Маг - Ученик

      10. СПАСЕНИЕ
      Из шахты показался удрученный отряд.
      Выжившие почти что в изнеможении тяжело опустились на землю. Паг сдерживал слезы в течение нескольких часов, с тех пор как убежал Томас и теперь, оцепенев, лежал на мокрой земле, уставившись вверх, на серое небо. Калгану пришлось хуже всех: все его силы ушли на заклинание, отогнавшее призрак. Его большую часть пути тащили на плечах остальные, и для них это не прошло бесследно. Все уснули без сил, кроме Долгана, разжегшего костер и вставшего на часы.
      Ясной звездной ночью Пага разбудил шум голосов. Его встретил запах готовящейся пищи. Это жарилась над костром пара кроликов, которых поймал в силок Долган, оставив проснувшегося Гардана и трех оставшихся солдат наблюдать за остальными. Теперь уже проснулись все, кроме громко храпящего Калгана.
      Арута и герцог увидели, что парень встал, и принц подошел к нему. Младший сын герцога, не обращая внимания на снег, сел на землю рядом с Пагом, завернувшимся в плащ.
      - Как ты себя чувствуешь, Паг? - спросил Арута с заботой в глазах.
      Это был первый раз, когда Паг видел кроткую сторону характера Аруты. Паг попытался заговорить, но из глаз его потекли слезы. Томас был его другом сколько он себя помнил, даже больше братом, нежели другом. Когда он попытался заговорить, из его груди вырвались мучительные рыдания и соленые слезы потекли в рот.
      Арута обнял Пага одной рукой, так что тот зарыдал у него на плече. Когда первая волна печали прошла, принц сказал:
      - Нет ничего позорного в том, что ты оплакиваешь потерю друга, Паг. Мой отец и я разделяем твою скорбь.
      Подошел Долган и встал рядом с принцем.
      - Я тоже, Паг, он был славным пареньком. Мы все разделяем твою потерю.
      Калган только что проснулся и сидел как медведь, разбуженный от зимней спячки. Встав на ноги и увидев Аруту рядом с Пагом, он быстро забыл о своих болящих суставах и присоединился к ним.
      Они мало что могли сказать, но Пага утешало то, что они рядом. Наконец он восстановил самообладание и отстранился от принца.
      - Спасибо, ваше высочество, - сказал он, шмыгнув носом. -- Со мной все будет в порядке.
      Они присоединились к Долгану, Гардану и герцогу, сидящим около костра. Боррик качал головой в ответ на слова гнома.
      - Благодарю тебя за храбрость, Долган, но я не могу тебе этого позволить.
      Долган пыхнул трубкой, и его бороду рассекла дружелюбная улыбка.
      - И как вы намереваетесь остановить меня? Уж конечно, не силой?
      Боррик покачал головой.
      - Нет, конечно, нет. Но сделать так было бы полнейшей глупостью.
      Калган и Арута обменялись вопросительными взглядами. Паг обращал на них мало внимания, мысли его витали в холодном оцепеневшем мире. Несмотря на то, что он только что проснулся, он снова готов был уснуть, с радостью принимая тепло сна, его мягкое облегчение.
      - Этот сумасшедший гном намеревается вернуться в шахты. Прежде чем Калган с Арутой могли возразить, Долган сказал:
      - Я знаю, что есть лишь слабая надежда, но если парень ускользнул от этой отвратительной твари, он будет бродить по туннелям заблудившийся и одинокий. Там есть такие коридоры, что по ним никогда не ступала нога гнома, не говоря уже о мальчишке. Пройдя раз по туннелю, я уже без труда найду обратную дорогу, но у Томаса нет такого врожденного чутья. Если я смогу найти его след, смогу найти и его самого. Если у него есть хоть какие-то шансы выбраться из шахт, ему понадобится мое руководство. Я приведу парня домой, если он жив, в этом вы можете положиться на слово Долгана сына Тагара, вождя деревни Калдара. Я не смогу спокойно отдыхать этой зимой у себя в ратуше, если не попытаюсь.
      Паг встрепенулся на эти слова.
