100 великих - 100 великих отечественных кинофильмов

Александр Володин написал сценарий в известном смысле про себя, про свою жизненную ситуацию… В свою очередь, Данелия говорил, что «Осенний марафон» снимал легко, потому что рассказывал хорошо знакомую ему историю: «Так случилось, что она изрядно совпала с тем, что я сам переживал в тот момент. Так что в известном смысле Бузыкин — это я. Оттого фильм, думаю, и получился таким искренним».

При подборе актёров больше всего хлопот было с главным героем Бузыкиным. Дело в том, что Володин написал сценарий на очень известного актёра, но он был нарасхват, да и Данелия хотел видеть другого исполнителя на эту роль. Пробовались Куравлёв, Любшин, Губенко… Первоначально в списке кандидатов на пробы был и Олег Басилашвили, но Данелия сразу же вычеркнул его: «Я его в театре тогда не видел, а в фильмах Рязанова он мне казался таким уверенным, властным — словом, совсем не Бузыкин».

Однако ассистент по актёрам Елена Судакова считала, что на роль Бузыкина надо взять именно Олега Басилашвили. Когда Данелия в очередной раз сказал «Нет!», она тайком от него привела актёра на пробы.

«Олег был убеждён, что это я его пригласил, — рассказывает Данелия. — А я, таким образом, был в идиотском положении. Нельзя же, в самом деле, с первой же минуты разговора сказать артисту: „Извините, вы нам не подходите!“ Зачем же тогда, спрашивается, беспокоили человека, косвенно обнадёживали… Мне ничего не остаётся, как задавать какие-то вопросы, вести вроде бы заранее задуманный разговор… А за спиной Басилашвили я показывал ассистентке большой кулак: спасибо, мол, втравила в историю!»

Басилашвили, должно быть, почувствовал, что ему не доверяют, но в этой щекотливой ситуации проявил столько достоинства, столько настоящей, а не показной интеллигентности, что Данелия проникался к нему человеческой симпатией.

Поговорили о том о сём, а потом Георгий Николаевич подбросил Басилашвили на машине до Покровских ворот. Данелия позже вспоминал: «Он вышел, я посмотрел в зеркало заднего вида. Смотрю, совсем другой человек стал. Кепка у него как-то набок съехала, улицу перейти не может: рыпнется вперёд — и тут же назад. Так это же Бузыкин! Я позвонил Лене: берём Басилашвили без проб. „Я так и знала“, — ответила она. Оказывается, Лена сказала Олегу: как только выйдете из машины, Георгий Николаевич обязательно посмотрит на вас в зеркало заднего вида. В этом момент вы и сыграйте Бузыкина».

А вот Марину Неёлову Данелия давно мечтал снять в своём фильме. Ещё с тех пор, как её муж учился у него на режиссёрских курсах. Но не было подходящей роли. В «Осеннем марафоне» он предложил Неёловой роль машинистки Аллы, любовницы Бузыкина.

В первый же съёмочный день режиссёр и актриса поругались. Данелия подозревал, что к моменту съёмок «Осеннего марафона» у Неёловой в жизни происходило то, что у Аллы происходит на экране. Поэтому актрисе хотелось в первой же сцене сыграть всю разнесчастную судьбу героини.

Некоторое время они общались только через Володина. «Скажи этой артистке, — говорил Данелия, — что буду снимать её только так, как мне надо, а не так, как она хочет». — «Ну ладно, — отвечала через Володина Неёлова. — Коль скоро у нас в съёмочной группе такая диктатура, то я постараюсь выполнить нелепые требования режиссёра». Так проработали месяц, а потом нашли общий язык и здорово подружились.

Совсем иначе вела себя Наталья Гундарева, по фильму Нина Евлампиевна, жена Бузыкина. Когда она появилась на съёмочной площадке, у неё весь сценарий был расписан точными оценками, замечаниями. Данелия деликатно заметил: «Если вы сами захотите снять фильм, я вам эту возможность предоставлю в своём объединении, вы — законченный режиссёр». На этом конфликт был исчерпан. Наталья Гундарева в успех фильма вложила весь свой талант и душу.

