увидела - она пытается перехватить взгляд "охранника" и многозначительно подмигнуть. Знала бы, кто перед ней…
      – Зачем же тогда комнату? - огорчился управляющий. - Для охранника есть прекрасное место на сеновале.
      – Много он там наохраняет. Две комнаты, расположенные рядом, - сколько раз повторять?
      – Ах, все-таки рядом, миледи, - вкрадчиво пропел толстяк. И зашептал: - Есть две смежные комнаты, и между ними удобная дверь.
      – Нет! - разозлилась я. - Две комнаты напротив, и проследите, чтобы ни в ту, ни в другую не было запасных входов! Дайте ключи, и чтобы до следующего вечера нас никто не беспокоил! К вечеру принесите ужин в мой номер - на двоих, ясно? И чтобы порции были одинаковые, все понятно?
      – Да, да, миледи, - закивал управляющий. - Как прикажете, миледи. Итого, с вас причитается…
      – Король еще в состоянии содержать своих слуг, - пафосно заявила я, кладя перед управляющим королевскую грамоту, где, кроме всего прочего, был пункт о бесплатном поселении в государственные гостиницы и общежития.
      – Я не заметил, Госпожа, у тебя стремления оплатить кров и еду, - сообщил мне страж, поднимаясь за мной по лестнице. - А оно тебя так мучило в деревне…
      – Если бы управляющий меньше подмигивал, я бы заплатила. Он сам виноват.
      – Ты со всеми простолюдинами такая вежливая?
      – Нет, только с теми, которые под ногами путаются.
      – А почему ты не взяла нам одну комнату? Так гораздо безопасней.
      Я поперхнулась.
      – Ты хочешь, чтобы в столицу полетел рапорт о том, как королевские этнографы развлекаются в рабочее время?
      – А как они развлекаются? - заинтересовался страж.
      Я круто развернулась и поглядела в его честные глаза.
      – Ты в самом деле такой дурак или притворяешься?
      – О чем ты, Госпожа?
      – Ни о чем.
      – Значит, так. - Я остановилась на пороге его комнаты. - Ты запираешь дверь изнутри и сидишь в комнате до самого вечера. Дверь никому не открывай, даже если скажут, что я зову. Ты все понял? Тогда я тебя оставлю, а то скоро утро. - С этими словами я отвернулась, намереваясь уйти к себе.
      – Госпожа, - удержал меня страж. - Если ты хочешь убежать, пока я сплю, не пытайся. Я услышу шаги в твоей комнате и даже твое дыхание.
      – Не собиралась даже! - возразила я. - Я спать буду.
      – Ну, смотри, Госпожа, - покачал головой страж и отпустил меня.
      Заходя в свою комнату, я услышала, как в замке его двери поворачивается ключ.
      Запершись у себя, я задумалась. Страж сейчас прислушивается к каждому моему шагу. Интересно, это правда - или он только пугает? В любом случае, лучше подождать, пока ему не надоест прислушиваться.
      Я посидела немного и поскучала. Слипались глаза. Может, поспать немного? Я наверняка сумею проснуться через часик…
      Когда я открыла глаза, на улице было уже темно, а страж сидел у моей кровати. Я порадовалась, что опять не успела переодеться на ночь и уснула в верхней одежде.
      – Как ты сюда попал?
      – Попросил у того смешного толстяка запасной ключ.
      – И он дал?!
      – Конечно! Когда я пообещал заплатить золотыми.
      – А откуда у тебя деньги?
      – Твои взял.
      – Мои?! Сколько ты ему дал? - заорала я.
      – Пять золотых.
      Я откинулась назад и схватилась за голову.
      – Ты меня разоришь, - пожаловалась я. - Это цена первоклассной комнаты на неделю.
      – На самом деле он хотел десять.
      – То есть я еще и радоваться должна? Какие еще новости меня ждут? Кстати, ужин принесли?
      – А как же, Госпожа! - сообщил страж, указывая на накрытый стол. - Только что.
      – Надеюсь, ты за это не платил.
      Страж возвел очи г о ре.
      – Видишь ли, Госпожа…
      – Сколько?
      – Толстяк сказал - поставки задержались, во всем городе провизии не сыщешь…
      – И ты поверил ему - после того, как мы прошли мимо мясной лавки, которая ломилась от продовольствия?! Сколько этот жулик с тебя содрал?
      – Да немного…
      – Больше или меньше, чем за ключ?
      – Больше, - потупился страж.
      – Я твоей матери иск подам, - мрачно пообещала я, принимаясь за еду. - Ты меня по миру пустишь.
      – Госпожа… - виновато протянул страж.
      – Кстати, сколько всего ты потратил?
      – Пятнадцать золотых.
      Я схватилась уже не за голову, а за сердце.
      – Это же половина моих денег!
      – Тебе эти деньги все равно больше не понадобятся, - запротестовал страж, - почему бы не порадовать человека?
      – Это мы еще поглядим, кто тут порадуется, - пообещала я. - Как прошел день? Тебя никто не беспокоил?
      – Толстяк в дверь стучался.
      – И что ему было надо?