Эштон - Женитьба повесы

– Приму к сведению, дорогая сестрица!

Колин не мог сдержать улыбку. Джейн просто бесценная сестра, бриллиант, в этом нет сомнений. Он даже не поинтересовался, что она делала в его передней.

– Да еще наряд матадора! – Она взяла сумочку и направилась к дверям. – Что угодно отдала бы, чтобы увидеть тебя в этих обтягивающих атласных штанишках по колено.

– У меня не было времени выбрать еще что-то. Кроме того, думаю, мне идут бриджи.

– Разумеется, – согласилась сестра с самым серьезным выражением лица.

Входная дверь с треском захлопнулась. Бренна спустилась по лестнице на один пролет, задержавшись на площадке, чтобы осмотреться.

– Это ты, Маргарет?

Отец появился так внезапно, что она невольно вздрогнула.

– Это был лорд Томас Синклер? – спросила она с тревогой.

– Да, замечательный юноша! Послушай, дочка, у меня прекрасные новости. Пойдем в кабинет и поговорим, а уж потом отправимся на вечер к леди Уэлберн.

У Бренны засосало под ложечкой от тревожных предчувствий. В том, что касается лорда Томаса, самой лучшей новостью было бы никогда больше не получать о нем никаких новостей. Вчера и позавчера он являлся к ним на обед, и ей ничего не оставалось делать, как быть с ним любезной. Как долго будет продолжаться эта комедия? Наверное, стоило бы проявить твердость и выложить все начистоту лорду Данвиллу. Сказать, что она отказывается принимать лорда Томаса. С другой стороны, во время его визитов у нее появляется возможность что-то разведать, когда лорд Томас шушукается с Хью. Пока у нее не было никаких ценных для Колина сведений, но, вероятно, она бы их добыла, будь у нее побольше времени. Нет, придется терпеть визиты Синклера, какими бы неприятными они ни казались.

Бренна вошла за лордом Данвиллом в его кабинет, обшитый панелями красного дерева. Отец указал ей на стул, и она села. Лорд Данвилл опустился в кресло за массивным письменным столом. Бренна терпеливо дожидалась, пока он заговорит.

– Отлично. Ты просто блестяще провела свою партию, дочка. Мама будет очень довольна.

– Я... не понимаю, о чем вы говорите, лорд Данвилл, – произнесла встревоженная не на шутку Бренна.

Отец надел очки и достал из папки какой-то документ.

– Брачный договор, – сказал он, радостно улыбаясь. Бренна покачала головой. В горле у нее пересохло, зато ладони покрылись потом.

– Я все еще не понимаю.

– Тебе больше не нужно скрывать свои чувства, дочка. Я все знаю. Твой молодой человек все мне рассказал. И скоро ты будешь леди Томас Синклер, твоим свекром станет герцог. Ну, что скажешь?

Бренна порывисто вскочила:

– Этого не может быть!

– Уверяю тебя, я говорю правду. Вот, взгляни сама. Документ лег перед ней на стол. Действительно, отец говорил правду. Бренна подозрительно взглянула на лорда Данвилла:

– Как вы могли это сделать? Без моего согласия! Отец побарабанил пальцами по столешнице.

– Лорд Томас заверил меня, что заручился твоим согласием.

– Я бы никогда не согласилась. Ни за что! – прокричала она.

Морщина прорезала лоб лорда Данвилла.

– Не важно, бумаги подписаны. Я дал благословение. Это прекрасная партия, Маргарет. Вряд ли ты могла бы найти лучшего жениха.

– Лучшего, чем лживый негодяй? Он обманщик, он не остановится перед насилием! Разве за последние несколько дней я не дала ясно понять, что он мне неприятен? Противен! Мне казалось, что уж вы-то наверняка заметили.

Бренна несколько раз судорожно вздохнула. Ей не хотелось, чтобы ее видели слабой и беспомощной.

– Твоя мать утверждала, что это обычная девичья застенчивость. Успокойся, Маргарет. Именно так и устраиваются эти дела.

– Это плохой способ устраивать дела, сэр. Это недостойно.

Он снял очки и строго посмотрел на Бренну.