Галина Волчек сыграла в «Осеннем марафоне» нелепую и хваткую Варвару. Данелия познакомился с ней в детстве. Его мама работала на «Мосфильме» вторым режиссёром, а отец Гали был замечательный кинооператор Борис Волчек. Во время учёбы во ВГИКе Данелия вместе с другом Шурхатом Аббасовым снял отрывок из «Золотого телёнка». В нём были заняты молодые артисты Женя Евстигнеев и Галя Волчек. Это были их первые роли в кино.

После выхода фильма на экран к Галине Борисовне подходили зрители и говорили: «В жизни вы такая приятная. Что же этот режиссёр в кино из вас такое страшилище сделал?»

Данелия никогда не начинал фильм, не придумав роль для Евгения Леонова. Предполагалось, что Евгений Павлович предстанет в образе соседа Аллы, которого в итоге сыграл Николай Крючков. Опять-таки восстала Елена Судакова: а чего это вы такую маленькую и невыигрышную роль Евгению Павловичу даёте — он должен сыграть пьяницу Василия Игнатьевича. И Леонов его замечательно сыграл, добавив фильму юмора и глубины.

Норберт Кухинке, исполнитель роли датского профессора, был корреспондентом журнала «Штерн». С режиссёром его познакомил Юрий Кушнерев. Но чтобы снять иностранца в советском фильме, нужно было получить разрешение Госкино. Данелия написал туда, ему ответили, чтобы он обратился в Министерство иностранных дел. Написал. Пришёл ответ: обратитесь в КГБ. Написал в КГБ. Приходит ответ: обратитесь в Госкино. В общем, круг замкнулся. К счастью, нашёлся один чиновник из кинематографического ведомства, который сказал: «А когда ты негра в „Совсем пропашем“ снимал, то у кого-нибудь спрашивал разрешения? Так что снимай Кухинке на свой страх и риск». Что и было сделано.

Сценарий Володина назывался «Горестная жизнь плута». «Плут», да ещё «горестный», с самого начала путал правила игры. Актёры пытались так именно и играть: я — плут, ты относишься ко мне как к плуту… Потом уже и режиссёр почувствовал, что «плут» мешает ему и, наверное, будет мешать впечатлению зрителя. Это внутреннее ощущение персонажа: «Я веду горестную жизнь плута», но на самом-то деле все не так, все серьёзнее, многозначнее. Остановились на «марафоне». Только вопрос был в том, какой марафон: «Грустный»? «Печальный»? «Забавный»? «Бесконечный»? «Опасный»? «Злосчастный»? «Необыкновенный»? Или как раз «обыкновенный»?.. До искомого — «осенний» — остался один шаг. Но он будет сделан много позже.

Андрею Павловичу Бузыкину, переводчику и преподавателю, сорок шесть лет — вот откуда «осень». А он все никак не может остановиться, оглядеться, он все мечется, все бежит и бежит — вот откуда бесконечный метафорический «марафон».

Во время работы Данелия в шутку называл Бузыкина «героем нашего времени». Но в каждой шутке, как известно, есть доля правды. «Осенний марафон» — это современная история о человеке небезгрешном, но добром. Он себе не принадлежит, он никому не может сказать твёрдое «нет», старается войти в положение каждого, в итоге всем делает только хуже, в первую очередь самому себе.

По утрам Бузыкин совершает пробежки с профессором Хансеном. Датчанин бежит легко и привычно, а бедный Бузыкин, измученный бессонными ночами и душевной смутой, едва плетётся вслед, с вымученной улыбкой на лице.

Сосед по лестнице Василий Игнатьевич, являющийся по четвергам, видит в этом порядок, обычай, традицию. Он вообще склонен все действия обставлять правилами: «Тостуемый пьёт до дна… Вот что, Палыч. Пришёл в компании и уйдёшь в компании». Когда Бузыкин начинает возражать, сосед чуть не со слезой в голосе: «Палыч, обижаешь…» Учёного друга он похлопывал по плечу, а затем уводил иностранного профессора в лес за грибами. И хотя нет секунды свободной, Бузыкин тоже болтается по лесу, разыскивая несуществующие грибы.

