Эрл не знал, будет ли Горад вновь извлекать темный диск. Две попытки почти исчерпали его запас Силы, однако Горад не спешил уходить.
      — Попытаюсь еще, — наконец сказал он хрипловатым голосом.
      Эта последняя, третья попытка была самой слабой. Эрл понял, что даже Защита сейчас ни к чему. Заклинание было каким-то безжизненным, Сила Горада гасла почти на глазах. Он сумел все же вызвать лучи-семицветы. Их было не видно, но Эрл ощутил: они здесь. То ли две предыдущих попытки ослабили связь между диском и Йонном, то ли Горад последним усилием воли сумел приподнять его, но пирамида возникла. Она была ниже той, прежней, увиденной Эрлом, но все же держалась. Меж телом и диском опять возник узкий просвет.
      — Сколько Горад продержит его? До конца заклинания? Вряд ли! — подумал Эрл.
      Пальцы невольно коснулись черного дерева с камнем.
 
      — Уничтожив диск, можно помочь человеку прийти к Небесам, — прозвучало в мозгу.
 
      “Закон Магов гласит: никогда не пытайся вмешаться в чужое заклятье,” — когда-то учил его Норт.
      Эрл не думал, что это коснется его. Он, не зная своей Силы, верил: Хранитель на этом примере стремится ему показать, что нельзя заставлять человека жить так, как желаешь ты сам, не считаясь с его волей. Только теперь Эрл открыл, что слова нужно было принять как конкретный совет:
 
      — Никогда не пытайся вмешаться в чужое заклятье!
 
      “Но Горад хочет помочь! Он и так сделал все, что сумел! — застучало в мозгу. — Закон Магов… Но я-то не маг! И Горад — не целитель вампиров. Мы словно слепые котята, которые ощупью ищут, куда им ползти… Мы не раз нарушали свод правил, известных любому, кто смыслит в волшбе… Профанация таинства? Ладно, забудем Закон Магов… Нужно идти до конца.”
      Сжав в руке талисман, Эрл приподнял его. Все эмоции умерли, он ощущал только холод и странный покой.
      — Лишь бы только Горад удержал пирамиду, пока… — пронеслось в голове.
      Эрл еще не закончил свою мысль, когда голубой луч ударил по диску и сшиб его, срезав вершину прозрачной горы. Пирамида распалась. Лучи первозданного света от факелов тут же слились в два потока-дуги, а потом опустились на тело. Диск, взмыв в воздух, вспыхнул “цветком”. Пепла не было, но необычный покой, снизошедший на души мужчин, показал, что они уничтожили блок. Звезды стали как будто бы ярче, а воздух прозрачнее.
      — Вышло! У нас получилось! — как будто не веря, шепнул Горад.
      В небе блестели две ярких Луны, ночной ветер разносил странный запах горящей смолы и цветов… И, вдыхая ночной теплый воздух, Эрл вдруг ощутил, что его неприязнь к Агенору уходит. Он рад, что попал в этот город, открывший в нем то, что навечно бы мог схоронить Гальдорхейм.
      Горад, Йонн, Ливтрасир… Трое магов, посмевших пойти против “Службы”, сумевших вернуть Агенору надежду… Они смогут все. Начинается новая жизнь!
 
