Коты-волшебники (№1) - Книга Лунной Ночи

– Пожалуйста, не рви его на части, – миролюбиво сказала Рхиоу. – Он не получил должного воспитания. Мы как раз занимаемся исправлением его манер.

– Ну, – протянул Эхеф, – ему следует учиться прилежно, иначе кто-нибудь не такой терпеливый, как я, оторвет ему уши. Понял, Мистер Торопыга? – Он сделал такое быстрое движение, что Рхиоу, которая ожидала этого, еле уследила за его лапой, мелькнувшей совсем рядом с правым ухом котенка. Арху совсем прижал уши и распластался по полу, что оказалось для него удачно: Эхеф и не подумал втянуть когти. – Ладно, – сказал Эхеф, – раз уж Рхиоу за тебя просит, я буду снисходителен. Ты не виноват в том, что родился в сточной канаве, – многие из нас так начинали свою жизнь. Запомни, сказать ты должен следующее: «Окажи мне милость, разреши поохотиться в твоих угодьях». А я тебе отвечу: «Охоться, но не до последней жизни, потому что и добыча имеет своих богов». Ну, давай!

Надувшись – из-за стеллажей доносился такой соблазнительный шорох и писк, – Арху пробормотал:

– Окажи мне милость, разреши поохотиться в твоих угодьях…

– Это была просьба? Ты с кем разговаривал – с полом? Ну-ка, еще раз.

Арху хотел поморщиться, но заметил, как дернулась лапа Эхефа, и более разборчиво произнес:

– Окажи мне милость, разреши поохотиться в твоих угодьях.

– Хорошо, поймай себе на ужин мышку, здесь их полно, – я о том постоянно забочусь. Но не съедай всех, иначе я спущу с тебя шкуру, и никакой бог тебе не поможет. Отправляйся, чего ты ждешь? Разве ты не слышишь, как они там резвятся? Трахают друг друга, не иначе. Какая гадость этот мышиный секс!

Арху торопливо шмыгнул за стеллажи. Рхиоу и остальные посмотрели ему вслед, потом уселись в кружок.

– Спасибо, Эхеф, – сказала Рхиоу. – Мне очень жаль, что он вел себя так грубо.

– Ах, не беспокойся! Все мы нуждаемся в хороших уроках, прежде чем станем достойны вылизывать друг другу уши. Я сам когда-то был таким. Он или научится, или погибнет.

– Именно этого мы и пытаемся избежать…

Сааш моргнула и развернула одно ухо так, чтобы лучше слышать шорох из-за стеллажей.

– «Я о том постоянно забочусь», говоришь? Не сказала бы, что такое отношение делает честь профессионалу.

– У меня не одна профессия, ты же знаешь. В тот день, когда я съем здесь последнюю мышь, служащие библиотеки решат, что кот им больше не нужен.

– И кроме того, и добыча имеет своих богов, – сухо заметила Сааш.

– Именно так. – Эхеф улегся поудобнее и вытянул передние лапы перед собой. – Но даже если не думать об этике, времена, понимаешь ли, изменились: больше не бывает работы на всю жизнь. Бюджет библиотеки урезают, и если служащие хотят покупать мне кошачий корм, им приходится делать это на свои деньги. Неприятная ситуация, и я тут ничего не могу поделать. Поэтому я забочусь о том, чтобы они считали меня полезным, а мне не приходилось тратить ради этого слишком много сил. Зачем мне отправляться на охоту куда-то, когда я могу обедать прямо здесь? Я каждый день приношу библиотекарям дохлых мышей, они приносят мне кошачий корм, и все довольны. Это оставляет мне достаточно времени для другой работы. Такой, например, как консультации… Кстати это мне напомнило вот о чем: почему ты, Рхиоу, не узнала сначала, буду ли я свободен?

– Ты всегда свободен, – улыбнулась Рхиоу.

– Ах, эта непочтительная молодежь!

– Когда это я была с тобой непочтительна? Ты же и правда всегда свободен, сам знаешь. И обычно я всегда сначала узнаю о твоих планах, но сейчас у нас проблема.