Есть в фильме ещё сокурсница Бузыкина — неудачливая Варвара, которой необходимо помочь, переписать начисто её идиотский перевод рассказа «Горестная жизнь плута»… В конце концов именно ей и заказывают перевод, о котором мечтал и лелеял в душе Андрей Павлович.

Бузыкин мечется между любовницей Аллой и женой Ниной Евлампиевной, с которой его связывают прожитые годы. Приходится выворачиваться, обманывать, сочинять.

Критик Нея Зоркая по-своему объясняет поведение героя Басилашвили: «Дело в том, что Бузыкину свойственны интеллигентность, деликатность, жалость, сострадание, боязнь обидеть человека. Худо уж это или нет, но те же качества исконно присущи были, скажем, многим героям русской литературы, которые и страдали, и мучились, но изменить себя не могли, не слушались советчиков и не умели резать в глаза спасительную правду-матку. Андрей Болконский, пушкинская Татьяна, князь Мышкин…»

Ближе к финалу картины Андрей Павлович решил перестроиться, стать другим. Он говорит подлецу, что тот подлец, он рвёт с Варварой, готов уйти к Алле… Была ещё одна сценка, которая не вошла в фильм. Бузыкин там отменял свою лекцию в ЖЭКе, причём не просто отменял, а посылал собравшихся к памятнику Добролюбова, чтобы оттуда они отправились строем на открытие несуществующего памятника Тургеневу… Но появляется жена, звонит любовница, и Бузыкин опять возвращается в исходную ситуацию фильма. И значит, снова марафон!

Авторам фильма хотелось с самого первого кадра подсказать зрителю, что это не просто комедия. В титрах помечено: «Печальная комедия». Вначале режиссёр и сценарист склонялись к мысли дать другое определение жанра: «Ироническая трагедия», но это могло бы запутать зрителя. «Новый жанр? А как его смотреть? Обращать внимание на иронию или на трагизм?»

Олег Басилашвили долго не мог взять в толк, почему его герой так мучается. Он любил свою жену, никогда ей не изменял, поэтому ему вся эта ситуация в фильме казалась чересчур утрированной. И только лет через пять актёр многозначительно сказал Данелии: теперь я понимаю, про что мы сняли кино…

Почти все фильмы Данелии подвергались правкам со стороны цензоров Госкино. Во время работы над «Осенним марафоном» Георгию Николаевичу постоянно снился сон, будто он сдаёт картину, а директор «Мосфильма» спрашивает: «А куда это наш герой бежит? Там же Финский залив. Он что, в Швецию собрался?» И когда Данелия на самом деле сдавал картину, директор «Мосфильма» вдруг произнёс: «Вот там у вас в финале…» Данелия похолодел: «Сейчас будет про Швецию говорить». Но выяснилось, что он недоволен другим: финал не прояснён, и героя надо наказать. Данелия вспылил: какое ещё нужно наказание герою, когда он и так наказан. В итоге его попросили сделать финальный крупный план героя подлиннее. Данелия ничего не поправил, но соврал, что план удлинил. «Теперь стало лучше», — сказали в Госкино.

Своим фильмом Данелия не угодил… женщинам. Одни обижались на него за то, что герой так и не ушёл от жены. Другие за то, что окончательно к жене так и не вернулся.

На фестивале в Сан-Себастьяне «Осенний марафон» получил главный приз.

Однако в целом фильм не имел такого кассового успеха, как другие картины Данелии. «Двадцатилетним тогда все эти проблемы сорокапятилетнего человека были неинтересны», — объясняет Данелия. Но прошло время. Двадцатилетним стало сорок пять. Фильм посмотрели почти все. И смотрят до сих пор независимо от возраста. Одни из-за культовых фраз героя Евгения Леонова. Другие из-за того, что жизнь всё-таки превратилась в «осенний марафон», когда невозможно сделать выбор и принять окончательное решение.

