Забавы жестоких богов

      — Я полковник Сирин, — произнес старший офицер, подходя к Джеку и протягивая руку. — Господин граф, для вас не найдется напарников для экипажа. Может быть, чашечку кофе или чего покрепче у меня в кабинете? Незачем вам ждать здесь, пока мои ребята уделают этих чернушников.
      Повисла неловкая пауза. В любезном приглашении Сирина таилась угроза и легкое презрение. У Эндфилда в голове мучительно крутилась мысль, что по правилам игры выскочка-граф должен принять его приглашение. Бесконечно долго тянулся дурнотный миг колебаний, миг выбора, наполненный воплями Электронной Отмычки об опасном безрассудстве.
      — Ну отчего же. Я хочу принять участие. Надеюсь, что один справлюсь за целый экипаж, — с вызовом произнес Капитан, демонстративно убирая руки за спину.
      — Я не думаю, что это необходимо, — полковник нахмурился.
      — А мне кажется, что с вас нужно сбить спесь, чтобы отбить охоту обращаться с офицерами Черного Патруля как с военнопленными. Надеюсь, вы не откажетесь участвовать лично.
      — Ну, смотри, — покачал головой тот. — Сам напросился.
      У «синих» заходили желваки на скулах, они стали потихоньку окружать офицеров Патруля. Трое «драконов» непроизвольно встали спинами друг к другу. Джек расстегнул щегольский красный пиджак, невзначай показав кобуру с пистолетом.
      — Ну нет, господа, это мы оставим на потом, — командир «синих» покачал головой и слегка махнул пальцами, останавливая своих не в меру горячих громил. — Сначала мы их немножко пощиплем, — сказал он тоном, в котором соседствовали насмешка и угроза. — «Черные», ваши имитаторы 112 и 113. На места бегом марш.
      — Не терпится получить? — ядовито парировал Эндфилд. — Не будем торопиться, господа, — предложил он остальным «драконам».
      Полковник ничего не ответил, лишь глазами указал своим подчиненным, какие кабины им занять. Мимо «драконов» с легким топотом пронеслись «синюшники», их ботинки зазвенели по металлическим ступенькам высоких крутых лестниц, взвыли приводы, открылись и захлопнулись двери кабин. Слаженность, с которой подразделение заняло места по распорядку, произвела на патрульных офицеров впечатление.
      Командир синемундирников последним поднялся на площадку перед дверью тренажерной кабины, долго и пристально посмотрел на Капитана, пока тот не повернулся, ощутив ненавидящий взгляд на затылке, поднял руку, сложил все пальцы, кроме среднего, и сделал движение, точно с силой заталкивал его в невидимое отверстие. Джек кивнул головой, сплюнул в сторону полковника, потом громко и внятно произнес:
      — Себе засунь, голубая свинья...
      «Драконы» переглянулись. Один из них осторожно поинтересовался:
      — Вы действительно умеете летать, господин граф?
      — Майор Джек Эндфилд, полк 511-й, командир звена. Десять лет боевых действий в дальнем Космосе, — представился он, предупреждая все возможные вопросы.
      — Первый лейтенант Леонид Перегуда, пилот.
      — Первый лейтенант Николай Чарков, пилот.
      — Первый лейтенант Вадим Семенов, штурман.
      — Надеюсь, мы им покажем, — сказал Джек.
      — У нас полный экипаж. Прикрывай нас, майор. Будешь ведомым. И не высовывайся без нужды, сами их сделаем. Может, тебе нужен напарник?
      — Я и один справлюсь, — усмехнулся Эндфилд. Они разошлись по кабинам. Джек отметил, что внутри тренажер практически не отличается от тех, к которым он привык, за исключением небольшого коридорчика, позволяющего пройти сквозь холодную пустоту вокруг кабины.
      Капитан снова был в родной стихии. Впервые за много месяцев он мог летать, хоть и на имитаторе, воспроизводящем реальные условия полета с большой степенью достоверности.
