«Драконы Кринна»

      Капля дождя упала ему на плечо, еще одна. За несколько секунд под колючим ливнем Картотряс промок до костей, а дорога превратилась в вязкую жижу. Вдруг он увидел дом с навесом над крыльцом, достаточно большим, чтобы под ним было можно спрятаться, и бросился туда, с трудом передвигаясь по грязи, упорно липшей к его сапогам. Задыхаясь, кендер, наконец, добрался до своей цели и проскользнул под навес, упав спиной на входную дверь.
      – Как жаль… что у меня больше нет… теплого красного плаща,- пробормотал он себе под нос, тяжело дыша.
      Приходя в себя, Картотряс смотрел на серебристую Завесу проливного дождя, совершенно не осознавая, что его правая рука потянулась к дверному замку и гибкие пальцы начали работать над механизмом. Кендер плотнее прижался к выцветшему дереву. Оставив замок, его рука нырнула в коричневый кожаный мешочек, вынырнула оттуда с маленькой металлической отмычкой, затем опять принялась за работу.
      Неистово колотивший по крыше навеса дождь заглушил шум со скрежетом открывшегося замка. Удивившись, Картотряс влетел спиной вперед в проем, приземлившись с громким «плюх» в просторной передней. Справа от него была деревянная лестница с изящно выкованными железными перилами, ведущая на второй-этаж, через два решетчатых окна над нею проникал тусклый свет. Слева и впереди находились три двери, одна из них под лестницей. Именно к ней потянуло кендера, как магнит притягивает железо.
      Левой рукой Картотряс прикоснулся к замку на двери. Тот уступил почти сразу, и створка со скрипом распахнулась внутрь.
      – Тс-с! - предостерег ее кендер.- Кто-нибудь может услышать!
      Горя любопытством, но не забывая об осторожности, он ступил в комнату, которая больше всего напоминала… лабораторию мага.
      Всю стену от пола до потолка занимали полки с книгами в красных кожаных переплетах. На всех плоских поверхностях аккуратными рядами стояли пузырьки и бутылочки. В дальнем углу мерцала огромная, состоящая из колец сфера. Но, безусловно, самым интересным предметом в комнате была шкатулка на мраморном пьедестаде слева от двери.
      Ее замысловатый узор сиял даже при таком тусклом освещении. Поднимая свою добычу, Картотряс задержал дыхание, ожидая сопротивления. Но ничего не случилось. Открыв шкатулку, он увидел, что внутри покоятся три резные фигурки, каждая на белой шелковой подушечке. Одна, из аметиста, изображала кошку, ее шею охватывало янтарное ожерелье, вторая - из прозрачного горного хрусталя - рыбу с глазами из бледно-зеленых и желтых камней, третья - из темно-золотого металла - дракона. Он сидел, обвив хвостом лапы, наполовину расправив крылья, словно готовился взлететь.
      Очарованный кендер нежно поднял дракона из его уютного гнездышка и - «Ой!» - чуть не уронил фигурку, внезапно ощутив острую боль. Капля крови выступила на его пальце.
      – Он меня укусил!
      Вытерев палец о штаны цвета ржавчины, кендер быстро забыл о своей ранке. Он отнес дракона - на сей раз осторожнее - в переднюю, чтобы лучше рассмотреть. По изящности винтовых рогов и безукоризненности маленьких чешуек можно было предположить, что это работа гномов. В этот момент два темно-красных камня, вставленные в глаза, моргнули. Восхищенный своим сокровищем, Картотряс, порывшись в мешке, вытащил кожаный ремешок и, крепко обвязав его вокруг маленького дракона, подвесил себе на шею, затем подошел к следующей двери.
      – Ка-ак тут жарко, - пробормотал он, неожиданно вспотев и ощутив зуд по всему телу - от самых корней длинных волос до кончиков пальцев ног, в горле словно что-то застряло. Картотряс закашлялся. - Не думал так быстро простудиться на дожде. - С каждым словом голос кендера становился грубее и ниже, внутри горел огонь, языки пламени лизали мозг. Из-за жара и боли у Картотряса нарушились зрение и равновесие, ему казалось, что нос, ноги и руки растут и меняют форму.