– Не знаю, что и думать, Маргарет. Большинство девушек были бы рады такому браку, тем более что все совершилось столь быстро.

– Я не такова, как большинство девушек. Мне не нужен муж, особенно с таким характером, как у лорда Томаса. Вы должны понять!

– Нет, боюсь, я не понимаю. Я лишь вижу перед собой строптивую дочь. Она не желает довериться отцу, который заключил для нее прекрасный брачный контракт, крайне выгодный для ее семьи.

Бренна расправила плечи, храбро выдерживая суровый отцовский взгляд.

– Я не выйду за него замуж.

Лорд Данвилл тяжело вздохнул, его плечи поникли.

– Возможно, я что-то упустил. Я переговорю с твоей матерью сегодня, после концерта. Тем не менее ты выйдешь за него. Тебе нужно время, вот и все. Свыкнись с этой мыслью. Мы не будем торопиться со свадьбой. Может быть, вы поженитесь на Рождество. – Он задумчиво кивнул: – Да, это отличное решение.

Бренна недоуменно смотрела на отца. Слышал ли он хоть слово из того, что она сказала? Впрочем, не важно. К Рождеству она будет дома, в Гленброхе. Там ее настоящий дом.

Бренна встала.

– Извините меня, лорд Данвилл, – сказала она, приложив ладонь к виску. – Мне что-то нехорошо.

– Конечно, ты выглядишь немного усталой. Может, тебе нужно лечь в постель?

– Пожалуйста, извинитесь за меня перед леди Уэлберн.

Она вышла, стараясь сохранить достоинство.

Поднявшись к себе в спальню, Бренна схватила атлас астрономических карт, гусиное перо и вышла в сад. За ней увязалась кошка. Шумно вздохнув, Бренна села на широкую каменную скамью. Гера устроилась у ее ног, опустив на лапки маленький острый подбородок.

По мостовой прогремела карета, уносившая лорда и леди Данвилл. Бренна вздохнула с.облегчением. Слава Богу! Они не изменили планы, не остались дома. Родители пробудут на концерте у леди Уэлберн несколько часов, а Бренна сможет предаться грустным размышлениям.

Значит, ее продали, как племенную кобылу. Бренна стукнула по скамье кулаком. Она не позволит им так с ней обращаться, уж будьте уверены. Лорд Томас получил согласие отца, приведя ложные доводы. Несомненно, такой контракт не будет иметь силы, раз он был заключен путем обмана. Она убедит лорда Данвилла, и он передумает. Он просто обязан. А если нет? Тогда Бренна поступит так, как считает нужным.

Однако хватит думать о неприятном! Ночь ясная, на небе ни облачка. Бренна посмотрела вверх, на небесный полог, усеянный мерцающими звездами.

Да, гораздо приятнее смотреть на звезды. Вот ковш Большой Медведицы. На ручке ковша Бренна отыскала яркую звезду Мицар. Она прищурилась, стараясь рассмотреть ее спутницу – звездочку Ал ькор. Да вот же она! Жаль, у нее здесь нет телескопа.

Бренна взяла перо и дрожащей рукой обмакнула его в чернила. Нет, она не позволит лорду Томасу Синклеру испортить такой чудесный вечер. Она принялась рисовать карту неба, начав с Большой Медведицы.

Проклятие! По бумаге растеклась безобразная клякса. Раздраженно хмыкнув, Бренна вырвала страницу. «Выброси неприятные мысли из головы», – приказала она себе. Все внимание на небо. Она положила перо, закрыла глаза и сделала два глубоких вздоха. Душа немедленно наполнилась ощущением покоя, ее больше не била нервная дрожь. Нашарив перо, Бренна вернулась к прерванной работе.

На сей раз она осталась довольна результатом. Царапанье пера по бумаге действовало успокоительно. Она спокойно работала примерно час. Вдруг Гера вскочила, прыгнула на скамью и вздыбила шерсть, выгнув дугой спину.

– Гера, что такое? – Бренна отложила перо и книгу. – Глупая кошка, как ты меня напугала!

Не обращая внимания на хозяйку, Гера зашипела в темноту, обнажая острые зубы. Кто-то был в саду, на темной лужайке. Бренна крикнула, стараясь, чтобы голос звучал твердо и уверенно:

– Кто здесь?