Уши Эхефа насторожились, когда из конца длинного прохода между полками донесся шум беготни.

– Понятно. Впрочем, это явно не та проблема, которую, как я считал, ты захочешь обсудить. – Его усы дрогнули, кот сухо улыбнулся. – Я решил, что ты наконец сообразила, что делать с тем заклинанием.

– Что? Ах с этим! – рассмеялась Рхиоу. – Нет, я все еще занята изысканиями, когда у меня бывает свободное время. Только теперь его становится все меньше. Приходится постоянно возиться с воротами… в этом-то и заключается проблема.

– Хорошо. – Эхеф моргнул и отвернулся, потом сказал: – Я обычно накладываю на это помещение заклинание, которое не позволяет распространяться звукам. Я сейчас привел его в действие, котенок ничего не услышит. Расскажите мне о своих неприятностях.

Рхиоу описала неисправность ворот и все безуспешные попытки ее устранить. Эхеф слушал ее, приняв позу, которую Рхиоу хорошо помнила по предыдущим разговорам со старым котом: передние лапы сложены калачиком, глаза полуприкрыты. Один или два раза он перебил Рхиоу, чтобы задать вопрос о технических деталях, касающихся структуры ворот. Наконец Эхеф открыл сначала один глаз, потом второй и оглянулся.

Рхиоу оглянулась тоже. За стеллажами царила подозрительная тишина.

– Не мог же он выбраться наружу? – спросила она.

– Без посторонней помощи не мог. Или если не превратился в мышь, – сказал Эхеф, – чего, к счастью, он еще не умеет делать; впрочем, держу пари: скоро научится. Ладно, вернемся к нашим делам. Весьма печально, Рхи, но ты же не можешь не понимать, какое из всего этого вытекает логическое заключение.

– Я не была уверена, – пробормотала кошка, – и хотела услышать еще чье-то мнение.

– Ты надеялась, что я каким-то образом избавлю тебя от неприятной обязанности, – кривая усмешка сделала заметным, что один верхний клык у Эхефа сломан. – Ты ведь уже обсудила все с Сааш – иначе не стала бы отнимать у меня время, – и она не смогла назвать ничего на нашем уровне реальности, что могло бы вызвать такие неполадки. – Эхеф взглянул на Сааш, и та только огорченно взмахнула хвостом. – Таким образом, причина лежит глубже, на более близком к истокам, более древнем уровне: где-то на Нижней Стороне.

Заключение Эхефа совпало с мнением самой Рхиоу, и это вовсе ее не обрадовало. Маги обычно оценивают вселенные по степени их удаленности от самой центральной из известных реальностей – той, отражениями которой в большей или меньшей степени являются все остальные и вокруг которой они расположены. За время своего существования эта наиболее древняя реальность имела много имен. Маги Народа называют ее Аухв – Очаг; маги-люди дали ей название Сердце Времен. Она – ядро всех вселенных, и некоторые считают ее семенем, из которого те выросли. Так это или нет, но миры, расположенные ближе к Очагу, обладают силой воздействия на другие, более удаленные. Древняя Нижняя Сторона, несомненно, располагалась гораздо ближе к центру по сравнению с миром, в котором вращается Земля, так что все, что происходило там, должно было рано или поздно случиться и здесь. И нарушение действия законов магии во вселенной, столь влияющей на течение событий, имело самые серьезные последствия для действенности заклинаний на Земле.

– Ты хочешь сказать, – спросила Рхиоу, – что нечто влияет на структуру ворот на Нижней Стороне?

Эхеф дернул хвостом.

– Возможно.

– Или некто меняет замки на воротах, – неожиданно сказала Сааш; на мордочке ее отразилось беспокойство.

– Это было бы, пожалуй, меньшее из двух зол, – пробормотал Эхеф, – хотя ничего хорошего не происходит в любом случае. Ворота между мирами – основа жизни нашей планеты… хоть мир об этом и не подозревает. Если маги в густонаселенных районах – как, например, наш – должны будут тратить энергию на быстрое перемещение, у них не останется сил на более важное колдовство, они не смогут выполнять свой долг наилучшим образом, и результаты не замедлят сказаться. Кто-то должен без проволочек выяснить, в чем неполадка. – Эхеф взглянул на Рхиоу. – Проблему обнаружили вы, и вам известно, что это значит. Исправлять положение предстоит вам.

