Жестокий роман (Том 1)

      Запеленав ребенка, Каролина покормила его и стала не спеша расхаживать по палате. Она никак не могла смириться с мыслью, что через несколько часов придут чужие люди и заберут ее дочь. Когда наступило утро и она услышала за дверью шаги, ее охватил панический страх. Если бы могла, она убежала бы куда глаза глядят.
      Но бежать было некуда.
      - Доброе утро, миссис Миллер, - сказала заведующая больницей. - Как вы себя чувствуете? Я слышала, что вчера вечером вам пришлось немного попотеть.
      Ну ничего, все уже позади. Хочу познакомить вас с миссис Джексон. Она представитель Общества приемных детей и пришла сюда забрать ребенка. Я оставлю вас наедине. Думаю, вам есть о чем поговорить. Скоро я вернусь. А пока вы можете удостовериться в том, что у нас родился прекрасный ребенок и к тому же девочка.
      Это настоящая удача, не правда ли, миссис Миллер?
      - Да, - покорно ответила Каролина дрожащим голосом.
      - Ну что ж, отлично. Если я вам понадоблюсь, вызовите меня звонком.
      - Хорошо. - Каролина легла на подушку и молча посмотрела на миссис Джексон. Девочка слегка зашевелилась. - Я хочу знать, куда ее увезут.
      - О нет, - покачала головой миссис Джексон, - я не могу сказать вам этого. Мы не посвящаем мать в такие дела. Так лучше и для нес, и для ребенка.
      - Вы уверены в этом?
      - Конечно, это самый лучший выход из положения - для вас и для вашей дочери. Вы должны забыть обо всем раз и навсегда. Да, это очень печально, добавила она, - но другого выхода нет. Вам следует подумать о будущем ребенка.
      - Вы правы, - согласилась Каролина. - А как насчет бумаг?
      - Кое-что вы должны подписать сейчас, - пояснила миссис Джексон. Ребенка отдадут приемным родителям, и мы будем внимательно следить за этой приемной семьей. Если все пойдет хорошо и у нас не возникнет серьезных претензий к родителям, вам придется подписать еще некоторые бумаги. Но это произойдет через несколько месяцев. Я уже объяснила вам это.
      - Означает ли это, что до того момента я могу изменить свое решение? спросила Каролина с надеждой.
      - Разумеется, нет, - отрезала миссис Джексон и настороженно посмотрела Каролине в глаза. Она очень надеялась, что эта молодая и явно чувствительная женщина не доставит неприятностей приемным родителям. Иногда истерички превращают их жизнь в настоящий ад. - Не можете же вы явиться в их дом и забрать ребенка.
      - Нет, - едва слышно сказала Каролина. - Нет, конечно же, нет. Но...
      Миссис Джексон тяжело вздохнула:
      - Итак, если у вас нет возражений, подпишите вот это...
      Каролина смотрела на бланк, но не видела его: слезы застилали ей глаза. Наконец она взяла ручку и застыла над строкой, где следовало поставить подпись.
      Затем она взглянула на дочь, на миссис Джексон и снова на бумагу.
      - Пожалуйста, - тихо сказала она, - помогите мне.
      Миссис Джексон изобразила удивление:
      - О да, конечно, давайте я подержу ребенка, пока вы не подпишете все бумаги.
      - Нет, - возразила Каролина. - Нет, я хочу оставить ребенка.
      Миссис Джексон оторопела.
      - Надеюсь, вы не собираетесь изменить решение? - строго спросила она.
      Каролина задумалась, напряженно размышляя над тем, хватит ли у нее сил сделать то, что она должна сделать. Справится ли она с ребенком, сможет ли воспитать его без мужа? Конечно, проще всего уехать куда-нибудь подальше от родных мест и назваться вдовой. В стране сейчас много одиноких женщин. У нее есть деньги, поэтому она обеспечит дочери приличную жизнь.
      Нет, это безумие.
      - Я не думаю... - пробормотала она, так и не закончив фразу. Затем, собравшись с силами, продолжала:
      - Я действительно не хочу...
