Я совсем в окно высунулся, чтоб всё видеть. И вдруг смотрю - бабушка сидит у самого нашего окошка. Там, где тот дядя, что меня ругал.
      Я закричал:
      - Бабушка! Бабушка! Смотри, плот какой! Там пожар!
      А бабушка встала, посмотрела на плот и говорит:
      - А там земли накидали, на плоту. Дрова на земле горят, и пожара не будет. А в котле люди кашу варят.
      А потом бабушка пришла к нам в каюту и говорит:
      - Пойдём посмотрим, как пароходик плот тянет.
      Я побежал на веранду и стал смотреть через загородку и увидел пароходик. Пароходик за верёвки тащил плот, и пароходик тоже колёсами шлёпал, как наш. Только он маленький и чёрный, а наш белый.
      КАК МЫ ПОШЛИ НА САМЫЙ ВЕРХ
      Мы пошли с бабушкой по веранде, а бабушка говорит, что это не веранда, а палуба. Веранды только на даче бывают. И что есть ещё палуба выше нашей. И мы сейчас туда пойдём.
      Мы прошли в самый перёд, и там шла лесенка наверх. На наш домик, где наша каюта, на крышу. А крыша наверху вовсе не крыша, а ровная, как пол. И тоже кругом загородка, чтобы не упасть. И стоят скамеечки, а по этому полу идёт будто маленький домик, длинный-длинный. И на нём стоит настоящая крыша горбом. И она стеклянная.
      Я хотел посмотреть, а стекло белое, и ничего не видно. Бабушка сказала, что внизу коридор и через это стекло свет идёт прямо вниз.
      Мы с бабушкой пошли дальше и вдруг увидели одно стёклышко, не белое, а как в окне. Я стал в него смотреть близко-близко. И ничего не видал, потому что темно. А потом увидал.
      Там, внизу, эта тётя ходила, в белом фартуке, которая меня хотела забрать.
      Бабушка спросила:
      - Ну, что ты там видишь?
      А я сказал:
      - Ничего.
      Тётя, наверное, меня искала. А мы с бабушкой здесь.
      КАК ПАРОХОДОМ ПРАВЯТ
      Мы увидели с бабушкой, что там, дальше, на пароходе, будочка стоит. А в ней окошко большое. А в будочке два дяди стоят. Они вперёд глядят. А между ними колесо. И они это колесо крутят.
      Бабушка сказала, что это матросы. И они пароход поворачивают этим колесом, куда ему надо идти.
      И ещё дядя стоял около будочки. Весь в белом, и фуражка у него белая, а пуговки блестят.
      Бабушка говорит:
      - А вот это капитан!
      Я сказал, что не хочу капитана и чтобы отсюда уходить.
      Бабушка сказала:
      - Хорошо. Пойдём посмотрим, где колёса.
      А я сказал:
      - Пойдём скорее.
      И потянул бабушку, где лесенка, потому что не хотел капитана.
      Мы пошли по лесенке вниз и мимо нашей каюты, где наше окно открыто. И потом дальше пошли. Всё по нашей палубе. И мы пришли туда, где колёса.
      Они очень хлопали. А нам их не видно было. Они стенкой отгорожены. А то, бабушка говорит, они так сильно по воде бьют, что весь пароход забрызгают. А из-за стенки они не могут нас водой достать. И ещё сверху они тоже закрыты. Чтобы ни на кого не брызгали. Они так шлёпают, что прямо ничего не слышно. Бабушка мне кричит, а мне ничего не слышно. А бабушка кричала, что в пароходе есть машина и что она колёса крутит.
      КАК Я ПОЗНАКОМИЛСЯ С МАТРОСОМ ГРИШЕЙ
      Потом мы с бабушкой пошли дальше, а там на загородке висят с той стороны ещё колёса. Они как баранки, только большие. С меня ростом.
      Я бабушку спросил:
      - Почему?
      А бабушка говорит:
      - Скажи как следует.
      И я спросил, какие это колёса.
      Бабушка сказала, что это не колёса, а круги. Их бросают в воду, и они плавают. Они из пробки.
      - Вот если упадёшь в воду, тебе сейчас и бросят такой круг. Ты за него схватишься и не потонешь, а спасёшься. Это спасательный круг.