Много лет спустя Данелия скажет: «Если бы мне предложили сегодня переснять „Осенний марафон“, я ничего не стал бы в нём переделывать. У меня всего три фильма, которые, можно сказать, получились почти на пятёрку: „Я шагаю по Москве“, „Не горюй“ и „Осенний марафон“».

«ПОЛЁТЫ ВО СНЕ И НАЯВУ»

Киностудия им. А. Довженко, 1983 г. Сценарий В. Мережко. Режиссёр Р. Балаян. Оператор В. Калюта. Художник В. Волынский. Композитор В. Храпачев. В ролях: О. Янковский, Л. Гурченко, Е. Костина, О. Табаков, Н. Михалков, Л. Иванова, Л. Зорина, О. Меньшиков и др.

«Полёты во сне и наяву» поначалу приняты не были. Судьба картины, бурная и трудная, свершилась спустя шесть лет присуждением Государственной премии СССР.

Страсти кипели главным образом вокруг центрального персонажа. Герою фильма — Сергею Макарову — сорок лет. Он оглядывается назад, подводит предварительные итоги, пытается всмотреться в будущее.

Тоска и горечь о несостоявшейся судьбе мучат Макарова. Хотя, казалось бы, у него есть всё, что полагается по любым меркам благополучия, — семья, работа и даже любовница…

«Когда такие люди, как Макаров, вторгаются в нашу жизнь, они, как огонь, обжигают явное, осмысленное существование, — говорит режиссёр Роман Балаян. — Ведь все считают, что они мудрее его. Им почти всё ясно на десятки лет вперёд. А в Макарове таятся огромные запасы духовной, жизненной силы. Я убеждён, на таких людях держится любая страна, любая нация. Дело в том, что большинство из нас — утописты или философы повседневной жизни. Он — другой, вот почему его так трудно понять и принять».

Режиссёр знал, о чём говорил. После «Бирюка», вышедшего на экран в 1978 году, Роман Балаян пять лет не снимал и даже заработал репутацию акына от режиссуры. У него, однако, была масса планов, но сценарии не проходили даже на уровне заявок. Многое из того, что пережил герой «Полётов…», накипело и в душе Балаяна: «Мне показалось, что это можно снять. Тогда я позвонил Виктору Мережко…»

Так появился сценарий «Полёты во сне и наяву». Время фильма — это три дня из жизни Сергея Макарова, на один из которых приходится сорокалетие героя. На экране — его повседневное существование с установившимся от утра до вечера распорядком: хождением на работу, семейными неурядицами, встречами с любовницей, беготнёй, разговорами и недомолвками. Нормальная жизнь. Вот только герой имеет странную привычку летать во сне, о которой все знают, но в которую никто не верит…

«Макарова в нашем фильме должен был играть Никита Михалков, — рассказывает Роман Балаян. — Сценарий Виктор Мережко писал именно с таким прицелом. Никита Сергеевич уже знал, что в августе должны начаться съёмки… И я в секунду предал своего друга Михалкова!

Всё случилось в одно неожиданное мгновение. Я увидел по телевизору фильм Татьяны Лиозновой «Мы, нижеподписавшиеся…» с участием Олега Янковского. Я засмотрелся на то, как он режет лимон. Просто режет лимон… Я не знал сюжета картины, смотреть стал откуда-то с середины. Но мне вдруг увиделось что-то двусмысленное в таком незамысловатом как будто действии артиста. Я почувствовал, что за его героем стоит очень многое, неоднозначное, что этот человек двулик, неверен… Больше того, по его лицу не видно, какой он человек. Никто заранее не знает, не в состоянии определить, плохой он или хороший. Его взгляд, я убеждён, способен выразить немыслимую амплитуду: от мерзавца до Христа. Такая сложность меня устраивает».

А Никита Михалков сыграл в «Полётах…» самого себя, то есть режиссёра. В одном из эпизодов его герой вынужден оторваться от дел, чтобы вытолкать Макарова за пределы освещённой юпитерами съёмочной площадки. Герой Янковского после встречи с Михалковым демонстративно перепрыгивает через ленточку.

