Последний человек из клана (№2) - Черный тан

Джал сбросил одежду на пол, ему больше не было холодно. Возбужденный до предела, он шагнул вперед, чтобы его окутал огонь. Дыхание участилось, биение сердца звучало в ушах, словно морской прибой. После Джал лежал на коврике у камина с закрытыми глазами, наслаждаясь теплом. Его блаженные вздохи прерывались тихим потрескиванием пламени в камине. Он знал, что следует быть очень осторожным. Левой ногой Джал коснулся холодной лодыжки мертвой девушки. Над ним появилось лицо Фирр, зыбкое, словно во сне, а ее голос проносился по его сознанию, словно бриз.

– Ты не должен лгать своей матери, Джал.

Она наклонилась и поцеловала его долгим крепким поцелуем. Настолько крепким, что он вскрикнул, когда из губы на щеку брызнул теплый фонтанчик крови. Он услышал ее смех, знакомый порочный смех, а потом мир взорвался…

Риган знала, что люди говорят о ней, не в лицо, конечно. Ходили слухи, что она убила Тристана. Некуда было деться от обвиняющих взглядов слуг и горожан, когда они кланялись, пресмыкались и шаркали ногами с каким-то новым чувством страха перед своей правительницей, но никто открыто не осмеливался спросить ее о брате. Несмотря на факт, что это в общем-то было в ее интересах, Риган безмерно раздражало такое положение вещей. Никто не заговаривал о Тристане до тех пор, пока она сама этого не делала, и очень скоро уже казалось, что он вообще никогда не существовал. Иногда Риган специально упоминала имя брата, чтобы увидеть, как на лицах слуг появляется тень сожаления. Это было своего рода пыткой, которую она придумала, чтобы наказать себя.

Прошло почти две недели, и никто не мог найти Тристана. Его исчезновение камнем висело над Риган. Ее мучила бессонница, не позволяя уснуть до того, как первые лучи рассвета окрашивали небо. Кроме того, у нее совсем пропал аппетит. Девушка каждый день уезжала на несколько часов кататься верхом и возвращалась бледная, замерзшая, полностью измотанная. Риган убеждала себя, что ищет брата, как будто он просто уехал из города, никого не предупредив. Но она понимала, что если бы это было так, те, кого она посылала на поиски, уже давно бы нашли его.

Существовали, конечно, и другие проблемы. Из Руаннох Вера приезжали всадники с требованием объяснить, что случилось с посланной ими делегацией, от которой они не получили ни единого известия. Риган изображала полное неведение и передавала Улле, что проводится самое тщательное расследование. В своем письме она также сообщала, что очень беспокоится о душевном здоровье Тристана. Мало того что ее брат калека, он еще подвержен лихорадкам, при которых часто впадает в бредовое состояние. Она смахнула набежавшую слезу. Риган понимала, что лишь тянет время. В конце концов Улла пошлет сообщение Хью и Лэхлену, и если случится что-нибудь еще, что встревожит ее неприятелей, в следующий раз они попробуют свергнуть Риган более открытым способом. Оставалось только залечь на дно, как и Джалу…

Риган собиралась на свою обычную прогулку верхом, хотя шел сильный дождь. Ее служанка Элис не могла скрыть неодобрения. Она поджала губы, но ничего не говорила. Риган отпустила служанку и села перед зеркалом, чтобы уложить волосы. Когда послышался нетерпеливый стук в дверь, она предположила, что вернулась Элис, чтобы уговорить ее отказаться от поездки.

– Входи, Элис, – сказала она, не глядя. – Я знаю, что ты хочешь сказать, но мне необходимо поехать. Я…

Это был Джал. Он стоял в дверном проеме, спокойно глядя на нее. К своему удивлению, Риган схватила небольшое блюдо, в котором лежали ее шпильки, и швырнула его на пол.

– Убирайся!

Крик вырвался из горла прежде, чем она осознала, что намеревается сказать.

