Температура повышается

Она умолкла, подумав, что Конор наверняка считает ее полной дурой. Но он слушал ее с непроницаемым лицом и не перебивал. Она собралась с духом и продолжила:

— Как ты знаешь, вездесущие репортеры постоянно сканируют эфир в надежде перехватить какое-то любопытное сообщение на политической частоте. Очевидно, их заинтересовали мои переговоры с диспетчером, и в скором времени они прибыли на место происшествия со своей аппаратурой. Именно в тот момент, когда я пыталась освободить от колючей проволоки блеющего козла, который забрел в огород с капустой.

— Так ты, выходит, стала героиней захватывающего телерепортажа? Поздравляю! — с иронической улыбкой воскликнул Конор. — Жаль, что я его не видел. И чем все закончилось?

Джессика уставилась в окно, готовая провалиться сквозь пол со стыда. Но раз уж она его заинтриговала, надо было рассказывать все до конца.

— Когда я освободила несчастное животное от проволоки, порыв ветра сорвал с меня фуражку. Я наклонилась за ней, а неблагодарный козел боднул меня под зад. Оператор, естественно, заснял этот сенсационный эпизод. Я стала героиней дня. Потом еще долго надо мной потешался весь город. А поджигатель убежал, успев поджечь пустой соседский дом. Вот такой приключился со мной конфуз.

— Кто-нибудь пострадал?

— Слава Богу, нет. Но ведь в доме могли быть люди!

— А вместо козла в беде мог оказаться ребенок. Ты поступила правильно. Подозрения относительно того типа могли не подтвердиться! А вдруг он просто осматривал дом, намереваясь его купить?

— Тем не менее все вышло иначе. Я считаю, что совершила непростительную ошибку! — упорствовала Джессика. — Возможно, для другого полицейского она и могла показаться незначительной. Но я дочь начальника полиции! Моя фамилия Нельсон, а все Нельсоны должны быть героями, а не простофилями.

— Ты решила, что не имеешь права на промах? Какая ерунда! Не принимай то происшествие близко к сердцу. Вот я, к примеру, вчера тоже совершил оплошность. Но ведь не унываю! И не жалею о том, что мы делали перед этим в постели. Ты мне веришь?

Он пристально посмотрел ей в глаза, наклонился и нежно поцеловал ее в губы. По телу Джессики разлилось тепло. Она зажмурилась и прильнула к нему, готовая к новым ласкам. Но Конор только погладил ее легонько по спине, вздохнул и сказал, отстранившись:

— Извини, Джессика, но я на службе. Больше никакого секса во время дежурства.

Разочарованная, она взглянула на него с укором. Конор мягко улыбнулся и успокоил ее:

— У нас еще будет время для продолжения наших отношений, так что наберись терпения и не надувай губки.

— Ну уж дудки! — в сердцах воскликнула она. — Не надо делать мне одолжения. Все кончено, Конор! Я поклялась, что не стану любовницей полицейского. Мы здесь для того, чтобы поймать преступников. Лучше не повторять ошибок, допущенных прошлой ночью. Тем более что ты предупредил меня, что не хочешь вступать с какой-либо женщиной в долговременные серьезные отношения. Мы завершим эту операцию и разбежимся.

— А как же наши чувства? Ведь мы не равнодушны друг к другу, и ты это знаешь, — сказал Конор, обескураженный ее словами. — Почему бы нам и дальше не встречаться?

Но Джессика была настроена решительно и не собиралась проявлять слабость. Раз уж он не хочет на ней жениться, то им незачем и встречаться. Ведь рано или поздно их тайна раскроется, и она снова опозорится на весь город, как тогда с бодливым козлом.

— Запомни, Конор! — заявила она, вздернув носик. — Как только операция будет закончена, я уйду отсюда, даже не обернувшись.

Он шагнул к ней, глядя в глаза, положил руку ей на плечо и вкрадчиво сказал:

— Я тебе не верю, Джессика Нельсон!

Сердце у нее екнуло. Но она стиснула зубы и промолчала.

