А в середине там белый столбик. Это на нём растут эти зёрнышки. Я попробовал одно зёрнышко съесть. Оно очень крепкое, а я всё равно разжевал. Мне Гриц сказал, что, когда кукуруза молодая, она не жёлтая, а белая и очень мягкая. Ее варят и прямо зубами эти зёрна сгрызают. И это очень вкусно. Этот столбик с зёрнышками называется початок.
      Я держал початок и глядел на него и всё говорил:
      - Початок, початок.
      Вдруг подошёл большой петух и клюнул мой початок. Склевал зерно и опять клюнул. И сказал: "Ко-ко-ко!"
      Я не знал, что делать, и держал початок. А когда петух сказал "ко-ко", то прибежали курицы, тоже большие, и тоже стали клевать.
      Я поднял початок повыше, а петух подпрыгнул и клюнул зерно. Гриц прибежал и прогнал петуха. Замахал на него руками и закричал:
      - Киш!
      КАК НА НАС ГУСАК НАПАЛ
      Катя сказала, что уже довольно и надо идти. Мы пошли по полю и хотели петь песню.
      И вдруг к нам побежала белая птица. Она сбоку на нас бежала. Очень большая, на коротких ножках. У ней очень длинная шея. Она шею вытянула вперёд и на нас шипела. И все закричали:
      - Гусак, гусак!
      А это гусь. А там, дальше, сидели гусыни. Они были тоже белые и большие. Только они на нас не бежали. А Катя сняла платок и стала на гусака махать и кричать:
      - Геть! Геть!
      А он всё равно всё за ногу ущипнул клювом.
      Тогда мы все закричали и побежали на гусака. Он испугался и побежал назад. Бежал и немножко подлетал на крыльях.
      А гусыни встали на ноги и закричали: "Го-го-го!" И стали убегать. Они скоро не могут бегать, потому что у них очень короткие лапки. Этих гусей вдруг не стало видно.
      Катя нам кричала, чтоб назад, а мы всё равно бежали. И ещё мальчик один кричал, чтоб мы не бежали. Этот мальчик гусей стерёг и кричал, чтоб мы гусей не угоняли.
      И вдруг я увидел воду. Потому что тут была речка. И все гуси поплыли по воде. Они очень красиво плыли, как будто они пароходы.
      А мальчик, который их стерёг, стал плакать, потому что он не знал, куда они теперь уплывут.
      Катя на нас тоже очень сердилась: зачем мы гусей погнали. А Гриц сказал, что он их сейчас назад пригонит. И он с этим мальчиком побежал. И они забежали на ту сторону воды и стали кидать в гусей камни. Гуси испугались и вылезли к нам на берег. А Катя подняла палочку и стала их гнать от воды.
      А потом прибежал мальчик, который гусей стерёг, и сказал, что теперь хорошо. И пускай гуси щиплют траву. Они траву едят. А Гриц мне сказал, что он в гусака попал маленьким камешком. И поэтому гусак очень испугался и стал выходить из воды.
      КАКИЕ Я ЕЩЕ БУКВЫ УЗНАЛ
      Катя нам сказала, чтоб мы становились по два и чтоб мы скоро шли, потому что надо уже обедать. И мы все хотели обедать. И очень скоро пришли, где наш детский сад. А около детского сада стояла бабушка.
      Я закричал:
      - Бабушка!
      И побежал к ней.
      И бабушка меня поцеловала и сказала, что она на минутку, потому что ей опять надо идти к той больной тёте. Она меня спросила, шалил я или нет. Я сказал, что не шалил и что мне дали кукурузу. И показал, какую. И сказал, что это мы с Грицем её обколотили. И потом петух тоже объел и курицы: мы ходили их смотреть.
      Я хотел рассказать про индюка, а бабушка сказала, что потом, а сейчас ей надо идти. И опять меня поцеловала и ушла. А Кате сказала "спасибо".
      И мы с Катей пошли руки мыть. А на обед ели борщ. А потом было мясо варёное и огурцы.
      А про огурцы Гриц сказал, что "это наши".
      А я сказал:
      - Почему?
      Гриц сказал, что потому наши, что здесь есть грядки. Эти грядки дети накопали и потом посадили огурцы. И посадили бураки. И ещё помидоры. А потом посадили подсолнух. И что это огород.
