Золотая серия фэнтези - Отвага Соколов (Тайные тексты - 3)

      Бемъяр опустил взгляд:
      - Я трус, Кит. И всегда был трусом. Я стану на вашу сторону лишь для того, чтобы спасти свою жизнь.
      - Если тебе известно, что правда может спасти твою жизнь, нет стыда в том, чтобы стать на ее сторону, - сказал Ри. - Ты не проявишь трусости, поступив подобным образом.
      - Нет. Я выжег на собственном лбу клеймо труса, когда позволил себе прислушаться к уговорам Ррру-иф. Я никогда не смою с себя это пятно. - Он повесил голову. - Но теперь я буду служить вам. И если мне не возместить ущерб, в прошлом нанесенный мною Яну и другим людям, то по крайней мере я могу избавить себя от совершения новых ошибок.
      - Тогда становись к штурвалу, первый помощник, - сказал ему Китдрель. - Ян Драклес увидит, что ты хорошо послужил ему.
      Он повернулся к наложнице:
      - Гретен, ты не участвовала в мятеже, но ты верна Ррру-иф. Если ты будешь вредить нам, тебя придется убить. Хочешь ли ты, чтобы тебя посадили в карцер вместе с Ррру-иф? Уголовные обвинения к тебе не относятся, но мы высадим тебя на берег, когда возьмем на борт капитана Драклеса и его людей.
      - Я не знаю, чего хочу, - ответила Гретен. - Если можно, оставьте меня в моей каюте. Клянусь Темным Богом, я не причиню вам неприятностей.
      - Мы слышали твою клятву и свидетельствуем ее, - произнес Китдрель, а затем посмотрел на Ри.
      - Я также свидетель твоей клятвы. Да покарают тебя боги, если ты нарушишь ее.
      - Мы не будем запирать тебя в твоей каюте. По кораблю ты можешь передвигаться без ограничений, только не приближайся к карцеру.
      Гретен кивнула и повернулась, чтобы уйти. Охрана пропустила ее. Нерешенной осталась лишь судьба двоих Шрамоносцев-Кеши.
      - Вы оба принадлежите ей, - сказал Китдрель. - Отдана ли ей ваша верность?
      Ни один из Кеши не ответил ни слова.
      - В качестве временного капитана корабля, - обратился к ним Бемъяр, я обладаю властью даровать вам свободу. И поскольку вы не будете больше принадлежать ей, сможете говорить, что пожелаете, и поступать как угодно, не опасаясь смертной казни, положенной тому, кто предал своего господина.
      - Освободи их, - сказал Китдрель.
      - Перед ликом Тонна объявляю вас свободными, - провозгласил Бемъяр. С этого момента вы отвечаете лишь перед своими богами и собственной совестью.
      - Я готов выслушать вашу клятву и засвидетельствовать ее, - заявил Китдрель.
      - И я тоже, - добавил Ри.
      - Боги свершат над вами свой суд, если вы нарушите клятву, - напомнил Китдрель.
      Кеши переглянулись, и один из них - Ри не смог определить, Г'граал то был или Г'гморриг, - наконец решился.
      - Я даю эту клятву и, как свободный человек, присягаю, что обвинения, выдвинутые Китдрелем против Ррру-иф, справедливы, - прогудел он столь низким голосом и с таким сильным акцентом, что Ри с трудом удалось разобрать слова.
      - Приношу клятву вместе со своим братом, - промолвил второй Кеши.
      - Тогда вы также можете передвигаться по всему кораблю, - сказал Китдрель, - только не подходите к карцеру. Если вы окажетесь возле него, вас убьют.
      Оба Кеши кивнули.
      Китдрель повернулся к матросам:
      - Окончательное решение по делу вынесет капитан Драклес. Посему передаю командование судном временному капитану Бемъяру Илори.
      - Капитан, - он поклонился, - Ри Сабир сообщит тебе, как отыскать капитана Драклеса.
      - Плывем на юг, - коротко отозвался Ри. - До Костан-Сельвиры.
      Бемъяр указал на одного из моряков и сказал:
      - Ты, Вуутан, будешь первым помощником. Вели ставить все паруса и направляй корабль к Внутреннему Течению со всей возможной скоростью.
