Зона тьмы (№2) - Укус мрака

– С чего начнем? – спросил мальчуган.

– Бабенки и детишки вперед… – с довольным видом ответил, усмехаясь, пес.

– Vade retro Satanas! — вдруг громко закричал Лори. – In nomine Patri et Filii et…[22]

– Ax, как это возбуждает!

И, заливаясь смехом, малышка задрала подол платьица и показала свой голый передок. Лори стыдливо опустил глаза.

– Гавк! – сказал мужчина голосом, похожим на звук фагота. – Вперед, взять! Принеси папочке мяса.

– Да что же здесь происходит? – спросил вконец одуревший Бадди, который никак не мог решить, следует ли ему потерять сознание. Или пойти окунуть голову в лохань, полную холодного джина…

– То и происходит, что они хотят нас сожрать! – пронзительно крикнул Лори.

Невидящие глаза собаки остановились на Лори; обнажились длинные клыки. Пес расхохотался странным собачьим смехом.

– А тебе приветик от Круэллы, – сказал он. – Кажется, она хочет сшить себе мини-юбочку из твоей черной шкуры…

Лори сделал шаг назад, неловко споткнулся о низкий столик и тяжело рухнул на диван. Далматин сделал прыжок. Лори закрыл глаза, слабо помахивая перед лицом диванной подушкой. Раздалось короткое тявканье, и вслед за тем на него навалилось тяжелое тело, сотрясаемое крупной дрожью. Насмерть перепуганный Лори перекатился на бок. По телу Гавка пробегала дрожь, шерсть поднялась дыбом. В его пасти был зажат оголенный патрон лампы. Бадди взирал на него с глубоким удивлением.

И вдруг тело собаки начало как будто растрескиваться; через кожу животного выбирались тысячи крохотных личинок мясной мухи, создавая впечатление, что собака дрожит.

«Я что, смотрю ужастики?» – подумал Бадди.

Мужчина указал пальцем на собаку, потом на них, и Бадди увидел, что кожа на его пальце синюшная и растрескавшаяся. Малыш Язон сделал шаг вперед.

– Они сделали Гавку больно.

– За это надо наказать Эйт Болз[23], надо слопать его шарики… — шаловливо запела Бренда.

Бадди попытался вырвать лампу из собачьей пасти, но патрон приварился к нёбу животного.

– Здорово мы влипли, – пробормотал Лори, поднимая зажигалку Уилкокса, которая валялась на полу.

Другой рукой он схватил журнал, восхваляющий достоинства отеля, и скрутил его в жгут. Чувствуя себя так, словно он действует в дурацком сне, Бадди подобрал валявшуюся на кресле позавчерашнюю газету «Вашингтон пост» и приготовил зажигалку.

– Эти сволочи не выносят огня, – громко сообщил Лори. – Он их хорошо прижигает.

– Неужели Лори действительно хочет сжечь детишек?

Лори поджег свой журнал, и все Мак-Мюллены разом вздрогнули.

– Ну-ка, идите сюда, идите, попробуйте-ка адского пламени, – издевательски повторял Лори.

Бадди тоже стал потрясать пылающей «Вашингтон пост».

– Вон отсюда! – услышал он свой решительный голос, думая в то же время, что все это просто какой-то гротескный сон.

Малыш Язон громко рыгнул, а его сестричка расхохоталась. Мужчина подошел ближе, предоставив Бадди возможность рассмотреть его мраморную кожу, пробитый правый висок и что-то белое, что копошилось у него в зубах. Свободной рукой Бадди сильно ущипнул себя повыше локтя. И вздрогнул от боли. Значит, он не спит и этот тип действительно мертвец. Как и детишки. Мертвецы, но стоят и разговаривают в апартаментах номер двадцать шесть отеля при казино «Сиркус Сиркус».

– Я сантехник, меня зовут Аллан Мак-Мюллен, – сказал мужчина. – Я перебрал с выпивкой и не справился с управлением машины. Как вы думаете, я встречусь со своей женой? Она умерла два года тому назад, дома у меня стоит урна с ее пеплом.