      И мы сегодня вечером его поливать будем.
      Я сказал, что тоже хочу поливать. Гриц сказал, что все будут поливать, и я тоже.
      Потом нам дали киселя с молоком. И мы взяли тюфячки и пошли спать под деревом. И чтоб не разговаривать.
      И мне было очень жалко, что я бабушке дзыгу не показал. Она у меня в кармане лежала.
      Потом пришла Надежда Ивановна. И мы все стали кричать:
      - Надежда Ивановна! Надежда Ивановна!
      И мы опять находили буквы. И я узнал, какая буква "X". Она косым крестиком. И еще букву "Н". Она - две палочки с пояском.
      Надежда Ивановна сказала, что я молодец. И показала мне букву "Ж". И сказала, что это похоже, как жук ползёт. Я так руками сделал, как "Ж", и зажужжал.
      И все стали тоже так руками делать и жужжать.
      КАК МЫ ИГРАЛИ В "ЧЕЛЮСКИНА"
      Потом Надежда Ивановна полезла в карман и вынула мячик. Маленький и чёрненький. И сказала, что мы сейчас пойдём играть в мячик.
      Мы стали в кружок и бросали мячик и ловили.
      Только не все ловили, потому что не могли схватить и потому что мячик очень мимо летел.
      Я никак не мог поймать и хотел плакать. А Надежда Ивановна поймала мячик и крикнула мне:
      - Ну, лови!
      И кинула мне прямо в руки. Я его не мог схватить, я его руками к себе прижал. А всё-таки не уронил. А потом взял и кинул. А потом мы ходили все вокруг и пели. И так пели, что устали.
      Надежда Ивановна сказала, чтоб мы шли на веранду. И что она нам будет рассказывать про пароход. Как он шёл, а кругом лёд. И как потом пароход потонул, а люди стали жить на льду, и никуда нельзя было уйти. Это она нам так рассказывала. И что потом прилетели самолёты и всех людей перевезли на землю. И что пароход этот назывался "Челюскин", и что там была совсем маленькая девочка, и её тоже перевезли на самолёте.
      А потом мы в это играли. Гриц из скамеек сделал пароход. И мы там жили, и мы ехали все на этом пароходе. А Гриц был Шмидт, который был самый главный. А я был Воронин, который был капитан. И у девочек были куклы. Они тоже ехали с нами.
      А потом Гриц сказал, что наш пароход сейчас потонет, потому что его лёд поломает. И чтоб все выходили, а то все утонут. Все вышли и кукол тоже вынесли. Гриц взял и все скамейки повалил и сказал, что это пароход потонул. Пароход "Челюскин" потонул. Гриц сказал, чтоб все говорили, что очень холодно. И потом мы из скамеек делали палатки. Мы их заборчиками ставили, чтоб у всех были домики.
      А потом мы были лётчики, и мы руки ставили, как самолёт, и делали: "Р-р-р!.." И мы летали и всех перевозили. Мы сказали Надежде Ивановне, что уже всех перевезли. Мы потом были собаками. И я тоже, потому что я маленький. И мы все лаяли очень громко. А Гриц нас всех перевёз, потому что он потом был лётчиком, а не Шмидтом. Когда он нас вёз, мы бежали и тоже лаяли. А одна девочка визжала.
      Это она сказала, что она так боится лететь.
      КАК Я ОГОРОД ПОЛИВАЛ
      А совсем вечером мы пошли поливать огород. Няня и Катя доставали воду из колодца. Они за ручку крутили большую катушку, и на катушку накручивалась верёвка, и от этого поднималось ведро из колодца. И они наливали нам в наши вёдра маленькие. И мы выливали прямо на грядки. И я увидал, что там есть листья и растут по самой земле.
      И я закричал:
      - А я знаю! Это дыня растёт!
      И все закричали:
      - И не дыня! И не дыня!
      И сказали, что это огурцы. И я увидал, что там огурцы. И там были всякие; ещё очень маленькие, с волосиками, и совсем большие, какие мы сегодня ели.
      А потом я видал, как растёт морковка. Она вся в земле сидит. А наверху только листики. Они пучком торчат. Катя мне потом одну нарочно вытянула. Она схватила за листики и потянула, и из земли вытянулась красная морковка. Катя её в воде вымыла и подарила мне, чтоб я ел. Она очень вкусная. Я Грицу тоже оставил, чтоб он ел.