Колин оглянулся через плечо – никого. Он один, и никто его не видел. Ему удалось проскользнуть через конюшни незамеченным. Повезло. Полчаса назад, направляясь к Розмур-Хаусу, он проезжал мимо дома Уэлбернов как раз в тот момент, когда подъехали Данвиллы. Колин осадил своих серых. Вот показались граф и графиня. Одни. Судьба сделала ему подарок: наверняка он найдет Бренну дома, без родительского присмотра.

Не теряя ни минуты, он поспешил в Розмур-Хаус, чтобы оставить там лошадей, затем пешком отправился к дому Данвиллов. Постояв немного перед домом, Колин нырнул в тень, пока его никто не увидел. Нет, он не мог запросто постучать в дверь. Несомненно, у слуг есть указание его не впускать. Колин не знал, что делать. Впрочем, настроен он был по-прежнему решительно. Инстинкт подсказал ему двинуться в обход, через конюшни, а затем в сад за домом.

Тут она и сидела, черкая что-то в книге, которую держала на коленях. Рядом устроилась кошка. Вдруг чертов зверь вскинулся – прямо лев, готовый напасть. Пора объявить о своем присутствии.

Колин вышел из-за ствола липы и громко откашлялся, чтобы Бренна его заметила. .

– Не придержите ли это грозное животное? Бренна вскрикнула и вскочила на ноги. Кошка утробно заворчала.

– Честно, я начинаю опасаться за свою жизнь.

– Колин Розмур! – воскликнула Бренна, не веря собственным глазам. – Вы напугали меня! Зачем вы крадетесь во мраке, как привидение?

Колин подошел поближе, махнув рукой на кошку, как будто это была одна из его гончих:

– Пошла прочь! Успокойся! Не помогло.

– Упрямая зверюга! Кажется, на меня еще ни разу не нападали кошки.

– Тише, Гера. – Бренна подхватила кошку и прижала ее к себе. – Он, конечно, негодник, но бояться его не стоит.

– Как вы зовете это чудовище? – Колин сделал еще шаг вперед и стоял теперь так близко, что чувствовал аромат ее духов, подхваченный легким ветерком. Такой восхитительный женственный запах, что-то цветочное, пьянящее! Как же это, удивился он. Другие дамы тоже пользуются духами, и от большинства из этих ароматов у него першит в горле. Даже легкий пряный запах, полюбившийся Джейн, заставляет его чихать. Другое дело Бренна. Колин вдохнул поглубже. Запах лаванды, солнца и... Люси. Именно так! Она пахла так же, как Люси. Колин был поражен. Как же он раньше не понял? Эти две женщины, Бренна и Люси, во многом похожи, не только тем, что выбирают одинаковые духи. Неудивительно, что его так тянет к ней.

– Это кошка, а не чудовище, и я зову ее Герой.

– Ах да! Понятно. Ваш верный страж.

Он не мог удержаться от невольного сравнения. Бренна околдовывала его. Может быть, она шотландская ведьма? Явилась, чтобы внести сумятицу в его жизнь. Да вот беда – он сам превратил собственную жизнь в хаос, задолго до того, как она ему встретилась.

– Вы мне не ответили.

Гера успокоилась, и Бренна спустила ее с рук. Кошка тут же распласталась по земле, как будто выслеживая добычу, и бросилась на Колина, вцепившись ему в ботинок.

– Так что вы тут делаете? – повторила Бренна. – Полагаю, вы пришли не затем, чтобы предъявить мне обвинения в колдовстве?

– Сегодня я побывал у поверенного лорда Хэмптона. Можете быть довольны – отныне я законный владелец поместья. Я решил, что стоит сообщить вам об этом немедленно.

Теперь кошка терлась о брюки Колина, громко мурлыкая. Решила подружиться?

– А если бы лорд и леди Данвилл были дома?

– Полчаса назад я наблюдал, как они выходили из кареты у порога дома леди Уэлберн. Кажется, музыкальный вечер, который она устраивает каждый год, в самом разгаре? А я не удостоился чести быть в числе приглашенных гостей. Вот ведь позор!