«Мы это совершенно случайно придумали на втором дубле, — вспоминает Балаян. — Олег ходил по площадке, и я ему сказал: „Прыгни, оп!“ В этом прыжке был для его героя как бы порыв несения, утверждения личности, ощущения собственной неповторимости. Только что он столкнулся с сильным человеком в лице режиссёра на съёмочной площадке, что-то понял про него, про себя. Но ведь жизнь продолжается, существуют другие люди, варианты отношений, и в любом случае надо во что бы то ни стало сохранить себя».

Роман Балаян очень точно подобрал актёров на все роли.

Начальника Макарова сыграл Олег Табаков. В фильме он предстаёт в образе умилительного обывателя, который поёт песню своей молодости про синий троллейбус. У него жена, двое детей, втайне же он влюблён в свою сотрудницу Ларису Юрьевну. Герой Табакова — искренний, непосредственный, честный человек, в котором, однако, что-то не получилось…

Людмила Гурченко сыграла роль некогда любимой и ныне брошенной героем Ларисы Юрьевны. Ещё в расцвете лет, привлекательная, незамужняя чертёжница (или инженер) одета словно кинозвезда, имеет личные "Жигули», богатую квартиру и запросто ссуживает Сергея деньгами.

В роли любовницы Макарова весьма эффектно выглядит московская школьница Е. Костина. Её героиня годится Сергею в дочери, что, однако, ни её, ни его не смущает. Хуже то, что их «застукала» жена Сергея Наташа. Усмехаясь, Макаров произносит: «Вот сидят две женщины, одинаково для меня близкие, одинаково дорогие, но с одной меня не связывает ничего, кроме долга, с другой все, кроме долга. Вот, спрашивается, что же делать бедному Ереме? Бабоньки, милые, дорогие, через три дня сорок лет, дурак дураком, к кому из вас прислониться?»

Алиса советует ему прислониться к телеграфному столбу и в сердцах убегает. Наташа — её роль прекрасно сыграла Л. Зорина — отбирает у Сергея ключи от дома, что его не слишком огорчает.

«Все наши придумки, импровизации начинались от главного героя, — замечает Балаян. — Видимо, сразу, подспудно я искал оппонента для Макарова. Того, кто унизит его в присутствии Алисы и других. Это был молодой человек, без капли инфантильности, презирающий Макарова, в частности, и за инфантильность, такую нелепую в сорокалетнем человеке».

И появился молоденький паренёк в эпизоде, где Макаров попадает в ателье известного скульптора (А. Адабашьян) со своей подружкой Алисой. У героя Олега Меньшикова нет ни имени, ни фамилии, ни профессии, ни дома. В титрах он назван как бы чуть небрежно: «друг Алисы». Типажность актёра точно легла на маленькую эпизодическую роль, которую он укрупнил. Сделал заметной и очень органичной в течение картины. При том, что Балаян абсолютно искренне вспоминает о спонтанном появлении Меньшикова в «Полётах во сне и наяву», о том, что прежде всего им руководило просто желание снова поработать с полюбившимся ему молодым артистом…

Олег Янковский снимался одновременно в фильме «Влюблён по собственному желанию» у Микаэляна. Артист рассказывал: «Для меня это были две ипостаси одной роли. Про себя я ту свою жизнь называл „Бермудский треугольник“. Я разрывался между городом Владимиром (Балаян). Подмосковьем (Микаэлян) и Москвой (театр). Вечером я за рулём во Владимир, на рассвете в Москву. Я спал по 3—4 часа в сутки. Но был на подъёме, сильнейший импульс давало то, что нравилось работать, роли нравились. Исповедь. Искренность. Доброта».

Кульминация «Полётов…» — сорокалетие героя, день рождения, который едва не стал днём смерти. Режиссёр устраивает карнавально-шутовское действо, большой эпилог, где сошлись почти все персонажи фильма.

Финал фильма — в отличие от сценария Мережко, в котором герой погибал, — принципиален. Олег Янковский всё время, даже годы спустя, мысленно возвращается к Макарову, едва ли не в каждом своём интервью:

«Помните „Полёты во сне и наяву“ — когда бежит с факелом взрослый человек, когда мой герой зарывается в сено и застывает в эмбриональном положении? От безысходности, от пустоты. Это было отражением состояния большого числа интеллигентных людей. Умных, образованных, но неприкаянных, растрачивающих себя попусту. Рефлексия. Есть такое определение: лишний человек.