      – Я… я… а-а! - Голос кендера понизился на две октавы, и конец фразы превратился в басовитый, рокочущий рев. Замахав руками в попытке облегчить жар, Картотряс с громким треском пролетел сквозь крышу и растворился в пелене дождя.
      Грохот от падения разбитой черепицы и расколотых балок слился с шумом барабанящего снаружи ливня, и еще долго в доме не слышалось других звуков. Потом где-то на втором этаже хлопнула дверь.
      – Кариан! Что, во имя Кринна, здесь происходит?
      Маг в красной мантии появился на верху прекрасной лестницы, густые седые волосы ниспадали ему на плечи, как капюшон.
      – Кариан, где ты? Отзовись! - раздраженно прокричал он и схватился за балюстраду скрюченными пальцами - их красотой пришлось пожертвовать во время Испытания в Башне Высшего Волшебства.
      Маг огляделся и заметил обломки на полу и дождь, заливающий переднюю, а бросив острый взгляд бледных глаз вверх, увидел то, что осталось от потолка.
      – Клянусь тремя лунами! - выругался он.- Кто или что осмелилось сломать крышу дома мага?! - Старик быстро спустился по ступеням, его длинные, закрученные усы мелко дрожали.- Что проделало такую огромную дыру?
      Маг бросился к своей лаборатории - распахнутые двери говорили о многом. Шатая по мокрому полу к дверному проему, он посмотрел налево - узорная шкатулка была раскрыта, и в ней оставались только две фигурки.
      – Кто-то украл дракона! - закричал старик.
      – Мастер Миртин? - В открытую входную дверь вбежала молодая девушка, промокшая насквозь, с корзиной, полной продуктов, в руках, по виду служанка или ученица.- Я слышала…
      Маг набросился на нее:
      – Разве я не наложил новое заклинание на дверь в лабораторию?! Ты должна была следить за этим с тех пор, как я заболел!
      Он осторожно прошелся по передней, рассматривая разбитую кровлю в поисках следов и не переставая говорить.
      Девушка под градом его упреков опустила голову.
      – Не стой как каменная. Посмотри, не обронил ли он, или она, или оно что-нибудь!
      Поставив корзину на небольшой участок сухого пола, девушка присоединилась к Миртину, тщательно разглядывая деревянный пол.
      Маг, в конце концов, удовлетворенно заворчал и выпрямился: крошечная драконья чешуйка медного цвета дрожала на кончике его кривого пальца.
      – Пусть починят крышу, чтобы весь дом не затопило, пока меня не будет. Убери мусор. Потом приготовь все, что необходимо для дальнего путешествия.
      – Но, мастер, ты же еще не оправился от болезни.
      – Разве у меня есть выбор? Представь, что кто-нибудь злой превратился теперь в дракона - разрушения, которые он может произвести, будут опустошительны. А виноват буду я. - Миртин вернулся в лабораторию, зажав драгоценную чешуйку изуродованными пальцами. - Принимайся за работу, Кариан. Сейчас же.
      Картотряс Егоза не открывал глаз. Стало намного прохладнее, чем несколько минут назад, ветер бил ему в уши и успокаивал огонь, струящийся по всему телу. Кендер расслабился и, ощутив, что устремился вниз, распахнул глаза.
      Он падал… сквозь прозрачные облака к зеленым полям, перегороженным грудами камней. Зацепиться было не за что, а далеко внизу виднелась трава и каменные плиты.
      – О-о-о!
      Крик Картотряса прозвучал громким ревом. От ужаса у него помутился рассудок. Внезапно что-то захлопало, и кендер выровнялся. Оглянувшись, он воскликнул:
      – Крылья!
      После того как падение перестало угрожать Картотрясу, паника сменилась восторгом и любопытством.
      – Я лечу! Я в самом деле лечу! - обрадовался он. - Интересно, как это получилось?
      Облака сгустились вокруг, щекоча нос Картотряса, и он захотел почесаться, но оказалось, что вместо рук у него большие лапы с крепкими мышцами под чешуей цвета желтой меди, украшенные гигантскими когтями цвета оникса.
