Ларсоны (№1) - Сладостный плен (Мой раб, мой господин)

– Пожалуйста, – прошептала она, сама не понимая о чем.

– Я хочу большего, чем просто доставить тебе удовольствие, – пробормотал Зак и снова прижался губами к ее набухшей плоти.

Внезапно внутренний жар стал слишком болезненным, требуя иного продолжения, она не могла остановиться, ощущения были чересчур восхитительными и зовущими, невозможно устоять перед искушением подняться на более высокий виток спирали чувствительности. Эбби почудилось, что она уже не на земле, а парит где-то в пространстве. Она не чувствовала ничего, кроме прикосновения его ладоней, языка, губ, доводящих ее до такого восторга. Жар усиливался, пока Эбби не изогнулась всем телом, полностью раскрывшись навстречу Заку. Она закричала, когда в ее теле словно бы что-то лопнуло, вокруг сверкали и гасли звезды, она парила в волнах экстаза – неистово, восхитительно, бесконечно.

А потом неожиданно Зак оказался сверху, с силой вошел в нее, Эбби почувствовала, как в ней зарождается новая желанная и сладостная волна страсти. Как же такое могло случиться? Она отдала всю себя, каким образом можно отдать больше, чем себя? Но Эбби ощущала, как она снова взмывает вверх, навстречу наслаждению, с радостью и нетерпением предвкушая новый полет над бездной, полной сверкающих звезд. Всю ее снова обволакивало восхитительное тепло, идущее от объятий Зака. Было приятно ощущать его плоть внутри себя, чувствовать тяжестью его тела, прикосновение шелковистых волос к обнаженной груди, упругость и силу его мускулов, уверенные движения…

– О, Боже. В мире, должно быть, нет женщины прекраснее тебя!

Эбби открыла глаза. Зак смотрел на нее с восторгом, глаза его были такими ярко-голубыми, какими бывает небо в безоблачный день. Его руки, сильные, мускулистые, удерживали его над ней, когда он снова и снова входил в нее, лицо было напряжено. Эбби обхватила его за плечи и притянула к себе, словно испугавшись, а вдруг он исчезнет, оставив ее. Она целовала его нежно и страстно, целовала плечи, руки, шею, грудь. А потом губы снова слились во взаимном чувственном поцелуе.

Неожиданно Зак закричал, окликнул ее, позвал. Его движения стали сильными и стремительными, тело напряглось, ягодицы сжались. А потом он вздрогнул, теплая сладостная волна прокатилась внутри Эбби. Они достигли оргазма одновременно. Эбби показалось, что ее плоть рассыпается на миллион горячих светящихся частичек. Она ощущала, как горячее семя вливается в ее лоно, ощущала внутри себя плоть Зака, как он постепенно расслабляется.

Внезапно она улыбнулась ему, он нежно улыбнулся в ответ, лег рядом с ней, тяжело дыша, с мокрым вспотевшим телом. Зак нежно прижал к себе Эбби, отвел с ее лица длинные спутавшиеся волосы и прошептал ей на ухо:

– Я люблю тебя, Эбби. Клянусь, что однажды ты полюбишь меня точно также сильно, как я люблю тебя.

Он произнес эти слова с такой искренностью и горячностью, что у нее на глазах навернулись слезы. Ей действительно очень жаль, что она оказалась не той женщиной, которая необходима такому мужчине, как Зак. Сейчас она ненавидела себя за то, что не может набраться сил и признаться. Да, она очень любит его. Но неужели он не понимает, какую взял на себя обузу, полюбив женщину, совершенно неподходящую ему по общественному положению?

– О чем ты задумалась, любимая.

– Прости меня, что поставила тебя в неловкое положение сегодня вечером, но я ничего не могла с собой поделать. Когда я увидела скальпы, то будто сошла с ума от негодования и ненависти. Я предупреждала тебя, что ты поступаешь неразумно, женившись на мне. Я приношу тебе только горе.

