Отворот с приворотом

Было уже часов десять вечера, когда Оленька Линькова завершила все приготовления к тому, что задумала. Черных свечей у нее не было, а между тем, во всех пособиях по магии они были упомянуты. Мало того – без них вообще ничего могло не получиться!

Немного подумав, Оленька поняла, что можно прекрасно обойтись и обыкновенными свечами, покрасив их в черный цвет. Черный маркер у нее был, так что за этим дело не стало. В итоге свеча получилось не черной, а какой-то пятнистой, но, внимательно посмотрев на дело своих рук, она поняла, что и это вполне прокатит. Теперь надо было сделать восковую куколку. Здесь тоже проблем не было, пару раз она уже использовала подобную магию, которая (судя все по тем же пособиям) заимствована из негрского культа Вуду.

Первый раз ей понадобилось наказать свою начальницу, которая (и бывают же такие въедливые стервы!) повадилась бесшумно открывать дверь в кабинет, причем именно в тот момент, когда Оленька складывала на компе пасьянсы. Во второй раз жертвой должна была стать соседка, которой очень не нравилось, что кто-то курит на лестнице.

В итоге начальница потеряла свои контактные линзы, а соседку увезли в больницу с сердечным приступом, так что начинающая ведьма могла торжествовать. Но сейчас был особый случай. Она должна навести порчу на свою соперницу, да так, чтобы Денис на эту толстую лошадь Скади больше и не посмотрел!

«Спал он с ней – или нет?» – размышляла Оленька, готовя ингредиенты для предстоящего магического действа. Если спал – все очень сильно осложнится. Хотя, Денис ведь сам сказал, что познакомился со Скади не так давно. Так что надо не упустить время – чем быстрее Оленька устроит порчу, тем больше у нее окажется шансов завоевать этого видного и далеко не нищего парня.

Наконец, вудуистская куколка была готова. Оля сожалела, что у нее нет ни одной фотографии соперницы – она считала, что наклеенная на лицо куколки фотография сделает обряд более действенным.

– Нарекаю тебя… – бормотала она, – именем…

Стоп, а ведь имени-то она и не знает! Скади – это интернетовское прозвище, ник-нейм.

«Вот я дура! – выругала себя Оленька. – Надо было у Дениса спросить…»

Минуты через две она успокоилась. Если ее соперница предпочитает называть себя Скади – значит, это и есть ее истинное имя.

– Нарекаю тебя Скади, – завершила Оленька свою речь.

Куколка получилась аляповатой, как какие-нибудь скульптуры энного тысячелетия до нашей эры, которые порой находят археологи. Но сейчас и этого было достаточно.

Свечка на блюдце была водружена в центр пентаграммы, нарисованной на полу мелом. Она никак не хотела разгораться. Только минуты через три фитиль, наконец, вспыхнул, и Оленька увлеченно принялась за работу. Она нагревала на огне свечки булавки, а потом втыкала их в куколку – в голову, в сердце, в живот.

Оленька представляла, что втыкает булавки не в полубесформенный кусок воска, а непосредственно в свою соперницу.

– Так тебе… Так… Получай… – приговаривала она.

Через некоторое время куколка стала похожей на ежа, и только тогда Оля решила отдохнуть от своих не слишком праведных трудов. Она погасила свечу и некоторое время просидела в раздумьях, не представляя, что делать дальше. Интересно, через какое время подействует магия? Может быть, почти мгновенно? Или придется подождать?

Ждать Оленьке совсем не хотелось. Поэтому она решительно подошла к телефону и набрала номер Марины Крутицкой, с которой обменялась телефонами на вечеринке. Она знала, что Марина – подруга Скади, и, может быть, что-то уже произошло с ее соперницей?

В трубке послышался гудок, потом не очень приветливый женский голос проговорил:

– Алло?

– А Марина дома? – спросила Оленька.

– Марина болеет, – ответили ей.

– А… как жаль. Это ее сестра?

– Нет.

– Ну, вы Марину сможете позвать?

– Не смогу. Она плохо себя чувствует. Спит… – терпеливо пояснили Оленьке.

– Ну, извините, – Оленька повесила трубку и задумчиво прошлась по комнате.

Ну, конечно, болеет – так мы и поверили. Вот только что была совершенно здорова – а теперь взяла и заболела, к телефону подойти не может? Время-то – всего ничего! Сказали бы сразу – не хочет разговаривать! Болеет она, видите ли…

Хотя – почему бы и нет? Может быть, проклятие, которое только что создала Оленька, уже ударило не только по Скади, но и по ее родственникам и ближайшим друзьям? Такое тоже иногда случается.

