Тайны мятеж-войны - Россия на рубеже столетий

      В недалеком прошлом военная стратегия СССР (России) базировалась на сдерживании глобальной агрессии ядерными силами при готовности сил общего назначения к отражению полномасштабной агрессии на любом направлении одновременно.
      Сегодня ситуация коренным образом изменилась: при наличии ядерного оружия, ВС РФ не в состоянии решить проблемы отражения агрессии силами общего назначения в локальной войне даже на одном из сухопутных ТВД, тем более выполнить задачи отражения массированного применения средств воздушно-космического нападения США при поддержке других стран НАТО в форме стратегической операции.
      Следует иметь в виду, что в настоящее время проблема инвестиций в новую технику для "большой армии" военного времени, как и определение механизма ее развертывания на основе приемлемых для экономики ВС мирного времени, имеет первостепенное значение.
      Такое положение будет сохраняться еще некоторое время, но вопрос, какой должна быть армия военного времени, к чему она должна быть готова в рамках современных оценок и прогнозов, однозначного ответа пока не имеет, а его обсуждение превращается в схоластический спор о необходимости иметь дорогостоящий механизма вооруженной защиты России.
      Не будет преувеличением сказать, в современной России повторения положительного советского опыта строительства РККА не предвидится по одной причине - нас ожидает период экономической депрессии в 10-12 лет, при относительно длительном периоде восстановления. Кроме того, нет достойных оценок, динамичного прогноза и самое главное - управления военными реформами, на основе однажды принятого и вполне обоснованного решения на развитие ВС, соответствующего политическим целям государства.
      О формализме и творчестве в исследовании
      Рассматривая проблему Вооруженных сил в целом, нельзя не отметить, что она носит познавательный, исследовательский, одновременно практический характер. Действительно, в современных условиях практика не умеет, а наука в отсутствии новых данных не знает способов разрешения проблемы.
      Очевидно, что процесс познания должен носить не формальный, творческий характер поиска безошибочных и наилучших решений. В буквальном смысле требуется дать четкое формальное определение, какой процесс, план, систему управления, стратегию считать наилучшим. То есть, как правило, требуется дать формализованный ответ в рамках определенных численных показателей критерия оптимальности16. Считается, что без этого невозможно использовать математические методы и модели.
      Более того, несколько утрируя, можно с полным правом, сказать так: если в военно-прикладной области требуется найти наилучшее решение, и если удалось правильно найти (описать, сконструировать) формальный критерий оптимальности, то можно считать, что дело наполовину сделано.
      Действительно, для поиска решения можно применять всю мощь математических методов. Именно для этого в конечном счете организуется любое исследование. Рано или поздно требуемое решение и критерий его оптимальности будут найдены.
      Но выделение формального критерия (объективно правильного, адекватно отражающего сущность данного объекта исследования) - это большая удача на уровне открытия. Можно ли рассчитывать на открытие? В ответе на этот вопрос заключается суть вечной борьбы формализма и творчества.
      Применительно к процессу оптимизации ВС суть дела заключается не только в научном познании объекта или процесса реформирования, но и в творческом подходе к решению гносеологической, познавательной и практической для ГШ ВС задачи.
      Рассматривая процесс реформирования ВС, стоит иметь в виду, по крайней мере, два основных критерия: минимум стоимости содержания Армии при заданном качестве (например, обеспечения заданного уровня вероятности "отражения любой агрессии") или возможный максимум качества ВС при заданной минимальной стоимости.
      Имея в виду реформы, часто общие рассуждения (при оснащении их онаученными данными) сводятся к обоснованию "принудительного сокращения ВС при минимизации госзатрат", но при этом политическим руководством сохраняется (по тем или иным причинам) необоснованная "максимизация" задач в военной области. В этом случае процесс реформирования заходит в тупик17.
      Военное руководство, в силу дисциплинированности, доведенной до абсурда, как правило, соглашается с этим и пытается "изыскать внутренние ресурсы", что приводит к противоположным от ожидаемых результатам. Именно это мы видим сегодня в РФ (советую читателям обратиться к статье А.К Дмитриева "Эти колхозы остались", ознакомление с которой будет полезным для понимания ситуации в военной наукеvii).
