Круг - Путь к Золотистой

      Огромное, просто невозможное, сходство и в самом деле бросилось мне в глаза, Лек и был тем самым хорошо знакомым мне человеком, на которого и был похож этот парень. Я настолько сильно удивился, что даже перестал задавать вопросы, которых у меня сейчас было с избытком.
      – Ну и что ты, Саш, всё-таки посоветуешь нам? - спросил Андрей.
      – Прежде всего - спросить разрешения у Кома, он и скажет, что вам делать дальше. А сейчас отключай связь, а то у меня уже глаза устали.
      Андрей аккуратно снял с шипов бусинки. Из "цветка" опять ударил свет, но он очень быстро снова свернулся в "бутон", и свет погас. Андрей сразу же принялся собирать металлический футляр своего аппарата.
      – Андрей, они все от меня что-то скрывают, что-то важное. Боюсь, что даже чрезвычайно важное. Может быть, ты знаешь что?
      – К своему несчастью знаю.
      – Расскажи, или ты тоже, как они, будешь молчать и отнекиваться.
      – Буду молчать, как и они. Пойми, я просто-напросто не имею права это тебе рассказывать. Да и, честно сказать, не хочу.
      – Это что-то очень страшное?
      – Как сказать, с одной стороны - очень, с другой… не знаю, Рэй, не обижайся только.
      – А когда я это узнаю?
      – Когда придёт время, брат тебе всё расскажет.
      – А сам я не смогу как-нибудь узнать?
      – Тогда всё будет намного хуже.
      – Как у того мальчишки-робота, про которого ты нам с Антоном рассказывал?
      Андрей заметно вздрогнул и отвернулся, на мой вопрос он не ответил. Тут бы мне нужно было что-то заподозрить, но я всего лишь покончил с этим разговором, даже обижаться не стал:
      – Андрей, ну как, летим на Луну или не летим?
      – Полетим, но сначала поговори с братом.
      – Ты думаешь, я знаю, где и как его искать?
      – Поищем.
      Но искать Лека нам не пришлось. Едва только Андрей сказал об этом, как распахнулась входная дверь, и на пороге появился Лек. Одет он был совсем уж непривычно для меня, в какую-то незнакомую форму без знаков различия. Правда, на обоих рукавах было по эмблемке, кое-что проясняющих: одна обозначала Центр Изучения Внепространственных Переходов, а другая Службу Безопасности Солнечной Системы.
      – Ну и куда же собрались, путешественнички? Не на Луну ли случайно? - сказал он слегка раздражённо, но в целом можно сказать вполне дружелюбно.
      – А ты откуда об этом знаешь? - ответил я вопросом на вопрос.
      Лек не торопясь прошел в комнату и неторопливо, с какой-то ленью расположился в большом кресле:
      – А вам ещё непонятно? Андрюха воспользовался для связи с тридцатой вари-расширителем. А эта штучка, хоть и сделана по высочайшей технологии верхних веков, но по сравнению с даже плохоньким вариатором весьма и весьма примитивна. Например, у неё практически полностью отсутствует стабилизация канала связи и подавление паразитного излучения. Ребята на вариаторе просто обалдели от такого опыта, они ведь даже не знали, что ты здесь. А тут такая мощная и практически полностью незащищённая межмировая трансляция и, к тому же совсем рядом. Они всё слышали, весь ваш разговор, но, извини, не слышать этого было просто-напросто невозможно. Услышав же, они сразу же сообщили обо всём этом мне.
      – И ты без малейшего промедления примчался сюда? - тут же спросил я.
      – А что мне ещё оставалось делать, если ты, Рэй, собрался нарушить мой запрет.
      – А почему мне нельзя на Луну, когда всем можно. В моем возрасте наверно каждый мальчишка уже побывал на Луне самостоятельно.
      – Просто тебе нужно было спросить разрешения у меня, разве это настолько трудно?
      – А мы и так собирались тебя искать, скажи, Андрей.
      – Только собрались, как ты появляешься.
      – Значит, вы всё-таки хотите побывать на Луне?
      – Конечно, зачем тогда было бы это затевать, - сказал Андрей, глядя Леку в глаза.