«Ну и ладно, – решила Оленька. – Я права по любому!»

В конце концов, ответственность за порчу лежит именно на Скади – а не надо быть такой хамкой! Подумаешь, разбитый хрустальный шар… Во-первых, не ей этот подарок предназначался. Во-вторых, всякое случается, тем более что шар действительно казался раскаленным, он просто-напросто вырвался у Оли из рук. А что в итоге? «Косорукая»! Ну, теперь-то мы посмотрим, кто там будет косоруким!

Оленька была безмерно довольна собой. Завтра она непременно позвонит Марине и попробует разузнать, что случилось со Скади. А ведь наверняка случилось, просто обязано!…

Телефонный звонок прервал ее размышления.

После минутного раздумья она сняла трубку. Ведь наверняка в Марине проснулась совесть!

Но раздавшийся голос вовсе не принадлежал Марине.

– Привет, – сказал Денис.

Голос парня звучал почти тревожно.

– Привет! – кокетливо произнесла Оленька.

– Что ты делаешь завтра?

– Ну, работаю… – девушка слегка растерялась.

– Отгул взять сможешь? Это очень важно.

– Хорошо, – Оленька прикинула, что она скажет начальнице отдела, и решила, что это завтра и выяснится.

– Тогда жду. Завтра в десять утра. На «Гостином» – около панно. Не перепутай.

– Да… Ладно… То есть, обязательно… – Ольга была совершенно не готова к такому быстрому развитию событий – впрочем, не того ли она и хотела?

– Тогда – до завтра, – сказал Денис и повесил трубку.

«Я добилась! Я – настоящая ведьма!» – Оленька Линькова готова была прыгать от счастья. Она и представить не могла, что ее соперница будет так быстро побеждена.

Если бы она знала, что единственным результатом магического обряда стала легкая головная боль, которую Скади списала на недосыпание и выпитое на дне рождения, она радовалась бы куда меньше.

Утро начиналось, как обычно. Правда, Игорь чувствовал себя не слишком хорошо – но он списал это на давление. В пятнадцать лет у него было довольно серьезное сотрясение мозга, и с тех пор он неважно себя чувствовал в жару, а также и зимой, когда случаются мороз и солнце – день отвратный.

Впрочем, виной всему могли быть не давление и духота, а безденежье. Это только так говорится господами богатеями, что есть, мол, вещи, которые невозможно купить за деньги. Есть, конечно, на свете такие вещи – вот только без нескольких тысяч в кармане о них думать не приходится. Уж так мерзко устроено здешнее общество. Прежде, вроде бы, было немного иначе, только прежних времен Игорь не застал. А теперь ему приходилось крутиться, сочиняя рекламные тексты – и в последние месяцы почти задаром.

Иногда в рекламном отделе появлялся собственной персоной Андрей Александрович – шеф фирмы. Он всегда оставался доволен работой Игоря, говорил иногда «большое человеческое спасибо», а иногда – «большое человеческое извините», и все с улыбочкой, за которую шеф получил заглазное прозвище «веселый молочник».

Однако на вопрос, когда же будет погашен долг по зарплате, Андрей Александрович молчал, как партизан на допросе. Впрочем, и вопрос-то этот задать порой стеснялись – из всех признаков западного общества, о которых немало в свое время говорилось по телеящику, в России лучше всего почему-то усвоили именно этот: «Не спрашивай о зарплате и о том, кто сколько получает». И – не спрашивали.

Самым неприятным признаком было то, что люди потихоньку уходили из постепенно дающей крен фирмы. Но Игорь не спешил уходить: он надеялся, что задолженность погасят, а работа в рекламном отделе давала некоторое количество свободного компьютерного времени. Собственно, в последнее время он работал не дизайнером, а рекламщиком – так уж получилось, что дизайнеров в городе было довольно много, зато людей с врожденным чувством языка не хватало всегда. Первая рекламная статья Игоря пошла на ура, и после этого он стал штатным составителем статей и речей.

Потолкавшись в метро, Игорь вышел на нужной станции. Он посмотрел на часы – было без пяти девять, а это означало, что можно особенно не торопиться. Игорь посмотрел на свеженаклеенную газету на стенде, но подходить и вчитываться не стал – в последнее время не было более верного способа испортить себе настроение на весь день, чем читать газеты. Вместо этого он не спеша двинулся в сторону, где его фирма, торговавшая медицинской техникой, снимала просторное помещение.