– Риган, я…

– Убирайся! – взвизгнула она и бросила в него свою деревянную щетку. К счастью для Джала, снаряд ударился о дверной косяк. – Я сказала, чтобы ты ушел. Что ты здесь делаешь? Элис, Элис, позови стражника…

Она пробежала в другой конец комнаты, чтобы взять кинжал, лежавший на тумбочке возле кровати, но Джал схватил ее и зажал рот рукой.

– Послушай меня, Риган. Послушай! – Его тон был одновременно и умоляющим, и сердитым. – Ты приказала мне уйти, и я ушел. Я пытался найти Тристана.

Его слова возымели нужный эффект. Глаза Риган расширились от удивления, и Джал рискнул убрать руку от ее рта. Как только он это сделал, Риган схватила кинжал.

– Говори. У тебя одна минута, – сказала она холодно. Джал не стал торопиться, а спокойно уселся на стул, вытянув ноги.

– Я чувствую себя виноватым, – начал он.

– О, пожалуйста, не надо. Ты никогда не чувствуешь себя виноватым.

– Пожалуйста, Риган. Ты дала мне только минуту. Тристан убежал из-за того, что случилось той ночью, за что я несу частичную ответственность, поскольку послал своих собак.

Выражение лица Риган изменилось, когда она подумала о любимых собаках Джала. Тристан был уверен, что они разорвут свою добычу на части. Когда-то раньше Джал уверял ее, что собаки натренированы таким образом, что окружают жертву, но не причиняют ей никакого вреда.

– Они… они нашли что-нибудь?

– Сначала нет. Тристан оказался на удивление умным. Ему уда-лось спрятать свой запах. Подозреваю, что им руководил сид, наверное, сид-медведь…

Риган кивнула. В том, что сиды могли помочь Тристану скрыться, был смысл.

– В конце концов мне удалось найти его.

– Где он теперь?

– В Руаннох Вере. По крайней мере был там несколько дней назад…

Она нахмурилась:

– Очень странно. Леди Улла не упоминала об этом в письме…

– Он путешествует переодетым. – Взгляд Риган посуровел. Если быть честной с самой собой, она была почти рада видеть Джала, но не могла позволить, чтобы ей лгали. – Честно, Риган. Посмотри, он дал мне для тебя письмо.

Джал покопался в одежде и извлек оттуда маленький помятый пакет. Риган выхватила письмо.

Она была уверена, что это подделка, но не сомневалась, что сможет распознать почерк Тристана.

Впрочем, Джал был слишком умен, чтобы допустить такую оплошность. Магия активизируется в тот самый миг, когда Риган начнет читать, и она увидит то, что захочет увидеть.

Письмо было написано неустойчивым почерком Тристана. Риган отвернулась от Джала, так что он не мог видеть выражение ее лица.

Дорогая Ри!

Сожалею, что убежал. Конечно, на моем месте у тебя нашлись бы другие методы, но я не такой, как ты, и в этом вся проблема. Может быть, я был не прав, когда обратился к леди Улле, а ты права, что попыталась остановить мятеж в Сулис Море. Не знаю. Но отлично понимаю, что ты прекрасно справишься и без моей помощи, как это делала много лет. Пожалуйста, не пытайся отыскать меня, я путешествую инкогнито, и леди Улла не знает, что я нахожусь в ее городе…

Риган оглянулась на Джала, и он улыбнулся ей.

Ты помнишь, Ри, я однажды говорил тебе, что хочу побывать в Кармале Сью и увидеть стада диких лошадей? Скоро я смогу осуществить свои мечты, а дальше… кто знает? Не сердись на меня, Ри. Обещаю, что скоро вернусь в Сулис Мор, но только в качестве гостя. Правительницей всегда будешь ты.

С любовью, Трис.

– Благодарение господу, он жив, – вздохнула Риган.

– Конечно.

– Спасибо, Джал.

Он встал, как будто собираясь уйти.

– Мне показалось, что тебе захочется прочесть это письмо, – сказал он. – Я добирался из Руаннох Вера быстро, как только мог, но мне трудно было решиться прийти к тебе. До свидания.

