Некоторые изображения трудно было назвать письменами. Например, небольшую плиту из перидотита пересекала по диагонали единственная линия. С одной стороны от этой линии плита была гладко отполирована, с другой так и осталась необработанной. На такой плите приносились жертвы в храме Дирилы. Сэмлор и представить себе не мог, что кто-то ухитрится утащить такую плиту с ее законного места, — впрочем, он не имел ни малейшего желания познакомиться с таким умельцем поближе.

Напатанец ринулся к плите из серого гранита и принялся смахивать пыль, которая успела осесть на стену после того, как с нее была удалена штукатурка. Искомая стела имела три фута в высоту и полфута в ширину. В верхней ее части были вырезаны несколько фигур — вероятно, изображения богов, — а снизу шли два десятка вертикальных строк текста.

— …благословением Харсафеса… — произнес Кхамвас, уткнувшись пальцем в середину последней колонки — Харсафеса, а не Сомпту, как я всегда полагал, и руины храма Хар…

— Кхамвас, послушай меня! — рявкнул Сэмлор. Он левой рукой схватил ученого за плечо, для этого караванщику пришлось выпустить полу плаща, а в воздухе все еще было достаточно много пыли. — Ты сказал, что здесь недавно произошли какие-то крупные всплески магии. Могли они разрушить бутыль, в которой Сетиос держал демона?

— Не только горожанин был съеден крокодилом, — сообщил Тьянуфи, на которого ничуть не подействовала удушающая атмосфера.

«А люди, которые остались без магии, не были уничтожены ее созданиями», — добавил про себя Сэмлор, краем глаза заметив какое-то движение и стремительно разворачиваясь в его сторону.

Из плиты известняка, закрепленной на дальней стене, появилась рука. Она выглядела достаточно призрачной, чтобы через нее проходили оседающие пылинки, и такой тонкой, что напоминала бы скелет, если бы не слабый блеск чешуйчатого покрова.

На руке было три пальца. Каждый из них заканчивался когтем в дюйм длиной, острым, словно осколок стекла.

— Быстро наверх! — крикнул Сэмлор и отпрыгнул в сторону от привидения, выставив перед собой узорчатый клинок своего кинжала. Рукоять привычно устроилась в его руке, когда караванщик наискось, от плеча ударил, хотя было все же в форме этой рукояти что-то не правильное, для колющего удара она была неудобно короткой…

Но вот толку от этого удара — что от рубящего, что от колющего…

Когтистая рука извернулась в запястье, чтобы перехватить клинок, и еще сильнее высунулась из стены. Сталь прошла через руку, как сквозь струйку дыма, а когти скользнули сквозь метнувшийся кинжал так, будто он вдруг стал нематериальным.

Рядом с первой из плиты показалась вторая рука. Потом проступившее на плите расплывчатое пятно превратилось в узкое змееподобное лицо.

— Наверх! — снова крикнул караванщик. Но Кхамвас остался стоять на прежнем месте.

— Нет, беги ты! — отозвался напатанец. Он что-то беззвучно пел, и лицо его исказилось от усилия, когда ему понадобилось вновь перейти к обычной речи. — Я освободил демона, но я могу сдержать его достаточно долго!

Тем временем из стены появились голова и торс демона. И одна нога, медленно шагнувшая вперед. Демон был вполовину выше Сэмлора и выглядел более худым, чем это могло быть свойственно любому живому существу.

Демон выбросил руку вперед и схватил морского ежа. Меж когтей брызнул каскад розовато-лиловых искр. Когда демон отдернул руку, искры вновь собрались вместе и приняли форму ежа. Созданное из света существо продолжало кружить в воздухе.

Сэмлор был почему-то совершенно уверен, что если когти демона доберутся до Стар, девочка уже не примет прежнюю форму.

— Стар, беги! — крикнул караванщик, боясь хоть на мгновение оторвать взгляд от демона. Тот тем временем продолжал выбираться из камня.