      А я сказал, что падать всё равно не буду. А бабушка сказала, что это все говорят "не буду", а потом бывает, что падают. Мне очень хотелось, чтобы кто-нибудь упал. И чтоб ему круг бросить.
      Я хотел попробовать, крепко ли круг висит. А он висит на загородке, на той стороне. Он совсем над водой висит. Надо через загородки лезть. А большой дядя - так ему легко: он через загородку нагнётся и схватит круг. А потом бросит, куда хочет.
      Я стал бабушку просить, чтобы она круг достала. Бабушка не хотела.
      Я стал немножко плакать. Бабушка всё говорила, что нельзя всем хватать круги. А тут как раз шёл один дядя. Он был матрос.
      И матрос говорит:
      - Это, - говорит, - что? Круг показать? Я, - говорит, - могу этому мальчику круг показать. Как, - говорит, - тебя зовут, мальчик?
      Я сказал, что Алёша, а что Почемучка, я не сказал.
      А матрос сказал:
      - А меня Гришей зовут. Вот, гляди, Алёша. - И достал с той стороны круг. И поставил его на палубу, как колесо. А я держал, чтоб круг не упал набок. Очень легко было держать, и я мог.
      Он белый, и на нём буквы написаны, красные.
      Матрос говорит:
      - Читать умеешь?
      А я показал букву и сказал, что это "пы".
      А дядя-матрос сказал:
      - Ну, значит, ты молодец. Тут написано: "Партизан". Это наш пароход называется "Партизан". И на каждом круге написано: "Партизан".
      Я сказал, что когда упаду, так буду на этом круге плавать.
      Дядя-матрос говорит:
      - А мы на лодке подъедем и тебя вытащим. И опять на пароход посадим.
      ГРИША МНЕ ЛОДКУ ПОКАЗАЛ
      Я спросил, откуда они лодку возьмут. Гриша сказал, что у них лодка с собой есть. И говорит:
      - Пойдём, покажу.
      Мы с бабушкой пошли, и Гриша нас привёл, где пароход кончается.
      Бабушка сказала, что мы это на корму пришли, на самый зад парохода. И тут я увидел палку. Она очень толстая, торчит прямо вверх и немножко назад. И на палке висит лодка. Одним концом за низ, а другим за верх. И очень привязана, так что не упадёт.
      И Гриша сказал, что они захотят, так сейчас лодку отвяжут и на верёвках спустят. А потом туда вскочат, начнут вёслами грести и поедут, куда хотят. А вёсла там, в лодке, лежат. И я их видел.
      Потом Гриша сказал, что он теперь пойдёт.
      А бабушка сказала:
      - Спасибо, Гриша.
      А он сказал:
      - Пожалуйста!
      И за шапку немножко подержался.
      КАК Я С ВИТЕЙ ДРАЛСЯ
      А на корме тоже есть лесенка наверх. И тоже можно туда пойти. И там тоже есть палуба.
      Мы с бабушкой туда пошли, а там был мальчик. Больше меня. Он сказал, что он Витя и что ему шесть лет уже. И будет потом ещё больше. Я сказал, что мне тоже будет больше. А он сказал, что ему всё равно будет больше.
      Потом я сказал, что у меня мишка есть. Только в чемодане. А Витя сказал, что у него ружьё есть. И тоже в чемодане. А я сказал, что ещё мячик, и показал, какой большой, и что он в чемодане.
      А Витя сказал, что враки и в чемодан такой мячик не залезет. А я сказал:
      - Вот и залезет!
      А он сказал:
      - А ну, покажи.
      А я сказал: пусть он ружьё. Что хочу ружьё. А он опять сказал, что мячик - враки. Я взял и в него плюнул. Только не попал. А он попал. Витина мама вдруг подбежала, и бабушка тоже.
      Витина мама сказала:
      - Петухи какие!
      А бабушка закричала:
      - Ты это, брат, что же? Гадость какая!
      И ногой топнула. Только не со всей силы. Взяла меня за руку и очень скоро увела - я по лестнице чуть не упал. И она сказала, чтоб я никогда не смел плеваться.
      И мы пошли к себе в каюту, и бабушка курточку мокрым вытирала.
      А потом лампочки зажгли в каюте. И мы с бабушкой пошли смотреть, как огни горят на берегу, в домиках. И как на плотах костры жгут.