– Это означает путешествие на Нижнюю Сторону, – тихо прошипела Рхиоу. – Хиоух! Ну так передай Вечным Силам, что им придется найти других нянек для малыша, пока мы будем делать то, что должны сделать. Арху проходит испытание, и он пока еще не понимает значения клятвы, которую дал, и мы не сможем учить его и одновременно бороться с неизвестным злом. Не можем мы и рисковать тем, что он по глупости помешает нам в самый важный момент.

– Очень жаль, Рхи, – прервал ее Эхеф, – но от котенка вам не избавиться. Правило «кто обнаружил проблему, тот ее и решает» распространяется и на него. Должно быть, ваша команда может дать ему что-то такое, чего не могут дать другие маги: иначе он не оказался бы с вами.

– Может быть, так и есть, – сказала Рхиоу, начиная сердиться, – но как насчет нашей команды? Как можем мы справиться со своей работой – работой особенно трудной и опасной, – если одновременно должны будем нянчиться с несмышленышем? Чего от него можно ожидать, неизвестно: иногда он ведет себя очень странно. Я никогда не знаю заранее, что он выкинет в следующий момент, даже когда его странности не проявляются. Почему члены моей команды должны подвергаться опасности из-за необходимости присматривать за стажером? Мы прошли свои испытания, мы опытные, хорошо подготовленные специалисты, необходимые для выполнения важной работы, – так почему наши нужды никого не волнуют?

– Они волнуют те Силы, которые всегда за вами присматривают, – ответил Эхеф. – Ни одному магу не посылается задание, несовместимое с его нуждами. Задачи, которые ставятся перед командой, всегда требуют усилий всей команды… даже если самой команде это не сразу бывает понятно. Сейчас вы можете сомневаться в соответствии задания вашим силам – с каким магом этого иногда не случается? Только потом начинаешь иначе смотреть на вещи.

– Вещи будут выглядеть очень даже иначе, если мы все погибнем, – тихо сказал Урруах.

– Что ж, все мы рискуем, разве не так? Но ведь в городе даже улицу переходить опасно, вы же знаете. По крайней мере, если вы погибнете, выполняя свой долг, вы будете знать, что погибли не напрасно. Это больше, чем обычно выпадает представителю Народа или любому разумному существу. – Эхеф бросил взгляд на лестницу, ведущую на следующий уровень: оттуда снова доносились звуки погони. – Что касается котенка, то он почти наверняка необходим для разрешения вашей проблемы. Сами посудите: он едва достиг возраста, когда способен стать магом, – и в результате может оказаться обладателем особой силы. Вы же знаете, как это бывает с самыми юными магами: они не знают, что невозможно, а что – нет, и потому спокойно совершают невозможное. Мы ведь слишком быстро обнаруживаем границы своих возможностей.

– Если остаемся в живых, чтобы их обнаружить, – сухо сказала Сааш.

– Ну да… Я, например, не возлагал на тебя особых надежд, когда мы в первый раз встретились. Ты пугалась собственной тени! – Сааш поспешно отвела глаза. – А теперь только посмотри на себя! Как хорошо ты справилась вчера – не потеряла головы. Так не теряй ее и сейчас. Может быть, этот малыш и послан вам для того, чтобы напомнить о необходимости выдержки. Только заранее нельзя сказать, кто из вас ему необходим, чтобы его способности проявились. – Эхеф насмешливо взглянул на Урруаха.

На морде Урруаха было ясно написано, что он считает слова старого кота шуткой; он прикрыл глаза и отвернулся.

Рхиоу открыла было рот и тут же снова его закрыла, заметив, с каким выражением смотрит на них Эхеф – несколько раздраженно, но и очень озабоченно.