      - Да, капитан. - Вуутан начал громко отдавать распоряжения, и матросы разошлись по местам. Белые паруса наполнились ветром, снасти загудели, и корабль понесся вперед, рассекая волны - так острый нож легко режет податливую плоть.
      Кейт, я плыву к тебе, подумал Ри. И не один, а с подмогой.
      Глава 46
      Кейт с заплечным мешком, полным вещей, которые она успела захватить с собой из Дома Галвеев, вместе со всеми остальными беженцами шагала по дороге, ведущей в Костан-Сельвиру. Оглядываясь назад, она еще могла видеть очертания баллона аэрибля, чуть прикрытого стеной деревьев. Одолев небольшой подъем, они скоро спустятся в долину, и тогда воздушный корабль навсегда исчезнет из ее жизни.
      На сей раз разлука с домом оказалась менее тяжелой: с ней были ее сестра, племянница и племянник, рядом шагал Дугхалл, и Ри плыл к ней под всеми парусами. Умом она постоянно ощущала его близкое присутствие. Ри пользовался ею как компасом, как маяком, на сигнал которого шел к ней его корабль. Они могли бы остаться на берегу возле аэрибля, но шедшая на юг от Калимекки дорога считалась опасной, здесь промышляли разбойники, и, вне всяких сомнений, в самом скором времени они удостоят аэрибль своим вниманием. Ни сама она, ни ее спутники не хотели встречи с ними. Кейт знала, что Ри сумеет отыскать ее вне зависимости от того, где она находится, по крайней мере сейчас, когда она может опускать защитный экран хотя бы на короткое время.
      Оставалось надеяться, что, обнаружив брошенный аэрибль, разбойники не уничтожат его, когда решат, что вещь, назначения которой они не понимают, не может иметь никакой ценности и для скупщиков их добычи. Они могли бы выгодно продать двигатели, если бы сумели извлечь их: Гиру хорошо платили за любой работоспособный механизм, а два из четырех двигателей аэрибля находились во вполне удовлетворительном состоянии. Неисправные же моторы нетрудно разобрать на запчасти. Изрядно поврежденный баллон был сшит из высококачественного водонепроницаемого шелка, который не будет лишним в любом хозяйстве; на изготовление его внутренних газовых емкостей пошли специально обработанные воздухонепроницаемые шкуры, они также могли бы пригодиться хозяйственному мужику, хотя для чего именно, Кейт не имела представления. Мебель и мелкие детали гондолы можно выгодно продать, если только разбойники найдут покупателя, который поверит в то, что они действительно обнаружили брошенный аэрибль и не вырезали весь экипаж, чтобы захватить его.
      А может быть, теперь это уже ничего не значит и гибель члена Семьи даже не удивит, а тем более не заставит здешних селян искать убийцу? В конце концов, кто сейчас способен мстить за смерть Галвея?
      Даже окруженная солдатами, присягнувшими ее Семье, Кейт не чувствовала себя в безопасности. Изнутри ее уже начинало распирать ощущение близости Трансформации, и она знала, что скоро ей придется покинуть на время своих спутников, чтобы побегать и поохотиться в одиночестве. Прежние иберанские порядки разбились вдребезги, почтение к Семьям или уже исчезло, или канет в небытие в самом скором времени, но традиция убивать всякого, кто не является истинным человеком, останется. Она не сомневалась в этом. Кейт уныло смотрела на лес, стараясь уловить шорохи прячущихся в траве и кустарнике животных. Ощущая запах добычи, жажду охоты, она тосковала по яркому миру Карнеи, по его несравненной простоте: там были только охотник и жертва, хищник и его добыча, в джунглях никому нет дела до дипломатии. Чтобы отвлечься от докучливых мыслей, Кейт зашагала быстрее, чтобы догнать дядю.
      - Ты такой тихий, - сказала она, поравнявшись с ним. Дугхалл шел по дороге между двух молчаливых солдат, повесив голову, механически переставляя ноги и не обращая внимания на рюкзак, неудобно повисший на его плече.
