Что я видел

      Мама говорит:
      - Как хорошо пахнет!
      А дядя вдруг стал и говорит:
      - Это где-то горит.
      Мама закричала:
      - А если пожар?
      А дядя сказал:
      - Наверное, костёр жгут.
      Мама говорит:
      - Я боюсь. Идёмте отсюда скорей.
      И мама побежала. А дядя всё кричал:
      - Ay! Ay! Не бегите!
      А мама кричала:
      - Скорей! Скорей!
      Дядя взял меня на руки и побежал маму догонять.
      А мама всё кричала:
      - Алёшка! Алёшка! Скорее сюда, сюда!
      Я хотел, может быть, заплакать и говорил:
      - Почему? Почему?
      А потом мы маму догнали.
      КАК Я ГРИБЫ ИСКАЛ
      Тут уже не пахло, а было как в саду. Совсем тихо и берёзы. Дядя меня спустил вниз. И кругом маленькие берёзки.
      Я сказал:
      - Это детские берёзки?
      А дядя говорит:
      - Ты, - говорит, - Алёшка, под ноги смотри. Тут грибы должны быть.
      А мама села на землю и говорит:
      - Ох, устала!
      Я думал, что грибы маленькие и кусочками.
      А дядя вдруг кричит:
      - Что же ты пропускаешь. Вот и гриб.
      Совсем нагнулся и сорвал.
      А гриб сверху шапочкой, а снизу ножка. Как кругленький столик. Он коричневый. Я думал - кожаный. А дядя говорит: подберёзовик.
      Мама вскочила и кричит:
      - Что, что, нашли уже?
      И стала искать на самой земле. И тоже нашла. А я стал и ногами и руками землю кидать, чтобы скорее найти.
      А дядя закричал:
      - Ты не ногами - глазами ищи!
      Дядя уже много нашёл и всё говорит: подберёзовик, подберёзовик. И мама всё кричала:
      - Ах, ещё! Ах, ещё!
      А я никак не находил.
      Дядя на меня не смотрел, и мама тоже не глядела. Только говорила:
      - Вот бабушке привезём.
      Я взял и заплакал. А дядя не очень видал, как я плачу, и мама не слыхала. Они всё кричали: вот ещё, вот ещё! Я взял и ещё громче заплакал.
      Дядя говорит:
      - Ты что? Накололся?
      А я сказал:
      - Грибы противные.
      Дядя говорит:
      - Что? Не даются?
      Подошёл ко мне, нагнулся и потом пальцем показывает.
      - Вот, - говорит, - маленький стоит.
      А я всё равно не вижу. И вдруг увидал. Он маленький, как игрушечный. Я подбежал, а там ещё большой стоит. Я скорее сорвал.
      А дядя говорит:
      - Неси маме скорее.
      Я закричал:
      - Вот ещё! Вот ещё!
      Я со всех ног побежал к маме. Гриб поломался, а я всё равно его принёс, У мамы полный платок был. А дядя в шапку собирал.
      КАКОЕ БОЛОТО
      Я опять стал искать и нашёл очень красивый, очень красный. Совсем красный, как флаг. И на нём - как белые пуговки. Только не пуговки, а пятнышки.
      Я сорвал и побежал к маме и стал кричать:
      - Вот какой! Вот какой!
      Мама сказала:
      - Фу, брось! Гадость какая! - и рукой замахала. - Брось сейчас: это мухомор, от него даже человек умереть может. Он ядовитый.
      Я не хотел бросать, потом бросил. И ногой пихнул.
      А потом мы дальше пошли, и я тоже грибов нашёл много-много. Прямо сто грибов. А может, не сто. Они жёлтенькие, как лепёшки, а книзу ножка. Мама сказала, что это лисички и что мы их тоже бабушке повезём. Бабушка их всего больше любит. Мы хотели дальше идти. А дядя сказал, что нельзя - тут болото. Там росли маленькие берёзки на бугорках, а потом трава. Если на эту траву ступить, там мокро. Там грязь, очень глубокая. Дядя сказал, что можно утонуть, и даже лошадь может утонуть. И даже телега может утонуть. А мы пойдём кругом, где сухо. Мы пошли, а я совсем устал и спотыкался. Дядя сказал:
      - Ты что же это ковыляешь?
      Мама достала часы и говорит:
      - Уже три часа. В какую мы даль зашли! Ребёнок устал.