– Рхиоу, – сказал Эхеф, – ты же знаешь, Силы не тратят энергии понапрасну – таков их принцип. Если ты обнаруживаешь проблему, предполагается, что ты ее и разрешишь. Тебе предстоит отправиться на Нижнюю Сторону, и я могу сказать одно: я рад, что такое выпало не мне.

Рхиоу, как немного раньше Арху, только поморщилась.

– Я надеялась, что ты предложишь другой выход.

– Конечно, на твоем месте я тоже надеялся бы на это. Однако моя работа – дать тебе правильный совет, и ты знаешь не хуже меня, что такой совет – правильный. Подготовьтесь, и вперед! Осмотритесь, выясните, в чем дело… потом возвращайтесь и доложите мне.

Откуда-то сверху снова донеслась мышиная возня. Эхеф сморщил нос.

– Хотел бы я, чтобы они совокуплялись не так шумно, – буркнул он.

– Как это делают коты, да? – не сдержала раздражения Рхиоу.

– Ах, Рхи, я помогу вам всем, чем смогу, но мое присутствие там ничего не дало бы. Лишний участник пользы не принесет – напротив, может навредить.

– А он? – Урруах дернул ухом в сторону стеллажей. – Уж он-то точно лишний.

– Его послали вам Вечные Силы, а не я. Собираешься поспорить с тем невидимым типом, что торчит между двумя великанами у лестницы? Или с Прародительницей? Не советую. У нее наверняка есть свои резоны.

– Да какой от него может быть прок?

– Я разве похож на Храуа Молчаливую? Откуда мне знать? Отправляйся на Нижнюю Сторону, там все и выяснишь. Однако будь готов к неожиданностям.

Несколько секунд кошки обдумывали услышанное. Потом Эхеф обратился к Урруаху:

– Кстати, насчет котов. Ты собираешься на завтрашнюю репетицию? Сегодня вечером, как я слышал, ее отменили.

– Ага, собираюсь.

– С Рахивом ты знаком?

– Да, я как-то раньше его видел.

– Вот и хорошо. Встретишь его там – передай, что я нашел ответ на вопрос, который он мне задавал. Скажи ему, пусть заглянет сюда, когда это будет ему удобно.

– Ладно. А сам-то ты что, не пойдешь?

– Ах, всякие там человеческие штучки… Знаю, знаю: взаимовлияние культур и все такое прочее, да только в моем возрасте ни к чему это. Вы, молодежь, отправляйтесь туда и развлекайтесь, послушайте музыку, да и сами спойте.

Урруах со снисходительным выражением, как и подобает коту в разговоре с ффейхом, который уже и забыл все прелести жизни, прикрыл глаза. Эхеф ухмыльнулся и стукнул Урруаха лапой с выпущенными когтями по уху, хоть и не так сильно, чтобы причинить вред.

– Сотри-ка ты лапкой это выражение с мордочки, сынок. Я видел тебя, когда ты еще и не знал вовсе, где у тебя яйца, не говоря уж о том, сколько их. Мне есть на что тратить свободное время, не беспокойся. – Эхеф бросил раздраженный взгляд на компьютер.

Рхиоу улыбнулась: все давно знали, чем занимается Эхеф, хотя тот и предпочитал не распространяться о своем новом хобби. Сама она была в курсе дела уже несколько лет – с тех пор, как в библиотеке установили первую компьютерную систему и назвали ее «Catnyp».

– Мне казалось, что ты не интересуешься техникой, – пробормотала Сааш.

– Ну, знаешь, такие вещи затягивают, – сказал Эхеф. – Ужасно затягивают. Однако у меня есть коллега-эххиф, которая занимается менее, скажем так, «видимыми» аспектами системы «Catnyp». Она вводит программы, необходимые для того, чтобы можно было работать с «Книгой Лунной Ночи» в онлайновом режиме.

Рхиоу заморгала. «Книга Лунной Ночи» было самым древним человеческим названием для того, что маги-коты именовали «Взглядом Ока Рхоуа», – полного собрания заклинаний и описаний магических приемов; именно его части и нашептывала Храуа в момент нужды магам-новичкам. В разных странах люди по-разному называли Книгу: в переводе это чаще всего означало просто «знание». Маги-люди, получавшие от Вечных Сил информацию в виде текста или рисунков, а не слов, нашептываемых в ухо или в разум, часто носили с собой части Книги в виде небольших томиков, называя их «руководством».

