Семья Гриффин (№3) - Нечто греховное

Маркиза утолила жажду и спросила:

– Но где же теперь эти Гриффины? Нам необходимо решить вопрос о свадьбе! Говард, не позволяй им морочить тебе голову и настаивай на достойном выкупе за невесту!

Маркиз достал из кармана сюртука лист бумаги, свернутый вчетверо, который ему ранее дала дочь, развернул его, пробежал текст и с удовлетворением сказал:

– Не беспокойся, дорогая! Все будет в порядке. А пока же у меня есть расписка лорда Шарлеманя в том, что он обязуется уплатить Сарале за партию шелка четыре тысячи фунтов. Неплохо, доченька! Ты просто умница.

– Спасибо, папа! – Однако Сарала умолчала о том, что она могла бы получить и вдвое больше.

– Четыре тысячи фунтов? – переспросила маркиза. – Но ты же сказал, что товар принадлежал китайскому императору. Разве не выгоднее было бы продать этот шелк непосредственно ему?

Маркиз засунул листок в карман и покачал головой:

– От сделок с всемогущими азиатскими правителями лучше воздерживаться, да и вообще твоя идея несколько отдает беспринципностью, дорогая. Как можно продавать краденое его бывшему законному владельцу? – Маркиз пожал плечами.

– По-моему, для китайского императора такая потеря незначительна. Он вряд ли вообще ее заметил! – Маркиза фыркнула.

Сарала не разделяла точку зрения матери, не присутствовавшей в Британском музее во время встречи Шарлеманя и специального посланника правителя Китая. Азиат явно был настроен очень воинственно, однако Шей дал ему достойный отпор и не дрогнул перед угрозами. Сарале с большим трудом удалось подавить возникшее у нее тогда желание расцеловать Шарлеманя прямо в египетском зале.

Дай она волю своим чувствам, это разрушило бы их планы расторгнуть свою помолвку. Тем не менее ей даже теперь хотелось его поцеловать и ощутить кожей тепло его сильных рук, прильнув к нему всем телом.

– Ты, похоже, не слушаешь меня, Сарала! – развеял ее грезы материнский окрик. – А ведь нам надо подумать об Устройстве бала по случаю твоей помолвки! Как ты считаешь, герцог Мельбурн согласится дать его у себя в особняке? Это было бы грандиозно! Собрался бы весь высший свет! Гриффины, как я слышала, вот уже три года как не приглашают в Дом гостей.

– Разве ты не знаешь, мама, что герцог в трауре в связи с кончиной супруги? – удивилась Сарала. – Я не стану огорчать его такой нескромной просьбой. Тем более что о нашей с Шарлеманем помолвке он объявил исключительно ради спасения моей репутации. Не исключено, что Шей передумает жениться на мне. И если это случится, то я буду только рада. Как бы тебе ни хотелось выдать меня за одного из влиятельных Гриффинов, это было бы непорядочно.

Выпалив эту тираду, Сарала поняла, что попала в самую точку. Именно в этом и заключалась суть проблемы. Ведь как бы ни импонировал ей Шарлемань, такой привлекательный, самоуверенный и сильный, их помолвка была обманом, обусловленным исключительными обстоятельствами. Выходить замуж, будучи не уверенной в его подлинных чувствах и намерениях, Сарала не желала. Она хотела, чтобы все было по-честному. Ему ведь и раньше доводилось целовать девушек, и роль авантюристки, сумевшей поймать его на этом, ей претила. Как жить с мыслью, что в душе он ее ненавидит?

Маркиза вскочила с кушетки и принялась расхаживать по комнате, восклицая:

– Какую чушь ты несешь, деточка! Именно поэтому-то нам и необходимо как можно скорее обо всем с ними договориться! Я не допущу, чтобы кто-то из вас, голубков, передумал!

– Какой кошмар! – Сарала схватилась руками за голову.

– Таковы суровые правила жизни, доченька! Послышался стук в парадную дверь, и маркиза умолкла, прислушиваясь. Блэнкман отворил и впустил кого-то.