      — «Драконы», слышите меня? — загремел голос оператора. — Ваша задача отразить нападение противника в условиях свободного патрулирования. Как понял, экипаж-1?
      — Принято.
      — Экипаж-2. Экипаж-2! Эндфилд.
      — «Белый тигр» понял, — Джек услышал, как оператор буркнул нечто невразумительное по поводу его позывного.
      — Начали.
      Неподвижные звезды стояли вокруг. Капитан летел в пространстве, ощущая, как пульсируют двигатели его звездолета, мелко вибрирует защитное поле, а в пушечных каналах, прикрытых полноповоротными полевыми призмами, таится сокрушительная мощь лучей М-распада. Сверхчувственное восприятие предупредило Джека о скором начале атаки.
      — Первый — атака на 12/34 от курса. Десять объектов.
      Они не ответили, но Эндфилд понял, что экипаж ведущего тоже перешел на скоростное восприятие. Справа сверху на него стали падать сверкающие черточки вражеских звездолетов, разворачиваясь веером и закручивая траекторию в спираль. По мере приближения они превращались в корабли, очень похожие на крейсеры Патруля. От них отделились точки самонаводящихся ракет. Джек вслед за ведущим сделал маневр, круто поднял звездолет над плоскостью атаки, непрерывно меняя курс и скорость. Выстреленные из носовых ракетопускателей, полетели на перехват «Перначи», пушки «Дракона» открыли плотный заградительный огонь. Задумка была простой — в пламени разрывов на месте уничтоженных антиракетами снарядов противника войти в строй врага, глуша его «Булавами», рассекая лучами пушек, когда чужие корабли не могут стрелять, чтобы не по пасть друг в друга.
      Но крейсер вдруг практически перестал слушаться управления, словно блок ввода команд управляющего процессора за медлил скорость работы на несколько порядков. Взрывы закрыли ведущего. Плотный ком белого огня, возникший на месте корабля, сказал Капитану, что он остался один.
      Его тоже подбили. Защитное поле было повреждено, на корпусе вспыхивали искорки очагов распада, звездолет стал терять ход, отдавая энергию полям гашения. Эндфилд понял, что противник контролирует мозг корабля, если не полностью, то настолько, чтобы лишить его маневра. Враги не спеша повернули, снова пошли в атаку, расстреливая поврежденный крейсер из всех орудий. Корабль затрясся от концентрированных ударов по защитным полям и корпусу. На принятие правильного решения оставались мгновения.
      Вдруг перед внутренним взглядом Капитана появился Конечников. Наверное, когда-то Патруль сталкивался с чем-то подобным, и стратеги из Обители Успокоения нашли если не средство против этого, то какие-то наметки эффективного противодействия. Джеку некогда было удивляться, зачем мертвые «драконы» помогают ему, предателю и отщепенцу.
      Волна полуосознанных даже на такой скорости восприятия расчетов, и боевой звездолет снова стал управляемым. Эндфилд увернулся от выстрелов и ворвался в строй противника, как волк в овчарню, давя синемундирников прицельным огнем в упор. Надо сказать, что они были сильны лишь при включенных приборах контроля. Теперь они перетрухали, открыли беспорядочный огонь, чем облегчили Капитану задачу, подбив три своих корабля. Джек взглянул на часы. С момента нападения прошло полсекунды, которые показались вечностью. Эндфилд снова летел, ожоги на корпусе затягивались, а поврежденные секции полевых генераторов восстанавливались ремонтными роботами. Он снова был готов сражаться.
      Все погасло. Бой закончился. Капитан немедленно залез в центральный процессор имитатора, вытаскивая данные, но наткнулся на странную, неизвестную ему и, видимо, только что поставленную блокировку. Эндфилд вышел из кабины под мертвый свет прожекторов тренажерного зала. Остальные «драконы» уже ждали его. Там же стоял и майор Кислый, как никогда соответствуя своей фамилии. Победа Черного Патруля совсем его не вдохновила.