      А потом мы очень-очень много воды носили, где капуста. Она круглая, как шар. И не очень зелёная. И няня сказала, чтоб на капусту побольше воды лить, потому что она очень воду любит.
      И свёклу мы тоже поливали. Только немножко.
      КАКОЙ ПОМИДОР
      Потом там росла очень высокая трава. И я думал, что кусты. А это не кусты, а помидоры.
      На них были очень маленькие жёлтенькие цветочки, а потом ещё зелёные шарики, как яблоки, а потом шары совсем красные. Это и есть помидоры.
      Мне тоже один помидор дали, чтоб я съел. Я думал, что помидор крепкий, как яблоко, и куснул со всей силы.
      А он так и брызнул, потому что он очень мягкий. Он кисленький немножко и очень вкусный. И в нём очень маленькие зёрнышки. Они жёлтенькие.
      Я ещё хотел помидора, только я не попросил. А мне сказали, что завтра все будут есть помидоры.
      А потом я видел подсолнух. Он растёт вверх, как палка. А на самом верху - кружок. В этом кружке все семечки. А кругом жёлтенькие листочки, как у цветка. Один подсолнух был совсем готовый, и няня срезала у него этот круг. И мы все смотрели, как там семечки сидят. Они очень крепко сидят. Они так густо сидят, что нельзя выковырять ни одного семечка моим пальцем. А няня выковыряла. И всем дала по семечку, чтобы попробовать. А они очень мягкие. И няня сказала, что их ещё сушить надо.
      КАК Я БАБУШКЕ РАССКАЗЫВАЛ ПРО ДЕТСКИЙ САД
      Мы пошли "вечерять", а это значит ужин есть. Только я не ел, потому что прибежала Маруся и сказала, чтоб я шёл к бабушке. Я всем сказал "прощевайте" и всем сказал "спасибо". Это мне Маруся сказала, чтоб я благодарил. А Маруся мне сказала потому, что ей бабушка велела сказать.
      И мы с Марусей побежали. И прибежали к бабушке в ту комнату, где мы жили. Бабушка очень обрадовалась. Она пила чай и сказала, чтоб я тоже пил чай и Маруся тоже. И потом у бабушки были помидоры. И ещё был сыр, очень белый и мягкий. Бабушка сказала, что это овец доят и из этого молока делают сыр. И что это - брынза.
      А я полез в карман и сказал бабушке:
      - А это - дзыга.
      Бабушка засмеялась и спросила, кто мне дал. И я ей рассказал, какой Гриц хороший. А потом стал показывать, как индюк ходит.
      Вдруг пришёл Матвей Иванович и сказал, что приехал доктор и сказал про эту больную тётю, что она уже не больная. Бабушка сказала, что тогда мы завтра поедем в Киев.
      А когда Матвей Иванович стал уходить, я ему сказал, что я видел маленьких курочек и они очень хорошенькие. Матвей Иванович меня немножко по спине хлопнул и сказал, что не забыл и что курочек мне даст: одну курочку и одного петушка.
      СТАДО
      КАК Я ИСПУГАЛСЯ СТАДА
      Бабушка встала и пошла Матвея Ивановича провожать. И я пошёл тоже. И мы дошли до самых ворот.
      Я немножко вышел из ворот на улицу. И вдруг я увидал, что по дороге идут коровы. Очень много, прямо на всю улицу. И очень большая пыль от них.
      Я скорей побежал в ворота и схватился за бабушку.
      Матвей Иванович сказал:
      - Что там?
      И посмотрел на улицу. И сказал:
      - Это наше стадо.
      А это стадо всё шло к нам ближе.
      И я боялся, чтоб это стадо не пришло к нам в ворота. И стал просить бабушку, чтоб идти.
      А Матвей Иванович сказал, что не надо бояться: коровы сюда не придут. А я всё равно боялся, потому что их очень много и они идут прямо сюда.
      А когда они пришли, я увидел быка. Он больше всех, и у него рога идут прямо вбок. И он очень страшный. А потом пошли коровы. Они не страшные. И Матвей Иванович хлопал их ладошкой и гладил по шее.