– Не будь глупышкой, Эбби. Я горжусь тобой. Ты самая храбрая женщина из всех знакомых мне женщин. Лучше взять в жены тебя, но не скучную, пресыщенную, ничего не знающую о жизни девицу. – Зак ласково вытер ей щеки. – Не хочу, чтобы ты грустила. Когда я отвезу тебя на восток, ты почувствуешь себя немного лучше, вот увидишь.

– Ты уже… уже подготовил все необходимое к отъезду? – разволновалась Эбби.

– Если бы все было так просто. Погода против нас. Нам придется ждать до весны. Я сообщил брату, он нас ждет.

– А чем мы будем заниматься все это время? Я ничего не понимаю в деньгах, но мне кажется, что эта гостиница ужасно дорогая.

– Деньги для меня не проблема, – снисходительно усмехнулся Зак. – Я уже говорил тебе раньше. Ты вышла замуж за очень богатого человека, Эбби. Я достаточно богат, чтобы дать тебе все возможное.

– Я хочу остаться на западе, – она заговорила с такой горячностью и непримиримостью, что у Зака заболело сердце. Он хотел, чтобы ей было лучше, он искренне верил, что необходимо увезти ее отсюда, где произошло столько печального. Она должна забыть обо всем, ничто не должно напоминать ей о прошлом.

– Доверься мне, дорогая, – мягко сказал он, – я сделаю все, чтобы тебе было хорошо, – он снова страстно обнял ее. – Давай оденемся и спустимся вниз, чтобы поужинать. Мы сегодня почти не ели, я скоро умру от голода.

Эбби совершенно не хотелось есть, но она все-таки согласилась. На самом деле у нее подвело живот, она ослабела. Недомогание ее усилилось еще больше, когда она стала одеваться. Она попыталась скрыть свое состояние от Зака, но когда они уже были готовы спуститься вниз, лицо побледнело, покрылось потом, у Эбби сильно закружилась голова, ее тошнило. Зак, казалось, не замечал ее состояния, потому что, должно быть, привык к ее подавленному, печальному виду. Они вышли за дверь номера, и только тут Зак увидел на лбу жены капельки пота.

– С тобой все в порядке, дорогая? Ты неважно выглядишь.

Эбби тяжело сглотнула и вымученно улыбнулась.

– Со мной все в порядке. Наверное, мне необходимо хорошо поесть.

Зак взял жену под руку и они стали спускаться вниз по лестнице. Когда они вышли в вестибюль, почувствовали, как находящиеся там люди прекратили разговоры и уставились на них. Неужели до них дошли слухи о том, что произошло в театре? У Эбби сразу же совершенно испортилось настроение. Она стала мрачной.

Подозрения оправдались, когда все начали перешептываться, удивленно поглядывая на Эбби и делая колкие замечания несколько громче, чем следовало. Она судорожно вцепилась в руку Зака, понимая, что ее речь в театре произвело не то действие, которого она ожидала. Теперь Зака перестанут уважать в обществе.

– Не обращай на них внимания, – прошептал Зак. Они уже почти миновали вестибюль, как вдруг перед

ними появился управляющий.

– Мистер Мерсер, можно мне переговорить с вами и вашей женой наедине? – он резко повернулся, уверенный, что они тотчас же безоговорочно последуют за ним.

– В чем дело, мистер Мейхью? – поинтересовался Зак, как только за ними захлопнулась дверь кабинета. Лицо его было напряженным и непроницаемым. Невозможно было понять, что он сейчас очень разгневан.

– Хм, ну вам, конечно же, известно, как действуют на бизнес сплетни и слухи, мистер Мерсер, – управляющий уставился презрительно на Эбби, потом, содрогнувшись, отвел взгляд. – А дела гостиницы в данное время идут не очень блестяще, я заинтересован, чтобы здесь не произошло никаких скандалов.

– Говорите конкретнее, Мейхью. О каком скандале вы толкуете? – Зак с яростью уставился на несчастного управляющего. Мужчина прокашлялся и рассудительно продолжил:

– Мм, да, дирекция будет очень благодарна, если вы покинете нас. Гостиница такого разряда не может обслуживать неугодных обществу лиц. Уверен, что вы сумеете подыскать в городе какое-нибудь подходящее жилье, – он вздернул подбородок и с победным видом уставился снова на Эбби. – Конечно, если вы хотите остаться здесь один, без вашей индианки, то добро пожаловать.