      — Все же мы их сделали, — сказал Чарков, который был командиром первого экипажа, глядя на табло, где были показаны итоги боя.
      — Мне показалось, что электроника барахлит, но потом все было нормально. Действительно, ежедневные тренировки — великая вещь.
      — Мне тоже так показалось, — подтвердил Джек. — А с кем пришлось воевать? Что это за пижоны? — спросил он майора.
      — Новое секретное подразделение СБ, — неохотно ответил тот. — Пойдемте скорее отсюда.
      Они двинулись прочь под ненавидящими взглядами «синих». Пилоты противника молча курили, опираясь на перила лесенок тренажерных кабин. Они не выкрикивали оскорбления, не пытались затеять драку. Они просто смотрели так, как смотрят на смертельных врагов, осквернителей святыни, чья вина настолько велика, что нет необходимости убивать их прямо сейчас, чтобы не лишить себя возможности придумать, подготовить и осуществить достойную кару...
      По мере того как офицеры Патруля продвигались к выходу, синемундирники спускались на пол, сбиваясь в плотную массу, и продолжали молча сверлить жгучими взглядами уходящих «драконов».
      В своем кабинете майор долго пел им о высоком боевом мастерстве и обещал всем содействие в приеме на учебу. Пилоты постарались избавиться от Кислого как можно скорее.
      Пока они шли к выходу, Эндфилд развлекал своих спутников смешными случаями из армейской жизни, курсантскими байками и анекдотами, предлагал съездить в ресторан или на худой конец к нему домой, вызвав девочек для стриптиза и прочих надобностей. «Драконы» слушали его и хмурились. Капитан видел это, но ничего не мог сделать, вынужденный играть комедию для камер слежения.
      — Ты ведь был автором «Тактики ближнего боя»? Вот с кем в паре довелось полетать. Я сразу не сообразил... — спросил его один из «драконов», когда они выбрались из здания Академии. — Я бы не радовался тому, что мы победили, совсем другим тоном сказал Эндфилд. — Мы попали в такую передрягу, что лучше всего бросить все и бежать к черту, к дьяволу из этого города, с этой планеты и вообще...
      — Ты, наверное, преувеличиваешь, — сказал Чарков, с тревогой переглянувшись с остальными пилотами.
      — Нет. Мы дрались с теми, кто специально был создан, чтобы убивать «драконов», и уже успел это попробовать, — серьезно ответил Капитан.
      — Этого не может быть, — возразили ему.
      — Нет, это правда. Я вытащил данные их мозгов, они не прикрыты блокировкой, как базы данных в компьютерах.
      — Ну, и как ты это сделал? — поинтересовался Чарков.
      — Сканировал и прочел при помощи сверхпсихических способностей. Статья «16S».
      «Драконы» смерили его оценивающими взглядами.
      — Я смог бы рассказать подробнее, — серьезно произнес Джек. — В защищенном от прослушивания месте.
      — А здесь чем плохо? — удивился Семенов.
      — Я смогу заблокировать любую прослушку в помещении. Но не здесь, где нас легко услышать при помощи направленных микрофонов или прочесть разговор по губам.
      — Хорошо... — в раздумье произнес Чарков. — В моей квартире устроит?
      — Нет, лучше ко мне, — ответил Капитан.
      — На железку? — предложил Перегуда.
      — У меня машина, — ответил Эндфилд. — Пошли, тут недалеко.
      «Драконы» удивленно переглянулись, когда Джек повернул на генеральскую стоянку. Она удобно помещалась слева от здания за изгородью из искусственной зелени. Аппараты располагались в один ряд на поверхности и готовы были двинуться в любой момент, в отличие от ширпотребовской, душной и темной подземной парковки, где для того, чтобы выехать, нужно было выстоять огромную очередь на подъемник.
      Охранник отдал честь Капитану. Тот небрежно кивнул в ответ.
      — Это со мной, — важно сказал Эндфилд. — Пойдемте, господа.
      «Драконы» остановились, внимательно глядя на него.