Ее чудесный рот скривился в гримасе.

– Боже, вы ведь не дали Алфреду свою визитную карточку? Тогда родители узнают о вашем визите, как только вернутся. Они ведь оставили специальные указания.

– Разумеется, я не давал ему визитку. Считаете меня идиотом? Я пробрался через конюшни и пошел прямо сюда, в сад.

– Откуда вы знали, где меня искать? Колин взглянул на небо:

– Ночь ясная, полнолуние. Наверняка вы в саду, любуетесь звездами.

Она тоже подняла взгляд к небу и усмехнулась:

– Вы хорошо меня знаете.

– Вы полагаете? – Он шагнул ближе. Ничего не поделаешь – ее близость манит. – Скажите, о чем вы думаете, глядя на луну? Чему вы так загадочно улыбаетесь?

– Ну, я думаю о доме, – ответила Бренна, запрокинув к небу лицо, озаренное серебристым светом луны. – О Гленброхе, о маме с папой – Маклахланах.

– Вы их очень любили?

– Да. Они были хорошие, любящие родители. Не могу сказать, почему они сделали то, что сделали, но они любили меня, как родную дочь. Я это сердцем чувствую. Лихорадка унесла обоих меньше года назад. Я могла бы повредиться рассудком после такой утраты, не будь у меня обязанностей по управлению имением.

– Разве не осталось родственников, которые могли бы поддержать вас в горе?

– Никого, только моя бывшая нянька, Дженни Кэннан. Она давно замужем, живет в имении Хэмптона, то есть теперь вашем. У них с мужем небольшая, но процветающая ферма. Не знаю, как бы я пережила этот год, не будь Дженни рядом.

– Вам, должно быть, было одиноко.

Она кивнула, и их взгляды встретились. Колин судорожно вздохнул. Такая боль была в ее взгляде! Если бы он мог облегчить ее страдание, взять ее боль себе!

Бренна снова перевела взгляд на звезды.

– Да, мне было одиноко, но у меня хватало работы. Я уж было начала привыкать к одиночеству, но тут на пороге моего дома появились лорд и леди Данвилл со своей невероятной новостью. Вам не понять, каково это – узнать, что тебя похитили в младенчестве и что у тебя есть семья в Лондоне. Всю жизнь я мечтала иметь брата или сестру, и вот, пожалуйста, у меня есть брат. Не могла я повернуться к ним спиной в тот момент, когда потеряла всех, кто был мне дорог. Нужно было повидать брата, моего близнеца. – Бренна закусила нижнюю губу, ее глаза больше не лучились теплотой. – Как он меня разочаровал, – сказала она сурово.

Он взял ее за руку. Бренна не носила перчаток, и ее кожа оказалась на ощупь мягкой и шелковистой.

– Мне так жаль, – сказал Колин, поглаживая ее ладонь большим пальцем.

– В нас с Хью течет одна и та же кровь, но мы совершенно разные. Странно, правда?

– Наверное, наш характер определяет не кровь, а те, кто нас воспитывал. Думаю, Маклахланы из Гленброха были замечательными людьми.

Она молча кивнула, ее глаза блестели от невыплаканных слез. Ему вдруг захотелось, чтобы Бренна в самом деле заплакала. Как ни одной другой женщине, Бренне стоило бы поплакать как следует, чтобы наконец успокоиться. Колин обнял ее, прижав к груди. Губы нашли ее волосы, и он несколько раз коснулся поцелуем шелковистых кос, от которых шел нежный, едва уловимый аромат.

– Спасибо за теплые слова, Колин, – тихо сказала девушка, ее голос звучал приглушенно. – Вы единственный человек в Лондоне, кто по-доброму отозвался о моих родных. – Она подняла голову и посмотрела ему в лицо затуманенными от слез глазами. – И благодарю за то, что вы узаконили сделку с лордом Хэмптоном. Я прямо сейчас напишу Дженни и сообщу, что ей ничто не угрожает. Ее благосостояние теперь в ваших руках. У нее не очень крепкое здоровье, и хорошая новость принесет мир ее душе. А там и я вернусь.

– Вы по-прежнему собираетесь вернуться в Гленброх, когда закончится сезон? – Он почувствовал, что ему нечем дышать.

