Коричневые

«Перепечатка „Катехизиса еврея в СССР“ ничего нового не добавила, так как широкая общественность давно с его содержанием была знакома. То же самое, но с еще большей убедительностью можно говорить и о „Протоколах сионских мудрецов“.

Хороший довод. Раз общественность была в курсе, можно не стесняться.

Старший следователь Тимирязевской межрайоннной прокуратуры А. Кравцов:

«Основное содержание представленных публикаций составляет критика еврейского национализма и шовинизма, главным образом в форме сионизма, а также их идеологической базы – иудаизма в их исторических аспектах. Полагаю, что такая задача в принципе заслуживает не осуждения, а одобрения».

Почти дословный аргумент одного из адвокатов на Нюрнбергском процессе.

Заместитель Тимирязевского межрайонного прокурора Москвы Р. Клопцов:

«На момент повторных публикаций „Катехизиса…“ Корчагин располагал официальными уведомлениями прокуратуры Тимирязевского района г. Москвы и РСФСР об отсутствии состава преступления в действиях подобного рода».

Стало быть, Корчагин заранее получил индульгенцию от прокуратуры. Удивительно, что несмотря на это судья Мосгорсуда Гусева все-таки вынесла «академику» обвинительный приговор.

Получив амнистию и не сомневаясь в благорасположении прокуратуры, «академик» выпустил объемную книгу, которая вполне заслуженно была названа хрестоматией по антисемитизму. С тех пор московская прокуратура успешно защищает своего любимца от обвинений в уголовно наказуемых деяниях.

Как– то к прокурору Юго-Западного округа Москвы В.Юдину пришли члены Союза евреев-инвалидов и ветеранов войны Ефим Гохберг и Борис Стамблер. Они попросили текст постановления о прекращении уголовного дела в отношении Корчагина. И хотя просьба была вполне законной, прокурор Юдин выставил стариков из своего кабинета.

Они пришли еще раз. Оба – в военной форме, с орденами: 73-летний инвалид войны Борис Стамблер – гвардии рядовой, получивший тяжелейшее ранение на Курской дуге, и 86-летний ветеран войны полковник Ефим Гохберг. Они сказали, что не уйдут, пока не получат текст постановления, а если прокурор хочет применить силу – пусть применяет.

Юдин растерялся и бумагу все-таки выдал. Хотя обязан был это сделать сразу, по первому требованию.

В постановлении следователь по особо важным делам прокуратуры Юго-Западного округа А. Тихонов ссылался на «литературно-правовую экспертизу произведений Корчагина В.И. в Российском университете дружбы народов». Согласно прокурору Тихонову, эксперты ничего такого разжигающего в вышеупомянутых «произведениях» не нашли, а «следствие полностью доверяет объективности и компетентности выводов экспертов».

Председатель Союза евреев-инвалидов и ветеранов войны, Герой Советского Союза, командир танкового батальона Моисей Марьяновский обратился к ректору Российского университета дружбы народов. Из ответа ректора выяснилось, что к проведенной экспертизе университет никакого отношения не имеет.

Следователь прокуратуры Тихонов ставил перед анонимными экспертами два вопроса: направлена ли книга Корчагина на возбуждение национальной вражды или розни и имеются ли в ней призывы к насильственному свержению государственного строя РФ? Судя по всему, ответы неведомых экспертов следователя удовлетворили. Но вопросы эти – сугубо юридические, ответы на них должно было дать следствие. Более того, ст. 78 Уголовно-процессуального кодекса гласит: с юридическими вопросами обращаться к экспертам запрещено.

С помощью таких экспертиз, неведомо кем проведенных, прокуратура Москвы возвела вокруг «академика»-антисемита надежную защиту. Депутат городской думы, председатель Московского антифашистского центра Евгений Прошечкин пытался найти в ней брешь. В ответ на его неоднократные обращения к прокурору Москвы дело против Корчагина было возбуждено вновь и направлено куда бы вы думали? Правильно: все в ту же прокуратуру Юго-Западного административного округа. Где, как и следовало ожидать, его опять благополучно прекратили, о чем Прошечкина торжественно известила заместитель прокурора округа Л. Кутловская.

После новой серии обращений к прокурору Москвы дело возбудили в третий раз. Ничего хорошего из этого не вышло: начальник управления по надзору за следствием в прокуратуре Н. Пудова посчитала, что «следствие пришло к обоснованному выводу об отсутствии в действиях Корчагина состава преступления».

