Северка

      Вместо признака 'хорошо-плохо' появился 'качество'. Двадцать лет назад, когда у меня завелись первые листки с названиями книг, справа от прочитанных ставил один или несколько плюсов или минусов и в некоторых случаях даже восклицательный знак. Чтобы в будущем восстановить впечатление. Это перешло в первые базы. Теперь вместо минусов или плюсов могу поставить цифры от – 25 до + 25 или не ставить никакие. И записи окрашиваются в оттенки цвета, зависящие от показателя 'качество'. Положительные от бледно-розового до красного, отрицательные от пепельного до грязно-зеленого. Для большинства прочитанных произведений в этой графе стоит ноль. Могу отметить лишь особо выделяющиеся в ту или другую сторону.
      В новой базе появилась возможность поиска автора или названия произведения по обрывочным сведениям, например по фамилии, или части ее, отпечаткам пальцев.
      База позволяет фильтровать записи сразу по нескольким признакам, сортировать записи тоже по нескольким признакам, соблюдая условия подчиненности. В записях появилось многофункциональное поле
      'комментарий'. В 'комментарии' можно либо оставить впечатления о произведении либо пометку о годе прочтения, либо пометку в чьих руках книга и тому подобное. В справке дана рекомендация по пользованию 'комментарием'. Таким образом, с помощью 'комментария' можно осуществлять быстрый контроль за разными параметрами.
 
      Замечательная получилась база по любимым кинофильмам и актерам.
      Кроме имен и фамилий в базе теперь фотографии актеров и их биографии. В описание фильма входит название, год выпуска, студия, количество серий, актеры, режиссер, добавились автор сценария и композитор. Сначала для заполнения базы я лихорадочно списывал данные с титров по телевизору, потом нашел сайт в Интернете. Почти всех актеров нашел. Режиссеров знаю плохо, десяток.
      Можно щелкнуть по фамилии актера в любом месте и появится окно с его данными: фотографией, биографией и список фильмов, отсортированный по годам.
      Чтобы подсоединить актера к фильму, достаточно вызвать окно со списком актеров. Список условно состоит из двух разделов верхний и нижний. В верхнем – актеры, уже включенные в текущий фильм. В нижнем
      – все остальные актеры. Оба списка в алфавитном порядке, а верхний выделен подцветкой, для удобства. Поиск фамилии осуществляется локатором. Например, ищу Баталова, нажимаю 'Б', курсор сразу встает на первого в списке, начинающегося на 'б' и так далее.
      Со временем я понял одну вещь. Зритель связывает успех фильма с режиссером. И если первые его семь картин были великолепны, а восьмая неудачна, то это вызывает удивление. Ничего удивительного.
      Просто в предыдущих картинах неразборчивый режиссер был под воздействием сценаристов с хорошим вкусом.
      Купил видеомагнитофон. Теперь покупаю кассеты с фильмами или пустые. С телевизора пишу только редкие фильмы, которых нет в продаже – 'Счастливый рейс', 'Ленин в Октябре', 'Человек с ружьем', телепередачу 'Кабачок 13 стульев'.
      Мне нравятся современные русские композиторы. Они все талантливы и так не похожи друг на друга. Стал узнавать музыку некоторых.
      Западные фильмы смотрю редко. Мне кажется, что музыка в них не интересная.
      Диски классических зарубежных и русских композиторов я покупаю с тех пор, как появился компьютер. У меня нет знакомых, которые могли бы дать совет, что слушать. Началось с учительницы Левченко из кинофильма 'Весна на Заречной улице'.
      У меня есть Чайковский 'Лебединое озеро', Первый концерт, увертюра
      1812 год, 'Щелкунчик'; Глинка 'Руслан и Людмила'; Вивальди 'Времена года'; Бетховен; Гайдн; Моцарт; Рахманинов 2-й концерт; Вагнер
      'Полет Валькирий', увертюра из Мейстерзингеров, свадебный марш из
      Лоенгрина; Прокофьев 'Ромео и Джульетта', 'Золушка'.
 
      Еще одна база данных – словарь редких иностранных слов.