– Я должна вернуться, – твердо сказала Бренна. Ее сердце трепетало – он был так близко. Конечно, ему не следует ее обнимать. Это по крайней мере неприлично. Даже опасно. Но она никак не могла заставить себя освободиться от его объятий. Ей было так тепло, так уютно. – Вы будете грустить, когда я уеду?

Слова слетели с ее губ прежде, чем она успела понять, что говорит.

Он коснулся ее подбородка, приподнял ей голову, вынудив посмотреть ему в глаза.

– А как вы думаете, Бренна?

– Я... я не могу знать наверняка, – произнесла она, запинаясь. – Иногда мне кажется, что да. Но иногда... – Бренна отвернула лицо и покачала головой. – Иногда я не знаю.

«Особенно когда с вами леди Мэндвилл», – мысленно добавила она.

– У вас могут быть основания сомневаться в чем угодно, но только не в моей дружеской привязанности.

Бренна внимательно всмотрелась в его лицо, стараясь отыскать хоть малейший след притворства, но видела лишь искренность и честность. Он и вправду был красив – этакая интригующая смесь мужской красоты и чувственной притягательности. Лицо обрамляли мягкие волосы, достававшие до плеч и почти скрывавшие шрам возле брови. От этого шрама возникало ощущение какой-то опасности. Взгляд Бренны скользил по его лицу, стараясь ничего не упустить. Полные, чувственные губы, волевой подбородок и, наконец, глубоко посаженные серо-голубые глаза. Его взгляд обдал ее жаром, и у Бренны перехватило дыхание.

– Пожалуйста, поцелуйте меня, Колин, – прошептала она. Внезапно ей необычайно захотелось почувствовать вкус его губ!

Он сгреб ее в охапку и прижал к себе. Губы нашли ее рот, завладев им властно и почти безжалостно. Колин умел целоваться! Он заставил ее разжать губы, и его язык устремился внутрь. Бренна задрожала всем телом, предчувствуя неизведанные ощущения. Она медленно провела ладонями по его спине, и вот пальцы запутались в его волосах, гладили его шею, в то время как сама она все теснее прижималась к его сильному телу. Пусть бы этот поцелуй длился вечно...

Она почувствовала прикосновение его языка к своему. Набравшись смелости, Бренна скользнула языком меж его зубов, стараясь распробовать его на вкус. Бренди. Она почувствовала вкус бренди и запах сандалового дерева – тяжелый, очень мужской аромат.

Его пальцы легко пробежали по ее шее, и Бренна застонала от удовольствия. Еще, хотелось ей крикнуть! Словно угадав ее мысли, Колин оторвался от ее рта и провел губами за мочкой уха и вниз по шее. Руки Колина коснулись ее груди. Большие пальцы принялись описывать чувственные круги вокруг затвердевших сосков, грозившись прорвать тонкую ткань ее корсажа.

Губы двинулись ниже, к ложбинке между грудями. Бренна ахнула, когда его язык лизнул чувствительный сосок. Она выгнула спину, чувствуя, как слабеют ноги.

Ей хотелось дотронуться до него, погладить теплую гладкую кожу. Пока он ласкал соски, она дала волю рукам и вытащила тонкую ткань рубашки из-за пояса брюк. Теперь она могла ощутить ладонями, как тверды мышцы его живота и груди.

В этот момент Колин вырвался из ее объятий, сжав ее плечи с такой силой, что Бренна испугалась, как бы он не сломал ей кости. Чувствуя себя виноватой, она уронила руки.

– Простите, – пробормотал Колин, – мне не следовало...

– Не нужно извиняться, – разочарованно пробормотала Бренна. – Это моя вина. Это мне не следовало...

– Вина целиком и полностью моя. Вы еще так невинны, что не понимаете, что со мной творится. – Он разжал руки, как будто обжегшись. – Черт побери, я так вас хочу, что, кажется, схожу с ума. Если вы еще раз прикоснетесь ко мне, я за себя не ручаюсь. Я обесчещу вас прямо здесь, на этой скамье. – Он пригладил волосы. – Я должен идти.

– Хорошо, идите, Колин.

