Поцелуй ангела

При одной мысли об этом Шебу охватывала черная злоба.

Как мог Алекс полюбить эту избалованную бесталанную девчонку и не полюбить ее, неподражаемую Шебу? Разве он не видит, насколько ничтожна эта девчонка? Он что, растерял всю свою гордость?

Шеба намеревалась привести в действие план, — который вынашивала на протяжении последних нескольких дней. План был деловым — Шеба все делала на пользу цирку невзирая на свои чувства, — но, кроме этого, Шеба Квест надеялась показать Алексу, что собой представляет его молодая жена.

Она подошла к нему сзади, когда он работал на автопогрузчике. Мокрая от пота рубашка прилипла к мощным мышцам его спины, и Шеба вспомнила, как ощущала эти мышцы своими руками. Но воспоминание не возбудило, а разгневало. Она, Шеба Квест, королева арены, на коленях молила мужчину о любви, но была отвергнута. Она содрогнулась от отвращения.

— Мне надо поговорить с тобой о твоем номере.

Подхватив с земли промасленную ветошь, Алекс вытер руки.

Он всегда был первоклассным механиком, и только благодаря ему дышавший на ладан старенький автопогрузчик все еще работал. Но сейчас Шеба не испытывала ни малейшей благодарности за деньги, которые он ей сэкономил.

— Говори!

Заставляя его ждать, она прикрыла глаза и помолчала.

— Думаю, тебе надо кое-что поменять в своем выступлении, — наконец заговорила Шеба. — За то время, что ты выступаешь с нами, ты практически ничего не менял. До конца сезона осталось несколько месяцев — пора подумать о новшествах.

— Не пойму, что у тебя на уме.

Шеба сдвинула темные очки со лба на нос.

— Хочу, чтобы ты взял Дейзи в свой номер.

— Забудь об этом.

— Боишься, что она не сможет выступать?

— Ты же сама это прекрасно знаешь.

— Значит, придется ее заставить.

— Зачем тебе это надо, Шеба?

— Дейзи теперь носит фамилию Марков — пора оправдать свое новое имя.

— Тебя это не касается.

— Меня все касается, между прочим, владелица цирка — я, а Дейзи очень нравится публике. — Шеба окинула Алекса недобрым взглядом. — Я желаю, чтобы она участвовала в представлении, Алекс. Даю тебе две недели на подготовку. Если она заупрямится, скажи, ей, что я в любой момент могу подать на нее иск в суд за воровство.

— Если честно, то я уже устал от твоих угроз.

— Тогда подумай о своем номере — отвлечешься.

Закончив ремонт автопогрузчика, Алекс зашел в трейлер — смыть с рук машинное масло. Взяв с выщербленного блюдца, стоявшего на раковине, щетку и брусок мыла, Алекс понял, что в словах Шебы была правда. Дейзи действительно нравилась публике, и он сам уже давно подумывал о том, чтобы вставить ее в свое выступление. Его останавливало только одно — жену будет трудно тренировать.

Ассистентки, с которыми он работал в прошлые годы, были профессиональными цирковыми артистками, не испытывавшими и тени страха при виде кнутов, которых Дейзи боялась как огня.

Если она в решительный момент дрогнет, то быть беде…

Он попытался отбросить мрачные мысли. Он научит ее не вилять и не отклоняться. Так тренировал его дядя Сергей. Даже когда после представления этот сукин сын выбивал из племянника воображаемую непокорность, Алекс стоически переносил наказание.

Алекс часто вспоминал свое детство и сейчас без труда отбросил ненужные воспоминания. В использовании Дейзи в номере был и другой резон — участие Дейзи в выступлении позволит Алексу освободить ее от работы в зверинце.

Алекс до сих пор не мог поверить, что Дейзи искренне отказалась от облегчения своей участи. Сегодня утром, когда он настаивал на этом, он увидел в ее глазах такое непоколебимое упорство, что вынужден был отступить. Работа стала очень важной для Дейзи — своеобразный экзамен на выживаемость.