Заку показалось, что у него в мозгу что-то взорва лось, он был прямо-таки взбешен. Подойдя вплотную к управляющему, он приподнял его за воротник и встряхнул так, что у того щелкнули зубы.

– Если вы когда-нибудь еще так неуважительно отнесетесь к моей жене, то я лично вышибу из вас мозги. Мы будем очень счастливы, покинув вашу гостиницу, у меня нет никакого желания разбираться с вами и вам подобными сплетниками и фанатиками. Я не собираюсь выставлять напоказ свою жену.

Он внезапно ослабил хватку, и Мейхью рухнул на пол к его ногам, словно мешок с картошкой.

– А теперь прошу извинить меня, мы с женой хотим поужинать.

Он повернулся к Эбби и заволновался, увидев, как она побледнела и сжалась от страха.

– Эбби, дорогая, все в порядке. Не позволяй им портить тебе настроение, – взяв жену под руку, он неторопливо повел ее к двери.

Но Эбби отлично знала, что не все в порядке. Теперь их жизнь не будет прежней. Она с таким негодованием выступила в театре, что окончательно испортила собственную репутацию и репутацию мужа. Почему она не смогла удержаться? Почему не промолчала?

Внезапно стены комнаты поплыли, закружились вокруг нее, под ногами разверзлась черная бездна. Эбби покачнулась и упала куда-то в темноту. К счастью, рядом был муж, он успел подхватить ее на руки, но Эбби этого уже не чувствовала.

ГЛАВА 19

Эбби лежала, отдыхая в темном, туманном мире, в котором нашла убежище от страшной действительности. Она знала, что стоит ей открыть глаза, жизнь снова потечет по прежнему сценарию – несправедливая, жестокая, беспощадная. Кто-то протер ее лоб влажной салфеткой.

– Эбби, – окликали откуда-то издалека.

– Открой глаза, дорогая.

Голос был столь знаком и дорог ей, что Эбби не могла воспротивиться и медленно открыла глаза. Над ней склонился Зак, он нежно и тщательно протирал влажным полотенцем лицо и шею, смочив его холодной водой. Зак был очень встревожен.

– Неважно, что ты хочешь сказать мне. Первое, что я сделаю завтра, это обязательно отвезу тебя к доктору. Просто так женщины не падают в обморок.

Эбби недовольно нахмурилась. Конечно, Зак прав. Она всегда была такой крепкой, здоровой, никогда не болела и никогда прежде не падала в обморок. В чем же причина? Эбби постаралась проанализировать симптомы: тошнота, недомогание, слабость, два обморока. Внезапно она вспомнила, когда женщины испытывали то же самое. Конечно, когда они были… беременны.

О, Боже, неужели она носит ребенка Зака? Все, что она знала о самочувствии женщины в этом состоянии, подходило к ней. Теперь, когда она осмелилась об этом подумать, она вспомнила, что в последний раз посещала уединенный вигвам два месяца назад, когда жила с Белым Орлом и Быстрым Ветром.

– Ты чувствуешь себя немного лучше? – обеспокоено спросил Зак. – Возможно, стоит пригласить доктора прямо сейчас?

– Нет! – Эбби осторожно села в постели, приободрившись, когда стены комнаты остались на своих местах. – Я чувствую себя хорошо, уверяю тебя, Зак.

– Нет, мне кажется, ты не совсем здорова, дорогая. Мы должны выяснить, что все-таки с тобой происходит.

Эбби закусила губу, оказавшись перед дилеммой: стоит рассказывать Заку о своих подозрениях или подождать? А вдруг она ошибается? Она подумала и решила подождать. Ей вовсе не хотелось, чтобы ее осматривал белый доктор. Она слышала слишком много леденящих душу историй о докторах, которые режут пациентов. Чейены, в основном, полагаются на травы и молитвы при лечении больных. Кроме того, индейцы считают, что рождение ребенка тайный и естественный процесс.