И тут Игорь понял, что спешить, вообще-то говоря, он и не может. Совершенно неожиданно заныли суставы, причем так, что ему захотелось немедленно отправиться домой и лечь под одеяло. Кажется, он где-то подхватил грипп, причем в самый разгар лета.

Ничего удивительного в этом не было – сестра Игоря как-то заполучила летом тяжелейшую ангину, причем случилось это во время ее поездки на юг.

И надо было бы идти домой, но Игорь упорно поплелся на работу. Сегодня, вроде бы, должны были прийти какие-то деньги, и он надеялся, что выдадут хотя бы часть зарплаты. Хотя подсознательно он понимал, что эти ожидания напрасны.

Отдел был уже почти в сборе. Игорь с неудовольствием посмотрел на Люду-дизайнершу. Девушка была вполне нормальной, но был у нее один большой недостаток – Люда не могла жить без музыки, причем не какой-нибудь, а самой отвратительной «колбасерской» попсы. Если бы ей это просто нравилось – было бы полбеды. Но она совершенно серьезно полагала, что всё это должно нравиться и остальным, поэтому наушники казались ей необязательной деталью.

По радио гоняли Киркорова и каких-то писклявых девочек-малолеток, которых выставили для очередного провала на «Евровидении» и усиленно раскручивали перед конкурсом.

Игорь конкурсом не интересовался, да и вообще терпеть не мог попсы, но сейчас слушать всю эту гадость было просто невыносимо.

Он включил комп, открыл текст рекламной статьи – и понял, что сегодня ее не допишет. Правда, и потребуют ее, скорее всего, к среде, но он хотел успеть именно сегодня – так, чтобы уже с обеда приступить к совершенно иному тексту.

Игорь работал над «Конаном».

Был когда-то такой писатель Говард, который сочинил сагу о могучем воителе-варваре, ненавистнике и истребителе всех встречных магов (разумеется, очень отрицательных персонажей). А потом коллеги сочинили продолжение. Тираж разошелся, да так успешно, что читатели начали просить добавки. И добавка последовала. Говорят, в Штатах до сих пор выходит несколько томов. Есть Конаны и во Франции, и даже в Чехии.

А в России великий воин оказался еще более популярным. И начинающие писатели увлеченно творили, надеясь получить признание и некоторый очень даже необходимый гонорар.

Во всяком случае, именно воитель-варвар помог Игорю до сих пор не умереть от голода. Впрочем, все остальные в отделе тоже старались подхалтурить, как придется.

Та же Люда обрабатывала какие-то фотографии для сайтов совсем не медицинской тематики, и даже начальник отдела, Павел Георгиевич (его комп стоял чуть в стороне, и входящему совершенно не было видно, чем он занят), готовил рефераты для ленивых студентов с платных отделений.

Но никто не работал так увлеченно, как Игорь, который уже видел в своих мечтах, как торжественно, но скромно вручит первый экземпляр только-только вышедшего «Конана» Анжеле – разумеется, с автографом. Это непременно должно было случиться, но только осенью.

А пока надо было работать и работать. Но сейчас Игорь не смог написать ни строчки. Он тупо смотрел в экран.

Тем временем эстрадные малолетки сменились рекламой. Какая-то дамочка, якобы очень сексуально вздыхая и постанывая, рекламировала новое средство для мытья ванн, причем с таким восторгом, будто до нынешнего времени ванны никто и ничем не мыл. Потом настал черед гороскопа. Игорь поневоле вслушался: ему наобещали конфликты с начальством, скорые перемены в жизни и посоветовали быть решительнее.

Под зазвучавшую снова попсу – на сей раз все это сопровождалось барабанами, и каждый удар иглой вонзался в мозг – Игорь попробовал начать работать над новой главой. Но уже первые строки выглядели криво и косо, через пару минут он «убил» абзац, в котором говорилось о море в ясную погоду.

И тут же случилось то, чего прежде с интеллигентным и покладистым Игорем не происходило. Он молча встал, подошел к приемнику и щелкнул выключателем. Попсовая радиостанция наконец заткнулась.

– А… как?… – Люда оторвалась от своего компа и непонимающе хлопая глазками, уставилась на нарушителя собственного спокойствия. Сейчас она была готова и на скандал, и на истерику.

– А так, – проговорил Игорь. – Плеер надо с собой носить! С наушниками!

Остальные молчали – видимо, не только одного Игоря достала попса, но спорить с Людочкой, которая казалась воплощением здоровья и счастливого образа жизни, никто не решался – то ли из-за все той же врожденной интеллигентности, то ли из-за того, что Игоря здесь считали хорошим парнем, но недостаточно своим.