Риган рассмеялась про себя. Ее гнев растопился от радостного известия. Она поняла, что Джал ожидает прощения за жуткий поступок, совершенный им двумя неделями раньше. По правде говоря, Риган много и серьезно думала последнее время. Судя по всему, Джал владел сильной магией, но, как бы отвратительно ни было преступление, он совершил его, чтобы помочь ей, точнее, защитить ее. Джал инициативный, сильный, хитрый и смелый. Замечательные качества для друга и убийственные для возможного врага. Риган не могла забыть крики и стоны умирающих людей, черных демонов, вызванных Джалом, и все ж…

И все ж она подумала, что следует контролировать его, ведь он ее слуга.

– Джал. – Риган подождала, пока он не оказался около двери. – Ты можешь остаться. Но помни, это твой последний шанс.

– Твой отец, Тристан? Это невозможно. Может быть, просто очень похож?

– Дункан Талискер. – Трис протянул ей фотографию. – Он здесь выглядит моложе, но это определенно он, сеаннах Сандро… и ты.

Беатрис тяжело опустилась на стул и сделала большой глоток джина.

– Садись, Тристан, – сказала она спокойно. – Есть кое-какие подробности, которые мне необходимо узнать.

Тристан сел на большую желтую кушетку, все еще хмурясь. Беа пристально посмотрела ему в лицо. Она ошибалась, думая о Тристане как о ребенке. Выражение его лица и поза, в которой он ожидал ее вопросов, больше подходили молодому человеку, а не ребенку. Но, тем не менее, он совсем не напоминал Талискера. Будь Тристан здоров, из него получился бы весьма симпатичный юноша. В больших карих глазах безошибочно читался интеллект. Черты лица и рисунок рта говорили о мягкости и доброте. Именно из-за них он выглядел так молодо. Беатрис сделала еще один большой глоток джина, думая, с чего ей лучше начать.

– Значит, они живы?

Она почувствовала, как перехватило горло.

– Живы? Конечно, они живы. По крайней мере сеаннах был в Сулис Море, когда я покидал город. – Тристан пожал плечами. – Своего отца я не видел несколько лет, потому что он не любит приезжать в город. Последним его видел Сандро. Я и моя сестра…

– Сестра? У Талискера двое детей? Как это может быть?

– Я приемный сын, – признался Тристан, надеясь, что этот факт поможет разобраться в происходящем.

– Ты уверен, что мы говорим об одном и том же человеке? Талискеру сейчас около… тридцати четырех – тридцати пяти лет, и у него просто не может быть таких взрослых детей. Сколько тебе лет, Тристан?

– Двадцать пять лет. А моему отцу около шестидесяти.

Последовала долгая пауза, пока Беатрис переваривала информацию. Она мало что объясняла. Даже если у Талискера существует какой-то странный дух-двойник, разница в возрасте не становилась более понятной. Кроме того, Тристан знал и Сандро. От джина в голове начало шуметь, но Беа знала, что даже если бы была трезва как стеклышко, ситуация не стала бы яснее.

– Ты не можешь взять меня с собой к ним? Мы старые друзья. Она печально улыбнулась, вспомнив о Сандро, но Тристан покачал головой.

– Прости, Беатрис, но я думаю, что заперт здесь до тех пор, пока не появится Мориас и не найдет меня.

– Здесь?

– В этом мире. Как бы он ни назывался. Сандро и мой отец находятся в моем мире, на Сутре. Меня перенесла сюда магия и… что? Я сказал что-нибудь смешное?

Беатрис смеялась.

– Нет-нет, Тристан. Ничего смешного. Просто я иногда использовала слово «магия», чтобы посмеяться над собой.

– Не понимаю.

– Недавно мне показалось, что я схожу с ума. У меня возникали ощущения, что я вижу что-то магическое и…

Тристан выглядел озадаченным.

– Почему же это значит, что человек сходит с ума? Беатрис отхлебнула из своего стакана. Джин разрумянил ее лицо, глаза стали горячими и влажными. Она со стуком поставила на стол стакан и достала из кармана рубашки пачку сигарет.