      - Ты думаешь, ты сможешь найти его, Долган?
      - Если хоть кто-нибудь может, я могу, - он наклонился к Пагу. - Не очень надейся, потому что вряд ли Томас ускользнул от призрака. Я окажу тебе плохую услугу, если скажу другое, - увидев, что глаза Пага снова наполняются слезами, он быстро добавил:
      - Но если есть способ его найти, я сделаю это.
      Паг кивнул, чувствуя нечто среднее между отчаянием и воспрянувшей надеждой. Он понял совет, но надежда, что предприятие Долгана удастся все-таки теплилась в нем.
      Долган подошел к своим лежащим на земле щиту и топору и поднял их.
      - Когда рассветет, спускайтесь по тропе с холмов и идите через вон те леса. Это, конечно, не Зеленое Сердце, но для такого маленького отряда эти места опасны. Если заблудитесь, идите на восток. Дойдете до дороги на Бордон. Оттуда совсем недалеко до Бордона. Да хранят вас боги.
      Боррик кивнул, и Калган подошел к гному уже собравшемуся идти и протянул кисет.
      - Я смогу купить табаку в городе, друг гном. Пожалуйста, возьми это.
      Долган взял и улыбнулся Калгану.
      - Спасибо, маг. Я твой должник.
      Боррик подошел, встал рядом с гномом и положил руку ему на плечо.
      - Это мы твои должники, Долган. Если будешь в Крайди, обещанный обед будет ждать тебя. И даже более того. Желаю удачи.
      - Спасибо, ваша светлость. С нетерпением жду этого.
      Не говоря больше ни слова, Долган пошел во тьму Мак Мордейн Кадала.
      ДОЛГАН ЗАДЕРЖАЛСЯ ВОЗЛЕ мертвых мулов ровно на столько, чтобы подобрать пищу, воду и светильник. Гному не нужен был свет, чтобы идти под горами его народ давно уже приспособился к темноте. Но, подумал он, это поможет найти Томаса, если парень увидит свет, и ради этого можно рискнуть привлечь чье-нибудь нежелательное внимание. "Предполагая, конечно, что он все еще жив," - мрачно добавил он про себя.
      Войдя в туннель, где он в последний раз видел Томаса, Долган стал искать его следы. Слой пыли был тонким, но тут и там он мог различить небольшие нарушения этого слоя, возможно, отпечатки ног. Следуя по ним, гном пришел в еще более пыльный тоннель, где отпечатки ног мальчишки были видны четко. Он торопливо пошел по ним.
      Через несколько минут Долган пришел в ту же пещеру и выругался.
      Теперь он почти не надеялся снова найти следы мальчишки среди оставленных в пылу драки с призраком. Чуть отдохнув, он принялся обследовать каждый тоннель, ведущий из пещеры, и искать там следы. Через час он нашел единственный отпечаток ноги по направлению от пещеры, справа от тоннеля, куда он пошел в первый раз. Двигаясь по нему, он нашел еще несколько следов на большом расстоянии друг от друга и решил, что мальчишка, должно быть, бежал. Он пошел быстрее и вскоре увидел еще следы, их становилось больше, по мере того как проход становился более пыльным.
      Долган пришел в пещеру на озере и чуть снова не потерял след, пока не увидел тоннель на краю пристани. Слабого света фонаря было недостаточно, чтобы осветить кристаллы. Но даже если бы его хватило, Долган не остановился бы, чтобы полюбоваться зрелищем, так он был сосредоточен на поисках мальчика.
      Он без отдыха шел дальше. Он понял, что Томас уже давно обогнал призрака. Видны были знаки того, что Томас проделывал путь в основном в медленном темпе: следы в пыли говорили о том, что он шел, а не бежал, а холодные угли показывали, что он останавливался. Но кроме призрака здесь есть и другие ужасы, такие же отвратительные.
      В последней пещере Долган снова потерял след, пока не заметил уступ, под которым заканчивались следы. Он с трудом забрался на него и увидел почерневшее пятно там, где парень потушил факел.