      — Транспорт к взлету готов... — сказал Капитан, указывая на свой грав, который стоял в линейке таких же роскошных, бронированных машин.
      — Это твой, не шутишь? — размышляя, произнес Чарков.
      — Парни, ну не будьте такими озверелыми мещанами. Впервые Патруль победил этих разжиревших на анаболиках кабанов, а они этого не прощают. Я и так подставляюсь, чтобы вытащить вас. Вы можете мне не верить, считать неумелым глупым провокатором, но самое умное, что вы можете сделать сейчас, это сесть в гравилет и на время спрятаться у меня. Полевая броня в стенах, на окнах. Металлополевой купол, климатическая установка, генераторы воды и воздуха, подземное убежище высшей защиты. Это не дом, а настоящая крепость.
      — Да, неплохо ты живешь для отставного майора... Ничего, что мы с вами немного прошли, ваше сиятельство? — с издевкой сказал Чарков.
      Пилоты Патруля стали отодвигаться.
      Эндфилд попытался взять под контроль их сознание, но странная слабость вдруг охватила Капитана.
      — Вы что, были не мастерами, а тупорылыми «барбосами»? — не выдержал наконец он. — Сколько раз в конвоях вам приходилось, не задумываясь, нарушать правила, уложения, постановления, отлаженные стереотипные тактики, руководствуясь лишь интуицией и желанием победы? Куда это все пропало здесь? «Я борт 346543834, иду с грузом руды»... — Эндфилд начал выдавать гнусавым издевательским голосом информацию. из чужого подсознания. — Или «Второй пилот, вы опять превысили на одну десятую ускорение при взлете...» Мозги от рутины усохли? Или через х... спустили? «Милый, у нас будет ребенок... Ты ведь не бросишь меня, твою маленькую Татьянку?» Сама не знает толком, от кого, а «милого» выбрала за наличие хорошо оплачиваемой работы, кредиток на счете и известной лопоухости...
      — Ах ты сволочь ссученная, — вдруг вырвалось у Перегуды. — Что ты сказал про...
      — Отставить! — негромко, но твердо произнес Чарков. —Граф только этого и добивается.
      — Успокойся, Джек... — обратился он к Эндфилду. — Мы, конечно же, приедем к тебе в гости, раз ты так хорошо подготовился. Но зачем этот маскарад... Вызывал бы сразу в Управление. Девятый отдел, как я полагаю... устало сказал Николай и даже взял визитки, которые им протянул Капитан. — Мы никуда не денемся. Дай нам один день. Завтра мы все явимся во сколько скажешь.
      — Завтра может не быть, — возразил он им.
      — Сам понимаешь, нужно собрать вещи, предупредить родных и знакомых. Может, и увидеть их больше не придется... — мягко, как ребенку или психически больному, ответил Чарков. — До завтра...
      — Каким бы это ни казалось бредом, поверьте мне, пожалуйста... — с отчаянием попросил Эндфилд.
      — Хорошо, хорошо, мы тебе верим. Завтра, все завтра.
      — Если увидите Конечникова раньше меня, передайте, что и они и сами не понимают, какой из факторов оказывает воздействие. Я пока тоже, — в отчаянии произнес Джек вслед.
      Единственный способ, которым он мог их остановить, — применить силу, угрожать оружием, что было невозможно в центре города под взглядами охранников и камер наблюдения.
      «Драконы» быстро пошли прочь, на остановку монорельса, оставив Эндфилда.
      Капитан смотрел им вслед, чувствуя свое бессилие что-либо изменить, как когда-то давно на планете Самоцветных Гор.
      Кто виноват, что люди таковы, что скорее готовы погибнуть ради веры в готовые, внушенные с детства схемы, чем принять очевидное.
      Офицеры Патруля с облечением удалялись от него, радуясь,. что избавились от опасного, непонятного человека, не то агента СБ, не то опасного психа. Джек увидел, что возле платформы они мельком взглянули на кусочки пластика, где Эндфилд был представлен во всех регалиях: исполнительный директор фонда, граф и прочая, а затем с отвращением швырнули их в урну...