      Дядя говорит:
      - Ну, посидим, отдохнём.
      КАК МЫ С ДЯДЕЙ СПАЛИ
      Мама сказала:
      - А вы знаете, куда теперь идти?
      А дядя сказал:
      - Ничего, найдём дорогу.
      Мама сказала:
      - Ах! Не знаете? Вы нас завели? Мы заблудились?
      Дядя сел на бугорок. Стал голову платочком вытирать и потом говорит:
      - Не волнуйтесь, гражданка. Сядьте. Будем отдыхать.
      Мама очень рассердилась, и потом тоже села. И сказала:
      - Ну да! Где теперь наш автобус? Может быть, он ушёл?
      И очень дядю ругала. А дядя всё смеялся и говорил:
      - Вы не волнуйтесь: мы с Алёшкой вас к самому автобусу приведём.
      И потом говорит мне:
      - Правда, Алексей?
      Так прямо и сказал: Алексей. И меня рукой по ноге хлопнул. Только не больно. И я тоже его хлопнул. И потом дядя говорит:
      - Давай-ка поспим. Видишь, тут мягко, мох.
      А это травка такая маленькая, кудрявенькая. На самой земле, как зелёные стружечки. Дядя лёг и меня к себе взял. Мама стала дядю ругать, что опоздаем.
      А дядя говорит:
      - А вы нас вскорости разбудите. Поищите грибков. Здесь маслята должны быть.
      КАК МЫ ПРОСНУЛИСЬ И КАК СТРАШНО БЫЛО
      Мы заснули, а потом вдруг дядя проснулся. И я тоже. И дядя меня со всей силой к себе придавил. А сам очень глядит. Прямо глаза выпучил. И глядит на мох, где солнышко. Я тоже поглядел туда, а там была змея. Она немножко поднялась и головой на нас. А около змеи маленькие змейки, как червяки. Они ползали и очень вертелись.
      А дядя совсем не шевелился и совсем меня придавил, так что больно. А потом вдруг как покатится со мной по земле! А потом вскочил со мной и побежал. Бежал, бежал... Потом стал. И всё смотрел кругом и ничего не говорил. Я тоже не плакал. А потом дядя поставил меня на землю и говорит:
      - Ты знаешь, кто это был?
      Я говорю:
      - Знаю.
      А он говорит:
      - Кто?
      Я говорю:
      - Скажите, кто?
      Дядя говорит:
      - Это была гадюка. Она если укусит, умереть можно. Она ядовитая.
      Я спросил:
      - Как тот гриб?
      А дядя говорит:
      - Хо-хо! Куда хуже! У неё такие два зуба. Она прокусит и из зубов в прокус яду напустит. И даже корова умереть может, если гадюка её покусает.
      Я сказал:
      - Дядя, возьмите меня на ручки.
      А дядя говорит:
      - Она за нами не побежит. Она детей не бросит.
      А потом вдруг сказал:
      - А где же шапка моя? Шапка моя там осталась.
      И ветку отломил от дерева. Это он себе палку сделал, чтобы гадюку бить. И пошёл за шапкой. А потом пришёл с шапкой и сказал, что гадюка уползла и детей своих увела.
      А потом мы маму позвали и пошли. Дядя меня понесёт, понесёт, потом я сам побегу.
      КТО МАЛИНУ ЕЛ
      Мы пришли, где кусты. И на них ягоды, как малина. Только не малина, а меньше. Дядя сказал, что это ежевика. Только она ещё кислая, а я попробовал - всё равно вкусная.
      Дядя сказал, что тут, может быть, малина есть. Только лесная, а не такая, как на даче. А мама всё говорила, что надо скорей-скорей, а то автобус уйдёт. Потому что мы очень далеко зашли. Дядя посадил меня на плечи совсем высоко. Мне очень хорошо было ехать, потому что была полянка. И мы увидали кусты.
      Дядя пошёл со мной прямо к кустам и говорит:
      - Это малина там растёт.
      А я сверху вдруг увидал: там как будто человек. Он малину руками хватал. Прямо целые ветки. Дядя не видит, а мне сверху видно. И я вдруг увидал, что это не человек, а собака. И я сказал:
      - Дядя, там собака малину ест.
      Дядя сразу стал и сказал тихонько:
      - Что ты? Что ты?