      Давным-давно мама подарила мне карманный словарик иностранных слов,
      4-тысячник. Выписал из него слов пятьсот, незнакомых или легко забывающихся. Разбил все слова на темы: архитектура, медицина, искусство и тому подобное. Теперь мне известно, кто такие эльфы и цвельфы, что такое электорат, маргинальный, ксплатация.
 
      После того, как устроился на работу, бегать стал три раза в неделю. Выхожу из дома в семь тридцать – это роскошь. Будильник ставлю на 15 минут раньше, чтобы не сразу вставать, а полежать с закрытыми глазами и помечтать, сколько съем сегодня зефира. Бегаю минут сорок пять. В выходной встаю на час позже и бегаю час двадцать.
      В выходной на Ленинских горах бегают много любителей. У некоторых лица искажены болью. Зачем бегают, если не в радость.
      Однажды летом в выходной на обратном пути, у Андреевского моста меня остановил дяденька, попросил позвонить в милицию, в реке, дескать, труп плавает. Подхожу к чугунной ограде – в воде качается тело. Дома набрал 02 и рассказал. В ответ: – Позвоните своему участковому. Не стал больше никому звонить, вдруг участковый попросит выловить труп, а потом искать злоумышленников.
      Попробовал изменить свой воскресный маршрут. После метромоста забираюсь наверх, на Воробьевы горы и бегу по улице Косыгина мимо
      Мосфильма до Воробьевского шоссе. Наверху воздух разительно отличается от нашего. Хамовники лежат в низине, окруженные
      Воробьевыми горами, которые надежно удерживают скопившиеся газы.
      Автомобилям помогает хлебозавод и завод 'Каучук'.
      Пробовал бежать по Университетскому проспекту до Мосфильмовской улицы. На карте города пойма Сетуни выкрашена в зеленый. Нужно исследовать это место для возможных новых маршрутов. Для начала пешком. Бегать там оказалось невозможно, с северо-запада тянется киевская железная дорога.
      Тогда моей целью стал парк победы. Пробежать в него можно в единственном месте – под железнодорожным мостом по Минской улице.
      Пробежал по Университетскому проспекту, спустился с горки по улице
      Пальме, обогнул пруд и выбежал на Минскую. Оживленная, грязная улица. Особенно под мостом. И все это остается на влажной коже и в легких.
      В парке победы я до сих пор не разу не был. Только стелу вижу из окна своей комнаты. Пробежал мимо аллеи техники. Начало десятого утра, ни единой души. В трусиках, майка в руке. Откуда ни возьмись, появились двое в штатском, и пошли на захват. Наверное, подумали – диссидент. Виду не подают и на меня не смотрят. Просто идут спички попросить у дяденьки в трусах. Вдруг их решительность неожиданно улетучилась. Они замедлили ход и развернулись.
      До парка Победы и обратно – 17 километров. Это пока рекорд.
      Обычная моя дистанция в выходной – двенадцать. Вскоре я охладел к рекордам, хотя и приходилось пробегать и большее расстояние. А в парк Победы я больше не бегал. Уж очень грязно под мостом на Минской улице.
 
      Железнодорожный Андреевский мост, через который бегаю, стали постепенно разбирать. Бегуны игнорируют запрещающую надпись со страшным черепом, у входа на лестницу моста и забираются на нее.
      Через неделю строители разбили все десять ступенек первого марша лестницы. Остались одни перила. Бегуны карабкаются на мост по перилам. С моста сняли ограждения, бегуны проходят по середине, там где рельсы. Наконец строители просто удалили два марша лестницы.
      Крутизна такая, что без них не заберешься. А симметричную лестницу они оставили для себя и обнесли ее деревянным забором, за которым расположились еще их вагончики, штабели стройматериалов и будка со сторожем. В заборе калитка. Я подумал – вряд ли ее будут запирать.
      Так и оказалось. Раза два воспользовался ею, а потом меня вычислил сторож и ругала его собачка. Делать нечего, пришлось искать другой маршрут для бега. Бежать мимо моста дальше, по Лужнецкой набережной невозможно. Транспорта стало больше, и потом Лужнецкая значительно уже чем Фрунзенская, и забор сбоку удерживает выхлопные газы. Кроме того, по пути большая площадка для автобусов. Запах от дизелей слышен даже на другом берегу реки.