      Принудительность противоречит творчеству, а необоснованность выбора приоритетов как раз и есть одна (и может быть самая главная субъективная) причина отсутствия видимых успехов в военной реформе.
      Свидетельство этому бесплодные дебаты о пользе и необходимости последовательного, а по сути разрушительного "объединения-разъединения" видов, родов войск, а также сомнительная оптимизация-перестройка органов стратегического управления (например ГК СВ или ЦОВУ).
      Конечно, не везде, где требуется найти (или выбрать) наилучшее решение, имеется критерий оптимальности. И более всего это характерно для ВС и военных операций, которые настолько сложны для исследования, что поддаются описанию только с помощью логических, или формально-логических критериев.
      Очевидно, что ни один человек не имеет права "узурпировать новое представление об оптимальности". Иначе он перестает быть творцом сам и лишает этой возможности своих подчиненных, которым становится неинтересно работать, их охватывает массовая апатия18. Это не потому, что нет или есть только плохие профессионалы, а потому что их мнение, как специалистов, "не заслуживает внимания", а знания и умения остаются невостребованными.
      Такие "авторитарные специалисты", тем более, "узурпатор единственно верного мнения", мешают делу. Их своеобразные представления о процессе исследования и ощибочные критерии оптимальности начинают доминировать в работе и делает ненужными в принципе какие либо научные знания.
      Авторитарные "знания" ведут к формированию поверхностных результатов и решений, которые легко укладываются в систему машинной обработки и получения угодных для начальников "мнений". Компьютер как бы заменяет человека, а процесс исследования часто сводится к простой компиляции чужих мыслей, набору огромного массива ненужных данных и в конечном счете к манипуляциям и подтасовкам мнений.
      Но природа создавала нас именно для творчества, поэтому в военной стратегии, поскольку она все же искусство согласования целей и средств, не может быть места "безмыслию железа". В ней есть место творчеству.
      Эти соображения - совсем не отказ от математиков и математических моделей. Это не отрицает значения счастливо найденных в результате исследований критериев оптимума (если его вообще можно найти в отсутствии ресурсов).
      Творец должен сам искать оригинальный путь решения, на основе оптимального сочетания целей и средств. А это уже действительно стратегия, в том числе исследования. Математические оптимумы и формальные критерии может быть и необходимы, но принятым интуитивно решениям они никогда не смогут быть достойной альтернативой. Они не могут быть равными по эффективности реалистическим оценкам, прогнозам и предложениям действительных творцов-стратегов.
      Пусть это не покажется странным, но рассуждения о критериях следует пояснить примером весьма показательным для современной России. Как нам всем недавно разъяснили, у протестантов есть формальный критерий богоугодности человека - она в конечном итоге определяется величиной его счета в банке. Поэтому на Западе человек всеми силами стремится его увеличить, и только при наличии счета может считаться состоятельным, уважаемым и пр.
      У православных (живем все же в России) - формального критерия европейской "богоугодности" нет, как нет и страсти к накопительству. Поэтому мы умные, но бедные, не уважаемые и естественно несостоятельные в глазах европейцев. И не только европейцев, но и "азиатов по определению".
      Поэтому с точки зрения протестантской Европы и сектантской Америки (что в принципе одно и тоже) нет ничего лучше "наемной профессиональной армии", а военная служба Отечеству-России не может быть почетной, для людей исповедующих мировые ценности, потому что она не повышает благосостояние.
      Но с математической точки зрения не ясно: к чему стремиться православным; где математически точный критерий оптимальности армии Новой России, например в части ее комплектования?
      При отсутствии (установленного в Европе) собственного критерия богоугодности государство образующего народа, это один из парадоксов бездумного "применения мировых стандартов" не ко времени и ни к месту. Только ради разговоров и удовлетворения интересов незначительной части населения, давно определившей критерий своей состоятельности по европейским стандартам.
      Но речь идет не о "меньшинстве населения", здесь проблема обеспечения безопасности подавляющего большинства народа и именно на территории России.