– Это наверняка леди Аллендейл, – сказала маркиза. – Мы с ней собирались обсудить подготовку к свадебным торжествам.

Этого только не хватало, подумала Сарала.

– Тогда не стану вам мешать! – Она повернулась к матери спиной, чтобы выйти из комнаты.

– Держись бодрее, смотри веселее, доченька! – напутствовала ее мать – Иначе Гриффины могут подумать, что ты не рада помолвке.

Сарала глубоко вздохнула, терпение ее иссякало. К счастью, в гостиную вошел, держа в руке поднос с визитными карточками, дворецкий. Отвесив дамам поклон, он объявил:

– Прибыли леди Аллендейл и Мэри Доли. Они спрашивают, соизволите ли вы их принять.

– Да, можешь их сюда пригласить. И распорядись, чтобы нам подали чаю, Блэнкман! – Маркиза оживилась.

– Слушаюсь, миледи! – Дворецкий снова поклонился.

– Пожалуй, мы с Саралой пойдем. – Маркиз направился к другой двери вместе с дочерью.

– Хорошо, ступайте! – Маркиза кивнула. – Вы будете нам только мешать, у вас обоих такие кислые лица.

Сарала стремительно выскользнула из гостиной и прошла в свою спальню. Очутившись в ней, она стала читать книгу о римском завоевании Британии, но вскоре положила увесистый том на колени и погрузилась в размышления.

У нее кислое лицо! А каким же еще оно может быть, если она чувствует себя зверушкой, попавшей в капкан! И зачем только Шею Гриффину вздумалось пригласить ее в тот вечер на танец? В ее планы не входило ничего подобного тому, что теперь вокруг нее творилось. Надо было проявить твердость и не поддаваться на его мужские чары. И уж тем более соблазну легко выручить кругленькую сумму на перепродаже китайского шелка, купленного, благодаря случаю по дешевке.

Однако как прекрасен был этот вальс, в котором они с Шеем тогда кружились! Впервые после приезда из Индии она почувствовала себя счастливой. И даже надула она тогда Шарлеманя с легким сердцем и вдохновением, в наказание за его высокомерие и легкомыслие. Даже теперь ей было приятно вспомнить об этом.

Как, впрочем, и обо всем, что связано с Шарлеманем, этим обаятельным, умным и проницательным человеком, которого она, правда, поначалу недооценила. Больше всего ей нравилось вступать с ним в торг, обязательно перераставший в жаркие поцелуи. Вот и сейчас ее вдруг обдало пламенем от желания снова увидеть его.

Кто-то осторожно постучался в дверь спальни.

– К вам можно, миледи? – раздался тихий голос служанки.

– Входи, Дженни!

Горничная впорхнула в комнату, с улыбкой на лице и с запиской в руке.

– Блэнкман просил меня срочно передать это вам! – Она протянула хозяйке записку.

– Спасибо, Дженни! Но почему ты улыбаешься? – взяв у девушки листок, промолвила Сарала. – Ты похожа на кошку, нашедшую полную миску сливок.

– Я рада за вас и лорда Шарлеманя! И хочу пожелать вам с ним счастья! – ответила горничная. – А какой грандиозный вчера был скандал! Но все обошлось. Разве это не повод для радости?

– Дженни, это всего лишь маленькое недоразумение. Шей все непременно объяснит брату, а я потом растолкую это моим родителям. И тогда жизнь пойдет своим чередом.

– Разве вы не хотите выходить за него замуж? Глаза у Дженни округлились, а щечки раскраснелись.

– Это не входило в мои ближайшие планы, – уклончиво ответила Сарала и развернула бумажку. – Ой, что это?

На ладонь ей выпала золотая монетка, довольно-таки увесистая. Нахмурившись, она вгляделась в профиль, отчеканенный на ней, и узнала римского императора Адриана, правившего почти семнадцать столетий назад. Только один человек мог отправить ей такой прекрасно сохранившийся артефакт. Ну конечно же, это был Шей! Эти подтверждала и его подпись. От волнения у нее екнуло сердце.

