Чудесная реликвия

      – Почему ты так уверен, что у нас не может быть общего будущего? – спросила Торри, чувствуя растерянность. – Ты мог бы вернуться со мной в двадцатый век… Наконец, мы могли бы остаться в 1863 году. Если ты позаботишься о Монтгомери, мы могли бы жить здесь. Доктор Гамильтон поможет нам устроиться.
      Джейк посмотрел на девушку долгим взглядом.
      – Не могу, – наконец покачал он головой. – Слишком много нужно сделать в двадцать пятом веке. Я не могу просто так… бежать.
      – Но почему? – Торри сердито отодвинулась от него. Он признался, что любит ее сильнее своего Дела, но сейчас заставил усомниться в этом. – Потому что твой мир не выживет без великого Кмерона, который должен все исправить в прошлом и сделать как надо? Потому что ты должен продолжать доказывать свою храбрость и преданность людям, которым наплевать, жив ты или мертв?
      Джейк прерывисто вздохнул:
      – Торри, попытайся понять. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была в безопасности. Больше всего на свете я бы хотел провести свою жизнь с тобой, но это невозможно.
      – Тогда возьми меня с собой в свое время. Джейк вновь покачал головой:
      – Этого я никогда не сделаю.
      – Почему не сделаешь? Я могла бы помочь тебе… мы были бы вместе и…
      – Ты не понимаешь, о чем говоришь! – яростно прервал ее Джейк и оттолкнул.
      Конечно, нельзя исключить и того, что, когда он вернется в двадцать пятый век, Совет с благодарностью примет его «подарок» в виде капитана Монтгомери и одобрит его новый план. Но возможность приговора к смертной казни для него остается – ведь он оставил Рида в живых. Совет наверняка решит, что он преданный сын и все сделал, чтобы отец его продолжал править. Мысль, что Торри в одиночестве придется пытаться выжить в его суровом двадцать пятом веке, просто убивала его. Если он не защитит ее, она окажется в руках Трии и ее банды, члены которой не знали пощады.
      – Значит, так ты доказываешь свою любовь? – яростно осведомилась Торри. – «Это было потрясающе, девочка, но наша любовь закончилась! Давай я тебя куда-нибудь сплавлю – и делу конец. Может, еще увидимся».
      Джейк Камерон раздраженно покачал головой:
      – Но в глубине души мы оба знали, что придет день и нам придется расстаться, поэтому давай не будем делать из этого трагедию! – Он направился к двери и открыл ее.
      – Трагедию! – гневно вскрикнула девушка.
      – Поспи немного. Нам обоим нужно выспаться. – Джейк прикрыл глаза, борясь с болью и усталостью. – Когда мы проснемся, я переправлю тебя в твой двадцатый век… Тогда я буду уверен, что ты в безопасности. Потом с помощью твоего кулона вернусь сюда.
      – А вдруг ты не сможешь вернуться сюда? – Она подбежала к нему, схватила за рубашку и яростно встряхнула. – Без моей жизненной энергии, Джейк, точность твоих путешествий резко уменьшится. Вспомни, мы ведь уже говорили об этом.
      – Все решено, – произнес Джейк Камерон не терпящим возражений голосом. – Яотправлю тебя домой. – Он мягко освободил рубашку и устало повторил: – Все решено. – С этими словами Джейк вышел из комнаты и закрыл за собой дверь, как бы ставя точку в затянувшемся споре.
      Торри смотрела на дверь и ничего не видела. Джейк окончательно и бесповоротно решил избавиться от нее, оставить ее в безопасности в двадцатом веке и вернуться в девятнадцатый для решающей схватки с Монтгомери. Он или погибнет в бою, или захватит Монтгомери и вернется с ним в свое время. Торри закрыла лицо руками. Она должна была чувствовать себя на седьмом небе от счастья, ведь он собирался отправить ее домой. Разве в самом начале их знакомства она не умоляла его сделать это? Дедушка нуждался в ее помощи сильнее, чем Джейк Камерон. Джейк мог прекрасно сам о себе позаботиться.
      Но она любила его.