– Да как так можно! – разумеется, музыкальная пауза была недолгой. – Да вам всякие похоронные марши милее! – заорала девица, подскочив к приемнику.

– И правда, милее, – задумчиво сказал Игорь, вспомнив, что «похоронным маршем» называлось у нее все, что не входило в понятие «попсы-колбасы».

– Как будто никогда сам на дискотеки не ходил! – обиженным голосом сказала Людочка, отправляясь на свое рабочее место. И была права – Игорь и в самом деле танцевал в последний раз на школьном выпускном балу. Просто он не особенно любил все это натужно-групповое веселье, оно вызывало брезгливость и зевоту.

Больше Игорь не стал вырубать поганую радиостанцию – просто подниматься еще раз было выше его сил. И вовремя – сквозь отвратительную мелодию – расслышал шаги по коридору и нажал «Alt-Tab» на своем компе. Текст его будущего «Конана» сменился на полуготовую рекламную статью.

В дверях появился самолично Андрей Александрович Молочников – глава тонущей фирмы, тот самый человек, о котором Игорю иногда приходилось слагать настоящие оды в красочном журнале, который с каждым номером все больше и больше напоминал незабвенный журнал «Корея». Вот только вместо Отца-Маршала и Любимого Руководителя там красовался Андрей Александрович – иногда один, иногда – с супругой, то на банкете, то во время приема иностранных бизнесменов, а чаще всего – около оборудования, которым торговала фирма. Руководил, так сказать, на месте…

– Добрый день! – поздоровался он с окружающими, с неудовольствием поморщился, увидев на компе у Люды какую-то левую заставку, но ничего не сказал.

– Что-то вы неважно выглядите сегодня, – обратился он к Игорю. – Вам бы отдохнуть. Когда у вас отпуск?

– Через неделю, – мрачно проговорил рекламщик.

– Ну вот, и отправляйтесь на юг. Вон, Людочка какая загорелая…

Это было правдой – при чрезвычайно денежном бой-френде Людочка отлично отдохнула в Хорватии, так что задолженность по зарплате ее касалась не особенно сильно. Правда, и она любила пожаловаться на скудный заработок, но все знали, что эта девушка станет вскорости домохозяйкой на содержании мужа-скоробогача. И при этом – что характерно – здоровались с ней без тени омерзения.

– Да я бы с большой радостью, – проговорил Игорь. Шеф ждал, что он добавит что-нибудь вроде: «Да вот дела не отпускают…» Но сейчас на Игоря накатил приступ совершенно непонятно откуда взявшейся агрессии – наверное, болезнь взяла свое. Он повернулся к шефу и, едва сдерживаясь, произнес:

– Да вот деньжат что-то маловато… Еще за апрель задолженность осталась. А вы говорите – юг! Когда будет-то?

Шеф даже опешил от такой наглости, но он все еще полагал, что это не бунт на корабле, а нечто менее значимое – так, небольшой выплеск энергии.

– Но вы же знаете, Игорь, в самое ближайшее время будет очередной приход. Иркутск с нами расплатится, и тогда…

– И куда же это вы миллиончик денете? Я что, не знаю, куда пошли майские приходы? Что, не я поздравительные тексты писал – за них, кстати, тоже не заплатили! Свадьбу своему сынку устраивали! – вне себя от злости сказал Игорь. Он поднялся со своего кресла и теперь в упор смотрел на шефа. – «Съезжалися к ЗАГСу трамваи, там красная свадьба была!» Что-то не так?! Почему вы себе такое позволяете? Вы тратитесь на прически для своей жены, а мы не получаем своих законных грошей? Да почему, в конце-то концов, все государство, как нам говорят, лопается от нефтедолларов, а нормальные люди еле сводят концы с концами?!

У Игоря отчего-то резко заболели глаза, ему стало душно. И в этот момент само собой с резким стуком открылось окно, в помещение ворвался свежий воздух с улицы.

– Замолчите! Как вы можете такое говорить! Ведь вы же знаете… – быстрым речитативом произнес шеф, и Игорь понял, что он с сегодняшнего дня здесь не работает. Более того, долги ему постараются так и не отдать. И это – как минимум.

«А и плевать!» – подумал Игорь, тотчас же поняв, что больше всего мечтает сейчас плюнуть в лоснящуюся и самодовольную рожу, которую почти три года, порой, сгорая от стыда, воспевал в своих статьях.

Но выполнить свое желание ему было не суждено. Лицо шефа на сей раз было спасено самым неожиданным образом.