Между тем, книга самозванного «академика» без ограничений продавалась в столице. Собственно, Корчагин ее и не писал – сам он и двух слов связно произнести не в состоянии. Он составил ее из «произведений» любимых и почитаемых авторов. Более ста страниц книги – выдержки из Адольфа Гитлера. К фюреру Корчагин относится с явным одобрением, чего не скрывает. А поскольку ничего противоправного в действиях сего «академика» прокуроры не находили, стало быть, и они тоже одобряли. Например, вот это:

«Борясь за уничтожение еврейства, я борюсь за дело божие».

Инвалид Борис Стамблер в очередной раз попросил разрешения прокурора Юго-Западного округа ознакомиться с текстом очередного постановления о прекращении уголовного дела в отношении Корчагина. Заместитель прокурора округа Л. Кутловская ответила гвардии рядовому: «Ничего мы вам не дадим. Можете жаловаться!»

Солдат жаловать не будет – не привык, да и силы уже не те. Я сделал это за него. В связи с чем позволил себе задать вопрос прокурору Москвы (ведь сила чиновничья – в единении со своим начальством. Особенно в вопросах идеологии). Посему я спросил городского прокурора: он часом не поклонник фюрера? Или, на худой конец, дуче? Его подчиненные этого почти не скрывали.

* * *

В первые месяцы после избрания Путина Президентом России буквально вся страна затаилась.

Дескать, какой он, Путин? В качестве Президента России? Господин или все-таки товарищ?

По РТР телевизионный фильм показывали – «Неизвестный Путин». Большего лизоблюдства мне видеть не приходилось. Ну прямо – «Дорогой Леонид Ильич».

Известнее Путин не стал. Известней некуда. При этом изо дня в день все задавали друг другу один и тот же вопрос: «Что будет?»

Аркадий Райкин на этот вопрос уже давно ответил: «Пиво холодное будет».

Впрочем, предпочтения Владимира Владимировича понемногу вырисовывались. Ну, авиация там. Флот опять же. Подводный. Оно, может, и правильно было. Государство без армии – это какая-нибудь там задрипанная Швейцария. Или даже Монако. А мы совсем даже не Монако.

Но были они, предпочтения президентские, все-таки как бы неявные. Поначалу г-н Путин нас, как в свое время Остап Бендер миллионера Корейко, за вымя трогал. На предмет обнаружения нашей реакции. Мы – не реагировали.

Вот, например, вскоре после избрания Путин в Краснодаре побывал. С дружественным визитом. Общался с «батькой Кондратом» – тогдашним губернатором Краснодарского края Николаем Кондратенко. Свои впечатления о состоявшейся беседе президент выразил коротко, но емко. И вполне определенно.

«Взгляды Николая Игнатовича не совсем обычны. Но каждый имеет право на свое мнение».

Тут Владимир Владимирович явно обмишурился. Ничего необычного во взглядах губернатора Кондратенко не наблюдалось. Самый что ни на есть примитивный черносотенец с зоологическим уклоном. Бей жидов (то есть, извините, сионистов), а также прочих кавказцев. Оригинальностью не пахнет. Пахнет погромами.

А вот насчет своего мнения, на которое «каждый имеет право», – здесь Путин как раз в точку попал. Однако высказываемые публично антиинородческие взгляды, да к тому же лицом, облеченным властью, заставляют вспоминать об Уголовном кодексе. Каковой, впрочем, в нашей стране, похоже, не действует.

Макашовско-кондратенковское «неандертальство» (точное выражение Юрия Лужкова) очень многих обеспокоило. И не только нас, граждан нашей замечательной отчизны, но и непонятливых иностранцев. Их-то сие обеспокоило, понятное дело, в одном ряду с Гондурасом, но все-таки.

Весной 2000 года 98 американских сенаторов (а их всего-то там – сотня, и даже не черная) г-ну Путину письмо прислали. Насчет нашего неандертальства интересовались. Лучше бы они своим ку-клукс-кланом занимались. Так нет же: «Антисемитизм, – писали сенаторы, – не должен становиться оружием в борьбе за власть между политическими партиями».

Ну, не должен и не должен. Мы-то здесь при чем?

Так ихняя писучая сотня на этом не остановилась.