      Эта мысль как острый нож пронзила ее сердце. Торри сжала кулаки за спиной. Если бы он действительно любил ее, то взял бы с собой в будущее. Она знала, что там их подстерегали опасности, но они были бы вместе, а это было главным. Почему он не хочет понять это? И почему никак не может понять, что их план, по которому она должна была на балу заманить Монтгомери в ловушку, был самым лучшим?
      Торри Гамильтон взволнованно ходила по комнате. Если бы она была уверена, что Джейк сумеет целым и невредимым прибыть в свое время и вернуться за ней после того, как все уладит, она бы согласилась подождать, каким бы тяжелым для нее ни было это ожидание. Но никаких гарантий не было. Единственным, в чем она не сомневалась, так это в упрямстве Джейка Камерона. Торри остановилась, на ее лице появилась улыбка, – кажется, она нашла решение.
 
      Торри не стала тратить время ни на переодевание, ни на принятие долгожданной ванны. Только потратила несколько минут, чтобы написать записку. Она знала, что последствия побега окажутся тяжелыми, но это был единственный выход. Другого она не нашла: нужно помочь Джейку и тогда у них будет будущее.
      Торри Гамильтон вышла из дома и сразу углубилась в лес. Она надеялась опередить Джейка и попасть в лагерь до того, как он отправится на поиски Лукаса Монтгомери. Если бы она смогла найти Монтгомери и забрать у него УПВ!
      Пробираясь через лес к дороге, которая вела в Ричмонд, Торри обдумывала на ходу план. Лукас Монтгомери хотел получить ее УПВ. Она решила ему солгать. Торри скажет, будто Джейк умер во время последнего путешествия во времени и она навсегда застряла в 1863 году. Поверит ли Монтгомери в то, что она в панике и готова сделать все, лишь бы вернуться в свое время?
      Конечно, Монтгомери мог убить ее и воспользоваться ее кулоном, но откажется ли он от легкой возможности сначала овладеть ее телом? К тому же у Торри хватило ума не брать с собой УПВ. Она собиралась использовать это обстоятельство как козырь в торге с Лукасом Монтгомери.
      Если ей удастся осуществить свой план, Торри надеялась поменяться ролями с агентом Кмера. От одной мысли о том, что ей придется вступить в интимный контакт с этим мерзким типом, бедной девушке становилось не по себе.
      Но если это спасет Джейка, если он разрешит ей остаться с ним и – что самое главное – даст Джейку необходимый козырь в разговоре с лидерами сопротивления, то игра стоила свеч.
      Торри добралась до Ричмонда на рассвете. Город начал пробуждаться ото сна, и девушка поняла, что рубашка и джинсы привлекут к ней внимание, а этого она хотела меньше всего. Она свернула на боковую улочку и задумалась над неожиданно возникшей проблемой. Сейчас Торри пожалела, что перед выходом из дома не взяла платье. Словно в ответ на свои мольбы, она увидела вывеску на ветхом здании: «Прачечная. Пять центов за лохань белья».
      Торри посмотрела по сторонам и, никого не увидев, попробовала открыть дверь. К сожалению, дверь оказалась заперта. Девушка расстроилась и уже собралась было уходить, когда заметила, что одно из окон слегка приоткрыто. Обрадовавшись, Торри открыла окно, надеясь, что протестующий скрип не услышит никто из любителей рано вставать. В прачечной она нашла несколько аккуратно сложенных стопок одежды, но, к своему великому огорчению, обнаружила, что все это была мужская одежда.
      Торри уже собиралась ретироваться, когда увидела в углу какой-то узелок. В нем находились грязная юбка и блуза, которые скорее всего оставила одна из прачек. От одежды исходил такой запах, что девушка с отвращением поморщилась, потом решительно вздохнула и даже улыбнулась. Она торопливо переоделась. Со слов капитана Монтгомери она знала, что офицеры из лагеря сдают белье в городскую прачечную. Во время ужина в ресторане отеля «Ричмонд» Лукас Монтгомери пожаловался, что у него в рубашках слишком много крахмала… Итак, подходящую одежду она нашла. Сейчас ей нужно было найти оружие.