Кхамвас не двинулся с места, он снова принялся за свои неслышные песнопения. Возможно, Сэмлор мог бы запрыгнуть на лестницу, раз уж придурок напатанец отказался это сделать. Захлопнуть крышку над этой чертовой комнатой — если это можно будет сделать, не разыскивая какой-нибудь очередной хитроумный механизм. Подхватить Стар на руки и мчаться к двери на улицу, молясь на бегу, чтобы успеть достаточно быстро отодвинуть засов… и чтобы привратник действительно не обратил на них внимания, как об этом говорил Кхамвас…

Сэмлор шагнул вперед и снова рубанул демона. Он не бросит Кхамваса на растерзание этой твари. По крайней мере, до тех пор, пока у него будет оставаться выбор…

Удар пришелся в запястье. Вместо того, чтобы пройти через руку демона, словно луч света через туман, кинжал глухо лязгнул, будто столкнулся с наковальней. Демон ухватился за клинок и пронзительно расхохотался.

Он уже почти полностью выбрался на свободу, за исключением правой ноги. Эта нога еще оставалась полупрозрачной и нематериальной, но когти на левой ступне пропахали три глубокие борозды в каменном полу, когда демон напрягся, пытаясь окончательно выйти из камня.

Демон рванулся прямо на кинжал, присев при этом и отведя руку, чтобы уклониться от удара. Начинал он движение медленно, словно перекатывающийся валун, а закончил стремительно, с молниеносной быстротой.

Лезвие кинжала с визгом освободилось. Если бы за клинок схватился человек, его пальцы сейчас лежали бы на полу или висели на лоскутах кожи.

На лапе демона же не осталось и следа. А вот на клинке кинжала появились полосы от когтей.

Сэмлор схватился за застежку своего плаща. Он мог бросить плащ на демона, словно сеть, и…

…и увидеть, как когти демона, твердые, как сталь, мгновенно искромсают плащ в клочья, а потом доберутся и до людей. У демона были глаза без зрачков, в них горели оранжевые огоньки, — и вовсе не потому, что в глазах твари отражался свет ежа, который, кстати, продолжал безмятежно кружить по комнате.

— Кхамвас! — отчаянно крикнул караванщик. Демон уже почти целиком выбрался из камня. Возможно, Кхамвас успеет взобраться по лестнице, пока сирдонец будет драться с этой тварью…

Демон остановился. Его левая нога повисла над полом, а правая, скрюченная словно гигантский паук, поднялась для удара. Если бы этот удар достиг цели, он бы просто-напросто выпотрошил Сэмлора. Пыль осела. Светящийся еж передвигался по комнате — толчками, на расстояние толщины иглы за раз. А демон застыл, словно идол, питающийся разрушением.

Его глаза пылали, словно туннели, ведущие в преисподнюю.

Сэмлор замахнулся было, чтобы нанести демону еще один удар. Свет сверкнул на трех царапинах на клинке и напомнил караванщику о бесполезности его усилий. Вместо того чтобы завершить удар, сирдонец обернулся к Кхамвасу.

Тот не шелохнулся с того самого момента, когда Сэмлору последний раз подвернулся случай взглянуть на своего спутника.

Кхамвас стоял, слегка пригнувшись вперед. Его левое предплечье лежало на верхушке жезла, а взгляд был устремлен на демона — пристальный, как у змеи, гипнотизирующей птицу. Тьянуфи по-прежнему восседал на плече напатанца.

Губы Кхамваса шевелились беззвучно, но сейчас с них сорвался хриплый шепот:

— Уходи… быстро…

Демон оцепенел не полностью. Движение, начатое им до того, как вступило в силу заклинание напатанца, медленно, но продолжалось. Нога, направленная в сторону Сэмлора, заметно ускорилась, когда напатанец заговорил. Верхняя губа демона медленно приподнялась, обнажив два ряда острых, словно иглы, зубов.

— Но как тебе удалось… — начал караванщик, отступив вбок, за пределы досягаемости страшных когтей. Демон согнулся в осиной талии, словно собирался прыгнуть, — иначе его плоская сверху голова врезалась бы в потолок.

— Сэмлор, — выдохнул напатанец, — убирайся! Это мое дело!