      Здесь Томас, должно быть, отдохнул. Долган оглядел пустую пещеру. Так глубоко под горами воздух не двигался. Даже гному, привыкшему к таким вещам, это место показалось страшноватым. Он опустил взгляд и посмотрел на черную отметину на уступе. Но сколько времени Томас тут был и куда он потом пошел?
      Долган увидел отверстие в стене и, раз с уступа не вело никаких следов, решил, что Томас ушел именно туда. Он пролез в дыру и двинулся по проходу, пока не попал в больший, ведущий вниз, в недра горы.
      Долган пошел вдоль отметин на полу, которые он принял за следы группы людей. Следы Томаса были смешаны с ними, и он встревожился, потому что парень мог идти по этому тоннелю до или после других, а мог и вместе с ними. Если его держали в плену, то на счету было каждое мгновенье.
      Тоннель шел дальше и вскоре превратился в зал, сложенный из плотно прилегающих друг к другу огромных гладко отшлифованных камней. За всю свою жизнь он не видел ничего подобного. Проход выровнялся и Долган осторожно пошел дальше. Следы исчезли: камень был твердым и чистым от пыли. Высоко над головой Долган различил несколько хрустальных канделябров, на цепях свисающих с потолка. С помощью блока их можно было спустить вниз и зажечь свечи. Стук его сапог отдавался гулким эхом.
      В дальнем конце коридора он заметил большие двери, деревянные, с железными цепями и огромным замком. Они были приоткрыты, и сквозь щель лился свет.
      Долган беззвучно подобрался поближе к дверям и заглянул внутрь. Он раскрыл рот от изумления и инстинктивно поднял щит и топор.
      На куче золотых монет и самоцветов размером с человеческий кулак сидел Томас и ел что-то, что издалека можно было принять за рыбу. Увидев фигуру, лежащую напротив Томаса, Долган не поверил собственным глазам.
      Голова размером с небольшую телегу лежала на полу. Густо-золотая чешуя размером со щит покрывала ее, а также длинную гибкую шею, идущую к громадному телу, простирающемуся во мрак гигантского зала. Огромные крылья были сложены за спиной, верхушками касаясь пола. Два остроконечных уха на макушке были разделены изящным серебристым гребешком. Длинная морда растянулась в волчьей улыбке, обнажая клыки длиной с хороший меч и наружу на мгновенье высунулся длинный раздвоенный язык.
      Долган поборол подавляющее и редко на него находящее желание убежать, потому что Томас сидел и, судя по всему, делил пищу с самым страшным и древним врагом гномьего народа - огромным драконом. Он шагнул вперед, щелкнув сапогами по каменному полу.
      Томас повернулся на звук, а огромная голова дракона поднялась. Гигантские рубиновые глаза пристально смотрели на маленькую фигурку, вторгнувшуюся в чужие владения. Томас вскочил на ноги с радостью на лице.
      - Долган! - он сполз с груды сокровищ и бросился к гному.
      Голос дракона прогрохотал по огромному залу, словно гром в долине.
      - Добро пожаловать, гном! Друг твой поведал мне, что не покинешь ты его.
      Томас стоял перед гномом, забрасывая его дюжиной вопросов, но тот был слишком потрясен, чтобы отвечать на них. Позади мальчика лежал принц всех драконов и преспокойно наблюдал за беседой, так что гном с трудом поддерживал свое обычное самообладание. Не понимая смысла вопросов Томаса, Долган осторожно отодвинул его в сторону, чтобы лучше видеть дракона.
      - Я пришел один, - тихо сказал он парню. - Остальные не хотели поручать мне поиски, но им надо торопиться, настолько жизненно важна их цель.
      - Я понимаю, - сказал Томас.
      - Что это за колдовство? - тихо спросил Долган.
      Дракон издал смешок, грохотом отдавшийся в зале.
      - Да пройдешь ты в мой дом, гном, и я поведаю тебе.
      Огромная голова дракона вернулась на пол, но глаза все еще глядели поверх головы Долгана. Гном медленно приблизился, непроизвольно держа щит и топор наготове. Дракон рассмеялся. Смех походил на рокот воды, стекающей в глубокое ущелье.