      Потом вдруг зазвонил звонок, тоненький-тоненький. И дядя в белом прошёл по палубе очень быстро. И у него в руке звоночек, и он всё звонил.
      Бабушка сказала, что это он зовёт ужинать и что надо идти руки мыть. Я очень хотел руки мыть, потому что из шкафчика делается умывальник.
      Потом мы ужинали в столовой, и я ел яичницу, а бабушка - сосиски. И в столовой все ели.
      И ходила кошка. И бабушка ей целых полсосиски дала.
      Потом мы пошли к себе. И я сам нашёл, где стоит "семь". Потому что оно на кочергу похоже. А в каюте бабушка мне на диванчике постелила и загородила чемоданами, чтобы я не упал.
      У меня стало как домик, и бабушка свет погасила и сказала, чтоб я спал.
      КАК ВИТЯ МЯЧИК ВЫБРОСИЛ
      А на другой день я ходил смотреть, как лодка висит на корме. А потом взял мишку из чемодана и пошёл с ним играть. Мы с бабушкой опять ходили на корму наверх. Там опять был Витя, и бабушка разговаривала с Витиной мамой. А у Вити никакого ружья не было. Я хотел, чтобы мячик принести. И стал бабушку просить, чтоб дала из чемодана. Он в самом-самом низу, подо всем.
      Бабушка ушла за мячиком, потому что Витина мама тоже хотела такой мячик посмотреть. Она таких мячиков никогда не видала, которые могут лепёшкой делаться. Бабушка принесла и надула мячик, а я хлопал в ладоши и кричал:
      - Ага! Ага! Ага! Вот и не враки! Вот и правда!
      А Витя рукой трогал. И хотел взять, а я не давал. Бабушка сказала, что здесь нельзя играть мячиком, потому что мячик ускочит. Я стал просить, чтоб поиграть. Бабушка говорит:
      - Ну, хорошо. Немножечко поиграйте. Только я воздух выпущу, чтоб не очень прыгал.
      Бабушка так выпустила, что он совсем не прыгал. И мы немножко с Витей играли.
      Потом бабушка сказала Витиной маме, что она ей покажет, как хорошо надо вязать, и пошла принести вязанье. Бабушка всех учит, как надо вязать. А Витина мама сидела и тоже вязала.
      Витька стал мне мячик не давать и нарочно стал его пихать ногой. А Витина мама не глядела. Она всё вязала. А Витька так ногой его ударил, что мячик полетел за загородку. А я закричал со всей силы:
      - Ой, упал! Упал!
      И Витька закричал тоже со всей силы:
      - В воду упал! В воду упал!
      Витина мама очень испугалась, вскочила и как закричит:
      - Ой! Спасите! Спасите!
      Потому что она думала, что это Витя упал. А это вовсе не Витя, а мячик. А Витя только кричал. И внизу все люди стали кричать и бросать спасательные круги.
      И один дядя всё кричал:
      - Вот голова! Вон голова!
      А это не голова, а мячик. Витина мама стала кричать:
      - Это мячик! Это мячик!
      А пароход всё равно остановился. И Гриша побежал туда, где палка. И ещё один дядя-матрос. И ещё один главный, в белом костюме.
      И они отвязали лодку и спустили вниз, в реку. И потом стали грести и приехали к мячику. А к мячику ещё две какие-то лодки ехали. Чужие. Только наши всё равно раньше приехали и мячик достали. А дядя в белом встал в лодке и мячиком махал. И я боялся, что он его разорвёт, - так махал. А потом они ездили и доставали из реки спасательные круги.
      Бабушка ко мне прибежала, и я думал, что она плачет. А это она так испугалась. Она думала, что я упал. А это мячик. Потому что Витька его так ногой бил. Бабушка сказала Витиной маме, что надо пойти и сказать капитану. А Витина мама забоялась и совсем ушла. И Витьку взяла.
      А бабушка увела меня в каюту и сказала:
      - Сиди.
      КАПИТАН КО МНЕ ПРИШЕЛ
      Бабушка пошла к капитану. А я боялся, что капитан мячик не отдаст. А это вовсе не я, а Витька. Потом наш пароход пошёл. Я всё сидел и в окно не глядел. И мне жалко было бабушку, что она пошла к капитану. Он её совсем заругает. А потом вдруг бабушка пришла, и у ней мячик. Очень мокрый.