 
      Джейк Камерон смотрел на записку, не веря своим глазам. Она ушла. Без единого слова, даже не попрощавшись. Ушла в черную пустоту, которая подарила ей жизнь.
      – Что это у тебя, Джейк? – поинтересовался доктор Гамильтон.
      Вниз они спустились вместе. После спора с Торри Джейк заснул на ее кровати. Он слишком устал, чтобы ждать, пока она успокоится и присоединится к нему. Рандольф Гамильтон ушел к себе, сославшись на усталость.
      Джейк проснулся, чувствуя себя отдохнувшим. Он по-прежнему был настроен решительно. Во что бы то ни стало нужно убедить Торри, что ей будет лучше в двадцатом веке. У него создалось впечатление, что она без его помощи пришла к этому выводу. Но Торри не стала ждать, когда он переправит ее в 1994 год. Она сама отправилась в путешествие во времени.
      – Джейк? Что случилось? – настойчиво повторил доктор Гамильтон, заметив его растерянность.
      Камерон протянул записку.
      – Торри ушла. Она воспользовалась кулоном и сама отправилась в двадцатый век.
      – Ушла? Но почему? – Рандольф бегло прочитал записку, и его седые брови нахмурились. – Она пишет, что не может рисковать твоим внезапным возвращением в 1863 год, что неточность УПВ делает такое путешествие в одиночку очень рискованным. – Доктор поднял голову. – Но она ведь пошла на тот же самый риск, правда?
      Джейк кивнул и закрыл лицо руками.
      – Я хотел только одного, – сказал он, – чтобы она была в безопасности. Сейчас же она может вечно блуждать во времени. А после определенного количества путешествий ее молекулярная структура начнет разрушаться так же, как моя.
      – Но ведь у нее есть кулон. Разве с ним она не будет чувствовать себя в безопасности?
      – Только на определенное количество путешествий. После того как она перешагнет решающий рубеж… – Он почувствовал, как его охватывает отчаяние. – Торри… что я наделал?
 
      Торри Гамильтон вошла в лагерь одетая в вонючие тряпки прачки. Для того чтобы скрыть свои волосы, она повязала их платком, а лицо предусмотрительно намазала землей. Ей показалось, что на нее вообще никто не обратил внимания. Очевидно, неряшливой прачкой в лагере никого не удивишь. Торри принесла корзину, наполненную чистым бельем, которое она нашла в прачечной. Ей очень повезло: три рубашки принадлежали капитану Лукасу Монтгомери.
      Пистолет она достала совсем легко. Торри медленно шла по лагерю и смотрела под ноги. В конце концов она увидела, как какой-то солдат сунул пистолет в седельную сумку. Прозвучал горн, возвещающий о завтраке, и солдат бегом направился в столовую. Торри вытащила пистолет из кожаной сумки и спрятала на дно корзины, под белье.
      Спросив направление у солдата, который сморщил нос от неприятного запаха, исходящего от ее одежды, девушка поплелась дальше к палатке капитана Лукаса Монтгомери. Она шла, опустив голову.
      У входа Торри остановилась и сделала глубокий вдох. Одеваясь в грязную одежду, она попыталась представить самый худший сценарий развития событий. Если Монтгомери не поверит ей, то для начала надо попытаться отобрать у него страшное оружие и направить его на владельца, потом потребовать УПВ. После этого она собиралась связать Лукаса Монтгомери и вернуться к Джейку с кулоном. Весь вопрос заключался в том, справится ли она с сильным мужчиной даже вооруженная пистолетом? Заставит ли его повиноваться угроза получить пулю в лоб?
      Торри Гамильтон сделала еще один глубокий вдох и просунула голову в палатку.
      – Белье! – крикнула она с сильным южным акцентом.
      Тихий низкий голос велел ей войти, и девушка вошла в палатку. Монтгомери стоял у стола и рассматривал какие-то бумаги. Торри нагнулась над корзиной, сделав вид, будто поправляет верхние рубашки.