– Не могла бы ты принести мне чаю? – попросила она служанку, желая прочитать записку в уединении.

– Конечно, леди Сарала! – с поклоном ответила Дженни.

Когда горничная ушла, Сарала села в кресло у окна и стала читать послание Шарлеманя, написанное твердым почерком. Оно гласило:

«Моя драгоценная Сарала! Яувидел эту монету среди прочих экспонатов, выставленных в моем кабинете, и почему-то подумал о тебе. Хотя ты и не настолько стара, как она, и совершенно не похожа на римского императора Адриана.

Сарала прыснула со смеху, прикрыв рот ладошкой. Ей казалось невероятным, что после всех перипетий, случившихся в один день, Шей не только вспомнил о ней, но и послал ей подарок. Успокоившись, она продолжила чтение его записки:

Жди меня в саду ровно в три, я непременно приду.

Твой Шеи.»

У нее стало светло и радостно на душе от предвкушения их новой встречи. Он даже не забыл, что она интересуется историей Древнего мира! Как, право же, это мило с его стороны! Ком подкатил у нее к горлу, глаза увлажнились. Сарала принялась рассматривать монетку. Но мысли ее уже были на месте их нового рандеву, и воображение рисовало ей картины, далекие от обстоятельств обыкновенной встречи добрых друзей. Сердце у нее вдруг бешено забилось.

Да могли ли вообще они с Шеем остаться друзьями, после того как она с жаром ответила на его поцелуй? Тогда во что же могут вылиться их отношения? Неужели в любовный роман? Ее бросило в жар. Нет, ее репутация в этом случае была бы непоправимо испорчена, а Шей женился бы на другой…

Все смешалось в ее голове. Она зажмурилась и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Но разве это было возможно, когда всего спустя час ей предстояло выскользнуть незаметно в сад, где ее будет ожидать уважаемый и любимый мужчина? Улыбка заиграла на ее губах, лицо просветлело. Она встала и подошла к туалетному столику, чтобы положить монету в ларец, где хранила свои сокровища.

Дверь отворилась, и раздался голос Дженни:

– Ваш чай, миледи! Леди Ганновер просит вас спуститься в столовую, она хочет обсудить с вами что-то, связанное со свадебными торжествами.

Проклятие! Как, однако, несвоевременно мать затеяла эту суматоху! Скоро всему Лондону станет известно, что она готовится к свадьбе. А ведь Шарлемань еще попытается уговорить брата объявить об отмене их помолвки. Какой же тогда разразится скандал!

– Куда ты собрался идти? – спросил у Шарлеманя Закери, внезапно влетевший в его комнату.

С тяжелым вздохом Шей оправил на себе серый жилет и ответил, что отправляется на конную прогулку.

– И я с тобой! – вызвался Закери.

– Нет, мне нужно побыть одному! – воспротивился его затее Шарлемань. – Ты же не дашь мне ни минуты покоя.

– Ты, кажется, опять не в духе. Подумать только! – Закери вскинул бровь.

– А что тебя сюда принесло? Обедать уже поздно, ужинать еще рановато. Занялся бы лучше каким-нибудь делом, как подобает семейному человеку, – пробурчал Шей.

– Разве я не имею права проведать брата, который собирается жениться? – Закери ухмыльнулся. – Вообще-то я надеялся поговорить с Мел бурном. Но он меня даже не принял, а лакей по секрету шепнул мне, что таким злым он еще никогда его не видел. По-моему, он все еще не может простить мне, что я женился на Каролине.

Сердиться на этого жизнерадостного простофилю было бесполезно. Шарлемань уселся в кресло, вытянул ноги и произнес:

– Он разозлился на тебя потому, что считал твой поступок глупым. А теперь полагает, что в ловушку угодил я. Похоже, что все тоже в этом уверены. Но почему-то никто не поинтересовался моим мнением. Так вот, я думаю, что поступаю правильно, собираясь жениться на Сарале.