      Лек откинулся в кресле, закрыл глаза и, промолчав так примерно с минуту, сказал:
      – Вот что, друзья-товарищи. Давайте это дело перенесём на завтра. Завтра у меня на работе будет свободный день. Вот и отправимся все вместе. Ну, как, согласны?
      Я поначалу надулся в ответ, ведь я хотел отправиться в эту поездку только вдвоём с Андреем. Но Андрей тут же ответил за нас обоих:
      – Мы согласны, - и подтолкнул меня в бок, мол, не дуйся понапрасну. А я пересилил себя и улыбнулся ему в ответ.
      – Ну, тогда, в общем, так и решим, - сказал Лек и поднялся с кресла, - а сейчас, извините, конечно, но мне пора возвращаться на работу, а то я и так слишком долго задержался тут.
      Сказав это, Лек улыбнулся и довольно быстро исчез. Снаружи донесся свист компрессора его дисколёта, и почти сразу же затих в вышине.
      – Рэй, по-моему, ты чем-то очень недоволен? - спросил Андрей, поглядев на меня.
      – Просто мне хотелось побывать на Луне без Лека, а с ним пропадает большая часть интереса.
      – К чему такая крайность? - Андрей сел прямо на пол, сложив ноги под себя. Я, только чуть помедлив, последовал его примеру.
      – Видишь ли, Андрей, Лек опекает меня всегда и во всём. И, поверь, мне ни разу в жизни не удавалось серьёзно удалиться от дома, чтобы при этом не встретить Лека. Если конечно я удалялся без его разрешения. И так всегда, не один раз, а множество.
      – Рэй, какую же ерунду ты несешь.
      – Хорошо, если бы это всё оказалось ерундой.
      – Ерунда. Завтра мы всё равно будем на Луне.
      Андрей ухватил меня за руки и со смехом повалил на пол. Он, конечно же, был намного сильнее меня, но мне на этот раз удалось вывернуться из его рук и смыться на кухню. А оттуда, через открытое окно, выскользнуть на улицу. На улице было тепло, и я в одних только шортах и майке залез на крышу и вскарабкался на самую макушку нашего домика. Андрей тут же появился на крыльце. Сначала он в поисках меня осмотрел окрестности и только потом оглянулся и посмотрел на крышу дома, где я и скрывался.
      – А свалиться оттуда ты не боишься? - спросил он с лёгкой усмешкой.
      – Неа, не боюсь, - ответил я, поболтав ногами в воздухе, - у меня неплохое чувство равновесия, а боязнью высоты я не страдаю.
      – А мне к тебе туда можно?
      – Пожалуйста, места очень даже много, - я развел руками по сторонам, - но только если ты свалишься, сам отвечать будешь, я отвечать за тебя перед врачами не собираюсь.
      – Уж как-нибудь не свалюсь, - сказал Андрей и через несколько секунд оказался рядом со мной. Всё это получилось у него быстро и ловко, словно он всю жизнь только тем и занимался, что лазил по крышам.
      – Позагораем, - предложил ему я.
      – Давай, место для загорания неплохое.
      Он стянул с себя майку и растянулся на теплом пластике крыши. Сейчас Андрей стал уже хорошо загоревшим, почти что смуглым, а волосы, выгорев на солнце, почти полностью обесцветились и стали светлее кожи. Да и я за эти дни неплохо загорел, совсем уж необычно для себя. Хоть в этом мне до Андрея было далеко, но Антон сейчас наверно не сразу бы меня и узнал. И только я вспомнил об Антоне, как увидел его внизу, идущего по дорожке к крыльцу. Вверх он не смотрел и нас естественно не заметил.
      – Антоша! - крикнул я ему, - мы здесь!
      Он поднял голову и заулыбался:
      – Сейчас, я тоже к вам заберусь, - он сел на дорожку, разулся, и уже босиком залез на крышу, - здравствуй, - сказал он Андрею и сел рядом со мной, даже привалился боком.
      – Как это тебе удалось выбраться с Луны? - спросил его я.
      – Мне сегодня разрешили, странно как-то. Я чуть ли не каждый день просился, и было бесполезно, а сегодня бабушка сама мне предложила.