      – Надеюсь, на этот раз рубашки выстираны как следует? – осведомился капитан Монтгомери, бросая бумаги на стол. – В прошлый раз я… – Он замолчал, когда Торри выпрямилась и смело встретилась с его взглядом. Его лицо расплылось в знакомой противной улыбке. – Да это же мисс Гамильтон, провалиться мне на этом месте!
      – Здравствуйте, капитан Монтгомери! – поздоровалась девушка. – Надеюсь, вы извините меня за столь необычный визит. Я не хотела, чтобы кто-то из знакомых доктора Гамильтона увидел меня в лагере.
      – Странное желание, моя дорогая. Неужели вы прячетесь от своего драгоценного «дедушки» и любимого муженька? Кстати, где лейтенант Камерон? Его ждет маленький сюрприз – военный трибунал по обвинению в попытке покушения на жизнь полковника Рида.
      – Джейк умер во время путешествия из 1941 года, – без промедления ответила Торри. – Он… он был так слаб. – Она посмотрела в сторону, словно подавленная горем. – А я сейчас безнадежно застряла в прошлом.
      Монтгомери взял со стола перчатки и неторопливо надел.
      – Я… я думала, что Камерон поможет мне, – продолжила девушка, чувствуя, что с каждой минутой ситуация все больше и больше выходит из-под контроля. – Только поэтому я и осталась с Джейком, он обещал отправить меня домой. Сейчас я понимаю, что он солгал.
      Торри попыталась произвести впечатление убитой горем женщины, но Лукас Монтгомери не смотрел на нее. Он сунул руку во внутренний карман мундира. Торри моментально напряглась, боясь, что он достанет лазер. Она как бы случайно нагнулась над корзиной, чтобы в любой момент можно было выхватить пистолет.
      – Вот как? – задумчиво протянул Монтгомери. Торри расслабилась, когда увидела, что его руки свободны и что он безоружен. – А как же ваш собственный кулон? Почему вы не воспользовались кулоном и не вернулись домой?
      Торри сняла платок с головы, и ее волосы каскадом рассыпались по спине. От нее не укрылся интерес, который промелькнул в глазах Монтгомери.
      – Я боюсь воспользоваться им, – призналась девушка и сделала шаг к Монтгомери. – Я знаю, что вы подозревали, будто я агент сопротивления, но я никакой не агент. Я вовсе не собиралась путешествовать во времени. Все это произошло чисто случайно.
      – Продолжайте.
      Набравшись смелости, она подошла к нему и дотронулась до его руки.
      – Мне нужна ваша помощь.
      – Ну конечно, моя дорогая, – нежно кивнул Монтгомери и обнял ее. – Знаете, я помогу вам… но только за определенную цену.
      Он нагнулся, и Торри вздрогнула, когда его губы коснулись ее губ. Потом Лукас Монтгомери прижал Торри к себе. Когда он в конце концов отпустил ее, Торри отвернулась, хватая ртом воздух. У нее перехватило дух от силы его объятия и от своей реакции. Вместо отвращения она почувствовала возбуждение…
      Торри Гамильтон резко повернулась и оказалась лицом к лицу с агентом Кмера. Когда нахлынуло уже знакомое чувство вялости, Торри в панике схватилась рукой за горло.
      – Вы… вы опять что-то сделали со мной… – в ужасе произнесла девушка. – Опять это лекарство!
      Лукас Монтгомери рассмеялся и разжал пальцы. На его перчатках желтели пятна.
      – Перчатки теперь придется выбросить, зато они защитили меня от лекарства. Оно впитывается через кожу. На этот раз я использовал другое средство, моя дорогая. То лекарство было, к счастью, бесцветное в отличие от этого. Над этим ученые еще продолжают работать.
      – Что это такое? – прошептала Торри, со страхом ожидая ответа.
      – Ученые Кмера разработали целый набор подобных средств. Это тоже немного увеличивает сексуальность, но главное его предназначение – выведывание правды. Оно так и называется – «сыворотка правды».