      И это не пропагандистская шутка. Это серьезно, поскольку элита повернутая на запад, к мировым ценностям, с ее взглядами на военную службу, вступила в противоречие с неформальной ментальностью народа. И Россия действительно поставлена перед трудным моральным выбором: деньги в банке или совесть в душе. Это совсем не означает, что нужно жить по законам восточного аскетизма, но и не значит, что следует взять за основу разрушительный тезис - "обогащайтесь" любыми способами.
      В настоящее время противоречие между национально-государственными интересами и способами их защиты с одной стороны, и выделенным на оборону ресурсом с другой стороны, приобретает обостренный характер "неразрешенного противоречия", и в значительной части носит субъективный характер.
      В России сложилась в принципе типичная ситуация "вечной неготовности к войне", которая требует серьезного исследования всей совокупности проблем, условий и факторов, существенным образом влияющих на обеспечение безопасности, мобилизации ресурсов государства, состояние мобилизационной подготовки РФ и мобилизационной готовности ВС.
      Ее разрешение в ходе военной реформы - одно из главных условий успешного решения задач обороны в будущем. Следует отметить, что для большинства развитых стран мира мобилизация как и "священная обязанность" становится все больше "анахронизмом 20 века", в то время как для России остается условием обеспечения экономической безопасности в настоящем и главным условием отражения военной агрессии в недалеком будущем.
      Этими соображениями могут определяться этапы военного строительства, способы трансформации существующего облика и направления развития ВС в целом.
      Ясно одно, пока отказ от традиционной системы содержания ВС мирного времени и формирования массовой армии военного времени, так же как немедленный переход к иной по организации военной системе государства без подготовки будет ошибкой. Оборонный и мобилизационный ресурс будет снижен не менее чем в 3-4 раза, а исправить положение в критической ситуации будет практически невозможно.
      Экономические соображения в виде ограничений численности и состава ВС должны учитываться в той мере, в какой обеспечивается безопасность, и насколько позволяют условия мобилизационного и стратегического развертывания разнородных группировок, необходимых для выполнения всего спектра задач.
      В связи с этим, в качестве главных проблем строительства ВС до 2025 года могут считаться:
      формирование облика ВС, соответствующего стратегии обеспечения военной безопасности государства в течение всего периода с учетом трансформации структуры, состава, численности личного состава и количественно-качественных показателей ВВТ;
      поэтапное изменение системы комплектования и формирования мобилизационных резервов;
      осуществление военно-технической политики, направленной на качественное изменение состава ВВТ и поддержания его в боеготовом состоянии;
      разработка стратегии применения ВС в новых условиях с учетом главной цели - достижения приемлемых условий мира для России.
      Исходя из этого, стратегическая "обороны" заключается в выполнении задач сдерживания глобальной агрессии на основе военного присутствия ЯС РФ (в том числе, включая их оперативно тактический компонент для нанесения превентивных ударов), а общий замысел отражения агрессии может базироваться на строительстве сил общего назначения, способных в случае развязывания войны решить задачи отражения полномасштабной агрессии на одном из театров войны после полной или частичной мобилизации с одновременным выполнением задач сдерживания на других ТВД.
      Кроме того, боеготовые силы мирного времени должны быть в состоянии решить задачи по нейтрализации военного конфликта ограниченного масштаба, а при выборочном доукомплектовании войск ПГ и при частичном отмобилизовании резерва первой очереди и задачи рамках локальной войны на одном-двух ТВД.
      Как под красивыми лозунгами о "сохранении ядра" Армии "стихийные троцкисты" современности разрушают Вооруженные Силы России.
      "В развале армии виноваты и мы тоже."
      А. Свечин
      В качестве примера сошлюсь на статьи военного обозревателя НГ С. Сокута в НВО с претенциозным названием "Сократить часть или потерять все", и Ю. Киршина "Теоретик Красной Армии". Первая - комментирует замысел реформирования Армии, изложенный бывшим Министром внутренних дел РФ, уважаемым генералом армии и доктором экономических наук А. Куликовым. Вторая - является демонстрацией принципа историзма в современных изысканиях и является своеобразным обоснованием концепции строительства ВС на рубеже тысячелетий.