      Капитан тоже пришёл. Я испугался и стал скорей плакать, а капитан говорит:
      - Это ты Алёшка? Ты что же это такое наделал, что пароход остановили?
      Я сказал, что это не я, а Витька, и что Витька с его мамой потом убежали и теперь небось где-нибудь сидят. А ко мне вот капитан пришёл. И вот меня ругает. А я ничего не сделал. Капитан говорит:
      - А в звоночек кто звонил?
      А я ничего не стал говорить.
      Капитан сказал:
      - В звоночек-то ведь звонил? Вот в этот звоночек?
      И он стал пальцем показывать. Показывал, показывал, да вдруг и позвонил.
      А я сказал:
      - Вот теперь вы будете говорить, что надо.
      Капитан сказал:
      - Вот и скажу, чтоб этого мальчика ко мне наверх унесли, где колесо крутят.
      И пришла эта тётя, в белом переднике. А капитан сказал:
      - Принесите этому мальчику чашку шоколада из буфета. Это не он мячик бросил. У него у самого чуть мячик не пропал.
      И сказал:
      - До свиданья.
      А бабушка сказала:
      - Извините.
      Потом бабушка рассказала, что капитан очень испугался, потому что думал, что человек упал. И что все очень кричали. А потом он увидел, что это мячик, а вовсе не человек. Он в бинокль посмотрел. В бинокль всё видно, даже если очень далеко.
      Капитан лодку послал, чтобы круги все собрали и привезли на пароход.
      А то их прямо сто штук выкинули. А может быть, и не сто.
      Потом тётя мне шоколад принесла и прянички. Бабушка сказала, что они бисквиты. Они совсем как пустые и очень вкусные.
      А мячик высох, и бабушка его сложила в чемодан. И сказала, что до самого Киева не будет давать. А в Киеве я буду им играть.
      ЯКОРЬ
      Я капитана теперь не стал бояться. Потому что он знает, что мячик не я закинул в воду, а Витька. А в звоночек так он тоже небось позвонил.
      И я пошёл с бабушкой наверх, где видно, как матросы колесо крутят. И видно, как капитан стоит. Или ещё какой другой главный, который матросам говорит, что им делать. Я никого не боялся. Потому что всё равно никого главнее капитана нет.
      Бабушка сказала, что мы теперь на самом переде парохода и самый перёд называется нос.
      Там вперёд торчала палка. Очень тонкая. А на палке висел, бабушка сказала, якорь. Он очень большой и железный. И он сделан из больших крючков. Сначала идёт палка железная, а книзу из неё выходят крючки. И от якоря к пароходу идёт цепь.
      Я спросил бабушку:
      - Почему якорь?
      Бабушка говорит:
      - Не почему якорь, а для чего якорь.
      И что он для того, чтобы пароход мог стоять, где хочет. Захочет - у берега, а как захочет - прямо на середине реки. Возьмёт и станет, ему всё равно, что нет пристани. Матросы возьмут да пустят якорь в реку. А он на самое дно потонет. И за дно своими крючками как вцепится! Так и будет держаться. Прямо как когтями. А пароход к якорю цепочкой привязан. Сколько захочет, столько и будет стоять.
      Потом приходил матрос Гриша, мой знакомый, и говорил, как они мячик доставали. Он думал, что я нарочно кинул. А я ему сказал, что это Витька ногой. Гриша сказал, что Витьке надо уши надрать. Я просил Гришу, чтоб посмотреть якорь.
      Гриша сказал бабушке:
      - Можно, мы с гражданином пойдём якорь смотреть?
      Бабушка сказала, что можно и что она тоже хочет якорь смотреть.
      Мы на самый-самый нос пошли. И видали, какие у якоря крючки. Они толстые, как у меня рука. Нет, ещё даже толще - как нога. А на другом конце у якоря кольцо. И потом цепь идёт. В пароход. Я спросил Гришу, когда якорь будут бросать: скоро или кет.
      Гриша сказал, что сегодня не будут, а завтра, наверное, будут. Только ночью. Я тогда спать буду.
      КАКАЯ КУХНЯ НА ПАРОХОДЕ
      Бабушка сказала, что это ничего, что я спать буду. Зато мы сейчас пойдём кухню смотреть. Гриша бабушке сказал, что надо кухню смотреть. И сказал, что у них три кухни. И там всё время жарят.