      Дальше все прошло гладко. Мелен, обнаружив, что Йонн счез, впал в гнев, но быстро пришел в себя. Не объяснения Эрла с Горадом смирили его, а сам вид “пострадавшего”. Йонн еще спал, но дыхание было спокойным. Румянец на впалых щеках поразил тех, кто знал его. Позже, проснувшись, он даже не помнил о том, что стряслось в подземелье. Горад почему-то считал, что Йонн должен лишиться своей Силы, но он ее сохранил.
      Очень скоро Йонн начал меняться и внешне. Теперь, повстречав его, мало кто смог бы узнать в нем того, в ком так странно смешались и юность, и старость. Он снова обрел свою молодость.
      Темные диски детей, перекрывшие связь с Небесами, Горад уничтожил сам. Эрл был с ним рядом, однако вмешался лишь дважды. Достаточно просто прошло “излечение” тех Наделенных из “Службы”, кто жил в Агеноре. Опасных пленников тайно доставили в Круг, но трубить о победе на весь Агенор не спешили.
      — Объявим, когда будем знать, что остался единственный враг — Истребители Скерлинга!
      Эту мысль вслух первым высказал Йонн, и его поддержали. Простые сторонники “Службы” казались не слишком опасными, а Мастера, даже в крепких магических путах, внушали страх. Мелен бы предпочел, чтобы Эрл и Горад для начала разделались именно с ними, однако наткнулся на резкий отпор.
      — Мы не учим тебя, как сражаться, — сказал Эрл. — Мы знаем, что ты среди нас лучший воин. Горад же — единственный, кто знает, как их “лечить”. Если он начал не с Мастеров, значит, так будет лучше!
      Эрл ждал, что Мелен с ним заспорит, однако он промолчал. Видно, преображение Йонна и возвращение к жизни детей, поначалу не помнивших ни своих прежних имен, ни семей, ни родного города, впрямь поразило его, примирив с двумя пришлыми магами, как за глаза уже звали Горада и Эрла.
      Ловцы и разведчики после сожжения дисков лишились своей Силы, но им оставили жизнь.
      — Они лишь выполняли свой долг, как его понимали, — сказал всем Горад. — Эти люди не делали главного зла!
      Эрл полагал, что опять разгорится конфликт, но Мелен промолчал, не считая утративших Мощь настоящим противником. Он жаждал мести, пока враг был равен ему. Мелен мог бы принять безнадежный бой с более сильным, но зрелище насмерть напуганных, словно слепых и оглохших ловцов, не способных пока даже взять в руки меч, пробудило брезгливую жалость. И, глядя на этих, когда-то всесильных людей, Мелен понял, что кара для них — в них самих.
      Один Йонн усомнился, разумным ли будет прощение. Он попытался напомнить, что люди, служившие Скерлингу, вряд ли надежны.
      — Что значит: “…не делали главного зла”? — спросил он. — Неужели охота за теми, в ком Сила — пустяк?
      — Ты поймешь, о чем я говорю, но чуть позже, — вмешался Горад, — когда будет черед Мастеров. Все решат Небеса!
 
