Дюна - Дом Коррино (Том 2)

      От внимания Мохиам не скрылось удивление Джессики.
      - Да, граф Хазимир Фенринг был очень близок к нашему успеху. Его мать была одной из нас. Ее тщательно выбрали, но в конце концов из этого все равно ничего не вышло. Он стал неплохим, но бесполезным экспериментальным образцом. На сегодняшний день он не знает своего места в нашей схеме.
      Джессика вздохнула. Как ей хотелось, чтобы ее жизнь не была такой сложной. Она желала, чтобы на ее вопросы ей давали прямые ответы, а не туманили голову обманами и тайнами. Она хотела родить Лето сына, а оказалось, что древний карточный домик был построен на одном-единственном ребенке, которого должна была родить именно она - Джессика. Это было нечестно со стороны Бене Гессерит.
      Она больше не могла выносить созерцания сенсорной проекции. Гнет, давивший на ее плечи, был велик и настолько секретен, что она не могла ни с кем поделиться этой ношей. Ей нужно было время, чтобы обдумать свое положение. Джессику охватило отчаяние, ей надо во что бы то ни стало избавиться от назойливого присутствия Мохиам.
      Кристалл памяти перестал светиться, и Джессика постепенно поняла, что по-прежнему сидит на скамье карусели, медленно вращающейся в императорском парке. Высоко над головами обеих женщин засияли звезды, усеявшие темный небосклон Кайтэйна. Она и Преподобная Мать Мохиам сидели, залитые светом лампы, прикрепленной к стойке карусели.
      В своем животе Джессика ощутила удар ножкой. Плод активно зашевелился. Активнее, чем когда-либо раньше.
      Мохиам протянула руку, положив ее открытой ладонью на округлый живот Джессики, и улыбнулась, тоже ощутив эти сильные взбрыкивания не родившегося еще ребенка. В обычно тусклых глазах Преподобной Матери вспыхнул неожиданный огонь:
      - Да, это сильное дитя, и его ждет великое будущее.
      ***
      Нас учили верить, а не знать.
      Афоризм Дзенсунни
      Одетый в официальный наряд посла - камзол с широкими рукавами (чтобы не выделяться из толпы придворных), - Питер де Фриз, стараясь не привлекать к себе внимания, присоединился к толпе, следившей за тем, как сановники проводят слушания в императорском аудиенц-зале. Ментат мог почерпнуть здесь массу полезной информации.
      Он незаметно пробирался ближе к залу, когда вдруг увидел прямо перед собой беременную наложницу герцога Лето Джессику в компании Марго Фенринг, юной принцессы Ирулан и еще двух Сестер Бене Гессерит. Он ощутил запах атрейдесовой шлюхи, увидел ее отливающие золотом бронзовые волосы. Хороша. Даже с волчонком Атрейдеса в брюхе она была желанна. Пользуясь правами посла, де Фриз старался все время быть поблизости от Джессики, прислушиваясь к обрывкам разговоров и собирая сведения, которые впоследствии могли бы оправдать вынашиваемый им дерзкий замысел.
      С высоты Трона Золотого Льва император Шаддам IV слушал выступление лорда Дома Новебрунсов, который формально требовал отчуждения лена Зановара от Дома Талигари и передачи означенного лена в держание Новебрунсов. Хотя императорские сардаукары сровняли с землей главные города Зановара, лорд Новебрунс утверждал, что на месте развалин можно построить шахты для добычи полезных ископаемых. Для того чтобы усилить свои позиции, предприимчивый лорд обещал увеличить налоговые поступления в императорскую казну за счет эксплуатации будущих месторождений. Бросалось в глаза отсутствие представителей Дома Талигари. Впавшему в немилость Дому не разрешили даже прислать эмиссара для участия в обсуждении вопроса.
      Де Фриз находил все это весьма забавным.