– Вот уж не думала, что такое возможно, – сказала Рхиоу. – Предмет невероятно сложен, да и как хранить информацию столь большого объема…

– И все-таки программа работает, – сказал Эхеф, вскакивая на один из столов с компьютерным терминалом, – или по крайней мере начинает работать. Команды, проводящие тесты, возятся с ней уже несколько лет. Произошла некоторая задержка: как я понимаю, исходный жесткий диск с «Книгой» исчез, – но поисковики обнаружили его и вернули обратно. С тех пор работа идет успешно; программу делают в нескольких разных вариантах – для ноутбуков и органайзеров. Впрочем, это только первые результаты. Мы пытаемся сделать интерфейс несколько менее структурированным, более, так сказать, полагающимся на интуицию: чтобы ответ больше походил на то, что получаешь от Шепчущей, когда спрашиваешь совета.

Рхиоу вспрыгнула на стол следом за Эхефом; Урруах и Сааш последовали ее примеру.

– Мне приходилось видеть руководства, которыми пользуются эххифы, – сказала Сааш, усаживаясь и обвивая хвостом лапки. – Их размер меняется – информация появляется и исчезает в соответствии с потребностями мага. Как эта проблема решается в компьютерной версии Книги? – Сааш с интересом посмотрела на экран.

– Ты меня об этом спрашиваешь? – пожал плечами Эхеф; по экрану, работающему в энергосберегающем режиме, летели падающие звезды… которые, однако, казались пугающе более настоящими, чем звезды на экране компьютера хозяев Рхиоу. – Это не по моей части. Миссис Даун говорит, что программа обладает метапроекциями в другие континуумы, хотя что это значит, я понятия не имею. – Эхеф протянул лапу, коснулся экрана, и звезды сменила чистая страница с изображением льва – эмблемы библиотеки.

– Сенсорное управление, – заметила Рхиоу. – Здорово.

– Ну, по крайней мере достаточно рационально. С какой стати мне было позволять эххифам использовать клавиатуру? При том количестве читателей, которые проходят через главный зал за месяц, ни одна клавиатура не выдержит. Правда, сенсорное управление ненамного лучше этого. – Он положил лапу на мышь и начал ее двигать.

Урруах проследил глазами за лапой Эхефа.

– Мне всегда было непонятно, почему эти штуки называются мышками.

– У них есть хвосты, они тихонько щелкают, а если с ними как следует поразвлечься, ломаются, – так что все, по-моему, очевидно.

– Нам – конечно, но людям?

Эхеф взмахнул хвостом.

– Ну, так или иначе, сейчас магам, знающим пароль, удобно получать информацию из текстового варианта Книги, когда они заходят в библиотеки, чтобы что-то проверить или уточнить детали. Позже, когда мы выловим всех блох, можно будет сделать ее общедоступной или даже поместить в Интернет или в ту сеть, которая придет ему на смену.

– Ты хочешь сказать, в ту сеть, которую вы создадите, – сказала Рхиоу с легкой улыбкой.

– Брось, Рхи, я не так честолюбив, – скромно сказал Эхеф. – С другой стороны, должен же кто-то помочь в таком большом деле. Эххифы ведь анархисты… Ох, а это еще зачем? – Эхеф потянулся к мыши.

– Что там? – спросила Рхиоу, заглядывая на экран. В правом верхнем углу появился маленький символ – черточка с точкой снизу: то, что люди называют восклицательным знаком. Эхеф щелкнул клавишей мышки, и появилось еще одно окно, заполненное текстом.

– Вот так всегда, – проворчал Эхеф. – Одна система накладывается на другую, и Шепчущая то шепчет, то посылает мне сообщения по электронной почте, а иногда и то, и другое одновременно. Попробуй тут разобраться! Хорошо, так что там?