      В этот день Йонн пошел вместе с ними, желая увидеть обряд исцеления. И поначалу все шло, как обычно: четыре факела, песня-заклятье и диск… Горад создал свою пирамиду, а Эрл точным взглядом направил сияющий луч. Но диск, вместо того, чтобы просто слететь с пирамиды, вдруг принял багровый оттенок и начал вращаться, вбирая луч Эрла. Втянув его, словно воронка, он рухнул вниз, прямо на тело лежащего Мастера. Вспыхнул огромный “цветок”…
      — Почему? Почему он расцвел?
      Эрл не мог удержать свой вопрос, но он вдруг ощутил, что впервые не чувствует жалости или особой вины. Подсознательно Эрл ждал чего-то подобного. “Так было нужно,” — как будто услышал он чей-то неведомый голос. Теперь, тупо глядя на пепел, он чувствовал лишь пустоту.
      — Почему?! Почему все случилось вот так?! — вдруг раздался крик Йонна. — Вы сделали что-то не то? Вы не справились?! Вы же убили его!
      Было странно услышать такое от юноши, мнящим себя беспощадным мстителем. На их коротких советах он больше всех требовал крови, однако, реально столкнувшись со смертью, пришел в ужас. Глядя на место, где только что был человек, Йонн, утратив контроль над собой, вновь и вновь повторял:
      — Почему?
      — Потому что такому уже нечем жить, — прозвучал тихий голос Горада. В нем не было гнева, а лишь нестерпимая боль. — Я уже говорил, что не каждый вампир может вновь излечиться. Чем больше на нем человеческих жертв, тем труднее ему возродиться. Лишь те, кто лишен был поддержки Небес, но не брал чужой Силы, способны, вернувшись к истоку, сберечь свою Мощь.
      Неизвестно, расслышал ли Йонн, что сказал Горад, только он замолчал. А уже через час сказал Эрлу с Горадом:
      — Это, наверное, правильно. У меня тоже были плохие минуты, но я никогда не пытался использовать Силу таких же несчастных, как я…
      Он как будто забыл, что лишь случай не дал перейти ему грань, за которой начиналось падение духа. Столкнись Йонн до бунта с ловцом, уступающим в Силе, и он бы не стал размышлять ни о чем.
      — Те, чья Мощь прикоснулась к чужой, но не выросла, так как подпитка была слишком редкой и слабой, — чуть позже продолжил Горад, чтобы разом покончить с мучительной темой, — способны остаться в живых, потеряв свою Силу. А те, в ком уже не осталось ничего своего, кто привык пожирать, чтобы выжить и властвовать…
      — Те обращаются в пепел, — продолжил Эрл. — Ты не стал объяснять раньше времени, что все, привыкшие жить чужой Силой, мертвы изнутри? Ты боялся, что я не решусь выжечь диск? Но ведь мы с тобой не убиваем. Мы просто даем Мастерам, как и всем остальным, шанс начать жить сначала. И если они не способны принять его, это не наша вина.
      — Да, не наша, — ответил Горад, но Эрл видел, что он поражен и растерян.
      — Горад как ребенок, который, умом понимая, что так нужно, сердцем не может принять объяснение взрослых, хотя давно знает его наизусть, — удивленно подумал Эрл. — В тридцать-то лет!
 
