Беглая книга

Пусть даже какие-нибудь грабители, бандиты. Колбаскин бы с радостью отдал им все, что при нем было. Там, у них, ни денег, ни документов не требуется. Станции уже не объявляли – да и зачем? Возможно, Колбаскин и был единственным пассажиром на всю электричку. Это было даже почетно: целый поезд для одного пассажира. Именно так и нужно уезжать к ним. Главное, не ошибиться и выйти на нужной станции. Больше электричек не будет. Необходимость следить за станциями хоть как-то успокоила Мишку.
      Он вышел на платформе, где синеватый фонарь, такой же одинокий и никому не нужный, выхватывал из мрака неказистые металлические цифры 258. Мишка немного постоял в кругу света, за которым угадывался колышущийся, будто от дыхания, хвойный лес. Мишке захотелось убежать отсюда, умотать в Москву, оказаться в теплой светлой комнате, залезть в горячую ванну, согреться. Но… это была последняя на сегодня электричка. А может быть, и не только на сегодня. От долгого стояния под дождем Мишка совсем продрог и раскис. "ничего, пока дойду до поляны – согреюсь". Он включил фонарик и посветил на мокрые бетонные ступеньки, которые вели с платформы на тропинку. Ту самую, которая вела сквозь лес к дачному поселку. Теперь минут двадцать шагать по ней, потом налево, потом по наитию до той самой поляны с круглым холмом.
      Он верил, что Сиды отомкнут его и примут Мишку туда, куда нет пути простым смертным. И не будет больше на свете неказистого человечка со смешной фамилией, а будет Тот, кого призвали они: вечно юный, сильный, красивый… Там не будет течь время. Там будет вечно играть музыка, Там все будет по-иному, не по-здешнему. Если этот свет тебя не принимает, то значит твое место на том.
      – 46-
      С благословения Наташи, Володиной жены, и он сам, и Ириша, и трое наших телохранителей ночевали у меня. Мне так хотелось зашторить окна, выключить в доме весь свет, кроме настольной лампы, так, чтобы весь мир пропал, и от него остался только кружочек света, а в нем – страницы Книги, наконец-то попавшей ко мне.
      Но вместо этого мне приходилось стоять у плиты и готовить ужин на всю эту ораву.
      Мужчины сидели в большой, вернее, в наименее тесной комнате, а Иришка забилась в маленькую, и засела за телефон. Она кого-то вызванивала, выспрашивала чьи-то номера, записывала их, снова дозванивалась. Мои котлеты, разумеется, развалились, мне было стыдно за то, что я даже ужин по-человечески приготовить не могу. Разложив по тарелкам то, что теоретически представляло собой котлеты с овощами, а практически – какое-то невообразимое рагу, внешне напоминающее рвотные массы, я сбегала к письменному столу, чтобы убедиться, что Библия по-прежнему там. Мне казалось, что с ней может произойти что-то непоправимое: вдруг она истлеет на моих глазах и рассыплется в прах? Но нет, кожа более чем трехсотлетней давности чудесным образом выдержала и падение в грязь, и протирку чуть влажной тряпкой, и даже бумага, как ни странно, не особенно пострадала. Вот ведь умели делать когда-то…
      Ириша ужинала стоя, докладывая обстановку, прощупанную по телефону.
      – Этот чувак, которого задавило – наверняка и есть тот самый Пашка Лядов. Машунька его тогда видела у входа в квартиру, видно, он вошел, вышел, потом нас дождался… ладно, – поморщилась она, – фиг с ним. Я у нее спросила, кто Лядову заказал эту Библию. Может, немцы? Она сейчас Сашке в Питер позвонит, потом сюда отзвонится, доложится.
      – Немцы? – Володя покачал головой, – Что ж за немцы такие? По рассказам Рыжика выходит, что некто дал задание найти книгу и ему и кому-то еще. Либо этот "кто-то еще" до сих пор не вышел на нас – что противоречит рассказу того же Рыжика, то ли все ждет и ждет удобного случая. Либо этот "кто-то" и есть, то есть был, Паша Лядов, что вероятнее всего. Но тогда сложно увязать питерского немца и твоего Рыжика.