      Мы с бабушкой пошли по лестнице вниз, там тоже была палуба. Только загородка кругом не из решётки, а как забор. И там было много людей. У них были узлы и всякие мешки, и они на них сидели и курили папиросы. И все говорили очень громко. Бабушка сказала, что им недалеко ехать и они скоро будут выходить, а потом другие будут приходить. И тоже ехать. Там была одна каюта. У неё двери не было, а просто загорожено досочкой. А там чай дают. И баранки. И яблоки. И ещё рыбу. Я стал бабушку просить, чтобы она мне купила такую рыбу. А бабушка сказала, что эта рыба очень солёная и я её есть не буду. Бабушка только купила мне два яблока.
      Потом была ещё дверь, и там был дядя, очень толстый. Весь в белом, и на голове у него - белая шапка, как пузырь. В этой каюте плита, только не как у нас дома, а вся железная. На ней кастрюли стоят, большие, как вёдра. И ещё сковородки. Бабушка сказала, что это кухня и дядя-повар. Он варит обед, и ему очень жарко. Оттого он такой красный.
      Дядя-повар увидал меня, что я гляжу, подошёл к самой двери и говорит:
      - Ты что на обед хочешь? Пирожное, наверное, на обед хочешь?
      А я сказал:
      - Не хочу пирожного.
      А повар сказал, что я молодец. И чтобы я ел на обед рыбу с картошкой. И что он очень вкусную сделает, лучше даже пирожного.
      Бабушка сказала, что мы непременно попросим рыбу.
      Повар вдруг испугался и побежал к плите. Он закричал:
      - Ой! Ой! Котлеты горят!
      Я стал смотреть, как горят. Бабушка мне сказала, что это значит - очень зажарились, а никакого огня не будет. Я думал, что как пожар. Потом мы с бабушкой над этим всё смеялись: котлеты горят!
      ПРИСТАНЬ
      Вдруг пароход загудел. Все люди встали и начали мешки подымать. Колёса перестали шлёпать, и пароход стукнулся так, что я чуть не упал, и бабушка тоже. А одна тётя совсем упала и корзинку уронила, и сама засмеялась. Это потому, что пароход в пристань стукнулся.
      Мы к пристани пришли. И все стали выходить.
      Матрос Гриша кричал:
      - Успеете! Успеете!
      А они всё равно толкались.
      Один маленький мальчик заплакал: его затолкали. Гриша как схватит его и сразу наверх поднял. Потом его маме отдал. Бабушка говорила, зачем мама его на руки не взяла. А эта мама ей сказала, что у ней две корзинки и она не может взять мальчика.
      Гриша сказал:
      - Давайте корзинки. А мальчика берите на руки.
      Гриша понёс корзинки, а тётя - мальчика. Мальчик не стал больше плакать. Потом Гриша увидал меня и говорит:
      - А ты, Алёшка, дальше едешь?
      Бабушка сказала, что нам ещё далеко-далеко.
      И мы потом долго ехали на пароходе, и был через реку мост. Он шёл сверху. А мы проехали внизу, как будто в ворота. Потому что мост был очень высоко. По этому мосту поезд шёл.
      Я видел, как паровоз пар пускал и свистел. Только пароход громче свистит.
      КАК МИШКУ КУПАЛИ
      Я хотел бросить мишку в воду и чтобы его потом спасли, как мячик, а бабушка сказала, что его спасать не будут. А что он сначала поплавает, а потом намокнет и утонет. А я всё-таки просил.
      Бабушка достала много верёвочек и их связала, и сделалась очень длинная верёвка. Потом мы мишку привязали очень-очень крепко. И стали через загородку спускать его в воду.
      Все люди смотрели, что мы делаем. А бабушка говорила, что мы мишку купаем. Мишка совсем не тонул. А только по воде кувыркался и прыгал. Пароход его очень скоро тянул. Потом мы его вытащили. Он был мокрый, только не очень. И все смеялись, что мишка купался. И говорили, что теперь меня надо привязать на верёвку и тоже пустить в воду. А я не боялся, потому что они шутят.