Глава 15

В гости к соседям они пошли тем не менее вдвоем.

Джессика отчаянно боролась с желанием покрутить пуговицу на вороте блузки и то и дело поглядывала на Конора.

Запах его лосьона после бритья кружил ей голову и будоражил чувства.

Но он словно бы не замечал, что она смотрит на него с вожделением, и держался подчеркнуто строго и торжественно. Она же была не способна думать ни о чем, кроме как об упоительном сексе с ним на каком-нибудь пустынном песчаном пляже, под шум набегающих на берег океанских волн, под шелест раскачивающихся пальм и щебетание птичек.

Весь этот день воображение рисовало ей далекий экзотический остров, где они с Конором разгуливали нагишом и предавались любви, счастливые, всем довольные и загорелые, как туземцы. В короткие перерывы между коитусами Конор массировал ей плечи и спину, умастив свои руки пахучим целебным маслом. Она же млела от его прикосновений и мурлыкала от удовольствия.

В результате теперь, направляясь в логово опасных преступников, она никак не могла успокоиться и проникнуться ответственностью, ей мешали жар в лоне и легкое покалывание в ее заветном бутоне. Более того, ей казалось странным, что у Конора под воздействием ее флюидов не возникла эрекция. Воистину он полицейский до мозга костей! Лицо его дышало спокойствием и невозмутимостью. Джессика решила последовать его примеру — изобразила серьезную мину и расправила плечи.

Неожиданно Конор взглянул на нее и улыбнулся. Джессика покраснела и потупилась, не в силах оставаться хладнокровной, когда он так сексуально улыбался. Она была готова отдаться ему прямо на пороге соседского дома! Он нажал на кнопку дверного звонка. Джессика покосилась на него из-под опущенных ресниц: одетый в бежевые слаксы и белую сорочку с короткими рукавами, он выглядел достаточно импозантно.

Щеки Джессики запылали, сердце затрепетало, промежность увлажнилась. Она уставилась на дверь, борясь с желанием взглянуть на его ширинку. Наконец послышался звук чьих-то шагов, дверь распахнулась, и открывший ее мужчина рявкнул:

— Кого еще там черти принесли?

Джессика попятилась и едва не упала с крыльца. Застывший в дверях грубиян был похож на вонючего, уродливого и злого медведя. Одет он был в мятую грязную черную майку и бесформенные порты. Бритва давно уже не касалась его обрюзгшей физиономии с маленькими колючими глазками. Это был Мередит-старший, глава разбойничьей семейки, живое воплощение кошмара. Конор стиснул локоть Джессики, она изобразила на лице вежливую улыбку. К счастью, в прихожую выбежала Труди — бесцеремонно оттеснив плечом свекра, она радостно завопила:

— Конор! Джессика! Как я рада! Проходите!

Одета она была в облегающую блузку леопардовой расцветки, узкую черную кожаную мини-юбку, черные колготки и босоножки на платформе. В мочках ушей у нее позвякивали серебряные колечки.

— Не стой столбом, папочка! — сказала она свекру. — Ко мне пришли дорогое гости. Ступай переоденься, но сперва прими душ. От тебя воняет, как от старого козла. — Она брезгливо наморщила носик.

— Ты знаешь, что я терпеть не могу компаний, — почесав небритую щеку, пробасил матерый уголовник. — Я лучше досмотрю свою любимую передачу и потом схожу прогуляться.

— Ладно, как знаешь. Мясо за тебя пожарит на решетке Джордж.

Уинстон удалился в свою комнату, и Труди мученически закатила глаза.

— А еще воображает себя главой клана! Совсем выжил из ума, старый хряк, — сказала она. — Проходите же в дом, не обращайте на дурака внимания.

Конор и Джессика нерешительно вошли в прихожую, пол которой был устлан узорчатым китайским ковром. Стены украшали пейзажи и картины в абстракционистском стиле. На полках красовались симпатичные безделушки, поделки из рога оленя и спортивные кубки. Вешалка тоже была выполнена из оленьих рогов, на ней висели бейсболки. Труди жестом предложила гостям следовать за ней по длинному узкому коридору.