      – Про Рыжика в Питере никто не слышал, я спрашивала, – покачала головой Ириша. Маша обещала еще уточнить у своего приятеля, этого самого Денье. Но не думаю… – она снова поковыряла вилкой ужасное месиво, за которое мне было все стыднее и стыднее, и сделал вид, что ест. Единственными, кто оценил мою стряпню, были наши милые охранники, которые, правда, намекнули, что "к этому еще бы водочки!". Впрочем, и без водочки все съели за милую душу.
      – Мне кажется, что там, в этой питерский истории немцы с их семейными легендами были только приманкой, способ выйти на Сашу Денье – несмело предположила я.Володя кивнул:
      – Я тоже так думаю. А Лядов, по-моему, хотел "обуть" и Сашу и своего немецкого камрада…
      Резкий междугородный звонок заставил меня подпрыгнуть на месте.
      – Ритуля, тебе бы валерьяночки, – покачал головой Володя.
      – О, это, наверное мне, – Иришка бесцеремонно зашагала к аппарату. Я не успела даже предположить, что, возможно, это звонит кто-то из моих иногородних родственников, как Ира уже завела разговор:
      – Да, Саш, прости, что мы снова об этом… Машуня тебе сказала?… Понятно. Просто тут тоже.. Или ты в курсе? Про Лядова. Так…
      Потом она долго кивала, что-то записывала на бумажку. Я только сейчас обратила внимание на то, какое у нее взрослое лицо. Я в ее возрасте была совсем девчонкой. Я бы ни за что не могла так спокойно говорить о человеке, который полтора часа назад умер у меня на глазах. Мне было плохо при мысли о том, что я стала причиной смерти этого Пашки Лядова, пусть даже это можно было назвать и справедливым возмездием за смерть Вениамина Георгиевича.
      Я поставила на плиту чайник. Было ясно, что на всех того количества кипятка, которое в него помещается, не хватит. Придется повторить процедуру еще раза три как минимум. Почему у меня в доме все такое маленькое? И комнаты, и кухня, и даже чайник? Попутно меня мучил вопрос: а как все мои гости будут ночевать? Одна кровать у меня есть, один диван – тоже. Но этого катастрофически мало! А где взять подушки, одеяла? При одной мысли о том, что придется идти к соседям и просить их одолжить постельные принадлежности, у меня засосало под ложечкой: как неудобно! Я никогда ничего не просила, обычно просили у меня… На самом деле я не столько страдала из-за нехватки койко-мест и чайнико-мест, сколько пыталась переключиться и отвлечься от мыслей о том, что из-за меня погиб человек. Мне было бы легче вообще забыть о происшедшем, но…
      – Вот, – Ириша, едва протиснувшись между охранников, – подошла ко мне и показала тетрадный лист, исписанный ее мелким аккуратным почерком.
      – Сейчас, подожди, сейчас… – я залила кипяток в заварочный чайник. Мне очень не хотелось читать то, что записала Ириша, но она, видимо, из самых лучших побуждений начала рассказывать о том, что ей удалось узнать.
      – Звонил Сашка Денье. Он там в Питере все пытался искать Лядова, потому что, скорее всего, это он отравил его отца. Милиция там для вида типа посуетилась, но все свели к обыкновенной бытовухе: сказали, что Сашкин отец вроде как сам продал иконы, потому что ему денег на выпивку не хватало. И закрыли дело за отсутствием состава преступления. Сашка говорит, что это полный бред, что им просто возиться неохота было и все такое. Но кто его будет слушать: отец у него реально был алкаш…
      – А про Лядова что-нибудь выяснил? – перебил Володя собственную дочь.
      Я тем временем совершала акробатические этюды, пытаясь, не отходя от плиты, разлить по чашкам свежую заварку.