      И совсем шёпотом сказал:
      - Где это? Где это?
      Я пальцем показал, где шевелилось.
      Дядя стал смотреть, и мы услышали, как чавкает.
      Дядя меня тихонько вниз спустил и стал на пенёк, чтобы глядеть. А потом вдруг присел, схватил меня как попало - и скорей назад. Я ничего не говорил, потому что дядя очень испугался. И мы увидали, что мама идёт. А дядя ей стал рукой махать, чтобы назад. А мама всё равно стала ждать нас.
      Тут дядя ей сказал тихо:
      - Не шумите. И скорей.
      Мама тоже испугалась. И мы долго шли.
      Мама всё говорила тихонько:
      - Что там? Что такое?
      А дядя говорил:
      - Скорей, скорей!
      А когда мы далеко ушли, дядя совсем мокрый был. Он меня тащил. И мамины грибы он тоже взял. Ему тяжело было, и дядя остановился и меня спустил. И грибы на землю положил.
      Мама сказала громко:
      - Как же вы меня напугали! Что там такое?
      А дядя говорит:
      - Там медведь малину ел. Загребёт лапами и сосёт.
      Дядя стал медведя показывать, как он лапами. Я тоже стал показывать, потому что я тоже видел. Только я думал, что это собака такая.
      Мама говорит:
      - Ах, ужас! Ах, ужас!
      А дядя сказал:
      - И вовсе не ужас. А если бы у меня было ружьё, так очень хорошо, что медведь. Я б его застрелил. У меня такие пули есть.
      Я БРУСНИКУ НАШЕЛ
      Мама опять стала дядю ругать. А дядя говорит:
      - Вот мы теперь прямо к автобусу пойдём. Я Алёшку на закорки возьму.
      А я сказал, что я красненькую ягодку нашёл. И спросил:
      - Она не ядовитая?
      Мама сказала:
      - Это брусника. Брось, она неспелая. Он ещё с брусникой со своей!
      Дядя взял меня на закорки, а платок с грибами на руку надел. А я бруснику всё равно съел. Она кисленькая и очень вкусная.
      Дядя говорит:
      - А ну, где у нас солнце?
      Мама говорит:
      - Уже пять часов скоро.
      Дядя говорит:
      - А мне не для часов солнце, а чтобы узнать, куда идти. Я по солнцу знаю. Я военный человек.
      И больше дядя с мамой не говорил, а только мне говорил:
      - Ну, Алексей, держись крепче.
      А потом я заснул.
      ДЯДЯ НЕ СКАЗАЛ, ЧТО МЫ ГАДЮКУ ВИДЕЛИ
      А когда я проснулся, так вышло: я лежу на диванчике в автобусе, а голова - у мамы на коленях. И весь я маминой кофточкой накрыт. В автобусе лампочки горят. Электрические. И совсем ночь.
      И мама говорит:
      - Вот теперь у меня мальчик совсем заболел, наверное. Разве можно так? Чуть медведь не съел.
      И я слышу, дядя говорит, наш военный дядя, который с нами гулять ходил.
      - Это, - говорит, - очень хорошо для мальчика - в лесу гулять. И вон грибов целый пуд привезёте. Бабушка их солить будет и спасибо скажет.
      А я закричал:
      - Почему?
      Дядя засмеялся и сказал, что я здоровёхонький. А тут шофёр стал в гудок гудеть, и все начали входить в автобус. Меня мама на колени взяла, потому что всем надо было садиться. Кондукторша сказала:
      - Все собрались. Поехали, шофёр!
      И автобус наш поехал, а мама всем говорила, что вон сколько грибов собрали, а грибы на самый верх повесили. Полный платок. Чёрный, который на голову надевают. А потом говорила, что медведя видела.
      А я сказал:
      - И ещё змею - гадюку.
      Мама говорит:
      - Не сочиняй, пожалуйста, и спи.
      Я сказал:
      - Дядя, правда, мы гадюку видели?
      А дядя тоже сказал:
      - Спи, Алёшка, спи.
      НА ДАЧЕ У БАБУШКИ
      КАКАЯ БАБУШКА
      Я опять заснул.
      И вдруг я проснулся, потому что меня мама тормошила, и уже совсем день, и в автобусе мы одни, потому что все уже вышли. И солнышко светит.
      А мама кричала в окошко:
      - Мы сейчас! Алёшка разоспался!