– Пошли вон, – проблеял обессилевший от страха Бадди.

– Когда вы умрете, то заговорите иначе. Ну, куда, по-вашему, я должен идти? И нам с малышами нужно питаться. Но земля населена эгоистами вроде тебя. И ты за это заплатишь. Ты, выродок, заплатишь за все то зло, которое совершил. Ты заплатишь за свою отвратительную музыку и за Слима, которому ты желал смерти, потому что был уже не в состоянии о нем заботиться!

Как мог он узнать о Слиме? Как мог узнать о тех ужасных мыслях, что приходили ему в голову в больнице, когда он держал исхудавшую руку Слима во время его бесконечной агонии?

– Не давайте вывести себя из равновесия, они все время стараются этого добиться. Они все о нас знают и пытаются нами манипулировать… – заметил Лори, размахивая своим факелом.

– Их надо окропить святой водой, – прозвучало тихое отрывистое замечание.

Бадди непроизвольно обернулся. Рут Миралес, скрестив руки на коленях, смотрела на них с суровым видом.

– У нас, Рут, нет святой воды, – шепнул Лори.

– Конечно, без святой воды… Надо было ею запастись, – изрекла Рут, пожимая плечами.

– Ага, да-да, надо было ею запастись, миленький Лори… – передразнил ее Язон.

– Заткнись, гроб повапленный![24] – крикнул Лори. – Проваливай в ад!

Он швырнул свой факел в Язона, который с трудом увернулся и яростно зарычал. Запищав, Бренда выпрыгнула в коридор. И вслед за тем факел погас.

Аллан Мак-Мюллен широко улыбнулся, обнажив десны и язык, покрытый белыми червями, а его детишки вновь подошли поближе. Резким жестом Бадди что-то выхватил из кармана. Плоскую серебристую фляжку.

– Спецрезерв Бадди Коула. Джин, отличный джин.

Он плеснул несколько капель на факел, и вспыхнуло яркое потрескивающее пламя. Потом он быстро обрызгал джином ковролин пола.

– Ты что… – завыл Мак-Мюллен.

– Поздно спохватился, приятель! – злорадно откликнулся Бадди и бросил «Вашингтон пост» на пропитанный джином ковер.

Взметнулось высокое пламя, которое отбросило МакМюлленов в коридор.

– Дверь, быстро! – заорал Лори, и Бадди бросился через пламя к двери и навалился на нее всей своей тяжестью, а три разлагающихся тела давили с другой стороны.

Ключ. Надо повернуть ключ. Он видел, как маленькие, изгрызанные до костей пальчики Бренды щупают косяк двери, и, продолжая налегать изо всех сил, закрыл глаза. Раздался злобный крик, потом дверь неожиданно захлопнулась с сухим щелчком, и он повернул ключ. На земле валялись три маленьких пальчика без ногтей.

– Бадди! Берегись! – закричал Лори.

Бадди поднял голову и почувствовал, что его охватывает волна жара. Он не понял, что загорелся халат, пока не ощутил боли, пока не вспыхнули волосы.

Лори бросился в спальню, сдернул покрывало со своей кровати и вернулся, чтобы сбить пламя с Бадди, который с воплями носился по комнате. Рут нахмурилась и громко вздохнула, словно её вывели из себя.

– Бегите за водой! – закричал Лори. – Рут, бегите за водой.

Бадди бросился на диван и стал кататься, а Лори пытался погасить на нем пламя. Оглушительно завыла сирена. Гостиничный сигнал пожарной тревоги. Беготня в коридоре. Бадди, с наполовину обгорелыми волосами и с большими красными ожогами на черепе и на лице, укутанный в обгорелое покрывало, тихонько стонал.

– Берегите лицо! – крикнула Рут и вылила вазу, полную холодной воды и увядших роз, на облезлый череп Бадди.

Кто-то барабанил в дверь, в коридорах царила невообразимая суматоха.

– Иду-иду, – откликнулся Лори, дрожа как загнанная лошадь. – Рут, сядьте же, наконец.

– Если я правильно понял, Лори, то твой компьютер Джимми предупредил тебя об опасности… – едва слышно пробормотал Марвин, хрустнув пальцами.