– Как? Разве это не решено еще окончательно? – изумленно вытаращив глаза, спросил Закери. – Или я чего-то не знаю?

– Прекрати прикидываться простачком, – нахмурился Шарлемань. – О чем ты собирался поговорить с Себастьяном?

– Видишь ли, Шей, мы озабочены сложившейся ситуацией. Себастьян считает, Сара разжалобила тебя сетованием на то, что в Лондоне ей тоскливо и одиноко…

– Во-первых, прошу впредь называть ее Саралой, – перебил его Шарлемань. – И вовсе ничем она меня не разжалобила. Поначалу она вообще не произвела на меня никакого впечатления.

Он умышленно покривил душой, чтобы прекратить этот глупый разговор. В действительности же Сарала потрясла его своей экзотической красотой, своеобразным акцентом и проницательным умом. Ее граничащий с цинизмом юмор заставил его взглянуть на Англию глазами иностранца, а необычная манера торговаться вынудила его по-новому посмотреть на женщин, о деловых способностях которых он прежде был довольно невысокого мнения.

– Каролина убеждена, что чувство порядочности помешало вам обоим выкрутиться из той пикантной ситуации, в которой вас застали. И вы не придумали ничего лучшего, чем объявить о намерении пожениться. Хотя, на мой взгляд, братец, она тебе не пара. Себастьян сказал мне, что между вами были только коммерческие отношения. На мой взгляд, это скучно. Мне жаль вас обоих. Скажу тебе честно, Шей: в твоих жилах вместо крови чернила. Слава Богу, что он не лишил меня толики романтизма.

– Спасибо тебе, дорогой Закери! – воскликнул Шей, хлопнув брата по спине ладонью. – Ты мне многое помог понять.

– Ты не шутишь? – Закери изумленно поднял брови. – Впрочем, очевидно, это действительно так. Для того я и пришел, чтобы заставить тебя пошевелить мозгами. Ну и что ты собираешься теперь предпринять? Сообщить Мельбурну, что ты передумал жениться на этой девице?

– Нет, напротив, я намерен сперва очаровать ее, а затем жениться на ней, – с улыбкой ответил Шарлемань.

Без четверти три Шарлемань оставил своего гнедого скакуна в конюшне приятеля и пешком отправился в дом Караилов. В иных обстоятельствах, если бы не состоялось его знакомство с Саралой, он бы спокойно осматривал товар и отдавал распоряжения относительно его доставки покупателю. Но теперь он был способен думать исключительно о женитьбе на этой юной прекрасной особе. А потому ему было необходимо с ней снова встретиться.

Когда он подошел к нужному ему дому, напротив парадного входа уже стояли пять экипажей. Оглядевшись по сторонам, Шарлемань обошел вокруг особняка и крадучись приблизился к скамеечке под распахнутыми окнами, выходящими в сад. Здесь они должны были встретиться с Саралой утром он отправил ей с посыльным записку, но полной уверенности в том, что она выйдет к нему на встречу, у Шарлеманя не было. Надеялся он только на то, что ее подтолкнет на этот поступок любопытство. Он тихонько присел на скамейку.

Старый сад освежал прохладой. Густые кроны вековых деревьев были полны птичьего гомона. Пряный аромат трав кружил голову. Шарлемань расслабился.

Из открытого окна библиотеки донесся женский голос:

– Коль скоро вопрос касается женитьбы одного из Гриффинов, то разумеется, что церемония состоится в Вестминстерском аббатстве.

– По-вашему, в ней примет участие сам принц-регент? – отозвался хорошо знакомый ему голос леди Ганновер.

Шарлемань навострил уши.

– Я думаю, что на их бракосочетание соберется весь высший свет. Это станет центральным событием сезона. Потому что другие родственники жениха венчались очень скромно Леди Деверилл – в Шотландии, лорд Закери – в Шропшире. Для этой семьи женитьба лорда Шарлеманя – последняя и наилучшая возможность проявить себя в полном блеске. Ведь Мельбурн утверждает, что намерен оставаться вдовцом и впредь.