      Дугхалл, по-видимому, не услышал ее, и она собралась было повторить свои слова погромче... но он вдруг повернулся к ней и посмотрел на нее совершенно пустыми глазами. В который уже раз она испытала невольное потрясение, увидев его помолодевшее, лишенное морщин лицо. Только на сей раз чувство это оказалось сильнее, чем прежде, оттого что на нее смотрели древние и безумные глаза.
      - Клянусь Бретваном, дядя, похоже, ты общался с призраками!
      Он кивнул, ничего не ответив.
      - Ты сказал, что твое гадание прошло хорошо и никаких скверных новостей ты не узнал... Ох! Какая же я глупая. Наверное, ты беспокоишься за своих сыновей?
      - Я беспокоюсь обо всех нас, - вздохнул Дугхалл.
      - Нас? - Она указала на окружавший их отряд.
      - За весь мир, Кейт, за весь мир.
      - Почему? Неужели ты все-таки увидел что-то ужасное?
      - Мне предстоит кошмарный выбор. Я должен буду принести по собственной воле жертву.
      - Какую жертву? Когда?
      - Я не знаю. - Он горько усмехнулся. - Ни когда, ни где, ни что ничего не знаю. Я знаю лишь, что выбор мой будет адским и что меня ждет испытание - самих основ моего существа. И если я не выдержу его, все мы проиграем... и не просто войну, но весь мир. За последние несколько дней я сотню раз рассыпал монеты по занде. Я призывал одного Говорящего за другим - до тех пор, пока не обескровил полностью свои пальцы. Я знаю, что ответ на мой вопрос существует, но отыскать его не могу. Я слеп, глух, заперт в лишенную окон комнату и знаю лишь, что на нас надвигается беда.
      Дугхалл взглянул на нее, и она заметила страх в его глазах.
      - И, зная все это, я не представляю, как мне удастся когда-нибудь снова нормально уснуть.
      Кейт протянула руку, чтобы положить ее на плечо дяди, утешить его, но в этот миг чей-то голос в ее голове произнес.
      Ты уже владеешь тем, что так отчаянно ищешь.
      Она замерла на месте. Неужели к ней обращается кто-то из мертвых?
      Хасмаль, подумала она. Я узнаю твой голос. Где ты? Ты нашел способ вернуться к нам? Что ты хочешь сказать?
      Хасмаль не ответил ни на один из ее вопросов. Вместо этого она снова услышала ту же самую, прозвучавшую в ее голове фразу. Ты уже владеешь тем, что так отчаянно ищешь. Отголоски этих слов зазвенели внутри ее черепа, они ускользнули от понимания словно морок или призрак, и чем дольше пыталась Кейт понять их смысл, тем более неопределенным он становился.
      Ты уже владеешь тем, что так отчаянно ищешь.
      Она закрыла глаза и остановилась посреди дороги, пытаясь определить истинный источник голоса, ибо по собственному опыту давно научилась опасаться голосов, что-то нашептывающих внутреннему слуху. Пройдя по следу, оставленному этими словами, она оказалась в том закоулке своего разума, что был наглухо заэкранирован, заперт и заложен на засов - закоулке, где она похоронила воспоминания Хасмаля, Дугхалла, Криспина... и Дафриля.
      Воспоминания Дафриля.
      Да. Она блокировала их, потому что не могла даже прикоснуться к хранящемуся внутри нее злу. Мысль о том, что частица чудовища, столь дорогой ценой извергнутого из мира, до сих пор живет в ней самой, была попросту нестерпима, и, случайно, соприкасаясь с этими воспоминаниями, Кейт всякий раз ощущала, как разум Дафриля тлеет, не угасая, в недрах ее памяти. Впрочем, поверхностно ознакомившись со знаниями Дракона, Кейт кое-что узнала о природе поразившего Матрин зла - зла, которого боялся сам Дугхалл. Она уже кое-что знала.
      Точнее, ей было известно, где нужно искать ответ.
      Крепко зажмурив глаза, она убрала все преграды, которые держали в плену ядовитые мысли Дафриля. Кейт с опаской притронулась собственным умом к его воспоминаниям, испытывая по-прежнему сильное отвращение к оставившей их мерзкой твари. Перед внутренним взором ее начали мелькать обрывки памяти: лицо высокого и красивого мужчины сменялось обрывками разговоров, кратковременными приливами ужаса.