— У нас так редко бывают гости! — воскликнула она с сожалением. — Все Мередиты жутко нелюдимы! Но я поменяю здесь порядки! Не представляю себе жизни без общения. Ведь в этом нет ничего предосудительного, не так ли? Мой муж этого не понимает, он ужасный ревнивец! Ну вот и моя кухня. — Она толкнула дверь и пропустила гостей вперед.

С минуту Джессика стояла как вкопанная с открытым ртом, потом промолвила:

— Ничего подобного я в жизни не видела! Какая необычная цветовая гамма! Какой оригинальный дизайн!

И действительно, здесь было чему удивиться. Пол в черно-белую клетку походил на шахматную доску. Полочки и шкафчики были раскрашены во все цвета радуги. Холодильник, стоявший в центре, был выкрашен в красную, белую и голубую полоску, а стены — в ярко-оранжевый цвет. У Джессики зарябило в глазах. Конор хранил многозначительное молчание.

— Все это придумала и сделала я сама! — похвасталась Труди.

— У вас очень своеобразный вкус, — промолвил Конор.

— Джордж говорит, что мне нужно учиться на дизайнера.

— Он большой ценитель всего прекрасного, — сказал Конор.

К счастью, Труди не уловила саркастических ноток в его голосе и приняла его слова за чистую монету. Дверь, ведущая во внутренний дворик, распахнулась, и в кухню вошел Джордж, окутанный ароматом жареного мяса. В животе у Джессики заурчало, жаркое пахло дьявольски аппетитно.

Сглотнув слюнки, она сказала:

— Такой интерьер стоил вам, наверное, уйму денег. Не знаю, удастся ли мне уговорить Конора выделить и мне кругленькую сумму на новую обстановку.

— Ты же знаешь, милочка, что нам следует вести хозяйство экономно. Разве что Джордж подскажет мне, как быстро поправить свои финансовые дела. Судя по всему, он преуспевает. Не так ли, дружище?

Джордж гордо выпятил грудь, надул щеки и заявил:

— Не люблю хвастаться, приятель, но мои дела действительно идут успешно.

— А каким бизнесом вы занимаетесь? — поинтересовалась Джессика.

— Каким бизнесом? — переспросил Джордж, вскинув брови. — О, самым разным! Извините, я должен вернуться к мясу, пока оно не пригорело. Вернемся к нашему разговору позже…

Он поспешно ретировался.

— Джордж — замечательный повар! — сказала Труди. — Особенно удаются ему итальянские блюда, например, макароны с острым томатным соусом и сыром. Пальчики оближешь! Кстати, вы сейчас сами сможете в этом убедиться. Я лично обожаю все мучное! У меня припасена и бутылочка прекрасного вермута. Вам ведь наверняка нравится вино с ароматом персика и клубники?

Джессику едва не стошнило, у Конора отвисла челюсть. Но Труди уже перекладывала макароны в миску, чтобы отнести ее на стол в саду. Гости стали помогать ей носить туда посуду и приборы. Общими усилиями накрыв стол, все уселись за него. Пришел и глава клана, все в том же непрезентабельном виде, и уселся подальше от Труди и гостей. Одного лишь взгляда на его небритую физиономию было достаточно, чтобы потерять и аппетит, и желание возобновить разговор об источниках доходов его семейства.

Брат Джорджа Барри смерил гостей холодным изучающим взглядом и принялся поглощать картофельный салат. Время от времени он посматривал на Джессику так, что она начинала беспокойно ерзать на стуле. Зато Уинстон, сидевший до этого хмурый, неожиданно злодейски ухмыльнулся и вперил в нее масленый взгляд. Заметив, что она покраснела, он проткнул вилкой кусок жареного мяса, отправил его в рот и громко зачавкал.

От этих звуков Джессика поперхнулась и была вынуждена выпить глоток отвратительного фруктового вина. Переведя дух, она спросила у Труди:

— А вы давно здесь живете?