– Вот именно.

– А потом все Мак-Мюллены явились сюда вместе со своей собакой, и та попыталась вас убить.

– Это был далматин. Директор приказал отвезти его в ветеринарную клинику, а я посоветовал обязательно его кремировать.

– А тем временем прибыли пожарные, затем набежали журналисты с местного телевидения и копы…

– И еще врач, – добавил Лори. – Он оказал помощь Бадди, который отказался ехать в больницу, и вот тут директор спросил номер телефона его страховой компании и…

Зазвонил телефон, и Марвин снял трубку.

– Хейс у аппарата.

– Ну что, маса Хейс, у нас проблемы? – проскрипел Аньелло на другом конце провода. – Директор отеля только что рассказал мне историю, от которой сдохнешь со смеху. И вроде бы в апартаментах номер двадцать шесть полно психов ненормальных. И там же какая-то собака и блондинистый парень в метр восемьдесят ростом, да еще наполовину изжаренный мужичонка по имени Ричи Бадди Коул. Как раз тот мужик, знаете ли, которого копы проворонили вчера вечером в Баллун-фиеста-парк. И этот же мужик заблудился вчера со своим шаром где-то недалеко от Лас-Вегаса.

– Чего вы хотите? Я спешу.

– Так вы разыскали парнишку, верно? И все опять началось.

– Что? Что именно началось?

– Сегодня утром мои коллеги из Лас-Вегаса обнаружили возле склада торгового центра Амстрак на Мейнстрит наполовину сожранный труп бомжа. Джереми Хокинз в Альбукерке – два убийства. Он отправляется в Вегас – снова убийство. Вам не удастся это скрыть, каким бы важным федералом вы ни были, маса Хейс.

– Как вы нас нашли?

– Вот те на! Хейс, да вы же подожгли номер в отеле! Это прошло по всем каналам в шестичасовых новостях! Мы видели, как чернокожий подросток пытался захлопнуть дверь и как мужики уносили собаку. И видели мамзель Бадди Коул, закутанную в покрывало… И вы еще спрашиваете, как мы вас нашли? Черт возьми! Я просто лопну со смеху!

– Аньелло, это дело проходит под грифом «Государственная безопасность», вы хорошо меня поняли? Вы прекратите это дело и разорвете постановление о розыске Джереми Хокинза. Джереми Хокинза отныне не существует.

– Мели, Емеля! А кто мне докажет, что вы не врете? Что вы не являетесь членом группы педофилов, пристрастившихся к ритуальным убийствам?

– Педофилы-мутанты, Ральф, и спим со всеми серыми человечками.

– Я хочу получить ваше направление и подтверждение от вашего начальства, маса Хейс, иначе я спущу на вас всех собак.

– О'кей, – вздохнул Марвин. – Я перезвоню вам через два часа.

– Через полчаса.

– Открытое неподчинение и создание препятствий в осуществлении деятельности федерального агента – вы рискуете потерять свое место, лейтенант.

– За свою задницу я отвечу сам, агент Хейс. А вы занимайтесь своей.

Ничего не ответив, Марвин повесил трубку.

– Что там еще? – спросила Сэм, выходя из спальни, где, приняв успокоительное, спал Бадди.

– Аньелло нас вычислил. В новостях местного телевидения показали пожар в номере, происшествие с собакой и т. д. Он не верит, что мне действительно поручено дело Джереми Хокинза.

– И?..

– Мне его действительно не поручали. Я занимаюсь этим по собственной инициативе. Просто информировал Джонатана, что должен уладить одно дело, и попросил прикрыть меня перед Болдуином, после чего уехал в Альбукерк. Если Аньелло решит засадить Джема за решетку, то я не смогу ему помешать.

– Если Болдуин тебя не прикроет. Позвони ему. Скажи, что это наиважнейшее дело.

– Согласен.

Марвин быстро набрал номер на своем мобильном телефоне, но раньше, чем погас экран, появился сигнал «батарея разряжена».

– Чертова игрушка! – проворчал он, хватаясь за телефонный аппарат, стоящий в номере.