      Слева от Шаддама стояла уменьшенная копия Трона Золотого Льва - место супруги императора леди Анирул. Этот меньший трон был сегодня пуст. Канцлер Ридондо объяснил это легким недомоганием супруги императора. Это была явная отговорка, и все придворные отлично это понимали. По дворцу ходили слухи о сумасшествии первой леди империи.
      Питер де Фриз находил это еще более забавным.
      Если у леди Анирул действительно развилось какое-то душевное расстройство, и она стала склонной к насилию, то было бы особенно эффективным (и главное, безопасно для Дома Харконненов) склонить ее саму к убийству шлюхи Атрейдеса...
      Уже в течение нескольких месяцев после непонятного отзыва Кало Уиллса Питер де Фриз исполнял обязанности посла Дома Харконненов. Все это время извращенный ментат старался держаться в тени, не привлекая к себе излишнего внимания. День за днем он наблюдал за деятельностью двора и анализировал отношения между придворными персоналиями.
      Как это ни странно, но Джессику постоянно сопровождали несколько Сестер, которые ходили за ней, как курица за цыплятами. Это было совершенно непонятно. Что у них на уме? Почему они так явно оберегают Джессику?
      Будет нелегко добраться до нее или до отпрыска герцога. Он предпочел бы уничтожить Джессику во время беременности, то есть совершить два убийства одним ударом. Но пока такой возможности не было, а Питер не собирался приносить свою жизнь в жертву баронским амбициям. Он был не настолько верен и предан Дому Харконненов.
      Выглядывая из-за плеча стоявшего впереди человека, Питер де Фриз заметил Гайус Элен Мохиам, расположившуюся, как обычно, неподалеку от императора, чтобы ее можно было позвать, когда возникнет необходимость в Вещающей Истину.
      Даже на таком расстоянии, отделенная от Питера многими людьми, Мохиам не спускала с него ядовитого взгляда своих темных глаз. Много лет назад ментат применил против нее парализатор, чтобы барон смог по своему усмотрению оплодотворить ее дочерью, как того требовали ведьмы Бене Гессерит. Ментат тогда посмеялся над ними, и теперь у него не было никакого сомнения в том, что Мохиам попытается убить его при первом же удобном случае.
      Вдруг он почувствовал на себе взгляды множества глаз. Женщины в черных накидках, пристально глядя на него из толпы, подбирались все ближе и ближе, окружая его со всех сторон. Де Фризу стало не по себе. Он попятился в гущу толпы, подальше от Джессики.
      ***
      Подобно всем другим Вещающим Истину, Гайус Элен Мохиам ставила интересы Бене Гессерит превыше всего на свете, превыше даже интересов императора. Сейчас же самым главным приоритетом для Общины Сестер была защита Джессики и ее ребенка.
      Незаметное присутствие харконненовского ментата сильно тревожило Мохиам. Почему Питер де Фриз проявляет к Джессике такой повышенный интерес? Он все время бродил вокруг нее, явно наблюдая за наложницей Лето. Сейчас было самое опасное время, день родов стремительно приближался...
      Мохиам решила предпринять еще один шаг, чтобы выбить извращенного ментата из колеи. Сдерживая улыбку, она подала незаметный сигнал Сестре, стоявшей у выхода из аудиенц-зала, а та, в свою очередь, что-то шепнула на ухо сардаукару охраны. На руках у Мохиам был законный прецедент, который можно было использовать немедленно. Истинный ментат помнил бы об этом прецеденте и принял свои меры, но, к счастью, Питер де Фриз не был истинным ментатом. Этот экземпляр был сотворен - и извращен - в лабораторном чане Тлейлаксу.
      Солдат в форме протиснулся в толпу, когда лорд Новебрунс продолжал рассказывать о минеральных ресурсах Зановара и о технологии их добычи открытым способом. Охранник схватил де Фриза за воротник, так как ментат попытался проскользнуть к выходу и скрыться. На помощь к товарищу поспешили еще три гвардейца. Вчетвером они скрутили де Фриза, лишив его возможности сопротивляться, и вывели его в боковой проход. Все совершилось так быстро, что в толпе произошло лишь легкое замешательство. Новебрунс продолжал говорить бесстрастным голосом, а император скучал на своем троне. Слушания шли своим чередом.