      Пробовал пробежать по Фрунзенскому валу к Спортивной и стадиону
      Ленина. Здесь рано утром из метро тянутся тысячи продавцов – лоточников. По улице Хользунова или Олсуфьевскому переулку к скверу
      Девичьего поля тоже плохо – не набираю дистанции и сильное движение по Большой Пироговской.
      Остановился на такой схеме: по Трубецкой до троллейбусного парка, налево по малой Пироговской до Новодевичьего монастыря, два круга вокруг Новодевичьего пруда и назад. Сначала бегал по улице Усачева, вместо малой Пироговской. Но здесь из-под ворот мелкого предприятия всякий раз вылетает собака, лает и лает. Если не следить за ней, вцепится в брюки.
      Пробовал бежать по улице Ефремова, тоже параллельной Пироговке.
      Здесь опасная подворотня на углу с Трубецкой улицей. Заворачиваю, а из нее в полной темноте с лаем вылетает собака. Лицо кирпичное, часы вокзальные, глаза печальные.
      На самом длинном участке – малой Пироговской, пока бегу, мимо проезжают несколько автомашин.
      Весной вокруг Новодевичьего пруда дорожки покрываются льдом, бегать невозможно. Утром колесный трактор тщательно сметает легкий ночной снежок и натирает лед до блеска.
      Летом беру с собой пару кусков хлеба для лебедей. Добегаю до пруда и останавливаюсь. Иногда лебеди совсем близко, иногда плывут ко мне через весь пруд. Жду минут семь, десять. Утром они голодные. Самка берет хлеб из рук, а самец – только брошенный в воду. Случайно оказался у пруда днем и попробовал покормить их. Не узнают. Или среди других людей или потому, что сыты.
      Этот маршрут прослужил мне больше года.
 
      К Новодевичьему монастырю я бегаю по будням. А как быть в выходные? С разбором Андреевского моста Воробьевы горы стали недоступны. Попытаться по ночам восстанавливать мост? Попробовал бегать наоборот. Раньше бегал от Андреевского моста до Сетуни, а теперь до Новодевичьего монастыря, через Бережковский мост к Сетуни, по Воробьевской набережной до Андреевского моста. По Бережковскому мосту сильное движение – это уже часть третьего кольца, дальше на моем пути участок с сильным движением на Бережковской набережной, опять газы и подолгу приходится ждать светофор.
      Пожалуй, в выходной лучше бегать за городом. Почему бы ни попробовать в Одинцовском лесу, где зимой катался на лыжах?
      Маршрут Усово – Трехгорка. В Филях, в 8.42 сажусь на электричку до
      Усово. Бегу час пятнадцать. На Трехгорке с разницей в двадцать минут останавливаются две электрички в Москву (10.48, 11.08). Если не успеваю на первую, то уезжаю на следующей.
      Из Трехгорки в Усово невыгодно бегать из-за полуторачасовых промежутков между Усовскими электричками. А если отмена? За три года были такие случаи.
      Весь маршрут проходит через Одинцовско-Барвихинский смешанный лес.
      У Трехгорки начинаются ельники, деревьям не меньше шестидесяти.
      Дальше ассорти из сосны, ели, березы, осины, ольхи. Встречаются осинники, орешники. Ближе к Усово растет ель. На север к Москве-реке сосны с орешником, ольхой. Место признано историческим, в окрестностях найдены останки барвихопитека. В начале маршрута и в конце его есть несколько альтернативных тропинок. Можно бежать через птичью поляну мимо дома отдыха или на запад через большие горки. А в середине можно бежать через овраги или южнее по ровной тропе.
      Летом на маршруте не возникает проблем. Есть участок в пару сотен метров с выступающими и переплетающимися корнями. Приходится искать свободное место для ступни.
      Зимой если к субботе выпало много снега, бегу в воскресенье.