Когда приближается время родов, женщина просто уходит из вигвама и прячется до тех пор, пока не появится ребенок.

Спустив ноги на пол, Эбби заставила себя подняться.

– Мы поговорим о докторе завтра. Каким образом я очутилась в номере? Я помню, что потеряла сознание в кабинете управляющего.

– Я принес тебя сюда, Эбби, когда тебе стало плохо. Как ты думаешь, сможешь ли поесть теперь?

– Я прямо-таки умираю от голода, – заявила Эбби, почувствовав себя гораздо лучше. – Мы пойдем в ресторан?

– Для того, чтобы поесть, вовсе не обязательно выходить из номера. Я попросил горничную принести нам ужин. Она появится с минуты на минуту. – Зак подвинул стул к столу.

Эбби села, выжидательно уставившись на Зака. Она хотела знать, что они теперь будут делать, ведь их заставляют съехать. А когда Зак даже не намекнул ни о чем, Эбби решила сама завести об этом разговор.

– Что мы теперь будем делать? Если дирекция этой гостиницы предлагает нам съехать, то, скорее всего, другие вряд ли захотят принять нас с тобой. Верно?

Зак мягко улыбнулся и успокоил ее:

– Я не хотел расстраивать тебя разговорами. Не беспокойся ни о чем. Я что-нибудь придумаю. Можно было бы купить дом в Денвере. Это разрешило бы многие проблемы. Но, чтобы купить дом, требуется несколько дней.

– Нет! – возразила Эбби. – Я не могу жить в Денвере. Ее голос дрожал от страха и негодования. Она не могла даже думать об этом спокойно. – Большие города пугают меня. Я чувствую себя словно в клетке. А здесь еще кругом – горы.

Эбби подумала о том, что если Зак купит дом в Денвере, то, возможно, он захочет остаться здесь. Но жить в Денвере также плохо, как и в Бостоне.

– Эбби, будь благоразумной. Ты не хочешь ехать в Бостон, ты не хочешь жить в Денвере – чего тогда ты хочешь?

Она умоляюще смотрела на Зака.

– Я хочу жить в прериях. Если ты увезешь меня в Бостон, то я никогда в жизни не увижу Белого Орла и Быстрого Ветра. Я не могу оставаться в городе, жители которого считают индейцев безнравственными дикарями.

Зак прекрасно знал, что во многих городах на западе считают индейцев дикарями, но не сказал об этом жене. Напоминать ей сейчас о том, что индейцы нападают на поселенцев и безжалостно расправляются с ними, невозможно. Она только еще сильнее будет страдать.

– Хорошо, – сказал Зак, – я постараюсь подыскать временное жилье. Поживем здесь до тех пор, пока придет время и появится возможность уехать на восток. Самое главное сейчас – необходимо выяснить, что с тобой происходит.

Эбби решилась было ответить ему, но в это время кто-то постучал в дверь.

– Это горничная принесла ужин, – сказал Зак и открыл дверь. Он приказал девушке поставить поднос на стол.

Горничная вошла с явной неохотой, испуганно и настороженно покосилась на Эбби прежде, чем приблизиться к столу. Конечно, она уже была извещена, что идет обслуживать «белую индианку». Наверное, она считала, что Эбби вытащит нож и тут же убьет ее. Поставив поднос на стол, девушка буквально выбежала из комнаты.

– Именно об этом я предупреждала тебя, – с отвращением поморщилась Эбби. – Уверена, что горничная считает, будто сейчас наброшусь на нее и зарежу.

Зак почувствовал, что мучительно краснеет. Это правда – белые невежды боятся ее, но он никогда не признается Эбби в этом. Всю оставшуюся жизнь он должен будет защищать ее от незаслуженных унижений и подозрительности.

– Ешь, дорогая. Завтра мы оставим эту гостиницу, тебе больше не придется волноваться из-за глупцов и фанатиков.

– Ты предполагаешь, что в другой гостинице будет лучше?

Зак ничего не ответил, но Эбби и без него все отлично понимала.