      Мохиам выскользнула из зала и вышла в коридор, куда стражники вывели сопротивляющегося ментата.
      - Я потребовала полной проверки ваших посольских полномочий, Питер де Фриз. До тех пор, пока служба охраны не проверит их, вам будет запрещен доступ в аудиенц-зал, когда там идет обсуждение государственных дел в присутствии падишаха императора.
      Де Фриз похолодел, поняв смысл сказанного. На его продолговатом лице отразилось притворное недоумение.
      - Это абсурд. Я официально назначен послом Дома Харконненов. Если меня не допускают к императору, то каким образом я смогу в таком случае исполнять возложенные на меня обязанности?
      Прищурив глаза, Мохиам приблизила губы к самому уху ментата:
      - Очень необычно само назначение ментата на должность посла.
      Де Фриз оглядел Сестру, соображая, что кроется за этим выпадом, который он поначалу счел за мелкое сведение счетов.
      - Тем не менее все формальности моего назначения соблюдены и все нужные документы заполнены. Кало Уиллс был отозван, и барон назначил меня на его место.
      Он попытался поправить на себе одежду.
      - Если ваш предшественник был "отозван", то почему на него не были оформлены проездные документы? Как получилось, что сам Кало Уиллс не расписался в приказе о своем смещении с должности?
      Де Фриз растянул в улыбке свои вымазанные соком сафо губы.
      - Разве это не доказательство его некомпетентности? Разве странно, что барон пожелал поставить на его место более надежного человека?
      Мохиам сделала знак гвардейцам.
      - До тех пор, пока не будет проведено тщательное расследование, этот человек не может быть допущен в аудиенц-зал, и вообще в места, где присутствует падишах император
      Шаддам. - Она снисходительно кивнула ментату. - К сожалению, процесс расследования может затянуться на несколько месяцев.
      Стражники поклонились Мохиам и окинули ментата подозрительными взглядами, как источник возможной угрозы императору. По распоряжению Мохиам они покинули коридор, оставив ее наедине с Питером де Фризом.
      - Я испытываю большое искушение убить тебя, - рявкнула Мохиам. Сделай проекцию. Без спрятанного нервно-паралитического станнера у тебя нет шансов устоять против меня в единоборстве.
      Де Фриз в комическом страхе широко открыл глаза.
      - Меня, кажется, хотят напугать дракой в школьном дворе после уроков?
      Мохиам между тем перешла к делу:
      - Я хочу знать, что ты делаешь в Кайтэйне и почему ты все время болтаешься возле леди Джессики?
      - Она самая привлекательная женщина во дворце, а я не могу позволить себе пропустить хотя бы одну достопримечательность дворца.
      - Ты проявляешь к ней избыточный интерес.
      - А твои игры скучны, ведьма. Я нахожусь в Кайтэйне для того, чтобы заниматься важными делами барона Владимира Харконнена, действуя здесь в качестве его полномочного и законного эмиссара.
      Мохиам не поверила ни одному его слову, но он ушел от вопроса, не сказав при этом явной не правды.
      - Как получилось, что ты не посетил ни одного официального мероприятия и не регистрируешь свои передвижения по Кайтэйну? Я бы сказала, что все это не очень вяжется со статусом посла.
      - А я бы сказал, что у императорской Вещающей Истину должны быть более важные дела, чем следить за перемещениями мелкого представителя в Ландсрааде. - Де Фриз с преувеличенным вниманием принялся рассматривать свои ногти. - Но вы правы. У меня есть очень важные обязанности. Спасибо, что вы мне о них напомнили.
      Мохиам присмотрелась к незаметным телодвижениям Питера. Язык жестов говорил ей, что он лжет. Она презрительно улыбнулась вслед ментату, который, пожалуй, слишком поспешно направился прочь по коридору. Оставалось надеяться, что за оставшееся время Питер де Фриз не попытается сделать какую-нибудь глупость.