      – Когти? - взревел кендер. - Чешуя?
      Чтобы осмотреть себя, он опустил голову - с новой длинной шеей это оказалось просто - и увидел следующее; тело покрывали медные чешуйки, с которых свисали сумки, крошечные по сравнению с нынешними размерами Картотряса; сзади бился на ветру длинный извилистый хвост; статуэтка дракона, все еще висевшая на кожаном ремешке, ощутимо врезалась в шею. Не было только одежды.
      Шея Картотряса опять вытянулась вперед. Он не мог поверить своему счастью и, переполненный радостью, сдавленно фыркнул, очень не по-драконьи.
      – Я дракон! Не удивительно, что я могу летать! Может, мне вернуться в Далтигот и спалить южную часть города? Проучу этих людишек за их недружелюбие, а они и не узнают, кто на них напал! Я… ух ты!
      Далеко внизу кендер заметил живописный пруд, и внезапно ему очень сильно захотелось пить. Совершенно позабыв о желании мстить Далтиготу, Картотряс склонил голову и частично сложил крылья, отчего чересчур круто спикировал. Ветер свистел у него в ушах; земля прыгнула навстречу. Обезумевшие от ужаса стада коров, овец, свиней и коз с блеянием и мычанием бросились в разные стороны.
      В последний момент кендер попробовал слегка расправить крылья. Тут же его с силой подбросило вверх и перевернуло через голову. Картотряс пришел в такой восторг от своих новых способностей, что повторил трюк несколько раз. Пруд остался далеко позади.
      Прошел не один час, а он продолжал испытывать жажду и к тому же очень устал. Большое поле, поросшее густой зеленой травой и уставленное длинными золотистыми скирдами сена, показалось кендеру прекрасным местом для посадочной площадки. Единственную сложность представляло то, что он пока не умел приземляться.
      Картотряс приблизился к земле слишком быстро, растопырив задние лапы. В его намерения входило, цепляясь когтями за землю, снизить скорость, потом, зарывшись в землю передними лапами, остановиться. Но ничего не получилось. Вместо этого всеми четырьмя лапами кендер увяз в грязи, кувырнулся в стог сена, опрокинул его и врезался с силой во второй, где, наконец, и остановился.
      Заржала испуганная лошадь и, стуча копытами, умчалась прочь. Что-то закопошилось под хвостом Картотряса. Он поспешно вскочил на лапы и встряхнулся, разбрасывая во все стороны солому, затем оглянулся. Его невольный пленник молотил руками и ногами и что-то голосил, уткнувшись лицом в грязь. Картотряс осторожно переместил хвост в сторону.
      – …успокойся и подожди, пока дракон спустится! - Высокий рыцарь в доспехах поднялся на ноги и вытащил самый большой меч из всех, какие кендеру когда-либо приходилось видеть; его темные глаза сверкали, а грязные усы дрожали от возмущения. - Ты напугал моего коня, и он сейчас, скорее всего, несется сломя голову назад в Соламнию. Кто ты? Клянусь Кодексом и Мерой, я, сэр Арик фон Катманн, Рыцарь Розы, бросаю тебе вызов за этот трусливейший поступок!
      Картотряс скрылся за ближайшим из уцелевших стогов сена, надеясь спрятаться, но тот был слишком мал, поэтому голова и хвост кендера торчали из-за него, позволяя рыцарю следить за каждым его движением.
      – Но я не знал, что ты здесь! - принялся уверять рыцаря Картотряс, пока сэр Арик гордо вышагивал в его сторону. С рыцаря стекали потоки грязи и падало сено. - Я кен… - Нет, кендером он уже не был. Запоздало осознав свою ошибку, Картотряс захлопнул пасть на полуслове. - Дракон, - неубедительно закончил он через мгновение.
      – Кендракон? - Рыцарь на дюйм опустил меч.- Я о таких никогда не слышал. Ты похож на медного дракона, хотя они встречаются в более южных широтах. Но твой род и место обитания не имеют никакого отношения к моей чести, не извиняют они и твоего поступка. - Он опять поднял меч, приготовившись к атаке.- Защищайся же, вредоносный кендракон!