«Борьба с антисемитизмом, – поучали американские сенаторы, – должна стать одним из приоритетов российских властей».

Совсем обнаглели.

Ну, Владимир Владимирович их, понятное дело, отбрил. По-нашему. Нет, вы не подумайте – без мата. Но тем не менее вполне достойно отбрил.

«Любые акты антисемитизма рассматриваются в России как недопустимое проявление агрессивного национализма, которому нет места в цивилизованном обществе», – заявил в ответном послании наш дорогой Владимир Владимирович.

Ай, молодец!

В цивилизованном обществе места действительно нет. Так то ж в цивилизованном… Но нам туда тоже очень хочется. Поэтому у краснодарского губернатора просто «не совсем обычные взгляды». А то, что изгнанное из Москвы РНЕ нашло приют и ласку как раз у «батьки Кондрата», – этого г-н Путин как бы не знал.

Но это еще что.

В том самом 2000 году юбилей стукнул. Десять лет одному ужасно интересному уголовному делу. Возникло оно еще в СССР, в 1990 году. Главный персонаж – некий «русский академик», не раз мною упоминаемый. Воинственно невежественный, он исступленно призывал (и призывает) к полной депортации евреев из России.

Спасибо, что только к депортации.

Но, допустим, подобные призывы нашу замечательную прокуратуру никогда не убеждали. На откровенный антисемитизм она не реагировала. Но ведь соответствующая статья УК не только о разжигании межнациональной вражды повествует. Она еще и религиозную рознь в себя включает. Тут вышеупомянутый «академик» тоже наследить успел. Цитирую:

«Христианство – это религия духовного разложения, своего рода духовный СПИД, разрушающий защитные силы народа перед нашествием чуждых и враждебных сил. Иисус, называющий себя Христом, не просто идиот, параноик и извращенец. В его действиях легко видеть целенаправленный злой умысел».

Похоже, что у тов. «академика» какие-то счеты с Иисусом Христом. Скорее всего, личные. А почему? Я так понимаю, потому, что Христос – еврей. По матери. А с евреями у тов. Корчагина разговор короткий.

«Евреи – с рождения разрушители, порождение дьявола. Мы настаиваем на полном изгнании евреев из русской земли».

Как вам это нравится? Прокуратура, похоже, была в восторге.

Дела против непотопляемого «академика» возникали еще не раз. Однако не подумайте – вовсе не по инициативе прокуратуры. Напротив: прокуратура предпринимала все от нее зависящее, чтобы эти дела закрывать. Одно дело, например, она пыталась закрыть пять раз. Однако не получалось. Московский антифашистский центр и Союз евреев-инвалидов и ветеранов Великой Отечественной войны оказались самыми настоящими сутягами: из-за них несчастному «академику» приходилось отбояриваться целых пять лет, с 1995 по 2000 год. Да не одному (один он бы не справился), а с помощью все той же прокуратуры.

К делу даже был привлечен так называемый «незаинтересованный свидетель». Студентку Института стран Азии и Африки Морозову попросили прочесть некоторые опусы тов. Корчагина и высказать свое к ним отношение. Студентка Морозова высказала:

«Я считаю, что в публикациях Корчагина содержатся оскорбления в адрес еврейского народа».

Официальные лица тоже высказались. После ознакомления с «трудами» «академика» заместитель министра по делам национальностей Томтосов в ответ на запрос прокуратуры написал:

«В России действуют группы и организации экстремистского толка, которые ведут пропаганду этнической ксенофобии, в том числе и антисемитизма. Безусловно, факты такого порядка дискредитируют государственную власть. Необходимо наступательное применение правоохранительными органами уголовно-правовых норм».

А директор ВЦИОМа профессор Левада на запрос прокуратуры относительно выступлений и «трудов» Корчагина откликнулся так:

«Есть устойчивая связь между наличием ксенофобских (в том числе антисемитских) установок и чтением печатных изданий русского националистического и прокоммунистического направлений».

Профессор Левада приводит цифры:

«От 12 до 20 процентов населения России проявляют выраженное негативное отношение к евреям. От 6 до 9 процентов отличаются весьма агрессивными и экстремистскими настроениями».

От себя добавлю, что накануне прихода к власти Гитлера лишь 5% населения Германии отличались «агрессивными и экстремистскими настроениями» по отношению к евреям.