      – А во тут начинается самое интересное, – Ириша уткнулась в свою бумажку, – итак резюме Сашки: немца, который тоже Библию искал, Пашка подставил: взял с него денег за то, что найдет ему Библию, типа аванса, не нашел, и даже копии немцу не достались. Зато выманил на него Сашку и под это дело чуть не забрал письма. Этот немец в конце концов вышел на Сашку, и они теперь вдвоем стали разыскивать Лядова. И кое-что выяснили. Вот, – она ткнула пальчиком в координаты какого-то сайта: www.antibog.ru
      – Это что такое? – я потянулась через Иришку к крану, чтобы наполнить чайник.
      – Что-то типа секты сатанистов. Но без кровавых жертвоприношений. Интеллигентные мальчики развлекаются. Лядов в этом обществе тоже состоял. Это все, что Сашка узнал, ему советовали особенно в это дело не углубляться, опасно. Поэтому он разок слазил на сайт, и больше ничего делать не стал. Но просил ему позвонить, если еще что-то что раскопается. Маргарит-Сергеевна, а у вас дома интернет есть?
      – Нет, только на работе…
      – Жалко. А то бы посмотрели.
      – Ой, Ириша, мы с тобой сегодня достаточно насмотрелись.
      – Правильно! Отбой! – К Володе уже возвращалось его привычное веселое настроение. – Отложим хоть что-нибудь на завтра. Рит, а ты подумала, как мы тут будем размещаться на ночлег? Гостеприимная хозяйка, тоже мне…
      – Именно об этом я и думаю. С ужасом.
      – Ничего, – ободрил меня Володя, – Вы с Иришкой на диванчиках ляжете, а мы – вповалку на полу.
      – Но у меня нет ни матрасов, ни одеял на всех..
      – А у соседей?
      – Володь, я, конечно, схожу к соседям, но у меня не такие с ними отношения…
      – Понял, к соседям иду я.
      – Но ты же с ними не знаком!
      – Вот и познакомлюсь. Скажу, у Риты веселая жизнь, аж четыре мужика ночует, так что давайте матрасы, а то они придут, и морды вам набьют.
      Я только замахала на него рукой:
      – Иди, иди, говори им что хочешь.
      Как ни странно, но Володя вернулся через пять минут с ворохом пледов и одеял.
      – Матрасов не дали, – радостно объявил он, – сказали, что им самим не хватает, но все покрывала с кроватей сняли и отдали.
      – И как у тебя это получается? – удивилась я.
      – Потому что я не интеллигентничаю и не смущаюсь, как некоторые. А четко и ясно формулирую заказ. Ириш, поможешь Рите расстелить?
      Вместе с Иришей мы помыли посуду, и занялись приготовлением постели, пока мужчины скучали и сокрушались отсутствию телевизора в моем скромном жилище. Один из ЧОПовцев взялся даже починить несчастный ящик, но ничего из этой затеи не вышло. Ириша позевывала, а вот я не могла понять, как это так можно взять и заснуть после всего, что произошло сегодня. К тому же меня беспокоило то, что даже после трагической смерти Лядова, моя – теперь уже моя! – Книга снова находится в опасности. Ведь кто-то давал и Рыжику и, по всей видимости, почившему Паше задание отыскать ее. Кто? Для чего?
      Почему-то я рисовала себе в воображении банальный образ мафиози из фильма "крестный отец", такого с виду благообразного, но по сути ужасного мужчины с седыми висками, в костюме-тройке и с сигарой в зубах. Но для чего настоящему, а не киношному мафиози, который и про Бретань-то, наверное, читал только в туристических гидах, понадобилась эта непрезентабельная рукопись? Немцам продать? Да вряд ли порядочная мафия станет такой ерундой заниматься.
      – 47-
      Маленький смешной человечек, шатаясь от усталости, уныло бродил взад и вперед по убогой платформе с казенным металлическим номером-вывеской 258. Утро едва прогладывало сквозь сине-серые тучи, а электричек в сторону Москвы все не было и не было, несмотря на то, что по расписанию утренний поезд должен был бы минут двадцать как приехать. Мимо с унылым громыханием промчался товарняк, и у Миши зарябило в глазах от проносившихся мимо цистерн, вагонов без окон и открытых платформ.