      Ночью Капитан ощутил прилив легкой грусти, точно слабое дуновение ветерка. Это прощались с ним души пилотов. Его новые знакомые были убиты ночью спецгруппами девятого управления СБ.
      Операция была тихой и молниеносной: яд в бокале, отравленная капсула, выстреленная из пневмоинъектора случайной попутчицей, разряд из парализатора в затылок и микрочип, вставленный в ухо, пускающий свои отравленные корни в мозг. Джек проснулся, включил новости.
      На экране горело здание. Из него сверкали раскаленные трассы лучей полного распада, разносили мобили, вздыбливали мостовую огненными шарами взрывов. Какие-то люди, истошно крича, разбегались, показывая на верхние этажи, откуда шла стрельба. Вооруженные лазерами полицейские отвечали, но выстрелы хлопушек не причиняли видимого вреда «дракону», зато немало стражей порядка уже превратилось в кровавые ошметки. Пока комментатор пускал слюни относительно «ублюдка» и «негодяя», пока в камеру совали свои закопченные и заплаканные физиономии нечесаные женщины в прожженных ночных рубашках, крича, что уволенный со службы офицер Патруля внезапно сошел с ума и открыл огонь, подъехал спецназ.
      Их бронемобиль из-за тесноты не смог включить поле. Спецназовцам пришлось прятаться за стенами домов, перевернутыми машинами, столбами опор монорельсовой дороги. Тело «дракона» сохранило достаточно навыков, чтобы стрелять и уворачиваться от выстрелов. Бойцы штурмовой группы увеличили мощность бластеров, многие перешли с импульсного на непрерывный огонь. Случилось то, что должно было произойти: от дружных залпов тяжелых излучателей верхушка дома исчезла в яркой вспышке, экраны померкли. Ударная волна взрыва разрушила соседние кварталы и серьезно повредила здания в радиусе 5 километров, сорвав крыши и балконы, выдавив стекла из прозрачной керамики. Все было кончено.
      Эндфилд выключил визор. Что будет дальше, он знал заранее. По нотам разыгранное негодование, дни траура, отмена развлекательных программ и сериалов, кадры, которые во всех подробностях запечатлели взрыв, убивший и искалечивший тысячи ни в чем не повинных граждан. «Если тебе в руки попал апельсин, сделай из него полстакана сока», — сказал сам себе Капитан.
      День тянулся бесконечно долго. Вечером Джек снова включил ящик. На экране шло своим чередом обычное словоблудие. Для наукообразия были приглашены социологи и политологи, которые смачно, пьянея от собственной значимости, обсуждали проблему Патруля. На экране мелькали вставки хроники и цветные объемные компьютерные реконструкции событий из доисторической жизни Старой Земли: махали кривыми саблями мамелюки, неслась конница Чингисхана, звенели кинжалами тайные общества, кривились в усмешке гангстеры, скалились черепа на высоких тульях фуражек офицеров СС, стреляли террористы, освещенные неверным светом факелов, двигались члены древних мистических орденов. Это все перемежалось кадрами, где Черный Патруль штурмовал незаконные поселения, когда боевая ярость защитников, сражавшихся не на жизнь, а на смерть, уступала холодному расчету скоростного восприятия, помноженному на тысячелетия развития техники массового уничтожения. Выделялись моменты, когда «драконам» приходилось убивать своими руками: холодное свечение клинков, тонкие лучи бластеров, удары, лица пилотов Черного Патруля, в которых ничего не изменялось, когда раскромсанные куски тел падали к ногам.
      Хоть участники передачи и не позволяли себе грубых нападок, общий смысл был таков, что этих нелюдей нужно истребить. Особенно впечатляющими были расходы на войну: сколько можно изготовить детских колясок, продуктов, холодильников, мобилей и визоров, построить домов на задействованных для военного производства конфигураторах, показанные вперемешку с парадным построением крейсеров и картинами разрушений после обстрелов из угнанных «драконов». Ату, мочи. выродков...