      А бабушка мне сказала, чтоб я скорей принёс хлеба из комнаты и насыпал на хлеб соли.
      Я скорей побежал и насыпал на хлеб очень много соли. И бегом принёс бабушке. Бабушка взяла хлеб и сунула одной корове. Корова стала и носом потянулась к бабушке. И совсем вошла в ворота. И стала есть у бабушки из рук хлеб.
      Я думал, что она не станет есть, потому что много соли. А она всё съела и даже бабушку по ладошке лизнула.
      А потом Матвей Иванович её стал по шее хлопать, чтоб она уходила.
      Бабушка сказала, что коровы соль очень любят. И что коровы добрые и не надо их бояться. Только они собак не любят.
      Потом стадо кончилось, и в конце шёл дядя-пастух. И с ним ещё мальчик шёл.
      А у дяди-пастуха очень длинный кнут. Это чтоб коров подгонять.
      И ещё шли три собаки.
      Мне бабушка сказала, что коровы целый день были в поле. Их с утра туда угоняют, чтобы они траву ели. А дядя-пастух их стережёт, и собаки тоже.
      А теперь этих коров будут доить, и из этого молока будут делать масло, и сыр, и творог, и сметану. И прямо так будут пить.
      Матвей Иванович сказал:
      - И в детский сад принесут.
      Я сказал, что я в детском саду много молока пил. Прямо вот такую кружку.
      Бабушка сказала Матвею Ивановичу, чтоб нам лошадей завтра пораньше.
      И мы пошли с бабушкой спать.
      КАК МЫ УЕХАЛИ ИЗ КОЛХОЗА
      Утром бабушка меня разбудила, а это было совсем темно. У нас лампа горела.
      Бабушка сказала, чтоб я скорей пил молоко и ел сыр брынзу, потому что мы сейчас поедем.
      Мне очень хотелось спать. А бабушка говорила, чтоб я ел скорей.
      А потом я услыхал, что лошади приехали и что кто-то к нам идёт. А это Матвей Иванович.
      Он пришёл и сказал:
      - Доброе утро!
      И потом сказал:
      - Ну, готовы?
      А я сказал:
      - Бабушка, а початок взяла?
      Бабушка сказала, что початок она завязала к себе в вещи и что он с нами поедет.
      Матвей Иванович взял наши вещи, и мы пошли, а там внизу были дядя Опанас и Маруся.
      Я Марусе и Матвею Ивановичу говорил "до свиданья". А они бабушке говорили "спасибо". Я Марусю и Матвея Ивановича немножко видел, потому что было немножко светло. Мы сели, и бабушка меня в платок закутала, потому что было холодно. Дядя Опанас взял вожжи, и мы поехали. Бабушка меня рукой держала, и я заснул.
      ОТ ПАПЫ ПРИШЛА ТЕЛЕГРАММА
      Мы так ехали и приехали в Киев. А когда приехали в Киев, там было очень жарко, потому что было солнышко.
      Мы приехали, где бабушка живёт. Клава прибежала и стала бабушку целовать. И стала говорить, что она окунька в банке взяла к себе. А я сказал:
      - Почему?
      Клава сказала, что его кошка хотела из воды лапкой поймать и съесть.
      Потом сказала, что кошку она очень кормила, и ещё сказала, что бабушке принесли телеграмму.
      Мы опять на лифте ехали с бабушкой. А Клава пошла наши вещи брать. И вдруг она принесла деревянную клетку. А в клетке сидели маленький беленький петушок и беленькая курочка. А я не знал, что они с нами приехали!
      Это Матвей Иванович их на тележку поставил.
      Потому что он их мне подарил.
      Бабушка их отнесла, где ванна, и дала мне зёрен, чтоб я им посыпал, чтоб они клевали. А потом сказала Клаве, чтоб она поставила курочкам в чашке воды, чтоб им пить. Они пили и головки вверх поднимали.
      А потом бабушка стала читать телеграмму.
      Мы с Клавой курочек кормили в ванной, а бабушка к нам пришла и сказала:
      - Завтра утром приедет папа. Он за тобой, Алёша, приедет и возьмёт тебя в Харьков. Ты будешь в Харькове жить.