Эбби грустно смотрела из окна захудалой гостиницы, куда они с Заком перебрались несколько дней назад. Комната и в подметки не годилась тому роскошному номеру, который им пришлось оставить. Но зато директор не настаивал на выселении, главное, что они вовремя платят, все остальное его не волновало. Эбби бесцельно рассматривала салун, расположенный на другой стороне улицы. Этот трактир был обычным для грязных и темных улиц, расположенных вдали от престижного района.

Зак оставил ее в комнате, а сам пошел узнать, где можно снять дом в аренду. Они позавтракали в одном из ближайших ресторанов, сейчас Эбби чувствовала, как жирная пища переливается у нее в желудке. Заку не нравилось их временное жилье, его раздражал трактир на другой стороне улицы. Молодой человек поклялся, что они уедут отсюда в самое ближайшее время. Сплетники постарались на славу. По поводу Эбби в городе ползли нелепые слухи, когда Зак попытался снять номер в одной из первоклассных гостиниц, ему вежливо, но твердо отказали, сославшись на отсутствие свободных комнат.

Как Зак и предполагал, истребление индейцев на Песчаной реке имело серьезные последствия. Неожиданно кровавые подробности внезапного нападения на мирных людей стали распространяться. Вскоре в Денвере стало известно, что две тысячи индейцев – чейенов, арапахо и западных сиу – решили отомстить за кровь братьев. Они собрались на берегу Вишневого ручья. Когда Зак сообщил об этом Эбби, она задумалась, интересно, там ли Белый Орел и Быстрый Ветер?

Женщина смотрела вниз со второго этажа, наблюдая за людьми, которые с трудом пробирались по узкой улочке. Дул сильный холодный ветер. У салуна напротив что-то случилось. Эбби встревоженно присмотрелась. Из дверей на улицу вырвалась совсем юная девушка. Грязные каштановые волосы были тусклыми, потому что, должно быть, девушка не имела возможности ухаживать за ними и часто мыть. Хрупкая фигурка терялась в просторном мешковатом платье, которое казалось слишком коротким для нее. Девушка была разгорячена и взбудоражена. За ней по пятам гнался плотный мужчина, угрожающе размахивая кулаками. Мстительно и злобно прищуренные глаза сверкали на обрюзгшем лице.

Эбби вскрикнула от испуга, когда мужчина догнал девушку и ухватился за подол ее платья. Девушка резко остановилась. Мужчина со всего размаху залепил ей затрещину и бедняжка упала прямо на землю. Эбби не привыкла долго раздумывать, схватила плащ, накинула его и бесстрашно рванулась на защиту.

К тому времени, когда она выскочила из гостиницы, вокруг стали собираться зеваки. Но, по всей видимости, никто не собирался вмешиваться, никто не собирался заступаться за девушку. Эбби пробиралась сквозь толпу. Тем временем мужчина грубо схватил девушку за руку и поставил ее на ноги.

– Ты – маленькая сучка! – бранился он. – Хочешь убежать от меня? Ты принадлежишь мне, Ханна Маклин. Мне, только мне принадлежит каждый дюйм твоей паршивой ирландской шкуры, – он яростно встряхнул Ханну. – Ты продана мне на семь лет, я не собираюсь отказываться от твоих услуг. Пройдет много времени, прежде, чем ты рассчитаешься за содержание. Иди обратно, девка! – он грубо подтолкнул ее.

– Нет! Ты не имеешь права заставлять меня! – у девушки был нежный певучий голосок. – Это несправедливо. Я ободрала до крови пальцы, работая в твоем трактире. Но я не хочу быть проституткой.

– Ты будешь делать то, что я тебе прикажу. Все женщины в душе проститутки. А теперь тащи свои никчемные кости наверх. Там тебя дожидаются клиенты, которых ты сегодня обслужишь.