– Но разве герцог не женился в свое время в Вестминстерском аббатстве? – прозвенел мелодичный голос Саралы, вступившей в разговор.

Шарлемань вздрогнул и расправил плечи. Он был удивлен, что она проявила интерес к этой щекотливой теме. Не означает ли это, что Себастьян не ошибся, утверждая, что девица просто ловко заманила его в сети? Неужели Закери прав, говоря, что она ему не пара? В этом деле следовало основательно разобраться.

– Леди Сарала, – подала голос другая дама, – со времени женитьбы герцога Мельбурна прошло восемь лет. Он точно не женится вновь, даже если какой-то очаровательной особе и удастся растопить в его сердце лед. Впрочем, еще один шанс заявить о себе на весь Лондон у Гриффинов остается – ведь у герцога подрастает дочь Пенелопа.

Непринужденный разговор легкомысленных дам вызвал, однако, у Шея горькие воспоминания. Беды семьи Гриффин не ограничивались отсутствием возможностей часто устраивать пышные торжества. Родители их скончались, когда Себастьяну только исполнилось семнадцать, а Шарлеманю – двенадцать. Шарлота, супруга Мельбурна, умерла, когда ее дочери было всего три годика. Шей сглотнул ком и продолжал слушать.

– Мне кажется, что в выборе церкви следует принять во внимание мнение обеих семей, – сказала Сарала. – И вообще, не рано ли все это обсуждать?

– Сарала, довольно! – одернула ее мать.

– Простите, мама! Но я все еще не понимаю, почему у всех такое предпраздничное настроение. Мы с Шарлеманем совершили необдуманный поступок, но зачем же к нему так серьезно относиться? По-моему, вы делаете слона из мухи, как говорят в Индии. – Зашуршали ее юбки, очевидно, она встала. – С вашего позволения, я выйду в сад подышать свежим воздухом. – Послышался звук захлопнувшейся двери.

– Не волнуйся, Хелен! – сказала одна издам. – Со временем она поймет, как ей повезло с женихом. Любая девушка мечтает о роскошной свадьбе. А ее свадебное торжество будет обставлено на высочайшем уровне.

Едва лишь на тропинке появилась Сарала, как Шарлемань вскочил со скамейки. Черные волосы девушки отливали при солнечном свете темной бронзой, глаза сверкали, словно изумруды. Завидев Шея под окнами библиотеки, она нахмурилась. Он приложил палец к губам и кивнул на окно. Она остановилась, он подошел к ней и, взяв ее за руку, увлек по аллее в направлении конюшни. Дыхание Саралы стало прерывистым, она явно волновалась. Они шли быстро и молча. Возле стога сена у стены конюшни Шей остановился, огляделся по сторонам и лишь тогда произнес:

– Добрый день! Не присесть ли нам здесь?

Сарала молча села. Он тоже опустился на сено. Она спросила, сверля его взглядом:

– И долго вы ожидали меня на скамейке под раскрытыми окнами библиотеки? – Щечки ее стали алыми.

– Достаточно для того, чтобы услышать, что наша свадьба станет самой роскошной в Англии.

– О Боже! Но ведь это было вовсе не мое предложение, Шей! Это все мамины грандиозные планы. Мы не имеем к этому никакого отношения, не правда ли?

Наконец-то она сказала «мы», отметил Шарлемань и спросил:

– Ты получила монету, которую я отправил тебе с посыльным?

– Да, спасибо. Она в отличном состоянии. Ты сам ее нашел?

Шарлемань улыбнулся и кивнул:

– Да, и при весьма забавных обстоятельствах.

– Любопытно, при каких же?

– Как-то во время верховой прогулки по окрестностям города на лошади друга я не усидел в седле. Очнувшись после падения, я увидел на земле эту чудесную монету времен императора Адриана. Она сверкала между корнями дуба.

– Легко же она вам досталась! – Сарала рассмеялась. – Не лучше ли было выдумать историю о том, как вы долго искали древний клад в развалинах старого замка?