      От лица Торри отхлынула кровь. Она развернулась и бросилась к корзине. Добежав до нее, быстро сунула руки в белье. Когда ее пальцы коснулись рукоятки пистолета. Монтгомери ударил ее по запястью. Девушка вскрикнула от боли и упала на колени. Монтгомери схватил ее за руки и сильно встряхнул.
      – Кмерон жив. Вы пришли сюда, чтобы заманить меня в ловушку… Вы поступили крайне глупо. А теперь расскажите мне, где он?
      – Нет! – крикнула Торри, борясь с чувством вялости, которое охватило все ее тело. Сейчас она была рада, что оставила кулон в доме доктора Гамильтона. – Джейк мертв! Я хочу вернуться домой… это правда!
      Его руки погладили ее волосы, потом резким движением Монтгомери заставил девушку встать, и Торри едва не вскрикнула от боли. Запястье у нее ныло, и она громко зарыдала, когда горячее дыхание капитана коснулось ее губ.
      – Я хочу знать правду. Вы не можете бороться с лекарством, так что лучше отвечайте. Сейчас лекарство уже попало в ту часть вашего мозга, которая отвечает за принятие решений. Пройдут считанные минуты, и вы расскажете мне все, что я захочу знать… и сделаете все, что я захочу. Полковника Рида похитили. Ясно, что одна вы не могли проделать этот маленький фокус с исчезновением. Не думаю, что и доктор мог придумать такой хитрый план… А сейчас отвечайте, где Кмерон?
      Торри Гамильтон потрясла головой, пытаясь прояснить ее. Губы онемели и распухли, и она провела по ним языком. Состояние было таким, как после укола новокаина в кабинете у дантиста. Девушка огляделась по сторонам. Перед глазами все плыло, очень сильно хотелось спать. Потом возникло ощущение невероятной простоты происходящего. На Торри снизошло спокойствие. Она улыбнулась. Паника исчезла, ей было хорошо и покойно. Ей даже показалось, что кости стали хрупкими, какими-то водянистыми, как будто пропитались водой, как будто она находилась в воде. Но вода не могла поддерживать ее тело в вертикальном положении, и она почувствовала, как погружается в нее. Неожиданно погружение остановилось, и ее обняли сильные теплые руки. Девушка прижалась к ним, спрятала лицо на широкой груди.
      – Джейк? – тихо произнесла она. – Обними меня крепче, Джейк.
      – Конечно, дорогая, – успокоил ее мужской голос, – но сначала расскажи мне, какой план мы с тобой придумали, чтобы помешать Монтгомери?
      Почти засыпая, Торри прислонилась к нему.
      – Я должна заманить капитана в ловушку, – прошептала Торри Гамильтон, едва шевеля губами. – Должна пойти на бал к миссис Мерривезер, пригласить его на танец и потом выманить на террасу, где ты будешь ждать. – Она вздохнула. – Ты покончишь с ним, и после этого мы с тобой всегда будем вместе. – Торри подняла лицо к его губам. Ее глаза были полузакрыты. – Правда, это будет замечательно, дорогой?
      – Это, моя любовь, будет таким же замечательным, как и ты сама, – согласился Лукас Монтгомери и прижался губами к ее губам.

ГЛАВА 17

      – Джейк.
      Джейк Камерон немедленно вскочил на ноги. Три часа назад он прилег на полу в комнате, где лежал полковник Рид, чтобы отдохнуть и еще раз мысленно проверить план захвата Монтгомери, но вместо этого думал о Торри.
      Что с ней сейчас? Вернулась ли она домой или заблудилась где-то в бескрайних просторах времени и сражается за свою жизнь? А вдруг Монтгомери удалось выследить ее? Ученые Кмера добились больших успехов в исследованиях путешествий во времени, и сейчас трудно было сказать, какими возможностями обладал Лукас Монтгомери. Может, именно с помощью последних достижений науки двадцать пятого века он и сумел выследить их сначала в 1941 году, а потом в 1863-м. Может, и сейчас Монтгомери нашел Торри и забрал с собой в будущее как заложницу.
      И зачем только он предупредил Торри, что собирается вернуть ее в 1994 год? Потому что ему была нужна ее помощь, ее мыслительная энергия, чтобы наверняка попасть в 1994 год.