      Бабушка взяла меня на ручки и поцеловала. Она меня очень целовала и говорила:
      - Ну вот, я и останусь... Одна останусь.
      КАК МЫ С КЛАВОЙ ДЗЫГУ ПУСКАЛИ
      Потом мы стали пить чай. Я Клаве показывал початок и дзыгу. Я просил бабушку, чтоб она мне кнут сделала - дзыгу гонять.
      Бабушка выстругала палочку и привязала верёвочку. И вышел кнутик. Мы стали с Клавой пускать дзыгу и не могли. Бабушка запустила и погоняла дзыгу. А дзыга всё под стулья убегала.
      А потом мы с Клавой тоже немножко могли запускать дзыгу. Мы её на дворе пускали.
      А потом я ходил моего окунька смотреть. Он у Клавы на окне за стеклом стоял.
      Бабушка всё не хотела, чтоб я уходил, и всё говорила:
      - Побудь со мной, Алёшенька. Играй здесь.
      АЭРОПОРТ
      ПАПА
      Утром я ещё спал, вдруг папа пришёл.
      Он очень был весёлый, бабушка тоже смеялась и немножечко плакала.
      А папа всё говорил, что я загорел, и ещё говорил, что я теперь украинец.
      А я папе сказал, что у меня початок есть и что мне курочек подарили. И что я в колхозе был.
      А бабушка мне сказала, чтоб я скорей одевался.
      Папа пошёл в ванную мыться. И там смотрел моих курочек.
      А потом бабушка сварила кофе, и мы пили.
      А папа говорил, какая у нас в Харькове квартира. И что он уже всё устроил. И чтоб бабушка к нам зимой приезжала.
      И потом папа говорил, что он не приехал, а прилетел. Он на самолёте прилетел.
      И сказал, что мы на самолёте полетим с ним в Харьков. И что мы сейчас полетим. Потому что у папы уже билеты есть.
      Папа всё боялся, чтоб не опоздать. Бабушка сказала, что ещё можно посидеть. Мы на диване сидели, и папа меня рукой держал. И с бабушкой говорил.
      Бабушка говорила, что я не шалил. А что я только немножко слив объелся. И что пусть я у ней живу. А потом пускай бабушка меня привезёт в Харьков.
      Я тоже сказал, что хочу, чтоб у бабушки жить.
      А папа сказал, что нельзя. Потому что мама меня очень хочет.
      КАК БАБУШКА ЗАПЛАКАЛА
      Потом папа встал и сказал, что надо идти. Потому что надо сначала ехать в автобусе. Бабушка сказала, что пойдёт нас провожать. Она все мои вещи сложила: и мячик, и мишку, и початок, и дзыгу, и кнутик. Только папа сказал, что окунька не надо и курочек тоже. Они пусть у бабушки будут. Они пусть будут мои, только у бабушки живут.
      Бабушка мне сказала, что она их будет беречь.
      Потом папа взял мои вещи, и мы пошли.
      Мы ехали на трамвае и приехали, где стоит автобус. Он к самолёту везёт. Он на улице стоял и ждал. Это он всех ждал, кто на самолёте будет лететь.
      Бабушка немножко заплакала и стала целовать папу, а потом меня на руки взяла и тоже очень целовала и говорила:
      - Не забывай, Алёшенька, бабушку.
      САМОЛЕТНЫЙ ВОКЗАЛ
      Кондуктор сказал, что сейчас ехать. Папа кондуктору билеты показал, и мы сели в автобус.
      Бабушка мне рукой махала. А потом я бабушки не видал, потому что там много автомобилей и людей. И мы поехали по улицам.
      Папа меня спросил:
      - Тебе хорошо у бабушки было?
      Я сказал, что очень. А больше я не говорил, потому что автобус очень шумел.
      А потом мы поехали по дороге, где уже не город. И приехали, где стоит дом. Это вокзал, только самолётный. Он совсем не вокзал, а просто дом. И там всякие комнаты. И мы с папой пошли в столовую.
      Папа сказал, чтоб мне дали ветчины и молока. А папа пил чай и ел сосиски.
      Папа сказал, что в аэроплане мы будем сидеть в кресле и что будем лететь высоко и очень скоро. Прямо скорей, чем птицы.
      А я сказал:
      - Скорей, чем орёл?