      Потому, что за субботу тропинки будут восстановлены группами походников – пенсионеров. Они ходят гуськом. Одеты в простую одежду, по моде 70-80-х, в то время они работали. За спиной небольшой выгоревший рюкзачок – перекусить на привале. Единственный случай был зимой, когда пробежал участок шагов в двести по колено в снегу. А вообще все тропинки в снегу в Одинцовском лесу сделаны ногами походников. Пока бегал в этих местах не задумывался, что в другом лесу может не быть таких тропинок. В некоторых лесах есть грибные тропинки, но они с трудом различаемы и часто непригодны для бега: под ногами корни, ветки бьют по голове, сама тропинка извилиста.
      Утоптанные лесные тропинки в лесу обычно ведут к цели: к автобусной остановке, мосткам через ручей или речку, к железнодорожной станции.
      Зима. Иду к опушке по узкой тропе, сейчас начну бег. С обеих сторон сугробы по колено. Вчера эту тропу проделали походники. Снег белый-белый, носовой платок желтый на его фоне. Ни одного следа вокруг. В трех шагах впереди удирает маленький как мышка зверек.
      Остановился. Он развернулся в мою сторону, пробежал немного и затих между кроссовок, спрятался. Маленькая землеройка. Она похожа на мышку, только носик вытянут хоботком, и заканчивается маленьким пятачком. А осенью, на этом же месте встретил крота. Глаза зажмурены, розовые жесткие ладошки.
      Несколько раз встречал в лесу собак. Пробежал до птичьей поляны, спускаюсь в овражек. Вдруг из-за холмика выскочила собака. Лицо хмурое, десны обнажены. Остановился. Можно, конечно, вернуться к развилке у птичьей поляны и бежать к горкам. Пока я раздумывал и не упускал ее из виду, позади кто-то коснулся ноги. Обернулся – другая нюхает. За лаем первой не услышал, как она подошла. К счастью вторая оказалась не агрессивна и отошла. Медленно пошел на первую, что-то негромко приговаривая. Не хочу поворачивать назад. Собака стоит в шаге от тропы, рычит, скалит зубы, и косится на меня. Потом что-то нашла в снегу и стала грызть. Мне удалось пройти.
      В другой раз, тоже зимой, пробежал минут десять от Усово. Вижу: навстречу рысцой бегут две собаки. Тропинка узкая, два человека не разойдутся. Остановился и они тоже. Смотрим друг на друга. Последняя рванула, было назад, и остановилась в нескольких шагах от первой.
      Первая неподвижна. Время идет, так можно опоздать на электричку.
      Решил дать им проход, чтобы не гнать их всю трассу перед собой.
      Сошел в снег. Вдруг – идея: найти палку и вспугнуть их. Пока искал, обе победно пробежали мимо.
      Исследую прекрасную тропу Усово – Калчуга. Жаль, что она оказалась коротка для меня. С северной стороны ее прикрывает горка, с южной – овраг. Над головой арочный свод из ветвей орешника. На обратном пути поднимаюсь из оврага. В пяти шагах впереди мою тропу молча перебегают собаки. Две, три, восемь, десять. Бегут друг за другом.
      На меня не обращают внимание. Размеры и породы совершенно разные.
      Первая крупная, несколько средних, мелкие. Стою, жду, вот сейчас покажется их хозяин. Нет, хозяина, дикие.
      Трехгорка. Километр до станции. В ста шагах впереди прогуливаются трое пенсионеров с собакой. Собака крупная, но все-таки ниже плеча, если сядет. Они заметили меня и встали с одной стороны от дорожки, а друга человека оставили с другой. Загрызет или нет. Пробегаю между ними и слышу позади: 'Молодец, хорошо…'. Конфету, наверное, получила, за то, что меня не стала кушать.
      В Раздорах, дорога идет лесом вдоль станции. Здесь иной раз откуда-то из-за кустов вылетают сразу три штуки. Лают, бросаются, одна спереди, двое заходят по бокам. Отступаю, шаг за шагом и ору, чтобы привлечь хозяина.