– Потому что в нашем мире не существует магии, дорогуша. Никакой магии.

В это время в другом мире о магии размышлял еще один человек. Сандро был совершенно уверен, что умирает, и по какой-то причине это напомнило ему единственный раз, когда он сам воспользовался магией и выжил. Правда, в основном благодаря помощи леди Уллы, теперь правительницы Руаннох Вера.

Он вдохнул через разбитые, кровоточащие губы. Воздух обжигал и колол, словно пчелиные укусы. В другой раз одной этой боли было бы достаточно, чтобы заставить Сандро стонать, но сейчас такое казалось неуместным. У него переломаны кости, а он даже не знал какие. Это было частью изощренной пытки. Сандро полагал, что повреждены не крупные кости, а мелкие – пальцы рук и ног, запястья, лодыжки, – от чего каждое движение причиняло ужасную боль.

Но не только поломанные кости беспокоили его, сеаннах смотрел в другой конец комнаты на своего мучителя, человеко-быка с пальцами хирурга. Сандро был уверен, что у него внутреннее кровотечение, потому что при кашле он выплюнул большое количество крови. Насколько важно сохранить ему жизнь, гадал он? Мог ли его мучитель совершить фатальную ошибку? Сандро слегка приподнялся, стараясь избавиться от накатившей волны тошноты, начинавшей застилать сознание. В конце концов, он лежит здесь с тех пор, как лодыжки… Сандро почти рассмеялся над абсурдностью мысли, что обморок может быть благословением. Он никак не мог сосредоточиться… Да, как-то ему удалось применить магию. Он все сделал сам и сделал правильно, не так, как случилось однажды, когда он, Дункан и Малки стали одним большим…

Малки. Сандро долгое время не мог думать о друге спокойно. Даже сейчас, с переломанным телом, которое отказывалось бороться за жизнь, воспоминание о диком хитром горце смогло согреть его сердце и вызвать жалкое подобие улыбки на разбитых губах.

Его внимание привлек шум около дверей. Сандро пытался разглядеть что-нибудь через опухшие веки. Его мучитель подходил к сеаннаху с отвратительной улыбкой, в руках он нес какой-то предмет, от которого старательно оберегал свое тело. Приглядевшись, Сандро увидел раскаленную кочергу. Он не мог бы сказать, громко застонал или нет. То был скорее отголосок отчаяния его искалеченной оболочки. Потом, когда сеаннах наблюдал за движением кочерги в полумраке комнаты, ему показалось странным, что его мучитель носит высокие перчатки, чтобы защитить свою кожу. У него возникла мысль, что они похожи на перчатки кузнецов. Сандро почувствовал, что грудь распирает истерический смех. В то же время его тело, повинуясь своим собственным законам, корчилось в судорогах. Он открыл рот, чтобы спросить, кто приказал мучить его, но вместо этого раздался булькающий крик, сопровождающийся еще большим количеством крови.

Раскаленная кочерга была теперь перед его лицом. Сандро чувствовал запах раскаленного металла и почему-то запах собственного пота и мочи. Ему даже казалось, что он чувствует, как поджаривается кожа, хотя кочерга еще не коснулась тела. Его глаз. Вот к чему подбирается этот монстр, к его глазу. Теперь слишком поздно молиться о чудесах и магии, слишком поздно. Сандро зажмурил глаза и наконец закричал. Все его существо превратилось в крик.

Потом последовал глухой удар, и… жар у лица исчез. Прохладный воздух коснулся измученного тела. Сандро не стал смотреть, решив, что мучитель собрался поиграть с ним. Наверняка выжидает, когда Сандро откроет глаза, чтобы воткнуть раскаленную кочергу…

– Сандро, Сандро, ты слышишь меня?

Кто-то похлопал его по лицу. Очень знакомое, осторожное прикосновение. Когда-то ему уже приходилось его испытывать. И голос был откуда-то знаком. Все-таки сеаннах не открывал глаза, не веря своим ощущениям. Внутри него разрасталась темнота, расцветала, будто смертоносный цветок.

