– Идем дальше! – крикнул Тамура. – Еще не все. Идем дальше!

Мало-помалу восстановился прежний порядок.

– Они могут напасть в любой момент, – сказала Кира.

– Вряд ли, – откликнулась Эйко, стискивая запястье подруги. – Кира, мне страшно за тебя.

– Со мной ничего не случится, – ответила девушка, подумав, что ее «Пустельга», звездолет типа «сокол», больше «Катаны» псевдо-Гатри; правда, скорость она набирает медленнее, зато потом летит быстрее. Значит, нужно рассчитать курс таким образом, чтобы противник не сумел ее догнать; а у Земли, в условиях тамошней гравитации, преимущество будет на стороне «Пустельги».

А если догонит, что тогда?

Колонна запела новую песню, от которой, казалось, заходил ходуном потолок коридора. «Маккамон, партнер „Файербола“…»

Воспользоваться фарвегом означало разбиться на группы и утратить единство, поэтому Тамура повел колонну по пандусам и туннелям, которыми обычно пользовались роботы. Сила тяжести стала меньше, от голых металлических стен отражалось эхо.

Песня вселяла бодрость, заставляла забыть о том, что поход продолжается уже час с лишним.

Если люди Холдена заняли шлюз… Интересно, мельком подумала Кира, годятся ли инструменты против шокеров и пистолетов?

Однако палуба оказалась пустой. Постройки смахивали на древние гробницы, их очертания терялись в полумраке.

– Мы победили, – проговорила Эйко и вдруг задрожала всем телом. – Победили!

– Благодаря тебе, – сказала Кира.

– Теперь твоя очередь.

Тамура привел людей к помещению службы управления полетами. Операторы вошли внутрь, а остальных он попросил идти к шлюзу и охранять корабль, пока не будет закончена подготовка к старту. На его просьбу откликнулось приблизительно две трети тех, кто составлял колонну. Кира и Эйко поспешили присоединиться к мэру. Тот спрыгнул с плеч охранников и стал самим собой – низеньким, усталым старичком со смешной походкой.

– Сэр, вы были великолепны! – воскликнула Кира. – Как вам удалось за каких-то пару-тройку минут убедить Холдена?

– Я не сомневался в успехе нашей задумки, – ответил Тамура с кривой усмешкой (похоже, ему просто не хватало сил, чтобы улыбнуться по-настоящему). – Эйко сказала мне, что Холден не фанатик и не глупец. Так оно и оказалось на самом деле. Он пригрозил открыть огонь, но быстро сообразил, что ничего этим не добьется, разве что обречет своих подчиненных, да и себя тоже, на муки совести до конца жизни. Я объяснил, что мы хотим всего-навсего отправить на Землю нашего человека, который откроет миру правду и попросит Федерацию о помощи. А напоследок прибавил, что тем самым он окажет услугу и своей несчастной стране. Колонна была уже совсем рядом, полиции оставалось либо стрелять, либо расступиться. Полковник заявил, что не собирается устраивать бойню, и приказал отступить.

На войне, подумалось Кире, все идет наперекосяк. Противники в основном – вполне приличные люди, зато среди союзников попадаются отъявленные мерзавцы. Федерация вроде бы покончила с войнами, однако…

Они достигли шлюза. Кира увидела люк в борту «Пустельги». У нее бешено заколотилось сердце. Как давно она не была на своем корабле – несколько недель, месяцев, лет? Скорей бы взлететь…

Тамура с дочерью низко поклонились девушке. Некоторые люди в колонне последовали их примеру.

– Удачи! – проговорил Тамура. – Вы – наша надежда, мы будем за вас молиться.

– Mil gracias, сеньор, mil gracias, сеньорита, – ответила Кира и тоже поклонилась, хотя ей отчаянно хотелось обнять Эйко – быть может, в последний раз? Что за вздорная мысль! Вздорная, шальная, предательская… – Adios, – прошептала девушка, взбежала по трапу, открыла люк и прошла внутрь. Люк закрылся, отрезав ее от провожающих.