За спиной Андрея Александровича распахнулась дверь, и в помещение вошли двое коротко стриженых молодых людей довольно криминальной наружности. Было в этих квадратных типах, похожих друг на друга, как родные братья, нечто волчье – то ли в гипнотизирующих цепких глазах, то ли в обветренных лицах.

Один из них дружески положил огромную лапищу на плечо шефа.

– Мы тут, типа, по другому делу, но вот послушали – а ведь правильно твой чувак базарит…

– А… – обернулся Андрей Александрович. – А вы кто?

– Да так, одна маленькая охранная фирмочка. Дела у нас тут.

Второй в это время вытащил из кармана кожаной куртки «мобилу».

– Альдис, все нормально. Только агрессивный, как ты и предсказала. Первичные проявления – налицо… Чё? Кто – костоломы? Да пальцем его не тронем, обещаю! Просто беда с этим «Асгардом» – и то им не так, и это – не этак, – последнюю фразу он проговорил, аккуратно убирая «мобилу» в карман. – Слышишь, верволками нас обозвали… – кивнул тип своему напарнику и подошел к рабочему месту, за которым размещался Игорь. – Значит так, парень, мы к тебе, – обратился тип к бунтовщику, в то время как другой, что-то бубня вполголоса, осторожно отвел в сторонку шефа, причем с виду казалось, что Андрей Александрович семенит за ним по собственному желанию.

Все, кто видел эту сцену, застыли в молчании, желающих возражать почему-то не находилось.

– Ко мне? – Игорь медленно опустился в кресло, приступ агрессивности прошел, сейчас все его тело одолевала отвратительная слабость.

– Именно – к тебе, – серьезно сказал квадратный тип. – Думаешь, этот, – он показал рукой на бледного Андрея Александровича, – тебя теперь в покое оставит? Хрена с два! А думаешь, ты сейчас просто приболел?

– Ну-у… – протянул Игорь.

– Баранки гну, – ухмыльнулся тин. – Где вчера вечером был, помнишь? А хрустальный шар – помнишь? Вот и прикинь!

– Ладно, пускай ему по дороге Альдис все объяснит, – обратился к квадратному его напарник. И – по крайней мере, для Игоря (остальные этого не поняли) – этим себя выдал. Настоящий «браток» вряд ли станет так мешать блатные слова с самыми нормальными. «А значит, они могут быть кем угодно…» – подумал Игорь в тихой панике.

– И зачем я вам?

– Сказано же – все объяснят. Не бойся, пацан, никто тебя убивать не станет. Пошли. А этот козел тебе еще и проценты выплатит – за задолженность. И остальным – тоже. Сегодня же, понятно?! – он посмотрел на молочно-белого Андрея Александровича.

– Подождите, – пробормотал Игорь. – Мне надо переписать… Там – книга. Рукопись, – он ткнул рукой в монитор.

– Понятно. Вован, забери жесткий диск с его компа, – непререкаемым тоном заявил квадратный. – А ты сейчас иди с нами.

Игорь поднялся на совершенно негнущихся ногах и вышел, сопровождаемый квадратным. Сейчас он был совершенно растерян и готов ко всему.

Впрочем, это было не совсем так – он никогда не подумал бы, что спутницей бандитов, поджидавшей в машине, окажется девушка самого аристократического вида, по сравнению с которой супруга Андрея Александровича, участница городских «элитных» клубов и тусовок – просто холопка, выбившаяся из грязи в князи.

– Живой? – участливо спросила девушка, глядя на Игоря. – Если вы хоть что-нибудь с ним сделали, Сергей Викторович вас…

– Да ничего мы с ним не сделали, – ухмыльнулся Вован. – Мы же с понятием, не как-нибудь…

– А с его начальничком надо бы разобраться по-хорошему. Да он и так, кажись, лужу напрудил… – под гневным взглядом дамы второй квадратный тип тут же заткнулся.

– Ни манер, ни обхождения, – вздохнула она. – И кто вас только в «Стражу» набирал?

– Меня? Лично вы, благородная леди, – хмыкнул Вован. – Как сейчас помню…

– Ошибка молодости, – отрезала она, после чего повернусь к Игорю. – Вам не следует беспокоиться, молодой человек. Совершенно не следует, вреда вам никто не причинит…

Игорь неожиданно почувствовал, что силы оставляют его.

Девушка со странным именем Альдис объясняла ему что-то, а оба «братка» стояли рядом и косились на Игоря довольно дружелюбно.

– Да он сейчас упадет, – проговорил Вован. – Давай его в машину – и вперед с ветерком.

Так они и поступили, но к этому времени Игорь все-таки успел потерять сознание.