– Думаю, мы опоздали, он мертв.

Голос отличался от первого, он тоже был мягкий, но более отрывистый. Говорившему, похоже, было все равно. Сандро тоже.

– Нет, дай мне посмотреть, – раздался опять первый голос. Он знал… знал этот голос… – Сандро, я уверен, ты слышишь меня. – Кто-то осторожно убрал волосы с его лба. – Я знаю, ты не хочешь боли. Где твой камень? Твой камень делает тебя сеаннахом, помнишь?

– Камень?

– Камень Грез. Вот как называл его Талискер.

– Талискер?..

Что-то холодное и твердое легло в ладонь Сандро. Простой камень. Камень, который много лет назад разбудил его талант сеаннаха. Его дал ему…

Сандро открыл глаза, чтобы посмотреть в лицо своему старому другу. Ему казалось, что он плачет, но уверенности не было. Он ни в чем не был уверен, кроме поблекшего голубого взгляда, в котором отражались сожаление и боль.

– Мориас, – прошептал он. – Помоги мне.

За свою жизнь Сандро пришлось повидать много сражений, богов и колдовства, но никогда ничто не тревожило его снов. На сей раз страдающее тело диктовало свои законы, и сны стали мучительным фоном для долгих часов выздоровления. Он видел Риган девочкой и танцевал с ней. Был такой случай, когда ей исполнилось семь лет. Она поставила свои маленькие ножки на его ступни, и Сандро вальсировал с ней по комнате. Девочка смеялась и смеялась с округлившимися от удовольствия глазами. Он слышал и смех Уны откуда-то сзади, но… потом Риган стала меняться. На ее теле и лице стали расти черные и голубые перья. Длинные черные волосы превратились в плюмаж, но Риган танцевала, не обращая внимания на происходящие с ней перемены, и все это продолжалось до тех пор, пока его партнерша не стала большой черной птицей, чей огромный клюв впился Сандро в грудь, как острие меча. Она больше не танцевала, Сандро не мог освободиться от ее когтей. Он корчился и боролся во сне.

– Позволь мне уйти…

– Сеаннах, ты должен проснуться. Сеаннах!

Сандро открыл глаза. Первое полученное им ощущение не было визуальным, он почувствовал, как болит его тело. Но боль больше не была обжигающей. Чтобы убедиться в этом, Сандро слегка шевельнул ногой, почувствовав при этом легкую болезненность и жжение, и только. Второе, что он понял, это то, что находится в логове сида. Сандро знал это, потому что ему приходилось бывать у них. Хотя в круглых низких строениях отсутствовала прочность каменных жилищ Великих, там всегда было тепло и пахло дымом и травами. Сеаннах лежал на мягких шкурах, ощущая шелковистость и тепло меха. Сделав глубокий вдох, Сандро опять закрыл глаза.

– Сеаннах, ты проснулся?

Сандро опять неохотно открыл глаза и мутным взглядом уставился на говорившего. Как он и ожидал, это оказался сид, хотя на его шее не висел тотем верности. Одет он был в серебристо-серую одежду, а в волосах торчали большие орлиные перья. Достаточно большие, чтобы принадлежать сидам-орлам. Хотя его лицо излучало доброту и заботу, черты были довольно резкие: орлиный нос, тонкие губы и, что самое удивительное для сидов, бледно-голубые глаза.

Сандро так много общался с сидами, что без труда мог определить, к какому племени они принадлежат, в первую минуту встречи. С этим сидом сомнений быть не могло.

– Племя волков? – пробормотал сеаннах.

Во время битв с Корвусом племя волков вышло из содружества сидов. Будучи угрозой как для сидов, так и для Великих, они стали изгнанниками. Но волков это мало волновало, независимость и гордыня привели их к такому положению вещей. Они всегда были бродягами и не имели ни очага, ни дома. Им не доверяли ни сиды, ни Великие и всегда избегали их.