      В этот момент дверь палаты распахнулась и на пороге появилась акушерка. Она была настроена дружественно и держала в руке огромный букет белых роз.
      - Это для вас, - сказала она, протягивая Каролине цветы. - Сэр Уильям Хантсртон просил передать их вам. Он непременно придет навестить вас, как только вам станет лучше.
      В букете лежала записка: "От Уильяма с любовью".
      Прочитав это, Каролина вспомнила, что накануне пообещала ему выйти за него замуж и отдать ребенка. Она живо представила себе лицо Уильяма доброе, озабоченное и любящее. Как много он сделал для нее! Вчера он в полной тьме вез ее в роддом, так как свободной машины "скорой помощи" не оказалось. Она стонала от боли и очень встревожила его. А потом Уильям проводил ее в палату и обещал ждать в коридоре, пока все не закончится. А все эти месяцы неустанной заботы о ней! Как он старался! С какой любовью и вниманием ухаживал за ней, помогал по хозяйству!
      Каролина поняла, что не может нарушить данное слово, подвести его, обмануть. Она чувствовала зависимость от этого человека, его советов, дружеской и совершенно бескорыстной помощи. Сейчас она не представляла себе, как жить без него. А дочка? Ну что ж, у нее будет еще много детей. Каролина в этом не сомневалась. И года не пройдет, как она окажется здесь снова и родит малыша, который сделает счастливыми ее и Уильяма. А сейчас нужно поскорее решить этот ужасный вопрос и покончить с этим раз и навсегда.
      Она уже давно привыкла начинать все с самого начала.
      Каролина глубоко вздохнула, а затем решительно, словно опасаясь передумать, отдала ребенка миссис Джексон.
      - Возьмите ее, - сказала она, - да побыстрее же!
      Все, я подписала эту бумагу. А теперь уходите.
      - Благодарю вас, миссис Миллер. - Миссис Джексон поспешно протянула руки к девочке. - Не сомневаюсь, что вы сделали правильный выбор. Могу ли я чем-нибудь помочь вам?
      - Нет. - Каролина сжала зубы, чтобы не разрыдаться. - Нет, ничего. Просто скорее уходите. Уходите, уходите, уходите!
      Только сейчас Каролина поняла, что та боль, которую она испытала вчера вечером, несравнима с тем, что ощущала она сейчас, расставаясь с дочерью. Она закрыла лицо руками, чтобы не видеть, как миссис Джексон выходит из палаты с ее ребенком.
      В этот же день в германском госпитале неподалеку от Мюнхена лежал лейтенант Фитцпатрик. Он только что пришел в сознание, проведя несколько месяцев в состоянии комы и перенеся ряд операций. Ему тут же вручили письмо от Каролины Миллер, которое нашли в его кармане в тот день, когда он был сбит.
      Из интервью с Кейт Фитцпатрик, помещенного в книге "Показной блеск", в
      главе "Два детства"
      - Признаюсь вам откровенно, что Брендон был своеобразной забавой нашей семьи. В большей степени забавой, чем маленьким ребенком. Мы все портили его, четыре сестры и мама. Он был всегда нежным, добрым и очень любящим мальчиком. "У вас прекрасный ребенок", - часто говорил матери отец Митчел, друг нашей семьи, который постоянно навещал нас после смерти отца. Почему-то мы никогда не завидовали Брендону, а просто восхищались им. Странно, не правда ли?
      В школе у него все складывалось далеко не так хорошо, как нам хотелось. Не из-за глупости, конечно, а из-за ужасающей лени он всегда получал плохие отметки. Но когда мама приходила в школу, все учителя почему-то очень хорошо отзывались о нем. Они утверждали, что он добрый, отзывчивый, думающий, щедрый. А самое главное, с ним было очень интересно говорить. Брендон обладал каким-то необъяснимым обаянием, причем с самого раннего возраста.
      Мы были очень бедны, и нам не хватало самого необходимого. Но Брендон всегда получал больше, чем мы.
      Ему доставалась лишняя порция еды и даже лакомства.