      Картотряс изо всех сил забил крыльями и взмыл в воздух, подняв такой ветер, что стог разметало, а рыцаря отбросило назад, и он, упав на спину, оказался погребенным под большой грудой золотистого сена.
      – Я лучше пойду,- прокричал Картотряс сверху.- До свидания!
      – Я найду тебя, кендракон! - Отбрасывая, сухую траву, рыцарь с трудом поднялся на ноги. - Я обыщу весь Эргот, пока мы не встретимся вновь, и я не смою нанесенную мне обиду твоей кровью!
      Радуясь тому, что удалось убежать и его не проткнули мечом, Картотряс набрал высоту и закружил над лесами, лугами и предгорьями Дальних Гаардских гор. Он обрел второе дыхание и опять был очень доволен полетом.
      Кендракон только-только обнаружил любопытный теплый поток воздуха, когда что-то острое, как крошечный меч, ткнуло его.
      – Грабитель! Вор! - раздался крик,- Осквернитель гнезд!
      – Что? Подождите! - Кендракон изогнул шею кверху, чтобы разглядеть нападавшего, и едва увернулся от удара клювом в глаз. - Не осквернял я никаких гнезд…
      – Уничтожитель яиц! Пожиратель птенцов! Убирайся! Помогите! Помогите! Опасность!
      Нападала на него авас, небольшая бело-коричневая птичка с длинным острым клювом, приспособленным для того, чтобы выковыривать из деревьев насекомых. Эти птицы вообще очень ревниво относились к своей территории, нападая на всякого, кому выпало несчастье оказаться в опасной близости от их гнезд, а что касается этого аваса, то он летал над головой Картотряса, ударял клювом во все уязвимые места и, не останавливаясь ни на мгновение, визжал,
      – Я ничего не сделал,- запротестовал кендракон.- Я просто пролетал мимо…
      – Еще хуже, путешественник! Вред, осквернение! Убирайся! Убирайся!
      Решив, что благоразумие - лучшая составляющая отваги, Картотряс прибавил скорость. Хотя и отстав, авас какое-то время гнался за ним, не прекращая вопить, пока, наконец, не свернул, чтобы обратить свой гнев на следующего нарушителя границ.
      Радуясь тому, что с неприятным происшествием покончено, кендракон безмятежно влетел прямо в облако жужжащих насекомых. Цепляясь крошечными колючими лапками, они облепили его крылья и голову.
      – Мы голодны,- жужжали они.- Вот еда! Она так велика, что хватит на всех!
      Кусачие твари впились в нежные части тела Картотряса, словно тысячи крошечных иголочек.
      – Ой! - запротестовал он. - Мне же больно! Остальные насекомые, ожидая своей очереди напиться крови, сомкнулись вокруг него плотной тучей, напрочь перекрыв обзор.
      – Я ничего не вижу! - прокричал кендракон и сильно выдохнул, сдув за один раз несколько сотен насекомых. Но, к несчастью, другие стремительно пришли им на смену. Кендракон потерял высоту, его лапы и живот время от времени задевали за верхушки деревьев. - Хорошо, что это не скалы! - проревел он.
      Вдруг Картотряс догадался, что надо сделать, чтобы избавиться от паразитов. Постоянно дуя на насекомых и проверяя правильность выбранного направления, он с трудом продвигался на восток. Над морем, на расстоянии в несколько драконов от берега, кендракон нырнул в воду.
      И пошел ко дну.
      Картотряс изо всех сил пытался еще раз ударить крыльями, чтобы вытолкнуть себя из больших соленых волн. Это было сложнее, чем ему представлялось, особенно когда вода вокруг заполнилась рыбой, приплывшей покормиться множеством насекомых. К несчастью, некоторые из рыб решили пощипать и кендракона.
      Когда Картотрясу, наконец, удалось выбраться на мелководье, а оттуда на берег, он совершенно выдохся. Его крылья, его веки, внутренняя часть ушных каналов и нижняя часть носовых проходов распухли от укусов, к тому же раны жгло от соленой воды.