Ей было трудно говорить, она чувствовала себя дурой. Развратной женщиной. Какой стыд! Он сдержанно кивнул.

– Дайте знать, если услышите что-нибудь от Синклера или Балларда.

Он за этим сюда приходил? Хотел напомнить, что она должна ему кое-что?

– Разумеется, – пробормотала Бренна. Ей показалось, что ее подло обманули.

– Отлично, Бренна. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, Колин, – тихо ответила девушка. И он, как дым, растворился среди теней ночного сада.

Бренна вернулась на скамью. Гера вскочила ей на колени и принялась зарываться в ее юбку. Бренна вздохнула, гладя кошачью спину.

– Ты, наверное, все видела? Ну, Гера, хорошо, что ты не умеешь говорить. Пусть это будет нашей тайной, ладно? Это временное помрачение рассудка.

Гера мяукнула.

«Почему я не сказала ему про брачный договор? – запоздало удивилась Бренна. Даже сейчас она не решалась произнести эти слова вслух. – Он ни за что не поцеловал бы меня, если бы я сказала». А ей так хотелось, чтобы он ее поцеловал! Ужасно хотелось. Ей все равно, какая у него репутация, что он за человек. Не важно, что она ревнует его к леди Мэндвилл. Ну и попала же она в переделку!

– Ну, Гера, – сказала она вслух, – нужно упасть, чтобы затем подняться повыше, правда?

Глава 12

– Сегодня я услышала крайне занимательную новость. – Радостно улыбаясь, мать Колина отставила чашку с чаем и повернулась к Джейн. Дочь сидела рядом с ней на диване с дымящейся чашкой чая в руках. – Джейн, дорогая. Ты, может быть, уже знаешь.

Колин плеснул себе бренди и принялся взбалтывать содержимое стакана, безучастно глядя на домашних. Джейн приподняла бровь и взглянула на мать поверх чашки.

– Я не слышала никаких интересных сплетен, – ответила она. – По крайней мере свежих. Пожалуйста, расскажи!

– Я просто подумала, что ты, возможно, узнала раньше нас. Ведь дело касается твоей новой подруги, леди Маргарет Баллард.

Бренна? Колин встрепенулся и навострил уши. Прихватив стакан с бренди, он пересек гостиную и встал возле пианино, облокотившись о его крышку.

– С другой стороны, – продолжала мать, – прошло слишком мало времени, чтобы все успели узнать. Тем не менее...

– Мама, ну пожалуйста, – воскликнула Джейн, – хватит нас интриговать. Рассказывай сейчас же!

– Ну, я узнала, что Бренна помолвлена, – объявила наконец мать, а затем задумчиво поджала губы. – Да... но, кажется, я забыла, с кем. Погодите-ка. – Она воздела указательный палец. – Вспомнила! Ее жених – этот гнусный лорд Томас Синклер. Подумать только, она выбрала этого негодяя, – добавила она.

Колин помертвел. Стакан замер на полпути ко рту.

– Нет! – вскричала Джейн, с треском вернув чашку на блюдце.

– Это правда. Я узнала это от леди Каупер, а ей сказала сама леди Данвилл. Я очень удивилась! Разве не лорд Томас Синклер устроил Люси безобразную сцену в опере, в тот год, когда она начала выезжать в свет?

Не в силах вымолвить ни слова, Джейн лишь кивнула.

– Самый гнусный негодяй, каких только видел Лондон! Брачный договор подписали вчера вечером, перед концертом у леди Уэлберн.

Вчера вечером? Брачный договор подписали вчера – в тот самый вечер, когда Бренна позволила обнимать себя? А как она просила, чтобы он ее поцеловал! Ничто не предвещало беды. Колину вдруг стало нечем дышать. Он поставил стакан на полированную поверхность и сказал, тщательно взвешивая слова:

– Он и в самом деле редкостный негодяй. Не будь я в обществе дам, я бы выразился покрепче.