Но что бы она там ни думала, он не позволит ей работать до полного истощения. Знает Дейзи или нет, но выступать на арене несравненно легче, чем убирать навоз за слонами или поливать водой грязные клетки зверинца.

Алекс вдруг вспомнил, как держал Дейзи в объятиях ночью.

Ему было так хорошо с ней, что он даже испугался. Он и сам не знал, чего он от нее ожидал, но она оказалась неожиданно многолика: уступчивая и вызывающая, невинная и неуверенная, жадная и бескорыстная. Ему хотелось завоевать и защитить ее в одно и то же время, и это страшно его бесило и сбивало с толку.

Дейзи вышла из красного шарабана. Конечно, Алекс будет недоволен, когда узнает, что она воспользовалась его мобильным телефоном для междугородного звонка. Дейзи позвонила в зоопарк Сан-Диего и проконсультировалась с владельцем об условиях содержания животных. Он посоветовал ей много ценного — изменить пищевой рацион, добавить витамины и сменить расписание кормления.

Дейзи направилась к своему трейлеру, куда несколько минут назад, как она видела, вошел ее муж. Закончив работу в зверинце, Дейзи побывала и в слоновнике, но Диггер накричал на нее и заявил, что не нуждается в ее помощи. Несколько свободных часов Дейзи решила использовать для посещения библиотеки — кое-что почитать о содержании животных в неволе. Она хотела сделать это еще раньше, когда они проезжали городок. Придется попросить у Алекса ключи от машины — до сих пор он решительно отказывался давать их, интересно, как он поведет себя на этот раз?

Когда Дейзи вошла в вагончик, Алекс, стоя у раковины, вытирал руки. При взгляде на мужа в голову Дейзи пришла совершенно шальная мысль: громиле Алексу не подходило столь тесное помещение, ему гораздо больше пристало бы охотиться в болотах Англии девятнадцатого века, чем управлять бродячим цирком в конце двадцатого. Он посмотрел на жену, и у нее перехватило дыхание от взгляда его янтарных глаз.

— Хочу Одолжить у тебя ключи от машины, — заявила ома. — Мне надо съездить за покупками.

— Кончились сигареты?

— Ты плохо за мной следишь, я уже давно бросила курить.

— Молодец. — Алекс швырнул бумажное полотенце в мусорный бак. Дейзи заметила, что футболка прилипла к его потной груди, на рукаве виднелись следы машинного масла. — Если подождешь часок, я тебя отвезу.

— Нет, я хочу поехать одна. Сегодня, когда мы проезжали городок, я заметила, что около городской библиотеки расположена прачечная-автомат. Я собираюсь кое-что почитать, заодно и постираю. Я не слишком многого хочу?

— Нет, не слишком, но все же лучше я сам тебя отвезу.

— Боишься, что я сбегу с твоей машиной?

— Нет. Но, видишь ли, машина, строго говоря, не моя. Этот пикап принадлежит цирку, и, думаю, у тебя нет навыков вождения подобных рыдванов..:

— Я очень хорошо вожу, не волнуйся, не разобью я твою тачку.

— Этого никогда нельзя знать наверняка.

Дейзи решительно протянула руку ладонью кверху:

— Пожалуйста, дай мне ключи.

— Знаешь, я и сам не прочь прокатиться в библиотеку.

Она окинула мужа ледяным взглядом:

— Ключи, пожалуйста!

Алекс задумчиво потер подбородок.

— Вот что я тебе скажу, — произнес он. — Расстегнй-ка рубашку — тогда получишь ключи.

— Что?

— Это мое условие. Не расстегнешь — не получишь, выбирай.

Увидев в его глазах озорные огоньки, Дейзи подивилась, как это взрослый человек может становиться таким игривым, когда речь идет о сексе.

— И ты рассчитываешь, что я?..

— Угу.

Он оперся о раковину и пристально посмотрел на Дейзи, скрестив в ожидании руки на груди.

Дейзи обдало жаркой волной, когда она увидела в его глазах страстное желание. Она нисколько не возражала против близости, но почему бы не поиграть сначала? Ее блузка была насквозь мокрой от пота, да и тело было не совсем чистым — не мудрено, ведь весь день она вкалывала на солнцепеке. С другой стороны, Алекс и сам не блещет чистотой, да и вообще все это игра, так что почему бы не позабавиться?