      "Он быстро растет, - говорила мама, - ему нужно лучше питаться". Нам это не очень нравилось, но мы понимали, что мама права, и никогда не возражали. Я уже сказала вам, что он был для нас самой любимой забавой.
      Разумеется, он мог бы учиться гораздо лучше, если бы захотел. Участвуя в спектаклях, он выучивал огромные тексты без особого труда. "Я уже все запомнил", - говорил он, посмотрев что-нибудь в театре. "Нет, - возражали мы, - это невозможно". Но он действительно запоминал, в чем мы неоднократно убеждались.
      У него проявились необыкновенные актерские способности. Иногда мы даже не верили, что это наш брат, ибо он так перевоплощался, что нам казалось, будто это незнакомый человек. Помню, однажды он играл роль Линкольна в какой-то исторической пьесе. В созданном Брендоном образе было столько страсти, что мы все плакали от восторга, а наша мама так громко рыдала, что нам пришлось вывести ее из зала.
      У Брендона, конечно, бывали и срывы - в основном из-за его самоуверенности. Он трезво относился к своей внешности, но прекрасно использовал свои возможности. Девчонки без памяти влюблялись в него, ему это льстило, и он заставлял их ходить за ним табунами.
      Он умел лгать, если ему это было выгодно. Я помню, что порой стыдились за брата, случайно услышав его слова. "Сегодня вечером я должен помочь матери", - говорил он одной из своих поклонниц и тут же уходил с другой Когда ему исполнилось пятнадцать, от девушек просто не было отбоя. Но при всем при том Брендон был очень осторожен и не допускал никаких вольностей.
      Дополнительные заметки к книге "Показной блеск"
      Интервью с Питером Грегсоном, психиатром (Первый год Пирса Виндзора в
      подготовительной школе "Эбботс-Парк")
      - Скажу откровенно. Пирс Виндзор очень понравился мне. Этот замечательный малый казался очень юным, хотя мне самому тогда было тринадцать лет и я уже заканчивал эту школу. Я переехал в Винчестер незадолго перед этим. Пирс Виндзор был очень симпатичным и необыкновенно скромным Мальчики его возраста отличались куда большей раскованностью и смелостью.
      Сначала ему было довольно трудно, так как многие пытались обидеть его. Но потом все как-то наладилось.
      Нашлись сильные парни, которые стали его защищать.
      А в конце второго семестра у нас был большой концерт.
      Младшие школьники ставили пьесу по мотивам сказки "Питер Рэбит" Виндзор играл роль мистера Макгрегора, притом великолепно. Он всем нам казался счастливым и даже слегка самоуверенным.
      Затем разразился скандал. Этого маленького сорванца застали в постели с другим мальчиком. Признаться, я не думаю, что эти ребята делали что-то плохое.
      Знаете, в таком возрасте это случается, и главная причина - не развращенность, а поиски душевного равновесия. Ребята пытаются найти нечто, напоминающее им уют родного дома. Взрослые обычно не понимают, какими одинокими и беззащитными чувствуют себя мальчишки, оторванные от родной семьи. Я скорее дал бы отсечь себе руку, чем послал бы своего сына в школу-интернат.
      Короче говоря, разгорелся скандал, и его с трудом удалось замять. Родителей не поставили в известность, но Пирса и второго мальчика жестоко избили и предупредили, что если их еще раз увидят вместе, то немедленно исключат из школы. Варвары! Меня возмущали случаи избиения младших школьников. По-моему, эти садистские методы воспитания лишь доставляют ребятам какое-то извращенное удовольствие.
      Вскоре после этого Пирса нашли в мужском туалете. Его рвало, так как он выпил полбутылки аспирина. Одному Богу известно, как ему удалось это сделать. Его тут же отправили в больницу, промыли желудок и опять ничего не сообщили родителям. Пирса наказали, лишив его возможности играть в пьесе "Питер Рэбит".
      По сей день не понимаю, почему я позволил им издеваться над ним и не оказал ему никакой помощи.