Бесконечно звучал вызов, потом автоответчик женским голосом телефонистки любезно сообщил ему, что в связи с перегруженностью линии его вызов не может быть обслужен.

– Но это же просто смешно! – пробормотал Марвин, повторяя набор.

И снова автоответчик.

– Не понимаю. Может быть, линия не в порядке…

– Прежде всего, смываемся. А обсудим позднее, – прервал его Уилкокс.

– А Бадди?

– Оставим его здесь. Надо быстренько двигать отсюда, через десять минут здесь будет полно копов. Вы можете позвонить своему Джонатану и из другого места. Это война, Марвин. Нужно шевелиться.

– Шериф прав. Если фараоны нас здесь задержат, то они воспользуются этим и распространятся повсюду, – поддержал Джем.

Марвин долго его разглядывал, потом прищелкнул пальцами.

– О'кей, уходим. Джем и Лори, вы спуститесь по лестнице для служащих. Сэм и Уилкокс, вы выйдете вместе с Рут через главный вход. А я займусь директором и всей передрягой.

– И бросим Бадди? – запротестовал Лори.

– Сожалею, но он в этом больше не участвует. Ни к чему рисковать его жизнью. А так как за ним ничего нет, то Аньелло и не сможет ему ничего предъявить.

– Незадача, старичок.

– Ну, чего тут? – прошептал Джем, наклоняясь к Лори.

– Загвоздочка, вон там, в сером плаще.

Склонившись к плечу Лори, Джем вглядывался в темноту. Под частым дождем строевым шагом по паркингу туда-сюда разгуливал мужчина в плаще.

– Фараон?

– Наверняка.

– Что будем делать?

– Нужно изменить твою внешность… Подожди-ка…

Лори яростно пошарил в своем рюкзаке и вытащил оттуда сумочку с туалетными принадлежностями, высыпав ее содержимое на землю.

– Вот!

– Что – вот?

Он показал бритву:

– Мы обреем тебе голову.

– А чего ты таскаешь с собой бритву? У тебя еще нет ни одного волоска, – заметил Джем.

– Никогда не знаешь… Лучше быть во всеоружии.

– Бедняжка Лори, ты как десятилетняя девчонка, которая таскает в сумке лифчик, потому что вдруг грудь начнет расти! – прыснул Джем.

– Ах, как смешно! Спусти-ка лучше штаны.

– Слушай, сейчас не время для конкурса, – смутившись, возразил Джем.

– Да не для конкурса, дебил, а для косметологии.

– Чего-чего?

– Бритва, лак и твои волосы.

– Лори, чего ты несешь?

– Слушай, старичок, они разыскивают безбородого парня со светлыми прямыми волосами, точно? Тогда, во-первых, мы обреем тебе голову и еще кое-где. Во-вторых, мы приклеим на твою рожу твои же волосы с задницы, и ты станешь с вьющейся бородой. И проведем их.

– Ну уж нет! Борода из волос с задницы, никогда!

Еще десять минут, и криминальная полиция будет в номере. Аньелло выдал ему точную наводку на Хокинза, уточнив, что необходимо дождаться ровно девятнадцати часов. Инспектор Бьорн перенес тяжесть тела на левую ногу, потому что коленная чашечка правой была раздроблена пулей тридцать восьмого калибра. Теперь дождь лил как из ведра. Выругавшись, он поднял воротник плаща. Его коллеги в теплом холле недурно проводят время. А самая грязная работенка всегда достается ему. Но через полгода – отставка. И тогда – прощайте долгие часы ожидания под дождем во исполнение идиотских приказов. Дверь служебного входа отворилась, и появились два парня, чернокожий коротышка и верзила с наголо обритой головой и слегка вьющейся бородкой. Бьорн вздохнул, прищурившись от дождя.

– Эй, вы там!

– Ну, чего тебе? – откликнулся маленький чернокожий, засунув руки в карманы.

– Вы что там делаете?

– А если тебя спросить, так ты скажешь, что ничего.

– Полиция, – крикнул Бьорн, вынимая свою бляху.