Демон снова задрожал и на миг застыл. Теперь было ясно, что рука демона тянется к голове Кхамваса, одновременно ногой тварь пыталась пнуть Сэмлора.

— Того, кто покинет своего спутника, боги призовут к ответу, — сказал Тьянуфи.

— В задницу твоих богов! — огрызнулся Сэмлор. Он уже успел засунуть кинжал за пояс, его руки были свободны. Левая рука караванщика скользнула под плащ Кхамваса и обхватила того за пояс.

— Нет!.. — отчаянно воскликнул напатанец.

— Занимайся своим делом! — рявкнул Сэмлор, поднимая хрупкого спутника. Демон снова возобновил движение. По комнате закружилась пыль. За спиной у караванщика лязгнули когти. Но Сэмлор с решимостью шагнул к лестнице.

Сосредоточиться на вылезшей из камня твари — это была задача Кхамваса. А Сэмлор хил Сэмт отвечал за то, чтобы поднять спутника по лестнице, пока тот не мог двинуть ни рукой, ни ногой, ни даже глазом.

Тело Кхамваса оказалось неожиданно тяжелым, но главное было не в весе. Настоящим наказанием было нести напатанца так, чтобы его тело сохраняло вертикальное положение, и при этом еще цепляться за поручень, чтобы не потерять равновесие. Это напомнило Сэмлору, каких отчаянных усилий стоило ему забраться в этот проклятый дом.

Шаг за шагом. Осторожно и плавно, потому что неожиданный рывок мог непоправимо нарушить сосредоточенность Кхамваса. Неизвестно, что происходит за спиной, и невозможно ничего исправить, если дело пойдет неладно. Медленное движение вверх. Ступенька за ступенькой.

Когда голова Сэмлора поднялась над полом гостиной, его обдал холодом порыв ветра. Из какой-то комнаты на верхнем этаже прилетела не то занавеска, не то покрывало, зацепилась за балюстраду и теперь висела там, трепыхаясь.

Стар была спокойна, как поверхность стекла. Она невозмутимо созерцала, как ее дядя поднимается по лестнице, неся спутника. Белая прядь на виске у девочки показалась Сэмлору очередным созданным из света существом, пульсация которого озаряла приемную. Прядь была такой яркой…

Сэмлор не мог позволить себе опереться ладонью об пол, и потому последние три ступеньки ему пришлось преодолеть быстрым шагом, чтобы не потерять равновесия. Если он сейчас оступится и упадет обратно в проем, он разобьется о каменный пол, а если не разобьется — его прикончит демон. Ему казалось, что тварь начала двигаться. Как только Кхамвас хоть на миг ослабит концентрацию, демон в ту же секунду бросится на них.

Сэмлор шагнул с верхней ступеньки на мрамор пола и шумно втянул воздух через стиснутые зубы. Он старался двигаться плавно, словно утка, скользящая по воде. Сэмлор поставил напатанца на пол, а потом так же плавно двинулся к стене, в которой скрывался потайной механизм.

Голос Кхамваса вновь стал слышимым. Задыхаясь от напряжения, напатанец снова и снова выпевал какое-то заклинание из десятка слов. Лицо его было мокрым от пота. Несколько капель упали на руку Сэмлора.

Когда караванщик попытался вытащить обратно наполовину торчащую из стены мраморную плиту, его сапог лишь скрежетнул по камню. Тогда Сэмлор опустился на колени и ухватился за черный мрамор вспотевшими руками. Плита так же привычно, как уходила в стену, скользнула на прежнее место.

Бассейн с зеркально гладкой водой беззвучно опустился, накрыв проем и находящегося внизу демона.

Бросившись от стены к двери, Сэмлор чуть не поскользнулся. Подбитые гвоздями сапоги были неподходящей обувью для мраморных полов… а этот дом был неподходящим местом для людей. Возможно, он был таким уже до того, как домашний любимчик Сетиоса вырвался на свободу.

С внутренней стороны двери не было никакого запора.

— Не разрешайте им уйти, господин Кхамвас, — сказала Стар, прикоснувшись к плечу ученого. Напатанец осел на колени и тихо стонал от изнеможения. — Они с нами играют.