      Как от них защищаться? Порылся в Интернете. У газового оружия несколько недостатков. Газ может не подействовать, и привести к большей агрессивности; при встречном ветре можно самому заполучить; баллончик может быть израсходован. Электрошокер. Действует вблизи, когда собака уже гложет шейные позвонки. Есть электрошокеры, которые выстреливают электроды метров на тридцать. За электродами тянутся проводки. Нажимаешь кнопку и собака парализована на некоторое время.
      Огнестрельное, все-таки самый лучший вариант, но собака пострадает, а может и погибнет.
 
      Иногда выдается замечательный зимний день, когда снег покрывает ветки деревьев и еловые лапы. Ветки орешника под тяжестью снега образуют множество арок над тропой. Я бегу утром первым, но знаю, что за мной идут походники, приехавшие этим же поездом. Чтобы и они полюбовались этой красотой, сгибаюсь в поясе под каждой аркой.
      В последние годы в лесу появились всадники, они разбивают участки дороги зимой и летом. Зимой – лунки от копыт, летом – черное месиво.
      В начале апреля снег в лесу начинает таять. Бегу с голым торсом, навстречу лыжники. На пути, в небольших овражках неожиданно появились ручьи. Там, где летом были сухие русла, в апреле несется быстрый поток по колено. Вода чистая, журчит. Два ручья преодолеваю.
      Через двадцать минут бега впереди еще два. Разбегаюсь, толкаюсь ногой, лед ломается, падаю на руки, кроссовки зачерпнули. Стою как цапля, на одной ноге, выжимаю носок. Сначала мокрый носок неприятен, но от бега ноги вскоре согреваются. Последний ручей по колено и широк. Его не перепрыгнуть, приходится возвращаться с полпути.
      Каждый год по-разному сохнет лес, после снега. Иногда проходят два месяца, прежде чем в ельниках можно ступить ногой и не погрузиться в мягкую массу. У Трехгорки один из таких участков. Высокие ели с широкими лапами прикрывают почву от Солнышка. Кроме того тропа направлением с запада на восток – Солнце греет ее в конце дня косыми лучами. Вся дорога в лунках от сапог походников. В этот период приходится бегать из Ромашково в Усово. Этот путь короче, но главное
      – дорога сухая, потому что вокруг преобладают сосны, а под ними песок.
      Дождливой осенью лесную дорогу разбивают несколько друг за другом прошедших групп походников. Сбоку тянется еле заметная обходная тропа. Бежать по ней трудно, тропа вьется зигзагами через каждые два метра, ветки в лицо, корни под ногами. На такой бег-ходьбу уходит много времени, сворачиваю на Одинцово, на Трехгорские электрички уже не успеть.
      Мороз после короткой оттепели также портит дорогу. Пригорки покрываются ледяными корками.
      Лес добрый. Зимой даже в 30 мороза здесь не холодно, а летом бегаю в 32 градуса жары, и он защищает от палящего солнца.
      Ранней весной, в солнечный день, когда еще лежит снег, на бегу, чувствую смену холодных и теплых масс воздуха. Разница в несколько градусов. Прямые лучи солнца на тропу не падают. Солнце согрело ельники и воздух под ними, и постепенно этот теплый воздух выползает на тропу. Три бельчонка носятся спиралью по сосне.
      На протяжении нескольких лет раза три мне снился замечательный сон: бегу по лесу, но не как обычно, а толкаюсь ногой и плавно пролетаю по пять метров. Несколько секунд в воздухе. Какая легкость и блаженство.
      Решил купить рюкзак для бега. Для бега в лесу, чтобы переодеваться и бежать налегке. В Москве я до холодов бегаю в трусиках и майке.
      Проблем нет – вышел, побегал, вернулся домой. А в лес приходится ехать на метро, на электричке. Хорош я буду в трусиках среди людей в пальто. Специально выбрал рюкзак с двумя поясками на груди и животе, чтобы не болтался. Побегал некоторое время и отказался от него.
      Рюкзак просто ношу повседневно, а в лесу, когда тепло снимаю куртку и брюки и бегу с ними в руках.
 
      Андреевский мост перенесли на новое место. Он стал пешеходным.