      Джек подумал, что если бы можно было обнародовать данные о преступности, то эффект получился бы еще более впечатляющим, ведь шестьдесят процентов уволенных в запас «драконов» пополняли ряды среднего и высшего эшелона мафиозных группировок.
      Вечером позвонила Энджи и устроила форменную истерику, накричав на Капитана, обозвав его «таким же подонком». Полина, ее старшая сестра, увела отчаянно ревущую девушку от телефона, извинилась перед ним за «девочку», тепло улыбнулась и предложила заехать, когда все утихнет. Эндфилд подумал, что в жены нужно брать ее, коль скоро младшая оказалась полной идиоткой. «А впрочем, почему «оказалась», — подумал Эндфилд. — Всегда была такой, и я это прекрасно видел. Стерва и идиотка... Какой разнообразный выбор».
      Утром Джек нашел в памяти терминала приглашение, от которого повеяло смертельной опасностью. Очень вежливый чиновник просил графа Концепольского найти время для визита в полдень. Эндфилд вздохнул, уселся в кресло, размышляя. Игры СБ с ним вступили в завершающую фазу. Подвал, электрошок, иголки под кожу. Или просто беззвучный разряд в затылок. На оранжевый песок перед куполом опустилась пара «Ястребов», под завязку набитых десантниками. Еще пять машин, по данным радара, кружили в воздухе.
      Отстреливаться? Бежать? Куда? Все бесполезно... Мимо гиперрадаров орбитальных крепостей не проскользнет даже мышь. А уж с висящими на хвосте боевыми глайдерами невооруженной машине точно не уйти. Выпущенная ракета-перехватчик — и все... «Посмотрим, чем дело кончится... Хоть узнаю напоследок, что им от меня надо», — обреченно подумал Джек.
      Капитан оделся, воткнул в подмышечную кобуру пистолет, сунул в карман запасные обоймы. Заменил ремень специальным поясом, набитым взрывчаткой, потяжелев на двенадцать килограммов, положил в карман пульт с единственной кнопкой. Одно нажатие — и все кончится...
      Эндфилда уже ждали... Лейтенант «ангелов» подошел к шлюзу, включил переговорник и, козырнув, сообщил, что из-за чрезвычайного происшествия в столице СБ опасается за его безопасность, поэтому подразделение будет осуществлять охрану. Капитан лишь пожал плечами, показывая, что ему все равно.
      Поговорив с «ангелом», Джек вышел из дому, постоял, вдыхая запахи подтаявшего снега, мокрой земли, посмотрел на влажные стволы берез и яблонь, поняв, что вряд ли увидит их молодую листву, посмотрел на яркое солнце Победы, затененное автоматическими светофильтрами, холодную оранжевую пустыню за прозрачным металлом купола с ее неизменным зловещим и унылым пейзажем.
      Затем поднял свою машину в воздух и вылетел через шлюз, навстречу неизбежному. Гравы эскорта пошли за ним. Капитан обратил внимание, что вместо восьми стандартных пушек на штурмовиках установлены по две тяжелые крейсерские. Эндфилд усмехнулся, подумав, что если он стал бы уходить от них на сверхзвуке, прижимаясь к самой земле, то это было бы ему лишь на пользу, поскольку мощное оружие сыграло бы с «ангелами» злую шутку ввиду близости огромного количества детонирующего материала.
      После часового полета глайдеры сели на стоянке академического комплекса. Конвой из четверых десантников доставил Капитана к глубоко скрытому под слоями грунта и полевой брони учебному центру «Адский Вепрь» — так называлось подразделение, с пилотами которого вчера Джек дрался на имитаторе. На этот раз они опустились гораздо глубже, на уровни, в которых помещались управленческие службы. Эндфилда встретил майор с приятной внешностью и хорошими манерами.
      Он сидел за массивным столом, посреди стандартного великолепия, с которым Служба обставляла свои апартаменты.