— Идем! — крикнул Сэмлор. Способ открыть дверь изнутри комнаты наверняка существовал, но сейчас караванщику было не до поисков. — Уходим тем же путем, которым пришли!

— Здесь их шесть, дядя Сэмлор, — сказала Стар. — Они с нами играют.

Вдруг из пилястра, расположенного рядом с лестницей на второй этаж, что-то появилось. Это была когтистая рука — точно такая же, как у демона, оставшегося внизу. Но вместо того, чтобы струиться из камня, подобно дыму, она пробивалась на свободу, как цыпленок, желающий выйти из яйца. В разные стороны брызнули камни, и часть стены начала приподниматься.

Кхамвас поднялся на ноги. Напатанца шатало от усталости, на его лице не отражалось никаких чувств. Кхамвас снова возложил руку на жезл и шепотом затянул прежнее песнопение.

Стена, из которой ломился уже материализовавшийся демон, была несущей. Искалеченные потолочные балки взвизгнули, и на пол грохнулся пласт штукатурки весом в сотню фунтов. Большой ее кусок попал в середину бассейна. Вода выплеснулась на пол.

Сэмлор схватил одной рукой племянницу, а другой — Кхамваса и увлек их на пол, под защиту ближайшей стены. Из крыши выпал камень с вытесанной под поперечную балку выемкой, упал на перила коридора, идущего вдоль второго этажа, отскочил и грохнулся на пол в потоке пыли и каменных осколков.

— Будем выбираться через черный ход! — сказал караванщик, сильно сомневаясь, что им и вправду это удастся. Когти демона, что были, суда по всему, тверже камня, уже крошили стену, под которой они пытались укрыться.

Противоположная от них стена приемной рассыпалась облаком пыли и мелких кусков камня. Это облако на время скрыло причину подобного разрушения. Вылезающий оттуда демон сжимал в руке оторванную человеческую ногу. Сэмлор решил, что может теперь предположить, куда делись Сетиос и его слуги.

Стар сказала — их тут шестеро. На пять больше, чем хотелось бы, но уже если ты не веришь в победу — это еще не повод сдаваться…

Три человека поднялись на ноги и поспешно двинулись к дальней стене комнаты и расположенной в ней двери. Им приходилось быть осторожными, потому что козырек коридора уже не защищал от камней, сыпавшихся вниз отовсюду.

Фасад дома с грохотом осел в сторону улицы. Звук показался караванщику негромким, но он вдруг осознал, что не в силах перекричать его, и спутники, которых караванщик тянул за собой к временной безопасности дверной ниши, просто не слышали его.

К беглецам устремились нечеловечески высокие худые существа, небрежно стряхивая с себя на ходу груды щебня. Их было четверо. Демоны пробирались через заваленный камнями и балками пол приемной, просто разбрасывая эти завалы.

Тело караванщика пронзила острая боль — в его бедро рикошетом врезался камень весом не меньше самого Сэмлора. Несущая стена, разделявшая дом на две части, была такой же толстой и прочной, как и наружные. Стена пока практически не пострадала — демоны появились из передней части дома и разнесли вдребезги именно ее. Верхняя часть здания развалилась сама — непрочные камни рассыпались, оставшись без фундамента.

Наконец-то они достигли двери. Дверь была заперта. А может, ее просто заклинило в перекосившемся косяке, когда начал рушиться дом. К счастью, сама дверь была сделана из тонких досок, покрытых узорами из рога и слоновой кости. Впрочем, могло так случиться, что эти узоры не просто украшали дверь, но и несли в себе какой-то смысл. Кхамвас ударил по двери наконечником жезла. Единственным результатом оказалась разбитая пластинка из слоновой кости.

Сэмлор мог бы попытаться ногой вышибить замок, но опасался, что после такого удара не сможет опереться на правую ногу — она непременно его подведет. Интересно, сколько им осталось до того момента, когда демоны до них доберутся? Сэмлор развернулся и подобрал крупный обломок стены.