Кира направилась в рубку. Она словно очутилась дома. Все настолько знакомое, настолько привычное – пилотское кресло, дверь, за которой – крохотная уборная, люк, ведущий в носовой трюм, мини-камбуз, маленький шкафчик, семейная фотография на жемчужно-серой переборке, мультивизор с вива-приставкой, ранец с инструментами… Ее корабль, ее «Пустельга», на которой она летала среди звезд, комет и планет, забираясь в такие дали, откуда Солнце выглядело лишь яркой звездой; ее второе «я».

Печаль расставания мгновенно улетучилась, ей на смену пришло нетерпение. Интересно, догадывается ли Эйко, что она, Кира, намерена действовать по-своему? Девушка не стала обсуждать новый план с подругой, решив, что та наверняка заупрямится – мол, нельзя так рисковать, – не подозревая, что успех оправдает любую жертву.

Впрочем, это не новый план. Скорее, слегка видоизмененный старый. Ну прилетит она на Землю, ну передаст то, о чем просили, – дальше-то что? В конце концов, Гатри уже обо всем рассказал. Подтвердить, что он говорит правду? А где она, правда, после того, что с ней сделал Ринндалир? Пока соберется Ассамблея, пока решат, проводить или нет гипнотестирование, пройдет немало времени. А враг ведь бездельничать не будет; к тому же, колонисты Л-5 останутся заложниками звездолета, который находится в непосредственной близости от станции.

Возможно, Эйко все прекрасно понимает. Возможно, она с самого начала отдавала себе отчет, что терять, откровенно говоря, нечего.

Или – Кира даже остановилась, пораженная новой мыслью – она предвидела, как поведет себя ее подруга, но ничего никому не сказала, обеспечивая ей свободу действий?

– Может быть! – рассмеялась девушка. – Эйко, в таком случае ты просто чудо!

Ну да ладно, пора приниматься за дело. Кира села в пилотское кресло, пристегнулась, положила руки на панель управления. Пальцы девушки забегали по клавишам. Зажглись огоньки индикаторов, задрожали стрелки на шкалах датчиков, осветился дисплей, загудел вентилятор. Пять минут спустя компьютер выдал полную информацию о состоянии систем корабля и сообщил, что «Пустельга» готова к старту. Звездолет вздрогнул всем корпусом – отсоединились захваты.

На мгновение возникла невесомость. Ощущение было такое, словно Кира летела по освещенному колодцу, на дне которого зияла черная дыра. Тут заработал двигатель, и девушку слегка прижало к спинке кресла. Направление и скорость движения корабля постоянно менялись: главный компьютер станции очень осторожно выводил звездолет в космос. Впереди замерцали звезды. Млечный Путь казался огромным водопадом, в углу экрана виднелись Магеллановы Облака.

– Диспетчер Л-5 вызывает «Пустельгу», – раздался голос из динамика. – Можете стартовать.

– Gracias. – откликнулась Кира, хотя ответа не требовалось – с ней говорил робот. Ну и что? Всегда приятно, когда есть, с кем попрощаться.

Стосекундное ускорение в одно g… Некоторое время спустя девушка бросила взгляд на экран. Станция уменьшалась буквально на глазах – корабль отдалялся от нее со скоростью километр в секунду. Земля была на ущербе, Луна, наоборот, прибывала.

– Где-то поблизости должен быть еще один звездолет с ионным двигателем, – сказала Кира, обращаясь к бортовому компьютеру. – Разыщи его.

Включился радар, оптические и инфракрасные приборы принялись обшаривать пространство. Кира и сама всматривалась в изображение на экране, словно думала, что человеческое зрение острее электронного. Нейтронный трейсер корабля зафиксировал некое космическое течение, проанализировал его направление и силу; работал он беззвучно, и девушка не слышала ничего кроме шепота вентилятора и биения собственного пульса.