Что делает Московская прокуратура, заручившись столь мощной поддержкой в лице «незаинтересованного свидетеля» и официальных лиц? Правильно: в шестой раз, но теперь окончательно, закрывает дело против «академика». Генеральная прокуратура страны с таким решением полностью соглашается.

Мне довелось прочесть «Постановление о прекращении уголовного дела» в отношении «академика». Это, доложу я вам, граждане, вещь. Поэма. Не знаю, как насчет «Фауста», но уж точно: эта штука – посильнее всех наших кодексов будет. Тем более – посильнее ответа нашего президента настырным американским сенаторам. Подписал сие «Постановление» некто Крылов – следователь по особо важным делам Московской городской прокуратуры. Из весьма плотного текста (на 12 страницах) можно понять следующее.

Экспертиза «академических трудов», в которой зоологические взгляды «академика» именно так и названы, следователя не устраивает. Его устраивает другая экспертиза: в ней та же зоология проходит под кодовым названием «здорового патриотизма».

Конечно, есть УПК. А в нем, между прочим, говорится: если эксперты не согласны друг с другом, следователь обязан собрать их вместе и попытаться устранить противоречия. Если же «консенсуса» достичь не удастся, следователь должен сам сделать свои собственные выводы из имеющихся у него материалов.

Но вот этой-то самостоятельности г-ну Крылову очень не хотелось. Потому как – кто ж его знает, как оно все дальше обернется. Риск, конечно, – дело благородное. Но не настолько.

И тогда-то следователю Крылову знамение подоспело. В виде «Методических рекомендаций Генпрокуратуры РФ». В числе прочего Генпрокуратура рекомендует своим подчиненным привлекать «для производства экспертиз специалистов в области психолингвистики».

Такого слова – «психолингвистика» – г-н Крылов, я полагаю, отродясь не слыхивал. Но ведь – подарок! И главное – вовремя.

Следователь привлек. Это была последняя, седьмая экспертиза по делу «академика». И тут случился конфуз. Психолингвисты пришли к однозначному выводу: в текстах «академика» (содержащих, по мнению экспертов, огромное количество стилистических ошибок и свидетельствующих о низкой культуре автора) отчетливо просматривается «побуждение к действиям против еврейской нации».

Казалось бы, все ясно. Дело можно отправлять в суд.

Не тут-то было. Ибо нет таких крепостей, которые наша прокуратура не смогла бы взять.

Г– н Крылов поступил просто. Заключение психолингвистов он показал экспертам, которые (по тем или иным причинам; чаще – по тем) сочли «академика» вполне достойным членом нашего охотнорядческого общества. Другим экспертам, придерживавшимся как раз противоположного взгляда, – не показал. И подследственного с мнением психолингвистов тоже ознакомил. Ознакомленные в один голос заявили, что все эти сильно научные выкрутасы – чушь собачья и что «академик» заслуживает всемерной поддержки и премии имени доктора Дубровина.

Следователь Крылов не возражал. И дело закрыл.

Между тем обращение к экспертам в делах подобного рода – крайняя мера. В тех же «Методических рекомендациях Генпрокуратуры» говорится:

«Если идеи публикатора (оратора) выражены прямо, а не завуалированно, содержательный анализ вполне доступен подготовленному следователю или прокурору и не требует специальных познаний. Поощрение, оправдание геноцида, депортации, репрессий в отношении какой-либо нации, расы, религии, объяснение бедствий и неблагополучия в прошлом, настоящем, будущем существованием и целенаправленной деятельностью определенных этнических, расовых, религиозных групп – это и есть признаки того, что в данном тексте наличествует „возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды“.

Эта часть рекомендаций начальства московским прокурорам, и в частности – тов. Крылову, не понадобилась. Или они не подготовлены были (а что они тогда делают в прокуратуре?), или им, гагарам, недоступно.

Союз евреев-инвалидов и ветеранов Великой Отечественной войны, а также Московское еврейское культурно-просветительное общество, попытались оспорить это решение. Их представитель Виктор Дашевский и адвокат Андрей Муратов подали иск в суд. И что б вы думали? Судья Замоскворецкого межмуниципального суда Москвы Васина постановила: решение прокуратуры отменить. Однако не будем радоваться прежде времени. Дело в том, что судью Васину возмутили отнюдь не нарушения закона. Все эти призывы «академика» к «поголовному выселению евреев из России», откровенная пропаганда нацистской идеологии – все это чепуха. Оказывается, прокурор Крылов закрыл уголовное дело против Корчагина, обвинявшегося по ст. 74 УК. Однако кодекс с тех пор изменился, и у статьи, в которой речь идет о «разжигании», теперь совсем другой номер. В этом и состоит главное нарушение закона, допущенное прокуратурой.