      Открытие состоялось, когда я был в отпуске. Однажды за полгода до этого видел, как у сквера Травникова строят опоры для нового моста.
      Мост вклинился на территорию парка культуры. Нужно сходить, разведать, смогу ли здесь утром бегать (ворота, охрана, платный вход). Территорию парка сократили, проход свободный. Маршрут мой немного изменился. Нельзя как раньше бегать до метромоста, потому что на месте старого Андреевского возводится новый мост, вокруг все огорожено и непролазная грязь.
      Новый маршрут: по скверу Травникова, через новый мост, по
      Пушкинской набережной до бывшего Андреевского, потом в обратную сторону до Крымского моста и возвращаюсь домой. В парк культуры все-таки забегаю. Плату здесь берут, начиная с десяти утра. Мне это не грозит.
      В парке на прудах плавают два лебедя. По привычке, оставшейся от
      Новодевичьего пруда беру с собой кусок, два хлеба. Самец резко хватает и щиплется. Никак не привыкнет. Что глазами сверкаешь, я вот тебе порычу. Самочка берет осторожно. Утки запросто сидят на ветвях деревьев на уровне второго этажа. Сам не поверил. Неужели с когтями?
      Просто у старых деревьев очень широкие ветви.
      Утром не встречаю совсем никого или одного, двух бегунов.
      Регулярно бегают человека четыре. Мы приветствуем друг друга рукой.
      Когда привыкаешь к маршруту, во время бега можно подумать о чем-нибудь. Где еще найти столько времени. Все занято работой, чтением.
      По Пушкинской набережной бегаю у самой воды. По верхней дороге часто проезжают грузовики с бетоном к строящемуся мосту. Зимой тротуар на верхней дороге под сугробом, бежать можно по проезжей части, а грузовикам приходится уступать. И к тому же они распространяют вокруг запах солярки.
      Смотрю, как постепенно растет новый Андреевский мост. Тянется с обоих берегов. Наконец произошло рукопожатие. Для меня это тоже важно – после окончания работ они почистят территорию вокруг, и я смогу бегать как раньше до метромоста.
      За несколько лет бега по Пушкинской набережной выдался единственный случай, когда попал в туман. Это было осенью, когда начали желтеть листья. Видно шагов на двадцать. Дальше молочная стена. Слева склонились два клена с яркими желтыми листьями. Впереди кусок дорожки. И больше ничего не видно: ни деревьев, ни реки, ни домов на Фрунзенской набережной. Облако село на Хамовники.
 
      Искал новые кроссовки и наткнулся на шагомер. Полезная вещь, особенно для командировок, не всегда могу измерить дистанцию. И для леса тоже. Пока еще нет ни одной карты, где указаны лесные тропы.
      Теперь осталось измерить длину шага при беге. Как раз выдался подходящий случай. Утром в парке культуры лежал первый, нетронутый снежок. Померил между следами, получилось две руки от локтя до кончиков пальцев и еще немного. Метр десять. Это при беге по ровной поверхности, без ветра, не по глубокому снегу или песку, без овчарки позади. В этих случаях шаг уменьшается существенно. Хотя на любой дистанции есть подъемы и спуски, они примерно компенсируют друг друга. И потому я оставил метр десять.
 
      В Одинцовском лесу мне известны многие дороги и тропы. Бегаю по тропе из Трехгорки в Раздоры мимо Шульгино. Знаю дорогу из Ромашково в Немчиновку. Заходил в поселки Подушкино, Рождественно и не раз в
      Барвиху. Из Ромашково бегаю к станции Барвиха, оттуда к Москве-реке.
      Осенью, когда на берегу пусто, можно искупаться голышом. Летом купаюсь и остаюсь погреться на Солнышке. К концу лета на рынке появляется чернослив. Беру пакетик с черносливом и бегу по лесным тропинкам, чтобы искупаться и поесть его. Мне нравился маршрут от
      Ромашково к Барвихинскому пруду. Искупаюсь и обратно. А в Ромашково тоже иногда купаюсь. Здесь тоже есть пруд. С крутой горой у северного берега. Чтобы выйти к станции нужно забираться на нее.