– Как странно, правда? – Мать покачала головой, и кружева чепца запорхали вокруг ее головы. – Нет ничего удивительного в том, что лорд и леди Данвилл торопятся с замужеством дочери. Леди Маргарет, или Бренна, как ты зовешь ее, Джейн, стала притчей во языцех. Я уж не говорю о том, сколько ей лет. Спору нет, она достаточно красива, немного грубовата, может быть, но я нахожу ее умной и очаровательной девушкой. Им бы подождать немного. Не стоило принимать первое попавшееся предложение руки и сердца, особенно если у джентльмена и сердца-то нет. Однако, поскольку леди Каупер услышала новость из уст самой леди Данвилл, я склонна считать, что дело решенное.

Колин отвернулся к окну. Он был в ярости. Нужно выпить, и чего-нибудь покрепче, чем бренди.

– Вы обе должны меня извинить. У меня дела. Джейн вскочила с дивана:

– И у меня тоже. Надеюсь, Колин меня отвезет. Нам ведь по пути?

Она умоляюще смотрела на брата. Он колебался. Ему хотелось побыть наедине с собственными мыслями. Ехать в одном экипаже с Джейн, выслушивать ее болтовню о так называемых добродетелях подруги? Разве добродетельная, честная женщина на пороге свадьбы станет целоваться с другим так, как целовалась Бренна? Разрешит ласкать ее так, как она позволила ему? Она даже не рассказала ему о помолвке. Черт побери, о чем думала эта девица?

Он поднял глаза и увидел, что сестра внимательно наблюдает за ним, недоуменно хмурясь.

– Хорошо, я тебя отвезу, – наконец решился он. Мать сказала:

– Уходите оба? Ну ладно. Я съезжу к Люси.

– Прекрасная мысль, мама. Пожалуйста, передай Люси, что я приеду к чаю. Мне будет что ей рассказать.

– Очень хорошо, дорогая. Идите же. – Она махнула рукой. – Похоже, твой брат больше не в силах ждать.

Нагнувшись, Колин поцеловал мать в теплую сморщенную щеку:

– У меня срочное дело, мама. К обеду вряд ли вернусь.

К тому времени он будет изрядно пьян, если все пойдет, как он задумал.

– Прискорбно, кухарка приготовила отменную говядину.

– Тогда оставьте мне кусочек на завтрак. Предпочитаю холодное мясо.

– Ну, если ты так говоришь... – Она опять махнула рукой в сторону двери. – Прочь с моих глаз, живо!

Джейн разыскала шляпку и перчатки и дожидалась его в передней, завязывая ленты шляпки под подбородком. Колин схватил шляпу и хлыст.

Дворецкий распахнул перед ними дверь.

– Стоит ли спрашивать, куда ты собралась? К Данвиллам, полагаю?

Он помог сестре сесть в экипаж.

– Разумеется. Бедняжка Бренна! Ума не приложу, как это случилось. О чем думают ее родители? Она, должно быть, ужасно переживает.

– Может быть. – Колин вскарабкался на сиденье рядом с сестрой и натянул поводья. – Но не исключено, что ты просто плохо ее знаешь. Она, может быть, вполне довольна женихом. В конце концов, Синклер – герцогский сынок. Пятнадцать тысяч в год, как я слышал.

Джейн покачала головой:

– Нет. Мне просто не верится. Подумай сам, неужели она, с ее характером, примет устроенный родителями брак, особенно с таким человеком, как Синклер? По-твоему, это на нее похоже?

Нет, на Бренну это совсем не похоже! Но в конце концов, не раз и не два ему случалось ошибаться в женщинах. Большой дока по этой части! Колин грустно вздохнул. Отчего жизнь так несправедлива?

– Наверное, ты права, – отозвался он наконец. – Если честно, я не знаю, что думать. А вот ты, насколько хорошо ее знаешь ты?

Улыбка тронула уголки губ Джейн.

– Я бы сказала, что знаю Бренну очень хорошо. Мы провели вместе немало приятных часов. Ходили по магазинам, пили чай, гуляли в парке. Она часто говорила, что осенью вернется в замок Гленброх. Ты бы слышал, Колин, с какой тоской в голосе она вспоминала дом!

– Вероятно, дело именно в этом. Ей нужны средства, чтобы поддерживать старый замок.

Джейн покачала головой, и теплый летний ветерок принялся играть лентами ее шляпки.