      И я смотрю - к нам в автобус лезет старушка и смеётся, а это и есть бабушка.
      Бабушка стала меня целовать. И всё говорила:
      - Ах ты, Алёшенька!
      И что я совсем большой, и что сейчас пойдём, и что у неё кофе есть, и что пряники тоже есть.
      А мама сказала, что вот грибы. А бабушка сказала "спасибо".
      Дядя так и говорил, что бабушка спасибо скажет, когда грибы увидит.
      И я закричал:
      - Ага, дядя так и говорил!
      А бабушка спросила:
      - Какой дядя это говорил?
      А мама рукой замахала и говорит:
      - Ох, уж этот дядя! Мы чуть не пропали.
      А я сказал, что дядя очень хороший.
      И мы пришли к заборчику. А в заборчике дверка.
      Мы вошли в дверку, а там садик. А потом маленькие горки сделаны, и на них цветочки насажены, разные-разные.
      Мама говорит бабушке:
      - Ах, какие у тебя клумбы красивые!
      ПРО КОШЕК И КАК Я БАБУШКЕ ГРИБЫ ПОКАЗЫВАЛ
      Бабушка ведёт меня за руку и говорит:
      - Потом, потом поглядишь: Алёшка есть хочет.
      И повела меня в дом. А там стол. А на столе всё стоит. Булки разные и кофейник. И две кошки на столе. Бабушка как крикнет:
      - Брысь, брысь, негодные!
      А кошки сначала посмотрели на нас, а потом тихонько сошли. И бабушка нас с мамой повела мыться и всё говорила, почему мы вчера не приехали. И мама сказала, что шла Красная Армия и что это манёвры.
      А потом мы пошли пить кофе, а кошки опять со стола убежали. А потом одна ко мне на колени вскочила и стала головой под руку меня толкать. Я кофе пролил и сказал, что это кошка. Мама хотела сердиться, а бабушка сказала, что ничего, пускай.
      Я захотел, чтобы масло на пряник намазать. А мама сказала, что пряники с маслом не едят. Бабушка взяла пряник, самый большой, ножиком разрезала, и вышло два пряника.
      И потом маслом намазала, сложила и говорит:
      - Отчего же? Пусть ест, коли нравится.
      И я весь пряник съел. А потом мы с бабушкой кошек кормили. Мы им молока наливали.
      А потом мы пошли грибы разбирать. И я знал, кто какой: который лисичка, который подберёзовик. Только ножки не знал, которые от какого. А ножки все отломались. Неполоманных грибов совсем мало осталось.
      А бабушка говорила:
      - Ах ты, грибовник какой! Ай и молодчина! Все грибы знает!
      Потом я бабушке про Москву рассказал, про Красную площадь, как дом горел и как пожарные водой поливали.
      А бабушка всё грибы чистила и всё говорила, что мы в Киев поедем. И грибы с собой возьмём. И что это ей от меня подарок - вот сколько грибов! И что мы их в Киеве есть будем. А она мне тоже подарок сейчас даст.
      КАКОЙ ПОДАРОК
      Бабушка стала руки мыть, чтобы подарок достать, а я с лавки соскочил и стал ждать.
      И мы побежали к бабушке в комнату, где у неё кровать.
      И бабушка из-под подушки достала бумагу.
      Я думал, в ней бумажная кукла какая-нибудь.
      А бабушка говорит:
      - Вот, здесь большой мячик.
      А он вовсе не круглый, а просто лепёшкой.
      И я сказал:
      - Ха-ха-ха! Вовсе не мячик.
      А там был хвостик резиновый. Бабушка стала в хвостик дуть, и стал надуваться мячик. И стал большой-пребольшой. Больше головы. И больше бабушкиной головы. Прямо как подушка.
      А этот хвостик закрывается, и бабушка его пальчиком в мячик запихнула. И не стало видно никакого хвостика. А вышел настоящий мячик. Только большой-пребольшой.
      Я закричал:
      - Бабушка, дай! Ой, какой хороший!
      А бабушка как стукнет мячиком в пол, он до самого потолка прыгнул и сделал: дзум! Как барабан.
      Я стал его ловить и стал кричать:
      - Ай! Ай!
      А тут мама пришла и говорит:
      - Это уж бабушка, наверное. Что надо сказать?
      А бабушка говорит:
      - Он сказал что надо: что мячик хороший. Вот я как рада!