Рхиоу, как и остальные, вежливо отвернулась, но при этом не перестала гадать: каковы же отношения Эхефа с Вечными Силами и как он позволяет себе разговаривать в таком тоне с самой Храуа?

– Ну, – сказал Эхеф, кончив читать, – ничего особенно серьезного. Рхи, в музее «Метрополитен» есть кое-что, на что тебе следует взглянуть. Они выставили некоторые экспонаты, которые раньше были в запасниках египетского отдела. Документы на древнем языке. Она сказала, чтобы ты обратила внимание на футляры, в которых хранятся палимпсесты.

– На что именно? – Рхиоу насторожила уши, но сама ни слова от Шепчущей не услышала.

– Она говорит, что ты сама поймешь, когда увидишь.

Рхиоу добродушно пошевелила усами: случалось, что Шепчущая не гнушалась нагрузить вас некоторой лишней работой для вашего же блага.

– Как странно, – сказала она, – получать от нее указания таким образом – в письменном виде.

– Ф-ф, – фыркнул Эхев, – ты и представить себе не можешь, как странно все это выглядело, пока мы не разработали шрифт для Хаухаи. Технология! – Он произнес это слово, как ругательство, и чуть не начал плеваться. – Если я дознаюсь, кто из нас надоумил эххифов сделать колесо круглым, а не квадратным, я лично раскопаю его или ее последнюю могилу и надеру ему или ей уши… Ну вот и ты наконец! Хоть сколько-то мышей мне оставил?

Живот стоявшего перед столом Арху стал значительно толще, чем был еще совсем недавно. Рхиоу поразилась: каким же тощим должен быть котенок, если один нормальный ужин может так изменить его фигуру.

– Спасибо тебе, – сказал Арху и рыгнул.

– Что ж, да пойдет тебе по воле Иау это на пользу, юный обжора, – весело сказал Эхеф.

– Ох, ты мне напомнил, – сказал Арху и снова рыгнул. – Кто такая эта Иау, о которой вы все время талдычите?

Рхиоу открыла рот, потом закрыла его и растерянно отвела глаза.

К ее удивлению, Эхеф только криво улыбнулся.

– Котеночек, в нашем деле так говорят: «Глупость можно сказать случайно, невежество бывает намеренным». За невежество можно поплатиться ушами. Единственное, что тебя спасает, – это что ты задаешь вопросы. Всегда обо всем спрашивай. Твои уши могут пострадать все равно, но ты по крайней мере останешься в живых. – Эхеф сурово взглянул на Рхиоу. – Пожалуй, тебе следует взять его с собой в Метрополитен. Если так пойдет и дальше, он может наткнуться на Прародительницу на улице, и уж тогда ему не сдобровать. Она терпелива, но сомневаюсь, что терпелива настолько.

– Вряд ли это случится сегодня, – сказала Рхиоу.

Эхеф, прищурившись, посмотрел на нее.

– Ты полагаешь, что откладывать столь важное дело мудро?

– Я всего лишь кошка, – ответила Рхиоу и зевнула, не скрывая усталости. – Позволь нам отдохнуть. Последние два дня были очень напряженными, а дальше будет еще хуже. Мы всем займемся… но сначала членам моей команды нужно выспаться, а еще мне нужен долгий и подробный разговор с Шепчущей до того, как мы отправимся на Нижнюю Сторону. Я хочу быть уверенной, что знаю все нужные заклинания, которые могут нас защитить. Ты ведь знаешь почему.

– Да, – кивнул Эхеф. – Знаешь, я попрошу команду с Пенсильванского вокзала присмотреть за этими вашими открытыми воротами. Но все равно, как только вы немного отдохнете, разрешение этой проблемы остается вашей основной задачей. Вы нашли прекрасное временное решение, но сами понимаете – оно именно временное. Люди наверняка уже сейчас заменяют поврежденные рельсы. Сегодня к вечеру, самое позднее – к завтрашнему утру они все приведут в порядок, и если к тому времени ворота не станут работать нормально… Отправляйтесь по домам и выспитесь, а я тем временем организую помощь – и присмотр за воротами, и связь с вами: на случай, если вам, когда вы отправитесь на Нижнюю Сторону, что-то понадобится.