— Не очень, — покосившись на свекра, прошептала Труди. — Около трех месяцев, с тех пор как у Барри появилась работа.

— Заткнись, пока не подавилась! — рявкнул Барри, с подозрением глядя на Джессику.

— Не будь грубияном, Барри! — огрызнулась Труди. — Это обыкновенный застольный разговор. Тебе пора бы научиться хорошим манерам. — Она в сердцах швырнула зеленую льняную салфетку на стол и сердито фыркнула.

В воздухе зависла томительная тишина. Труди с трудом сдержала слезы. Джордж затравленно косился то на брата, то на отца. Те хмуро смотрели исподлобья на гостей. Желая разрядить атмосферу, Конор спокойно произнес:

— Что вы думаете о предстоящем футбольном сезоне? Есть у нас в этом году какие-то шансы?

— Разумеется! — воскликнул с улыбкой Джордж. — Я с нетерпением жду первого матча! Буду болеть за «Далласских ковбоев»!

Он просто лучился энтузиазмом футбольного фаната.

Его родственники тоже повеселели. Успех Конора раззадорил Джессику, она решила тоже что-нибудь придумать. Но мужчины стали обсуждать шансы своих любимых клубов на победу, и ей не оставалось ничего другого, как затеять с Труди дискуссию о модных фасонах летней одежды. Но собеседница не блистала эрудицией и вообще пребывала в подавленном настроении.

Между тем вечеринка, не задавшаяся с самого начала, подходила к концу. Джессика приуныла, отчаявшись раздобыть улики преступной деятельности хозяев дома. Перспектива следить за ворами еще несколько недель ее совершенно не прельщала. Спасти ее могли только смелые и неординарные действия. Она резко встала из-за стола и сказала:

— Труди, где у вас туалет?

— Я тебя туда провожу! — вызвалась толстушка.

— Не утруждайся, дорогая! Я сама найду дорогу, ты только объясни мне ее в общих чертах. — Она тепло улыбнулась.

Очутившись в доме без присмотра, Джессика быстро проследовала по коридору и открыла одну из дверей. За ней оказался чулан для белья. Она бегло осмотрела его, но ничего подозрительного не обнаружила. Следующая комната оказалась спальней Джорджа и Труди. В ней все было слащаво розового цвета — и стены, и мебель, и ковер, и покрывало на огромной кровати. Джессика растерянно огляделась по сторонам и направилась к дверям стенного шкафа.

Войдя в него, она вытянула вперед руки и принялась ощупывать пальцами вещи на средних полках, пошарила в нижних полочках для обуви и наконец обнаружила в углу видеокассету. Зачем ее засунули в кладовую? Что на ней записано? Сердце Джессики тревожно екнуло.

— Вы что-то здесь ищете? — раздался голос Барри у нее за спиной.

Она похолодела. Проклятие! Все пропало! Она поймана с поличным! Джессика медленно выпрямилась и обернулась, держа руки с кассетой за спиной. В голове у нее шла напряженная мыслительная работа.

Барри прищурился и пронзил ее изучающим взглядом.

Она кокетливо улыбнулась, невинно похлопала глазками и проворковала медовым голоском:

— Кажется, я попалась! Какой стыд и позор!

И надо же было ей попасться именно Барри! Будь на его месте Джордж, она как-нибудь выкрутилась бы из этой дурацкой ситуации. Но его братец — это совсем другой коленкор. С ним шутки плохи, он способен взять ее за горло и вытрясти из нее всю душу. А то и просто зарезать, как цыпленка, и закопать в огороде. По спине Джессики пробежали мурашки, душа у нее ушла в пятки. Но мозг продолжал функционировать, ища выход. Сказывались и воспитание в семье полицейского, и знания, полученные во время учебы в полицейской академии, и природная находчивость.

Что же ей делать с кассетой? Уронить ее на пол? Нельзя, она произведет подозрительный шум при падении. Оставалось только незаметно спрятать ее под одеждой.