– Да вот кончили работу и топаем по домам, – объяснил коротышка негр. – А чего случилось-то?

Некоторое время Бьорн их рассматривал. По правде сказать, ни один не подходил под описание Джереми Хокинза. Верзила с бородкой топтался под дождем, подняв воротник куртки до самых ушей. Морда настоящего скинхеда, с обритым черепом и оттопыренными ушами.

– Да что мы такого сделали? – пробурчал коротышка.

Верзила засунул руку в задний карман, и Бьорн представил себе, как тот вынимает бритву и проходится ею по его горлу. Нужно опасаться всех этих мелких дилеров. В конечном-то счете вполне возможно, что эти парни здесь вкалывают или чем-то приторговывают. А у него через полгода – дембель.

– Проходите, – гаркнул он.

– И так довольно постояли, – заметил, удаляясь, коротышка; верзила, пожав плечами, двинулся за ним следом.

Пританцовывающей походкой мелких хулиганов они завернули за угол.

– Сработало, старичок, сработало!

– Дождь смывает гель, и моя борода отклеивается.

Звук клаксона заставил их вздрогнуть, но они тут же узнали Саманту за рулем темно-синего «вояджера» Уилкокса, который сидел рядом с ней. Рут расположилась сзади. Ребята устроились возле нее.

– Вы лихо переоделись, я едва вас узнала. И как это вы додумались? – спросила Сэм.

– Ну-у… у меня в сумке были кое-какие вещички, – ухмыляясь, на ходу выдумал Лори.

Сэм медленно двинулась с места.

– Мы должны подхватить Марвина возле Фэшн-Шоу-Мол, это торговый центр. Там настоящий лабиринт, и будет нетрудно отделаться от слежки, если она возникнет.

Костяшкой указательного пальца Аллан Мак-Мюллен нажал на стартер.

– А теперь помолчите, – приказал он хриплым голосом.

Язон и Бренда затихли на заднем сиденье старого «корвета» Бадди.

Аллан повернул палец, и машина задрожала.

– Папочка, мы опять хотим кушать, – захныкал Язон, скорчив гримасу.

Поправляя зеркало заднего вида, Аллан увидел в нем свое отражение. Как он бледен… И эта плохо зашитая дырка в виске, и эти бугорки под кожей, натянувшейся до такой степени, что вот-вот лопнет…

Он знал, что это такое. Черные тараканы. Черные тараканы, которые кишмя-кишат у него внутри. Они, наверное, еще в больнице забрались в него через рот, пока он спал. И теперь они повсюду там ползают, он чувствовал подрагивание их лапок на своих иссушенных органах.

– Ты почему не едешь? – со вздохом спросила Бренда.

– Послушай, Бренда, да и ты, Язон, тоже: прошло всего два дня, как я умер. Так вот, дайте мне немного прийти в себя, понятно? Ведь довольно трудно управлять машиной руками, которые распадаются на куски.

– Папочка, а мы все время хотим кушать, потому что мы мертвые? А почему мы не идем в Рай к мамочке? А Гавк, почему он умер два раза? Что мы будем теперь делать, папочка? – расхныкавшись, спрашивал Язон.

– Я ничего не знаю! – взорвался Аллан. – Я не знаю, что надо делать. Мы поедем за этими идиотами. А вы заткнитесь! Иначе я выкину вас на свалку!

Аллан осторожно тронулся. Он вел машину как автомат, уставившись в задние огни «вояджера». Он знал, что должен делать именно так. Так ему приказывали черные тараканы. «Это они ведут машину, – часто моргая, подумал он. – Это они управляют. И они подчиняются своему господину». Его охватила дрожь, а вместе с тем, по наполовину погибшим нейронам, как холодная тихая ласка, разливалась какая-то волна. Это Версус. Господин – это Версус. Это Версус требовал смерти шестерых спасшихся из Джексонвилля. И он, Аллан Мак-Мюллен, должен их уничтожить. Сожрать, чтобы остались только их кости, косточки беленькие и чистенькие, как барабанные палочки. «Но за что?» – неотчетливо подумал он, прибавляя скорость.