      Дафриль кого-то боялся. Дафриль испытывал ужас перед кем-то. И Кейт невольно спросила себя: кто может испугать самого могущественного чародея Матрина и - главное - чем?
      И, направившись по оставленному страхом следу, она отчаянным рывком погрузилась в эти воспоминания, принимая их, исследуя, отвергая.
      Дугхалл велел солдатам отступить от Кейт, внезапно застывшей посреди дороги. Закрыв глаза и напрягшись всем телом, она не реагировала ни на что.
      - Отойдите, - приказал он. - Она не колдует и не больна.
      - Тогда что же с ней случилось? - спросил Ян.
      - Подожди немного, - ответил Дугхалл.
      Так они простояли довольно долго, и Дугхалл, погрузившись в плескавшиеся внутри него волны Соколиных чар, пытался отыскать в них какой-нибудь знак того, что Кейт поглощена именно ими. Однако племянницы не было среди Соколов, она стояла перед ним, опустив все защитные экраны, но никакая магия не прикасалась к ней. Кейт оставила свой собственный разум, забыла о своем теле, и здравый смысл говорил Дугхаллу, что с ней что-то не так. Но он был спокоен. Кейт по собственной воле занялась каким-то важным делом, Дугхалл не сомневался в этом.
      Внезапно глаза Кейт распахнулись, и она со стоном осела на землю. Она упала бы лицом в грязь, если бы в последний миг не успела упереться в землю руками. Ее сразу же вырвало, и спазмы еще какое-то время сотрясали ее тело, даже когда желудок уже опустел.
      - Помоги же ей, проклятие! - крикнул Дугхаллу Ян. Но тот чувствовал лишь бессилие что-либо сделать.
      - Кейт! Тебе что-нибудь нужно? Что случилось?
      Он опустил руку на плечо племянницы, но она стряхнула ее.
      - Кейт! Ты слышишь меня?
      Она слабо качнула головой, вытерла рот тыльной стороной руки и медленно, неуверенно встала на колени посреди дорожной грязи. Голова ее поникла, глаза смотрели куда-то вдаль.
      - Я знаю, - произнесла она наконец голосом, каким мог бы заговорить утопленник, оживленный неведомыми кошмарными силами, действующими по ту сторону смерти.
      - Что ты знаешь?
      Она посмотрела в глаза Дугхалла, и нутро его сжалось в комок. Страх раскаленным острием пронзил хребет, перерезая словно ножом каждый из его нервов.
      - Знаю, - спокойно повторила Кейт. - Знаю, кто идет на нас, знаю, чего он хочет... и почему. Его нельзя пускать в Калимекку, если даже ради этого придется отдать жизни всех нас.
      - Говори же.
      - Его имя Луэркас. Тот самый чародей, которого боялся Дафриль. Дафриль вместе со своими собратьями изготовил Зеркало Душ, а Луэркас - в одиночку создал Цветок Души. - Цветок Души?
      - Чародейское устройство, уничтожившее великие города Харе и Тикларим, цивилизации, в которой правили Драконы, и истребившее при этом пять с половиной миллиардов людей. Результатом его действия стали Круги Чародеев.
      Дугхаллу вдруг показалось, что весь мир пустился вокруг него в пляс, выбивая опору из-под его ног. Как образовались Круги, на Матрине не ведал никто; известно было лишь то, что появились они в конце Войны Чародеев так и не зажившие с тех пор раны, оставленные творившимися в те времена смертоносными и пагубными беззакониями.
      - Луэркас... Круги...
      - Пять с половиной миллиардов душ до сих пор заточены в них, - кивнув, продолжила Кейт. - Их держит в Кругах могущественное заклятие, заклятие, которое держит этих несчастных в мире для того, чтобы однажды они превратились в чистейшее топливо для придуманной Драконами машины бессмертия. Теперь все эти миллиарды послужат топливом одному Луэркасу.
      Она сняла фляжку с бедра, глотнула воды и неловко поднялась на ноги.