Эбби слышала достаточно. Если никто не хочет вступиться за несчастную девушку, то это сделает она. Ей теперь все равно. Она уже однажды опозорила себя в Денвере. Еще одно темное пятно ничего не изменит. Она шагнула вперед и остановилась, столкнувшись лицом к лицу с мужчиной, которого знала также хорошо, как себя. Перед ней стоял Быстрый Ветер, он был облачен в одежду белых людей, волосы связаны в пучок на затылке, шляпа надвинута на лоб, из-под полей сверкают серо-серебристые глаза. Эбби хотела окликнуть его, но он приложил палец к губам, предупреждая, чтобы она не выдала его. Эбби с сожалением взглянула на девушку, которую уже затолкали в дверь трактира и послушно направилась за Быстрым Ветром. Ей очень хотелось помочь несчастной, но встреча с братом несколько охладила ее пыл. Быстрый Ветер находится в Денвере. Им необходимо поговорить.

– Я хотела помочь бедной девушке, – сказала Эбби, на душе у нее было нехорошо от увиденного. – Почему никто не захотел ей помочь? Почему люди так жестоко относятся к себе подобным?

– Я не знаю ответа на твои «почему», – тихо сказал Быстрый Ветер. – Он тоже не мог забыть девушку и затравленное выражение ее зеленых глаз. Он бы сам вмешался, несмотря на то, что поклялся себе не вмешиваться в дела белых людей. Но неожиданно он встретил сестру.

– Что ты делаешь в Денвере? Где Небесные Глаза?

– Здесь, – послышался голос Зака, он подошел к гостинице и увидел собравшуюся толпу. Он как и все хотел узнать, что происходит, но тут увидел, что Эбби разговаривает с незнакомым мужчиной. Зак почувствовал прилив жгучей ревности. Он не узнал Быстрого Ветра до тех пор, пока не подошел совсем близко.

– Вопрос в том, что здесь делаешь ты, Быстрый Ветер? – поинтересовался Зак и недовольно спросил Эбби: – Почему ты вышла на улицу, ведь я приказал тебе сидеть в номере до моего возвращения?

– Я хотела помочь несчастной девушке, – сказала Эбби, печально взглянув в сторону трактира. Толпа уже разбрелась, не было видно ни девушки, ни ее мучителя.

– Какой девушке?

– Она выскочила из трактира. Мужчина догнал ее и начал избивать. Сказал, что она принадлежит ему. Что он купил ее на целых семь лет. Никто не собирался вмешиваться, поэтому я…

– … поэтому ты решила, что сумеешь помочь ей, – слегка раздраженно договорил за нее Зак. – Эта девушка – служанка. Она действительно продала себя на семь лет. Должно быть, этот мужчина оплатил ее переезд в Америку и стал ее хозяином. А она пыталась сбежать от него. Он имеет полное право задержать ее.

– Хозяин имеет право заставить ее делать непристойные вещи?

– Эбби, забудь о девушке. Ты ничего не сможешь изменить. Давай лучше выслушаем, что расскажет нам Быстрый Ветер.

Быстрый Ветер все еще смотрел на дверь трактира, он пытался забыть затравленный вид девушки, с которой так жестоко обращается хозяин. Если общество белых допускает столь жестокое обращение с женщиной, то ему нечего делать среди белых людей. Индейцы поступали жестоко, но не со своими. Он вспомнил с каким ужасом смотрели на окружающих зеленые гла за, с каким отчаянием и мольбой. Быстрый Ветер встряхнул головой, он попытался убедить себя, что это его не касается. Но когда он снова обернулся к Эбби и Заку, перед глазами вновь возникла эта картина – умоляющие глаза девушки смотрят прямо ему в душу. Быстрый Ветер почувствовал какое-то смутное беспокойство. Он очень удивился, и не понял, почему девушка смотрела именно на него. Быстрый Ветер никак не мог отделаться от чувства, что ему суждено встретить эту девушку еще раз. Он опять мотнул головой, чтобы избавиться от назойливых мыслей.

– Вы слышали что-нибудь о племенах, которые собрались на Вишневом ручье? Наверное, слышали? – спросил Быстрый Ветер. – Так вот, племена собрались для того, чтобы обсудить план мести за бойню на Песчаной реке. Так как я легко могу сойти за белого, то я прибыл в Денвер для того, чтобы сообщить людям правду.

– Ты и есть белый, – напомнил Зак.