      И поцеловала меня. И мы с мячиком пошли в сад. И стали мячик бросать, чтобы он прыгал. А потом кошки прибежали. Я в них мячиком кидал, а они боялись.
      Бабушка пошла грибы солить. Я потом взял мячик и тоже пошёл грибы солить. Я их в баночку складывал аккуратненько, а бабушка соль сыпала.
      И бабушка говорила, что после обеда мы пойдём на реку смотреть пароход. А завтра мы на пароходе по реке поедем в Киев. Долго будем ехать: день и ночь, день и ночь. Потом на поезд сядем и ещё на другой пароход, на большой-пребольшой, и тоже будем ехать. Долго-долго.
      А потом будет Киев. А в Киеве бабушка учит девочек вышивать разные картинки, и цветочки, и домики.
      А летом в Киеве жарко, и бабушка уезжает сюда, потому что здесь не очень жарко.
      Мы уедем на пароходе, а мама пока здесь останется. И кошки тоже останутся.
      Я сказал:
      - Почему?
      Бабушка сказала, что они всегда здесь живут. Здесь их дом. Потом мы разбудили маму и обедали. И мы с бабушкой пошли пароход смотреть, а мячик оставили дома. Бабушка его в шкаф заперла. А то его кошки начнут царапать и дырку сделают.
      ПРИСТАНЬ
      На реке плавал домик. У самого берега. И я подумал, что это пароход, потому что из домика шла палка, а на палке - флаг. Бабушка сказала, что это пристань. Там билеты дают. А бабушке не надо: у ней уже есть.
      Я сказал, что хочу на пристань. Мы пошли сначала по дорожке, а потом вниз по лестнице. А потом совсем по берегу. А потом по мостику. И пришли на пристань.
      Я думал, она маленькая, а она очень большая. И сверху крыши и по бокам будочки, а посредине пусто. Просто пол, и можно ходить.
      Мы с бабушкой пошли, а там пристань кончается, и загородка, чтобы никто в воду не упал. Загородку открывают, только чтобы на пароход идти.
      Пароход придёт, так совсем к самой загородке подплывает. Тогда загородку открывают, и все идут на пароход и на пароходе уезжают.
      КАК ПАРОХОД ПРИШЕЛ
      Парохода ещё не было, а была просто река. За рекой опять берег. И там садики. И домики: маленькие-маленькие. Бабушка сказала, что они вовсе не маленькие, а только далеко.
      - А вот, - говорит, - лодочка едет.
      А на лодочке два больших мальчика сидели и лопатками воду разгребали.
      Я сказал бабушке:
      - Почему лопатками?
      А тут все люди засмеялись, которые стояли, и стали говорить, что это не лопатки, а вёсла и что мальчики ими за воду зацепляются, оттого и едут. И что они зацепляют - это называется "гребут". Я сказал, что хочу грести, а мне сказали, что я маленький, а потом буду.
      Бабушка сказала, что у ней есть лопатка и что она мне в садике покажет, как грести.
      Потом все закричали:
      - Идёт! Идёт!
      И стали смотреть. А это шёл пароход. А я смотрел через загородку и ничего не видел. Только услыхал, как он загудел. Очень тихонько, потому что далеко.
      Тыввв! Ввыв! Ввыв!
      Я затопал ногами и тоже стал кричать:
      - Идёт! Идёт! Бабушка, пароход идёт!
      Бабушка меня за руку потянула. Чтоб я подальше от загородки. "А то, говорит, - сейчас с парохода будут чалки бросать".
      Я сказал:
      - Почему?
      Нас толкали, а я всё говорил: "Почему чалки?"
      Бабушка говорит, что верёвки такие. Пароход будут к пристани привязывать. Чтобы его водой не унесло. Вода в реке бежит, и всё по ней уплывает. И даже пароход, если не привязать.
      Бабушка меня на столик ногами поставила, чтобы я был выше всех. И тогда я увидел пароход.
      Он был очень белый. И с каждого бока - колесо. Они очень большие, почти как пароход вышиной. И пароход колёсами по воде шлёпает. И от этого волны идут. Так что лодку, где мальчики были, закачало. Я думал, лодочка утонет, а она не утонула.
      А пароход колёсами очень шлёпал. У него на колёсах лопатки приделаны. И он лопатками бьёт по воде.