Шарлемань расхохотался и сказал:

– Да, пожалуй. Что ж, придумаю такое в другой раз.

Их взгляды встретились, пламя вспыхнуло в его чреслах, он подался вперед, обнял Саралу и пылко поцеловал ее в губы.

Она растаяла в его объятиях. Ее гибкие руки обвили его сильные плечи, она прижалась к нему животом и грудью и затрепетала. Его мужское естество напряглось. Их безудержно влекло друг к другу.

Но все было далеко не просто. Червь сомнения продолжал грызть сердце Саралы. Будет ли счастлив, женившись на ней, ее великолепный возлюбленный? Если нет, тогда и ей мало радости принесет этот брак. Провести же остаток своих дней в печали не входило в ее планы. Собравшись с духом, она отпрянула.

– В чем дело? – недоуменно спросил он.

– Ты разговаривал с братом?

– Да, с Закери, – ответил он. – С его точки зрения, мы поступили как добропорядочные люди, не имеющие никакого воображения, полагая, что поцелуй неминуемо должен завершиться бракосочетанием.

– Как это жестоко с его стороны – так говорить!

– Он просто сделал логический вывод из того, что ему сказал Себастьян. Но имей в виду, что я целовал тебя вовсе не потому, что хотел выманить у тебя шелк.

– Тогда почему же? Тогда, в первый раз?

– Да потому, что не мог удержаться.

Сарала прокашлялась и расслабилась. Ей были приятны его слова, но кое-какие сомнения относительно их правдивости у нее все еще оставались. Она спросила:

– Значит, Шей, ты можешь со спокойной душой утверждать, что и вчера, когда ты поцеловал меня в доме своей сестры, ты сделал это, намереваясь жениться на мне в скором времени?

– Нет, этого я не могу утверждать, – ответил Шарлемань. – Однако я надеялся, что мы снова встретимся с тобой, например, вот здесь, в этом укромном месте.

Он смахнул рукой былинку с ее волос, и по спине Саралы пробежала дрожь.

– Мне тоже этого хотелось, – сказала она. – Ты чудесно целуешься.

Он рассмеялся, и она ощутила жар во всем теле.

– Чем в таком случае вы недовольны, принцесса? – спросил он.

Сарала нахмурилась и слегка отодвинулась от него.

– Никогда не называй меня так!

– Почему? Ты выглядела как истинная индийская принцесса, когда я впервые тебя увидел на балу.

– Я не индианка! Я англичанка! И уж точно не принцесса.

– Ну, не в буквальном смысле слова, однако же…

– Ты собираешься поговорить с герцогом? – перебила она его.

Шарлемань задумчиво наморщил лоб. Сарала поняла по выражению его лица, каким будет его ответ, и с замиранием сердца ждала, с какой именно интонацией он произнесет эти слова. Это тоже многое значило для нее.

– Нет, – ответил он наконец. – Я не стану просить Себастьяна помочь нам расторгнуть помолвку.

Голос его прозвучал спокойно и уверенно.

– Но ты ведь обещал мне поговорить с ним!

– Выслушай меня спокойно, Сарала, Во-первых, нас с тобой застали, когда мы целовались, лежа на диване. А пол был усыпан осколками разбившейся вазы. Над твоей репутацией нависла серьезная опасность. И примириться с этим я не могу. Я не хочу чувствовать себя скотиной.

– Но разве не доводилось тебе раньше целовать женщин. Ты ведь не женился на них после этого, верно? Я тоже целовалась с мужчинами и не выходила за них замуж.

Лицо Шарлеманя потемнело от гнева. Но он взял себя в руки и спокойно произнес:

– Мои прежние встречи с дамами не получали скандальной огласки. И репутация их не пострадала. О происшествии же в Корбетт-Хаусе известно всему Лондону.

– Мне это безразлично, – передернув плечами, сказала Сарала.

– Да, к сожалению. Но я знавал женщин, чье доброе имя было испорчено. Вряд ли они допустили бы такое, если бы это было в их силах. От них отвернулось высшее общество.