      Стоять здесь, на влажном холодном ветру было более чем неуютно, но других вариантов не было: он даже не знал, где находится ближайшее шоссе. Да и поймать попутку в такое время суток (и, особенно, в такое совсем не дачное время года) вряд ли было легко.
      Мистическое бдение на поляне Сидов, похоже, заканчивалось жестокой и совершенно не романтической простудой. Колбаскина бил озноб, он не чувствовал ни рук ни ног. Но все это было сущей ерундой по сравнению с главным.
      Сиды не открыли ему свою поляну. Эта ночь, как и положено такой волшебной ночи, была ужасна и зловеща: завывания ветра, то ли колкий дождь, то ли мокрый снег, колыхание елей над головой – все нагоняло на одинокого путника такой первобытный страх, что и в самом деле можно было отправиться с мир иной. Но то, что произошло дальше, было еще страшнее, хотя ни в одной саге не упоминалось.
      На поляну он вышел не сразу. Найти ее днем было легко, а вот ночью, когда свет фонарика буквально выгрызал из темноты кусочки окружающей действительности, пришлось довольно долго поплутать, прежде чем достичь того самом идеально круглого холма. Но, в конце концов, он нашел то, что искал. Идеально покатый склон, высохшая, но влажная от дождя трава, по которой было ужасно неудобно карабкаться наверх. После долгих усилий, вымокший, но еще полный надежды, Колбаскин оказался на вершине. Там он и просидел всю ночь, ожидая голосов, которые позовут его с собой в неведомый мир… Но никто и не думал звать его. Может быть, Сиды, как и он сам когда-то ждали, что их будут уговаривать и упрашивать: мол, возьмите меня с собой, а? Но Колбаскин был все же уверен: их лучше не трогать, сами призовут.
      Погрузиться в пророческий сон не было возможности: несмотря на непромокаемую штормовку, влажный холод проникал под одежду, студил тело и воспалял мозг. Казалось, весь мир вокруг исчез, и остался только ветер и дождь, дождь и ветер.
      И тут фонарик неожиданно погас. Наверное, села батарейка. Эта досадная и самая что ни на есть бытовая мелочь сделала положение Миши и вовсе невыносимым. В этом лесу, где на километры вокруг не было ничего кроме парочки абсолютно пустых дачных поселков, безумному горожанину было делать нечего. О том, чтобы развести костер и речи не было: где найдешь хоть одну сухую веточку?
      Вообще о своем комфорте Миша как-то не подумал. То, что придется просто пережидать холодную дождливую ночь, для него было полной неожиданностью.
      Несостоявшийся гость Сидов так и сидел на собственном рюкзаке, периодически вскакивая и начиная приплясывать, чтобы хоть как-то согреться. Время, которое прошло от того момента, когда погас фонарик до рассвета, показалось ему вечностью. У него еще никогда не было столько времени на раздумья о жизни и о себе. Как ни странно, в голову ему приходили совсем другие мысли и образы, чем раньше.
      Очень многое из того, чем он раньше думал со священной дрожью, показалось смешным и ненужным, а то, о чем он отзывался с пренебрежением, стало вдруг важным до невозможности. Вся его жизнь, полная слепой веры в собственный заблуждения осталась где-то позади, все желания ушли, и осталось только одно: выжить и пережить эту жуткую ночь. А ночь все длилась и длилась, она затягивала сидевшего на холме в свою пустоту и черноту, она сжимала его в своих мягких, но властных лапах, но вместо того, чтобы убаюкать и усыпить, будила в нем все его прежние страхи и заставляла дрожать, как струну арфы, которой коснулся нежный палец музыканта.
      И когда, наконец, над макушками черных елей небо стало чуть светлее, Колбаскин понял, что все позади. Еще немного, и он выйдет на тропу. А там – на платформу, на поезд и – к людям! Впервые в жизни он подумал о том, что где-то далеко, в огромном и не особенно гостеприимном городе его ждут люди, которых он, живя с ними бок о бок, совсем-совсем не знал…
      В электричке было тепло, но согреться Кобласкин не мог до самой Москвы. Только в метро его разморило, да так, что какая-то бабулька, их тех, что спешат грохнуть центнер свого веса на сидение прежде, чем до места доберется больной и слабый, противно пропела:
      – О-о-о, уже нажрался ни свет ни заря!