      – А мы сегодня хотели к тебе на Луну сгонять, вот только Лек об этом узнал и не разрешил.
      – Ну и хорошо, что не разрешил, а то бы мы наверняка разминулись и не встретились.
      – Мы завтра на Луну полетим, вместе с Леком.
      – Вот и здорово, и я тоже, вместе с вами. Бабушка меня на сутки отпустила, а там сейчас вечер.
      – Ну и как там, на Луне?
      – Нормально, как всегда. Ну да что рассказывать. Завтра сами там будете, и сами всё увидите. По-моему, там даже лучше, чем здесь - всё то же самое, только сила тяжести меньше.
      Антон снял рубашку и, оставшись в шортах, расположился загорать. Я скинул с себя майку и устроился рядом с ним.
      – Рэй, да ты никак загорелым сделался, - изумился Антон, увидев меня без майки, - ну, покажись получше, дай тебя разглядеть.
      – Да ну тебя.
      – Непривычно выглядишь, а то обычно всё лето ходил бледный, словно из подземелья.
      – Да ладно, Антон, неинтересно об этом.
      – Ну, как хочешь. Только тогда давай рассказывай, чем тут без меня занимались.
      Я быстро и довольно последовательно рассказал Антону, где мы побывали и чем занимались с Андреем, начиная с того самого дня, когда мы ходили в поход по реке, и заканчивая сегодняшним. Андрей, повернувшись на бок и положив голову на руку, с улыбкой слушал меня. За весь разговор я ни разу не обмолвился о том, о чём Андрей просил меня никому не распространяться. Когда же я закончил, Антон спросил о том, что показалось мне совсем не по теме.
      – Рэй, я всё хочу тебя спросить. Тогда ты видел станцию подземки или нет?
      – Какую станцию?
      – Ну, когда ты встретился с Леком. Ты мне рассказывал, а я не понял.
      – Нет, я её не видел, но наверно был где-то рядом.
      – Но ведь она всё-таки есть?
      Я промолчал, хотя Антон и ждал ответа. Тогда вместо меня ответил Андрей:
      – Конечно, есть, я там был.
      Антон посмотрел на него удивленными глазами, но ни о чём больше расспрашивать не стал. Он по тону, с каким это сказал Андрей, понял, что дальше расспрашивать не стоит, больше комментариев не будет.
      Этот день прошёл для нас быстро, даже очень быстро. Мы ходили к речке, купались, загорали и, вообще, всё, что делали, делали в своё удовольствие. Андрей обучил нас совсем нам незнакомой игре с мячом, в которую мы и проиграли до самого вечера. Домой же вернулись только под ночь. Антон сбегал предупредить родителей и остался ночевать у нас. С Антоном мы устроились на одной кровати, не впервой уже такое. Андрей же, как всегда на раскладной койке, тут же, рядом, в моей комнате. Почти что до середины ночи мы рассказывали друг другу разные истории. И даже Лек, который вернулся домой поздно, хоть и поворчал немного для приличия или для виду, но запрещать нам ничего не стал. Он ушёл в свою комнату и ещё долго не ложился. На следующий день мы поднялись поздно. Точнее говоря, нас поднял Лек, который с утра куда-то уходил, но быстро вернулся.
      – А ну, подъём, - громко скомандовал он.
      И я тотчас же поверил, что он и в самом деле может быть командиром. Едва мы успели проснуться и подняться, как он выгнал нас на зарядку, которую провел для нас сам лично. Потом мы быстро умылись, заправили кровати и позавтракали. После этого Лек посмотрел на часы и сказал нам:
      – Собирайтесь побыстрее.
      – Почему побыстрее? - тут же спросил я.
      – Вы ведь собирались на Луну. Или уже успели передумать?
      – Не передумали. Но куда торопиться? На Луну корабли ходят часто и регулярно.
      – Если поторопитесь, тогда узнаете. Только оденьтесь приличнее, - сказав нам это, Лек вышел из дома.
      – Ничего не могу понять, - сказал я Андрею.
      – Я будто бы что-то больше тебя понимаю.