      Если, однако, он пренебрежет ее предостережением, то она будет только рада такому предлогу ликвидировать его.
      ***
      Оказавшись вне поля зрения ведьмы, де Фриз снял порванную одежду и бросил ее пробегавшему мимо слуге, одетому в белые брюки и куртку. Когда человек наклонился, чтобы свернуть одежду, Питер ударил его в затылок с силой, достаточной для того, чтобы на время лишить сознания. Ментат не стал убивать, решив, что ему надо просто потренироваться, чтобы не потерять навык.
      Он наклонился, подобрал одежду, чтобы не оставлять улик, и направился в свой кабинет. Почему - почему! - ведьмы так носятся с Джессикой? Почему жена императора вызвала Джессику в Кайтэйн только для того, чтобы та родила здесь своего ублюдка?
      Факты, до того блуждавшие в мозгу, вдруг встали на место. Мохиам тоже исполнила роль племенной коровы, когда двадцать лет назад шантажировала барона, требуя зачатия дочери. Стало быть, барон, изнасиловав ее, сделал одолжение Ордену Бене Гессерит. Питер присутствовал при этом акте.
      Этой дочери должно быть в точности столько же лет, сколько и Джессике.
      От неожиданности де Фриз остановился в коридоре, не дойдя до кабинета, который он самовольно отобрал у Кало Уиллса. Мозг его заработал в режиме анализа первого приближения. Чтобы не упасть, ментат прислонился к каменной стене.
      Мысленно он принялся взвешивать и оценивать внешность Джессики, ища в них признаки возможных родителей. На него обрушилась лавина информации. От напряжения извращенный ментат сполз по стене на пол. Он сделал окончательное заключение.
      Леди Джессика - дочь барона Харконнена! А Мохиам - ее биологическая мать!
      Выйдя из транса, Питер заметил, что к нему с озабоченным видом приближается дипломатический атташе. Де Фриз поднялся на ноги и жестом попросил женщину уйти. Шатаясь, он вошел в кабинет, молча прошел мимо секретарей и скрылся в своей комнате. Мозг его продолжал работать, исследуя одну вероятность за другой.
      Император Шаддам играет в свои политические игры, но не видит того, что творится у него под носом. Удовлетворенно улыбнувшись, ментат понял, каким изумительным оружием может оказаться его новая теория. Но как использовать его наилучшим образом?
      ***
      Прежде чем начать праздновать успех, дай себе время на раздумье. Действительно ли ты получил добрую весть, или тебе сказали то, что ты хотел услышать?
      Советник Фондиля III (имя неизвестно)
      После долгого и скучного заседания, на котором Шаддаму пришлось выслушать лорда Новебрунса и других просителей, император почувствовал усталость. Ему хотелось только одного - удалиться в свои покои и выпить. Может быть, даже сладчайшего каладанского вина, присланного герцогом Лето. Позже можно будет пойти в подземелье дворца, порезвиться в бассейне с наложницами. Хотя надо сказать, что сейчас императору было не до любовных утех.
      Император был поражен, увидев, что в покоях его ждет граф Хазимир Фенринг.
      - Почему ты не на Иксе? Я же послал тебя туда наблюдать за производством амаля!
      Фенринг поколебался, но быстро оправился, улыбнулся и заговорил:
      - Хмм-а, я должен обсудить с вами очень важный вопрос. Обсудить лично.
      Шаддам опасливо огляделся.
      - Что-то не так? Я настаиваю на том, чтобы ты говорил правду. От твоих сообщений зависят мои решения.
      - Хм-м. - Фенринг зашагал по комнате. - Я привез вам хорошие новости. Как только они станут известны, нам не надо будет больше хранить никаких тайн. Действительно, об этом должна узнать вся империя. - Он улыбался, огромные глаза его сияли. - Мой император, это само совершенство! У меня нет больше сомнений. Амаль - это все, на что мы могли надеяться.