      Колбаскин не сразу понял, что это относилось именно к нему. Он шатался, едва держась за поручень.
      Дома его ждал полный разгром: гости перед тем, как уходить, растащили все: и книги, и постеры, и диски и даже кое-какую посуду.
      – Мишенька, да где ж ты был? – всплеснула руками мать. – Я от бабушки вернулась, а тут такое! Мне твои девочки сказали, что ты куда-то за город… господи! Да на тебе лица нет?
      Миша позволил стащить с себя одежду и уложить в постель, как маленького. Засыпая, он вспомнил строчку из старого "Крематория":
      Пусто в квартире, все растащили
      Его друзья и подруги
      Мама с упреком глядит на сына,
      А по сыну ползают мухи…
      – 48 -
      Этой ночью мои лягушки не квакали: боялись. Всю квартиру оглашал многоголосый богатырский храп. Разумеется, мне пришлось бодрствовать. За что я всегда сочувствовала замужним женщинам – так это за то, что им приходится слушать подобный концерт каждую ночь, да к тому же над самым ухом. Мы-то хоть с Иришей были в другой комнате.
      – Ну вот, Ритка, так и знал, – мрачно сказал Володя, заглянув утром в мои глаза, под которыми образовались почти черные круги, – всю ночь, небось, переживала из-за этого Лядова хренова…
      Об истинной причине моего столь изможденного вида я предпочла не говорить: неудобно. Тем более, что мне предстояло готовить завтрак: кастрюли подходящего размера в доме не оказалось, и мне пришлось творить овсянку на молоке в тазу, в котором моя мама когда-то варила малиновое варенье.
      – Надо в интернет-кафе сходить, посмотреть на этот сайт, про который Сашка Денье говорил! – Иришке, кажется, не терпелось докопаться до причины всех этих странных событий.
      – Зачем деньги тратить, – удивилась я, – зайдем к нам в сектор, там интернет, бесплатно…
      – Книгу, на всякий случай, с собой возьми, – предупредил Володя. – только в руках не носи, в сумку спрячь, а в сумку вцепись как следует!
      Молоко закипело, и я стала вытряхивать в таз весь "Геркулес", который был у меня в доме. Кажется, должно хватить.
      – А нас пустят в ваш Институт? – спросила Ириша, не очень-то вежливо кивнув на охранников. Но, в общем, она была права: вид у них был не особенно академический. Зато как они налегали на мою кашу! Почему-то все трое охранников дружно гаркнули "Овсянка, сэр!", когда я раскладывала кашу по тарелкам. Видимо, юмор у них такой один на троих.
      – Ну скажем, что это твои аспиранты, и все! – пожал плечами Володя.
      Иришка сделала вид, что закашлялась. Охранники переглянулись, но ничего не сказали. Хотя несколько позже я услышала, как один шепотом выяснял у другого, под кого именно им предстоит "закосить".
      Пока наши "аспиранты" относили покрывала и одеяла к соседям, я по возможности деликатно отозвала Володю в сторонку и спросила шепотом:
      – Володя, я так понимаю, что услуги охранного предприятия стоят денег. Я вот думаю…
      – Ритулик, душа моя, успокойся и расслабься! Ничего мне это не стоит. Хозяин этого ЧОПа – мой должник до гроба. Год назад он сдуру ввязался… Ну в общем попал человек сильно. И если бы я вовремя не остановил одну статью, которую уже собирались верстать в нашей желтенькой газетенке, то был бы такой шум, что мужик сидел бы нарах. А так – без статьи обошелся. Во всех смыслах этого слова. В общем, мальчики – за счет заведения.
      … На входе в институт я предъявила свой пропуск, Ириша – студенческий, Володя – свой магический журналистский документ, а трое "аспирантов" просто с уверенным видом прошли мимо клевавшей носов бабушки-вахтерши, которая и не подумала взглянуть на все то, что мы ей показывали
      Как я и ожидала, в столь ранний час никого из сотрудников не было, и мы могли с чистой совестью оккупировать секторский компьютер.