      Тем не менее собрались мы быстро и оделись в соответствии с рекомендациями Лека. Мы с Антоном заказали себе одинаковые тёмно-синие костюмы из куртки и брюк, чем-то напоминающие форму космолётчиков. Андрей же оделся точно так же, как и в первый свой день здесь.
      Лек уже ждал нас возле своего дисколёта, который после того, как я узнал о нём, больше не скрывал, но вот так, рядом с домом я его ещё не видел. И только сейчас я заметил, что на борту дисколёта нанесена небольшая эмблемка Службы Безопасности и причем не земной, и даже не Солнечной Системы, а Содружества.
      – Забирайтесь в кабину, - сказал Лек сразу же, как только мы появились на крыльце.
      Антон, а следом за ним и Андрей забрались в кабину, а я, немного задержавшись, похлопал рукой по эмблеме:
      – Так вот в какой службе ты работаешь.
      – Я в ней не работаю, а только сотрудничаю с ней… А вообще-то все мы, земляне, под нею ходим. Давай залазь, не задерживай.
      Как только мы заняли места в кабине, Лек запустил компрессор. Дисколёт, сильно накренившись, но при этом умудрившись не задеть даже ни одного листика росших вокруг деревьев, взмыл вверх и переключился на основные движки. Подняв машину на космическую высоту, Лек направил её не в сторону ближайшего космодрома, как я ожидал, а на восток.
      – Куда мы летим? - опередив меня, спросил у него Антон.
      – На космодром, естественно, - весело ответил Лек.
      – Но ведь в этой стороне нет космодромов, - сказал я, - или ты собираешься крутнуться вокруг Земли?
      – Нет, не собираюсь, я предпочитаю прямые пути, а прямо по пути космодром будет. Правда на нём немногие бывали, и немногие о нём знают.
      – Восточный космодром? - тут же искренне удивился Антон.
      – А ты откуда о нём знаешь?
      – Отец с одним знакомым говорил, а я совершенно случайно услышал, - смутился Антон, - а что, разве это большая тайна?
      – Пожалуй, что нет, но и не открытая для всех информация. Это космодром Центра Изучения Внепространственных Переходов, в котором, Рэй, я и работаю в данный момент.
      – Но ведь я же всегда думал, что ты врач.
      – Да, я врач, но не только врач, иметь одну специальность в нашем мире - мало. Да и вообще, больше я всегда был не врачом, а кибернетиком и спецом по микротехнологии.
      – А, по-моему, ты меня сейчас просто-напросто обманываешь.
      – Это не так.
      – А чем докажешь?
      – Ну, если ты так хочешь.
      Покопавшись у себя во внутреннем кармане, он извлёк замурованную в стеролит официальную карточку и протянул её мне. "Доктор медицины, доктор кибернетики, действительный член Академии Наук Содружества Земли: Александр Закат", - молча прочитал я надпись под объемной фотографией, изображавшей Лека.
      – Я посмотрю? - попросил сидящий рядом со мной Андрей.
      – Пожалуйста, но только ты её уже видел, - ответил Лек, даже не повернувшись.
      Андрей быстро взглянул на карточку и вернул Леку. После этого он сделался мрачным, но я тогда не обратил на это ни малейшего внимания, да и Лек тоже не обратил, потому что мы на него не смотрели. Дальше мы вообще не разговаривали, а, прильнув к окнам, смотрели на Землю. Сначала мы летели над сушей, почти что полматерика перемахнули, потом перед нами открылся океан, а впереди показались небольшие скалистые острова, на одном из которых, как оказалось, и располагался Восточный Космодром Земли. Дисколёт сделал над островом несколько кругов, постепенно теряя высоту. Всё совсем немаленькое поле космодрома оказалось практически пустым. На нём стоял только один корабль непривычных очертаний, скорее всего звездолёт да ещё несколько разнокалиберных и, скорее всего, несерийных ракетных катеров.