      Ни один Мастер выжить не смог. Серый пепел, в который они обращались, не радовал душу. Эрл знал, что Горад ощущает себя палачом. Понимая, что выхода нет, он не мог не терзаться. Эрл думал, что Горад ему друг, однако за эту “ночь казней” меж ними как будто возникла стена.
      Возвратившись к себе, Эрл почувствовал только усталость и горечь. Горад не пошел с ним. Сославшись на слабость и сильную боль в голове, он ушел.
      — Не хочу говорить ни о чем, — словно бы извиняясь, сказал он, но Эрл ощутил, что причина в другом.
      — Начни я сейчас нервно вздыхать и твердить, как мне страшно и больно, как я не хотел убивать, как теперь проклинаю себя, и Горад был бы счастлив… Теперь он всерьез полагает, что я не могу ни жалеть, ни страдать! — пронеслось в голове.
      Эрл слегка усмехнулся. В своем Гальдорхейме он думал бы так, как Горад, но теперь в нем и впрямь что-то умерло. Чувства как будто застыли, но Эрл не жалел. Он действительно был благодарен Судьбе за невидимый щит, притупивший эмоции, давший возможность опять начать жить, не жалея о том, что пришлось совершить.
 
      День был в самом разгаре, когда Эрл проснулся от стука в дверь.
      — Кто бы это мог быть? — изумленно подумал он. — Может, Горад? Нет, он вряд ли так быстро придет в себя после вчерашнего. Значит, Мелен?
      Встав с кровати, Эрл отпер засов и увидел у входа Альва с какой-то серьезной девочкой лет десяти. Не будь девочка в ярком и непомерно большом платье, взятом у взрослых, любой бы принял гостью за мальчика.
      — Это одна из двенадцати, — сразу же понял Эрл.
      Даже не чувствуя Силы вошедшей, он мог бы легко распознать малышей катакомб среди многих ровесников. Эти двенадцать детей отличались от всех, с кем ему доводилось встречаться. Худоба, подходящая больше для высохшей мумии, чем для живого ребенка, до странности острые локти, короткий пушок, покрывающий бритую голову, быстрый, немного испуганный взгляд круглых глаз…
      — Ливтрасир, это Мерта, — с порога уже начал Альв, называя Эрла тем именем, что очень скоро должно было стать знаменитым у них в Агеноре. — Я давно ее знаю. Мы жили в соседних домах, и мы часто с ней вместе играли, до катакомб!
      Улыбнувшись, Эрл посмотрел на подружку ребенка. Он думал, что девочка, так же, как Альв, совершенно свободно общается с взрослыми. Но прежний опыт, как видно, учил ее быть осторожной с людьми, наделенными Силой. Испуганно вздрогнув, она опустила глаза.
      — Понимаешь, вчера, встретив Мерту, я был очень рад. Мы с ней долго болтали, потом Мерта мне показала других ребят из катакомб. Ну, они были рады мне…
      “Альву будет непросто найти свое место меж ними! — внезапно подумал Эрл. — Он ведь намного слабее любого из катакомб, а привык быть в числе первых.”
      — Знаешь, у этих ребят что-то с памятью! — вдруг громко выпалил Альв. — Они помнят прошлое, но свою жизнь в катакомбах почти позабыли. Обрывки каких-то картин, эпизодов — и все!
      — Да, я знаю. Горад говорил, что со временем это пройдет, — сказал Эрл, не совсем понимая, что так взволновало ребенка.
      — А Мерта все помнит! И знаешь, что она мне сказала? — взволнованно выпалил Альв. — Что за ними придут! В катакомбы! Как только закончится сон! Провести кодировку! Из Скерлинга!
      Было непросто понять, о чем речь, но Эрл вдруг почувствовал: это серьезно.
      — Помедленней, Альв, — попросил он. — А то я не понял почти ничего.
      — Может, Мерта расскажет сама? — предложил мальчик.
      Девочка явно робела, однако она рассказала, что слышала, как Мастера говорили, что к детям, прошедшим через кодировку, (смысл слова был ей незнаком, Мерте было непросто припомнить его) приедут из Скерлинга. И всех ребят увезут.
      — Мастера ничего не скрывали, считая, что дети забудут все после обряда! — подумал Эрл и ощутил непонятную дрожь в груди, там, где висел синий камень.
      — Скажи мне, Мерта, как долго вам полагалось проспать? — спросил Эрл.
      Та пожала плечами:
      — Не знаю.
      — Спасибо, что вы рассказали мне это, — сказал Эрл ребятам.
      — И что мы теперь будем делать? — спросил его Альв.
      — Вы? Пока ничего.
      Альв надулся. Усевшись на стуле, он явно решил никуда не ходить.
      — Ладно, Альв, — сказал Эрл, видя, что бесполезно сейчас затевать спор. — Ты хочешь помочь? Ты умеешь, как Йонн, смотреть в шар?
      Тот кивнул:
      — Да, немного.
      — И я, — словно эхо, откликнулась Мерта. — Нас всех обучали работать с ним.
      — Так раздобудьте его где-нибудь и несите в библиотеку Запретного.
      Мерта с Альвом тут же бросились прочь, искать шар.
      — Нужно выяснить, есть ли сейчас кто-нибудь в катакомбах, — подумал Эрл. — Шар безопаснее фетча. Присутствие шара в Кругу удивит Истребителей, если они в катакомбах, не так, как явление им духа Рыси. Пока же придется будить Йонна!
      В эту минуту о Гораде Эрл не подумал. Он знал, что тот слишком измотан и вряд ли способен сейчас что-нибудь предпринять.
 
      Йонн не спал. Рассказ Эрла его испугал, но он быстро смог взять себя в руки.
      — Что мы сможем сейчас предпринять? — спросил он.
      — Попытаться узнать, где сейчас те, кто едет сюда. Если их пока нет в катакомбах, то нужно устроить засаду.
      — Где? В городе?
      — Нет, лучше бы в катакомбах. Присутствие Силы в них вряд ли спугнет, а базальт не даст сразу же выслать Сигнал.
 