А на заднем сиденье Бренда и Язон развлекались тем, что щипали друг друга, с хихиканьем отрывая кусочки мертвой кожи.

С громким вздохом Марвин влез в «универсал».

– Я сумел от них оторваться в торговой галерее. Впечатление такое, что за нами бросились все местные копы.

– В упорстве Аньелло не откажешь, – заметил Герби, почесывая щетину.

– Что теперь будем делать? – спросил Джем.

Марвин вздохнул:

– Найдем спокойную хату и поразмыслим. Мне надо позвонить в бюро, необходимо представить какое-то объяснение.

– Ну а потом? Что будем делать? Я хочу сказать – с ними.

— Даже неизвестно, с чего начинать, – проворчал Уилкокс. – Может быть, у них здесь целое логово, и они готовятся нас захватить.

– Логовом был Джексонвилль, – холодно заметила Сэм, сворачивая на Родео-драйв. – Ну а теперь они наизготове. Они начали распространяться.

– Но ведь весь городишко сгорел дотла! И уже точно известно, что огонь их полностью уничтожает, – возразил Герби.

– А может быть, еще кто-то, кроме деда Леонарда, открыл еще один проход? – предположил Лори. – Некоторые думают, что гигантские кратеры и всякие такие вещи сделаны не метеоритами, а низвержением падших ангелов, ударившихся о землю.

– Падших ангелов? – повторил Марвин, вглядываясь в темноту, где возникло белое панно с указанием «Федеральная автострада № 95». – Ты можешь немного уточнить?

– Ну, это когда Люцифер и вся его шайка были изгнаны из Рая… Некоторые говорят, что они разбились о землю и понаделали этих дыр и провалов… наподобие космических тел в расплавленном состоянии, которые со скоростью света столкнулись с планетой.

– Лори, падшие ангелы – это притча, – менторским тоном заметила Сэм.

– Да, точно? А наши живые мертвецы – это аллегория? – иронично возразил Лори.

Джем смотрел на него озадаченно. Если уж Лори заговорил как ходячая энциклопедия… И несмотря на свои метр восемьдесят роста и пробивающиеся усы, он вдруг почувствовал себя мальчуганом, карапузом в засаленных коротких штанишках, сопляком, утирающим нос. Он смутно понял, что Лори создан, чтобы разгуливать по коридорам большого университета, таская под мышкой горы книг. А он, Джем, – нет. Ему необходимо воспринимать вещи на ощупь, жить возле них. Он понимает, что такое ветер, только тогда, когда им дышит; моторы – только когда касается их; солнце – только спасаясь от его жара.

Он заметил, что Сэм изменила направление движения, и на одно мгновение фары замерли на надписи «Национальная дорога № 159».

– Куда мы едем?

Саманта указала на чернильно-черный горизонт:

– Спринг-Маунтинс… Между Ред-Рок-Каньоном и горой Чарльстон. Там полно любителей гор. И проконтролировать всех проживающих в кэмпингах просто невозможно, особенно в тех из них, что расположены в нескольких часах езды от границ парка.

– И это означает, что нам не мешало бы купить обувь с шипами? – спросил, улыбаясь, Уилкокс.

– Старый ворчун! Наконец-то я узнаю, чего ты стоишь с рюкзаком за спиной весом тридцать пять килограммов.

– Взгляните-ка сюда, – сказал Марвин. Он развернул карту и рассматривал ее, освещая ручкой-фонариком. – От горы Чарльстон можно добраться до лыжной станции в местечке Парадиз-Маунтин[25], а потом – до Национального парка дикой природы в Неваде.

– Это идеальное местечко, где медведи могут отгрызть вам яйца, – согласился Герби.

– И рядом зона Неллис Военно-воздушных сил и атомный испытательный полигон, – невозмутимо продолжил Марвин.

– Что? – хором спросили Джем и Лори.

– Испытательный полигон атомных ракет, – объяснила Саманта, нахмурившись. – Как в Джексонвилле…

– У меня идея! – воскликнул Лори. – Существует определенная связь между небесными точками соударений и ядерными испытаниями. И именно это создает ворота, или проходы, между потусторонним миром и Землей.