      Дисколёт завис в воздухе и затем мягко опустился возле одного из них. Этот катер тоже был необычным. Конус высотою в тридцать и диаметром основания в двадцать метров. Зеркально-серая триолитовая обшивка, ни одного выступающего наружу элемента, разве что три выдвинутые вниз мощные опоры и вертикальная лестница трапа, ведущая к открытому в основании люку. Этот катер имел странный и какой-то неземной облик. Как только дисколёт опустился на поле, из катера выбрался человек в точно такой же форме, в какой был вчера Лек, он встретил нас у самого дисколёта. В первый момент он показался мне молодым, по крайней мере не старше Лека. Он помог нам выбраться из кабины. И необычным жестом, без слов, поприветствовал Лека. Лек ответил ему:
      – Всё в порядке.
      Лек захлопнул дверь кабины, через стекло сделал отмашку рукой и, едва мы успели отбежать, поднял дисколёт в воздух на трёх, ударивших из-под днища, тонких плазменных струях. Он, очевидно, спешил настолько, что даже не стал пользоваться для взлёта сжатым воздухом.
      – Куда он, - запоздало спросил я вслух.
      – У него дела, - ответил мне на ухо Андрей, - да ведь и ты сам хотел побывать на Луне без брата.
      В этот момент космолётчик повернулся к нам и сказал, слегка улыбнувшись:
      – Ты, как я полагаю, Рэй, ты Антон, а ты Андрей.
      – Правильно. А кто вы?
      – Зовите меня просто Артуром. Твоего брата, Рэй, я знаю с детства, а сейчас мы с ним работаем на одну контору. Мне сегодня нужно на Луну по делу и я согласился взять вас с собой. А сейчас уже пора подниматься на борт.
      Мы были возле трапа. Антон первым вскарабкался по нему. Я последовал за ним, но возле люка задержался. А, оглянувшись, увидел, что Андрей сделал рукой точно такой же жест, каким Артур приветствовал Лека. Увидев это, Артур удивился и тут же тихо спросил у Андрея:
      – Дубль второй?
      – Да, Дубль-два, Земля-30. А вы из Дубля-первого.
      – Нет, я в этой организации не состою, хотя в последнее время и близок к ней.
      – Вы Артур Рикст?
      – Да.
      – Тогда мне всё понятно.
      – Что понятно?
      – Довольно много чего понятно.
      Андрей поднял голову и, увидев, что я всё ещё не поднялся на катер, оборвал только что начатый разговор. Я поспешно скрылся в люке, но Андрей тут же последовал за мной, и этот их разговор так и остался без продолжения. Рубка была довольно большой для катера, но всё равно тесной. Перед тремя экранами и изогнутой в виде подковы консоли управления стояли пять массивных кресел с высокими спинками и широкими подлокотниками. На консоли разноцветной рябью мигали сигнальные огоньки, а на экранах была чёткая панорама космодрома, словно бы это не экраны, а открытые настежь окна, даже солнечный свет, лившийся с экрана, выглядел абсолютно естественно. Артур поднялся в рубку последним, но сразу же сел в центральное кресло, указав нам на остальные:
      – Садитесь и застегните ремни. Отправляемся немедленно, все вопросы по пути. Поторопитесь. - Его руки уже бегали по консоли, а экран отзывался на это рябью цифр и символов, которые я даже не успевал уловить. Едва мы успели защелкнуть застежки ремней, Артур сказал, - приготовьтесь, взлетаю.
      Катер при взлёте только чуть-чуть вздрогнул. Я ожидал, что сейчас услышу свист плазмы и увижу бьющие в плиты космодрома струи перегретого до звёздных температур выхлопа. Но ничего этого не было. До моих ушей донесся лишь тонкий, похожий на комариный писк, звук, а воздух над плитами космодрома и вовсе остался неподвижен. Но, тем не менее, катер качнулся, приподнялся над полем, совсем ненадолго завис и тут же, набирая скорость, понёсся к небу. При этом он медленно накренился, и на экране появилось Солнце. Я уже приготовился зажмуриться, но изображение оказалось совсем не ярким, как на самом деле, а скорее напоминало горящий уголь, это был всё же экран, а не окно…
      Перед моими глазами всё смешалось, промелькнула стайка серебристых искр, всё покрыли росчерки разноцветных молний. Потом медленно развернулась тьма без мыслей. Только спустя несколько секунд я очнулся. Я очнулся и снова ощутил себя Виктором Стрельцовым, сидящим в на глазах меняющем форму кресле универсального тренажёра. Но всё, только что пережитое, буквально стояло у меня перед глазами. Спроси меня сейчас про то, кто я, я наверно не сразу бы смог на это ответить. В себя я приходил наверно ещё минут десять. Мысли постепенно перестали путаться у меня в голове, только что пережитое понемногу тускнело и отодвигалось на второй план. Всплывало то, что было именно со мной, где я, и что привело меня сюда. Но, только немного очухавшись и осмелев, я позвал:
      – Рэй, ты здесь?