Конечно, и во мне есть что-то от Макарова, как и в каждом из тех зрителей, кто писал мне: это и про меня, это и про мою жизнь. Как и в каждом сорокалетнем человеке, который задаётся вопросом: а как я прожил эти сорок лет, главную половину жизни?.. Вообще, кто решится сказать, что он не переживал никогда подобного состояния внутреннего разлада с собственной судьбой, с самой жизнью, кто не ощущал на каком-то пороге груза несбывшегося, неосуществленность?»

Фильм «Полёты во сне и наяву» вызвал споры, неоднозначные оценки. Мудрый Марлен Хуциев сказал справедливые слова: «По-моему, прекрасная картина. И свободная. Что мне пришлось по душе — в ней выражено гораздо большее, чем то, что изображено».

Критики отметили изобразительную культуру «Полётов во сне и наяву». Фильм делали увлечённые люди, тонко чувствующие силу экрана. Любой эпизод в плане его постановочно-операторского решения разработан динамично и живописно.

Сам Роман Балаян так объясняет успех картины: «Снимая „Полёты…“, я тешил себя надеждой, что фильм не устареет и через десять лет. В нём есть некая загадка: до конца ведь непонятно, куда стремится герой, чего хочет, кто прав, а кто не совсем. При этом все они в фильме люди хорошие, но почему же тогда всем им так плохо?! Об этом стоит задуматься…»

«ВОЕННО-ПОЛЕВОЙ РОМАН»

Одесская киностудия, 1983 г. Сценарий П. Тодоровского. Режиссёр П. Тодоровский. Оператор В. Блинов. Художник В. Коновалов. Композиторы И. Контюков и П. Тодоровский. В ролях: Н. Бурляев, Н. Андрейченко, И. Чурикова, В. Проскурин, З. Гердт, Е. Козелькова, В. Шиловский, А. Мартынов и др.

В «Военно-полевом романе» нет ни одного боя, и есть фронт. Окопы, походные кухни, марши… Главный герой фильма юный солдатик Саша Нетужилин (Н. Бурляев) был поражён медсестрой Любой (Н. Андрейченко), фронтовой любовницей комбата Неронова. Саша три раза видел «женщину товарища майора», несколько раз слышал её смех да один раз подрался за неё, точнее за оскорбительные слова, сказанные по адресу «майорши».

«Сколько грязи вылито в адрес этих молодых женщин в тылу, и с каким обожанием, с какой надеждой на жизнь и верой в бессмертие смотрели на них там, на фронте: пусть не все, но смотрели. На войне им было труднее, чем мужчинам, а после неё — труднее вдвойне. За очень редким исключением», — отмечал писатель-фронтовик Борис Васильев.

В фильме не будет этого исключения. Здесь будет гибель комбата, одиночество, и — дочь на руках. После войны Саша Нетужилин встретит Любу московской зимой возле ЦУМа. Пританцовывая на морозе, она бойко торговала горячими пирожками.

Все бежали мимо, а Саша вдруг замер перед вульгарной, грубой и неопрятной лотошницей. Почему он остановился? Ведь у него — чудесная умница-жена Вера (И. Чурикова), которую он любит, с которой ему легко и просто.

Борис Васильев пытается ответить на этот вопрос: «Саша сражается со всеми (и прежде всего — с нею) не за то, чтобы вполне конкретная Люба Антипова стала его женой или возлюбленной; он сражается за её воскрешение. У него есть совесть. Наша, общая совесть, которая поэтому и называется гражданской: ему мучительно больно за то, во что превратилась прекрасная „женщина товарища майора“, и стыдно, как мы — мы все, вместе! — могли это допустить. И он начинает очищать её от скверны, высекать нежную, любящую и верную жену и мать из серого асфальта московских улиц».

Люба предпочтёт другого — зампредрайисполкома Новикова (В. Проскурин), бывшего фронтовика. С этим основательным человеком находит успокоение её мятущаяся душа.