Демоны приближались, мерзко хихикая. Они пробирались через многотонные нагромождения камней, словно человек через морской прибой. Появился пятый демон — с непринужденностью поганки, взламывающей мостовую, чтобы пробиться к солнцу.

— Осто!.. — крикнул Сэмлор, поворачиваясь с камнем в руках. Резкое движение причинило ему такую боль, что караванщик запнулся.

— …рожно!

Камень расколол дверь, прошел навылет, с грохотом рухнул на пол в коридоре. И отскочил от ног шестого демона, не причинив тому никакого вреда. Тот демон парил в воздухе, раскинув руки и перегораживая коридор.

Воздух был мертвенно-неподвижным. Караванщик развернулся, уже не замечая боли, как не замечает жжения в надорванных долгим бегом легких лисица, когда ее в последний раз окружают гончие.

— Небо! — хрипло произнес Кхамвас. — Смотри!

Сэмлор выхватил из-за пояса кинжал, а левой рукой поднял Стар и прижал ее к груди. Демоны ждали, став полукругом. Они стояли, слегка согнувшись, соединив свои длинные и тонкие, но неимоверно сильные руки. Демоны находились настолько близко от беглецов, что если бы какой-нибудь твари вздумалось вдруг нагнуться, она своими острыми зубами без труда оторвала бы голову караванщику.

— Смотри! — крикнул Кхамвас. Его голос заглушил какой-то звук, напоминавший шипение гигантской змеи.

Сэмлор поднял голову. В небе над ними висела освещенная молниями воронка огромного смерча — торнадо. И эта воронка опускалась.

Нижний край воронки казался лохматым от сгустков водяного пара. Они образовывались в зоне пониженного давления, которая окружала шесть всасывающих вихрей. Вихри направлялись прямиком к разрушенному дому.

— Вниз! — крикнул караванщик, но Стар извернулась, словно угорь, выскользнула из рук дяди и встала на пол, наблюдая, как двое мужчин с трудом пытались выпрямиться.

Один из демонов прыгнул в сторону, покрыв двадцать футов, отделявших его от улицы, где его и настиг всасывающий вихрь. Тварь завертело и понесло наверх, к главной воронке. Со стороны это было похоже на краба, которого щупальце неумолимо подтаскивает к клюву осьминога. Ударила иссиня-белая молния — беззвучно, но ее сияние полыхнуло от края и до края пустоты.

Воронка зависла на высоте разрушенной крыши несчастного дома. Миниатюрный вихрь проскользнул мимо гордо вскинутой головы Стар — так близко, что непременно должен был бы коснуться девочки, и все же этого не произошло. В диаметре он был не больше кувшина для вина.

Сэмлор лежал на спине, стискивая в левой руке медальон Гекты, и наблюдал за происходящим, не в силах шелохнуться Сломанная дверь разлетелась в щепки. Щепки исчезли во вращающемся потоке воздуха. Потом вихрь добрался до демона. Тот сопротивлялся недолго, хотя его когтистые задние лапы и вырывали из стены рядом с дверным проемом камни размером с мужской кулак. После нескольких секунд борьбы демон исчез — вихрь был настолько мощный, что демону поотрывало руки и ноги еще до того, как он скрылся в ослепительной вспышке.

Торнадо приподнялся и сморщился, как кошелек, у которого слишком сильно затянули завязки. Сэмлор не видел, что именно произошло с оставшимися четырьмя демонами, но когда сумел встать на колени и оглядеться по сторонам, рядом их уже не было.

— Если ты недостаточно силен, о тебе позаботится твой бог, — изрек Тьянуфи. Человечка было слышно превосходно.

Сэмлор разжал пальцы и выпустил из ладони амулет Гекты; но не к жабе-богине была в последние мгновения обращена его отчаянная молитва…

— Я думала, мамина коробка пустая, — сказала Стар, встретившись глазами с караванщиком. — А она оказалась не пустая.

Торнадо поднялся на милю над Санктуарием и превратился в тучу. Лишь после этого снова вернулся обычный ветер — его порыв принес с собой холодный ливень. Вокруг было темно, словно в гробнице.

Только прядь волос над виском Стар на мгновение вспыхнула, словно сердце молнии.