      – А где же мне ещё быть?
      – Рэй, что с тобой было дальше, почему ты прервал показ.
      – Пока у меня нет возможности продолжить.
      – Я выдохся?
      – Нет, как это ни странно, но не ты, а я. С тобой же практически всё нормально. Просто мне нужно кое-что обдумать и просчитать, чем я сейчас и занимаюсь.
      – Сколько сейчас времени?
      – Уже вечер. И вот что, Вик, иди, ужинай, а потом ложись и спи, после такого тебе просто необходимо отдохнуть. И ещё, пока не зови меня, утром я сам тебя разбужу. До свидания, и до завтра.

Глава четвертая: Рэй

      Ночью мне снились очень странные сны, до этого я ещё никогда не видел таких. Яркие, красочные, интересные, со множеством мелких деталей, очень похожие не на сон, а на реальность. Но они не казались мне необычными, такие сны видел когда-то Рэй, а я, смотря эти сны, чувствовал себя именно Рэем, а не Виктором Стрельцовым. Утром же я не хотел просыпаться, как когда-то не хотел Рэй, хотя сам я обычно просыпаюсь легко.
      – Подъём, - гулко прорычали динамики. В ответ на это я посильнее натянул на голову одеяло и промычал что-то невразумительно-бессмысленное. Тогда из динамиков уже не просто прорычало, а буквально громыхнуло. - Подъём!!! Вик, хватит спать, ночь уже кончилась!
      Только после такого ударно-звукового воздействия я проснулся уже по-настоящему. То есть сначала подскочил, а уже потом сел на кровать и, глядя в чёрный зрачок видеокамеры, выдавил из себя улыбку и сказал:
      – Доброе утро, Рэй.
      – Здравствуй, Вик, - голос Рэя уже звучал с нормальной громкостью. - Только вот утро у нас не вполне доброе.
      – Что случилось?
      – Мы снова вошли в пылевое облако, обогнуть его не получилось, пришлось углубиться и постепенно сбросить скорость до половины це.
      – С такой скоростью мы проплетёмся, чёрт знает сколько.
      – Как только выйдем из облака, я постараюсь увеличить скорость.
      – А обогнуть облако ты наверно и не очень-то старался?
      – Нет смысла, Вик, - вздохнул Рэй, - будь у нас хотя бы примерная карта расположения облаков, тогда бы я сумел без проблем проложить оптимальный курс. Искать же его на ощупь - потерять больше времени, чем потеряем, пролетев через облака по прямой. К тому же нам с тобой нужно много времени, прежде чем ты сможешь высадиться на какую-нибудь из планет Золотистой.
      – Но всё равно, Рэй, извини меня, но мне хочется видеть своими глазами живое солнце. Пусть этим солнцем будет Золотистая. Лучше повисеть несколько месяцев на орбите, чем болтаться в межзвёздном пространстве - и спокойнее, и приятнее, и безопаснее, в конце концов.
      – Так-то оно конечно так. Мне и самому хочется завершить перелёт быстрее. Но всё же так, как я сейчас делаю, будет лучше. Я не хочу излишнего и неоправданного риска. Мы обязательно должны добраться до Золотистой, и мы туда долетим, это я тебе могу обещать… Извини, Вик, - добавил он после небольшой паузы.
      – За что? - с полнейшим недоумением ответил я, - за что я должен тебя извинять?