Исправить положение – раз плюнуть. Всего-то изменить номер статьи, а дело опять закрыть.

Так и случилось.

Между тем, за пять лет – от открытия до окончательного закрытия дела «академика» – произошли некоторые события.

Один из поклонников «академика» совершил теракт в московской синагоге. Основной инструкцией, которой пользовался поклонник, была статья «академика» «Еврейская оккупация России». Террориста признали невменяемым и препроводили на отдых в психиатрическую лечебницу.

Отправлен в отставку «в связи с переходом на другую работу» прокурор Москвы г-н Герасимов, весьма лояльно относившийся к столичным нацистам.

Наконец, в Московской городской прокуратуре был создан специальный Отдел по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности и межнациональных отношениях. В отделе трудятся аж пятеро юристов: начальник (старший советник юстиции), старший прокурор, прокурор, следователь по особо важным делам и старший следователь. Этой-то мощной команде и удалось, наконец, справиться с задачей: окончательно закрыть дело «академика» «за отсутствием состава преступления». Генеральная прокуратура решение утвердила.

«Академик», между прочим, занимался и продолжает заниматься издательско-просветительской деятельностью. В белокаменной он магазин держит, продает книжки и брошюрки собственного издания. Например, «Катехизис еврея в СССР» – откровенную фальшивку, на которой пробу ставить уже некуда. «Протоколы сионских мудрецов» – тоже отечественную фальшивку, но постарше. О ней еще Николай II, относившийся к иудеям без особой симпатии, отзывался весьма неприязненно. Зато вождь Третьего рейха;, напротив, эти «Протоколы…» очень любил. Это была его настольная книга.

А г– н Корчагин, не мудрствуя лукаво, объемлет своей любовью и «Протоколы…», и самого фюрера. «Мою борьбу» «академик» издал особенно почтительно: «Авт. Шикльгрубер А. А., 600 стр. В тв. пер. Библия нацизма без сокращений на русском языке».

Но не подумайте, будто г-н Корчагин зациклился на гениальных трудах А. А. – Адольфа Алоизовича. «Академик» издал и другие книжки. Ну вот, к примеру, «Доктрина фашизма», «Международное еврейство», «Еврейский фашизм в России», «Еврейская оккупация России». Ну и далее везде. Со всеми остановками.

* * *

Много раз я писал о том, что прокуратура покровительствует отечественным нацистам. Приводил конкретные примеры и упоминал конкретных прокуроров. Ничего не меняется.

Может быть, прокуроры уверены в том, что нацисты нашей державе позарез необходимы? В смысле – полезны? Вроде изюминки, хотя бы и с гнильцой, без которой жизнь не в радость…

Вот заместитель генерального прокурора г-н Колмогоров пишет ответ Герою Советского Союза Марьяновскому: легендарный танкист совершенно справедливо возмутился решением прокуратуры о прекращении уголовного дела в отношении одного из отечественных нацистов, г-не Корчагина.

Я тоже не раз писал о непотопляемости этого партайгеноссе. О том, как прокуратура Москвы неоднократно спасала его от тюремных нар.

Честно говоря, этот партайгеноссе изрядно надоел. Тем более что каждое упоминание о нем подстегивает его рвение на ниве поисков жидомасонского заговора и наполняет гордостью по поводу собственной значимости.

Но это он мне надоел. А прокуратуре – вовсе нет. Вот г-н Колмогоров и пишет: дескать, следствие по делу проведено «полно и объективно», а в выпускаемых Корчагиным зоологических изданиях ничего этакого не содержится, что подтверждается и свидетелями, и экспертизами.

Получив от заместителя генерального прокурора такой ответ, Марьяновский с горечью сказал: «Не понимаю, зачем я воевал».

Между прочим: многочисленные свидетели (отнюдь не один бывший танкист) как раз о том и свидетельствуют, что место г-на Корчагина – на нарах. Причем давно. Что же касается экспертиз, то привлеченный в качестве эксперта самой же прокуратурой доктор социологических наук профессор Покровский заключил: публикации Корчагина «можно охарактеризовать как планомерно и вполне определенно направленные на разжигание национальной розни».