– Спасибо, Эхеф, – сказала Рхиоу, – я ценю твое доброе отношение.

Арху зевнул.

– Что-то я устал, – сказал он. – Нельзя ли нам вернуться в то уютное логово?

– Неплохая мысль, – кивнула Сааш. – Рхи, во сколько завтра встречаемся?

– Сразу после полудня, пожалуй. Всех устраивает? Как ты на это смотришь, Урруах?

– Я-то раньше встану: у меня же репетиция. Только сейчас, перед тем как лечь спать, я провожу вас троих.

– Рыцарь, как и положено коту. Еще раз спасибо, Эхеф.

– У нас общее дело, – ответил тот, снова усаживаясь на столе перед монитором. – Да будет вам во всем удача, маги.

Кошки – кроме Арху – благодарно замурлыкали и двинулись к двери. Уже приближаясь ко входу в главный вестибюль, Арху спросил Рхиоу, не понижая голоса:

– Чего это тебе нужны еще какие-то заклинания? Мы что, драться будем? Что вообще происходит?

– Скоро узнаешь, – ответила ему Сааш. – Вот тогда-то твое испытание на самом деле и начнется.

– Все и так очень похоже на испытание, – пробурчал Арху, переводя глаза с Сааш на Рхиоу. На Урруаха он не взглянул.

Тот только ухмыльнулся.

По пути домой кошки сделали крюк: Рхиоу хотела, чтобы Арху запомнил дорогу к дому ее хозяев. Можно было особенно не торопиться, поэтому они не спеша шли по Семьдесят первой улице; особенно наслаждалась прогулкой Рхиоу: она сдала вахту и могла урвать теперь минутку для того, чтобы понюхать розы. Точнее, понюхать и оценить деревья, воздух, машины, выросшие кое-где сорняки, цветы, помойные баки, а также представителей дикой природы в городе: белок, воробьев, ворон, не говоря уже об эххифах и хоуифф; прислушаться к скрипу и стуку над землей и под землей, к неясному эху и шепоту – рокоту моторов, визгу тормозов, шагам по асфальту, голосам, доносящимся из домов… И над всем этим – к тихому плеску воды и вздохам ветра (перепад температуры наконец-то родил ветер) и очень редко – к крику одного из принцев воздуха, которые в этой части света теперь по большей части занимались лишь охотой на голубей. Если забыть о клятве мага, требующей защищать всякую жизнь, то Рхиоу ничего против этого не имела: по ее личному мнению, голубей в городе развелось слишком много, и чем больше их хищники уничтожат, тем лучше. Вездесущие голуби слишком напоминали крыс, к тому же, к несчастью, снабженных крыльями.

Впрочем, на улице, по которой они шли в настоящий момент, голубей не было: здесь шла Игра, а любой голубь, достаточно беспечный или глупый, чтобы опуститься на землю там, где играют в хауисс, сразу же становился ее частью – съедобной частью. Автомобили, люди и собаки, появляющиеся на улице, тоже участвовали в Игре, не подозревая об этом.

Действительно, ничего такого, что навело бы какого-нибудь эххифа на мысль, будто в этом квартале между Первой и Второй авеню разворачивается действие, столь же древнее, как весь кошачий род, не происходило. Однако на кону стояли репутации, из многих окон за событиями следили внимательные глаза – их обладатели в силу обстоятельств не могли сейчас играть в хауисс сами, но это не мешало им проявлять страстный интерес.

Рхиоу, как и остальные члены ее команды, давно сделала «шаг вбок» и теперь шла мимо игроков, задрав хвост. Так близко от дома никак не годилось разгуливать видимой: если кто-нибудь из соседей скажет Йайху или Хухе, что видел ее, неприятностей не оберешься. Да и вообще так легче было разминуться с многочисленными эххифами, вышедшими на вечернюю прогулку.

– Эй ты, волшебница-ффейх! – раздался откуда-то сверху издевательский голос. – Все валяешься в одиночестве?