      Из Ромашково ходил в Рублевский лес. Здесь несколько троп.
      Красиво. Единственная неприятность – тропы упираются в оживленное шоссе. Из Усово знаю пути в Трехгорку, Одинцово и Баковку. В Баковку можно было свернуть, пока у опушки леса не построили коттеджный поселок.
      В выходные делаю вылазки пешком, чтобы разведать новые пути. От
      Усово в сторону Москвы реки. Есть уютные дороги пустые, но к сожаленью вскоре все они заканчиваются заборами и лаем своры собак.
      Можно ли пробежать из Усово, минуя Лайково в Перхушково?
      Невозможно. На карте не отмечено несколько дачных поселков, в которые я упираюсь. Через Лайково тоже нельзя – машины и собаки привяжутся. Собаки скучают там прямо на проезжей части.
      Может быть, у Лайково повернуть на запад между первых изб к лесу.
      Там наверняка есть тропы. И это невозможно. За избами поле, а за ним стеной стоит обнесенный забором дачный поселок, прикрывая подходы к лесу. Значит надо попробовать обойти Лайково и Власиху южнее, чтобы выйти к Перхушково. Зимой я дважды ходил на лыжах с другого конца: от Перхушково. Но не в сторону Лайково и Усово, а до Отрадного.
      Дорога не очень. Близко домики станции Пионерской, а последнюю часть пути лыжня идет через редкую старую березовую рощу. От ветра здесь не спасешься. Попробую забирать севернее этой рощи.
      Летом приехал в Перхушково. Лыжни теперь нет, куда идти? Пошел по асфальту. Развилка. По карте на север дорога во Власиху – закрытый городок, его нужно обойти. Пошел на восток и сразу заметил коричневую тропу, уходящую в лес между этими дорогами. Это то, что нужно, асфальта и в Москве достаточно. Асфальт это машины и стертые кроссовки. Справа появились столбы с колючей проволокой. Иду. Тропа пересекла колючую проволоку. В этом месте проволока втоптана в землю. Навстречу прошли мужчина и девочка. Неожиданно из-за сосен выросли многоэтажные дома. Что такое? Городок. Дошел до прудов.
      Спрашиваю проходящую тетю:
      – Гражданочка, это что за поселок?
      – Пол второго, сынок.
      Городок чистый. Множество учреждений из желтого кирпича за металлическими заборами. Все без вывесок, у входа военный. Наверное, это Власиха. Значит, это была не заброшенная колючая проволока, а граница. Возвращаться назад не хочется, постараюсь найти такую же дырку на выходе. Пройду по диагонали на северо-восток, а дальше на
      Лайково или в Отрадное. На пустом футбольном поле подтянулся на турнике. Впереди КПП. Попробовал обойти его сбоку – бетонный забор.
      Идти назад? Это минут сорок, пятьдесят. Через забор видно с той стороны к КПП стоит очередь. Один дяденька прошел через КПП и приближается ко мне. Спрашиваю: – Там пропуск нужен? – Нужен. Пошел на КПП. Объяснил дежурному солдату, что случайно зашел сюда, что мне нужно в Лайково, а здесь, люди бдительные, кого не спросишь где, мол, ракеты, какова дальность и состав топлива, все отнекиваются, какие ракеты, гражданин, не знаем мы про ракеты, а от самих гептилом пахнет. Солдат выпустил меня. В Лайково мне не захотелось идти, пошел в Отрадное по трехкилометровой дороге через поля и леса.
      Дорога узкая, только для пешеходов, машина не пройдет. Удобно для тех, кто живет в Отрадном, а работает во Власихе – двадцать минут прогулки по свежему воздуху.
      Пробовал разведать путь от Хлюпино на восток к Москве. Понимаю, что даже, если найду тропы, пользоваться ими смогу только летом. Что ж, хотя бы так. Первый раз мою разведку прервали свинушки. Уже через сорок минут нес их полный пакет. В следующий раз лесом вышел на бетонку и по ней к Назарьевским фермам. Обошел их справа и попал в дачный поселок. От него лесом, едва уловимой тропой прошел к
      Жаворонкам. В Жаворонках купил булочку. Внешне – копия московской, но тесто другое, хуже. Их пекут, вероятно, в одной из этих изб.