      КАК МЫ К КАПИТАНУ ХОДИЛИ
      Ночью бабушка меня разбудила и одела. Сказала, что сейчас пароход придёт к пристани и мы выйдем и поедем по железной дороге, и опять сядем на другой пароход. На том пароходе мы приедем в Киев. А сейчас надо идти прощаться с капитаном и с Гришей. Мы пошли к капитану в каюту. Бабушка постучала и сказала:
      - Товарищ капитан!
      А он оттуда ответил:
      - Кто там? Войдите.
      И открыл дверь.
      У капитана целая комната. На стене - карточки, и на одной карточке был пароход. А на другой, кругленькой, были мальчик и девочка. Капитан сказал, что это его дети. И что мальчик с ним ездил, только прошлый раз. Я мог бы с ним играть. Потому что ему пять лет. Потом капитан подарил мне карточку с нашим пароходом и спросил меня, как пароход называется.
      Я сказал:
      - Знаю, "Партизан".
      Капитан говорит:
      - Ну, значит, молодчина.
      А бабушка сказала:
      - Прощайте, мы сейчас выходим.
      А я рассказал, что мы купали мишку, и сказал, что я тоже буду капитаном. И мы с бабушкой пошли искать Гришу. Мы с ним стали прощаться. А он говорил, что не надо. Что он нам непременно вещи вынесет.
      И меня посадит на автомобиль, чтоб ехать на железную дорогу.
      Мне очень не хотелось уходить. Я хотел плакать. Бабушка сказала, чтоб я не плакал и даже чтоб не начинал. Гриша будет смеяться и скажет: рёва. А если рёва, то всё равно капитаном не буду. А чтоб лучше я спел чего-нибудь. Я ничего не стал петь.
      А тут пароход зашатало.
      Значит, мы приехали и толкнулись в пристань. Бабушка ушла.
      А потом пришёл Гриша, завязал поясом чемоданы да прямо через плечо повесил. Гриша меня за руку взял. Он очень сильно взял.
      А я не сказал, что больно.
      Я спросил:
      - А бабушка на автомобиле?
      Гриша сказал:
      - На извозчике.
      И как пошёл, прямо со всей силы. И прямо на пристань и потом прямо по мостику, и там бабушка. Она на извозчике сидела. Бабушка меня посадила рядом. А потом Гриша вещи наши поставил и потом еще сказал:
      - Ну, прощайте!
      И стал с бабушкой прощаться.
      А бабушка закричала:
      - Ой, милый, руку поломал!
      А Гриша не поломал. Он очень крепко взял, оттого что он очень сильный.
      Гриша сказал:
      - Ах, извините, бабушка.
      А потом Гриша взял меня и поцеловал и опять меня посадил и говорит:
      - Ну, прощай, Алёшка! Смотри, будь капитаном.
      И шапкой нам Гриша махал.
      А мы на извозчике поехали на вокзал.
      ДНЕПР
      Потом мы ехали по железной дороге и опять на другом пароходе, по реке. Бабушка сказала, что это очень большая река. Называется Днепр. И что около самой реки будет большой город. Это и будет Киев. Там очень хорошо. И там живёт бабушка. В Киеве, бабушка сказала, есть такие комнаты, и там можно всякую игрушку взять и поиграть. А когда не захочется, отдать назад, и тебе другую игрушку дадут. И так можно много-много раз. Сколько хочешь. И ещё в Киеве есть такой дом, куда все дети приходят, и там очень интересно.
      И мы с бабушкой туда пойдём, и, может быть, мне там дадут ружьё. И я буду ходить и петь.
      Большие мальчики там делают самолётики, которые сами летают. И что я потом буду делать тоже самолётики.
      Мне очень захотелось, чтобы скорее был Киев.
      И я всё глядел вперёд и кричал:
      - Бабушка, вон Киев!
      А бабушка всё говорила, что это не Киев, а деревня. И что там в садах растут вишни. И яблоки. И ещё груши и сливы. И мы потом будем из слив варить варенье.
      Вдруг один дядя закричал:
      - Смотрите, смотрите: невод!
      И все стали смотреть на берег. Мы с бабушкой тоже стали смотреть.
      Все кричали:
      - Невод! Невод!
      А там на реке была большая лодка, красная, и я думал, что эта лодка невод, и сказал:
      - Какой красный невод!
      И все стали смеяться.