      Мне и сейчас было бы стыдно посмотреть ему в глаза.
      Британская система обучения в привилегированных частных школах такая же жестокая, как и в нацистской Германии. Печально, но факт.
      Глава 3
      1945
      Каролина и Уильям обвенчались на Пасху в церкви Святой Марии в Вудбриджс. Они надеялись, что венчание пройдет в тесном кругу самых близких друзей, но церковь оказалась переполнена.
      У Уильяма была очень большая семья: на торжество прибыли три его сестры с мужьями и детьми, брат и две пожилые тетки. Явилась и большая семья его дружки, Джонатана Данстена, с которым он учился еще в Итоне.
      Со стороны Каролины были повариха, Дженни и Джек Бэмфорт с женой и детьми.
      Каролина надела очень красивое платье с голубоватыми кружевами, длинное, с небольшим декольте и облегающее ее полную грудь. В фате Каролина почувствовала себя настоящей невестой.
      Величественные фуги Баха придавали обряду венчания необыкновенную торжественность. Каролина вошла в церковь в радостном настроении, и впоследствии все говорили, что она выглядела на редкость счастливой. После того как все спели несколько религиозных гимнов, викарий напутствовал молодоженов, выразив надежду, что с окончанием войны подобных церемоний станет намного больше.
      Каролина и Уильям подошли к алтарю под торжественные звуки свадебного марша. Каролина держала Уильяма под руку и смотрела на мужа с восхищением и благодарностью. Это растрогало всех присутствующих, и даже сестры Уильяма, не одобрявшие его брака, заметно смягчились.
      Прием устроили в доме Каролины. Миссис Бэмфорт и Джек принесли из подвала Стэнли, великолепное шампанское, а повариха превзошла самое себя.
      Когда был разрезан большой свадебный пирог, поднялся Джонатан Данстен и произнес краткую, но содержательную речь, упомянув о том, что Уильям долго ждал своего часа, но наконец нашел себе достойную невесту.
      Затем, к удивлению всех присутствующих, слово попросил Джек Бэмфорт.
      - Как странно, - шепнула Бетти Барбаре Данстен. - Он только что обслуживал нас и наливал всем вино.
      В комнате стоял невообразимый шум, но Джек, казалось, не обращал на это ни малейшего внимания. Он терпеливо ждал, пока шум стихнет, и пристально смотрел на Каролину.
      - Мне просто захотелось сказать несколько добрых слов о Каролине, начал он. - Тем более что с ее стороны нет родственников. Каролина пережила очень трудное время, и думаю, мы все должны выразить восхищение тем, что она все-таки преодолела эти трудности. После внезапной смерти родителей она была угнетена и подавлена.
      Две женщины многозначительно переглянулись, но все остальные внимательно слушали Джека. Он всегда производил благоприятное впечатление на людей, подумала Каролина, которая всегда любила этого простого человека.
      - Должен добавить, - продолжал Джек, - для всех, кто знает Каролину много лет, не секрет, что она необычный человек. Это своеобразная личность, и ее нужно понять и принять такой, какая она есть. По-моему, сэру Уильяму крупно повезло. Он взял в жены прекрасную женщину и надежного друга. Каролина - смелая и добрая, а к тому же прекрасная наездница, что еще более важно. - Джек весело улыбнулся и оглядел гостей. - Все те, кто давно работает в этом доме, видели от нее заботу и понимание. Надеюсь, Каролина не рассердится, если я скажу, что мы все очень обрадовались, что молодожены останутся в этом доме. Надеюсь, что моя хозяйка и сэр Уильям будут счастливы, и предлагаю всем поднять за них бокалы.
      - Верно! Верно! - закричал Роберт, и в комнате раздались звон бокалов и радостные возгласы.
      Каролина покраснела, подошла к Джеку и поцеловала его в щеку.
      - Кажется, - взволнованно сказала она, - в моей жизни не было более счастливого дня. Спасибо тебе, Джек. Ты всегда был настоящим другом.
      - Ладно, - смутился он. - Вы вполне заслужили это. С вами все в порядке?