      - Остановись, маленький воин, ибо не причиню я вреда ни тебе, ни другу твоему.
      Долган опустил щит и повесил топор на ремень. Он осмотрелся: они были в просторном зале, вытесанном прямо в горе. На стенах висели большие гобелены и знамена, выцветшие и изорванные. Что-то в них заинтересовало Долгана: они были чуждыми и древними, эти знамена не были изготовлены известными ему народами - ни людьми, ни эльфами, ни гоблинами. С бревен на потолке свисали огромные канделябры, как в коридоре. В дальнем конце зала виден был трон на возвышении и длинные столы со стульями для многих едоков. На столах стояли хрустальные графины и золотые блюда. Все это было покрыто вековой пылью.
      По всему залу лежали груды сокровищ: золото, самоцветы, короны, серебро, богато украшенные доспехи, рулоны дорогих тканей и резные сундуки из драгоценных пород дерева, искусно лакированные.
      Долган сидел на груде сокровищ, которые трудно было бы скопить и за целую жизнь, рассеянно двигая их, чтобы сесть поудобнее. Когда Томас сел рядом, гном вытащил трубку. Он не показывал этого, но чувствовал, что должен успокоить свои нервы, а трубка всегда помогала в этом. Дракон внимательно наблюдал за ним.
      - Теперь и ты можешь изрыгать огонь и пламя, гном? Ты тоже теперь дракон? Был ли когда-нибудь дракон так мал?
      Долган покачал головой.
      Это всего лишь моя трубка, - он объяснил, зачем нужен табак.
      Это странно, - молвил дракон, - но и весь народ твой поистине странен.
      Долган поднял бровь, но ничего не ответил.
      - Томас, как ты сюда попал?
      Томаса, казалось, не тревожит присутствие дракона, и Долгана это несколько успокоило. Если б этот огромный зверь желал причинить им вред, он сделал бы это без особых усилий. Драконы бесспорно были самыми могучими созданиями на Мидкемии. А это был самый могучий дракон, о котором Долган когда-либо слышал. Он был в полтора раза больше тех драконов, с которыми Долган сражался в юности.
      Томас доел рыбу и сказал.
      - Я долго бродил и пришел в одно место, где наконец смог отдохнуть.
      - Да, я нашел его.
      - Я проснулся от какого-то шума и нашел следы, ведущие сюда.
      - Их я тоже видел. Я боялся, что тебя захватили.
      - Не захватили. Это был отряд гоблинов и нескольких Темных Братьев. Они были слишком озабочены тем, что ждет их впереди, так что совсем не обращали внимания на то, что сзади, так что я мог следовать за ними очень близко.
      - Это было рискованно.
      - Я знаю, но я уже отчаялся найти выход. Я думал, они выведут меня на поверхность, и я мог бы подождать, пока они уйдут, а потом выскользнуть. Если бы я смог выбраться из шахт, я бы мог пойти на север, к твоей деревне.
      - Смелый план, Томас, - одобрительно сказал Долган.
      - Они пришли сюда, а я за ними.
      - Что с ними случилось?
      - Я отправил их далеко отсюда, гном, - заговорил дракон, ибо не были они тем обществом, что я бы выбрал.
      - Отправил их? Как?
      Дракон приподнял голову, и Долган заметил, что в некоторых местах чешуя потускнела. Красные глаза были подернуты пеленой, и Долган вдруг понял, что дракон слеп.
      - Драконы долго уже обладают магией, хотя она и не похожа на другие. Это благодаря моему магическому искусству вижу я тебя, гном, потому что свет давно уже померк для меня. Я взял этих мерзких тварей и отправил их далеко на север. Они не знают, как туда попали, и не помнят этого места.
      Долган пыхтел трубкой, думая о том, что услышал.
      - Среди легенд моего народа есть и легенды о драконах-магах, хотя ты и первый, которого я встретил.
      Дракон, словно устав, медленно опустил голову на пол.
      - Ибо я один из последних золотых драконов, гном, и никто из наших младших собратьев-драконов не обладает искусством колдовства. Я поклялся никогда не отнимать жизни, но я не позволю этим тварям вторгаться в место моего отдыха.