      Не претендую на истину, но и промолчать не могу - принципы не позволяют.
      Тем более что "независимые мнения" изложенные генералом, историком и авторитетным военным обозревателем могут быть восприняты как "глас божий в пустыне" и своего рода откровение пророков.
      Суть личных предложений С. Сокута состоят в том, что "военным ретроградам", лежащим бессмысленным бревном на пути "адекватно понимающих ситуацию реформаторов", пора бы уже взглянуть "правде в глаза и назвать вещи своими именами". Очень ценное замечание в адрес тех, кто не понаслышке знает, что такое военная служба и Армия.
      Ради истины замечу, что чрезвычайно робкие попытки Генерального штаба вразумить знающих толк во всем реформаторов и оппонентов успеха в течение 10 лет не имели. Имею в виду сомнительное объединение ВВС и Войск ПВО, разгром Сухопутных войск и самого ГШ ВС, создание разного рода бесполезных командований (например, Оперативного Командования стратегических сил сдерживания, "мобильных" и пр. сил), многочисленные концепции строительства "профессиональных, высокооснащенных ВС" и разного рода другие президентские новации.
      Понимаю, что газетная беспринципность тоже своего рода принцип. Но не до такой степени, чтобы тиражировать в сотнях тысяч экземпляров, мягко говоря, "не проработанные" предложения, не соответствующие действительности данные и противоречащие здравому смыслу замыслы. Страна и ВС уже получили удар, сравнимый по результатам с ядерной войной, и отброшены в своем развитии как минимум на 25-30 лет назад.
      Ответ на вопрос - будут ли ВС инструментом проведения политики государства или останутся "украшением природы" на разрушенном экономическом ландшафте Российской Федерации, не вызывает особых сомнений.
      По всей видимости, генерал и доктор экономических наук должен понимать, что при подавлении вооруженных банд формирований в Чечне, тем более при отражении удара регулярной современной армии, СПЕЦНАЗ, СОБР и даже "мобильные силы" проблем не решали и не решают. Подобного рода мысли могут быть сродни только измышлениям о "38 снайперах, способных отслеживать" противника и выполнять задачи за целую дивизию19.
      Если А. Куликов все же понимает суть проблемы, то откуда эти новаторские мысли перевести ВС на "кадрово-территориальную (?) систему строительства" в численности 550 тысяч. Понимает ли уважаемый военно-политический деятель, о чем идет речь? Или его видение вооруженной борьбы не выходит за рамки деяний МВД в Москве и в Чечне?
      Неужели под этим всем понимается то, что современные Сухопутные войска вооружены трехлинейкой и телегой времен "реформы 1918-1926 года" по замыслам главного теоретика Красной Армии и "великого философа войны" Л. Д. Троцкого?
      Но для этого не нужно содержать даже 550 тысяч военнослужащих, как рекомендует генерал А. Куликов. Достаточно всего лишь одного столичного округа в численности 55 тыс. человек. Тем более, что о мировой революции нет и речи. Разумеется, все будут сыты и обуты. Возможно даже в меру сил, между праздниками, войска займутся "боевой подготовкой". Армия и Флот будут действительно "немногочисленными, мобильными и даже "профессиональными". На них с умилением будут смотреть россияне-налогоплательщики, с гордостью (как на дело рук своих) реформаторы, критически советники-теоретики, стоящие в стороне, и с величайшей признательностью за высокие показатели (в деле преодоления трудностей реформирования) заокеанские благодетели. Но ни сегодня, ни тем более в перспективе, такие атрибуты государства и "неизменные союзники" в деле обеспечения военной безопасности России не пригодятся. Даже в борьбе с "духами" пользы от них не много.
      Армия, как известно, не только профессионально подготовленный личный состав и "военно-обученный" резерв, но и военная техника - материальная основа войны.