      - Калимекка не случайно избежала гибели, обрушившейся почти на все великие города прежнего мира. В те времена она была небольшим городком, и Драконы устроили в ней запасное убежище для себя - на случай, если в Оел-Артис что-нибудь пойдет не так. - Она слабо улыбнулась. - В конце концов Оел-Артис тоже превратился в Круг Чародеев - тот, который едва не погубил нас на пути к Зеркалу Душ, из чего можно заключить, что по большей части замыслы Драконов не исполнились. Но по крайней мере Цветок Душ не уничтожил Калимекку. Башни ее остались нетронутыми.
      - Какие башни?
      - Все те прекрасные Шпили Древних, которые так украшают город.
      - Ох. Эти башни. И что же?
      - В башнях размещены противостоящие времени устройства. Их приводит в действие соответствующее заклинание, частично сработавшее, когда Зеркало Душ исторгло души из тел калимекканцев и наделило Драконов освободившейся плотью. - Кейт отвернулась, но Дугхалл успел заметить в ее взгляде еще не исчезнувший след леденящего кровь видения.
      - Мы уничтожили Зеркало Душ. Уничтожили Драконов, - сказал он. Конечно, Луэркас не сможет восстановить все, что такими усилиями сооружали сотни Драконов.
      Кейт подняла руку, и Дугхалл понял, что именно она хочет ему сказать, еще до того, как племянница его успела открыть рот.
      - Ему это не нужно. Он знает до мельчайших подробностей устройство Цветка Душ. Драконы трудились столь усердно, потому что не знали заклятия, которое приводит в действие Цветок Душ. То, что они рассчитывали сделать при помощи своих механизмов, Луэркас может сотворить словом.
      - Каким?
      Кейт пожала плечами:
      - Дафриль не знал его, не знаю и я. Но когда Луэркас окажется в самом сердце Калимекки, он произнесет это слово, башни услышат его, и все, кто будет в это время в городе, умрут, чтобы стать топливом для башенных чар. И пять с половиной миллиардов душ, томящихся в заточении, тоже погибнут, окончательно. И тогда Луэркас станет воплощенным богом.
      - И все живое в мире попадет к нему в рабство?
      - До тех пор, пока само время не рассыплется пылью.
      - Понимаю. И где нам искать Луэркаса, чтобы попытаться остановить его?
      - Он уже приближается к нам со стороны Веральных территорий во главе несчетного войска Шрамоносных. Он завладел телом Возрожденного, когда Даня убила своего сына. Алви говорила, что с юга к нам приближается беда, идущая на несчетных ногах. Эта беда и есть Луэркас с его полчищами. Располагая Зеркалом Душ, мы могли бы использовать его против Луэркаса, исторгнув из плоти мерзкую душу чародея. Мы могли бы сделать это, рискуя жизнью и собственными душами, но по крайней мере у нас было бы тогда оружие против него. Но теперь... Луэркас сейчас законный обладатель своей плоти, и заклинания, которыми мы пользовались, чтобы изгнать Драконов из не принадлежащих им тел, не могут воздействовать на него.
      Дугхалл с горечью усмехнулся:
      - Не ломай того, чего не сможешь починить.
      - Что? - Кейт нахмурилась.
      - Этот практический совет я не столь уж давно получил от Говорящей. Я потребовал у нее практического совета, и она так и сказала: не ломай того, чего не сможешь починить.
      - Но мы были вынуждены уничтожить Зеркало Душ. Прищелкнув языком, Дугхалл приподнял бровь.
      - В тот миг это, безусловно, казалось нам необходимым. Но, откровенно говоря, в нынешней ситуации Зеркало могло бы послужить нам.
      - А теперь, учитывая то, что у нас нет оружия, которым можно было бы сразить чудовище... - Кейт не закончила свою мысль, задумавшись.
      В этот момент Дугхалл вдруг заметил, что они все еще стоят посреди дороги, а Ян, солдаты, Элси и Алви тесно окружили их и слушают затаив дыхание.
      - Что ж, - сказал он негромко. - Я до сих пор не знаю, какой выбор мне предстоит сделать, но теперь по крайней мере можно догадываться о том, что случится, если я ошибусь.