Когда сид понял, о чем думает Сандро, в его взгляде мелькнуло удовольствие. Он коротко кивнул и приложил руку к сердцу.

– Эскариус Вермех, – сказал он.

– Эскариус? – нахмурился Сандро. – Эскариус мертв.

– Он был моим отцом.

– А… – Сандро не мог придумать, что сказать. Старший Эскариус сделал попытку украсть для племени волков Бразнаир, он убил Деме, а затем его самого убил Макпьялута. Он оказался предателем. – Где Мориас? Мне необходимо его увидеть.

Эскариус согласно кивнул с серьезным видом.

– Да, конечно. Он вылечил тебя с помощью сильной магии. Когда мы пришли туда, ты был практически мертв. А сейчас он очень устал и отдыхает.

– Да, я понимаю. Вы… убили моего мучителя?

– Это было необходимо. Да.

У Сандро не возникло по этому поводу угрызений совести.

– Спасибо, – сказал он.

Его опять сморил сон. И снился Сандро его мучитель, которого рвали на части огромные серые волки. Всего лишь ночной кошмар, но раны, оставленные чудовищем на сердце, были гораздо глубже.

Когда Сандро опять проснулся, он чувствовал себя гораздо лучше. Даже ноющая боль в костях исчезла. При мысли, что он все еще жив, Сандро ощутил прилив энергии. Он сел, с любопытством оглядывая жилище. Раньше ему никогда не приходилось бывать в логове волка. Как сеаннах он знал не слишком много историй о сидах, так как они вели довольно замкнутый образ жизни. Существовало несколько мифов о чудовищах Лизмаира – их древней родины. Скорее из вежливости Сандро приглашали в селение и принимали со всем возможным уважением. Из этих визитов он узнал, что со времени битвы за Сулис Мор двадцать пять лет назад не рассказывалось ни одной сказки, касавшейся клана волков, но волчья мудрость, скорость и упорство были известны всегда. В их логовах с тех пор никто не бывал.

Сначала жилище, в котором он находился, показалось Сандро гораздо более темным и мрачным, чем ему приходилось видеть раньше. Какое-то время сеаннах не мог понять, в чем дело, но потом его осенило: логово выкопано в земле так глубоко, что со стороны можно видеть только дым, поднимающийся из центральной дыры. Сейчас же через нее в логово проникал тусклый дневной свет, а наружу в небо выходил ленивый дымок угасающего огня. Сандро слышал снаружи пение птицы и подумал, что сейчас, наверное, раннее утро, хотя трудно сказать, как долго он находился без сознания. Завернувшись в одну из больших шкур, чтобы унять озноб, сеаннах направился к двери поискать Мориаса. В этот момент в логово вошел Эскариус с горшком в руках, в котором дымилось какое-то варево.

– Мне нужно поговорить с Мориасом, – начал Сандро. – Я хочу узнать, что происходит, Эскариус.

– Сначала ты должен поесть.

Фраза прозвучала как команда, и так как Сандро был голоден и его слегка покачивало, он взял горшок с жидкой овсяной похлебкой и принялся за еду.

– Я могу есть и ходить, – проворчал он нелюбезно. Эскариус ничего не сказал, а просто отдернул полог, закрывающий вход.

Снаружи земля покрылась толстым слоем снега, и Сандро ослепила сверкающая белизна. На нем все еще были остатки прежней одежды – рваный плед и рубашка, и когда свежий воздух коснулся тела, Сандро ощутил, что засохшая кровь вперемешку с потом прилипла к коже. Нагнувшись, он набрал пригоршню снега и протер лицо, наслаждаясь ощущением свежести. Лагерь расположился на небольшой лесной поляне, в окружении тонких облетевших деревьев, в основном берез и бузины. Солнце стояло высоко в небе, деревья отбрасывали причудливые бело-коричневые тени. Отрывистая перекличка птиц усиливала атмосферу одиночества.

В сотне ярдов от Сандро и Эскариуса пегая лошадь и грязный белый мул дружно жевали охапку сена. Сандро усмехнулся, сразу признав традиционный способ передвижения Мориаса. Интересно, тот ли самый это мул, на котором старый учитель ездил все эти годы?