Вообще-то тайно изымать вещественные доказательства не положено. Узнай об этом Конор, он бы убил ее, Джессика перевела дух. После просмотра кассету придется положить на место. Если только она окажется полезной. Не говоря уже о том, что сначала требовалось заморочить Барри голову и выбраться сухой из воды. С умением пудрить парням мозги у нее никогда не возникало проблем, она прошла основательную стажировку уже в детстве, а потом еще долгие годы оттачивала свое мастерство, пока не овладела искусством вранья в совершенстве. Не моргнув и глазом Джессика выпалила:

— Я искала туалет и заблудилась! Очутившись абсолютно случайно в этой комнате, я поняла, что это спальня Труди, и решила полюбоваться на ее гардероб. Вы же знаете, какие все мы женщины любознательные.

Она паточно улыбнулась, обнажив жемчужно-белые ровные зубки, которыми по праву гордилась. А для пущего эффекта даже облизнула верхнюю губу кончиком языка.

Барри все сильнее мрачнел, молча слушая ее трескотню.

Но сладенькая улыбка сползла с лица Джессики не только по этой причине: она почувствовала, что проклятая кассета сползает все ниже и ниже из-под блузки в штаны, в расселину между ягодицами. Стараясь не делать резких телодвижений, Джессика попыталась обойти Барри и выбраться из стенного шкафа. Но он словно бы прирос к полу. Тогда она провела кончиком пальца по его груди и с придыханием спросила:

— Ты ведь не выдашь меня Труди?

Барри шумно засопел, вращая налитыми кровью глазами.

— Обещаю впредь не совать свой нос куда не надо, — добавила Джессика игривым тоном, приготовившись применить один из приемов рукопашного боя. На ее удачу, делать ей этого не пришлось, Барри наконец прорвало.

— Я следил за тобой весь вечер, — хрипло сказал он, — и заметил, что ты то и дело поглядываешь в мою сторону. Я понял, что ты меня хочешь. И я хочу тебя, крошка! Давай займемся этим немедленно, прямо в стенном шкафу.

— Я думала, что ты не заметишь, что я на тебя смотрю, — томно промолвила Джессика, чтобы выиграть время. — Но здесь немного тесновато и душновато, не правда ли?

— Да, пожалуй. Но почему бы нам не покувыркаться на кровати? Она такая удобная и просторная! А главное, с упругим матрацем. Вот увидишь, тебе понравится…

Глаза Барри стали маслеными.

Пора было его вырубать. Однако тогда она выдаст себя и провалит операцию! Отца с треском выгонят со службы, а Конор… Он просто убьет ее. И потом, что подумают Джордж и Труди, обнаружив в своей комнате труп? Может быть, замаскировать его, выкрасив в розовый цвет?

Барри шагнул к ней, дрожа от вожделения, и вкрадчиво сказал:

— По-моему, нам лучше не рисковать. А вдруг сюда заглянет Конор и застанет нас в пикантном положении? Давай лучше встретимся позже, где-нибудь в укромном уголке и наиграемся вдоволь.

От него так несло чесноком, что Джессика едва не задохнулась. Уж не боится ли он вампиров? Барри улыбнулся, приняв ее смущение за согласие. Джессика решила перехватить у него инициативу и прошептала:

— Неплохая идея. Я вижу, что ты настоящий мужчина. Уверена, что в постели с тобой мне не будет скучно, как со своим муженьком.

Ее хрипловатый голос и выразительная мимика, заимствованная у исполнительниц ролей проституток в старых эротических фильмах, произвели на Барри нужное впечатление.

— Ты не ошиблась во мне, крошка! — с ухмылкой завзятого сердцееда воскликнул он. — Я настоящий жеребец.

В этот момент раздался голос Конора:

— Джессика! Где ты запропастилась? У тебя расстроился желудок? Не нужно было пить этот отвратительный вермут!

— О нет! Только не это! Нельзя, чтобы он застукал нас вместе! — испуганно воскликнула Джессика, изобразив на лице отчаяние.

Но Барри не только не отступил в сторону, чтобы выпустить ее из чулана, но, напротив, обнял ее своими липкими лапами и хрипло спросил:

— Когда и где мы встретимся?