      Вооружение нужно не только грамотно эксплуатировать и хранить, но и охранять, для того чтобы не растащили головорезы, подобные незабвенным Радуеву и Хаттабу. Для этого нужны "людские ресурсы", которые можно изъять только из экономики. Как, вопрос особый. Но если сегодня на одну единицу тяжелого вооружения в ВС России приходится всего лишь 13-14 человек, а в ВС США 56-60, то не трудно сообразить, до какой степени снижена планка боеспособности войск, "коэффициент технической готовности вооружения" и безопасность хранения ВВТ20.
      Действительно, "бесплодны надежды Министра обороны, военных и оборонки на массовые закупки вооружения с 2005 года". Это подтверждается словами зам. Министра обороны генерал-полковника А. Ситнова, который в июле заявил, что за последние 7-8 лет парк вооружений и военной техники обновлен только на 1,5% (при ежегодной потребности поставок из промышленности не менее 5-6% от наличного состава ВВТ). Более того "фантазии МО и ГШ ВС" не будут иметь никакой реальной почвы даже к 2010-2015 гг. Вооруженные Силы по уровню технической оснащенности и боеготовности в ближайшее время превратятся в "потешные войска для парадов" и бесполезного потребителя бюджетных средств.
      Думающий читатель может поймать меня на слове и тут же возразит: "Прав генерал Куликов - нужно сократить ВС, и не только личный состав, но и вооружение до пределов и норм ВС США". Посчитает и добавит: "Всего то, нужно, особенно не мудрствуя, оставить 20 тыс. единиц тяжелого вооружения и создать армию профессионального типа, как в США".
      Не думаю, что это решение проблемы реформирования. Спросите заместителя министра МО генерал-полковника А. Ситнова, в чем главная проблема реформирования ВС, и он ответит, что форсированно сократить в безопасном для страны режиме такое количество накопленных вооружений до 2000 года, как это предусмотрено Концепцией реформы, невозможно. Если даже это произойдет в более отдаленной перспективе, то ВС будут действительно армией для парадов, в которой численность ВВТ и, естественно, боевой потенциал будут снижены на порядок, если не больше.
      Но пока, если учесть прогноз развития военно-стратегической ситуации и деятельность НАТО на Балканах, задач у Вооруженных сил России по сравнению с Советской Армией не убавилось. Если судить по территории и протяженности границ, то 10 дивизиями не обойтись.
      Какой здравомыслящий человек, минимально осведомленный в географии, не поймет разницы между РФ - континентальной державой с ее политическим "окружением" и, например США. Соединенные Штаты как известно, расположены на "большом острове". На тысячи миль и охотников до национальных ценностей американцев и "потенциальных противников" Америке нет, и в перспективе ближайших 100 лет не придется увидеть. Но американцы содержат 12 дивизий и 18 бригад. НАТО имеет 50 дивизий, а мы дореформировались до того, что содержим только четыре относительно боеготовые дивизии в трех стратегических регионах, четыре общевойсковые бригады, да еще три дивизии ВДВ в качестве резерва. На большее, в разгромленном экономическими реформами государстве с населением в 145 млн. жителей, не хватает "численности и средств".
      А если завтра война?
      Наверное, попросим НАТО отложить операцию на пятилетку, для того чтобы справиться с экономической разрухой и "вечной неготовностью России к войне".
      Совершенно некорректны ссылки на опыт Германии и необходимость употребить его в России по "аналогии экономических условий".
      Немцы действительно сохранили офицерский состав в численности "черного Рейхсвера времен Веймарской республики" - полуподпольной армии, ограниченной послевоенными договорами 100 тыс. человек, вооруженных просверленными карабинами и фанерными макетами танков. Свидетельство этого мемуары "танкового генерала" Г. Гудериана. Действительно, спасение "золотого фонда" нации в годы кризиса на деле позволило Германии не только провести перевооружение и реформу Рейхсвера, но и развернуть в течение 6 лет гитлеровский Вермахт в численности 5 миллионов человек. Что это была за Армия, пояснять нет необходимости.