– А где?..

Эскариус махнул головой в сторону центра поляны, и Сандро увидел Мориаса. Старик сидел на бревне, совершенно неподвижный и настолько сливающийся с окружающей местностью, что Сандро не сразу его заметил. Когда их взгляды встретились, Мориас улыбнулся и, тяжело опираясь на посох, стал подниматься со своего места. Сандро подбежал к нему и заключил старика в медвежьи объятия, поразившись, каким хрупким и легким тот оказался.

– Мориас! – Эмоции переполняли Сандро. – Я обязан тебе жизнью.

– Сеаннах, – грустно проговорил старик, – ты попал в очень серьезную переделку. – Они сели рядом, и Сандро заметил, что Мориас пристально смотрит на него. – Как ты себя чувствуешь?

– Я… прекрасно. Кое-где еще болит немного. Да ничего страшного.

Он улыбнулся, но Мориас не ответил на его улыбку, а просто кивнул.

– Что случилось?

– Сандро, я не смог вылечить тебя полностью. Твои раны были слишком опасны…

– Но я чувствую себя…

– Это только иллюзия. Сандро нахмурился:

– Но я не понимаю, Мориас. О чем ты говоришь?

В ответ старик протянул руку. В центре ладони лежал маленький красный пульсирующий камешек, отбрасывающий розовые блики на белый снег.

– Магия – великая вещь, Алессандро, как ты знаешь, но ей не под силу победить природу. В этом камне содержится твоя агония и все раны на тот момент, когда мы тебя нашли…

– Но… – Мориас вздохнул. – – В один прекрасный момент все это вернется. Я просто выиграл для тебя время.

– Нет!

Сандро был в ужасе. Разум отказывался даже вспоминать о той боли, которую ему пришлось испытать. Сеаннах потянулся, чтобы взять камень, но Мориас зажал его в ладони.

– Не надо его трогать, – предупредил он. – Ты можешь нарушить заклятие.

– Но почему тогда нельзя хранить заклятие в этом камне вечно? – печально спросил Сандро. – Почему нельзя забросить камень куда-нибудь подальше или еще что-то придумать?

– Ничего не получится. В определенное время магия просто исчезнет, и ты опять окажешься в агонии.

Они замолчали, тишину нарушало только печальное пение кроншнепа. Когда Сандро вновь заговорил, в его голосе чувствовался страх.

– Ты говоришь, что я практически мертвый человек. Значит, мне предстоит умереть мучительной смертью.

– Прости меня, Алессандро. У меня не было выбора.

– Нет был. Почему ты не позволил мне умереть? Это было бы милосерднее.

– Знаю. Но, Сандро… ты очень нужен. Грядет большая беда, тысячи людей могут погибнуть.

Лицо Сандро стало серьезным.

– Ты уверен, что обращаешься к нужному человеку? Это дело Талискера.

– Ты не знаешь, что происходило в последнее время? – Мориас рассердился и покраснел. – Вы с Талискером нужны оба. Ваши силы уравновешивают друг друга.

– Это не так, – уныло заметил Сандро. – Разве ты не помнишь, что половину наших жизней мы противостояли друг другу? О каком равновесии ты говоришь? И потом, нужен Малки, чтобы нам собраться вместе. Он уже умер, и я даже не знаю, где Дункан.

– Мне это известно. Поэтому я попросил Эскариуса проводить тебя. Я полагаю, что Талискер направляется на юг через Голубые горы. Ты сможешь нагнать его дней через десять. В это время года дороги в горах опасны, а местами просто непроходимы. В общем, десять дней, чтобы добраться до него, и столько же, чтобы вернуться сюда…

– Почему ты решаешь за меня? Зачем мне разыскивать Дункана? И откуда у тебя уверенность, что он захочет вернуться?

Мориас неожиданно потупился. Он почесал лоб концом своего посоха.