— Я дам тебе знать, мой сладенький, — пролепетала она и наконец-то добилась своей цели: Барри позволил ей проскользнуть мимо него и выбраться из розовой комнаты.

Придерживая рукой кассету, Джессика засеменила по коридору. Ей навстречу из кухни вышли Труди и Конор. Она остановилась и воскликнула:

— Ах вот вы где! А я, к своему стыду, заблудилась…

— Мы уже начали волноваться, — сказал Конор, сверля ее недобрым взглядом.

— Честно говоря, милый, у меня расстроился желудок. Кажется, я чересчур увлеклась фасолью.

— Вы, ребята, будто бы и не техасцы! Впервые вижу двух своих земляков, у которых из-за любой ерунды пучит живот.

— С моим животом сегодня все в порядке, — сказал Конор. — Угощение было отменным, я съел все с аппетитом.

Но хотя тон его голоса был очень любезным, кислая мина, с которой он пытался польстить Труди, говорила, что дома Джессике предстоит выдержать нешуточную головомойку.

Она вполне была к ней морально готова и гордо расправила плечи, плотнее стиснув при этом ягодицами кассету.

— Да, все было очень мило, — промолвила она, лихорадочно подыскивая предлог для того, чтобы немного задержаться в гостях. Однако кассета за поясом брюк напоминала ей, что лучше поскорее покинуть этот гостеприимный дом. Она и так уже наделала массу глупостей и едва не провалила все дело. Хотя для человека без специальной подготовки она действовала довольно-таки ловко. Не поторопилась ли она уволиться из полиции? Может быть, служба там — ее призвание? Так или иначе, в данный момент перед ней стояли две другие конкретные задачи: оставить с носом Барри и незаметно положить на место видеокассету. Она копчиком чувствовала, что на ней записано нечто чрезвычайно важное для раскрытия серии дерзких краж. Если предчувствие не обманывает ее, тогда у нее возникнет повод для ликования: отца не выгонят со службы. Все остальное — ерунда.

Внутри у Джессики все бурлило и кипело от волнения. Она уже предвкушала победу и посрамление Конора. Кассета — это лишь первый шаг к ее триумфу, еще немного — и она найдет похищенные драгоценности!

Между тем Конор попрощался с Труди и вышел из дома, даже не взглянув в сторону Джессики. Она бочком вышла на крыльцо и крикнула ему вслед:

— Конор, подожди меня! Не торопись!

Но он даже не обернулся и продолжал шагать по газону.

Рискуя потерять на ходу драгоценную улику, она поспешила за ним. Он остановился наконец и обернулся. Когда она поравнялась с ним, он схватил ее за руку и прошипел:

— Ни слова! Обсудим все дома!

— Отпусти меня! — запищала Джессика, морщась от боли. — У тебя стальные пальцы, ты меня покалечишь!

Он ослабил хватку, но запястья не выпустил, пока не затащил се в прихожую. Освободившись, Джессика проскользнула мимо него в гостиную. Он захлопнул дверь и последовал за ней, кипя негодованием.

— Чем ты занималась в доме, пока все сидели за столом? Ты кем себя возомнила? Человеком-невидимкой? Или супердетективом? Тебе не пришло в голову, что ты можешь погубить всю нашу операцию? С ворами шутки плохи!

— Я решила рискнуть и пронести собственное расследование. Ведь мы так и не сдвинулись с мертвой точки!

В отчаянии Конор взъерошил на голове волосы. Ну что за глупое создание эта женщина! От нее всегда только одни неприятности, стоит лишь на минуту потерять бдительность, как она выкинет очередной фортель.

— «Не сдвинулись с мертвой точки»? — вскричал он. — Чем, по-твоему, мы вообще здесь занимаемся? Нам поручено вести за объектом скрытое наблюдение, но не добывать доказательства. Этим займутся другие оперативники, когда придет время. Так что не тебе судить о том, добились мы успеха или нет. Это решит руководство. Да ты отдаешь ли себе отчет, насколько велики ставки в этой игре?