      Устав от тревожных мыслей, Джейк Камерон наконец уснул… И вот сейчас, увидев взволнованное лицо доктора Гамильтона, он вскочил на ноги.
      – Что случилось? – Впервые Джейк увидел в глазах доктора настоящий страх. – Доктор, что случилось?
      – Он… Торри у него.
      Джейк судорожно вздохнул.
      – Что? У кого Торри?
      – У Монтгомери… Торри у него. – Доктор сжал кулаки. – Сегодня он нанес визит миссис Мерривезер и сказал, что приедет на бал с моей внучкой. Я… я заглянул к миссис, чтобы осмотреть ее дочь. Она простыла. Когда миссис Мерривезер рассказала мне об этом, я чуть не упал со стула.
      – Но это невозможно! – Джейк резко отвернулся, его руки вяло повисли, пальцы сжались в кулаки. – Торри исчезла… она воспользовалась кулоном, чтобы… – Он повернулся к доктору. – А почему я так уверен, что воспользовалась? Может, она написала записку, чтобы сбить меня с толку, а сама отправилась к Монтгомери.
      – Но зачем ей делать это? – Рандольф Гамильтон в замешательстве потер затылок. – С какой стати ей одной искать такого опасного человека, особенно если учесть, что она знает о его желании уничтожить тебя?
      – Очень хороший вопрос, доктор, – кивнул Джейк, поджав губы. – Может, наша маленькая невинная Торри не такая уж и невинная, как притворяется?
      – Что ты хочешь этим сказать? Неужели ты думаешь…
      – Я не знаю, что и думать, – оборвал Джейк Камерон старика. Потом нагнулся за портупеей, на которой висела сабля, и надел ее. Мысли метались в голове с такой скоростью, что сливались воедино. Торри с Монтгомери… Ее прощальная записка… Ее гнев, когда он сказал о скором расставании…
      – Ты же знаешь, что Торри любит тебя, – тихо произнес доктор Гамильтон. – Она никогда не станет помогать Монтгомери.
      Джейк посмотрел во встревоженные глаза доктора, потом на неподвижного полковника Рида, который по-прежнему без сознания лежал на койке в углу комнаты.
      – Если только, – спокойно произнес он, – она не помогала ему с самого начала.
 
      – Что-то ты молчишь всю дорогу, моя дорогая. – Голос Лукаса Монтгомери был таким же назойливым, как и его рука, которой он уверенно по-хозяйски обнимал Торри Гамильтон за талию. Торри попыталась отодвинуться, но наткнулась на огромную тушу, расположившуюся с другой стороны.
      – Если вы намерены устроить словесную дуэль, капитан, то, боюсь, выбрали не ту женщину.
      Торри потерла глаза. Последствия приема лекарства, которое он ей дал, были хуже похмелья. За веками пульсировала тупая боль, постоянно тошнило.
      После допроса Монтгомери привел ее в чувство с помощью нашатырного спирта и горячего кофе, однако смутные воспоминания о том, как он дотрагивался до нее, заставили девушку немедленно расстаться с содержимым желудка. Монтгомери весело рассмеялся и предложил фляжку с водой.
      Сейчас он сжал ее запястье.
      – Жаль, что у меня в настоящий момент нет времени на большее, чем просто погладить ваши прелести, моя дорогая. Но после у нас будет много времени, не так ли? Если уж на то пошло, все время на белом свете принадлежит мне.
      От звонкого смеха капитана Торри почувствовала озноб. Она съежилась. Торри сидела в центре. С одной стороны от нее расположился Лукас Монтгомери с вожжами в руках, а с другой – Хайрам Эванс. Вонь от громадного солдата была настолько сильной, что Торри машинально отодвинула край платья подальше от его грязных сапог.
      – Что-то не так, моя дорогая? – с притворной заботой на лице поинтересовался Монтгомери. – Неужели Хайрам слишком грубоват для ваших утонченных манер? Вам пора начинать привыкать к таким людям, поскольку, если вы не поможете мне захватить Кмерона, я осуществлю свою угрозу и отвезу вас в будущее. Очутившись там, вы быстро поймете, что переспать с Хайрамом – невинная забава по сравнению с тем, что я приготовил для вас в двадцать пятом веке.