      - О да, - без колебаний сказала Каролина и вздохнула, ибо хорошо знала, что он имеет в виду. - Похоже, ты всегда будешь задавать мне этот вопрос, Джек.
      Да, сейчас со мной все в порядке, спасибо, Но она покривила душой, так как далеко не все было в порядке.
      Свой медовый месяц они решили провести в Эдинбурге, чтобы переменить обстановку и забыть обо всем, кроме своего счастья. Война продолжалась, но все чувствовали, что ее окончание не за горами. Супруги отправились в Эдинбург на поезде и остановились в прекрасной гостинице "Роял Датч" в самом центре города. Вскоре они взяли напрокат машину, чтобы ознакомиться с окрестностями, Они жили в большой комнате на первом этаже.
      Уильям сразу признался Каролине, что не решился забронировать дорогой номер для молодоженов. Но при этом он заверил се, что их номер ничуть не хуже того.
      Каролина нежно поцеловала мужа и сказала, что готова жить с ним даже в привокзальной гостинице, если бы он этого пожелал. Уильям обрадовался.
      - Я очень счастлив, - тихо сказал он, - не сомневаюсь, что мне действительно крупно повезло. Надеюсь, что и тебя не постигнет разочарование.
      - Дорогой Уильям, - засмеялась Каролина, - это просто исключено. Ты не можешь разочаровать меня, ибо я слишком хорошо тебя знаю.
      - Это не совсем так, - осторожно заметил Уильям, - но полагаю, нам удастся преодолеть все трудности, которые встретятся на нашем пути.
      Боже мой, подумала Каролина, увидев, как он покраснел от смущения. Скорее всего он имеет в виду сексуальные отношения. Об этом она старалась не думать. Во время ее беременности эта проблема сама отошла на второй план, да и после родов не возникала, вытесненная другими, более важными. Но, оправившись от пережитого, Каролина стала все чаще вспоминать о том, что она женщина. Да, об этом следовало бы подумать раньше.
      Каролина прекрасно понимала, что Уильям хочет иметь от нее детей. Сначала она под разными предлогами воздерживалась от физической близости с ним, но сейчас отказывать ему было уже невозможно.
      - Уильям, - мягко сказала она, - я понимаю, о чем ты, и хочу заверить тебя, что все будет прекрасно.
      - Надеюсь, - так же мягко ответил он. - Но вполне возможно, что ситуация окажется несколько нестабильной.
      Они прибыли в гостиницу на следующий день после свадьбы, проведя первую брачную ночь в купе. Распаковав вещи, они тут же отправились в город, осмотрели несколько старых замков и к ужину вернулись в гостиницу.
      - Мы пришли слишком рано, - сказала Каролина, - но мы ведь так устали.
      Поужинав, они тут же легли спать, чтобы наутро осмотреть историческую часть города.
      - О, Уильям, какая прелесть! - воскликнула Каролина, увидев в комнате бутылку шампанского. - Как это мило! Где ты его достал?
      - Мне очень стыдно, - Уильям густо покраснел, - но я украл эту бутылку из подвала твоего отца. Я знал, что в военное время достать шампанское в гостинице будет невозможно. Надеюсь, ты не осудишь меня за это? Кстати, в ресторане подтвердили, что шампанского у них нет. Хорошо, что они нашли хоть немного льда.
      Каролина нежно поцеловала его.
      - Ты прекрасный муж, - сказала она. - Мне очень повезло.
      Войдя в ванную, она начала раздеваться и размышлять о том, что ее ждет. Возможно, это не так, но ей показалось, что Уильям совершенно неопытен в сексе.
      А это означало, что придется проявить крайнюю осторожность и взять инициативу в свои руки. Но это весьма сложная задача. Каролина уважала Уильяма и по-своему любила, но при этом отнюдь не восхищалась его внешностью и не сгорала от страсти при мысли о физической близости с ним. Правда, она не испытывала к нему отвращения. Нет, просто он не вызывал у нее страстного желания, как некоторые другие мужчины.