Горькие нотки в его голосе не укрылись от Саралы. Она помолчала и сказала:

– Значит, по-твоему, нам волей-неволей придется пожениться.

Ее сердце едва не выскочило при этом из груди.

– Да, именно так. Но в жизни случаются вещи и похуже вынужденного брака, Сарала, – сказал Шарлемань. – Например, сплетни и скандалы.

– Допустим. Но какова вторая причина, препятствующая твоему отказу от разговора с герцогом? – спросила Сарала.

Он заметил слезы, навернувшиеся у нее на глазах, и все тотчас же понял.

– Ты можешь выслушать меня спокойно и не перебивать? Она кивнула.

– Прекрасно! – Шарлемань вздохнул и произнес: – Другая, главная причина заключается том, Сарала, что я люблю тебя. Мне доводилось знавать многих женщин, однако ни одной из них не удалось затронуть тайных струн моего сердца. И мне даже стало казаться, что я так и останусь холостяком. «В конце концов, – рассуждал я, – в моей помощи нуждается Мельбурн, а Закери и Элеонора сумеют продолжить наш род». Короче говоря, Сарала, ты стала первой женщиной, которая меня всерьез заинтересовала. Мы помолвлены, однако же я не женюсь на тебе, до тех пор пока ты не полюбишь меня так же, как я тебя.

Сарала оцепенела. Но Шарлемань не торопил ее с ответом.

Глава 14

Наконец Сарала очнулась и произнесла:

– В таком случае мы будем еще долго оставаться только помолвленными. – Она встала и принялась расхаживать туда-сюда по дорожке.

Шарлеманя бросило в пот, в горле у него пересохло. Он лишь кивнул, охваченный противоречивыми чувствами. Тем не менее, хорошо было уже то, что она не влепила ему пощечину, узнав, что он отказывается расторгнуть их помолвку.

– Такая перспектива меня не устраивает, – хрипло сказал он.

– И ты намерен влюбить меня в себя? – спросила без обиняков она, остановившись напротив него.

– Именно так, – подтвердил он.

– В таком случае позволь мне задать тебе еще один вопрос.

– Я внимательно тебя слушаю.

Сарала вновь присела на стожок сена и взяла его за руку.

– Я видела, как умело ты ведешь дела, убедилась, что ты знаешь толк в коммерции. Но тебе потребовалась целая неделя и угроза со стороны китайцев, чтобы сделать мне ответное предложение. Разве это не так?

– К чему ты клонишь? Я заинтригован, – сказал Шарлемань.

– К тому, Шей, что я не то же самое, что партия китайского шелка. Как долго ты намерен еще меня обхаживать?

Дрожь пробежала по его телу после таких слов, он понял, что близок к желанной цели, и привлек ее к себе, чтобы ответить ей поцелуем. Ее податливые теплые губы разомкнулись, а язычок проник ему в рот. От нее пахло корицей, и этот пьянящий аромат заставил Шарлеманя крепче сжать ее в объятиях.

Он пытался сдержать рвущиеся наружу чувства, но это было нелегко. Оставаться же на протяжении всей их помолвки в неведении о ее женских достоинствах он не мог. К тому же никаких условий относительно воздержания не было обговорено. А после того как она призналась, что целовалась и до него с другими мужчинами, он уже не усматривал особых причин для воздержания от соития с ней.

Первым его желанием, возникшим после ее признания в своих прошлых грехах, было потребовать, чтобы она назвала имена мужчин, с которыми целовалась. Он был готов найти их всех до одного и хорошенько поколотить. Его не расхолаживало даже то обстоятельство, что они, вероятно, проживали в далекой Индии.

– Завтра Уэкстоны дают бал-маскарад, – сказал он, прервав долгий поцелуй. – У нас в семье принято ужинать, прежде чем отправиться туда. Почему бы твоим родным к нам не присоединиться?

– Нас не приглашали на этот бал, – сказала Сарала, шумно дыша и завораживая Шарлеманя своим вздымающимся бюстом. Ее взгляд был устремлен в его рот.