      Вместо ответа Торри нервно теребила перчатки, которые лежали у нее на коленях. Монтгомери все устроил, снял комнату в небольшом отеле, который, как подозревала Торри, являлся самым настоящим борделем, ванну с горячей водой и в конце концов достал прекрасное платье, сделанное по последней парижской моде.
      Как и где он все это достал, девушка решила, что лучше ей этого не знать. Было достаточно того, что с ней обращались, как с призовой кобылой. Торри старалась побороть отчаяние, охватившее ее.
      «О Джейк! И зачем я только сделала это? Почему не послушалась тебя и не заставила тебя послушать меня? И вот сейчас у нас нет ни единого шанса».
      Торри приложила руку к горлу. Она сама находилась в ловушке у сумасшедшего и его отборных помощников. Его фантастические планы по захвату власти над миром, которые он собирался осуществить, когда достанет необходимое количество камней, вызывали ужас.
      Если только найти возможность уничтожить Монтгомери, не исключено, что со временем и владычеству Кмера будет положен конец. И сейчас Торри поняла больше, чем когда-либо понимал Джейк с его отчаянными попытками уничтожить своего безжалостного отца и других, ему подобных. Она думала о необходимости достать УПВ Монтгомери. Но как это сделать?
      – Ваше УПВ похоже на мое? – спросила девушка, почувствовав некоторый подъем.
      – У меня есть такой же как у вас кулон, однако он усовершенствован и выполняет значительно больше функций, чем ваш.
      – Вы всегда носите его?
      Монтгомери насмешливо приподнял брови:
      – Откуда, мисс Гамильтон, такой внезапный интерес к моему кулону? Зачем вам знать, со мной он в данную минуту или нет? – Не дождавшись ответа, Лукас пожал плечами. – Помните, после того как мы приедем на бал, вы должны вести себя как самая настоящая леди с Юга. Если поступите иначе, то тем самым подпишете себе приговор.
      – Я его уже подписала, не так ли? – парировала Торри. – Единственная причина, по которой я согласилась поехать с вами, это ваши угрозы в адрес доктора Гамильтона.
      – Ах да, наш дорогой доктор Гамильтон. Я выяснил, что доктор Гамильтон рассказывает своим друзьям, будто его маленькая восхитительная внучка отправилась домой на Запад. Но я предпринял меры, чтобы доктор обязательно появился сегодня на балу. Уверен, увидев вас, Рандольф Гамильтон сильно обрадуется, особенно после того, как увидит вашего кавалера.
      – Откуда такая уверенность, что он будет там? – с подозрением спросила Торри.
      – У меня немало влиятельных знакомых во множестве разных времен и мест. Здесь, в Ричмонде, я сделал важное открытие. Старым Югом на самом деле управляют престарелые дамы с аристократическими манерами. Я не скупился на комплименты, расточал лесть и завоевал расположение всех влиятельных старух в этом городе. Так что теперь стоит мне попросить о каком-нибудь одолжении, и они немедля выполняют все мои просьбы… Старушки боятся, что если вызовут мое неудовольствие, то я могу не привезти им конфеты из следующей поездки в Чарлстон.
      – А вы, я смотрю, тот еще негодяй! Лукас Монтгомери в притворном ужасе открыл рот.
      – Разве так годится говорить молодым воспитанным леди! Хайрам, кажется, наша Торри нуждается в маленьком уроке. Напомни ей, пожалуйста, что я требую строгого повиновения.
      Эванс повернулся к девушке, и на его безобразном лице расплылась злобная довольная ухмылка. Огромная рука солдата скользнула к лифу платья Торри.
      – Прекратите! – испуганно закричала Торри, отталкивая его руку. – Я все понимаю… только не разрешайте ему дотрагиваться до меня!