И бесконечно преданная жена Саши поможет ему понять это и обрадоваться. Обрадоваться, что он спас, вернул к нормальной жизни Любу Антипову и её дочь Катьку Неронову…

Сценаристом фильма и режиссёром является фронтовик Пётр Тодоровский. В 1954 году он окончил с красным дипломом операторский факультет ВГИКа, снял несколько фильмов как оператор, в том числе знаменитую «Весну на Заречной улице» (совместно с Р. Василевским). Как режиссёр Тодоровский дебютировал картиной «Верность» (1965).

Сценарий «Военно-полевого романа» Тодоровский предлагал разным студиям, но везде слышал отказ: «Опять коммуналки, опять неустроенность. Такое кино нам не нужно». Запускать картину согласилась Одесская киностудия. Выделили на фильм всего 380 тысяч рублей.

В роли Любы Тодоровский видел только Наталью Андрейченко. Но актриса недавно родила ребёнка, и её муж, композитор Максим Дунаевский, был против того, чтобы жена снималась. Начали искать замену. На эту роль пробовали многих, в том числе Татьяну Догилеву. Но здесь была нужна женщина с жизненным опытом, которая может точно показать всю непростую судьбу героини. И Тодоровский снова позвонил Андрейченко.

И Наталья ответила согласием — очень уж понравился сценарий. Хотя до этого 27-летняя Андрейченко сыграла в двадцати фильмах, но подлинный успех пришёл к ней именно после выхода на экраны «Военно-полевого романа».

Отсняв на Украине фронтовые эпизоды, киногруппа Тодоровского переехала в Москву. Пётр Ефимович отыскал двухэтажную коммуналку в центре Москвы, на Таганке. «В коридоре все вещи, шкафчики тех времён, — вспоминала Инна Чурикова. — Почти ничего делать не надо было. Живая история. Как будто мы окунулись в то время, о котором фильм и рассказывает. Вообще, у меня было не много съёмочных дней, по-моему, восемь. Но работалось легко, получился очень светлый фильм».

Пётр Тодоровский много беседовал с актёрами, рассказывал «о времени и о себе». Режиссёр работал с вдохновением. Материалом мог вертеть и так и эдак. Пётр Ефимович рассказывал: «В фильме есть психологически сложнейшая сцена, когда Саша — Коля Бурляев провожает Любу — Андрейченко и встречают они Веру, жену его… Ну „застукала“ она их! А тут ещё Люба говорит: „Он меня любит, а не тебя! Саша, скажи, вслух скажи…“ Ну что же, думаю, Коле подсказать-то?! И тут осеняет: срочно найдите пару яблок — кричу. Помните, Инна Чурикова — Вера то есть — говорит ему: „Ну скажи, Саша, скажи!“ — он остервенело так в яблоко вгрызается!»

Сейчас трудно представить в роли Саши Нетужилина кого-то, кроме Николая Бурляева. Сам актёр тоже любит эту роль. Сценарий он прочитал за ночь, обливаясь слезами. Однажды в Брюсселе на пресс-конференции, после просмотра, Бурляева с удивлением спросили: «А что, у вас ещё есть такие?» «Да, — ответил актёр, — сам такой. Вся страна такая».

По словам Бурляева, его идеал женщины — это образ, созданный Чуриковой, — преданной, самоотверженной, всепрощающей жены.

Роль дяди Гриши, у которого столовалась Люба, сыграл Всеволод Шиловский. Многие посчитали, что этот персонаж отрицательный. Шиловский с этим утверждением был не согласен: «А почему вы считаете, что исковерканный войной дядя Гриша — герой отрицательный? Блистательный режиссёр Тодоровский предложил мне сначала в этом фильме другую роль, но я сказал, что хочу сыграть именно дядю Гришу».

Сквозь весь фильм проходит полная наивности и ностальгии песенка, музыку которой написал Тодоровский.

Пётр Ефимович нашёл замечательные стихи Гены Шпаликова, и показалось ему, что без этих его слов картина многое потеряет. «Городок провинциальный, летняя жара…» Стал сочинять мелодию — стилизацию такую под довоенные песни. И песенка органично вошла в фильм, стала его действующим лицом, частью драматургии.