Поэтому Союз евреев-инвалидов и ветеранов войны (Марьяновский – его председатель) не успокоился, продолжил свое безнадежное дело. И опять пришлось г-ну Колмогорову отписываться. Очередной ответ заместителя Генерального прокурора пришел гвардии рядовому, инвалиду войны, участнику Курской битвы и форсирования Днепра Борису Стамблеру. И вновь г-н Колмогоров уверяет: все хорошо, прекрасная маркиза! Уголовное дело против Корчагина прикрыто совершенно правильно, «оснований для отмены принятого решения не имеется», потому как прокуратура основывается на показаниях свидетелей и заключениях экспертиз.

Как же так? – спросите вы. А как же показания свидетелей Стамблера, Марьяновского и многих других? И куда делось заключение профессора Покровского?

Все просто, граждане. У прокурорских, когда им это нужно, – совсем другие свидетели и эксперты. Было бы желание. А желание есть, это очевидно. Сами-то они, прокурорские, конечно же, не нацисты, упаси бог! Но явно – сочувствующие.

Кстати, об экспертизах. Мнение Покровского прокуратуру не устроило, она ссылается на заключение некоего кандидата филологических наук доцента Крутовой. Однако ни одного слова из самого заключения прокуратура не приводит и ознакомиться с ним никому не дозволяет. Создается впечатление, что результаты экспертизы, проведенной Круговой, доступны только особо доверенным товарищам. По партии.

Зададимся вопросом: так ли уж нужна в данном случае экспертиза? Нужна, отвечает Закон, но только если есть сомнения. Что ж, обратимся тогда, что называется, к первоисточнику. В своих «теоретических изысканиях», опубликованных немалым тиражом, партайгеноссе Корчагин утверждает: «Только полная депортация евреев может спасти Россию. Я осмыслил еврейский вопрос и хорошо понял, что без депортации евреев никакая нормальная экономика в России невозможна».

Какие уж тут сомнения… Особенно впечатляет «я осмыслил». Вслед за Остапом хочется спросить: как ваше имя, мыслитель? Жан-Жак Руссо? Спиноза?… Хотя нет, Спиноза не пойдет: еврей.

Еще из публикаций вышеупомянутого Корчагина: «Вернуть себе власть, снять с шеи народов России удушающую жидовскую петлю мы можем теперь только силой оружия».

Неужто еще есть сомнения? У прокуратуры имеются.

Или вот. До кучи. «Христианский бог – это не общечеловеческий бог, это – только еврейский бог. Будь он трижды проклят, этот еврейский бог!»

(Высшие иерархи Русской православной церкви пытались запретить показ по телевидению прекрасного фильма-притчи Мартина Скорсезе «Последнее искушение Христа» – якобы оскорбляющего чувства верующих. Настояли на отмене проведения в Москве корриды – будто бы богопротивного зрелища. А вот тут они почему-то молчат. Или тоже – сочувствуют?…)

Министерство печати РФ дважды выносило официальное письменное предупреждение партайгеноссе Корчагину «за публикацию материалов, разжигающих национальную нетерпимость и рознь». Работники Правового управления – как бы ни относиться к министерству в целом – безусловно эксперты. Они полагают (и не без оснований), что «разжигание» имеет место. А прокуратура, стало быть, с ними не согласна.

Потому что такие эксперты прокуратуре даром не нужны. Нужны другие, вроде глубоко законспирированного доцента Круговой, – чтобы обеспечить наших нацистов охранной грамотой.

Конечно же, дело не в паргайгеноссе Корчагине: это существо незначительное и нездоровое. Дело в том, что власть в лице прокуратуры не только не озабочена его «шалостями», но и всячески ограждает «шалуна» от давно назревшей порки. А вот это уже – симптом болезни всего общества.