      – А если и напоминаний Хайрама окажется недостаточно, может, этого будет достаточно. – Монтгомери достал из внутреннего кармана маленький пузырек и показал девушке. – Здесь находится наркотик, которого вы так боитесь. Думаю, вы не очень захотите шокировать деликатные чувства южных леди, собравшихся на балу, своей распущенностью и вызывающим сексуальным поведением. Если я применю наркотик, то быть скандалу. Однако, если это будет необходимо, чтобы заставить вас покориться…
      – Не надо! – в панике воскликнула Торри Гамильтон, вся воинственность которой мигом исчезла. – Я буду хорошо себя вести, обещаю. – Одна мысль о том, что Монтгомери может снова испробовать на ней свой наркотик, заставила взбунтоваться ее желудок, и она почувствовала дурноту.
      «Но если он возьмет меня в будущее, – в ужасе подумала девушка, – то скорее всего феронемепид будет наименьшим из зол, которые будут мне грозить».
      Капитан Монтгомери, словно прочитав ее мысли, засмеялся и убрал руку с талии. Торри плотнее запахнулась в бархатный плащ, который где-то достал Монтгомери.
      Торри Гамильтон порадовалась, что оставила записку. По крайней мере, как думала она, Джейк не станет подвергать свою жизнь безумному риску, пытаясь спасти ее. Конечно, если доктор приедет на бал и увидит ее, то обязательно расскажет Джейку, а именно этого и добивался Монтгомери. Он хотел дать знать Джейку, что она у него в руках. Сегодняшний вечер – это лишь вступление к тому, что ждало ее в будущем. Торри закрыла глаза.
      Особняк, в котором должен был состояться бал, находился в нескольких милях от Ричмонда. Размеренный негромкий стук лошадиных копыт почти усыпил Торри, и к тому времени, когда они подъехали к огромному ярко освещенному дому, она уже сонно кивала головой.
      Торри встрепенулась и удивленно посмотрела на белый особняк с колоннами, ей показалось, что она попала на съемочную площадку, где снимали фильм «Унесенные ветром». Перед огромным особняком уже стояли по крайней мере десятка два колясок и фургонов. Торри охватило дурное предчувствие. К коляске подошел слуга-негр, одетый во фрак, и взял у капитана вожжи.
      Монтгомери спрыгнул на землю и обеими руками поднял ее из коляски и медленно опустил на землю. Торри глубоко вздохнула. Эта сцена очень ярко напомнила ей о другом эпизоде, когда сильные мужские руки тоже сняли ее с деревянного сиденья фургона. Только на этот раз сильные руки принадлежали не Джейку, а Лукасу. Торри вся напряглась и постаралась держаться подальше от него. Он нагнулся к ней и тихо прошептал на ухо, пощекотав усами кожу:
      – Помните, что я вам сказал.
      Торри быстро кивнула. Капитан отпустил ее и с приятной улыбкой галантно подал руку. Торри взяла его под руку и увидела удовлетворенную ухмылку, пробежавшую по красивому лицу.
      Теплый ветерок доносил звуки скрипок. Они направились по каменной дорожке к крыльцу парадного входа. Лукас Монтгомери дал сигнал Эвансу, и тот, кивнув капитану, растворился в ночи. Воздух благоухал магнолиями. Торри начала подниматься по ступенькам. Она шла, высоко подняв подбородок и как бы бросая вызов Монтгомери.
      Когда они вошли в холл, к ним бросились слуги, чтобы забрать плащи. Потом Торри и Монтгомери прошли в огромную, освещенную множеством свечей бальную залу. Торри огляделась по сторонам и увидела, что комната уже наполнена гостями. Деланная улыбка слетела с ее губ, когда она заметила, что большинство мужчин были на костылях или с повязками на головах, руках и ногах. Здоровые же производили впечатление очень уставших людей. Торри спросила себя, в своем ли уме люди, которые воюют со своими братьями?
      Они подошли к хозяйке, миссис Мерривезер, которая окинула Торри понимающим взглядом. Девушка зарделась от смущения. Она прекрасно понимала, что ее новое платье выглядит чересчур вызывающим среди старых платьев южанок. Мысленно Торри прокляла Лукаса Монтгомери за то, что он и в этом оказал ей медвежью услугу.