      Вдруг я подумал, что большая часть продукции именно такая, подпольная. И не только булочки, колбаса, водка, а предметы одежды, обувь, лекарства. При коммунистах были крупные цеховики, а теперь фабрикуют все кому не лень.
 
      Иногда я езжу на птичий рынок, посмотреть на животных или купить и выпустить синицу весной. Однажды купил щегла и чижа. Клетка у меня осталась от Кешки. Теперь это их жилище. Днем клетка открыта, и друзья проносятся как истребители из комнаты в комнату или на кухню и обратно. Щегол крупнее, он спит на более почетном месте в клетке.
      Уехали с мамой на выходные, оставили птицам корм и воду в разных местах в достаточном количестве. Возвращаемся – у чижа плешь на макушке. Выщипаны все перья. Ранок никаких нет. Птицы не ссорятся и мирно уснули вместе. Через две, три недели перышки у щегла отросли.
      А еще через три недели мы вновь уехали на выходные. Возвращаемся – теперь плешь у щегла. Не могу объяснить это.
 
      У меня достаточно свободных денег. Хотел купить байдарку, но передумал и выбрал резиновую лодку. Все-таки она весит 9, а не 14 килограммов, а мне придется носить ее самому. Лодка состоит из пяти камер, которые надуваются раздельно. Если лопнет, успеешь помолиться.
      Наступила весна. Посмотрел карту Подмосковья. Можно проплыть по
      Пахре и Десне, но добираться до них и возвращаться домой не удобно – далеко остановки. Решил проплыть по Москве – реке по течению от станции Санаторной до Звенигорода. В выходной, рано утром доехал до
      Санаторной. Здесь река ближе всего подходит к железной дороге.
      Накачал лодку и поплыл. Вода бежит то быстрее, то медленнее – разный наклон русла. Проплыл мимо своего санатория Герцена. Точнее тех мест, где он прячется за соснами. Вот знакомый навесной мост и церковь на другом берегу. Скорость течения мала, налег на весла. На берегу встречаются одинокие машины – люди загорают. Компания жарит шашлык, – Эй, рыбачек, лодка нужна, – это они мне. Мимо проплывают деревни или села, некоторые с колокольнями и церквями. Через шесть часов гребли прекратил это безобразие. Сдул лодку и поспешил на ближайшую остановку. Вскоре подошел автобус, который двадцать минут вез меня через уютные молодые сосновые боры к станции Звенигород.
      В следующий раз доехал до Звенигорода и оттуда поплыл в сторону
      Москвы. Через три часа начался ливень. Оба берега лысые, спрятаться негде. Остался в лодке. Ветер в спину. Вынул весла из воды, ветер давит на них как на парус. На полу рюкзак и джинсовка. Ливень прекратился. Вышел на берег у Николиной горы. Выплеснул из лодки дождевую воду и свернул ее. Забрался на гору и сел на автобус в Москву.
      Дважды плавал по Истре до Москвы реки, и дальше до Усово. Сначала доезжаю до Нахабино. Оттуда маршруткой до Павловской слободы. Здесь начало маршрута. Течение быстрое. Впереди брошенный железнодорожный мост, за ним пенится вода, это пороги. Уворачиваюсь от торчащих из воды корней и бревен. Это единственное опасное препятствие. Дальше можно расслабиться. Течение хорошее. Песчаное дно в полуметре подо мной, иногда днище лодки шуршит по песку. Водоросли колышутся течением. Остается лишь слегка корректировать направление. Истра неширокая. Селений вдоль берега не видно. Реку пересекают два шумных автомобильных моста. У входа в Москву – реку слева высокий берег с дачами. Слышно, как взяточники забивают гвозди и сверлят. Дальше дом отдыха Петрово-Дальнее. При входе в Москву-реку течение заметно ослабевает, нужно налегать на весла. Через два часа пристаю к правому берегу. Отсюда до Усово километра три пешком.