Именно об этом шла речь в письме известных академиков и депутатов Государственной думы – в большинстве своем отнюдь не евреев – Президенту России. Вот фрагмент их письма:

«Поддерживая Вашу линию на борьбу с международным терроризмом, хотим обратить Ваше внимание на то, что в России практически не ведется борьба с одной их духовных основ терроризма – антисемитской идеологией. Обоснованную обеспокоенность и возмущение многих российских граждан вызывает антисемитская пропаганда, возбуждающая национальную и религиозную вражду в российском обществе, угрожая гражданскому миру в нашей стране. В эту угрожающую всем гражданам России кампанию вовлечены десятки организаций и сотни периодических изданий общим тиражом несколько миллионов экземпляров, безнаказанно действующих во всех регионах страны, и в том числе распространяемых в Москве и даже в Госдуме. Подобная пропаганда создает питательную среду для терроризма, проявляющегося во взрывах и поджогах синагог, в актах вандализма на еврейских кладбищах, погромах школ, оскорбительных статьях и лозунгах, призывающих к насилию по отношению к евреям и изгнанию их из России.

К сожалению, правоохранительные и другие органы исполнительной власти не принимают должных, а зачастую никаких мер по пресечению подобных действий и наказанию виновных».

Ответ ждать себя не заставил: подписанты получили его всего-то через три с небольшим месяца. Первый заместитель начальника Главного управления внутренней политики Администрации Президента (осилил все-таки, переписал с бланка; запомнить бы не смог) г-н Абрамов уведомил академиков и депутатов, что эти «вопросы находятся в поле зрения главы государства». И что вот ужо совсем скоро, с принятием благословенного закона «О противодействии политическому экстремизму», у нас будет установлена «уголовная ответственность за использование нацистской символики в РФ». Вот тогда, дескать, и заживем. А пока – извините.

Академики и депутаты, стало быть, – про Фому, а оттуда, из Кремля, пером заместителя начальника… (см. выше) г-на Абрамова – про Ерему. Конечно же, уголовная ответственность за использование нацистской символики – дело хорошее. Однако антисемитизм с ксенофобией и без символики будут чувствовать себя вполне сносно.

Закон о борьбе с экстремизмом прежней Думой был отвергнут. Ее коммунистическое большинство полагало – и вполне резонно, между прочим, – что этот закон можно будет использовать как против «коричневых», так и против «красных». Однако существовал (и существует) президентский Указ, имеющий силу Закона. Да и в имеющемся Уголовном кодексе вполне достаточно статей, чтобы обуздать отечественных нацистов. Но этого почему-то не происходит.

Новый закон вроде бы жестче, а санкции, им предусмотренные, – куда как строже. К примеру, можно будет привлекать к ответственности за экстремизм не только физическое, но и юридическое лицо. Органы юстиции всего-навсего должны будут доказать в суде, что какая-нибудь там РНЕ – экстремистская партия, и готово дело: ее, эту самую РНЕ, в момент ликвидируют.

Вопрос лишь в том, кто будет доказывать. Прокуратура? Сомневаюсь я, граждане. Совсем недавно, когда санкции были, мягко говоря, и вовсе смешные, некоторые прокуроры отказывались поддерживать обвинение против нацистов и публично, в зале суда, заявляли о своей солидарности с подсудимыми (подобные случаи стали уже хрестоматийными). Я уж не говорю обо всех этих играх с экспертизами, экспертами и свидетелями. Цель понятна: оградить коричневых от действия закона, а всяких там ветеранов и антифашистов – заморочить и унизить до такой степени, чтоб всем им стало неповадно. Но уж совсем негоже принимать участие в подобных играх – пусть даже косвенное – работникам президентской администрации.

Но боюсь, даже принятие Закона об экстремизме (а оно, принятие, все-таки состоялось) мало что изменит. Потому что дело не в Законе, а в желании его применить. Или в нежелании.

Чего до сих пор было больше, мы знаем.

Как вы думаете: зачем нам с вами прокуратура?

Ответ, казалось бы, ясен: прокуратура необходима для того, чтобы контролировать исполнение Закона. Чтобы оно, исполнение, было неотвратимым.

Но это ежели высокопарно. А если по-простому? Что значит – контролировать исполнение Закона?

Да очень просто: чтобы преступления – раскрывались, а преступников в обязательном порядке наказывали за содеянное. Что называется, невзирая на лица. Вот тогда-то мы с вами смогли бы обитать на просторах нашей необъятной родины более или менее спокойно, не страшась ежедневно за жизнь наших близких.

Но этого почему-то не происходит. И нам неуютно. Потому что мы понимаем: уж если убийства Меня, Листьева и Старовойтовой остались безнаказанными, то нам, случись что (не дай бог!), рассчитывать и вовсе не на что. И не на кого. Ведь не помогает даже