      – Да за всё, - из динамиков до меня донеслась усмешка, но голос Рэя был печальный. Потом, после небольшой паузы, он продолжил, - вот что, Вик, делай зарядку, умывайся, завтракай, а потом иди в рубку, я буду тебя ждать там, а сейчас мешать не буду. Извини ещё раз.
      Я снова позвал его, но ответа не последовало. Тогда я молча последовал совету Рэя - сделал зарядку и умылся. Потом спустился в столовую, в которой и на этот раз меня ждал завтрак. И только расправившись с завтраком и убрав за собой, я пошёл в рубку. Рубка была пуста, даже присутствия Рэя я не ощущал. Но это меня уже ничуть не расстроило. Я сел в центральное кресло и, подав команду с консоли, включил обзорные экраны.
      Висевшая в центре главного экрана, прямо в перекрестье вектора нашей скорости, Золотистая, стала за прошедший день чуть-чуть ярче, это значило, что мы стали ещё ближе к ней. Несколько минут я смотрел на усыпанное звёздами небо и только потом позвал:
      – Рэй, ты здесь?
      Ответа не последовало, и я начал волноваться. Конечно, я знал, что Рэй здесь, никуда подеваться он просто физически не мог, но меня всё-таки серьёзно взволновало его молчание. Я прекрасно понимал, что Рэй может и не ответить, и останется на его месте один только ЦНЛ с холодным искусственным голосом или даже не голосом, а ответами на экране.
      – Рэй, отзовись, не мучай меня.
      Рэй ответил, словами на экране: "Вик, подожди ещё чуть-чуть, не мешай мне. Я уже скоро всё доделаю и приду".
      Прочитав это, я откинулся в кресле, успокоился и задумался над своим положением. Я оказался один, на одиноком корабле, в недоступной звёздной дали, в компании корабельного мозга, который наполовину человек, и людей, которых не могу или не имею права разбудить. Я снова посмотрел на Золотистую, но уже с другими чувствами и настроением, так наверно смотрят люди на свою последнюю надежду. Эта звезда сейчас была моей единственной надеждой на счастливый исход и возвращение. Подумав об этом, я сумрачно усмехнулся - глупо думать о возвращении, если ещё не достиг того места, откуда собираешься возвращаться. Но и не думать нельзя, ведь в этом и заключена сейчас моя надежда. Прошла наверно ещё четверть часа, и на экране снова появилась надпись: "Вик, я думаю, что ты не будешь против того, что я сейчас собираюсь сделать. Так что разреши появиться".
      – Я что-то не могу тебя сегодня понять. Странно себя ведёшь. Почему-то говоришь со мной не голосом, а через экран?
      "Разрешишь появиться, тогда узнаешь", - высветился на экране ответ, за которым ясно читалась лёгкая усмешка.
      – Ну, чёрт бы тебя побрал, Рэй. Появляйся, - выпалил я, но тут же добавил, - здесь ведь сейчас наш дом.
      В этот момент один из экранов померк. Причем не вспомогательный, а большой боковой обзорный экран. По нему пробежали уже знакомые мне по вчерашнему дню разноцветные сполохи, но уже через секунду экран превратился в продолжение рубки. На экране словно бы было ещё два метра пола, ещё одно кресло, а за ним экран бокового обзора. Я только слегка удивился этой трансформации, потому что прекрасно знал, что изображение для экранов в рубке синтезирует корабельный кибермозг, а сейчас его выдумывал мальчишка Рэй, работающий кибермозгом. Я сразу и не заметил, что в этом продолжении рубки была дверь, ещё один вход, которого на самом деле не было. А заметил тогда, когда эта дверь с едва слышным щелчком открылась.
      От удивления я подпрыгнул с кресла и встал так, чтобы было хорошо видно, что же там происходит. Дверь открылась, и в рубку немного неуверенно вошёл мальчишка. Это был Рэй, его я узнал сразу, хоть и выглядел он сейчас немного не таким, каким был в том чудесном фильме-сне. Там был беззаботный одиннадцатилетний мальчишка в коротких штанах, весёлый и почти постоянно улыбающийся. Сейчас же он стал моим ровесником, был почти что одного со мной роста, но более тонкий и стройный, одетый в такую же, как и на мне, корабельную повседневку. Но ведь это всё-таки Рэй, такой, каким я его уже и не ожидал увидеть!!!