– Возможно, у меня белая кожа, – коротко заметил Быстрый Ветер, – но мое сердце принадлежало и принадлежит чейенам. Я перехожу из салуна в салун и рассказываю всем, кто хочет слушать, что сообщение Чивингтона о событиях на Песчаной реке – ложь. И как я знаю, не я один заинтересован в том, чтобы люди узнали правду. Капитан Сайлес из регулярной армии Энтони отказался подчиниться приказу, он не отправился вместе со всеми убивать индейцев без разбора. Он рассказывал людям о том, что нападение на лагерь Черного Котла было ничем иным, как кровавой расправой. Вы слышали, что капитана нашли вчера ночью убитым?

– Я слышал, – угрюмо подтвердил Зак. Он встревожился за Пита Портера, который тоже отказался подчиниться приказу. – Так или иначе правда однажды выплывет наружу.

– Ты видел или слышал что-нибудь о Белом Орле? – взволнованно спросила Эбби. – Племя успело убраться с Песчаной реки почти перед самым началом нападения. Они бросили почти все вещи, но я опасаюсь за их жизни. А вдруг за ними отправили погоню?

– Я не видел отца, Дождевая Слезинка. Но я слышал, что он благополучно добрался до Канзаса. Боюсь, что у него не осталось молодых воинов, способных вести борьбу. Настала пора молодым воинам объединиться и защищать наши земли.

– Ты считаешь, что начнется война, Быстрый Ветер? Индейцы отомстят? – спросил Зак. Он очень встревожился. Неужели очень скоро в прериях начнется кровавая война?

– Вожди племени решили, что примирение с Соединенными Штатами совершенно невозможно. Как мы будем жить? Белый человек забрал нашу страну, поубивал животных и птиц. Но и этого ему мало, теперь он уничтожает наших жен и детей. Мира не будет. Индейцы выкопали томагавк войны и будут сражаться насмерть.

Эбби сильно побледнела и вскрикнула. Зак испугался, что она опять упадет в обморок. Он поддержал ее, обняв за талию.

– Дорогая, с тобой все в порядке?

Эбби не могла вымолвить ни слова, вспомнив кровавые события, бессмысленные убийства. Эбби просто кивнула.

– Моя сестра нездорова? – красивое лицо Быстрого Ветра стало озабоченным и беспокойным. – Очень скоро мне предстоит возвращаться в лагерь. Если с моей сестрой не все в порядке, то я должен знать об этом.

– Ничего страшного, – поспешила заверить брата Эбби.

– Пусть ее осмотрит доктор, – сказал Зак.

Но Эбби не хотела сейчас расставаться с Быстрым Ветром. Возможно, они больше не сумеют встретиться. Она не хотела, чтобы он уезжал обеспокоенный ее здоровьем. Он же еще не знает, что она вышла замуж за Зака Мерсера. Она не хотела сообщать Заку о том, что беременна, но в данной ситуации другого выхода не было. Она должна сообщить брату обо всем, потому что он, возможно, скоро покинет Денвер. Может быть, он направится навстречу собственной смерти.

– Я не больна, Зак, это не то, что ты думаешь, – нерешительно сказала Эбби, потом обратилась к бра ту: – Быстрый Ветер, я жду ребенка. Мы с Заком поженились несколько недель назад.

– Хо! – обрадованно воскликнул Быстрый Ветер и хлопнул Зака по спине. – Оказывается, я скоро стану дядей. Добро пожаловать в нашу семью, шурин.

Новость буквально ошеломила Зака, он лишился дара речи. Бог мой! Почему он сам не догадался? Он был так озабочен ее безопасностью и не сообразил, что она может забеременеть.

– Ты уверена? – немного резковато спросил он. Конечно же, немыслимо везти беременную женщину через всю страну. Значит, они не смогут отправиться в Бостон весной, как он планировал. Хотя он вовсе не хотел показать Эбби неодобрение или недовольство данным фактом, его лицо стало суровым, на лбу появились морщины. Зак был озадачен.

– Уверена, – вызывающе сказала Эбби, она была обижена. Неужели Зак недоволен? Это событие должно вызывать радость. Неужели он не хочет иметь детей? Они никогда не обсуждали возможность иметь детей. Но если он недоволен ее беременностью, то почему запретил ей принимать травяной отвар, предохраняющий от беременности?