– Цель обнаружена, – сообщил компьютер. На видеоэкране появился хищный силуэт. – Находится к северу от Л-5, движется по схожей орбите с отставанием в десять секунд. – На изображение звездолета наложилась сетка координат.

– Что позволяет ему полностью контролировать ситуацию, – пробормотала Кира. – Наверно, время от времени он корректирует курс. – Девушка нажала кнопку на панели управления. Компьютер увеличил один из фрагментов изображения и одновременно вывел на экран масштабную линейку, по которой Кира определила расстояние между кораблями – около тысячи километров. Восемь минут ускорения в одно g – и «Пустельга» разгонится до относительной скорости в 4, 7 километра в секунду… Разумеется, противник не станет этого дожидаться. – Нас наверняка заметили. Сообщи, когда он увеличит скорость. Что-нибудь еще?

– Он следит за нами по радару, – отозвался компьютер голосом самой Киры. Большинство пилотов-женщин предпочитало, чтобы компьютер отвечал мужским голосом, но Киру это почему-то смущало. А так – невольно создавалось впечатление, что рядом с тобой твой едва ли не двойник, близкая, родственная душа.

И то сказать: ведь компьютер не просто управлял кораблем, частью которого являлся. Он наблюдал, принимал решения, предостерегал, советовал, предлагал, наставлял, подстраивался под обстоятельства. К примеру, машина заметила, что Кира, говоря о другом корабле, несколько раз употребила слово «он», заключила, что оно относится к пилоту, и начала употреблять местоимение сама. В свободные минуты компьютер развлекал девушку музыкой, мульти-трансляциями, вива-картинами, различными текстами или оригинальными аудиовизуальными абстракциями, а также был весьма неплохим собеседником. В общем, машину без преувеличения можно было назвать мозгом «Пустельги».

Кира обожала свой корабль, любила его так, как любят дом, лодку или произведение искусства. На борту звездолета она провела больше половины сознательного возраста, постоянно ощущая незримое присутствие некоего существа, не наделенного, впрочем, индивидуальностью. В отличие от модуля Гатри, который представлял собой программную копию сознания конкретного человека, мозг «Пустельги» был и оставался машиной. Кира даже не пыталась, что называется, оживить компьютер – хотя бы выбрать для него какой-нибудь другой голос. В космосе и без того одиноко.

Раздался сигнал вызова. Девушка включила видеофон и услышала знакомый бас:

– …вылетел с Л-5. Отвечайте, прием.

– Господи, шеф! – пробормотала Кира, подумав, что ее догадка подтвердилась. – Неужели это вы?

– Говорит Энсон Гатри. Назовите себя и объясните, куда вас, черт побери, несет. Или вы не знаете, что сектор патрулируется?

– Вами?

– Вот именно. На Луне объявился лже-Гатри, который дурачит людей. Его нужно остановить, пока еще не поздно. Ладно, назовите себя.

– Вы не Гатри, – произнесла Кира, стиснув подлокотники кресла. – Гатри на Луне. Я помогала забрать его с Л-5.

– Правда? – поинтересовался бас после паузы. – Ну-ка, включите изображение, хочу на вас посмотреть.

– Хорошо, – проговорила Кира, решив потянуть время, – только сначала скажите, кто сопровождал нас, когда мы перебирались с материка на Гавайи. Как его звали?

– Черт возьми! – рявкнул бас. – Это уж слишком. Делай, что говорят, иначе тебе конец!

– Ничего подобного, – возразила Кира, по спине которой побежали мурашки. – Конец вам, если вы живо не уберетесь отсюда.

– Ты что, спятила? Кто ты вообще такая?

– Какая разница? Главное – мы выяснили, кто вы. Вернее, что вы такое. – Кира выключила аппарат. Сигнал вызова немедленно прозвучал снова.

– «Пустельга», – быстро проговорила девушка, – задача – отогнать противника, заставить его отступить. Скорее всего, он постарается нас прикончить… Ты будешь выполнять мои команды; можешь слегка их изменять, если решишь, что риск чересчур велик, но смотри не переусердствуй.