Она посмотрела на него с видом оскорбленной королевы.

— Я определенно не собираюсь торговать своим телом. Это называется сексуальным домогательством.

— Очень жаль, что ты так к этому относишься. — Алекс вытащил из кармана ключи и начал рассеянно подбрасывать их на ладони.

Нежной груди Дейзи под мокрой тканью футболки стало жарко, соски набухли.

— И что ты скажешь, если я выполню твое требование?

— Мне это страшно понравится, моя прелесть.

Пытаясь скрыть улыбку, Дейзи расстегнула верхнюю пуговицу.

— Ну вот — самую чуточку.

Внутренний голос подсказывал Дейзи, что она играет с огнем, но кто слушает советчиков?

— Это дает тебе право на ключ от пикапа, а не на ключ зажигания.

Дейзи расстегнула следующую пуговицу.

— Что мне сделать, чтобы получить ключ зажигания?

— На тебе есть лифчик?

— Да.

— Придется его снять.

Эту игру следовало немедля прекратить, но вместо этого Дейзи расстегнула еще одну пуговицу.

— Ты отвечаешь за машину, поэтому совершенно естественно, что условия диктуешь ты.

От изумления у Алекса приоткрылся рот.

Дейзи нарочито долго возилась с последней пуговицей. Расстегнув ее, она запахнула рубашку, дразня мужа притворной стыдливостью. Игра с огнем продолжалась.

— Мне надо подумать, — произнесла Дейзи.

— Не зли меня. — В приглушенном шепоте не было и намека на угрозу, но она задрожала.

— Ну, если ты так настаиваешь… — Она распахнула блузку, открыв взору Алекса пестрый лифчик, прилипший к потной груди.

— Расстегни его.

Дейзи медлила с застежкой.

— Делай, что я тебе говорю.

Не сумев сдержать улыбки, она расстегнула лифчик. Медленно сняв промокшие чашечки, Дейзи обнажила грудь и предстала перед Алексом, как распутница, — в расстегнутой блузке и без бюстгальтера.

— Ты красавица. — Хрипловатый шепот был настолько убедителен, что Дейзи почувствовала себя самой обожаемой женщиной на свете.

— Этого хватит для ключа зажигания?

— Этого хватит на весь пикап.

В два прыжка преодолев разделявшее их расстояние, Алекс обнял жену, приник к ее губам в страстном поцелуе. Мир закружился в глазах Дейзи, как гигантская карусель. Одним движением он спустил с ее плеч блузку, обхватил ее за бедра и приподнял, прижавшись к ней всем своим мощным телом. Стало ясно, что шутки кончились.

Взыгравшая кровь жарким потоком хлынула по ее жилам.

Дейзи приоткрыла рот, и тотчас его жадный язык вторгся внутрь.

Алекс понес ее к кровати и не слишком нежно бросил на матрац.

— Я грязная и потная.

— Я тоже, так что не переживай. — В мгновение ока Алекс стянул через голову футболку. — Кажется, на тебе тоже слишком много надето.

Сбросив с ног грязные туфли, Дейзи принялась стаскивать с себя джинсы.

— Ты слишком долго возишься. — Алекс налетел на нее, как коршун, и раздел догола.

Дейзи не могла оторвать взгляд от его сильного, мускулистого тела, от неровного рабочего загара, от иконки, запутавшейся в волосах на груди. Надо спросить Алекса о ней. Ей так много надо у него спросить!

Он лег рядом с ней. Дейзи ощутила запах пота, исходивший от их тел, и удивилась, что не испытывает ни малейшего отвращения. Такое первобытное совокупление возбуждало, придавало любви животную страсть, о которой Дейзи до сих пор не имела понятия. Собственное равнодушие к чистоте смутило ее.

— Я… Мне надо принять душ.

— Потом примешь, — отрезал Алекс. Он достал из ящика стола презерватив, раскрыл пачку и надел его.

— Но я такая грязная.