      - Руаф был добр ко мне, Долган, - заговорил Томас. - Он позволил мне остаться, пока ты не найдешь меня, потому что знал, что кто-то идет.
      Долган взглянул на дракона, удивляясь, что предсказал его приход.
      - Он дал мне копченой рыбы, - продолжил Томас, - и место для отдыха.
      - Копченой рыбы?
      - Кобольды, которых вы зовете карликами, - сказал дракон, поклоняются мне как богу и приносят пожертвования: рыбу, пойманную в глубоком озере и потом закопченную, и сокровища, собранные в их глубоких пещерах.
      - Да уж, - сказал Долган, - карлики никогда не были особо смышлеными.
      Дракон усмехнулся.
      - Это правда. Кобольды пугливы и вредят только тому, кто беспокоит их в их глубоких тоннелях. Они простой народ, и им нравится иметь бога. А раз я не могу теперь охотиться, это приемлемая плата.
      Долган обдумал свой следующий вопрос.
      - Не хочу тебя оскорбить, Руаф, но по своему опыту я знаю, что вы не особо любите тех, кто не вашего рода. Почему ты помог парню?
      Дракон на мгновенье закрыл глаза, потом снова открыл их и без выражения в них уставился на гнома.
      - Знай же, гном, что не всегда это было так. Твой народ стар, но мой старше всех, кроме одного. Мы были здесь до эльфов и моредэлов. Мы служили тем, чье имя нельзя произносить, и были счастливым народом.
      - Повелителям Драконов?
      - Так они зовутся в ваших легендах. Они были нашими хозяевами, а мы были их слугами, как и эльфы с моредэлами. Когда они покинули эту землю и отправились невообразимое путешествие, мы стали самыми могущественными из свободных народов. Это было еще до того, как гномы и люди пришли сюда. Нашими владениями было небо и все остальное, ибо были мы могущественнее всех.
      - Многие века назад в наши горы пришли люди и гномы, и какое-то время мы жили в мире. Но все меняется и вскоре возник раздор. Эльфы изгнали моредэлов из леса, который теперь называют Эльвандаром, а люди и гномы воевали с драконами.
      - Мы были сильны, но люди что деревья в лесу, их количества неисчислимы. Постепенно мой народ отступил на юг, и я последний в этих горах. Я жил здесь многие века, ибо я не хотел покидать свой дом.
      - С помощью магии я мог повернуть прочь отсюда тех, кто искал этих сокровищ, и убить тех, чье искусство мешало мне затуманить их сознание. Я пресытился убийствами и дал обет, что не буду больше отнимать ничьей жизни, даже ненавистного моредэла. Поэтому я и отправил их, поэтому я и помог мальчику, ибо он не заслуживал зла.
      Долган внимательно посмотрел на дракона.
      - Благодарю тебя, Руаф.
      - Принимаю благодарность, Долган из Серых Башен. Я рад и твоему приходу. Но я не просто дал парню пристанище, ибо я призвал его сюда с помощью магического искусства, чтобы он сидел со мной при моей смерти.
      - Что? - воскликнул Томас.
      - Драконам дано знать час своей смерти, Томас, и моя приближается. Я стар даже по меркам моего народа. Я доволен, что моя жизнь была именно такой. Таков наш обычай.
      - И все-таки мне странно сидеть здесь и слушать, как ты говоришь об этом, - озадаченно сказал Долган.
      - Почему, гном? Разве в твоем народе, когда кто-то умирает, не принято рассказывать, как хорошо он жил?
      - Тут ты прав.
      - Тогда почему должно иметь значение, известен ли смертный час? Это то же самое. У меня было все, на что мои собратья могут надеяться: здоровье, подруги, юность, богатство и спокойные дни. Это все, чего я когда-либо хотел, и все это у меня было.
      - Это мудро, знать, чего ты хочешь, и еще мудрее все еще знать это, когда это уже достигнуто.
      - Это правда. А еще мудрее знать, когда оно недостижимо, ибо тогда борьба есть глупость. Сидеть со мной при смерти должен бы кто-то из собратьев, но никого из них нет поблизости. Я попрошу тебя подождать моей смерти, прежде чем уйдешь. Ты сделаешь это?