      Но с этим придется смириться. Этой ценой предстоит заплатить за в общем-то удачный брак. Каролина тяжело вздохнула и пошла в спальню.
      Уильям между тем налил шампанское в бокалы, и они сидели молча, потягивая его и отдыхая после утомительного дня. Осушив третий бокал, Уильям осторожно заметил:
      - Мне следует быть более осмотрительным, так как чрезмерное количество вина может самым неприятным образом сказаться на моем поведении в постели.
      - Дорогой Уильям, - прошептала Каролина, - ты не производишь впечатления неискушенного в подобных делах человека. - Она нежно поцеловала его, а затем быстро выключила свет. - Ты просто вводишь меня в заблуждение.
      - Боюсь, что нет, - грустно ответил он, крепко обнимая ее. - Я только.., ну.., короче говоря, я спал с женщиной лишь три раза в жизни И каждый раз я испытывал очень неприятные ощущения.
      - Почему? - удивилась Каролина.
      - Я точно не знаю, - тихо ответил он. - но, кажется, я просто не мог удовлетворить этих женщин.
      - А сколько им было лет?
      - Полагаю, между тридцатью и сорока годами.
      - А что это были за женщины, Уильям? - продолжала расспрашивать Каролина.
      - Две из них скорее всего обычные проститутки. - Уильям помрачнел. - Я был тогда с друзьями во Франции. Мы думали, что это очень любопытно и приятно, но оказалось, что нет.
      - А третья?
      - Ах да. - В голосе его прозвучало отчаяние. - Это была подруга моей матери. Она соблазнила меня как-то вечером, когда я остался дома один. Тогда мне было всего шестнадцать лет, и это потрясло меня, так как все закончилось.., ну как бы тебе сказать.., полным фиаско. Она сама сказала мне об этом.
      - А потом?
      - Потом я просто.., ну, в общем, я часто думал об этом, но.., понимаешь... - Его голос слегка дрогнул.
      - Понимаю, - тихо сказала она. - И с тех пор больше никто не пытался соблазнить тебя?
      - Нет, разумеется, я понимал, что мне нужно жениться, но меня всегда что-то удерживало. Видимо, я чересчур старомоден и не могу вступать в интимные отношения, пока не почувствую уважения к женщине и не женюсь на ней.
      - Бедный Уильям! - Каролина нежно погладила его по щеке. - Какая у тебя была одинокая жизнь.
      - В известном смысле да.
      - Но ты не должен стыдиться того,: что не удовлетворил тех проституток. Как я слышала, они не способны получить удовлетворение от полового акта. А что касается старухи, которая опустилась до того, что соблазнила шестнадцатилетнего подростка, то она могла бы отбить всякую охоту заниматься этим у любого мужчину. Может, она была красивой и сексуальной?
      - Нет, совсем нет. - У него появилось брезгливое выражение. - Если память мне не изменяет, она была ужасно толстой.
      - Ну так что же ты расстраиваешься?
      Наступила долгая пауза. Они лежали на кровати, крепко обнимая друг друга. Каролина надеялась, что в ней проснется желание, но этого не произошло. Уильям лежал неподвижно, даже не пытаясь, возбудить ее.
      Вскоре Каролина поняла, что вот-вот уснет. Глаза ее слипались, она с трудом преодолевала сонливость. Все равно от этого не уйти, подумала она.
      - Послушай, дорогой. - наконец сказала она. - Первое, что нам следует сделать, так это раздеться.
      Если ты останешься в этой дурацкой пижаме, а я в ночной рубашке, у нас с тобой ровным счетом ничего не получится.
      - О да, конечно же, ты права, - засуетился он и, быстро сняв пижаму, тут же шмыгнул в постель.
      Каролина не спеша разделась, легла и обняла мужа.
      Он застыл, словно боясь пошевелиться от страха. Каролина прекрасно понимала, что муж очень смущен, но решила довести до конца начатое дело. Обхватив голову мужа руками, она начала целовать его, надеясь, что это вызовет у Уильяма ответную реакцию. Сначала он не реагировал на се поцелуи, но потом стал отвечать ей.