      Папа сказал, что скорей, чем орёл, и скорей, чем ласточка.
      КАК МЫ ЛЕТЕЛИ НА САМОЛЕТЕ В ХАРЬКОВ
      Потом папа сказал, что надо идти садиться в самолёт. И мы вышли с папой и вещи тоже взяли с собой.
      А там поле. И на нём трава.
      А потом стоял самолёт. Он впереди на колесиках. И с боков у него идут крыши. А папа сказал, что это не крыши, а крылья. Только самолёт ими не машет, а они стоят крепко.
      А потом идёт длинный домик с окошечками. И туда - лесенка и дверь. Он как вагон.
      Папа меня на руки взял и туда втащил. А там стояли кресла. Папа сел и взял меня на колени. И я стал смотреть в окошко. Наши вещи тоже принесли. И поставили в самолёт.
      И ещё пришли два дяди и одна тётя. И тоже вещи принесли. А впереди, в будочку, сел дядя. Я сказал, что это шофёр. А папа сказал, что это пилот.
      Я ещё хотел сказать, только ничего не мог сказать, потому что машина очень загудела и мы поехали по этому полю. Прямо по траве.
      Папа взял кусочек ваты и заткнул мне уши. Я не давал, а папа всё равно заткнул.
      Самолёт очень стало трясти, потому что он шибко бежал.
      Папа меня крепко держал, и мне было ничего.
      А потом не стало трясти. Папа стал мне в окно показывать, чтоб я посмотрел.
      А там внизу были домики. И маленькие трамвайчики. И река внизу была. И маленькие пароходики. И ещё мост. Я очень обрадовался, что они такие маленькие и хорошенькие. Они - как на картинке.
      И я стал хлопать в ладоши и кричать. А папа совсем ухо ко мне приставил и слушал, что я кричу. А я кричал, что какие маленькие и какие хорошенькие. А папа мне в ухо закричал, что это потому, что мы высоко. А потом я видел, как паровозик идёт и поезд и как у него из трубы дым идёт.
      Потом самолёт стало немножко качать, и я кричал папе:
      - Почему? Почему?
      А папа положил меня у себя на руках и мне в ухо сказал, чтоб я спал. И я стал спать.
      А потом я проснулся, и папа мне закричал:
      - Вон Харьков!
      И стал мне в окно показывать. А там как будто канавки. А это не канавки, а улицы, и по ним трамвайчики бегают.
      И это город Харьков.
      КАК МЫ ПРИЛЕТЕЛИ В ХАРЬКОВ
      А потом мы прилетели, где поле и тоже трава. И наш самолётик побежал прямо по полю. И нас опять стало трясти, как в Киеве. А потом самолёт стал. И к нам побежали люди. А это не поле, а это чтоб самолётам прилетать, и называется аэродром.
      Потому что папа мне из ушей вату вынул и сказал, что это аэродром. И ещё сказал, что потому вату положил, что машина очень шумит и потом будут уши болеть. И все тоже стали из ушей вату вынимать, потому что тоже вату запихали.
      И все стали выходить, потому что нам открыли дверь и поставили лесенку. И люди стояли и глядели, как мы выходим. Мы с папой стали выходить, и папа меня за ручку по лесенке сводил.
      Я смотрел на лесенку, чтоб не упасть, а потом смотрю - мама. Она прямо ко мне побежала и закричала:
      - Алёшка! Алёшка!
      Мама очень радовалась и говорила, что боялась, что мы с папой летим.
      А я сказал, что я не боюсь летать и что летать очень хорошо.
      Там тоже стоял вокзал. А только мы в вокзал не пошли. Мы пошли, где стоял автомобиль.
      И папа сказал маме, что меня укачало. И что я спал.
      ТЕПЕРЬ В ХАРЬКОВЕ НАШ ДОМ
      Мама мне сказала, что я теперь в Харькове и мы сейчас поедем домой и будем обедать. И что у нас новая квартира и мы сейчас туда поедем.
      Я очень хотел видеть, какая новая квартира. И я маме сказал, что я очень люблю бабушку. И что Гриц очень добрый и мне дзыгу подарил.
      А потом все сели в автомобиль, и положили наши вещи, и поехали на новую квартиру.
      И мы стали жить в Харькове.