      Володя потирал руки, Иришка нервно теребила веревочку от висящего на груди мобильника. Охранники расселись на секторских колченогих стульях.
      Я откинула тряпочку, которой наши пожилые дамы почему-то накрывали монитор (мама рассказывала мне, что первые телевизоры КВН нужно было после использования непременно накрывать салфеточкой). Потом под горящими взорами Черемисов включила наш дряхленький компьютер, который мы получили три года назад по какому-то шальному гранту.
      – И долго он будет скрипеть мозгами? – недовольно поморщился Володя, привыкший к более современной технике.
      – У нас, ученых, все делается медленно и неторопливо! – оскорбилась я. – Это вы, журналисты, все по верхам да по верхам, и вечно торопитесь.
      – Да, мы такие! – гордо согласился Володя, – профессиональные дилетанты!
      "Интернет эксплорер" тоже запускался неторопливо, Ириша заскучала и стала рассматривать календарь на стене, где зеленым фломастером были отмечены даты предстоящей конференции.
      – Наконец-то – возопил Володя, когда "эксплорер" приготовился к работе. – Ириш, давай бумагу. Где у тебя эти координаты?
      Наверное, он сам хотел залезть на сатанистский сайт, но любящая дочь, проигнорировав его, подала листок с адресом мне. Сайт открылся быстро даже на нашей заслуженной "пишущей машинке". Володя и Ириша плотно подсели ко мне с двух сторон, так, что я висками ощущала их дыхание. На главной странице ничего ужасного не обнаружилось.
      "Наш сайт является альтернативой религиозным сайтам различных конфессий, которые формируют ложное представление о действительности у тех, кто называет себя верующими. Мы не собираемся разуверять наших посетителей в существовании бога и высших сил, а всего лишь предлагаем вашему вниманию свою картину мира"
      – Какие-то уж очень интеллигентные сатанисты, – удивилась я.
      – Я бы даже сказал политкорректные, – усмехнулся Володя. – И чего этот питерский парень так их испугался?
      – И дизайн пристойный, все такое серо-пастельное, – добавила Ириша. – А сюда вот кликните? Че тут за раздел?
      Разделы на сайте были вполне стандартные: О нас, Новости, Контакт, Форум, но Иришу заинтриговало "Общество богоборцев". Я кликнула на соответствующий раздел. Но вдруг вместо серо- перламутровой гламурной странички на экране красным по черному вылезло предупреждение:
      "Доступ к этой странице открыт только членам Общества. Для того, чтобы стать членом Общества зарегистрируйтесь здесь."
      – Оп-па! Это то, про что мне Сашка говорил, – восторженно выдохнула Иришка, – И советовал туда не лазить.
      – И что теперь делать? – спросила я.
      – Войти. В виде члена, – ответил Володя.
      Я нервно оглянулась на дверь: мне казалось, что сюда обязательно войдет кто-нибудь из наших благообразных дам и не вполне оценит Володины каламбуры, от которых наши псевдоаспиранты приходили в неописуемое веселье.
      Я кликнула "здесь". Мне предложили ввести имя, фамилию, ник, пароль, адрес, телефон…
      – Смотри, как все серьезно, – удивился Володя. – Стоп! Только не забивай туда свои данные, солнце мое…
      – А что делать? Мы иначе туда не попадем.
      – Святая простота, подвинься, а?
      – Володя занял мое место и тут же забил в анкету данные какого-то Николая Сидорова, его адрес и телефон.
      – Володя, а если это реальный телефон?
      – Конечно реальный. Ну и пусть звонят. – А ты подумал о том, каково будет тому человеку?
      – Конечно! Это же ответственный секретарь той гаденькой газетки, которая бессовестно передирает у нас материалы. Сволочной мужик… Вот пусть и трезвонят ему, и Колю Сидорова спрашивают. – Он покосился на дочь: – Ириш, только не слушай, что я говорю, это непедагогично. И не делай так никогда, это нехорошо. Риточка подтвердит.
      – Пап, не отвлекайся давай, – сурово приказала Ириша.