      – Ну и денек! - вздохнул он, расслабившись на теплом песочке. - Никогда бы не подумал, что птицы и насекомые доставляют драконам столько неприятностей. А еще я не знал, что драконы не умеют плавать. - Картотряс широко зевнул. - По крайней мере, сейчас я вдоволь попью,- Но, сделав глоток, он поморщился,- Фу! Соленая вода!
      Устав экспериментировать, Картотряс сложил крылья и, опустив голову на лапы, заснул.
      На следующее утро он проснулся оттого, что десятки маленьких крабов пытались унести его в такое же количество направлений. Развеселившись от этого зрелища, кендракон зачарованно следил за тем, как шустрые создания неутомимо, но безрезультатно стараются поднять его по частям и унести прочь.
      Потом Картотрясу это надоело, к тому же он чувствовал, что после вчерашнего все тело нестерпимо свербит. Догадавшись, как избавиться от этого неприятного ощущения, кендракон расправил одно крыло и, подогнув под себя другое, перекатился на бок, а потом на спину. Затем, прижав оба крыла к телу, он принялся изгибаться, скребя всеми тридцатью тремя футами своей спины о шершавый песок.
      Скоро весь пляж покрылся запутанным узором, а Картотряс, у которого от вчерашних птичьих клевков, укусов насекомых и рыбьих щипков остался лишь легкий зуд, взлетел вверх.
      Вскоре он научился парить, делая широкие грациозные повороты. Крутые же повороты требовали полного контроля над мышцами, чтобы, растянув то или другое крыло, удерживать его в этом положении. Хорошо поупражнявшись, Картотряс научился и этому. Восходящие потоки околдовывали его, но он быстро уставал, когда приходилось слишком долго держать крылья почти неподвижно. Мчаться стрелой с неба прямо на стада было, безусловно, веселее всего - они так забавно ревели и бросались врассыпную. На третий день его бытности драконом одна испуганная корова на полной скорости врезалась в большой камень и больше не встала. Картотрясу было жаль, что по его вине погибло живое существо, однако он лизнул тушу в предвкушении горячей сочной пищи.
      «Корова? - размышлял кендракон, кружа над мертвым животным и разглядывая его.- Это, должно быть, вкусно. Думаю, мне стоит попробовать.- Вдруг кендера, в отличие от дракона, замутило при одной мысли о том, чтобы попробовать сырое мясо.- Нет, я так не думаю. Не думаю, что у меня получится».
      И, сопротивляясь своему требующему еды желудку, Картотряс полетел прочь в поисках еще одного дракона, чтобы поучиться у него приземляться.
      Миртин шагал по грязной дороге, следом за ним плелась Кариан с поклажей. Одним глазом маг следил за коварными рытвинами, другой не спускал с черной коробочки в сложенной ладони. Магический искатель с чешуйкой медного дракона внутри пузырился и шипел, выделяя лишь крошечное перышко дурно пахнущего землистого тумана.
      – Из-за этого мне пришлось вчера ходить кругами, - пробормотал Миртин, сердито ударив по искателю искривленным пальцем, и пристально всмотрелся в небо, надеясь увидеть дракона. Коробочка выпустила еще одно перо дыма, которое сначала поплыло на юго-восток, затем, сделав круг, на северо-запад.
      Наблюдая за его движениями, Кариан сострила:
      – Судя по тому, как эта штука работает, она сделана гномами-механиками.
      Маг вздохнул и продолжил путь, но вдруг завиток дыма от искателя стал толще и уже четко указал на северо-запад, и Миртин, быстро развернувшись, последовал за ним.
      За крутым поворотом дороги они натолкнулись на фермера, который стоял, разглядывая свой сарай. Часть его обвалилась под тяжестью дымящегося навоза. Рядом с фермером, переминаясь с ноги на ногу, стояла запряженная в телегу лошадь. По краткому знаку мага Кариан побежала вперед.
      – Скажи, добрый человек, не дракон ли произвел эти разрушения?
      – Ага, гниль на его крылья. Тпру, ты, лошадь. Ничего не осталось, только вонища. Полчаса как улетел. Теперь вот в Мейгарт за гвоздями ехать. - Фермер почесал бороду. - Да он не только здесь напортачил. Сосед-то заходил вчера вечером, говорил, за его коровами гонялся. Одну убил, но не съел. Странно это. Так и оставил. Еще над Мейгартом летал, пугал народ, да и скотину тоже.