      Долган посмотрел на Томаса, тот согласно кивнул головой.
      - Ладно, дракон, мы останемся, хотя это и не развеселит наши сердца.
      Дракон закрыл глаза; Томас с Долганом заметили, что веки начинают набухать.
      - Благодарю тебя, Долган, и тебя, Томас.
      Дракон лежал и рассказывал им о своей жизни, когда он летал по небу Мидкемии, о дальних землях, где тигры жили в городах, и горах, где орлы умели разговаривать. До поздней ночи рассказывал он им изумительные истории.
      Когда Руаф начал запинаться, он сказал:
      - Однажды сюда пришел человек, могущественный маг. Я не мог ни отправить его отсюда с помощью магии, ни убить. Три дня мы сражались, его искусство против моего, и он победил меня. Я думал, он убьет меня и унесет сокровища, но вместо этого он остался, ибо единственной его мыслью было научиться моей магии, чтобы не была она утеряна после моей смерти.
      Томас сидел в изумлении, потому что как ни мало он знал о магии от Пага, это показалось ему удивительным. Он воображал эту титаническую схватку и борьбу могучих сил.
      - С ним было странное создание, очень похожее на гоблина, хотя и прямоходящее и с более тонкими чертами. Три года он был здесь, а его слуга приходил и уходил. Он научился всему, чему я мог его научить, ибо я не мог ему отказать. Но он тоже учил меня, и эта мудрость принесла мне утешение. Это из-за него я научился уважать жизнь, неважно чью, и щадить приходящих ко мне. Он тоже пострадал от чужих рук, как и я в войнах с людьми, и многое из того, что я любил было утеряно. Этот человек обладал искусством излечения душевных ран, и когда он ушел, я почувствовал себя победителем, а не побежденным, - он остановился и вздохнул. Томас заметил, что речь дается ему все труднее. - Если б дракон не мог присутствовать при моей смерти, я бы желал, чтобы он сидел здесь, потому что он был первым из твоего народа, парень, кого я считаю своим другом.
      - Кто это был, Руаф? - спросил Томас.
      - Его звали Макрос.
      - Я слышал о нем, - задумчиво сказал Долган. - Это самый могущественный маг нашего мира. Он почти что миф и живет где-то на востоке.
      - Он не миф, Долган, - еле разборчиво выговорил Руаф. - Может, он уже умер, потому что жил он здесь со мной много веков назад, - дракон помолчал. - Мое время близится, так что пора заканчивать. Он слегка двинул головой и сказал:
      - Вот в том сундуке дар мага, который нужно использовать сейчас. Это магический жезл, который оставил Макрос, предназначенный для того, чтобы мои кости, когда я умру, не достались стервятникам. Не принесешь ли его сюда?
      Долган подошел к указанному сундуку. Открыв его, он нашел там черный металлический жезл на синей подложке. Он поднес его дракону. Дракон заговорил, двигая вздутым языком. Слова были с трудом различимы.
      - Через мгновенье прикоснись ко мне жезлом, Долган. Тогда я и закончу свой путь.
      - Ладно, - сказал Долган, - хотя видеть конец твоей жизни не доставит мне удовольствия, дракон.
      - Но прежде я должен сказать еще кое-что. В соседнем сундуке лежит дар для тебя, гном. Также ты волен взять здесь все, что тебе по вкусу, ибо более я в этом нуждаться не буду. Но среди всего, что здесь есть, я желаю, чтобы у тебя было то, что лежит в этом сундуке, - он попытался повернуть голову к Томасу, но не смог. - Томас, благодарю тебя, что провел со мной мое последнее время. В сундуке с даром гнома есть дар и для тебя. Также бери все, что хочешь, ибо сердце у тебя доброе, - он глубоко вдохнул, и Томас услышал в его горле хрип.
      - Давай, Долган.
      Долган протянул посох и легонько дотронулся до дракона его концом. Сначала ничего не случилось.
      - Это был прощальный дар Макроса, - тихо сказал Руаф.