– Задание ясно, – отозвался компьютер.

– Отчасти смахивает на ту карусель среди комет… Эй! – красная точка на координатной сетке рванулась вперед, из дюз «Катаны» на экране вырвалось пламя. – В сторону, живо!

Ускорение прижало Киру к спинке кресла. Перед глазами поплыли круги, в висках застучала кровь. Правда, вскоре двигатель выключился и наступила невесомость. «Катана» серебристой иглой промчалась мимо «Пустельги» – на не очень-то значительном расстоянии.

– Отлично, – дрожащим голосом похвалила Кира. – Какое у него было ускорение?

– Десять g, – сообщил компьютер. – Он намеревался лечь на наш курс прямо перед нами. Мы перенесли такое же, только относительное ускорение.

– Он промахнулся! – А если бы у него получилось, что тогда? Столкновения, разумеется, не произошло бы. «Пустельга» просто-напросто угодила бы в плазменный след «Катаны». Плотность заряда, возмущение магнитных полей, радиация – все вместе вмиг вывело бы из строя двигатели корабля, который затем стал бы легкой добычей псевдо-Гатри.

Кира нахмурилась. Он наверняка отдавал себе отчет, что может не успеть, что у противника есть пара минут, чтобы изменить курс. Что же тогда означает его поведение? Предостережение? При десяти g? Люди на борту, должно быть, никак не очухаются… Хотя с какой стати ему брать с собой людей? Нет, он, вероятно, один, корабль и экипаж в одном лице; а на те перегрузки, от которых человек теряет сознание, роботу наплевать.

«Катана» вновь появилась на экране. Кира отрегулировала резкость изображения, чтобы самой наблюдать за ее маневрами.

За звездолетом тянулся огненный след Компьютерные штучки; на самом деле его, конечно, видно не было. Лишь в непосредственной близости от современного космического корабля наблюдатель мог различить тусклое голубоватое свечение, едва заметное на фоне звезд. Ионный двигатель расходовал ровно столько энергии, сколько требовали законы термодинамики, причем сформулированные не для тепловых двигателей, а для кварков, лептонов и фотонов.

Псевдо-Гатри возвращался. Кира понимала, что в одиночку ей с ним не справиться. Да, компьютер способен за микросекунду рассчитать вектор, а за миллисекунду – изменить курс корабля, но ему не хватает изобретательности, воображения, хитрости и коварства, неотъемлемых признаков самостоятельного сознания. То есть Кире придется давать команды, а ведь она, в отличие от псевдо-Гатри, не имеет прямой связи с компьютером и прочими приборами. Человек видит мир сквозь два желеобразных шара, думает чем-то вроде губки, сигналы от синапса к синапсу движутся с молекулярной скоростью, поступают от, так сказать, органического звукоснимателя и от десяти сочленений на руках.

Тем не менее, «Пустельга» летала среди комет.

Пальцы девушки забегали по кнопкам на панели управления – она задавала направление движения, словно вращала «баранку» автомобиля или штурвал морского судна.

– Пойдем встречным курсом, – сказала Кира. – Он наверняка сообразит, что, если не снизит скорость, столкновения не избежать, и притормозит. А мы, наоборот, увеличим ускорение, приблизимся вплотную и в последний момент развернемся так, чтобы он очутился перед нашими дюзами.

– А если он выполнит аналогичный маневр? – Будучи машиной, компьютер все-таки обладал известной свободой мышления.

– Ну и что? Как только он изменит курс, мы последуем его примеру. Главное – не отставать. Пускай расходует реактивную массу – глядишь, образумится.

Ускорение, невесомость, поворот и снова ускорение… «Катана» приближалась, ее корпус сверкал в свете солнца. Кира усмехнулась. Проверив показания приборов, она поняла, что у псевдо-Гатри больше шансов уничтожить «Пустельгу», чем у нее – «Катану», однако… Повинуясь команде пилота, «Пустельга» плавно развернулась при двух g и сразу же увеличила скорость. Силуэт «Катаны» промелькнул мимо на расстоянии меньше километра. Девушка увидела на экране цилиндр Л-5 – крохотный, с трудом различимый. Замечательно! Она сумела увести псевдо-Гатри от станции.