      – Искатель опять заработал! - повелительно прокричал Миртин Кариан.- Пошли!
      – Минутку, Мастер, - откликнулась девушка и вернулась к фермеру: - Спасибо за помощь, добрый человек. Удачно тебе отстроиться.
      Тем временем маг, не дожидаясь Кариан, двинул вперед. Фермер близоруко поглядел ему вслед и крикнул:
      – Тут еще один искал его! Большой такой, в доспехах! Говорит, честь его запятнал! Убить собирается, ли сможет, конечно, заставить так долго сидеть на одном месте!
      – Соламнийский Рыцарь? - удивленно спросила Кариан.
      Фермер покачал головой:
      – Знать не знаю.
      Кариан водрузила поклажу на плечо и побежала догонять наставника.
      – Он сказал… - начала она, приблизившись.
      – У меня отличный слух! - огрызнулся Миртин. Он почти бежал, следуя за облаком коричневого с золотым блеском дыма, который теперь пах еще отвратительнее. Я должен настичь этого дракона раньше, чем это сделает рыцарь, иначе есть опасность лишиться статуэтки!
      Дзинь!
      На следующее утро Картотряса разбудил металлический звон.
      – О, хорошо! Война! - Кендракон резко поднял лову, забыв о том, какой низкий свод в его укрытии. - У-у! - Картотряс так сильно ударился, что с потолка пещеры посыпалась каменная крошка.
      Пошатываясь, он задом вылез наружу и попытался сфокусировать взгляд на ближайшем лугу, откуда носился звон. Его зрение прояснилось через целую минуту, и кендракон увидел, что это огромный людоед, вооруженный гигантской булавой, сражается с одиноким конным рыцарем. Несмотря на то, что на рыцаре были доспехи, он едва держался, отчаянно отражая удары длинным мечом и прикрываясь щитом.
      Картотряс воспылав гневом - похожее чудовище когда-то разгромило его родной город.
      – Ненавижу людоедов! - Взмахнув крыльями, кендракон поднялся в воздух.- Я спасу тебя от него, сэр Арик!
      Картотряс взлетел высоко, затем развернулся для крутого броска.
      – Йу-у! - оглушительно проорал он свой новый воинственный клич… который превратился в испуганное «А-а-а!», когда он пронесся мимо сражающихся, слишком приблизившись к земле, и был вынужден применить все свое мастерство, чтобы не разбиться.
      Ветер, поднятый Картотрясом, никак не повлиял на огромного людоеда, разве только слегка спутал его засаленные волосы, а вот боевой конь сэра Арик зашатался, рыцарь же чуть не выпал из седла. Пока жеребец восстанавливал равновесие, людоед, ухмыляясь, занес булаву для смертельного удара.
      Отлетев далеко от места сражения, кендракон с трудом заложил крутой вираж, готовясь к другому, как ему хотелось надеяться, более успешному броску.
      – Не уйдешь, гнусная тварь! - выпалил Картотряс и на полной скорости ринулся к врагу, хлопая крыльями. Внезапно в его голове промелькнули слова - магические слова, которых кендер никогда не знал, где-то в районе желудка послышалось странное бульканье. Кендракон открыл пасть и икнул.
      Жар пустынь обжег спину людоеда, заставив остановиться и взреветь от боли и удивления - дракон внезапно оказался совсем рядом. Конь сэра Арика бросился в сторону, спасаясь от порыва обжигающего ветра, а рыцарь ахнул, когда из-за внезапного подъема температуры в его металлических доспехах стало по-настоящему неудобно.
      – Мне не нужна такого рода помощь! - прокричал сэр Арик, усмиряя жеребца и заставляя его опять встать перед врагом. - Кендракон, прочь!
      Но его крик прозвучал слишком поздно. Картотряс опять развернулся, вызывая в памяти новые магические слова, и изрыгнул молочно-белое облако, которое сначала полностью накрыло рыцаря с конем, а затем людоеда. К несчастью, туман начал быстро подниматься вверх, поэтому кендракон, как ни старался, не смог избежать его, когда пролетал мимо поединщиков, закладывая очередной вираж.