– Я рад, что ты сообщила мне об этом, – сказал Быстрый Ветер. – Когда я приехал в Денвер, то не ожидал, что встречу тебя здесь. Но я уезжаю успокоенный, ты удачно вышла замуж и заняла свое место в мире белых. Не имеет значения, что случится дальше. С Заком ты будешь счастлива, он всегда защитит тебя и твоих детей. Мое будущее неясно. Если мне суждено умереть, единственно, о чем я буду сожалеть, так это о том, что ничего не сумел узнать о судьбе нашей младшей сестренки Сиерры. Сердце подсказывает мне, что она жива. Наверное, она тоже пытается хоть что-то узнать о нас.

На глаза Эбби навернулись слезы, она смахнула их.

– Сохранит тебя Великий Дух, брат. Пусть он позволит нам снова когда-нибудь встретиться.

Они быстро и крепко обнялись, не обращая внимания на то, что стоят на оживленной многолюдной улице.

Быстрый Ветер повернулся к Заку. Они пожали друг другу руки.

– Я немного завидую тебе, Зак, – сказал Быстрый Ветер. – У тебя есть жена, которая любит тебя и скоро подарит ребенка. Я даже и не надеюсь, что когда-нибудь буду также счастлив. Возможно, я скоро погибну, будет очень жаль, если после меня никого не останется. Цените то, что имеете и благодарите Бога за данное вам счастье.

– Ты ведь можешь остаться здесь, – серьезно сказал Зак. – Ты белый, не забывай об этом, Быстрый Ветер. Оставайся в Денвере. Я помогу тебе привыкнуть к новой жизни.

– Я не могу. Я должен сражаться за справедливость, – покачал головой Быстрый Ветер. – Нельзя забыть о событиях на Песчаной реке. Нельзя и простить ничего, – он посмотрел на Эбби, словно хотел навсегда запомнить образ сестры, потом резко повернулся и пошел прочь.

– Быстрый Ветер! – окликнула Эбби и потянулась за ним. Но молодой человек больше не оглянулся. Он шел, гордо выпрямившись. Эбби не видела, что он изо всех сил сжал зубы, ему так хотелось остаться рядом с сестрой, с ее мужем, принять тот образ жизни, с которым расстался много лет назад, когда стал чейеном. Но он не мог вернуться. Потому что стал настоящим индейцем.

Если бы Эбби видела сейчас выражение его лица, то она не узнала бы собственного брата. В тот миг, как Быстрый Ветер отвернулся, приветливое выражение исчезло с его красивого лица. Оно стало суровым, непроницаемым, только глаза сверкали дико и непримиримо. Быстрый Ветер превратился в настоящего отважного индейского воина.

Проходя мимо салуна, он слегка замедлил шаги. В очередной раз он вспомнил выражение лица чумазой Девушки с каштановыми волосами. Теперь ее зеленые глаза, казалось, насмехались над ним. Он не понимал, почему подумал дважды о белой проститутке. Быстрый Ветер снова заторопился, свернул за угол и смешался толпой горожан.

Зак повел жену в гостиницу.

– Пойдем в номер, не то ты простудишься на таком холоде.

Эбби беспокойно посмотрела ему в глаза. Ей казалось, что его голос доносится до нее издалека. Она дрожала, словно в лихорадке. Неужели он сердится на нее из-за того, что она забеременела? Эбби была в отчаянии. Может, он недоволен, что она не сказала об этом раньше? Как только они вернулись в номер, она повернулась к нему и спросила:

– Ты обиделся из-за того, что я не…

– Это я во всем виноват, Эбби, – он говорил осуждающе. – Мне нужно было получше заботиться о тебе. У тебя и так много проблем, а тут еще я добавил. Необходимо было сначала дать тебе время, чтобы ты привыкла к новой жизни, а уж потом обременять тебя ребенком. Это все из-за моей проклятой страсти. Простое прикосновение к тебе заставляет меня забыть обо всем. Остается только потребность любить тебя.