      Шлёп-шлёп-шлёп!
      И прямо на нас. Прямо на самую пристань. А пароход большой, и на нём дом стоит. Длинный-длинный, до самого конца, а сверху дома пол, а на полу опять дом. И всё окошечки, окошечки, окошечки. А перед окошечками ещё немножко пол, и там люди. А чтобы они не упали, там загородка.
      И все люди на нас смотрели.
      КАК Я ИСПУГАЛСЯ ГУДКА
      Мачта на пароходе совсем небольшая. А флаг на ней очень большой.
      А потом я и трубу увидал: она совсем маленькая. Я потому увидал трубу, что вдруг дым пошёл: чёрный-чёрный. Пароход совсем близко подошёл и перестал колёсами шлёпать, а всё равно шёл.
      Бабушка говорит:
      - Потому что очень разбежался.
      И прямо к нашей пристани. И вдруг как стукнет боком!
      А бабушка меня захватила, чтобы я не упал, потому что пристань тряхнулась. Я видел, как верёвку бросили, очень толстую. Один дядя на пристани её схватил и поднял. Наверное, привязывать.
      А потом на пристани загородку открыли.
      И мостик сложили на пароход, и все пошли.
      А я закричал:
      - Бабушка, пойдём! Пойдём! Я хочу на пароход!
      А бабушка сказала, что не пойдём, а завтра пойдём и тогда уедем на пароходе.
      Я смотрел на пароход, а он вдруг как загудит. И так страшно загудел, прямо заревел. Я думал, что-нибудь сейчас будет, и заплакал. Я схватился за бабушку. А бабушка меня сняла вниз, и мы скорей пошли на берег. А пароход всё гудел. И я не слыхал, что бабушка говорит. А она совсем в ухо мне говорила.
      Потом пароход перестал гудеть, а мы уже совсем наверх пришли. Я уже не плакал и смотрел, как пароход пошёл.
      Бабушка перестала меня платком вытирать и говорит:
      - Возьми платок. Помахай платком пароходику.
      А он не пароходик, а вон какой большой!
      И ещё он два раза гудел, а потом совсем ушёл.
      ПАРОХОД
      КАК МЫ НА ПАРОХОД ПОШЛИ, ЧТОБ ЕХАТЬ
      На другой день бабушка сказала, чтобы я поиграл мячиком, а то сейчас из него надо воздух выпускать. Его бабушка в чемодан положит. Воздух выпустит, и он станет как блин. А как приедем в Киев, мы его снова надуем. И я опять буду им играть.
      Мы все вещи уложили, и мишку бабушка переложила в свой чемодан.
      Мы стали обедать. Вдруг пришёл дядя с пристани и сказал, что он наши чемоданы понесёт на пристань.
      А мы пускай обедаем, потому что успеем. Я хотел скорее идти и сказал, что компоту не хочу.
      Я очень хотел, чтоб скорей на пароход.
      Мама говорит:
      - Чего ты ёрзаешь? Никакого парохода ещё нет, а мы с бабушкой ещё чай будем пить. Садись и не выдумывай.
      А бабушка сказала, что она чаю совсем не хочет, встала и взяла корзинку, где у нас грибы в банках. Мама тоже встала, и мы пошли. Мама всё время говорила, чтобы я слушался бабушку и не ел слив. И потом, чтоб в воду не упал и чтоб я сказал, что не буду.
      А я не сказал.
      Потом пришёл пароход, ещё больше, чем вчера, и мы с бабушкой пошли по мостику на пароход. А на пароходе по маленькой лесенке - наверх, а там, наверху, длинная-предлинная веранда с загородкой. Только не с очень высокой. И через неё всё видно. Я посмотрел. А там внизу - пристань и мама стоит.
      Бабушка говорит:
      - Видишь: мама стоит? Вон, внизу, на пристани. Вот мы как с тобой высоко.
      А мама снизу кричала, чтобы я не совался к воде.
      А до воды вон ещё сколько! Я взял и плюнул сверху.
      Мама закричала:
      - Ну вот, уже начинается!
      МЫ ПОЕХАЛИ
      Вдруг как загудит гудок! И мама больше ничего уже не стала говорить и заткнула уши пальчиками. И совсем вбок стала глядеть.