      — Вы Джек Эндфилд, граф Концепольский... — сказал он и, не дожидаясь ответа, добавил: — Садитесь, пожалуйста, господин граф. Я майор Силаев, начальник службы кадров учебно-тренировочного центра сил быстрого реагирования. Мы относительно молодой род войск. Секретный. В нашу задачу входит защита Обитаемого Пространства от различных опасностей g внешнего и внутреннего происхождения. В частности, против «драконов»-изменников.
      — Признаться, удивлен вашим приглашением, — сухо произнес Джек, усаживаясь в кресло напротив.
      — А вот мне кажется, что вы ждали чего-то подобного.
      — Почему?
      — Вы прекрасный пилот, уничтоживший в одиночку десять лучших наших экипажей. Разумеется, на тренажере... — Силаев сделал многозначительную паузу, показывая, как высоко ценит он мастерство Эндфилда. — До сих пор ни один «дракон» не смог справиться с нашими парнями.
      — Это дело прошлое, теперь я человек мирный. Признаться, я уже привык быть гражданским и неплохо устроился в этой жизни.
      — Ну что вы? У вас редкостный талант, который не должен — пропасть.
      — Степень моего таланта в свое время была оценена в виде запретительной резолюции в рапорте о продолжении службы, — отрезал Джек.
      — И вам не хотелось бы снова летать? Сила, быстрота, ощущения, которых не испытать в обычной жизни, — Силаев пристально глядел на Эндфилда, подмечая малейшие изменения мимики.
      — Всему свое время. Личность человека развивается, и что было хорошо вчера, сегодня уже не прельщает.
      — Ну, если вы увидите наше оборудование, новые корабли, которые на порядок превосходят четвертую модель «Дракона»...
      — Боюсь, что мне это уже неинтересно.
      — И тем не менее я вас приглашаю, — майор встал и сделал соответствующий жест.
      — Вынужден отказаться. — Джек поднялся. — Честь имею.
      Капитан по-военному четко повернулся и пошел через огромный кабинет эсбэшника к выходу.
      — На вашем месте я не отвергал бы моего предложения, тем более что вы и так знаете слишком много, так много, что это уже несовместимо с жизнью. Поверьте, даже подробные сведения о спецподразделении для борьбы с «драконами» не отяготят вашей участи, поскольку вы уже потенциальный покойник, — сказал, как выстрелил, майор ему в спину. — Вы ведь всегда, господин граф, отличались завидным любопытством. Или вы предпочитаете, когда данные недоступны и можно проявить смекалку и паранормальные способности? — Силаев почти кричал, потому что Капитан уже был довольно далеко.
      Эндфилд демонстративно поправил излучатель под пиджаком.
      — Я знаю, что у вас оружие и мощный взрывной заряд. Не глупите, граф, никто не собирается причинять вам вред. Если бы было нужно, это вас бы показали во вчерашних новостях. Имейте терпение... — майор сделал паузу, давая отдых горлу. Видя, что Джек остановился, кадровик скорым шагом направился к нему. После нашей небольшой экскурсии вам будет сделано предложение. И поверьте, оно будет весьма заманчивым, — последние слова офицер произнес, совсем запыхавшись от крика и быстрой ходьбы.
      — Ладно, пойдемте.
      — Хорошо, что вы, господин граф, пришли в штатском. Черной формы здесь очень не любят, — с этими словами Силаев открыл массивную бронированную дверь. Охранники в защитных скафандрах мгновенно вскинули тяжелые бластеры. Майор сделал им знак, и те снова расслабились.
      — Как видите, господин граф, вы бы здесь не вышли. Капитан только кивнул. Основную угрозу представляли автоматические пушки с наведением на любой движущийся объект, не имеющий специального маячка, вмонтированного в карту-пропуск, электроника их была настолько примитивна, что с трудом поддавалась психическому воздействию. Разумеется, он не стал это говорить самоуверенному майору. Они проехали на лифте несколько уровней.