Торможение. Чтобы начать все заново, требовалось сбросить скорость до минимума, а затем разогнаться снова. Пользуясь тем, что у нее выдалась свободная минутка, Кира включила видеофон и настроилась на общую волну.

– Вызываю Л-5 и два корабля на орбите. Прием, прием. Говорит Кира Дэвис, партнер «Файербола», пилот звездолета «Пустельга». Меня атакует корабль, который незаконно блокировал станцию. Я вроде бы справляюсь, но от помощи не откажусь. Прием. – Девушка щелкнула тумблером: теперь сообщение будет повторяться автоматически.

Компьютер сообщил, что «Пустельгу» вызывает на прежней волне псевдо-Гатри. Кира решила откликнуться.

– Слышали? – спросила она. – Может, уйдете подобру-поздорову?

– И не надейся! – робот зловеще хохотнул. – Ты мне нравишься, девочка. Готов побиться об заклад, резвиться с тобой в постели одно удовольствие. Жаль тебя убивать, но придется, если ты не уберешься восвояси.

– Слушай, ты!.. – процедила Кира сквозь зубы, вне себя от ярости. – Мотай отсюда, иначе сыграешь в ящик. Понял?

– Не глупи, – отозвался псевдо-Гатри. – Мой двигатель мощнее твоего, и потом, я могу выдержать практически любую перегрузку.

– Подумаешь! Я знаю, кто ты такой. И что с того? Я не отстану, пока у тебя не кончится топливо. У нас разные типы звездолетов. К тому же, прикинь, сколько времени ты уже в космосе, а я стартовала совсем недавно; кроме того, мой корабль только-только отремонтировали. Так что, сеньор, преимущество на моей стороне, и я намерена им воспользоваться.

– Звездолет «Брюин» Б-56, – раздался вдруг голос из другого динамика. – Говорит капитан Хелледал. Мы вместе с «Якобитом» С-45 под командованием капитана Стюарта прилетели на выручку Л-5…

– Понятно. – Кира щелкнула переключателем. – Bueno, теперь мы все слышим друг друга. «Брюин», «Якобит», передаю содержание моего разговора. Полагаю, вы захотите посоветоваться с Луной, но лично я не вижу, что мешает вам приблизиться к Л-5.

– Я, – бросил псевдо-Гатри.

– Вряд ли. – Кира покачала головой. – Если ты нападешь на какой-нибудь из этих кораблей, я в два счета с тобой разделаюсь. Убирайся прочь.

– Ты устанешь, тебе нужно есть и спать, значит, преимущество вовсе не у тебя, а у меня.

– Посмотрим.

– Мы готовы оказать вам помощь, – произнес новый голос. Должно быть, Стюарт.

– Вы не успеете, – возразил робот. – Девочка, мне тебя искренне жаль. Я начинаю играть всерьез.

«Катана» на видеоэкране устремилась вперед.

– На перехват, – скомандовала Кира. «Пустельга» послушно развернулась – на экране закружились звезды, мелькнул Орион – и увеличила скорость. Девушку вновь слегка прижало к спинке кресла. Ускорение было не слишком сильным (кстати говоря, «Катана» тоже шла далеко не на полной мощности). Что ж, вполне понятно – ситуация вынуждает к осторожности.

– Чтобы оказаться в безопасности, нам следует отвернуть в сторону на расстоянии приблизительно пятьсот километров, – сообщил компьютер. – Если подойдем ближе, он может включить максимальную тягу, а тогда мы вряд ли сумеем увернуться.

– Но шанс остается?

– Да, – подтвердила машина.

– Bueno, он, конечно, прав: робот гораздо выносливее человека. Поэтому нужно заставить его израсходовать как можно больше топлива. Идем прежним курсом.

– Пилот Дэвис… – начал было Хелледал.