      Ошеломленный энтузиазмом Фенринга, Шаддам уселся за стол и ухмыльнулся.
      - Понятно. Что ж, это очень хорошо. Все твои сомнения, как я и предполагал, оказались безосновательными.
      Фенринг помотал своей большой головой.
      - В самом деле, я внимательно проинспектировал предприятия мастера-исследователя Аджидики. Видел работу аксолотлевых чанов. Я сам попробовал амаль и провел несколько тестов. Все они оказались успешными.
      С этими словами он порылся в нагрудном кармане официального фрака и извлек оттуда маленький пакетик.
      - Смотрите, я привез это лично вам, сир.
      Шаддам не без опаски взял в руку пакет. Понюхал его.
      - Пахнет, как настоящая меланжа.
      - Да, хм-м. Попробуйте это, сир. Вы сами убедитесь, насколько восхитителен амаль.
      Пожалуй, Фенринг был охвачен слишком сильным восторгом.
      - Ты хочешь отравить меня, Хазимир?
      Министр по делам пряности едва не упал от удивления.
      - Ваше величество! Как вы могли подумать об этом? - Он прищурил глаза. - Вы же понимаете, что у меня была масса возможностей убить вас на протяжении многих лет, но я не воспользовался ни одной из них, не так ли, хм-м?
      - Да, это правда. - Шаддам посмотрел пакетик на свет.
      - Я сам попробую это, если вам станет от этого легче. - Фенринг потянулся за пакетиком, но Шаддам отвел руку.
      - Довольно, Хазимир. Мне достаточно твоих заверений. - Император положил на язык немного порошка, потом еще, а затем отправил в рот все содержимое пакета. Пребывая в небесном экстазе, император дождался, когда порошок растворится на языке, вызывая знакомое меланжевое покалывание. Стимуляция оказалась дивной. Шаддам почувствовал прилив бодрости и энергии. Он широко улыбнулся.
      - Очень хорошо. Я не чувствую никакой разницы. Это... это не правдоподобно хорошо.
      Фенринг поклонился, словно выполнение проекта было его единоличной заслугой.
      - У тебя есть еще? Я хотел бы заменить амалем ежедневную порцию меланжи. - Шаддам заглянул в пакетик, словно надеясь отыскать там завалявшиеся крошки чудесной субстанции.
      ***
      Фенринг отступил на полшага назад.
      - Увы, сир, я очень спешил, и мне пришлось довольствоваться только этой малой дозой. Однако, с вашего благословения, я скажу мастеру-исследователю Аджидике, чтобы он приступил к полномасштабному производству искусственной пряности, не опасаясь недовольства короны, хм-м. Думаю, что ваше позволение сильно ускорит процесс.
      - Да, да, - сказал Шаддам, махнув рукой. - Возвращайся на Икс и позаботься о том, чтобы в этом деле не было никаких проволочек. Я слишком долго ждал этого часа.
      - Слушаюсь, сир. - Фенринг начал проявлять беспокойство, явно стремясь как можно быстрее уйти, но император ничего не замечал.
      - Теперь надо найти способ уничтожить пряность на Арракисе, - предался приятным мечтам Шаддам, - тогда вся империя выстроится у моих дверей с протянутой рукой. У них не будет выбора, и все они придут ко мне за амалем.
      Погрузившись в размышления, он начал машинально барабанить пальцами по столу.
      Фенринг подошел к выходу, низко поклонился и вышел.
      Выйдя наружу, лицедел оставался в личине Фенринга ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы отойти подальше от дворца. Еще один тлейлакс остался при дворе, внедренный туда самим Аджидикой, но лицедел был счастлив вернуться живым на Ксуттух.
      Шаддам услышал новость, которую хотел услышать, и теперь мастер-исследователь Аджидика мог беспрепятственно продолжать свою работу. Его великий план скоро принесет свои плоды.