      Они долго ласкали друг друга, и наконец она почувствовала, что его пенис становится все более упругим. Да и она сама уже поняла, что готова принять его. Ничего, подумала Каролина, возможно, со временем все наладится и они начнут доставлять друг другу удовольствие.
      ***
      Ее ожидания вполне оправдались; Вскоре Уильям доказал ей, что он нежный, внимательный и весьма умелый любовник. Правда, он не испытывал потребности в частой близости, что было бы естественно во время медового месяца, но все же их сексуальные отношения понемногу налаживались. Иногда проходило около двух недель, прежде чем он вспоминал о своих супружеских обязанностях, но тогда это мало волновало Каролину.
      Она вполне удовлетворялась редким сексом с ним и получала от этого огромное наслаждение. Его изощренные ласки порой заставляли ее испытать оргазм еще до полового контакта. Каролина охотно отдавалась мужу, всячески поощряя его.
      В такие минуты она забывала о том, что когда-то ее обнимали более сильные руки и целовали более страстные губы, доставляя ей неописуемое наслаждение. Она забывала о том, что мужчина порой кричит от восторга, когда не в силах сдержать порыв истомленной любовью плоти.
      Но об одном она никак не могла забыть. Ей часто снились маленькое нежное тело дочурки, крошечная головка, пальчики и большие голубые глаза, которые так доверчиво смотрели на нее. Это было невыносимо. После этого она просыпалась в холодном поту и долго плакала, так что ее подушка была мокрой от слез. Уильям, понимая, что с ней происходит, нежно утешал жену. Но это ему не удавалось. Он часто спрашивал, что ее так печалит, но Каролина не осмелилась сказать ему правду.
      Все это продолжалось до тех пор, пока она не почувствовала, что снова забеременела.
      - Да, леди Хантертон, - сказал ей врач, - я вполне уверен в том, что вы беременны. - Он улыбнулся. - К тому же более восьми недель. Анализы показывают, что беременность протекает нормально. Как вы себя чувствуете?
      - Прекрасно, доктор, - ответила Каролина, с облегчением вздохнула. Просто прекрасно. - Но на душе у нес оставалась тяжесть. Беременна! Ребенок! Еще один!
      Еще одно маленькое и нежное тельце, взывающее к ее жалости! Еще один крошечный человечек, который может стать мощным источником любви и страдания.
      Каролина почему-то полагала, что очень обрадуется этому, но, к своему удивлению, не испытала ничего, кроме грусти. Она так надеялась забыть своего первого ребенка, но не смогла. Девочка преследовала Каролину во сне и наяву, и с каждым днем тоска по ней становилась вес сильнее и невыносимее. Она понимала, что совершила страшное предательство, которому нет и не может быть прощения.
      Уильям почти всегда находился рядом с ней. Он был необычайно горд и доволен, что скоро станет отцом ребенка, и никак не мог взять в толк, почему так часто грустит его жена, почему обливается слезами. Он усердно ухаживал за Каролиной, но это мало утешало ее. Она теперь знала, что никогда не будет вполне счастлива без своей первой дочери.
      Ее настроение ухудшалось с каждым днем. Временами она не могла избавиться от навязчивых кошмаров - не только ночью, но и днем. Дошло до того, что у нее началась бессонница, и она все реже разговаривала с мужем. Что бы она ни делала, где бы она ни была, ей постоянно мерещилось маленькое личико дочери. Совершенно выбившись из сил, она решила посоветоваться со своим самым верным другом. Только Джек Бэмфорт мог помочь ей мудрым советом.
      Он внимательно выслушал Каролину, вглядываясь в ее бледное, измученное бессонными ночами лицо, а затем сказал:
      - - Может, тебе стоит забрать ее к себе? ;
      - Я не могу, Джек! - в отчаянии воскликнула Каролина. - Уильям не допустит этого, я знаю. Это единственное, о чем я не могу просить его.
      - А ты уже пыталась?
      - Нет.
      - Почему же ты так уверена в том, что ОН не согласится?