Рхиоу только дернула усами и продолжала идти, даже не потрудившись оглянуться. Арху вздрогнул, а на мордах Сааш и Урруаха отразилось спокойное терпение: как еще можно реагировать на идиотскую выходку.

– Если она такая вся из себя могущественная, – подхватил, как и можно было ожидать, второй дурашливый голос, – почему бы ей не отрастить себе такую штучку, благодаря которой рождаются котята, и не начать приносить настоящую пользу?

Рхиоу продолжала идти, не обращая внимания на насмешки и даже заставив себя притвориться, будто все это просто забавно. По соседству с ней, как и по соседству с любым магом, жили кошки, знавшие о ее занятиях и находившие их или смешными, или отталкивающими; само понятие магии казалось им выдумкой или глупостью. Особенно по этой части отличались два избалованных и самоуверенных гималайца, гордящихся своей родословной; они жили в роскошных апартаментах на шестом этаже нового здания на углу. Они полагали, что Рхиоу – живое доказательство заговора кошек-простолюдинок против них, аристократов; дармоедка, возможно, предательница, и уж никак не подходящая кандидатура для продолжения рода. Рхиоу со своей стороны была уверена, что гималайцы просто страдают от скуки и невежества и в своем безделье только и нянчат высокомерие и недоброжелательство.

– Не может она быть личностью, – продолжал злобный голос с явным расчетом, что его услышат, – если ни разу не приносила котят.

– Да какой смысл их приносить, раз все равно не сможешь сказать, какой они породы, дорогая моя, – ответил второй.

– Мяу… – не выдержала Рхиоу, продолжая идти.

– Эх, хорошо бы напустить на них голодных блох, – прошептал шедший рядом Урруах. – Сразу бы небось забыли о своих выдуманных невзгодах.

– Прошу тебя! Это было бы совершенно неэтично.

– Но очень приятно. Только представь себе, как они начнут чесаться!

– И дать им основание думать, будто их и в самом деле преследуют? Нет уж, пожалуйста! – Про себя Рхиоу подумала: – А ведь действительно…

Пройдя примерно треть пути, команда остановилась. Рхиоу забежала на крыльцо многоквартирного дома и села, оглядываясь. Напротив, через улицу, виднелся ряд из пяти особняков, сохранивших сходство, несмотря на все позднейшие переделки. На этой стороне рядом с новым современным зданием тоже располагались два особняка из песчаника. На подоконнике первого этажа одного из них сидела миниатюрная кошка цвета молочного шоколада; поджав лапки и полуприкрыв золотистые глаза, она, казалось, смотрела в пустоту. Прямо напротив нее на крыльце особняка расположился грязный белый кот, пристально глядя на стену между двумя особняками. Если там кто-нибудь и прятался, ничего нельзя было разглядеть в тени, которую бросала густая завеса какого-то вьющегося растения.

Рхиоу подождала, высматривая, не обнаружат ли себя другие игроки, но времени у нее не было, и через несколько секунд она отказалась от этого занятия.

– Пошли, – сказала она и вместе с остальными двинулась к белому коту. Тот при их приближении оторвал взгляд от стены. Это был, конечно, Йафх: он, как всегда, занимал главенствующее положение в Игре в своем квартале.

Хорошо, – подумала Рхиоу, – что он так добродушен, иначе жить по соседству с ним было бы не очень уютно.

Рхиоу поднялась по ступеням и помедлила рядом с Йафхом. Протокол требовал, чтобы не участвующие в Игре спрашивали разрешения, прежде чем подойти слишком близко к выбранной игроком позиции: помешать ему видеть перемещения других игроков означало создать угрозу потери очков не только для данного игрока, но и вообще нарушить соотношение сил.

Йафх сидел с безразличным видом, словно и не замечая кошки на подоконнике дома напротив. Когда появились Рхиоу и ее спутники, Йафх встал, потянулся и повернулся спиной к улице: этим жестом, понятным всем участвующим в хауисс, он заявлял о намерении временно выйти из игры, не жертвуя при этом достигнутым положением.