      Бабушка мне сказала, что невод - это не лодка, а сетка. Она большая. Её кидают в реку, а потом тянут к берегу и сгребают рыбу. Я хотел посмотреть, как сгребают, но мы уже проехали. Я только видел, что там, на берегу, много людей.
      Бабушка сказала, что это ничего, что мы проехали. В Киеве есть невод ещё лучше, и мы с бабушкой пойдём смотреть, и я увижу, какие рыбы всякие бывают в реке. И есть рыба щука. Она может так укусить, что даже может палец откусить. И она маленьких уток, совсем маленьких, которые ещё утята, тоже хватает. И съедает. И всяких рыб тоже глотает. Только раков не может глотать. И что мы пойдём смотреть на невод и что мне покажут щуку.
      Мы с бабушкой обедали, и я ел куриную ножку.
      Один дядя посмотрел в окно и сказал очень громко:
      - Ого-го-г-о-го! Уже Киев видно!
      А я не хотел есть, а хотел, чтоб посмотреть Киев. Бабушка сказала, что ещё далеко. А я всё равно не стал есть.
      Бабушка вытерла мне руки, и я побежал на палубу смотреть.
      Я хотел смотреть, а смотреть не мог. Все хотели смотреть - стали и загородили.
      А один матрос увидал, что я хочу смотреть, и сказал:
      - А ну, давай пойдём.
      И мы как пошли, и прямо на лестницу к капитану. Только не к капитану, а где вёдра стояли.
      Там вёдра деревянные стояли. Матрос сказал - они чтоб помогать пожар заливать.
      Он сказал мне:
      - Держись за вёдра.
      А у них ручки из верёвки. Они толстые. Они прямо как железные. Я за эту верёвку стал держаться. А матрос говорит:
      - Гляди, вон Киев!
      А там всё деревья и немного домов. А потом стало много домов видно. И пароходов всяких много. И лодок очень много. Наш пароход как загудел в гудок, так ведро стало прыгать.
      А потом я услышал, что бабушка кричит:
      - Алёша! Алёша! Куда ты делся?
      А я не делся, я наверху. Я сначала не кричал, а потом крикнул:
      - А я тут!
      Бабушка всё смотрела, где я. А я наверху.
      Я ещё закричал:
      - А я тут! А я тут!
      И все стали смотреть на меня и смеяться. Бабушка тоже посмотрела.
      Бабушка закричала:
      - Ну, держись крепче!
      Это потому, что загородки не было.
      А у меня зато вёдра были. Они в ряд стояли. Там длинная-длинная скамеечка. И в ней дырки большие. А в эти дырки вёдра поставлены. Они ни за что не упадут.
      Бабушка ко мне пришла и стала рукой ведро толкать. Думала, оно упадёт. А оно не упало.
      Бабушка сказала, что она боялась, что я упаду.
      А я сказал:
      - Ха-ха-ха! Это дядя-матрос меня сюда привёл, чтоб я Киев посмотрел.
      Я очень хотел увидать бабушкин дом, где мы будем жить.
      А бабушка сказала, что его всё равно не видно и чтоб идти мишку прятать и вещи все, и мы пошли в каюту.
      А потом пришёл этот матрос и сказал, чтоб мы его ждали. Потому что он придёт и наши вещи вынесет. А что сейчас пристань будет и ему надо идти помогать пароход привязывать.
      Потом пароход толкнуло.
      Бабушка сказала:
      - Ну, приехали.
      И все стали топать, все стали выходить, а мы не стали.
      Бабушка сказала:
      - Не вертись, успеем. Придёт матрос и возьмёт вещи.
      А никто не приходил. И матрос не приходил.
      Бабушка пошла посмотреть: может быть, он не может прийти, и велела, чтоб я сидел в каюте. Вдруг матрос пришёл.
      Он очень скоро схватил наши вещи и всё говорил:
      - Пошли, Алёшка, пошли. Я извозчика нашёл.
      Мы опять на извозчике поехали.
      Мы тихо поехали, потому что вверх. А потом опять скоро, и там улицы и трамваи, только не как в Москве. В Москве они побольше.
      И вдруг бабушка закричала:
      - Стойте!
      И потом сказала:
      - Ну, дома.
      ДОМ У БАБУШКИ
      В БАБУШКИНОЙ КВАРТИРЕ
      Я стал смотреть, какой дом. А он очень большой. И вдруг пришёл дядя и стал наши чемоданы забирать. А это дядя-дворник. И он говорит:
      - Ну як, Марья Васильевна? Ну як там?