      Мрачно усмехнувшись, он обратился ко всем:
      - Говорят, что усилия полезны для духа. А теперь вперед. Быть может, в Костан-Сельвире нас ждут более приятные новости.
      Глава 47
      Войско Тысячи Народов потекло из ущелья вниз по горной дороге, ведущей к Ибере и к цивилизации. Перед Даней, Луэркасом и их полчищами лежал открытый путь, а первые три деревни, встреченные авангардом, имели вполне призрачный облик: дома были брошены со всеми пожитками.
      Солдаты принялись разыскивать местных жителей, но так и не нашли никого. Лишившись возможности пролить чужую кровь, они разграбили дома и лавки, погрузив на свои возы и телеги захваченный провиант, бочонки с вином и пивом, мешочки с серебром и куда меньшие по размеру мешочки с золотом. Они были довольны. Лишь качество домашней утвари разочаровало Шрамоносцев. То, что изготовлялось людьми, лишь немногим отличалось от вещей, которые делали они сами, а непривычные формы и росписи не могли изменить тот факт, что на сокровища, о которых мечтал каждый в Увечном войске, рассчитывать не приходилось.
      Зеленые земли - иначе Небесные Поля - оказались блеклыми и скалистыми, как и любая гористая местность, и в отрядах уже начинали перешептываться, особенно когда рядом не было ни их родной Ка Ики, ни драгоценного Иксахши.
      - Они потеряли детей и близких и начинают терять веру, - сказала Даня Луэркасу.
      - Ерунда. Естественная жадность еще не удовлетворена. Они приободрятся, когда мы доберемся до первого богатого города. Крепкая драка, насилие, убийство и внушительная добыча - как и богатые Зеленые земли и уютные городские дома, - заставят их стремиться к большему.
      - Ты мерзавец.
      - Возможно. Но я прав. Мы дойдем до Калимекки и легко захватим город. Запомни мои слова.
      - Скорее я посмеюсь, когда окажется, что ты ошибся.
      - В самом деле? Но если я ошибусь, ты останешься без своей мести, ухмыльнулся Луэркас и отъехал от нее, ударив в ребра лоррага.
      Войско двинулось дальше.
      Гласверри-Хала пал менее чем за одну стоянку, и все люди, оказавшиеся в стенах города, были перебиты Шрамоносными захватчиками. Брельст выстоял всего лишь две стоянки, а люди, защищавшие его стены, погибли в результате воздушной атаки летучих Шрамоносцев. Увечные, наделенные способностью рыть лапами землю, проложили ходы под стенами, и уродливое воинство, проникшее в самый центр города, бросилось убивать его жителей.
      Люди с еще не опустошенных войском территорий бежали на север, в страхе перед катившей по их пятам несокрушимой смертоносной волной. Деревни и города, расположенные у Великой морской дороги, не сопротивлялись нашествию. Их население, более дорожившее жизнью, чем своими пожитками, бежало под защиту великого города Калимекки, стены которого были возведены Древними, а солдаты считались самыми свирепыми и искусными во всем Матрине. Если уж Калимекка не выстоит против этой орды, то какой же город на свете сможет оказаться не по зубам Шрамоносцам?
      Глава 48
      Кейт и все остальные узнали о происходящем от первых беженцев неделю спустя после падения Гласверри-Хала, и услышанные ими новости были весьма скверными. Разрозненные остатки крохотного войска, которое Дугхалл оставил возле ущелья, все еще боролись и совершали партизанские наскоки на армию Шрамоносных, но ущерб они могли нанести минимальный, и нападения их скорее походили на комариные укусы.
      - Когда же они будут здесь? - спросил Дугхалл у одного из беженцев, зашедшего в небольшую гостиницу возле гавани, где они поселились.
      - Наше войско - точнее, то, что от него осталось, - через день. Передовые отряды врага придут через несколько стоянок после него. Все войско Проклятых станет здесь через два дня. Самое большее через три. Но когда они придут, меня здесь уже не будет. Пленников они не берут и в живых никого не оставляют.
      Дугхалл опустил голову на руки и закрыл глаза.