      Людоед опять поднял оружие, но не успел размахнуться, как огромная булава выпала из его ослабевших пальцев. С глухим стуком чудовище, как подрубленное дерево, упало в траву, потеряв сознание.
      Сэр Арик, выпустив из рук меч, упал вперед, на шею своего скакуна, который вновь зашатался. Рыцарь не удержался в седле и с грохотом свалился на землю. Конь, печально фыркнув, сел на круп, затем медленно перекатился на бок и рухнул, вытянув ноги.
      Самому Картотрясу вдруг страшно захотелось спать. Он зевнул и вдруг заметил стремительно приближающуюся границу деревьев. Кендракон, жертва собственного сонного дыхания, растопырив крылья, снизил скорость, остановился и кубарем покатился в гущу молоденьких деревец, еще в воздухе захрапев.
      – Просыпайся, Кендракон!
      Картотряс, ничего не соображая спросонья, плохо представлял, где кончаются его грезы и начинается действительность, но был уверен, что этот знакомый требовательный голос ему снится.
      – Просыпайся, Кендракон! Час нашей битвы настал!
      Раскрыв один глаз, Картотряс обнаружил перед своим носом сэра Арика, опиравшегося на вложенный в ножны меч. Рыцарь берег правую ногу, большую часть веса перенося на левую, шлем на его голове погнулся, а забрало основательно сбилось набок. За ним неуверенно стоял серый рыцарский конь, свесив голову почти к самой земле.
      С вздохом, ощущая все еще некоторое головокружение от сонного газа, Картотряс вновь закрыл глаз.
      – Не пытайся обмануть меня! - взревел сэр Арик. - Я знаю, что ты проснулся! Несмотря на то, что я нетвердо держусь на ногах, несмотря на то, что мне плохо видно из-под моего шлема, бросаю тебе величайший вызов! Больше никогда ты не помешаешь моей битве, больше никогда не возмутишь мой покой!
      Оба глаза Картотряса, моргнув, открылись.
      – Но я только хотел помочь! Людоед размозжил бы тебе голову своей здоровенной булавой…
      – Когда ты пролетел в первый раз, мой конь чуть не выбросил меня из седла. Людоед, которому поднятый тобой ветер ничуть не помешал, получил преимущество. Нагромождая одно оскорбление на другое, ты применил свое оружие - суховейное дыхание, опалив всех, кроме себя. И, что всего хуже, ты воспользовался в качестве оружия своим сонным дыханием, лишив чувств моего врага, моего коня и меня до вечера сегодняшнего дня. Я не мог исполнить свой долг, пока не проснулся, и только благодаря редкой удаче пришел в себя раньше людоеда. Его голова теперь отделена от тела. Поэтому приготовься! Кодексом и Мерой клянусь, наконец-то я смою твоей кровью позор с моей чести!
      – Но…
      – Прости, сэр рыцарь, - послышался новый голос, и рядом с сэром Ариком появилась запыхавшаяся, разрумянившаяся от бега Кариан. - Мой учитель, Миртин, красный маг, обращается с неотложной просьбой переговорить с тобой перед тем, как ты сразишься с этим драконом. Вопрос непосредственно затрагивает твою честь.
      Маг стоял на дороге неподалеку, все еще сжимая в скрюченных пальцах черную коробочку и не отрывая взгляда от кендракона. Из искателя выбивался дымок, покачиваясь и мерцая медными бликами.
      Сэр Арик опустил оружие:
      – Клянусь мечом моего прадеда, мне когда-нибудь дадут разделаться с этим чудовищем?
      – Он не чудовище, а вор на двух ногах! - выкрикнул Миртин, приближаясь к девушке и рыцарю; от его резкого голоса, казалось, потускнел солнечный свет.- Я отвечаю за него и немедленно верну в изначальное состояние.
      Рыцарь выпрямился, глядя на мага сверху вниз, и спесиво произнес:
      – А я поклялся Кодексом и Мерой, что он поплатится за мою запятнанную честь своей жизнью. - Его темные глаза в упор смотрели в ледяные глаза мага. - И не намерен отказываться от своей клятвы.