      – Здравствуй, - виновато улыбнувшись, сказал он.
      – Здравствуй, Рэй. Наконец-то я вижу тебя таким, каким хотел.
      Я подошел к самому экрану и поднял руку.
      – Не надо, Вик, - он сделал отстраняющий жест, - считай, что между нами не экран, а просто прозрачная стенка.
      Но я всё же не послушался его и прислонил руку к экрану. Но прежде, чем я это сделал, он скрестил свой взгляд с моим и вскинул свою руку навстречу моей. Моя рука уперлась в прозрачный стеролит экрана. Рэй улыбнулся, а я ощутил под рукой тепло, словно бы это и в самом деле было обыкновенное стекло, к которому мальчишка Рэй прижимает с другой стороны свою тёплую ладонь, а не холодно-бездушный экран. Я улыбнулся в ответ, но ничего не сказал. Мы простояли так пару минут. Потом Рэй убрал руку и отодвинулся к креслу, под своей рукой я тут же ощутил холод.
      – Как ты такое сделал? - спросил я у него.
      – Разве это невозможно. Мне пришлось немного подумать и посчитать. Ну а как - ты наверно и без меня догадался.
      – Синтезированная картинка?
      – Скорее уж не картинка, а целый мир, искусственно созданная реальность.
      – Я тебя сразу же узнал.
      – Я бы удивился, если бы ты меня не узнал. Ты садись, Вик, мы наверно долго говорить будем.
      – Если сяду в кресло, то буду далеко от тебя.
      – Если ближе хочешь, садись на пол. Вот так, - он сел на пол рядом со стеной-экраном. Я сел рядом. Странно, кажется вот, протяни руку и сможешь дотронуться до него. Но я-то прекрасно знал, что это экран, а никакая не стенка, - можешь не обращать на это внимания, если конечно хочешь.
      Я тут же вскинул на него глаза и сказал:
      – Ты словно бы угадываешь мои мысли.
      – Я просто чувствую тебя, после того, что ты мне рассказал. А чтобы ты меня почувствовал, я показал тебе вчера кусок своей жизни.
      – Ничего себе, просто показал. Я бы ни за что не поверил, что смогу хоть сколько-то прожить в чужой шкуре, а тут даже не сколько-то, а почти что целая жизнь. Я даже не знал что такое вообще возможно, наверно такой показ совсем недавно изобрели на Земле.
      Тут Рэй рассмеялся и, энергично хлопнув себя по коленям, сказал:
      – Вик, по-моему, ты совсем ещё ничего не понял. На Земле этого ещё никто не знает и не умеет. Для того чтобы это сделать, нужно обладать разумом человека и возможностями суперкомпьютера. Этот вариант я сам придумал, вот взял вчера и придумал.
      – А сегодня придумал вот это?
      – Ну, это-то как раз и не ново, но для меня создание этой вот реальности оказалось даже немного сложнее вчерашнего показа. Просто не всё, что я создал, ты сейчас видишь. Я перепрограммировал себя почти что на треть… - тут он замолчал, и виновато отвёл глаза в сторону.
      – Рэй, ты что, опять обижаешься?
      – Нет, Вик, это ты должен на меня обижаться.
      – За что?
      – Я почти полностью исключил себя, ну то есть ту свою часть, что ты называешь Рэем, из своей, ну то есть машинной, структуры интеллекта. Сейчас, когда ты видишь меня здесь, я могу сделать разве что чуть больше, чем ты… И ведь это обоюдно. Ты видишь меня в этом продолжении рубки, но и сам я ощущаю себя здесь и так же, как и ты, не могу пройти через эту стенку.
      – Иллюзорная реальность для меня оборачивается иллюзорной реальностью для тебя?
      – Да, так оно и есть… Меня вообще-то предостерегали, чтобы я никогда не создавал такую реальность. В ней я снова могу почувствовать себя человеком и навсегда замкнуться в ней на самого себя, раствориться в себе самом. И поверь мне, ещё не так давно это показалось бы мне настоящим счастьем. Но не сейчас.