– Потому что я глупый человек, Сандро, и из лучших побуждений совершил непростительный поступок. Я спас Тристана от Джала, который всем нам угрожает, и отправил мальчика туда, где этому негодяю его не достать, – в другой мир.

По лицу Сандро было видно, что он сразу же понял, о чем речь.

– Эдинбург? – прошептал он. – Ты отправил его в Эдинбург? Он никогда там не выживет.

Мориас закрыл глаза.

– Знаю, – пробормотал он.

Сандро громко застонал, и Мориас открыл глаза. Момент слабости прошел, и он посмотрел на сеаннаха строгим, непреклонным взглядом.

– Ты и Дункан нужны мне, чтобы вытащить его оттуда, Сандро. Вам придется вернуться в ваш мир.

Тристан уже спал, когда вечером пришел Кэл. Собираясь открыть дверь, Беа пригладила волосы и, поймав себя на этом жесте, подумала, что попытки приукрасить себя совершенно бесполезны. Глупо думать, что Кэл проявит к ней хоть какой-то интерес, когда у него на работе такой выбор женщин. И все же Беатрис не могла проигнорировать волнение, которое почувствовала, когда посмотрела в глазок и увидела, что Кэл принес бутылку вина.

– Привет, – улыбнулся он. – Я как раз сейчас думал, как там наш подопечный.

Подопечный считает, что его отец – Дункан Талискер, которому сейчас около шестидесяти лет, и живет он в другом мире.

— С ним все в порядке, – сказала она. – Мне кажется, Тристан совершенно вымотан из-за всего, что произошло.

– Неудивительно. – Кэл прошел в гостиную. – Думаю, ты не будешь возражать? – спросил он, показывая бутылку вина.

– Совсем нет. Я это воспринимаю как вотум доверия, – улыбнулась девушка. – Сейчас принесу стаканы и штопор.

Через несколько минут она вернулась с подносом и миской чипсов, после чего они с Кэлом сели рядом и открыли вино.

– Надеюсь, он в постели? – кивнул Кэл в сторону свободной комнаты.

– Нет, я отпустила его погулять по городу. – Заметив, как изменилось лицо полицейского, Беа хихикнула. – Конечно, он в кровати. Что там с его мечом? Сможет он получить его назад?

Кэл пожал плечами:

– Стирлинг предположил, что раз ты испытываешь такую личную заинтересованность в этом деле, то, может быть, тебе захочется сделать кое-какие анализы. Надо выяснить, нет ли на клинке следов крови. Мне кажется, это пустая трата времени, меч явно для чисто декоративных целей. Знаешь, вроде тех вещиц, которые люди вешают на стены над камином.

Он громко захрустел чипсами и машинально взял еще горсть. Беа тепло смотрела на Кэла, радуясь, что он смог так расслабиться у нее в гостях.

– Ты имеешь в виду, что это копия или что-то вроде того?

– Да-да, совершенно верно. Некоторые магазины на Хай-стрит продают вещи подобного сорта.

– Ты ведь не веришь в это, правда?

– Ну, ты ведь эксперт, потом мне расскажешь.

– Подожди-ка. Это что, Стирлинг таким путем хочет вернуть меня на работу? – Беа негодующе усмехнулась. Потом очень похоже передразнила звучный, глубокий голос Стирлинга: – Пока ты здесь, Беа, не затруднит ли тебя бросить свой взгляд эксперта на труп в третьей камере? Будь душечкой, напиши потом отчет.

Кэл усмехнулся и громко захрустел очередной чипсой.

– Он называет тебя душечкой? Интересно.

Беа фыркнула.

– Даже не думай об этом. Мы с ним долго работаем вместе, но…

– Шучу. Хотя большинство наших знакомых всегда считали, что вы с Алессандро были подходящей парой.

– Сандро? Нет. Мы встречались какое-то время, но ничего из этого не вышло. Он никак не мог оправиться после смерти жены.

– Да, Дианы, кажется? Ужасно. Я был в женском отделении, когда она разбилась. Мне лично Сандро всегда нравился, но некоторые говорили…