      ***
      Когда ты чувствуешь давление ограничений, то начинаешь умирать в тюрьме, которую сам для себя выбрал.
      Доминик Верниус. "Эказские мемуары"
      К'тэр привел Ромбура и Гурни в расположенный глубоко под землей квартал субоидов, в обширное помещение со сложенными из грубо обтесанного камня стенами. Когда-то здесь был промежуточный продуктовый склад, но в связи с уменьшением поступления продовольствия многие такие помещения пришли в запустение. В первую ночь, оказавшись здесь вдалеке от посторонних глаз, Ромбур и Гурни обсудили дальнейшую стратегию. Из-за задержки с лайнером у них оставалось меньше времени, чем они надеялись.
      Лихорадочным шепотом, сидя под тусклым плавающим светильником, К'тэр рассказал прибывшим о том, как все эти годы занимался саботажем, как тайная помощь Атрейдеса помогла ему произвести несколько тайных взрывов на предприятиях тлейлаксов. Но жестокость завоевателей и негласное присутствие на планете сардаукаров отняли у народа Икса всякую надежду завоевать свободу собственными силами.
      У Ромбура не оставалось иного выхода, как сообщить К'тэру печальную весть о смерти его брата Д'мурра, который погиб от загрязненной пряности, но смог продержаться ровно столько, чтобы спасти переполненный пассажирами корабль Гильдии.
      - Я... я знал, что с ним что-то случилось, - севшим от волнения голосом сказал К'тэр, не желая рассказывать трагическую историю Кристэйн. Я говорил с ним в тот момент, когда это произошло.
      Слушая рассказ о злоключениях К'тэра, иксианский принц никак не мог понять, каким образом этот террорист-одиночка, этот верный подданный Верниусов, смог продержаться, выжить и сохранить волю к борьбе. Гнет почти свел его с ума, но он продолжал свое дело.
      Но скоро все изменится. Ромбур чувствовал, что его охватывает все больший и больший энтузиазм. Тессия может по праву им гордиться.
      Незадолго до искусственного рассвета они с Гурни выскользнули на поверхность, до конца разобрали боевое судно, на котором прибыли на планету, и доставили в подземелье оружие и оснащение. Этого будет достаточно для небольшого восстания, при условии, конечно, что удастся эффективно использовать имеющееся оружие.
      И при условии, что удастся найти достаточное количество бойцов.
      В уединенной комнате с каменными стенами Ромбур стоял, как живой символ. В течение нескольких дней по планете распространился слух о возвращении принца. Теперь охваченные благоговейным чувством люди, тщательно отобранные К'тэром и Гурни, под любыми предлогами уходили с работы, чтобы посмотреть на Ромбура. Они входили в помещение по одному. Само присутствие принца вселяло в них надежду. Они слышали обещания о его возвращении много лет, но теперь полноправный принц Икса из Дома Верниусов наконец вернулся домой.
      Ромбур выглянул в коридор и увидел, что там столпились рабочие, ожидавшие своей очереди войти. У некоторых были удивленные, расширенные глаза, некоторые плакали, не стесняясь своих слез.
      - Посмотри на них, Гурни. Это мой народ. Он не предаст меня. - Он мимолетно улыбнулся. - Но если они встанут против Дома Верниусов, несмотря на все, что сделали, с ним тлейлаксы, то тогда, видимо, не стоило затевать борьбу за освобождение этой планеты.
      Люди продолжали тайно прибывать в подземелье, чтобы пожать механическую руку принца-киборга, словно он воскрес из мертвых. Некоторые люди падали на колени, другие смотрели ему в глаза, словно бросая вызов его способности освободить свой народ от иноземного ига.
      - Я знаю, что вы много раз разочаровывались, - говорил Ромбур повзрослевшим усталым голосом, какого никогда прежде не слышал Гурни. - Но на этот раз победа на Иксе обеспечена.
      Люди внимательно слушали обращенную к ним речь. Ром-бур расценил это как чудо и свою великую ответственность.