      Напряжение заискрилось между ними, словно молния. Картотряс смотрел то на одного, то на другого, и страх в его груди смешался с гордостью, когда он понял, что боя не избежать. Боя из-за него! Губы мага зашевелились; меч рыцаря начал подниматься. Кендракон набрал воздуха, чтобы возразить, и чихнул.
      Шквальный ветер бросил мага на сэра Арика, затем обрушил обоих на Карман, которая стояла перед рыцарским конем; три человека и скакун скатились по луговой траве почти к дороге.
      Кендракон отлетел далеко назад. Больно ударившись о скалу, он остановился, со свистом выдохнул и осел у подножия монолита.
      – Он там! - воскликнула Кариан, проследив взглядом за струйкой дыма искателя, - девушка поднялась на ноги первой.
      Миртин, услышав это, вскочил, оттолкнув рыцаря, и поспешил в сторону Картотряса. Кариан старалась не отставать.
      Рыцарь, с трудом повернув побитый шлем так, чтобы хоть что-то видеть, медленно встал на ноги, заставил подняться коня, затем вскарабкался в седло. Сбитый с толку, жеребец упирался, грыз удила, но в итоге неохотно поплелся в том же направлении.
      Маг с помощницей первыми добрались до кендракона. Самым жалким образом сжавшись на камне, обессиленный Картотряс тяжело дышал и кашлял в завесе из охристого тумана.
      – Все! Ты попался, вор! - вскричал Миртин, указывая на статуэтку, которая по-прежнему висела на ремешке, врезавшемся в шею Картотряса. - Это моя собственность. Отдай ее, и я верну тебе истинный облик.
      – Не мог бы ты сначала убрать этот противный дым? - жалобно попросил задыхающийся кендракон.
      Маг пробормотал несколько слов в черную коробочку. Изрыгнув в последний раз клуб дыма, искатель затих.
      – А каким существом ты был раньше? - кротко спросила Кариан.
      – Кендером, - продолжая откашливаться, ответил Картотряс.
      – Я должен был догадаться! - воскликнул Миртин.- Столько стараний - всего лишь ради кендера! - Он воздел изуродованные руки.- А теперь приготовься…
      – Не спешите, - прогремел сэр Арик, который как раз подъехал и спешился. - Моя честь еще не удовлетворена.
      Миртин повернулся к нему, во взгляде мага явственно читалась угроза:
      – Ты, Соламнийский Рыцарь, будешь сражаться с кендером?
      – Здесь нет кендера,- возразил тот.- Здесь есть медный кендракон, хоть они и не должны здесь водиться.
      – Это так он сейчас выглядит, - отрывисто произнес маг. - Он украл у меня заколдованный предмет, который превратил его в дракона. Теперь, чтобы стать кендером, он должен его вернуть. - Миртин протянул к Картотрясу безобразную руку. - Отдай статуэтку.
      – Я взял ее только на время, - защищался Картотряс, неуклюже поддевая когтями запутавшуюся в его чешуе кожаную ленточку.
      Он неохотно вручил магу статуэтку, которую тот немедленно спрятал в мешочек, подвешенный к поясу.
      – Мне надлежит сразиться с тобой, пока ты остаешься драконом, - сказал сэр Арик. - Поэтому я нанесу удар сейчас. - Глаза рыцаря сверкнули обсидиановым блеском, и он выступил вперед, подняв меч. - Готовься принять смерть!
      Картотряс отдернул левую переднюю лапу за мгновение до того, как на ее месте просвистел меч.
      – Я меньших размеров, поэтому устану позже тебя, - уведомил кендракона сэр Арик, направляя ужасающий по силе удар в грудь Картотряса.
      – Су маргат нага нулис! - проревел маг, указывая на кендракона.
      Клинок рыцаря вонзился в грязь всего лишь на расстоянии ладони от маленького тельца. Картотряс опять стал кендером. Он сел, не в силах отдышаться и унять мелкую дрожь, карие глаза на его бледном лице казались огромными - над ним возвышался сэр Арик. Рыцарь вновь поднял свой могучий меч и тут, наконец, остановился.