Тодоровский привёз фильм в Москву на приёмку, начальство высказало свои замечания. Из картины исчезло даже упоминание о репрессированных родителях Веры. Был персонаж — сосед-гэбэшник. Он в фильме все подслушивал, подсматривал. Эпизоды с его участием пришлось вырезать.

За первый год проката в Советском Союзе картину посмотрели 15 миллионов зрителей. На Всесоюзном кинофестивале в Киеве «Военно-полевой роман» был удостоен одного из трех главных призов. Очень жаль, что фильм, представленный на Государственную премию, её не получил. Наталья Андрейченко как раз собиралась замуж за известного актёра Максимилиана Шелла. Это решило дело.

«Военно-полевой роман» был номинирован на премию «Оскар», и все уверяли, что из представленных на конкурс фильм Тодоровского — лучший. А премию присудили швейцарцу, снявшему «Опасные ходы» о гроссмейстере-диссиденте Викторе Корчном. И здесь в распределение наград вмешалась политика.

На Международном фестивале в Вальядолиде «Военно-полевой роман» получил премию за лучший сценарий, а Наталья Андрейченко — приз за лучшее исполнение женской роли. В Берлине приза «Серебряный медведь» за лучшую женскую роль была удостоена Инна Чурикова.

«МОЙ ДРУГ ИВАН ЛАПШИН»

«Ленфильм», 1984 г. Сценарий Э. Володарского по повестям Ю. Германа. Режиссёр А. Герман. Оператор В. Федосов. Художник Ю. Пугач. Композитор А. Гагулашвили. В ролях: А. Болтнев, Н. Русланова, А. Миронов, А. Жарков, З. Адамович. А. Филиппенко, Ю. Кузнецов и др.

Сценарий «Лапшина» был написан в 1969 году, картину запустили в производство лишь спустя десять лет. Сразу же стало ясно, что многое нуждается в переделке, переосмыслении. Когда писатель Юрий Герман писал эту повесть (она датирована 1937 годом), ему было двадцать шесть лет. Работники милиции, с которыми он, собирая материал, общался, явно приукрасили свою работу.

Режиссёр Алексей Герман решил сохранить характеры главных героев из повести отца, их взаимоотношения друг с другом, но уголовное дело взять настоящее. Его внимание привлекло дело Тюрина и Соловьёва, на чьём счёту было двадцать восемь убийств.

Герой фильма Иван Лапшин — начальник опергруппы. Время — тридцатые годы, точнее — зима и весна 1935—1936 годов. «Перед нами было два возможных пути — делать фильм приключенческий и делать фильм о любовном треугольнике, — рассказывал Герман. — Мы не выбрали ни тот, ни этот, смешали оба направления — главным для нас была не детективная интрига, не любовная история, а само то время. О нём мы и делали фильм. Передать его — было нашей самой главной и самой трудной задачей».

Герман умышленно выбирал актёров, кинозрителю неизвестных. Лапшина блистательно сыграл Андрей Болтнев. На роль Окошкина помимо Алексея Жаркова пробовался другой актёр, но он тогда был очень занят в спектаклях, это и решило окончательный выбор. Для образа журналиста Ханина нужна была или долгая предшествующая биография, места для которой в фильме не было, или популярный актёр. На эту роль пробовались Анатолий Васильев, Александр Филиппенко, у них были интересные пробы, но выиграл состязание Миронов.

Непосредственно съёмкам картины предшествовала кропотливая подготовительная работа. Герман и его помощники разыскивали старых милиционеров, расспрашивали их, обзванивали знакомых и незнакомых, собирая любительские фотографии 30-х годов, скупали через комиссионные магазины подлинную одежду того времени, копались в архивах.

По словам Германа, ему всегда очень важно поймать в фильме интонацию рассказа. В «Лапшине» — интонация чеховская. Поэтому он решил перенести место действия из Ленинграда в маленький город: чем мельче городок, чем мельче начальник, тем более эта история будет печальнее и правдивее.