      Вдруг вокруг дракона появился золотистый свет. Слышно было едва различимое гудение, как будто от самих стен исходила прощальная музыка. Звук усилился, и свет стал ярче и начал пульсировать энергией. Томас с Долган наблюдали, как с чешуи Руафа исчезают обесцвеченные пятна. Его шкура сверкала теперь золотыми искорками, а пелена спала с глаз. Он медленно поднял голову, и они поняли, что он оглядывает зал. Гребень на голове стоял прямо, а крылья вздымались, открывая под собой яркое серебрение. Пожелтевшие зубы стали сверкающе-белыми, а поблекшие черные клыки засияли, как полированный эбен. Дракон поднялся, высоко держа голову.
      - Это грандиознейшее зрелище из всех, каким я был свидетелем, - тихо сказал Долган.
      Свет становился все ярче, а образ Руафа все молодел. Он выпрямился во весь свой впечатляющий рост, на гребне плясали серебряные огоньки. Дракон юношеским, бодрым движением отбросил голову назад и с радостным криком выпустил мощную вспышку пламени в сводчатый потолок. С ревом, напоминающим сотню труб, он прокричал:
      - Благодарю тебя, Макрос! Это поистине роскошный дар!
      Гармоничное гудение стало более настойчивым и громким. На краткий миг Долгану с Томасом показалось, что среди этих звуков слышен голос, гулкое эхо:
      - Добро пожаловать, друг.
      Томас почувствовал на лице влагу и прикоснулся к нему. Слезы радости чистой красоте дракона бежали по его щеками. Золотые крылья дракона были расправлены, как будто он собирался взлететь. Мерцающий свет стал настолько ярким, что Томас с Долганом еле могли смотреть, хотя они и не смогли бы оторвать взор от этого зрелища. Звук стал таким громким, что с потолка посыпалась пыль и трясся пол. Дракон прыгнул вверх, расправил крылья и исчез в ослепляющей вспышке холодного белого света. Внезапно комната стала прежней и звук исчез.
      Пустота пещеры после исчезновения дракона угнетала, и Томас взглянул на Долгана.
      - Давай уйдем, Долган. Мне не хочется здесь оставаться.
      - Да, Томас, - задумчиво сказал Долган, - у меня тоже нет такого желания. Но еще есть дары дракона, - он подошел к указанному драконом сундуку и открыл его.
      Его глаза округлились, и он вытащил гномий молот. Он подержал его перед собой, с благоговением глядя на него. Боек был сделан из серебристого металла и сиял в свете фонаря голубым. Сбоку были выгравированы гномьи символы. Рукоятка была дубовая, с резным витым орнаментом вдоль.
      - Это молот Толина, - едва различимо сказал Долган, - давно утраченный моим народом. Его возращение повлечет за собой воссоединение всех гномов Запада. Это знак нашего последнего короля, пропавшего много веков назад.
      Томас подошел поближе, чтобы посмотреть и увидел в сундуке что-то еще. Он прошел мимо Долгана и вытащил большой сверток белой материи. Он развернул его и увидел, что это был белый воинский плащ с золотым драконом на груди. Внутри был щит с тем же рисунком и золотой шлем. Самым изумительным был золотой меч с белым эфесом. Ножны были изготовлены из гладкого белого материала, похожего на слоновую кость, но крепкого как металл. Под свертком лежала золотая кольчуга, которую он вытащил с удивленным восклицанием.
      Долган взглянул на него и сказал:
      - Возьми их, парень. Дракон сказал, что это твой дар.
      - Они слишком хороши для меня, Долган. Они, должно быть, принадлежат принцу или королю.
      - Я думаю, предыдущему владельцу они не очень нужны, паренек. Их дали тебе добровольно, и ты можешь делать с ними все, что хочешь, но я думаю, они какие-то особенные, раз их положили в один сундук с молотом. Молот Толина могучее оружие, выкованное в древних горнах Мак Кадман Алейр, самой старой шахты в этих горах. В нем магия, не превзойденная за всю историю гномов. Вероятно, золоченые доспехи и меч тоже такие. Может, они вовсе не случайно попали к тебе.