Но на лице Джессики не читалось никакого раскаяния.

Из этого Конор сделал вывод, что у нее припрятан козырный туз в рукаве. Она явно что-то замышляла, эта хитрая бестия.

— Не кипятись, Конор, — промолвила наконец она. — Я кое-что прихватила с собой из этого воровского гнезда.

— Что? — Он раскрыл от изумления рот, отказываясь поверить своим ушам. Неужели эта ловкая кошка поймала-таки наконец свою мышку? Испытывать его терпение Джессика не стала.

Она сунула руку за пояс, повела бедрами и вытащила из «тайника» видеокассету. Конор вытаращил глаза.

— Здесь неоспоримые доказательства их виновности! — воскликнула Джессика, помахав своей добычей у него перед носом. — Я уверена, что эта кассета украдена у мэра. Вместе с драгоценностями. Теперь преступникам уже не отвертеться, мой папочка скоро возьмет их за жабры.

— Да ты понимаешь, что ты натворила? Улики нельзя добывать незаконным путем! Они теряют силу и не признаются судом. Ты поставила все мероприятие под угрозу провала! Лучше бы ты не занималась самодеятельностью.

— Будем считать, что я не выкрала улику, а всего лишь позаимствовала ее на время. Мы просмотрим пленку, а потом я положу кассету на прежнее место, — заявила Джессика.

— Но откуда ты знаешь, что это та самая кассета? — досчитав до десяти, спросил Конор.

— Других кассет я просто не обнаружила, — привела несокрушимый довод Джессика, одернув блузку. — Значит, это именно та самая! Иначе зачем им было прятать ее среди коробок для обуви в стенном шкафу? — Выпалив эту тираду, Джессика наморщила лоб, очевидно, впервые сообразив, что она может заблуждаться.

Конор молча забрал у нее кассету, подошел к видеосистеме и, вставив ее в приемник, включил телевизор и нажал на кнопку. Джессика затаила дыхание. Ладони у нее вспотели.

Она уселась на пол напротив экрана, он замер с ней рядом в тревожном ожидании. Внезапно появившееся изображение повергло обоих в шок. Перед объективом видеокамеры прыгал, размахивая руками и корча страшные рожи, мужчина в костюме пещерного человека.

— Я Тарзан! — вопил он. — Я король джунглей. Где моя маленькая рабыня? Иди ко мне скорее, моя пышечка!

Вглядевшись в наряд этого шута получше, Конор понял, что он сшит из ткани леопардовой расцветки. И хотя костюм был явно великоват его обладателю, он не прикрывал худых рук и костлявых коленок Джорджа. Колотя себя кулаками в грудь, он издавал пронзительные вопли, кривлялся и скалил зубы, как кровожадный дикарь.

Конор покосился на Джессику, и ему стало ее жаль. Она застыла в полном недоумении, потрясенная своей глупой ошибкой.

— Я иду к тебе, мой большой самец! — раздался с экрана голос Труди.

Джессика не выдержала и отвернулась.

В следующий момент на экране появилось лицо испуганной женщины, показавшееся Конору знакомым. Он прищурился и воскликнул:

— Ба! Да ведь это доставщица посылок! Они, видимо, снимают домашние порнофильмы. Веселенькая компания! Теперь понятно, почему эта женщина затравленно озиралась по сторонам. Не хочешь полюбоваться на Труди в бикини?

— Выключи немедленно эту гадость! — вскрикнула Джессика.

Видя, что с ней вот-вот случится истерика, Конор выключил телевизор. Прикрыв лицо руками, Джессика расплакалась.

Конор не переносил женских слез, он решил не выговаривать ей за допущенную оплошность. Она уже и без его нотаций поняла, что совершила дурацкий поступок. Но что это? Конор с удивлением взглянул на Джессику. Руки с лица она убрала, по щекам ее текли слезы, плечи вздрагивали. Но она не рыдала, а истерически смеялась. Конор нахмурился:

— По-твоему, то, что ты едва не раскрыла нас, очень забавно? Ты находишь свой нелепый поступок смешным? Или тебя так развеселил Джордж в костюме дикаря?