      — Приготовьтесь, господин граф. Восприятие Джека поплыло, расширяясь в пространство, впитывая байты работающих компьютеров, пульс огромного города, заунывный вой ветра в зарослях скрапа, биение планетного ядра, мегаметры пустоты, пронизанные гравитационными полями, ярость огня звезды, тихий, осторожный полет астероидов, уверенное, неотвратимое движение планет системы, положение космических заводов, боевых суперлинкоров, баз крейсеров Планетной Охраны, ГОПРов, пусковых установок ракет и орбитальных крепостей. И все это было близко, на расстоянии мысли. Капитан понял, что может дотронуться до любого объекта своим восприятием, считать информацию, подчинить его своей воле. Когда мгновенный шок прошел, Эндфилд немедленно просканировал своего провожатого, обнаружив частичное отсутствие мозга в его черепной коробке и мощные жгуты энергетических каналов, уходящие в никуда, за пределы четырех измерений окружающего мира.
      — Не правда ли здорово? — поинтересовался майор. — По окончании нашей небольшой экскурсии я дам объяснение этому любопытному феномену.
      — Вы не тот, за кого себя выдаете, — со странной интонацией сказал Джек.
      — Имя нам — легион, — человек улыбнулся, и улыбка была угрожающей.
      — Похоже, что вы нуждаетесь в молодом еврее из Назарета.
      — Хороший хозяин всегда имеет способы справиться со своим подопечным. Даже если это не очень просто. Не тешьте себя напрасной надеждой.
      — Это мы еще посмотрим, кто кого.
      — Вот и отлично, а пока продолжим...
      Они вошли в ярко освещенный коридор. Одновременно с этим раздался зуммер. Из открытых дверей выскочила толпа качков в синих комбинезонах с погонами курсантов и шевронами со свиньей. Они с топотом и воплями заняли все свободное пространство, заполнив его своими телами, шумом, возней, прокуренными голосами молодых, здоровых ублюдков, не обезображенных интеллектом. Воздух пропитался ядовитым дымком шалалы и эманациями низковибрирующей, аберрированной психики.
      Эндфилд смотрел на лица, в которых, не находя выхода, играла гневная, тупая сила, и испытывал большое желание вытащить пистолет и стрелять до тех пор, пока не убьет их всех...
      Курсанты неохотно расступались перед майорскими звездочками, сверлили наглыми взглядами Эндфилда. Когда они миновали сборище, Джек поинтересовался:
      — И где вы только таких берете?
      — Не нравятся? А ведь когда-то и Патруль был таким, и звали их тогда не «драконами», а «Черными Ангелами».
      — История настоящего Черного Патруля начинается, когда на скаут С-33 поставили блоки мыслеуправления с обратной связью и назвали новую модель «Драконом». Все последующие переделки касались только мощности процессоров, вооружения, защиты и двигательных установок. Именно тогда было открыто скоростное восприятие, и за сотни лет войны оно было доведено до совершенства. Все, что было до этого, не в счет.
      — Вижу, эти парни у вас симпатии не вызывают.
      — Конечно. Я бы не доверил бы им даже гравилета по причине вздорного и тяжелого нрава. Зачем вы взяли именно этих бычков?
      — А вы не догадались, господин граф? Это дети и внуки незаконных поселенцев, уцелевшие после штурмовок Черного Патруля, коренные жители тюремных планет. Мы их вымыли, причесали, обучили... А ведь они до сих пор помнят, как ваши «Мотыльки» сжигали их дома и убивали отцов и матерей.
      — Патруль выполнял приказ. Ваш приказ, эсбэшный.
      — Объясните это тем, кто в один день потерял свободу, жилище, родных. Кто провел лучшие годы, а ведь детство действительно лучшее время, в детприемниках и колониях. Ну, если не сам, то знает об этом от деда или отца, тем более что жизнь у них не слишком изменилась. Тюрьма и есть тюрьма. И ненавидят они не тех, кто колотил их дубиной по почкам, а тех, кто когда-то сошел с небес, неся огонь и смерть. Не правда ли любопытный, но вполне объяснимый психологический феномен?