      – Да, продолжаем, – подчинился Володя. Он продублировал изобретенный им пароль и нажал на ОК.- Ну, с Богом!
      Какое-то время компьютер скрипел своими электронными мозгами, а на экране мы видели только "Подождите, ваши данные обрабатываются" Я напряглась, приготовившись к чему угодно, в том числе к тому, что из монитора высунется черная-пречерная рука и утащит нас всех в виртуальную преисподнюю, но за этим последовала лишь новая надпись "Поздравляю, регистрация успешно завершена!". И только через минуту мы попали в какое-то новое ответвление сайта.
      Здесь все было в торжественных серо-пурпурных тонах.
      "Теперь вы – неофит. Вы не можете стать полноправным членом нашего Общества, так как еще не выполнили Задание. Только выполнившие Задание могут быть приняты в Общество. Если вы не отказались от намерения вступить в Общество, прочтите инструкцию"
      Я щелкнула по инструкции.
      "Всякий, намеревающийся вступить в Общество (далее – неофит) должен выполнить Задание, которое он получает непосредственно от Главы Общества. Глава общества лично свяжется с Вами по контактному телефону для того, чтобы сообщить Вам, в чем заключается Ваше персональное задание. Если Вы прочли договор и согласились с его условиями, это означает, что Вы готовы вступить в контакт с Главой общества и вы полнить ВСЕ ПУНКТЫ договора. В случае успешного выполнения задания Вы получаете статус члена Общества, получаете оговоренное вознаграждение и следуете дальнейшим инструкциям. Если Вы хотите ознакомиться с договором прямо сейчас, скачайте его в формате zip."
      – Ну че, Ритуль, скачивай договорчик. – Володя ободрительно хлопнул меня по коленке (вот уж чего я не ожидала, даже покраснела, кажется) – А где тут у вас кофе?
      – Чайник в шкафу, растворимый кофе там же, воду берут в туалете из-под крана, – якобы недовольно пробурчала я, щелкая по ссылке "договор".
      – Ща сделаю, – Ириша, на ходу разминая затекшие ноги, направилась к шкафу за чайником. Пока компьютер с неизбывным скрипом скачивал зазипованный текст неизвестного нам соглашения, Володя наконец-то оглянулся вокруг.
      – М-да… – мрачно протянул он, разруха тут у вас… Рит, а может, бросишь все к черту, пойдешь к нам работать? Хотя бы корректором… Больно смотреть, как ты тут прозябаешь.
      – Сам ты прозябаешь в своей журналистике, – беззлобно огрызнулась я. – А я науку двигаю.
      – А я вот ее совсем задвинул… – с грустью произнес Володя. – И иногда тебе завидую. В интересных вещах копаешься, исследуешь такие штуки… ну что там, открылась?
      – Судя по скрипу, еще нет.
      Вернулась Ириша, долго искала розетку, чтобы воткнуть туда электрочайник, потом занялась поисками кофе и сахара.
      – Завис что ли? Убью!
      Видимо, испугавшись угрозы, компьютер вышел из состояния задумчивости.
      – Скачал! Умница! А теперь полтора часа уйдет на то, чтобы это дело разархивировать, – ворчал Володя.
      Действительно, мы успели приготовить отвратительный растворимый кофе, пока документ наконец-то открылся в Ворде.
      "Вы скачали договор с Обществом, что приравнивается к подписанию Вами настоящего Договора. Внимательно ознакомьтесь со всеми пунктами данного соглашения, которые вы обязаны выполнить в указанные Главой Общества сроки.
      Первое задание, поручаемое каждому из неофитов, является самым легким: найти и передать на уничтожение один из предметов культа, используемый для богослужений в любой из мировых религий. Глава Общества во время сеанса телефонной связи назовет Вам конкретный предмет культа. Ваша задача – найти и передать указанный предмет Представителю Главы Общества.
      В случае выполнения задания, неофит получает поощрительное вознаграждение в заранее оговоренном размере и ждет получения инструкций касательно выполнения задания второй ступени.
      В случае отказа от выполнения задания, а также невыполнения задания в оговоренный срок, неофит подлежит физическому уничтожению."