В ответ она забилась в новом приступе хохота, перерастающего в гомерический. Более того, она повалилась на спину и задергала в воздухе ногами, визжа:

— Ой, не могу! Ой, сейчас умру!

Лицо Конора оставалось невозмутимым. Джессика взглянула на него и стала кататься по полу.

— Не понимаю, что тебя так развеселило, — сквозь зубы процедил Конор. — Лично я ничего смешного не увидел.

Однако воображение услужливо нарисовало ему возможное развитие сюжета фильма с участием Труди и Джорджа. Ему живо представилось, как они качаются на лиане, срывая на лету с ветвей бананы и швыряясь ими в обезьян. Губы Конора наконец растянулись в улыбке. Гнев его утих, ему подумалось, что ничего страшного в действительности не произошло. Нужно расслабиться и отдохнуть. А с Джессикой можно поговорить серьезно позже, когда она успокоится. Но не успела улыбка сползти с его лица, как раздался телефонный звонок.

Он вышел в коридор, подошел к аппарату и поднял трубку.

— Мне надо поговорить с Джессикой, — произнес грубый мужской голос.

— Одну минуточку! Я сейчас ее позову! — Он положил на столик трубку и тяжело вздохнул. Как ни старался звонивший изменить свой голос, Конор узнал его. Каков наглец! Конор вернулся в комнату и сурово сказал:

— Звонит Барри. Он хочет тебя.

Джессика смертельно побледнела. Ей стало не до смеха.

Глава 16

Мысленно пожелав Барри провалиться в тартарары и упрекнув себя в самонадеянности, Джессика с деланным удивлением переспросила:

— Барри хочет со мной поговорить?

— А ты что подумала? — рявкнул Конор.

— Нет, но мне просто стало любопытно, зачем вдруг ему понадобилась! — продолжала прикидываться наивной девочкой Джессика.

— Вот и мне тоже! — прорычал Конор. — Тем более в связи с тем, что он пошел в дом следом за тобой. У вас появилось что-то общее, о чем я пока еще не знаю?

— Пожалуй, лучше, если я спрошу у него, — сказала Джессика, вставая с пола и отряхивая брюки от пыли, чтобы потянуть время. Но никаких идей, как ей вывернуться из этой ситуации, у нее так и не возникло.

— Я буду присутствовать при этом разговоре, — безапелляционно заявил Конор, прошел мимо нее в коридор и передал ей трубку.

Вяло улыбнувшись, Джессика взяла ее дрожащей рукой и пролепетала:

— Я слушаю.

— Когда же мы встретимся? — без обиняков спросил Барри.

Только этого ей сейчас и недоставало. Мало того, что она взяла не ту кассету, так еще ввязалась в дурацкую авантюру с этим похотливым негодяем. Как же ей выпутаться из этой передряги?

— Сейчас для этого не самое подходящее время, — прошептала она, прикрыв трубку ладонью. Конор дышал ей в затылок, навострив уши, и она была вынуждена двинуть ему локтем в солнечное сплетение, а тыльной стороной ладони — по глазам и носу. Согнувшись в три погибели, он отполз в дальний угол. Отвоевав свое законное жизненное пространство, Джессика повторила: — Ты меня понял? Я занята.

— Он рядом? — спросил Барри.

— Да! — ответила она, закатив к потолку глаза.

— Встретимся этой ночью! — не унимался Барри.

— Нет! Это невозможно. Послезавтра.

— В понедельник? Нет, я буду занят. А как насчет вторника?

— Еще точно не знаю. — Джессика не осмеливалась оглянуться и посмотреть на Конора.

— Встретимся во вторник, когда стемнеет. В нашем саду возле дощатого стола. Там нас никто не увидит. Останешься довольна. — Не дожидаясь ответа, Барри положил трубку.

По спине Джессики пробежал а дрожь: с ворами у нее еще не было любовных интрижек. Жизнь каждый день преподносит ей новые сюрпризы, не оставляя ей времени на скуку и безделье.