      - В течение нескольких дней вам надо наблюдать и ждать. Готовьте возможности. Я не призываю вас подвергать себя опасности, пока не призываю. Но вы должны понимать, когда настанет подходящее время. Я не могу рассказать вам обо всех деталях, потому что у тлейлаксов много ушей.
      По собранию прошел ропот, несколько человек из сорока собравшихся здесь оглянулись, отыскивая лицеделов.
      - Я - ваш принц, полноправный граф Дома Верниусов. Верьте мне. Я не подведу вас. Скоро вы будете освобождены, и Икс станет таким, каким он был прежде, во времена правления моего отца Доминика.
      Люди немного оживились, кто-то даже крикнул:
      - Мы освободимся от тлейлаксов и сардаукаров? Ромбур повернулся к этому человеку:
      - Императорские солдаты имеют не больше прав находиться здесь, чем тлейлаксы.
      Лицо принца помрачнело.
      - Кроме того, Дом Коррино совершил отдельное преступление по отношению к Дому Верниусов. Смотрите сами.
      Гурни выступил вперед и включил портативный голографический проектор. В помещении возникло объемное изображение худого, избитого человека, сидевшего в сырой темной камере.
      - Перед тем как выйти замуж за Доминика Верниуса, моя мать Шандо была наложницей императора Эльруда IX. В свое время она родила от него побочного сына, что было нам неизвестно. Мальчика назвали Тиросом Реффой и взяли на воспитание в Дом Талигари, где его наставником стал добрый доцент. Следовательно, Реффа - мой сводный брат по материнской линии.
      В комнате раздался ропот удивления. Все иксианцы знали о смерти Доминика, Шандо и Кайлеи, но они даже не догадывались а других членах правившей семьи.
      - Эти его слова были записаны в имперской тюрьме нашим послом в изгнании Каммаром Пилру. Это последняя речь, произнесенная Тиросом Реффой перед тем, как его лично казнил император Шаддам Коррино. Даже я сам так никогда и не встретился со своим сводным братом.
      Люди застонали от гнева и ярости, слушая проникновенные, исполненные страсти слова Тироса Реффы. Очевидно, что этот человек никогда прежде не слышал о своем родстве с Домом Верниусов, да это и не имело никакого значения для слушавших его будущих повстанцев. Когда изображение исчезло, люди подходили к месту, где оно было, и обнимали воздух.
      После этого с таким же пылом и страстью перед собравшимися выступил сам принц Ромбур. Его темпераменту и умению зажечь аудиторию мог бы позавидовать даже мастер-жонглер. Этой пламенной речью он сделал для восстания больше, чем мог бы сделать другой, показав людям разработанный в деталях план выступления. В своих прочувствованных, эмоциональных фразах принц взывал к справедливости.
      - Идите и передайте мои слова другим, - сказал он в заключение. Время было ограничено, и принцу приходилось рисковать больше, чем предполагали они с Гурни. - Будьте осторожны, но не теряйте присутствия духа и мужества. Мы не можем пока открывать наш план тлейлаксам и сардаукарам. Время для открытого выступления еще не пришло.
      Услышав имена ненавистных врагов, несколько иксианцев с отвращением плюнули на каменный пол. Новые рекруты с мрачной решимостью выкрикнули девиз восстания: "Победа на Иксе!"
      К'тэр и Гурни быстро увели принца в боковой туннель, чтобы успеть спрятать его на случай, если среди собравшихся найдется предатель, и власти начнут розыск Ромбура.
      Спустя несколько дней, наполненных множеством нерешенных вопросов и неопределенностей, принц и Гурни сидели в очередном укрытии и смотрели на часы, дожидаясь конца Рабочей смены и готовясь выйти из укрытия, чтобы поговорить с другими потенциальными повстанцами. Над головами конспираторов тускло горел плавающий светильник, подвешенный под низким потолком тесной комнаты.