Он рывком раздвинул ей колени.

— Вот такой я тебя и хочу.

Она застонала и вонзила зубы в его плечо, когда он вошел в нее. Дейзи почувствовала на зубах вкус соли и пота и поняла, что у ее грудей точно такой же вкус. У нее перехватило дыхание.

— Мне правда надо помыться.

— Позже.

— Боже, что ты делаешь?

— Что ты чувствуешь?

— Чувствую, как ты…

— Правильно. Хочешь еще?

— О да. Да…

Запах и вкус пота. Соль, ласки, объятия. Пот и грязь под ладонями…

Волосы Дейзи прилипли к щекам, шею царапала соломинка.

Схватив жену за ягодицы, он перевернул ее на себя, вымазав ей живот машинным маслом.

— Садись на меня верхом.

Она подчинилась. Выгибаясь и запрокидывая голову, она впустила его в себя и вздрогнула от боли.

— Помедленнее, радость моя, я никуда не спешу — Я не могу. — Она смотрела на Алекса сквозь пелену нестерпимой боли и туман страсти и видела покрытое потом лицо с плотно сжатыми бледными губами. Пятна грязи пристали к его высоким скулам, в темных волосах застряли соломинки На ее груди блестели крупные капли пота. Дейзи сделала еще одно движение и вскрикнула от боли.

— Не надо так. Шшш, постой, сейчас…

Он пришел к ней на помощь — обхватил руками ее спину и пригнул к себе — ее груди коснулись его волосатой груди, Дейзи стало легче — осталось найти новый ритм.

Она обхватила бедрами бедра Алекса, иконка царапала кожу, но она двигалась вдоль его тела, сначала медленно, затем все убыстряя ритм и упиваясь своей властью над ним. Боль исчезла, теперь Дейзи испытывала лишь наслаждение.

Держа ее за ягодицы, Алекс помогал ей сохранить ритм, ничем не ограничивая свободы. По страшному напряжению его мышц Дейзи поняла, каких усилий ему стоит отказаться от главенства…

В комнате резко запахло мускусом. Алекс издавал какие-то нечленораздельные звуки, и Дейзи отвечала ему тем же. Бешеное совокупление сорвало с них налет цивилизованности, отбросило в дикие джунгли, к моменту акта творения.

Придя в себя, Дейзи вскочила с кровати и, бросившись в ванную, заперлась там. Подставив тело под струи горячей воды, она ужаснулась собственному варварству, о существовании которого даже не подозревала. Как могла она так безоглядно отдаться человеку, которого не любила? Этот вопрос мучил ее.

Когда, отмыв тело, но не душу, Дейзи, завернувшись в полотенце, вышла из ванной, Алекс в грязных джинсах стоял у раковины и потягивал пиво из бутылки.

Заметив выражение ее лица, он нахмурился:

— Кажется, ты собираешься все усложнить?

Дейзи достала из шкафа чистую одежду и отвернулась, чтобы одеться.

— Я тебя не понимаю.

— Я все вижу по твоему лицу. Тебе не слишком нравится то, что сейчас произошло.

— А тебе?

— Что мне может не понравиться? Секс — это очень просто, Дейзи. Испытываешь удовольствие и получаешь радость. В нем нет ничего сложного.

Дейзи кивнула в сторону кровати:

— Тебе это кажется очень простым?

— Нам было хорошо. Это единственное, что по-настоящему имеет значение.

Она застегнула молнию на шортах и сунула ноги в босоножки.

— У тебя было много женщин, правда?

— Я всегда был очень разборчив, если тебя интересует именно это.

— Ты всегда испытывал с ними удовольствие?

— Нет, — ответил Алекс подумав.

На душе у Дейзи стало легче, напряжение спало.

— Рада слышать, что это для тебя что-то значит.

— Это значит только одно — мы не всегда ладим, но наши тела удивительно легко поняли друг друга.

— Не думаю, что все так просто.

— Уверяю тебя, очень просто.

— Под нами содрогалась земля, — тихо произнесла Дейзи. — Это было нечто большее, чем взаимопонимание тел.