      Томас поразмыслил мгновение и быстро стащил с себя теплый плащ. Туника, конечно, не была подкольчужником, но золотая кольчуга легла на нее достаточно хорошо: она была сделана на человека крупнее Томаса. Он натянул плащ поверх нее и надел на голову шлем. Подняв с пола меч и щит, он встал перед Долганом.
      - Я не выгляжу глупо?
      Гном внимательно осмотрел его.
      - Они немного великоваты, но ты несомненно подрастешь, так что они будут как раз впору, - что-то показалось ему странным в том, как парень стоит с мечом в одной руке и щитом в другой.
      - Нет, Томас, ты не выглядишь глупо. Может, не свободно, но никак не глупо. Они большие, но ты скоро будешь носить их как надо.
      Томас кивнул, поднял плащ и, убрав меч, повернулся к двери. Доспехи были удивительно легкими, гораздо легче тех, что он носил в Крайди.
      - Я не хочу брать ничего больше, Долган, - сказал он. - Полагаю, это звучит странно.
      Долган подошел к нему.
      - Нет, парень, потому что я тоже не желаю драконовых богатств, взглянув напоследок на зал, он добавил:
      - Хотя будут ночи, когда я буду изумляться своей мудрости. Может быть, я вернусь сюда когда-нибудь, но сомневаюсь. Теперь давай поищем дорогу домой.
      Они тронулись в путь и вскоре были в туннелях, которые Долган знал хорошо. Он вел их на поверхность.
      ДОЛГАН СХВАТИЛ РУКУ Томаса в молчаливом предостережении. Тот достаточно соображал, чтобы не заговорить. Он тоже почувствовал внезапную тревогу, как и вчера перед нападением призрака. Но в этот раз он ощущал ее почти что физически. Восставшая из мертвых тварь была где-то рядом. Томас поставил светильник на пол и опустил заслонку. Его глаза широко раскрылись от внезапного изумления, потому что вместо ожидаемой кромешной тьмы, он различил силуэт гнома, медленно двигающийся вперед. Без задней мысли он сказал:
      - Долган!
      Гном повернулся, и за его спиной внезапно вырисовалась черная тень.
      - Сзади! - крикнул Томас.
      Долган повернулся и столкнулся с призраком, инстинктивно подняв щит и молот Толина. Тварь напала на него, и только боевые рефлексы Долгана и гномья способность видеть в темноте спасли его: он принял удар на окованный железом щит. Тварь яростно взвыла от соприкосновения с железом. Тогда Долган взмахнул легендарным оружием своих предков, и тварь вскрикнула, когда молот ударил ее силуэт.
      - Держись за мной, - крикнул Долган. - Если железо его раздражает, то молот Толина причиняет боль. Возможно, я смогу отогнать его.
      Томас начал было подчиняться, но вдруг его правая рука метнулась к ножнам на левом бедре и вытащила золотой меч. Доспех, который был не по размеру, внезапно сел на плечи более удобно, а щит балансировал на руке так, словно он носил его годами. Подчиняясь какой-то чужой воле, Томас подошел к Долгану, потом шагнул мимо него, держа меч наготове.
      Тварь чуть помедлила, но потом двинулась на Томаса. Он поднял меч, приготовившись к удару. Вдруг со звуком, выражающим ужас, тварь развернулась и сбежала. Долган мельком взглянул на Томаса, но что-то заставило его задержать взгляд. Томас, казалось, пришел в себя и убрал меч.
      Долган вернулся к фонарю и спросил:
      - Почему ты это сделал, парень?
      - Я... не знаю, - сказал Томас. Он вдруг понял, что ослушался инструкций гнома. - Но это сработало. Тварь ушла.
      - Точно, сработало, - согласился Долган, убирая заслонку светильника. Он внимательно смотрел на парня.
      - Думаю, молот твоего предка был для нее слишком, - сказал Томас.
      Долган ничего не ответил, но знал, что это не так. Тварь сбежала, испугавшись Томаса в бело-золотых доспехах. Потом гнома осенила другая мысль.