– Считай, что я это сделал. Завтра утром я отправлю письмо твоему отцу с приглашением.

– Но в чем же я туда пойду? И ты не ответил на мой вопрос, – сказала Сарала, облизнув губки.

Шарлемань широко улыбнулся и встал. Поднялась со стога сена и Сарала. Дай он ей более обстоятельный ответ, они были бы уже нагими. Он медленно повел ее к дому по дорожке, до самой каменной скамейки, на которой поджидал ее под окнами библиотеки. Укрывшись за кустами, он произнес:

– Надеюсь, ты придумаешь что-нибудь относительно маскарадного костюма. Что же касается твоего вопроса, то я уже на него частично ответил, но готов добавить, что в данном случае сравнение наших отношений с торгом неуместно. Я не торгуюсь с тобой, Сарала, я тебя соблазняю.

Издав томный вздох, она его поцеловала.

Сладость ее губ мгновенно вскружила ему голову и заставила его забыть и о своих обязательствах перед семьей, и об угрозе международного скандала. Утратив самообладание, Шарлемань сжал ее в объятиях и целовал до тех пор, пока не поборол желание повалить ее на землю и решительным мужским поступком доказать ей, что они созданы друг Для друга. Если такая мысль могла родиться только в голове безумца, то он предпочел бы им остаться и не желал обращаться к лекарю.

– Тебе лучше уйти, – придя в себя, сказал он. Сарала стряхнула с себя паутину наваждения и сказала:

– Да, ты прав, Шей. Хорошо, что ты мне все объяснил, это очень мило с твоей стороны. – Она погладила его ладонью по щеке. – Ты так внимателен и добр ко мне.

– Я стараюсь быть еще и разумным, – добавил он и, поцеловав ее в шею, разжал объятия, чтобы бесшумно и быстро раствориться в зелени сада. Он старался не оглядываться, чтобы не натворить новых глупостей или же не начать декламировать строки из «Ромео и Джульетты» о сладостной печали расставания. Ему нужно было поторапливаться.

Чем ближе подъезжал он к своему дому, тем лучше и отчетливее воспринимал окружающий мир. Окончательно же он отрезвел, когда вошел в прихожую и увидел там Себастьяна, уже надевающего перчатки.

– Где тебя черти носят? – раздраженно спросил герцог.

– Я был у Саралы. А в чем дело? Что-нибудь случилось?

– А ты сам-то не догадываешься? – Мельбурн хмыкнул. – Так, произошло маленькое недоразумение: китайцы намерены увезти моего брата в Китай и посадить там в темницу. В остальном же все в порядке. – Герцог резанул Шея ледяным взглядом.

Мельбурн все еще держался с непутевым братом холодно и отстраненно. Застав случайно его в библиотеке в доме Элеоноры с Саралой, он пришел в ярость и с тех пор не мог успокоиться. Так продолжаться больше не могло, братьям нужно было объясниться и найти взаимопонимание, но в данный момент Шею предстояло несколько других срочных дел.

– Куда ты направляешься? – спросил он у герцога.

– В Карлтон-Хаус. Нужно обсудить с нашими адвокатами вопрос о возможных осложнениях с этой партией китайского шелка. Пусть подумают над тем, как возместить китайцам ущерб. Ты не желаешь составить мне компанию? Или у тебя есть какие-то другие, более важные планы?

– Нет, я хочу присутствовать на встрече с нашими юристами, – поспешно ответил Шей и забрал у дворецкого Стэнтона свою шляпу.

С площадки второго этажа его окликнула племянница:

– Дядя Шей!

– Привет, Пенелопа! – подняв голову, воскликнул он. Девочка приподнялась на цыпочках и звонко сказала, встряхнув темными вьющимися волосами:

– До меня дошли слухи, что вы собираетесь жениться.

– Да, так оно и есть, – ответил Шей.

– А почему вы мне сами ничего об этом не сказали?

– Приношу тебе извинения, Пенелопа, просто последние дни выдались очень суматошными.