– Лори, хватит, ты уже прожужжал нам уши со своими глупостями о падших ангелах, разбившихся о Землю как голубиное дерьмо! – проворчал Уилкокс.

– Аньелло думает, что военные базы как-то связаны с тем, что произошло в Джексонвилле. И с человечком из Росвелла, – поддержал Марвин Лори. Он вцепился в ручку дверцы, потому что в этот момент Сэм вошла в особенно крутой поворот.

– Пути Господни неисповедимы, – неожиданно изрекла замогильным голосом Рут Миралес.

Все головы обернулись к ней, но она уже закрыла глаза и, очевидно, уснула, покачивая головой.

– Э-э-э… не хочет ли кто-нибудь указать мне дорогу? – спросила Саманта, снижая скорость.

Марвин с готовностью обратился к карте.

– Где они? – тряся Бадди как грушу, рычал Аньелло.

– Да я откуда знаю! Я ведь спал!

– Черт! Я прикажу завязать твои кишки узлом, а самого тебя подвесить под потолком…

– Мне нужно поехать в больницу. Я требую врача. Спасите! Убивают! – пронзительно завопил Бадди.

– Заткнись, псих ненормальный! – проворчал Аньелло, встряхивая его с новой силой.

– Хмм… Вам не кажется, что этот человек нуждается в медицинской помощи? – спросил сержант Голдсмит из Департамента полиции Лас-Вегаса.

С недовольным ворчанием Аньелло отпустил свою жертву. Тяжело дыша, Бадди рухнул на кровать.

– У нас на него ничего нет, – прошептал Голдсмит в маленькое волосатое ухо Аньелло.

– Соучастие в убийстве. Это он помог молодому Хокинзу добраться сюда, – возразил тот, оскалив зубы.

– Под угрозой оружия, лейтенант. А потом федералы принудили его ехать с ними. Так действовал бы каждый гражданин.

– Я уверен, что он знает, где они.

– Я не согласен с вами. Иначе они бы его здесь не оставили. Ну а кроме того, я также не могу поверить, чтобы федеральный агент, даже если он цветной, стал покрывать побег юного убийцы, – вытирая лоб, пробормотал Голдсмит.

Этот Аньелло законченный придурок. И из-за этой ситуации можно с треском получить понижение по службе. А следовательно, нужно поскорее выходить из игры. Аньелло не имеет никакого права вмешиваться в дела штата Невада.

– Надо дать его в розыск, – решил Аньелло, прищурив глаза.

– Если вы думаете, что правонарушения имели место во многих штатах, то этим должно заняться ФБР, – заметил Голдсмит, разглядывая свою плохо начищенную обувь. – А стало быть, как раз агент Марвин Хейс…

– Висельник!

– Что вы сказали?

– Вы отлично слышали. Боже мой, Голдсмит, что у вас там? – изрек Аньелло, указывая пальцем на ширинку сержанта. – Переваренная сосиска?

– Я не позволю…

– Прекратите пудрить мне мозги, я и без вас справлюсь.

– Аньелло, предупреждаю, не может быть и речи, чтобы…

– Чтобы я хоть минуту продолжал еще слушать вашу чепуху. Да, согласен.

Он двинулся к двери, на ходу проверяя, полна ли обойма. Жалкое ничтожество! Он сам заполучит этого Джереми Хокинза, он не отдаст свою страну без боя в руки маленьких серых человечков-каннибалов.

Дверь захлопнулась за сбитыми с толку полицейскими. Бадди вздохнул. Ну, вот и все, теперь надо возвращаться в Альбукерк, и опять Сэнди, опять ее ругань. Конец приключению.

Озадаченный Марвин повесил трубку и медленно вернулся к машине.

– Ну? – спросила Саманта, открывая дверцу.

– Я не смог соединиться с Болдуином.

– Ты говорил с Джонатаном?

– Нет. Дело в том, что мне никто не ответил.

– Ты можешь не так темнить?

– Мне это довольно трудно сделать, – усмехнулся Марвин, показывая свои черные руки.