      А я уже не боялся и побежал глядеть, где это гудит. Бабушка тоже со мной пошла. Мы потом увидели, что это гудок. Он очень большой и медный. Большой такой, как самовар, и от него верёвки. Капитан как потянет верёвку, так из гудка пар пойдёт. И гудок заревёт изо всей силы.
      Потом я увидал, как отвязывают наши верёвки от пристани. Там пеньки такие на пристани есть, чтобы к ним пароход привязывать. И мы стали отъезжать вбок от пристани.
      Я смотрел на пристань, а бабушка говорила:
      - Вон, видишь, мама белым платочком машет.
      А там все платочками махали. И я не видел, которая мама.
      НА ПАРОХОДЕ ЕСТЬ СТОЛОВАЯ
      Я посмотрел назад, а сзади нас шла стенка. Только это не стенка, а всё окошки и двери: много-много. Двери открываются, и оттуда выходят дяди и тёти, все без шапок, и ходят по веранде, и смотрят за загородку, как вода бежит.
      А потом из двери вышел дядя в белом костюме. Совсем как в Москве в гостинице. И тоже с подносом и чайниками.
      Бабушка говорит:
      - Хочешь, кофе пить будем?
      И мы пошли в эту дверь. А там большая комната и столы стоят. И на всех столах - белые скатерти, и на каждом столе стоят цветочки. И все там сидят и едят. И пьют кофе. А по бокам всё диваны.
      Я скорей встал на диван на коленки. И стал смотреть в окно. Мне очень хотелось смотреть, как там на берегу. Какие там домики и садики и как на реке лодочки плавают.
      Бабушка сказала, что мы сейчас в столовой. И чтобы я сел как следует, и мы будем кофе пить. А всё равно слышно, как пароход колесами шлёпает. И даже трясётся немножко. Потому что у нас на столе стаканчики стояли, и они звякали.
      Бабушка велела, чтоб нам принесли кофе и чтоб я пил и не вертелся. Бабушка мне сказала, что мы сейчас пойдём в нашу каюту.
      Я сказал:
      - Почему?
      Бабушка говорит:
      - Потому что надо посмотреть наши вещи.
      А я сказал:
      - Почему каюту?
      Бабушка говорит:
      - Ты что за почемучка такой? Всё "почему" да "почему"!
      Я сказал:
      - А я Почемучка.
      Бабушка говорит:
      - А ты не будь Почемучкой. А скажи: "Какая это каюта?"
      КАК БЫЛО В НАШЕЙ КАЮТЕ
      Бабушка мне сказала, что каюта - это комнатка, и там кровати, и столик, и окошко. И окошко можно открыть: оно уходит вниз, и тогда прямо без стекла можно смотреть. И всё видно, и всё слышно, и воздух хороший. И чтоб я скорей допивал кофе. Я всё допил и говорю:
      - Вот.
      И слез с дивана.
      Мы с бабушкой пошли и пришли в коридор. Там окон нету, а вместо крыши сверху стекло. Только не совсем стекло: оно белое, как бумажное. Через него не видно, а свет идёт.
      Я сказал.
      - Почему?
      А бабушка говорит:
      - По-настоящему скажи.
      А я не захотел. Потом мы остановились. Бабушка достала из сумочки ключ. А на ключе прицеплена копеечка, только большая. Бабушка на неё посмотрела и говорит:
      - Верно. Семь. И на дверях семь.
      И показала мне, как это семь. А семь - это как кочерга. А потом ключом - трик-трак! - и открыла! И мы вошли в каюту. Там никого не было, только наши чемоданы. И вовсе не кровати, а только одна кровать. А у другой стенки диванчик. Бабушка сказала, что я буду на диванчике спать.
      А потом ещё был шкафчик. Он выше меня и совсем к стенке прилеплен. Он очень гладенький, и я стал его гладить.
      КАКОЙ СМЕШНОЙ ШКАФЧИК!
      Бабушка подошла, взяла шкафчик за верх и поломала пополам, и стало очень смешно, потому что получилась полочка, а на полочке приделан таз, а в стенке - кран, и вышел умывальник. Бабушка пустила воду, а я стал смеяться и стал в ладоши хлопать и кричал:
      - Ура!
      А потом бабушка закрыла кран и завернула эту полочку наверх и захлопнула. И опять вышел шкафчик, и вода никуда не пролилась.
      Я закричал:
      - Бабушка, ещё!
      Бабушка опять сделала умывальник и сказала:
      - Помой же заодно руки.