– Я так не думаю. По ее рассказам, Гленброх – процветающее поместье. Бренна даже сказала, что последние несколько лет принесли ей неплохую прибыль. Напрашивается единственно разумное объяснение – лорд и леди Данвилл допустили серьезный промах, пытаясь устроить судьбу дочери. Впрочем, я скоро все узнаю. Зачем ломать голову?

Колин остановил лошадей напротив дома Данвиллов. Вспомнив свой прошлый визит сюда, он вновь пришел в ярость. Бренна разыграла его, как последнего дурака? Видимо, да. Ничего другого ему в голову не приходило. Ругая себя за глупость, он соскочил на мостовую, чтобы подать сестре руку и помочь ей спуститься с высокого сиденья.

– Спасибо, Колин. – Она пошла к крыльцу и, сделав два шага, обернулась и посмотрела брату в лицо: – Могу я узнать, куда ты собрался?

– Лучше тебе не знать.

– Я так и думала. – Джейн не скрывала неудовольствия. – Знаешь что? Не стоит оправдывать репутацию, которую тебе навязали.

– Вот как? Значит, мне уже нельзя поразвлечься?

– Отнюдь. Но я уверена, ты мог бы найти более достойный способ приятно провести время, нежели пускаться во все тяжкие в игорном притоне.

Колин вскипел, задыхаясь от ярости:

– Разумеется. Мне лучше отправиться в мой клуб. Ах да! – Он хлопнул себя ладонью по лбу. – Совсем забыл. Меня больше не допускают в его священные пределы. Они ликвидировали мое членство в клубе – на неопределенный срок, вот как! Ну что ж. Может быть, нанести визит какой-нибудь достойной молодой леди? Вспомнил! Двери светских гостиных для меня закрыты. Меня больше не принимают, слышишь?

– Колин, пожалуйста...

– Пожалуйста – что? Ответь мне, Джейн. Скажи, как еще мне провести время, кроме как напиться вдрызг в каком-нибудь подозрительном заведении?

– Тише, – прошипела Джейн, дергая его за рукав. – Сейчас не место и не время для подобных сцен. Хочешь, чтобы тебя услышал весь Лондон?

Он стряхнул с себя ее руку, все больше распаляясь.

– Весь Лондон услышит? Да мне плевать. Их мнение не стоит и ломаного гроша. К тому же если чертовым мельницам будет нечего молоть, они сами придумают пищу для сплетен.

Джейн сердито сверкнула глазами.

– Тогда иди, Колин, иди. – Она махнула рукой. – Делай, что считаешь нужным. Если завтра сможешь вытащить себя из постели, приезжай в Розмур-Хаус. Поделюсь новостями о Бренне.

– Приеду непременно, – пробормотал он. Ему вдруг стало стыдно. Он коснулся руки Джейн. – Знаешь, ты просто сокровище.

Она перестала хмуриться и слабо улыбнулась:

– И ты тоже, Колин. Просто ты забыл.

Она повернулась и царственной походкой двинулась вверх по лестнице. Колин смотрел вслед сестре. Как всегда, элегантная и уверенная в себе! Вот она постучала в дверь. Колин прыгнул в двуколку и взял поводья. Куда ему отправиться?

Черт возьми! Джейн, как всегда, попала прямо в яблочко. Вожжи хлестнули по лошадиным спинам, и двуколка тронулась. Куда же ехать? У него была мысль отправиться в Ковент-Гарден, в одно из безымянных местечек, о которых так язвительно отзывалась Джейн. Дешевый джин милосердно помог бы ему забыться. С другой стороны, Колину вдруг захотелось доказать – хоть и неизвестно, зачем, – что он не такой уж и пропащий.

Мэндвилл-Холл! Вот куда он отправится. Если Мэндвилла нет дома, он может дождаться его в кабинете, наслаждаясь чудесным бренди из запасов маркиза. Еще лучше, если там найдется контрабандное виски. Люси, конечно же, будет занята, развлекая его мать. Она ведь сказала, что отправится к Люси с визитом. Просто побыть в доме Люси – уже хорошо. Это всегда приносило ему успокоение, которого он не мог найти нигде. В конце концов, может быть, нужно рассказать Мэндвиллам о том, что он теперь законный владелец имения?