Никто не засмеялся. Он кашлянул и продолжил:

– Там не отвечают. Не отвечает ни один служебный номер. Я попробовал соединиться через коммутатор. Телефонистка сказала: «Соединяю», и потом – полное молчание. Я попытался еще раз, и тогда зазвучал автоответчик: «К сожалению, соединиться с вашим номером невозможно».

– Как тогда, в Джексонвилле, – заметил Уилкокс, приглаживая усы.

Не говоря ни слова, Саманта включила мотор. Если эти мерзавцы из загробного мира хотят войны, то они ее получат.

«Так и есть, – подумал Джем, – кольцо сжимается». И вдруг он почувствовал у себя за спиной чье-то смрадное дыхание.

7

Лори разбудил холод. Он прищурился, зевнул, потянулся и уткнулся в Джема, который заворчал во сне. Какого черта делает Джем в его постели? Но он тут же вспомнил, что, набившись в «универсал» Уилкокса, они затерялись где-то в национальном парке. Он взглянул на остальных пассажиров. Рут Миралес храпела с открытым ртом, принаряженная престарелая мумия. Марвин Хейс уткнулся носом в бардачок, а шериф Уилкокс навалился на дверцу, как куча старого мохнатого тряпья. Лори бесшумно открыл дверцу и вышел на холодный предрассветный воздух. Он начал облегчаться на заднее колесо, но вдруг подскочил, услышав, как хрустят за спиной сосновые иглы.

– Привет, – прошептала Саманта; ее волосы были растрепаны.

– Э-э-э, привет, – пробормотал Лори, стараясь как можно быстрее застегнуть штаны и чувствуя, что обмочил свои кроссовки.

– Я провела небольшую разведку, – нервно продолжала Сэм. – Все выглядит спокойным. Скажи, в твоем компьютере есть факс-модем?

Лори кивнул, разозлившись, что сам не подумал об этом.

– Включи его. Попытаемся связаться с бюро.

Лори достал со дна сумки и открыл ноутбук. Монитор мигнул и поздоровался. Лори быстро выбрал меню, и Саманта продиктовала ему номер, с которым нужно было соединиться. Она смотрела, как темные пальцы парнишки тревожно стучали по клавишам.

– Ну?

– Не проходит. На мониторе появилось сообщение: «Абонент недоступен».

– Вот черт! – вздохнула Сэм.

– Происходит что-то странное.

– Что?

Она наклонилась над плечом Лори и вдруг почувствовала, что у нее сжимается желудок. Экран стал чернеть на глазах, покрылся большим черным пятном, и вдруг от компьютера пошел запах гари и повалил дым.

– Он перегорает, – невнятно произнес Лори. – Джимми перегорает! Они добрались до него!

– Вероятно, короткое замыкание. Поистине, нам не везет, – проворчала Саманта, отбрасывая с лица рыжую прядь.

– Это не короткое замыкание, Джимми не похож на другие компьютеры, он всегда разговаривал со мной. А теперь они убили его!

Саманта с огорчением смотрела на Лори. В компьютере короткое замыкание, а паренек совсем отрубается от действительности!

– Они набрались сил, они совсем рядом, я их чувствую, – продолжал Лори. – Надо разбудить остальных. Скорее!

Сэм собиралась ответить, когда на мониторе Джимми вдруг появилась череда очень ярких белых стрелок.

– Осторожно! – закричал Лори, резко толкнув Сэм. Она навзничь упала на влажную листву и увидела, что компьютер начал вертеться, как волчок, набирая скорость, потом оторвался от земли и продолжал вертеться в воздухе, после чего с треском взорвался, разлетевшись на куски раскаленного пластика. Горячий обломок задел ее щеку, и, чтобы уберечься, она откатилась в сторону. Вновь наступила тишина. Прозвучала жизнерадостная трель птицы. Джимми, разломанный на куски, валялся на грязной земле. Сэм поднялась, коснулась раненой щеки и увидела, что на нее, округлив глаза, смотрит Лори. Он схватил ее за запястье и подвел к зеркалу заднего вида.