      - Что с ним? - спросил мужчина у Кейт. Та не стала вдаваться в детали:
      - Его сыновья возглавляют нашу армию.
      - Да? Хорошие, значит, люди, но если они хотят остаться в живых, им лучше идти в Калимекку, под защиту ее стен. Сейчас нам остается надеяться только на Семьи - может, они сумеют изгнать из страны этих чудовищ.
      Кейт не стала объяснять ему, что Калимекка погублена смертоносными чарами и что если кто-нибудь из членов Семей и смог уцелеть, этой горстке людей не хватит сил, чтобы остановить подступающего врага. Мужчина ушел из гостиницы, не сомневаясь, что направляется в безопасное место, где позаботятся о нем и его детях и защитят их жизни.
      - Дугхалл, - сказала Кейт, когда они остались вдвоем. - Наконец-то к плохим новостям я могу добавить кое-что хорошее.
      - Ты обнаружила Соколов, которые ответили на мой зов?
      - Нет. Но корабль Ри только что вошел в гавань.
      - Спасибо тебе, Водор Имриш, - прошептал Дугхалл. - По крайней мере за это мы должны искренне поблагодарить тебя.
      Ни Кейт, ни Дугхалл не стали говорить Яну о том, что ждет его в гавани. Они решили, что, поскольку именно Ри нашел корабль и привел его сюда, ему и ставить об этом в известность истинного капитана. Что же касается самого Ри, то он не мог даже понять, с ужасом или предвкушением ожидает мгновения, когда он сообщит Яну о своей находке.
      Они встретились в таверне "У медных стен", Кейт привела Ри с причала, а Дугхалл Яна - из гостиницы, где они остановились.
      Ри заметил боль в глазах брата в тот же миг, когда тот увидел их с Кейт, любовно обнимавших друг друга. Ян сразу же постарался напустить на себя безразличный вид, но Ри уже понял, что брат его все еще любит Кейт. Удивила его собственная эмоциональная реакция: смесь ревности с чувством победы, ощущение покушения на свою собственность и резкий укол вины - все сразу. Более того, он вдруг почувствовал искреннюю и сильную любовь к своему брату, чего уж вовсе не ожидал. Вместе они пережили многие опасности, и всякий раз Ян подчинялся Ри. И вот теперь наконец ему самому представилась возможность сделать что-то для Яна.
      - Я кое-что привез тебе из своего путешествия, брат, - сказал ему Ри вместо приветствия.
      Слово сибарру, которым в Семьях принято было именовать брата, он заменил из-за его формального оттенка более теплым и дружелюбным бошу.
      - Учитывая все неприятности, с которыми ты столкнулся в своем путешествии, трудно было ожидать, что у тебя найдется время думать обо мне, - с удивлением ответил Ян.
      Ри пожал плечами, чувствуя неловкость из-за этой внезапно пробудившейся в нем привязанности к Яну.
      - Ты стал для меня настоящим братом. - Ри торопливо отвернулся и продолжил уже более грубоватым тоном, чтобы скрыть смущение и все-таки не сумев полностью утаить своих чувств: - Но пойдем. Я покажу тебе свою находку.
      То мгновение, после того как они вместе вышли на причал и когда Ян, увидев в гавани свой собственный преображенный корабль, застыл, потрясенный этим зрелищем, навсегда запомнилось Ри. Когда первая волна ошеломления спала, Ян повернулся, посмотрел на Ри и затем снова перевел ошарашенный взгляд на "Кречет":
      - Где?..
      Лицо его побледнело как смерть, глаза сверкали, и на мгновение Ри показалось, что Ян может рухнуть на причал в обмороке. Но тот лишь спросил:
      - Ты возвращаешь мне мой корабль?
      - Твой корабль. Вместе с Ррру-иф. Она заперта в карцере. Экипаж помог мне вернуть тебе "Кречет", эти люди остались верными своему капитану.
      Губы Яна сжались в тонкую линию, а в глазах блеснули слезы. Опустив ладонь на предплечье брата, он пожал его.