      - Джек, ты не понимаешь, - возразила она. - В ту ночь, когда я рожала, он провел в больнице целые сутки. Он был так внимателен, выполнял все мои желания.
      Я не выдержала и пообещала ему отдать ребенка на воспитание в чужую семью. Я не могу нарушить слово. Это будет для него тяжелым ударом.
      - Ну, не знаю, - ответил Джек, - чужая душа потемки, но все же думаю, что он не способен отвергнуть твоего ребенка, Каролина.
      - А если он это сделает?
      - Но ты же вскоре родишь от него ребенка. Это, несомненно, подействует на Уильяма.
      - Нет, едва ли, - сказала она, - едва ли подействует.
      - Тогда не знаю, что тебе посоветовать. - Джек пристально посмотрел ей в глаза. - Ты знаешь, где сейчас девочка?
      - Нет.
      - Значит, ты простилась с ней навсегда?
      - Да. Нет. О, Джек, я не знаю. Она у приемных родителей.
      - Так у тебя все же есть пространство для маневра?
      - Да. То есть нет, Джек. И вообще не сбивай меня с толку.
      - Я просто хочу помочь тебе. ; .
      - Нет, ты не помогаешь мне! - гневно закричала она и направилась к двери. - Ты только причиняешь мне боль! Ты не хочешь понять меня... Не можешь...
      Оставь меня в покое, пожалуйста.
      - Ладно, - согласился он.
      - Миссис Джексон, к вам пришла леди Хантертон.
      - Леди Хантертон? Боюсь, я не знаю...
      - Вы знаете ее, миссис Джексон. Это Каролина Миллер.
      - Ах да, припоминаю, - холодно ответила миссис Джексон. - Чем могу служить, леди Хантертон?
      - Я хочу видеть своего ребенка.
      - Но это невозможно, миссис Хантертон.
      - Почему?
      - Вы же обещали никогда не пытаться отыскать свою дочь. Я вам все прекрасно объяснила.
      - Да, это так, - сказала Каролина. - Но я недавно посоветовалась со своим адвокатом, и он утверждает, что я могу изменить решение и забрать ребенка. Он заверил меня, что я имею на это право.
      - Не думаю, - решительно возразила миссис Джексон. - Не думаю, что ваш адвокат хорошо осведомлен в подобных вопросах. Здесь есть свои юридические тонкости.
      - Смею вас заверить, миссис Джексон, что мой адвокат весьма компетентен и хорошо знает, о чем говорит.
      - Ну что ж, - согласилась та. - Не стану вам повторять, что подобный шаг вызовет глубокую травму у вашего ребенка, да и у вас тоже. Вы создадите себе массу проблем, леди Хантертон. Новые родители решили удочерить девочку, и все необходимые бумаги уже подготовлены.
      - Но я еще не подписала документы об удочерении.
      - Леди Хантертон, - резко заметила миссис Джексон, - вы можете очень повредить ребенку.
      - Возможно, - ответила Каролина. - Но имейте в виду, что я не подпишу никаких бумаг и не исключено. что скоро приду за своим ребенком.
      - Уильям!
      - Да, дорогая.
      - Уильям, ты действительно счастлив, что у нас есть ребенок?
      - Каролина, милая моя, ты же прекрасно знаешь, что это так. Я безмерно счастлив. Скажу больше, такого я даже и не представлял себе. Я чувствую себя на седьмом небе.
      - Хорошо, потому что...
      - Да?
      - Понимаешь, я.., как бы это сказать.., кажется, я не испытываю такой полноты счастья, как ты.
      - О дорогая, это все потому, что тебе выпало так много трудностей. Бледно-голубые глаза Уильяма выражали жалость и сочувствие. - Мне очень жаль, что тебе пришлось все это вынести. Я даже чувствую себя виноватым из-за того, что ничем не мог помочь тебе.
      Но когда все это забудется, тебе станет гораздо лучше, уверяю тебя. Ты непременно будешь счастлива. А я сделаю все возможное, чтобы это действительно было так.