      - Все идет как нельзя лучше, учитывая наше опоздание и нарушение графика, - сказал Ромбур.
      - Однако герцогу Лето приходится действовать в полном неведении, озабоченно проговорил Гурни. - Хотелось бы связаться с ним, чтобы сказать, что мы живы и начали работать.
      Ромбур ответил цитатой из Оранжевой Католической Библии: "Если ты не веришь своим друзьям, значит, у тебя нет верных друзей".
      - Успокойся и верь. Лето не оставит нас в беде.
      Мужчины напряглись, услышав в коридоре какое-то движение и крадущиеся шаги. Потом появился К'тэр. Его рабочий комбинезон и руки были залиты кровью.
      - Мне надо срочно переодеться и помыться. - Он нервно огляделся, опасаясь погони. - Я был вынужден убить одного тлейлакса. Он простой лаборант, но загнал в угол одного из наших рекрутов и начал с пристрастием его допрашивать. Я выяснил, что, узнав хотя бы немного, он выдаст наш план.
      - Тебя кто-нибудь видел? - живо спросил Гурни.
      - Нет, но рекрут сбежал, оставив меня с этой грязью. К'тэр опустил глаза, покачал головой, потом резко вскинул подбородок. В глазах его светилась гордость.
      - Я убью их столько, сколько потребуется. Кровь тлейлаксов очищает.
      Гурни, однако, не разделял радости К'тэра.
      - Это плохая новость, уже четвертый наш человек близок к провалу на протяжении всего лишь трех дней. Тлейлаксы станут весьма подозрительными.
      - Вот почему нам нельзя больше медлить, - сказал Ромбур. - Каждый должен знать время восстания и свое место в нем. Все повстанцы должны быть готовы к выступлению. Я их принц - поведу их в бой.
      Шрам Гурни побагровел.
      - Лично мне все это очень не нравится.
      К'тэр принялся оттирать руки и выковыривать запекшуюся кровь из-под ногтей. Кажется, его совершенно не волновала опасность.
      - Нас, иксианцев, убивали и раньше, но наша решимость победит. Бог услышит наши молитвы.
      ***
      Поиск окончательного, унифицирующего объяснения всех явлений бесплодное занятие, шаг в ложном направлении. Вот почему, живя во вселенной хаоса, мы должны постоянно к ней приспосабливаться.
      Бене Гессерит. "Книга Азхара"
      "Исхак-холл", в котором хранились самые ценные документы империи, затерялся среди величественных зданий Кайтэйна. Во времена своей юности Шаддам посвятил много времени развлечениям, но ни разу не удосужился покопаться в старинных бумагах и манифестах. Однако сейчас официальное посещение старого музея показалось Шаддаму подходящим развлечением.
      Чем вызвано такое замешательство Гильдии?
      Готовясь к приезду императора, работники "Исхак-холла" вынесли из помещений всю следящую аппаратуру. На этот день всем преподавателям, историкам и студентам был воспрещен вход в здание, чтобы не стеснять императора в его передвижениях. Но даже сейчас императора сопровождала многочисленная свита и охрана. Придворных было столько, что они создали давку в коридорах музея.
      Хотя на секретной встрече настояла Гильдия, подходящее время и место выбрал сам император.
      В давние времена, когда император Исхак XV выстроил здание библиотеки, оно было одним из самых живописных зданий имперской цитадели. Но прошли тысячелетия, и Зал Великих Документов был поглощен более впечатляющей архитектурой; теперь его трудно было найти в переплетениях Широких улиц имперской столицы.
      Старший куратор приветствовал Шаддама и его свиту с обескураживающим верноподданническим восторгом, скрупулезно следуя протоколу. Шаддам пробормотал нужные слова, и раболепствующий куратор принялся показывать августейшему гостю древние рукописные документы и личные дневники императоров прошедших эпох.
      Подумав о времени, которое отнимали у него повседневные обязанности, Шаддам не мог не удивиться тому, как его предки могли позволить себе роскошь так много писать для потомства.