– Отстаньте, сейчас не до вас. Лучше свяжитесь с Луной. На море или в воздухе, когда судно идет на столкновение, курс, как правило, остается неизменным. В космосе, когда корабль движется с ускорением, дело обстоит иначе. Правда, созвездие Андромеды, которое было у Киры по правому борту, находилось на прежнем месте, и ориентироваться можно было по нему и по экрану радара, на котором неумолимо сближались две искорки.

– До столкновения две минуты, – предупредил компьютер.

– Летим дальше, – отозвалась Кира.

Кто-то из них рано или поздно должен отступить – сбросить скорость, развернуться и уйти в сторону с таким расчетом, чтобы не попасть под плазменный выброс из дюз противника Но кто и когда? Хотя. Псевдо-Гатри, скорее всего, не думает погибать заодно с ней, понимает, что тем самым проиграет буквально все. Наверно, он понимает и то, что Кира отнюдь не жаждет умереть – наоборот, планирует убить его. Вероятно, робот ожидает, что «Пустельга» свернет в последний момент, чтобы задеть врага огненным шлейфом, и намерен выполнить схожий маневр. У того, кто отвернет первым, шансов на победу, естественно, меньше, однако если не менять курс еще хотя бы несколько секунд…

«Катана» вдруг выросла до гигантских размеров.

Тормози! Так, теперь разворачивайся – и жми на всю катушку!

– Изображение, – шепотом попросила Кира у компьютера, как только сообразила, что осталась в живых. – И все данные.

На экране снова возникла «Катана» – серебристая игла, едва различимая среди звезд. Судя по показаниям приборов, звездолет двигался сам по себе, влекомый космическими течениями. Кира увеличила резкость изображения. Корпус «Катаны» выглядел неповрежденным, а вот двигательный отсек…

– Подойди поближе, – приказала девушка компьютеру.

– Пилот Дэвис, пилот Дэвис! – воскликнул Хелледал. – По-моему, вы…

– Callate la boca,[122] – огрызнулась Кира и тут же спохватилась: – Извините. Но, ради всего святого, потерпите еще чуть-чуть.

Увеличив скорость, «Пустельга» быстро настигла «Катану» и пошла параллельным курсом на расстоянии в несколько сот метров. Повреждения были видны невооруженным глазом Пламя более обжигающее, чем солнечная вспышка, лизнуло корму звездолета и оставило в ней огромную, с оплавленными краями дыру. Похоже, от двигателей «Катаны» осталось одно название. Рядом с кораблем плыли куски обшивки.

– Эй! – проговорила Кира в микрофон. – Ты меня слышишь? – Ей ответила тишина. Девушка взглянула на экран, слово рассчитывая увидеть человеческое лицо, но на том были только звезды. – Должно быть, мы уничтожили его передатчик. Или же он не хочет разговаривать.

– Возможно, пилот выведен из строя, – сказал компьютер.

– Может быть, – согласилась Кира. – Хотя должна была сработать зата… Эй, Гатри-два, прием.

Какое-то время спустя девушка выключила видеофон. Восторга она отнюдь не испытывала – схватка утомила ее до изнеможения, – разве что тихо радовалась, что осталась жива.

Но как такое могло случиться? Она всего лишь хотела припугнуть его, ни капельки не надеялась, что ей удастся добиться чего-то большего. Ее бы вполне устроило, если бы он просто истратил все топливо. Однако противник неверно рассчитал – и получил по заслугам.

Да, двойник Энсона Гатри далеко не всемогущ За последние месяцы он приобрел кое-какие новые способности, но кое-что и утратил Может, на него порой накатывала слепая ярость или порожденное отчаянием безрассудство? Откуда ей знать? Однако она знала главное – ему свойственно ошибаться.

– За дело, – произнесла Кира, обращаясь к компьютеру. Она отогнала посторонние мысли, принялась давить непослушными пальцами на кнопки и стала вызывать дрожащим голосом представительство «Файербола» на Луне.