      - Спасибо тебе, - сказал Ян негромко. Ри только кивнул. Слова, которые он приготовил, чтобы сказать их брату, когда тот увидит свой корабль, пропали неведомо куда.
      Возле ожидавшей их шлюпки стояли моряки, сохранившие преданность Яну после мятежа на "Кречете". Каждый из них низко поклонился своему капитану, Ян торжественно шагнул с причала в лодку, и первый помощник Бемъяр обнял его.
      - Корабль обошелся ему дороже, чем ты думаешь, капитан, - шепнул он на ухо Яну. Слух Карнея уловил эти слова, но Ри сделал вид, что ничего не слышал. - Наши люди пытались убить его вместе с друзьями, считая, что они и один из них погиб по нашей вине. Но ради тебя он простил их и помог захватить управление кораблем.
      Лицо Яна ничего не выражало. Но в ответе его, столько же негромком: "Спасибо, что сказал, я не знал этого", - прозвучало такое глубокое чувство, подобное которому, по мнению Ри, брат испытывал лишь в отношении Кейт.
      Ян направился к рулю, сменив сидевшего за ним моряка. Когда Дугхалл последним сел в шлюпку, Ян положил руку на руль и сказал:
      - Везите нас домой, люди.
      - Да, капитан, - ответили моряки и принялись дружно и усердно грести.
      Вновь ступив на палубу своего корабля, Ян заметно изменился: горькое выражение, не сходившее с его лица после того, что произошло на берегу Новтерры, куда-то исчезло, глаза его повеселели, плечи расправились, и легкая улыбка заиграла на уголках губ.
      Ри знал, какая опасность им угрожает... он понимал, что в Калимекке их скорее всего ждет смерть. Но впервые после их встречи в Новтерре он увидел в Яне равного и признал в нем сильного и верного друга.
      Путешествие стоило ему жизни другого его друга - Джейма. Он не забудет этого, хотя и в самом деле простил людей, которые напали на них, считая, что служат этим своему капитану. Но, оказавшись на палубе "Кречета" вместе с Яном, Ри понял, что в путешествии этом он обрел близкого человека, члена его Семьи и более того - просто брата, которого у него давно уже не было.
      Кейт не знала мальчишку, который постучался в дверь отведенной ей и Ри каюты. Он был из тех, кого Ррру-иф наняла вместо убитых или брошенных погибать в Новтерре матросов. Худой, похожий на ребенка и бедно одетый, он явно не получил ни крохи от богатств, добытых в городе Древних. Подросток доверчиво смотрел на нее круглыми, встревоженными глазами.
      - Чего ты хочешь, мальчик? - мягко спросила она его.
      - Твой дядя послал меня с важной вестью. Он хочет, чтобы ты пришла в его каюту сразу, как только сможешь. - И, оглянувшись по сторонам, он взволнованно спросил ее: - А теммумбурра Дугхалл правда твой дядя?
      - Он старший брат моей матери.
      - Значит, ты тоже теммумбурра, - прошептал мальчик. Он торопливо поцеловал ее руку и низко поклонился на имумбарранский манер. А затем, не поднимая глаз, бросился прочь.
      Ри тоже подошел к двери.
      - Кто это? - спросил он.
      - Один из почитателей дядюшки Дугхалла, - ответила Кейт. - Они обнаруживаются в самых неожиданных местах.
      - А он действительно считается богом на островах?
      - Богом плодородия. - Кейт подошла к шкафчику и извлекла из него единственный пристойный наряд, которым располагала на данный момент. Сорок лет назад уровень рождаемости на островах упал ниже уровня смертности. Мужчины не зачинали детей, и женщины оставались бесплодными. Имумбарранцы молились всем богам, чтобы те избавили их от вымирания, и в это самое время дядюшку Дугхалла назначили на острова в результате дипломатических перестановок. И он... поладил с туземцами. С понравившимися ему девицами стали происходить чудеса. Мужья начали посылать к нему своих жен, и те тоже беременели. Их сменяли другие, и все женщины возвращались домой счастливыми.
      Она натянула через голову блузу и застегнула расшитый бусинами пояс.
      - Островитяне восприняли дядю как ответ на их молитвы, причем ответ, посланный Домом Галвеев.