      А я не знал, что это "як", а потом узнал. Мы с бабушкой пошли в дверь. А там лестница. Я бабушке говорил, чтоб скорей идти, где она живёт.
      Бабушка сказала, что мы сначала пойдём за кошкой. Бабушка свою кошку отдала одной тёте. Чтоб она её кормила. А то бабушка уехала, и кошка одна осталась. Мы пошли по лестнице. Немножко прошли, и бабушка говорит:
      - А хочешь, мы наверх поднимемся без всякой лестницы?
      А я закричал:
      - Я знаю, это лифт! И там дядя-лифтёр с пуговками.
      Бабушка сказала:
      - А вот и нет лифтёра. Сами поедем.
      Мы подошли к дверке. И около дверки были кнопочки, как для звонка. Бабушка надавила одну кнопочку, и за дверью загудело. А потом что-то щёлкнуло. Бабушка открыла дверь. А там уж лифт стоит. Только совсем маленький. Как будто шкафик. Мы туда вошли. Бабушка закрыла все двери и нажала кнопочку, как будто она не бабушка, а лифтёр. Я думал, ничего не выйдет. А мы поехали. Я обрадовался и стал хлопать в ладоши и кричать:
      - Ай, бабушка! Ай, бабушка!
      А бабушка нарочно завезла меня на самый верх, а потом немножко вниз. Лифт остановился, мы открыли дверь и вышли на лестницу и снова двери закрыли. Потом бабушка нажала кнопку около двери, и лифт сам пошёл вниз. В лифте никого не было. Мы с бабушкой позвонили в квартиру, и отворила девочка.
      Она закричала:
      - Ах, вы приехали! А это, наверное, Алёша.
      И сказала, что она сейчас принесёт бабушкину кошку Пуму. Пума очень обрадовалась и стала мордочкой тыкать бабушку в ноги и мурлыкать. Я думал, что она запачканная. А это она не запачканная, это шерсть у неё разными кусками, всякими - чёрными и жёлтыми. Очень смешная. Потом девочка бабушке ключ дала, и мы пошли в другую дверь.
      Бабушка говорит:
      - Вот тут я живу. Вот посмотри.
      А ничего не было видно. Потому что всё было газетами закрыто. Бабушка сказала, чтоб я ушёл - сейчас будет пыль. А я всё равно не ушёл. И мы с бабушкой стали газеты снимать. А я снял газеты и увидел, что это плита. И бабушка сняла газеты. А там за газетами - полка. Это на стене полка, даже две полки. Только они газетами были завешены. А на полках - разные кастрюлечки, и все блестят. И чайнички и кувшинчики. И ещё сковородки и потом мельница, которая для кофе.
      КАК Я ПЛИТКИ БОЯЛСЯ
      Кошка вскочила на плиту и стала всё нюхать. А там, на плите, была чёрная коробочка, круглая, большая. Только сверху она очень смешная. У ней сверху не крышка, а каменный кружок. А в кружке канавка. Канавка идёт кругом по всей крышке. А сбоку из этой коробочки торчат две медные палочки. А сама коробочка железная. Кошка стала коробочку нюхать.
      А я закричал:
      - Почему?
      Бабушка сказала:
      - Опять почему?
      А я сказал:
      - Коробочка. Почему коробочка?
      А потом сказал:
      - Бабушка, какая это коробочка?
      Бабушка говорит:
      - Ага! Вот сейчас увидишь, что будет.
      Принесла белый шнурок. У него две белые трубочки на одном конце, а на другом - два гвоздика. Бабушка трубочки надела на коробочку, прямо на палочки, которые из неё торчат. Потом схватила шнурок за другой конец, где у него медные гвоздики, и засунула в стенку. А в стенке были две дырочки.
      Я не знал, что будет, и ушёл от плиты и сел на лавку.
      Бабушка говорит:
      - Ты не бойся, чего ты убежал!
      А я скорей стал ногами на лавку и сказал, что я не боюсь, а это чтобы лучше было видно. А там коробочка вся сверху засветилась, и в канавках, на крышке, стало красно, как уголья. Я стоял и смотрел, а подходить не хотел. Бабушка засмеялась и говорит: