Что я видел

      - Это не тигр? Это не тигр?
      А я ей сказал толстым голосом:
      - Это сло-он. Он не кусает. Он добрый.
      Люба сказала:
      - А погладить можно?
      Я ей сказал, что это хобот. И показывал, как слон хоботом крутит.
      А МЫ ОПЯТЬ В ЗООСАД ПОЕХАЛИ
      Потом я ей сказал, что я на маленькой лошадке катался. Люба пошла к своей маме и стала ей на ухо говорить.
      А Любина мама ей говорила:
      - Хорошо, хорошо. Потом.
      А Люба стала капризничать, говорила:
      - Пойдём. Сейчас. Я хочу.
      Любина мама сказала вдруг моей маме, что надо пойти в зоосад и чтоб вместе пойти. Люба стала прыгать и хлопать в ладоши. И стала петь:
      - Вот пойдём! Вот пойдём!
      А я сказал:
      - На трамвае поедем, я знаю.
      Мама стала шляпу надевать. И я кепку сам надел. И я всех повёл в лифт. А потом мы поехали на трамвае.
      А Люба всё своей маме говорила, что она тоже хочет на маленькой лошадке кататься. У ней мама очень добрая, потому что говорила:
      - Хорошо, хорошо.
      А когда мы пришли в зоосад, мы прямо пошли к лошадке. И я с Любой опять катался. А Люба не кричала, а только ножками топала.
      И говорила:
      - Вот хорошо!
      А потом не хотела уходить, и нам ещё билет взяли, чтоб ещё кататься.
      КЕНГУРУ
      Любина мама сказала, чтоб мы с Любой шли впереди. А Люба хотела, чтоб её за руку тянули. И опять пошла к своей маме.
      А её мама ей сказала:
      - Я не кенгуру. А то б я тебя в карман положила и понесла.
      Я маму спросил:
      - Почему кенгуру?
      Любина мама сказала:
      - А это зверь такой. У него на животе карман. Он туда своих детей кладёт и скачет с ними, куда хочет.
      Люба сказала:
      - Ну да! Это ты нарочно. Таких зверей не бывает.
      А Любина мама говорит:
      - А он тут есть. Хочешь, покажу?
      Я сказал:
      - Я тоже хочу.
      И мы пришли, где кенгуру. Они за загородкой прыгали. Они не стоят на всех лапах. Кенгуру сидит на корточках, и хвост ей не даёт совсем на землю сесть. Она сзади на хвост опирается. А потом как прыгнет! У ней очень длинные задние ноги. Прямо как у зайчика. Только она не как зайчик, а очень большая. Больше собаки. А передние лапки, как ручки. Очень маленькие. А потом у ней очень большой хвост. Он сначала толстый, а к концу тоненький. И совсем без волосиков.
      А кармашка на животе не видно было. А все тоже говорили, что есть и что она в этот кармашек может положить маленького кенгурёнка. Она вся серая, только на животе у ней шерсть немножко белая. Кенгуру не ходит. Она понемножку прыгает.
      Она мне очень понравилась. Её, наверное, погладить можно. Она не хищная.
      А Люба стала говорить:
      - А вот и не носит детей в кармане!
      Любина мама сказала:
      - Ну, сейчас у неё детей нет. Наверное, выросли.
      САМАЯ БОЛЬШАЯ ПТИЦА
      А потом Любина мама сказала мне:
      - А ты самую большую птицу видел?
      Я сказал:
      - Ну да. Пеликан.
      А Любина мама засмеялась:
      - Хо-хо-хо! Пеликан! Вот сейчас увидим такую птицу, что она выше всякого дяди.
      И потом маме сказала:
      - Разве вы страуса не видели?
      Мы пошли. А Люба увидала, что в домике пирожные едят, и стала говорить:
      - Мама, хочу пирожного!
      Любина мама сказала, что хорошо. И нам купили пирожного. Люба хотела трубочкой, а я - с ягодами сверху. А потом Люба сказала, чтоб молоком запить. А я не хотел молока. Я хотел, чтоб скорей к самой большой птице. Я говорил Любе, чтоб она скорей. А она всё смеялась и молоком прыскалась.
      Мы пошли и пришли к клетке. А там стоял на длинных ногах страус. У него снизу длинные ноги, а потом он сам, а потом наверх идёт шея. Длинная-предлинная. И на шее голова. Он такой высокий, что Любина мама подняла руку, сколько могла, и вышло как раз до его головы. Мне очень высоко было туда смотреть. Я больше ноги смотрел. У него там три пальца с когтями, и очень толстые. Он ступает и стучит прямо как лошадь. Я смотрел, смотрел, какие у него ноги, и вдруг страус в пол клюнул.
      А я испугался, потому что он стукнул прямо как молотком. Он, наверное, есть хотел.
      Любина мама сказала, что он такой сильный, что на нём даже ездить можно. И он скорей всех бегает. А летать он никак не может: у него крылья маленькие. И она сказала, что он злой. Он когда рассердится, так клювом по голове как начнёт стукать, и совсем убить может. И что он больше всего ногой дерётся. И ногой тоже убить может. У него нога прямо как железная.
      Моя мама сказала, что она видела, какие яйца страусы несут.
      И сказала, что прямо как моя голова.
      И ещё моя мама сказала, что перья у страусов в хвосте очень дорогие. Их на шляпы сажают.
      А я сказал, что у павлина лучше и что я лучше хочу от павлина перо, а от страуса не хочу.
      А мама сказала, что я ничего не понимаю. И мы не хотели больше смотреть страуса, потому что он ничего не делал, а только топал.
      Мы пошли с Любой вперёд, потому что Любина мама не хотела её за руку тянуть. Она хотела с моей мамой говорить. А я стал показывать, как страус топает. Я ногу прямо вперёд ставил. И все очень смеялись. И моя мама тоже очень смеялась. Я вертел головой и не видел, как на меня один дядя нашёл, И я его в живот головой. Потому что я его не видел.
      А дядя сказал:
      - Ты чего ж бодаешься, как козёл?
      Дядя не рассердился, потому что ему не было больно.
      Я сказал:
      - Я страус.
      И я пошёл, как страус. И этот дядя тоже смеялся. А мама сказала, что уже довольно страуса, а то я очень пыль поднимаю. А Люба не могла, как страус, ходить.
      КАК ЛЮБА КРОКОДИЛА БОЯЛАСЬ
      Любина мама сказала:
      - А ты знаешь, как "крокодил наше солнце проглотил"?
      Я сказал, что знаю, и знаю, как он потом выпустил.
      А Любина мама говорит:
      - Хочешь, я тебе крокодила покажу?
      Я сказал:
      - А он страшный?
      А она говорит:
      - Не бойся, он нас не достанет.
      Я сказал, что если страшный, так я убегу: я крокодила боюсь. А Люба стала скакать и в ладоши хлопать.
      И стала петь:
      - А я вовсе не боюсь! Не боюсь! Крокодила не боюсь!
      А Любина мама сказала:
      - Ну, так я тебя к нему пущу. Ты пойдёшь его погладишь. Хорошо?
      Люба опять запрыгала и стала петь:
      - И поглажу и пойду! Крокодила я поглажу, потому что не боюсь!
      А моя мама сказала:
      - Ну, смотри! Смотри, потом не плачь!
      Мы пошли в ворота, и я думал, что мы совсем из зоосада уходим, потому что там улица и трамвай. А мы улицу перешли, а там опять ворота.
      И мы туда вошли. А там опять зоосад.
      И Любина мама повела нас прямо к крокодилу. Там была маленькая загородка кругом. И там в воде лежал крокодил. Только воды там было немножко. Он как в ванне лежал. Его всего было видно, какой он. А нос он из воды высунул.
      Любина мама сказала, что это он для того высунул, чтоб воздухом дышать. Он длинный, а на нём колючие шишки. И он лежал, как неживой.
      А ещё один крокодил был. Он около воды лежал и тоже не шевелился. Это он на солнышке грелся. А потом он стал вдруг рот открывать: тихонько-тихонько. А у него там зубы. Они прямо как гвозди, и их там много-много. И они очень колючие. И большие. Он раскрыл рот немножко, а потом закрыл. И опять стал спать.
      Любина мама взяла Любу под мышки и говорит:
      - Ну, полезай. Пойди погладь крокодила.
      И стала Любу поднимать. А Люба закричала. Она так закричала, что все стали на неё глядеть.
      А Любина мама говорит:
      - Ты же сказала - не боишься!
      А Люба так стала плакать, что мама её увела. А мы с мамой моей стояли и ещё смотрели крокодила. И он ещё рот раскрывал.
      А потом Любина мама нам говорила, что крокодил в жарких странах живёт. Он в реке живёт. И из-под воды хватает, кто купается. Даже когда бык купается, он и быка может схватить. Утянет в воду; бык, бедный, потонет, а потом крокодил его съест.
      А я сказал, что, значит, он хищник.
      ПРО БЕЛЫХ МИШЕК
      Люба не хотела плакать, а всё равно плакала. И ей мама мороженое купила. Там будочки такие есть. Там трубочки с кремом и мороженое. И мне мама тоже купила трубочку с кремом и мороженое. И все ели мороженое и трубочки. И мама говорила, что в Харькове тоже есть зоосад. И мы в Харькове будем туда ходить. Люба стала просить ещё мороженое. А её мама ей сказала:
      - Разве тебе уж так жарко?
      А Люба сказала:
      - Мне очень жарко.
      А Любина мама говорит:
      - Тебе не жарко. А знаешь, кому жарко?
      Любина мама сказала, что жарко тому, кто в холоде всегда живёт, а его потом вдруг в Москву привезут.
      А я сказал:
      - Почему в холоде?
      Любина мама сказала:
      - Потому что есть холодные страны. Там лёд даже летом не тает. И там всё время холодно. Там летом в шубах ходят. И там тоже есть медведи. Только они белые. И они любят, чтоб было холодно. Здесь им летом очень жарко. Люба глупости говорит. Ей просто мороженого хочется. А вот мы сейчас пойдём и посмотрим на белых мишек, как им жарко.
      И мы пришли и стали смотреть через каменный заборчик. А там внизу была вода. Около воды стоял один мишка. Он был белый. И он рот раскрыл, и у него язык висел. А потом он прыгнул в воду и стал в воде плавать. А там ещё было два мишки. Они тоже плавали. А один дядя кинул булку прямо в воду. Мишки скорей поплыли к булке. Один мишка скорей всех доплыл и схватил зубами булку.
      Эти мишки мне больше того, чёрного, понравились. Потому что они не такие лохматые. И потом у них голова не такая большая. И ещё потому, что белые.
      КАК МЫ МИШЕК КОРМИЛИ
      Потом они из воды выходили и на нас смотрели, чтоб мы им кинули булку.
      Люба стала просить, чтоб кинуть булку. Любина мама пошла с Любой покупать булку. Я смотрел, как мишкам жарко. А булки я не бросал, потому что мама мне не покупала.
      Потом пришла Любина мама, и у ней была булка. Люба всё булку хватала, чтоб скорей бросить.
      А Любина мама взяла и разломала булку и мне дала кусок и Любе кусок. Люба схватила и бросила. И все медведи поплыли к булке. Я думал, что они не увидят, как я брошу, а я всё равно бросил.
      А один медведь - он сзади всех плыл - поплыл к моему куску. Он его зубами схватил и полез из воды. А с него вода прямо так и текла. А он все равно булку ел. "Хам, хам!" - и съел.
      А Любина мама сказала, что белые медведи там, у себя, на льду живут. Там всегда лёд.
      Они морских зверей едят, и рыбу тоже. Достают и едят. Их тут тоже рыбой кормят. Зимой им здесь хорошо, потому что они холод любят.
      А МЫ ОПЯТЬ ПЕТЮ ВИДЕЛИ
      Потом мы пошли уходить. Потому что Любина мама хотела, чтоб мы все к ней шли обедать.
      А я вдруг увидал в клетке маленьких собачек и закричал:
      - Мама, мама, смотри! Собачки!
      А мама сказала:
      - Фу, глупости! Какие там собачки?
      А Люба тоже прибежала к клетке и тоже сказала, что это собачки.
      Они были серые, и у них уши очень торчали.
      И мы с Любой кричали:
      - Смотрите, собачки!
      А эти собачки совсем к нам подошли. Только они не могли в решётку мордочку сунуть. И они на нас глядели.
      А Любина мама сказала:
      - Какие же это собачки? Это волчата. Вот и написано: "Волчата".
      А Люба немножко отошла и закричала:
      - А вот эти какие рыженькие!
      А там, в другой клетке, тоже были как собачки.
      И моя мама сказала, что это маленькие лисы.
      У них хвостики пушистенькие и мордочки остренькие.
      И вдруг с той стороны клетку отворил кто-то и вошёл. А это был какой-то мальчик. И все лисы не стали на нас смотреть, а побежали к нему. И он взял одного лисёнка на руки и хотел его уносить, а я увидал, что это Петя.
      Я закричал:
      - Петя! Петя!
      Петя очень обрадовался, что это я, и сказал, чтобы я подождал, потому что он сейчас ко мне придёт.
      А мама ему крикнула:
      - Только скорей!
      И он куда-то этого лисёнка понёс. А потом он скоро пришёл и сказал, что он лисёнка носил к доктору.
      Эти лисята в зоосаде родились, и доктор их смотрит, чтоб не заболели.
      КАК ПЕТЯ МНЕ ПЕРО ПОДАРИЛ
      Петя сказал:
      - Правда, лисята красивые?
      А я сказал, что всё равно павлин самый красивый и что я очень хочу перо от павлина.
      Петя сказал, что если я подожду, то он принесёт мне перо от павлина.
      Я стал просить маму, чтоб подождать. А Петя сказал, что он бегом, и побежал.
      А потом он принёс очень длинную бумагу, завёрнутую, и сказал, что там перо. И сказал, чтоб я не разворачивал, а чтоб только дома развернул, и чтоб я не поломал.
      А мама очень смеялась и сказала:
      - Ну, прощай, Петя! Спасибо тебе.
      И сказала мне:
      - Что надо сказать?
      А я сказал Пете, что я его очень люблю. И мы все пошли.
      А Петя крикнул:
      - До свиданья, Алёшка!
      И шапкой махал. Я тоже шапкой махал.
      Мама взяла перо и понесла. А Люба всё говорила, чтоб сейчас развернуть и показать. И плакала, чтоб показали.
      А Любина мама дёрнула её за руку и сказала:
      - Не капризничай!
      КАК У МЕНЯ ПЕРО ОТНЯЛИ
      Потом мы поехали в трамвае, и мама держала руку с пером вверх, потому что толкают и поломают.
      А потом Любина мама сказала, что уже приехали, надо выходить. А это мы к ней приехали.
      У них дома тоже лифт был. И мы на лифте поехали наверх.
      Потом мы пришли к ним в квартиру, и я увидел Любиного папу. Он меньше моего папы и в очках. Он очень обрадовался, что я пришёл.
      А я сказал, что у меня перо и сейчас смотреть будем. А он сказал:
      - Жар-птицево перо.
      А я сказал, что павлинье. И мама стала разворачивать бумагу. Там было перо. Оно на очень длинной ножке, и ещё зелёненькие волосики идут, и потом сам кружочек.
      И все смотрели, и все радовались, какое оно красивое.
      Любин папа тоже сказал, что очень красивое.
      А Люба сказала, чтоб оно было её.
      Мама говорила, чтоб я ей подарил. А Любин папа сказал Любе, чтоб она не смела брать. А Люба стала плакать.
      Мама взяла у меня перо и положила на пианино и пошла сказать Любе потихоньку, что перо останется у неё.
      А мне пера было очень жалко, а плакать я не стал.
      ПРО УТКОНОСА
      Потом мы стали обедать. И Любина мама говорила, как она хотела Любу пустить к крокодилу.
      А Любин папа сказал:
      - А вы знаете, откуда крокодилы выводятся?
      А мы не знали. Они там, в зоосаде, не выводились.
      Любин папа сказал:
      - Они, как цыплята, выводятся. Они из яйца выводятся. Крокодил тоже яйца несёт, как курица. Только большие. И оттуда маленькие крокодильчики выходят.
      А моя мама сказала:
      - А я думала, что только птицы яйца несут.
      А Любин папа сказал:
      - А есть ещё мохнатый зверь. Он тоже из яйца выводится.
      Моя мама стала смеяться и сказала, что это Любин папа нарочно так говорит.
      А я стал говорить:
      - Какой зверь? Какой зверь?
      Мама сказала:
      - Не кричи! Доедай скорей суп.
      А Любин папа сказал, что это зверь мохнатый, а с клювом. Как у утки. И на четырёх лапах бегает. И он в воду ныряет и в воде рыбу ловит. Любина мама сказала:
      - Неужели вы не знаете, кто это такой?
      И стала на всех смотреть. И Любу спросила. А Люба сказала:
      - Я забыла.
      Любина мама сказала:
      - Это утконос. Я тебе на картинке показывала.
      Любин папа рассказал, как утконос своих детей кормит.
      Он их молоком кормит. Он на спину ложится, и его дети носиками в живот тыкают. И тогда там, на животе, ямка делается и туда молоко натекает. И из ямки утконосик выпивает клювом молоко. Как будто из чашечки.
      Я сказал:
      - Ха-ха-ха! Из чашечки!
      Мама сказала:
      - А ты вот на тарелке не оставляй. Всегда тебя дожидаться надо.
      Я взял и доел.
      А Любин папа всё смеялся, что мама не знала утконоса. И сказал, что он после обеда покажет на картинке.
      А я сказал, что опять хочу в зоосад - посмотреть утконоса.
      Любин папа сказал, что сейчас утконоса в зоосаде нет и что он водится очень далеко. Его ещё не привезли.
      А потом мы ели горошек и ветчину, и Любин папа резал мне и Любе. А мне Люба сказала, что её папа всех бабочек знает и всех жуков, потому что её папа учёный.
      И зверей тоже знает.
      КАКИЕ У ЛЮБИНОГО ПАПЫ ЖУКИ И БАБОЧКИ
      Потом Любина мама принесла компот и сказала, что можно есть сколько угодно, потому что целая кастрюля. А после все пили чай, а мы с Любой молоко.
      И мама рассказывала, что мы скоро будем жить в Харькове и что в Харькове у нас квартира. И что мама с папой будут устраивать квартиру, а я буду у бабушки, в Киеве. А потом папа за мной приедет и возьмёт домой.
      Когда мы молоко выпили, Любин папа показывал утконоса в книжке.
      И ещё показывал бабочек. Они - как цветочки. Они у него в ящиках, а сверху стекло, чтобы смотреть. Они все на булавочках и неживые.
      А потом в другом ящике мы смотрели жуков.
      Это Любин папа сам их ловит и собирает, чтоб всех знать.
      Потом Любина мама играла на пианино и сказала, чтоб мы с Любой танцевали. А я не хотел танцевать, я хотел перо посмотреть.
      Я встал на кресло и хотел достать перо. Моя мама перо на пианино оставила.
      А мама сказала:
      - Разве можно ногами? Слезь сейчас же!
      И погрозила мне пальцем. А Люба немножко танцевала и ногами по-всякому делала.
      А потом мы с мамой поехали домой. И мама сказала, что завтра поедем к бабушке на дачу.
      КРАСНАЯ АРМИЯ
      КАК УЕХАЛИ ИЗ МОСКВЫ
      Я просил маму, чтобы мне непременно позвонить в ту кнопочку, где нарисован человечек с чемоданами.
      Мама сказала:
      - Ну, звони. Только не очень сильно.
      Я позвонил. И очень скоро пришёл дядя. Он совсем как лифтёр. Тоже весь в коричневое одет, и пуговки золотые. Пришёл и говорит:
      - Вам вещи вынести?
      Схватил чемодан и понёс. А мы с мамой поехали на лифте. Приехали вниз, а этот дядя с чемоданами уже внизу. Я ему сказал, что мы к бабушке поедем на автобусе.
      А автобус - это такой автомобиль, как вагон. Там скамеечки мягкие, как диванчики, а впереди комнатка маленькая, как стеклянный шкафчик. Там шофёр сидит и правит, куда ехать. Мы с мамой сели на скамеечку в автобусе. И я сел к самому окну, чтобы смотреть.
      А впереди нас сидел дядя-военный. Очень большой. И мне не видно было, как шофёр правил.
      Сначала мы ехали по улицам, и я смотрел на дома.
      А в домах много магазинов и кино. А где кино, там нарисованы всякие человечки смешные.
      И один был нарисован большой, и вырезанный, и стоит. Я думал, что живой.
      А потом мы поехали, где домов нет, а всё деревья сбоку.
      И мама сказала:
      - Ну вот, попрощайся с Москвой. Тут уже дачи пошли.
      ДЯДЯ-ВОЕННЫЙ
      Дядя-военный обернулся ко мне и говорит:
      - Скоро мы в лес приедем. В настоящий лес. Там волки водятся.
      Я немножко испугался, а потом подумал, что дядя шутит.
      И сказал:
      - Ха-ха-ха! Мы волков в зоопарке видели. Они в клетке сидят.
      А дядя говорит:
      - А там без клетки. В лесу они могут - гам! - и укусить. Тогда не будешь смеяться.
      А мама сказала:
      - Дядя, наверное, охотник. Он знает, какие волки бывают.
      А дядя говорит:
      - И меня волки знают. Это правда, я охотник.
      Я говорю:
      - А где у вас ружьё?
      Дядя вдруг нагнулся и вытащил длинный мешок. Кулаком по мешку постучал - там твёрдое - и говорит:
      - Вот оно. Вот тут моё ружьё. А дома у меня две собаки.
      Я спросил:
      - Кудрявые?
      А мама рассердилась и говорит:
      - Не приставай к дяде.
      А я всё хотел, чтобы он из мешка ружьё вынул и показал. А кругом нас были деревья, и я всё спрашивал:
      - Это уже лес или ещё нет?
      А дядя всё говорил:
      - Какой это лес - это всё дачи.
      ВОЙНА
      Мы ехали по дороге. Автобус качался, и я заснул. А потом я вдруг проснулся. Наш автобус стоит, и кругом очень большие деревья.
      Я сказал:
      - Почему?
      И все люди у нас в автобусе тоже говорили:
      - Почему? Почему?
      Дядя-военный встал и вышел из автобуса. А потом подошёл к нам, к окошку, и сказал:
      - Красная Армия идёт.
      А я закричал:
      - Война!
      Мама сказала:
      - Не говори глупостей!
      А дядя-военный сказал:
      - Ну, да. Война. Только не всамделишная. А по-нарочному.
      Мама вскочила и говорит:
      - Сейчас стрелять будут?
      И заткнула себе уши пальцами.
      Военный говорит:
      - Давайте сюда молодого человека.
      Я скорей в окошко высунулся.
      Дядя меня схватил под мышки и вытащил, а мама не видала.
      Мама так испугалась, что даже глаза закрыла. Дядя-военный посадил меня на плечи, и мне стало видно. Там деревьев уже не было, а прямо поле, и стоял не милиционер, а красноармеец. И в руке флаг поднял.
      Это чтоб мы не ехали. И никто чтоб не ехал.
      А потом шли красноармейцы - много-много, все в касках, и у всех ружья на плече. И они как запели песню, так все из автобуса выскочили смотреть.
      А мама кричит:
      - Где Алёшка? Где Алёшка?
      И не видит. А я выше всех: у дяди на плечах.
      ВОТ ЧТО МИМО ЕХАЛО
      А потом лошади везли печку на колёсах. У ней труба тоненькая. И дядя-военный сказал, что это кухня едет. Там варится каша и всякий обед.
      А потом поехали на лошадях.
      И все стали говорить:
      - Кавалерия идёт.
      А это просто верхом красноармейцы ехали с саблями и с ружьями. Лошадки у всех коричневые, и они шли, как красноармейцы. Они рядками шли. Дядя-военный сказал, что лошади учёные, потому что их учили так ехать.
      А потом поехали ещё с пиками, которыми колоть. Только они пики вверх держали, потому что ещё не война.
      Дядя мне сказал:
      - Вот это казаки.
      А дальше, за казаками, прямо по полю, поехали домики. Они серые. А сверху башенка. А из башенки, я думал, палка торчит.
      Дядя засмеялся и говорит:
      - Это пушка, а не палка.
      А домики из железа.
      Пушка как бахнет - только держись! А домик крепкий: в него из ружья можно стрелять, ему ничего.
      Это танк. Там люди сидят. Военные. Они могут наехать на кого хотят. И враги никуда от них не могут спрятаться. Потому что танк куда хочет едет. Он на дерево наедет - и дерево поломает. Он прямо на дом наедет - и весь дом поломает. Он захочет - и в воду поедет и будет под водой ехать.
      А из пушки кого хочет может застрелить. Только никто не стрелял, а они куда-то вбок поехали, прямо по полю. Это они учатся, как воевать.
      А потом ничего не стало ехать.
      И все начали говорить:
      - Ну, теперь поедем.
      И все пошли в автобус. И дядя меня на землю опустил.
      Мама стала кричать из автобуса:
      - Давайте мальчика: сейчас едем!
      Вдруг подходит какой-то красноармеец, у него на рукаве белым перевязано, и говорит:
      - Граждане, никуда ехать нельзя. Только назад можно.
      Наш шофёр говорит:
      - А долго нам стоять?
      Красноармеец сказал, что, наверное, до вечера.
      И мы никуда не поехали.
      КАК СВЕРХУ ВОЮЮТ
      И вдруг как загудит, как затрещит! Я не знал, откуда, и стал вертеть головой.
      А гудеть стало ещё громче.
      Дядя-военный меня за руку держал и тоже смотрел. Только он вверх смотрел. И все стали вверх смотреть.
      Я увидел как будто три птицы, а это не птицы, а самолёты. А потом ещё три, а потом ещё три. И их много-много было в небе. Это они так гудели.
      Я всё глядел, как они летят, и вдруг из них стали падать маленькие грибочки. Из каждого так и посыпались и потихоньку вниз полетели, как пузырики.
      Я закричал:
      - Почему? Почему?
      Дядя сказал, что это красноармейцы. У каждого красноармейца большой зонтик. Дядя-военный сказал, что это парашют. Он раскрывается, и красноармеец летит не сразу, а потихонечку. И не ушибается. У него ружьё с собой. Он на землю прилетит и пойдёт воевать. И будет из ружья стрелять.
      А с самолётов не только красноармейцев могут спустить, а ещё могут бомбу бросить. Бомба упадёт на землю и выстрелит, как из пушки.
      СОБАКИ ТОЖЕ НА ВОЙНУ ИДУТ
      Я уже думал, ничего больше не поедет, и глядел только на самолёты.
      А мама закричала:
      - Ах, ещё собаки! Зачем это собаки?
      А там дяди вели собак. Очень больших, и у каждой собаки навязаны по бокам чемоданчики.
      А наш шофёр сказал:
      - Вот и собаки воевать пошли!
      И все стали смеяться:
      - Ха-ха-ха!
      Военный дядя сказал, что ничего нет смешного. У них в чемоданчиках лекарства. И чистенькие платочки, чтобы завязывать, если кровь. Вот попадут в кого-нибудь из ружья, он упадёт, а собачка сейчас к нему подбежит. А у неё всё что надо: и лекарство и всё.
      Они учёные собаки.
      ЛЕС
      КАК ДЯДЯ-ВОЕННЫЙ ПОВЕЛ МЕНЯ В ЛЕС
      Шофёр говорит:
      - Это сколько же нам тут стоять? Может быть, до самого вечера? Давайте в деревню поедем. Будем в деревне сидеть и ждать. Там молоко есть.
      А красноармеец, у которого белое навязано на рукаве, говорит:
      - Вам нельзя в деревню ехать. Вы здесь до вечера останетесь.
      Тогда дядя-военный сказал:
      - Ну, коли так, мы в лес пойдём: грибы собирать.
      Взял меня за руку и говорит маме:
      - Возьмите какой-нибудь платочек, и пойдём вместе с Алёшей в лес.
      Я тогда сказал:
      - Где лес?
      А дядя показывает рукой:
      - А вон, и там и тут лес. Вон сосны, ёлки, кусты всякие. Это и есть лес.
      И потянул меня за руку. Я сказал:
      - А волки?
      И не стал идти. Дядя говорит:
      - Со мной волки тебя не тронут. Я охотник. Я ёлку отломаю, огонь зажгу, волки и убегут. У меня спички.
      Дядя вынул из кармана спички и стал трясти коробочкой. Говорит, ещё у него есть коробочка. Волки огня ух как боятся! И мы с дядей пошли. Мама взяла платок и за нами побежала. А мы - прямо в лес.
      Сначала деревья не очень большие были. Елки - как на Новый год зажигают, только большие. И ветки у них около самой земли. Я шёл, и ветки мне лицо кололи. Дядя меня взял на закорки, за спину. И мне стало хорошо ехать, потому что там, наверху, у ёлок ветки маленькие.
      ЧТО ЗНАЧИТ "АУ!"
      А потом стало темно, как вечером. Дядя спустил меня на землю и говорит:
      - Ну, вот. Настоящий сосновый лес. Ишь, - говорит, - сосны какие!
      А это деревья такие. Они - как брёвна. У них внизу веток нет. А только на самом верху ветки. И там, наверху, прямо ветка на ветку находит, и неба не видно, как в комнате.
      Дядя говорит:
      - Ну, теперь ты сам иди.
      А на земле скользко. Там, на земле, все иголки от этих сосен. Только старые. Они жёлтые и очень скользкие.
      Вдруг кто-то закричал:
      - Ay! Ay!
      Дядя как крикнет:
      - Ау! Мы здесь.
      А потом говорит мне:
      - Это мама кричит, чтобы мы не потерялись.
      Потом мама ещё кричала "ау", и я стал тоже кричать "ау".
      А мамы нигде не было. Только всё деревья кругом.
      Потом мама вдруг вышла совсем близко. И мы пошли дальше. Идти мягко, как по дивану. Мама говорит:
      - Куда вы нас привели? Здесь никаких грибов нет.
      А дядя говорит:
      - Мы дальше пойдём. Там будут.
      Я всё спотыкался.
      А мама говорит:
      - Смотри под ноги. Видишь, корни?
      А эти корни, как деревянные ветки, на земле лежат. Мама говорит, что они из сосны растут. По ним вода из земли в сосну идёт. Из каждой сосны корни растут.
      КАКИЕ МЫ ЯГОДЫ НАШЛИ
      Я чуть не упал - так сильно споткнулся об корень. Дядя меня за руку держал, и потому я не свалился.
      Дядя говорит:
      - Ничего, ничего, шагай. Сейчас ягоды будут.
      Я сказал:
      - Мама! Сейчас ягоды будут. Ты мне купи.
      А дядя стал смеяться:
      - Вот увидишь, как их в лесу покупают.
      И вдруг стало светло, потому что деревьев стало меньше.
      А на земле маленькие кустики пошли, как игрушечные. Много-много. Дядя присел на корточки. И я тоже присел.
      Дядя пальцем показывает и говорит:
      - Видишь, ягодка.
      Я сначала не видел, а потом увидел. Она синенькая, кругленькая, как горошек.
      Дядя говорит:
      - А ну, сорви ягодку. Здесь можно рвать. Не бойся.
      Я сорвал.
      Дядя говорит:
      - А теперь - в рот.
      И дядя смотрел, как я ел.
      - Ну, как? - говорит дядя.
      Я говорю:
      - Очень!
      И говорю:
      - Ещё!
      А дядя говорит:
      - Ищи теперь сам.
      Мама пришла и закричала:
      - Ох, черники-то сколько!
      Это я чернику и ел. Она в лесу прямо растёт, и можно рвать, сколько хочешь. Мама тоже на корточки присела и так начала скоро есть, как будто пальчиками клюет. Я тоже захотел так есть и очень много листиков нарвал. Потом выплёвывал.
      А дядя говорит:
      - А ты не спеши.
      И стал говорить, что я - как корова: с листиками вместе.
      А мама вдруг говорит:
      - Алёшка, ты не очень, а то животик разболится.
      А дядя рассмеялся:
      - Что вы, гражданка, это ж наоборот. Это же напротив. Это когда животик разболится, так дают чернику. Её даже в аптеке покупают.
      Мама тоже засмеялась и говорит:
      - Я забыла. Я сама покупала.
      КАК МАМА ИСПУГАЛАСЬ
      А потом дядя встал и говорит:
      - Ну, идёмте, а то мы грибов никогда не найдём.
      И говорит маме:
      - Вставайте, гражданка.
      А мама всё не хотела вставать. Мы с дядей пошли. А потом мама за нами побежала.
      И у мамы губы чёрные. Даже синие. Я засмеялся:
      - Ха-ха-ха! А у мамы губы какие!
      И стал показывать на маму.
      А дядя говорит:
      - Ты думаешь, у тебя красные? И у тебя чёрные. Потому она и черника.
      И мы стали зубы показывать. И у всех чёрные.
      А потом пошли берёзы. Из них дрова делают. Берёзы совсем белые, и на них немножко чёрненького. А листики зелёные-зелёные. И стало очень пахнуть.