— Иногда у двоих что-то получается, иногда нет. У нас все получилось. Что еще надо?

— Ты сам веришь в то, что говоришь?

— Послушай меня, Дейзи. Ты будешь сильно страдать, если начнешь мечтать о том, чему не суждено случиться никогда.

— Я не понимаю.

Он так внимательно посмотрел ей в глаза, что Дейзи показалось, что он пытается проникнуть в ее душу.

— Я не полюблю тебя, солнышко. Этого никогда не будет.

Я хорошо к тебе отношусь и готов о тебе заботиться, но я не люблю тебя.

Как же больно слушать его! Неужели она хочет от него невозможного — любви? Она желала его, уважала, но как можно влюбиться в человека, для которого ты ровным счетом ничего не значишь? В глубине души Дейзи знала, что ей не хватает твердости духа и внутренней силы, чтобы любить такого мужчину, как Алекс Марков. Ему нужна женщина такая же упрямая и твердолобая, как он сам, женщина, выросшая в цирке и не боящаяся животных и головоломных трюков, женщина, которая может сохранить свою индивидуальность рядом с этим хмурым типом.

Алексу нужна… Шеба Квест.

Дейзи почувствовала укол ревности. Умом она понимала целесообразность союза Шебы и Алекса, но сердце противилось логике разума.

Тесное общение с Алексом научило Дейзи гордости.

— Хочешь верь, хочешь нет, но не воображай, что я все ночи напролет только и думаю, как бы мне влюбить тебя в свою персону. — Она подняла с пола корзину с бельем. — Если честно, то мне не очень-то нужна твоя любовь. Мне нужны ключи от машины, будь она неладна!

Она взяла со стола связку ключей и двинулась к двери, но Алекс загородил ей дорогу и отобрал корзину.

— Я не хотел тебя обидеть, Дейзи. Ты мне очень нравишься. Я не хотел тебе этого говорить, но, видимо, придется — ты очень хорошая и красивая, мне приятно на тебя смотреть.

— В самом деле?

— Угу.

Дейзи отколупнула с его щеки кусочек присохшей грязи.

— Ты несдержанный и совершенно лишен чувства юмора, но мне тоже приятно на тебя смотреть.

— Я очень рад.

Она улыбнулась и допыталась взять корзину, но Алекс не выпустил ее из рук.

— Пока ты не ушла… Мы тут говорили о тебе с Шебой и решили поручить тебе другую работу.

Дейзи насторожилась.

— Я помогаю Диггеру в слоновнике и работаю в зверинце.

На прочее у меня просто нет времени.

— От слоновника я тебя освобожу с сегодняшнего дня, а за зверинцем будет присматривать Трей.

— Но я отвечаю за зверинец!

— Прекрасно, значит, будешь присматривать за Треем. Дело в том, Дейзи, что ты нравишься публике и Шеба решила это использовать для дела. Я беру тебя в свой номер.

Она уставилась на Алекса во все глаза.

— С завтрашнего утра начинаем репетиции.

Дейзи вдруг поняла, что он избегает смотреть ей в глаза.

— В чем будут заключаться репетиции?

— Ты будешь стоять рядом и хорошо выглядеть.

— Что еще?

— Еще будешь для меня кое-что держать, но это сущая ерунда.

— Держать? Что значит — держать?

— Ничего особенного. Завтра я тебе все объясню.

— Объясни сейчас.

— Тебе придется держать несколько вещичек, только и всего.

— Я буду их держать? — Дейзи судорожно сглотнула слюну. — А ты будешь выбивать их у меня из рук своим кнутом? Да?

— Из рук. — Он помолчал. — И изо рта.

Дейзи почувствовала, что бледнеет.

— Изо рта?

— Это стандартный трюк. Я проделывал его сотни раз, тебе не о чем волноваться. — Он открыл дверь и вручил ей корзину с бельем. — А теперь иди, коль уж ты собралась в библиотеку.

Увидимся позже, пока.

Легким толчком он выпроводил ее на улицу. Дейзи обернулась, чтобы сказать, что никогда не будет участвовать в таком номере, но дверь уже захлопнулась.

Глава 13

— Может быть, теперь попробуешь это сделать с открытыми глазами?

«Кажется, Алекс теряет терпение», — подумала Дейзи. Они стояли посреди бейсбольной площадки в какой-то мэрилендской глухомани так же, как стояли вчера и позавчера и в течение почти двух недель… Нервы Дейзи были натянуты до предела — еще немного, и она не выдержит и взорвется.

В сторонке бродил Картофелина и в промежутках между глубокими вздохами по своей возлюбленной мирно копался хоботом в грязи. После их столкновения несколько недель назад со слоненком произошла разительная перемена — он стал повсюду искать Дейзи. Дело дошло до того, что Диггер несколько раз наказал его палкой. Не в силах допустить такую жестокость, Дейзи вызвалась следить за слоненком в течение дня, когда слоны любят бродить. Все в цирке, за исключением, пожалуй, самой Дейзи, постепенно привыкли к тому, что она везде ходит в сопровождении Картофелины, который бегал за ней, как гигантская комнатная собачонка.

— Если я открою глаза, то я непременно отклонюсь, — ответила Дейзи мужу. — А ты сам говорил, что если я отклонюсь, то ты можешь случайно меня ударить.

— Ты держишь мишень так далеко от себя, что можешь станцевать танец маленьких лебедей, и я все равно до тебя не дотянусь.

В его словах была, несомненно, доля истины — Дейзи держала в вытянутой руке картонную трубку длиной в добрый фут, но каждый раз, когда кнут, страшно щелкнув, отсекал кончик трубки, Дейзи зажмуривала глаза и вздрагивала, не в силах ничего с собой поделать.

— Может быть, я открою глаза завтра.

— Через три дня тебе придется выйти на арену. Так что попытайся сделать это сейчас.

Глаза Дейзи широко открылись при звуках язвительного и насмешливого голоса Шебы Владелица цирка стояла невдалеке, там, где лежал свернутый второй кнут Алекса. Шеба скрестила на груди руки, в лучах солнца ее рыжие волосы горели дьявольским пламенем.

— Тебе следует привыкнуть сегодня же. — Она наклонилась и подняла с земли шестидюймовую трубку. Это была настоящая мишень, которую Дейзи предстояло держать во время спектакля, но сейчас Алекс не мог заставить жену держать трубку короче фута.

Взяв кусок плотной бумаги, Шеба скатала короткую, похожую на сигару трубочку и подошла к Дейзи.

— Ну-ка, отойди в сторону.

Шеба с вызовом посмотрела Алексу в глаза.

— Увидим, что ты умеешь делать. — Повернувшись боком к Алексу, она откинула назад волосы и сунула трубку в рот Несколько мгновений Алекс стоял неподвижно, и Дейзи почти физически почувствовала, как перед мысленным взором Алекса и хозяйки цирка разворачивается непростая история их взаимоотношений, о которой Дейзи не знала ровным счетом ничего. Казалось, Шеба на что-то провоцирует Алекса, но на что? Он сделал едва заметное движение кистью.

Крак! Кончик кнута отсек конец «сигары».

Шеба не шелохнулась. Она стояла на месте с безмятежностью гостя богатого семейства, который любуется красотами имения на лужайке. Алекс снова щелкнул кнутом, укоротив трубку еще на дюйм, потом еще раз и еще. Между губ Шебы торчал теперь крошечный огрызок трубки.

Вынув его изо рта, она подняла с земли другую и протянула ее Дейзи:

— Посмотрим теперь, как это сделаешь ты.

Дейзи понимала, когда ее провоцируют, но ведь все эти люди с детства привыкли играть с опасностью. Конечно, она тоже родилась с некоторым запасом мужества, но истратила его на слоненка.

— Может быть, я сделаю это попозже.

Алекс вздохнул и бросил на землю кнут.

— Ничего не выйдет, Шеба. Я буду выступать один.

— Вот, значит, до чего дошло, Алекс? В твоей крови наследие пяти поколений цирковых артистов, и ты отдал имя Марков особе, которой не хватает духу просто выйти на арену.

Зеленые глаза Шебы потемнели от гнева, когда она посмотрела на Дейзи.

— Никто не просит тебя ходить по проволоке или скакать на спине лошади. Все, что от тебя требуется, — это неподвижно стоять в центре арены. Но ты не можешь справиться даже с этим!

— Я… Мне очень жаль, но я не гожусь для таких вещей, — А для чего ты годишься?

Алекс шагнул вперед.

— Это нечестно. Дейзи ухаживает за зверинцем, хотя и не должна этого делать. Кстати, звери стали выглядеть намного лучше с тех пор, как она ими занялась.

— Молодец! — Шеба обожгла Дейзи ненавидящим взглядом, словно хлыстом ударила. — Ты что-нибудь знаешь о семье Марковых?

— Алекс не слишком много рассказывает мне о своем прошлом, — ответила Дейзи. «Впрочем, о настоящем тоже», — мысленно добавила она. Всякий раз, когда она спрашивала его, чем он занимается помимо цирка, Алекс менял тему разговора.

Ей только удалось узнать, что он окончил колледж, а иконка на его груди — семейная реликвия. Вот, пожалуй, и все.

— Прекрати, Шеба, — угрожающе произнес Алекс.

Шеба пропустила предупреждение мимо ушей, по-прежнему прожигая Дейзи пламенным взглядом.

— Марковы — одна из знаменитейших в истории цирковых фамилий. Мать Алекса была известной наездницей. Алекс тоже мог бы стать великим наездником, если бы в детстве не вымахал таким дылдой.

— Дейзи это неинтересно, — проговорил Алекс.

— Нет, интересно, — запротестовала Дейзи, — рассказывай, Шеба.

— Семья его матери — цирковые артисты в пятом поколении. Их предки выступали еще в России перед царями. Интересная деталь — в их семье мастерство передавалось по женской линии. Не важно, за кого женщины выходили замуж, — они сохраняли свою фамилию; Но мужчины Марковы тоже были выдающимися артистами — мастерски владели кнутом и великолепно управляли лошадьми.

Алекс принялся собирать бумажные трубки в старый полотняный мешок.

— Пошли, Дейзи, на сегодня хватит.

Лицо Шебы еще более омрачилось.

— Мужчины в семье Марковых всегда отличались щепетильностью и тщательно выбирали себе жен. По крайней мере до появления Алекса. — Она помолчала, в глазах ее промелькнуло ледяное презрение. — Ты недостойна стоять в его тени, а не то что носить его имя.

Она повернулась и царственной походкой пошла прочь с поля.

Дейзи почувствовала дурноту.

— Она права, Алекс. Я вообще ни на что не годна.

— Чепуха. — Свернув кнуты, он повесил их на плечо. — Шеба смотрит на цирк так, как другие люди смотрят на религию.

Не обращай внимания.

Дейзи протянула руку к мешку и молча достала оттуда трубку.

— Что ты задумала?

— Стараюсь оправдать фамилию Марков.

— Ради Бога, положи трубку на место. Я же сказал: не обращай на Шебу внимания. Она искажает историю нашей семьи. Среди ее членов было немало негодяев. Например, мой дядя Сергей был редкостным ублюдком.

— Ты просто хочешь меня подбодрить, но я не могу не обращать внимания на ее слова. — Она прошла на прежнее место и стала боком к Алексу. — Мне надоело все время сдаваться.

Когда Дейзи поднесла трубку ко рту, у нее так сильно задрожали колени, что она испугалась. Вдруг Алекс увидит, как она трусит. Если Алекс промахнется, то ударит ее по лицу и, чего доброго, оставит на всю жизнь обезображивающий рубец.

— Дейзи, перестань, Она закрыла глаза.

— Дейзи…

Она вынула трубку изо рта, но не повернула головы.

— Давай, Алекс. Очень тебя прощу. Чем дольше ты будешь тянуть, тем тяжелее мне будет.

— Ты уверена?

Она не была уверена ни в чем, но сунула трубку в рот и закрыла глаза. Господи, только бы не дернуться!

Крак!

Дейзи оглушительно заверещала, услышав свист кнута и ощутив поток воздуха, ударивший ей в лицо. В ушах стоял неумолчный звон. Слоненок издал жалобный звук.

— Я тебя ударил? Черт, я же знаю, что нет!

— Нет., нет… все прекрасно. Я просто… — Она наклонилась и подняла с земли трубку, которую от страха выронила, — кончик ее был срезан, словно ножом. — Я просто немного нервничаю, вот и все.

— Дейзи, не стоит…

Она снова сунула трубку в рот и закрыла глаза.

Крак!

Дейзи снова завизжала.

Голос Алекса прозвучал необычайно сухо:

— Твой визг действует мне на нервы.

— Я сейчас успокоюсь, только ты не нервничай. — Она посмотрела на трубку — та стала совсем коротенькой. — Сколько еще раз?

— Два.

— Два? — Голос Дейзи дрогнул.

— Два.

Она вставила самый кончик трубки между губами.

— Дейзи, ты жульничаешь.

Она почувствовала, как между грудей потекла струйка пота.

Она глубоко вздохнула и взяла трубку как следует…

Крак!

Бешеный поток воздуха разметал ей волосы, Дейзи едва не потеряла сознание, но сумела удержать крик внутри. Еще один раз, всего только один разочек!

Крак!

Дейзи медленно открыла глаза.

— Ты выдержала, Дейзи. Хватит на сегодня. Теперь надо будет научиться стильно вести себя на публике.

Она была жива и невредима; Она ошарашенно посмотрела на Алекса и хрипло прошептала:

— Получилось.

Он улыбнулся и бросил на землю кнут;

— Точно, я горжусь тобой.

Испустив радостный вопль, Дейзи бросилась к нему на шею.

Он принял жену в объятия. Когда он прижал ее к себе, Дейзи почувствовала, как по ее телу разливается жар. Должно быть, ощущение передалось и Алексу, потому что он слегка отстранил ее и поставил на землю.

Дейзи понимала, что Алекс чувствует себя не в своей тарелке из-за того, что она отказывалась спать с ним после того дикого, первобытного совокупления. Сначала она ссылалась на месячные, но они закончились несколько дней назад, а Дейзи не спешила в супружескую постель, говоря, что ей надо многое обдумать. Алекс не торопил, но чувствовал себя несчастным.

— Есть еще один трюк, — сказал он. — Сейчас мы его отработаем, и на сегодня хватит.

— Может быть, отложим на завтра?

— Это очень легкий трюк — сущий пустяк после того, что ты сегодня сделала. Давай покончим с ним, пока у тебя не сдали нервы. Пойди встань на прежнее место.

— Алекс…

— Иди-иди. Обещаю, тебе не будет больно.

Дейзи неохотно вернулась на место.

Алекс вытащил самый длинный из кнутов и взялся за кнутовище.

— Можешь закрыть глаза.

— Не хочу.

— Доверься мне, солнышко. Ведь ты хочешь закрыть глаза.

Она подчинилась, но правое веко стало непроизвольно подергиваться.

— Подними руки над головой.

— Руки?

— Руки над головой и скрести запястья.

Дейзи открыла глаза.

— Кажется, я забыла сказать Трею, чтобы он сменил рацион Синджуну.

— Все марковские жены делали Этот трюк и не дрейфили.

Покорившись судьбе, Дейзи подняла руки над головой, скрестила запястья и закрыла глаза, говоря себе, что не может быть ничего хуже, чем стояние под кнутом с бумажной трубкой в, зубах, Крак!

Она почти не расслышала щелчок, но мгновенно почувствовала, что кнут кольцом обвил ее скрещенные запястья, связав ей руки.

На этот раз визг был оглушительным — он сотряс все существо Дейзи от кончиков пальцев до-макушки. Девушка опустила руки, ощутив ломоту в плечах. Не веря своим глазам, Дейзи посмотрела на стянутые кнутом кисти.

— Ты меня ударил! Ты сказал, что мне не будет больно, а сам ударил!

— Успокойся, Дейзи, и прекрати кричать. Тебе же не больно.