      – Да, как все запущено… – присвистнул Володя, пробегая глазами длинный-предлинный текст со множеством пунктов и подпунктов, спускаясь все вниз и вниз. Наконец он остановился на одном абзаце, покачал головой и постучал пальцем по монитору: – а вот это как понимать?
      "В случае разглашения тайны, перепоручения задания другому лицу, а также в случае намеренного или непреднамеренного нарушения условий, указанных в пунктах 2.4, 3.6, 3.8, и 4.5, неофит подлежит физическому уничтожению силами представителей Общества в течение ближайших 6 часов.
      Примечание: даже в отсутствие свидетелей нарушения Глава Общества информируется о факте нарушения немедленно. Пытаться обмануть Главу бесполезно Помните об этом."
      – Во как! – Иришка аж передернулась, – Вашего Рыжика они быстро вычислили.
      – Но как успели? – удивилась я. – и потом, он же мне не все рассказал, а только намеками…
      – Может, ему чип под кожу вживили и следили за ним? – предположила Иришка. – типа жучка для прослушки?
      – Да это бред какой-то! Ненаучная фантастика! – возмутилась я.
      – Почему?! – надулась Иришка, – вполне реально.
      – Девочки, да это же сенсация! – Володя неожиданно стиснул нас обеих в объятиях, – Вы представляете, какое это будет разоблачение! Секта сатанистов с целой агентурной сетью, с кровавыми расправами!
      – Володя, – робко спросила я, – а это не опасно? Все эти разоблачения? Ведь нас тоже могут…
      – Ха! – Володя на радостях готов был плясать, если бы пространство секторской комнаты позволяло это, – опасно, конечно, но мы еще опаснее для этих оборотней в Интернете! Ритуля, где тут телефон? Ты представляешь, сколько моих знакомых ментов получат повышение за то, что якобы они это дело раскопали… Ириш, а ты у меня молодец!
      – Я-то при чем, – пожала плечами Ириша.
      – Нет, вы только представьте! – бесновался Володя, – Общество! Да это ж мафия самая натуральная! Да еще с мистическим уклоном! И заголовок на первой полосе! Я уже это вижу!
      – А что будет делать этот ответственный секретарь из другой газеты? – с дрожью в голосу спросила я, – Ведь к нем уже заявятся с заданием…
      – Так адрес-то я не его указал, – захохотал Володька, – а ближайшего ко мне военкомата. Если там не дураки сидят, я имею ввиду этих, с сайта, и они и правда серьезно все проверяют, то вряд ли попрутся в военкомат. Может, попробуют выйти на меня, так это вообще чудесно будет… Заодно и познакомимся. Но если они такие умные, и знают все-все-все, то будут сидеть тихо и не высовываться, потому что я сейчас прямо отсюда кому надо и позвоню… Да, и главреду нашему…
      Пока Володя названивал кому надо и кому не надо, мы допивали омерзительно кислый холодный кофе. Почему-то мне казалось, что Володя как всегда прав и ничего ужасного больше не случится. Меня, по крайней мере, трогать никто уже не будет. Что с меня спрашивать? Договор-то я не подписывала! Я приоткрыла сумку: вот она, Книга. В который раз погладив кожаный переплет, я вдруг почувствовала почти живое тепло в ответ на мое прикосновение. Мне показалось, что Книга, как и человек, нуждается в ласке и внимании. И она действительно искала меня только для того, чтобы почувствовать тепло моей руки, раскрыть мне свои почти не поврежденные страницы.
      Так и хотелось сказать: "Не бойся ничего, милая книжечка! Никто не тронет тебя.. а вечером мы зажжем лампу, я сяду за письменный стол, и буду читать страницу за страницей. Ведь именно об этом ты мечтала, ведь правда? А потом я отдам тебя в библиотеку, где тебя уж точно никто не достанет и не обидит!" Впрочем, я уже отчасти начинала верить Иришке: возможно, мы сами наделили эту книгу и волей и характером. И если бы она вдруг замурлыкала и начала ласково тереться переплетом о мою руку, я, наверное, не удивилась бы.