      И мы руки мыли с мылом. А там, за чашкой, пусто, и когда закрывать, вода туда выливается. Бабушка сказала, что оттуда идёт трубочка. Только её не видно. И не надо бумажки бросать, а то трубочка засорится.
      КАК МЕНЯ ТЕТЯ ХОТЕЛА ЗАБРАТЬ
      Я увидел кнопочку около двери и сказал бабушке:
      - Это чтоб чай дали, кнопка?
      Бабушка сказала:
      - Это чтоб уборщица пришла. А чай здесь пьют в столовой. Вот где мы сейчас были.
      Я стал просить, чтоб позвонить. А бабушка говорит:
      - Ну, она придёт, а ты что скажешь?
      Я сказал:
      - Нет, ты скажешь.
      А бабушка:
      - Нет уж, ты позвонишь, ты и говори.
      А я стал капризничать и говорить:
      - Нет - ты! Нет - ты! Нет - ты!
      И стал животом по дивану кататься.
      Бабушка сказала:
      - Перестань, Алёша, капризничать, я рассержусь!
      А я стал говорить:
      - Буду! Буду! Буду!..
      Бабушка сказала:
      - Ну, я на такого гадкого и глядеть не хочу.
      И стала чемодан раскрывать. А я начал пальчиком к звонку тянуться. Я долго тянулся. А бабушка всё не смотрит, как я тянусь. Тогда я совсем пальчик к кнопке приложил. А бабушка всё равно не глядит.
      Я сказал тихонько:
      - А вот позвоню.
      А бабушка опять не глядит. Какая бабушка! Я взял и нарочно придавил. И слыхал, как зазвонило. Только далеко. Бабушка всё равно не посмотрела.
      Я стоял около дверей и вдруг услышал, что идут.
      И потом к нам в дверь постучали.
      Бабушка говорит:
      - Войдите.
      Вошла тётя в белом фартуке и говорит:
      - Вы звонили?
      Бабушка говорит:
      - Я не звонила. Это вот кто звонил.
      И посмотрела на меня. А тётя говорит:
      - Что же ему нужно?
      И прямо мне говорит:
      - Тебе что же нужно?
      Я схватился за бабушку и хотел за неё зайти, чтоб спрятаться. И сказал:
      - Бабушка, скажи что.
      Бабушка мне спрятаться не дала. И сказала:
      - Ты звонил, ты и говори.
      И посмотрела на тётю в фартуке.
      Тётя ко мне ближе подошла и говорит:
      - А ты знаешь, что у нас так звонить нельзя? Давай-ка я тебя к капитану отведу.
      И хотела меня взять за руку, чтобы к капитану отвести. Я руки назад спрятал и закричал:
      - Не хочу! Не хочу! Бабушка!
      И залез под столик и стал плакать. Тётя говорит:
      - Куда ты там прячешься?
      И совсем под столик нагнулась. А бабушка нарочно в чемодане перебирает. И не глядит, что тётя меня забирать хочет. Тётя говорит:
      - Будет ещё тут всякий мальчишка в звонки звонить!
      И совсем хотела меня взять. А я сказал, что не буду, и ещё больше заплакал.
      Тётя сказала:
      - Вот спрошу капитана, что с тобой делать.
      А бабушка сказала:
      - Вы извините, что он у нас такой гадкий.
      КАКОЙ ПЛОТ
      Тётя ушла. Я не хотел из-под столика вылезать. Бабушка тоже ушла.
      Я вылез из-под столика и стал глядеть в окно. Я очень боялся, что эта тётя придёт опять, а бабушки нет. А под окном на веранде сидели два дяди. Один посмотрел вверх и увидел меня, что я в окно гляжу.
      Дядя встал, посмотрел к нам в окно и говорит:
      - Ты что же это в звонок звонишь?
      Я опять хотел плакать, а дядя говорит:
      - Ты не реви! Не реви! А звонить в звонок не надо. Вон, погляди, какой плот плывёт.
      Я ничего не хотел этому дяде говорить - зачем меня ругает? - а стал смотреть, какой это плот. А плот - это пол из брёвен, и он по воде плавает. Очень большой. А по нему дяди ходили. С длинными палками. И палками в воду пихались. А на плоту ещё костёр горел. И на палке котёл висел. Прямо на самом огне. Мы мимо плота проезжали совсем близко.