      Не буду обсуждать авантюризм Гитлера в деле завоевания жизненного пространства, так же как и сомнительное величие Троцкого в деле строительства РККА. Но отмечу, что успехи немцев в "военном строительстве" стали возможными при наличии следующих условий:
      народ Германии понимал необходимость иметь армию, соответствующую не бесспорной, но все же национальной идее времен "Третьего Рейха" и поголовно участвовал в военно-патриотических обществах;
      промышленность Германии в 30-е годы была на подъеме, и были соответствующие военным замыслам средства;
      правительство было готово выделить и выделило с согласия населения необходимые ресурсы на Армию и Флот.
      Как известно, это не изобретение "сверхчеловеков" и не бог весть, какая новость, а всего лишь воплощение на деле известных всему свету мыслей военного министра фельдмаршала Д. Милютина, одного из выдающихся военных реформаторов России 19 века.
      * * *
      Если "сняли голову" под названием экономика, по волосам для ее вооруженного прикрытия действительно не плачут. Тем более, что это крокодиловы слезы, цена которым медный грош в базарный день. Действительно следует сохранить созданное народом вооружение. Но возможности по исполнению даже самых хороших замыслов, в отсутствии понимания в обществе проблем армии, весьма небольшие. Пора осознать ответственность не только перед своей непорочной совестью демократов, но и назвать вещи своими именами, в том числе с точки зрения нормального здравомыслия и экономики. Ломать, как говорят не строить, и "сокращать часть" даже "ради спасения всего" нужно с умом.
      Впрочем, военным ретроградам пока не по силам тягаться с единым мнением "общественности" и независимой в своих суждениях от интересов народа и здравого смысла "четвертой власти", которая "любое дышло повернет куда угодно лицам начальствующим".
      Вопрос, будут ли Армия и Флот, как обязательные атрибуты суверенного государства, отвечать требованиям безопасности России в 21 столетии или останутся бесполезным потребителем бюджетных средств после реализации направлений реформирования российского общества, пока остается открытым.
      Может ли Россия немедленно перейти к профессиональной армии?
      Единственный кто успешно провел полномасштабную военную реформу в России был ее последний фельдмаршал - Д. Милютин. По его мнению успех реформы определяется тремя условиями: понимание необходимости и поддержка реформ в обществе; наличие средств для ее проведения в государстве и желание правительства выделить эти средства. Он же указывал на то, что ядром любой военной реформы является изменение системы комплектования и призыва на военную службу.
      Эти замечания выдающегося военного деятеля России остаются актуальными и на сегодня.
      Однако в наши дни ни одного из условий успешного проведения реформы в ВС РФ не существует, а "ядром" преобразований в войсках фактически является десятилетнее сокращение личного состава "для экономии бюджетных средств", якобы необходимых на развитие экономики России. Отсюда - пресловутое "недофинансирование" ВС в среднем за год на 50-70% от минимально необходимого объема, в то время как проведение реформ требует выделения сверх того дополнительных и немалых средств. При этом демагогически заявляется, что сокращение проводится в интересах обеспечения безопасности, а приоритетным направлением реформы является создание немногочисленных, полностью боеготовых войск и ВС профессионального типа.
      В этих условиях продолжение реформы представляется невозможным, а предложенный способ разрешения проблем - абсурдным по сути и разрушительным по последствиям для всей системы обеспечения военно-экономической безопасности государства.
      "Ядро реформы"
      Анализ данных сокращения численности ВС с 1992 по 2001 годы показывает, что при фактически неизменной доле офицеров и прапорщиков (43% вплоть до 2000 года) в предложенном МО варианте сокращения численности сохраняется избыточное количество (не менее 150 тысяч) военнослужащих именно этой категории личного состава. При этом сокращение абсолютной численности ВС происходит в основном за счет младших офицеров и рядового состава срочной службы, а "некомплект рядовых и сержантов" в частях доходит до 30% от установленной штатной численности.
      Даже если доля офицеров и прапорщиков, как планируется составит 31%, а переменного состава, то есть рядовых и сержантов "по призыву" в войсках будет 29-30% (именно таких показателей планируется достичь в рамках "Концепции строительства ВС до 2003 года"), то возникает ряд вопросов, на которые вразумительных ответов пока нет:
      Ради чего создается "профессиональная армия" в России?
      Какую "стратегию силовых действий" преследует ее создание?
      Можно ли накопить в необходимом объеме военно-обученный резерв в течение 5-7 лет, при существующей ныне нормативно-правовой базе комплектования ВС, если для восполнения запаса ежегодно из войск министерства обороны будет увольняется около 150 тысяч условно военно-обученных солдат, сержантов "основных военных специальностей", а сборовая подготовка специалистов для ВС не проводится уже 10 лет?
      Заблуждения несведущих или злонамеренность властьимущих?
      Нет сомнения в том, что нашими реформаторами движут примерно те же идеи, что и "военными теоретиками" Запада в предвоенные годы. Внешняя угроза ими представляется маловероятной, а "вооруженный народ" и военнообученный резерв им ни к чему, и, более того, опасен. В то же время безмерно дорогая "немногочисленная армия наемников и сомнительных профессионалов" будет весьма кстати для использования в вооруженных конфликтах внутреннего характера, для подавления безоружного и необученного населения.
      Говорят, что в государстве нет ни средств, ни ресурсов.
      Однако, только в 11 тысячах зарегистрированных охранных бюро содержится целая армия бесполезных для народа и экономики 600-800 тысяч "бойцов", никак не участвующих в материальном производстве и потребляющих значительную долю произведенного в государстве. Они на законных основаниях "помогают охранять" милиции, ОМОНу, РУБОПам "крышевать" новых хозяев России. Надо полагать - от такого же количества бандитов. Итого охранников, милиционеров и бандитов в государстве примерно 2 миллиона (из 20 миллионов мужчин трудоспособного возраста).
      Нет сомнения, что это, в случае чего, и будет "армия профессионалов" для нейтрализации внутренних угроз существованию "новых собственников" в России.
      В связи с этим, представляется неуместным вопрос о существовании в каком бы то ни было виде Вооруженных Сил РФ, как "фактора ядерного и регионального сдерживания агрессии". Несомненно, что процесс реформирования ВС, способных создать армию вооруженного народа для отражения внешней агрессии любого масштаба, в интересах создания "крыши для власть имущих собственников" и есть "ядро современной военной реформы", в этом суть создания "охранных структур" для властьимущих, а не Армии для обеспечения безопасности России силами вооруженного народа.
      Современное российское общество в свете военной статистики
      Давно известно, что статистика "знает все", она - "ключ к пониманию" многих явлений, в том числе нашего общества.
      Вот как характеризуется ВС "призывной контингент" по данным призыва 1999 и весны 2000 года.
      Из сообщений МО по периодам только в ВС (исключая другие войска и формирования) было призвано:
      Осенью 1999 года - 95 тыс.
      Весной 2000 года - 110 тыс.
      Осенью 2002 года - 128 тыс.
      Весной 2001 года - 148 тыс.
      Итого за четыре призыва (в течение двух лет) из 1360 тыс. штатных должностей в ВС солдатами и сержантами срочной службы замещено в войсках МО около 481 тыс.
      За период с 1996 по 2000 год общее количество призывников одного года несколько возросло и в 2001 году составляет примерно 1 миллион 200 тысяч человек. Отмечается, что это временное явление, и уже в 2009 году начнется спад численности призывников с пиком падения их численности к 2015 году до 600 - 700 тысяч юношей 18 летнего возраста. На этом уровне ожидается стабилизация численности на 5-10 лет (безусловно, это будет зависеть от политики правительства для изменения ситуации с рождаемостью в ближайшее пятилетие).
      По данным журнала МО "Военкомат" осенью 1999 года негодными к военной службе по медицинским показаниям признано 36,4%. Это в 1,3 раза больше чем осенью 1998 года.
      Наиболее "здоровыми" регионами оказались Дагестан, Брянская область, Алтайский край, Осетия-Алания, а также Ингушетия. В этих регионах годными к военной службе оказалось от 81 до 88%. "Аутсайдеры" (с гнилым потомством по мужской линии): Челябинская, Саратовская, Псковская и Воронежская области. Процент годных с ограничениями в службе здесь составляет от 74 до 91 процента соответственно21.