      Катакомбы пока были пусты. Альв с Мертой, использовав шар, подтвердили, что там никого нет. Йонн вместе с детьми осмотрел подземелье на несколько раз. Он искал потайной вход, считая, что он должен быть. Неразумно везти малышей через весь Агенор в Скерлинг! Если придут за детьми, значит, где-то находится выход, ведущий за город.
      — Неважно, где он! — наконец прервал Эрл утомительный поиск. — Спустившись, я вызову фетч, Рысь найдет его. Лучше попробуйте выяснить, где отряд “Службы”, который должен забрать детей.
      — Я не смогу, — сказал Йонн. — Они просто почувствуют, что кто-то смотрит на них, и встревожатся. Мы себя выдадим раньше, чем нужно.
      Эрл не мог не признать, что Йонн прав.
      — Нам придется спуститься вниз, — тихо сказал он, подумав, что вовсе не хочет идти.
      Если Йонн был в хорошей физической форме и мог принять бой, то он сам не готов был к магической схватке. Эрл чувствовал, что он устал. Он растратил, круша диски, большую часть своей Силы.
      — Я знаю, — прочтя эту мысль, сказал Йонн. — И я тоже пока не готов принять бой с Истребителем или с одной из Жриц Скерлинга. Но кто нам помешает использовать тот же прием, что с ловцами? Дубина — не худшее средство для магов, когда они просто не ждут нападения. Ты это видел сам!
      — Да, — кивнул Эрл. — Но привычное средство способно дать сбой.
      Тем не менее, оба решили идти.
 
      Выбрав из людей Лунда десяток умелых бойцов, Эрл и Йонн очень быстро спустились под землю. Фетч долго не шел. Эрл уже начал думать, что вряд ли сумеет призвать белый дух, когда внутренним взором увидел плиту, закрывавшую тайный ход. Но Рысь не стала вести к ней, их связь почти сразу распалась. Пришлось всем отрядом при помощи Йонна и шара искать скрытый ход. Это было непросто.
      Плутая по лабиринтам, отряд смельчаков вдруг набрел на какую-то комнату, где возвышалось несколько странных конструкций, при свете их факелов ярко сверкавших металлом, хрусталем и алмазами.
      — Вот так штуковины! — ахнул кто-то из воинов. — Это зачем?
      — Осторожно! — вскричал Йонн. — Не трогайте!
      Но кто-то, вытянув руку, затронул один из алмазов. Хрустальный шар вдруг шелохнулся и медленно сдвинулся с места. Йонн вскинул ладони, пытаясь его задержать. Выплеск Силы был слаб, но шар замер. Однако поверхность как будто подернулась рябью, на миг отразив агенорский трактир и каких-то людей.
      — Мы послали Сигнал! — резко выдохнул Йонн. — И они его приняли! Скоро они будут здесь!
      Еще час прошел в поисках тайного выхода. Безрезультатно.
      — Искать ход бессмысленно, — тихо сказал Йонн. — Мы ничего не успели. Люди из Скерлинга въедут в подземный ход раньше, чем мы доберемся туда.
      Неожиданно Эрл обернулся, почувствовав, что за спиной кто-то есть. Свет от факелов не доставал до провала из глыб, было очень темно. Но Эрл, видевший так же легко в темноте, как при свете, заметил, что Мерта и Альв, появившись в проходе, проворно нырнули за камни.
      — Кто вам разрешил? Кто позволил прийти сюда?! — гневно спросил Эрл, уже понимая, что этих ребят не спасти. — Уходите!
      — Мы знаем, где можно устроить засаду! — стремительно выдал Альв. — Мерта покажет, где были детские комнаты.
      — Мы сами знаем, где зал, — отмахнулся Эрл.
      — Зал — потаенное место, туда никого не пускают! — вдруг пискнула Мерта. — Нас всех привели туда только в тот день, когда… В общем…
      Девочка снова смутилась и замолчала.
      — За ними придут не туда, а туда, где они жили! — громко сказал Альв, ничуть не смущаясь повтором. Два взмаха руки пояснили, о чем идет речь.
      — Сумасшедшие! — ахнул Йонн, словно теперь лишь поняв, кто явился к ним. — Быстро назад.
      Неожиданно Эрл замер. Было по-прежнему тихо, но дрожь талисмана лесянки ему подсказала, что тайный вход кем-то открыт.
      — Они здесь! — сказал он.
      — И до комнат от нас только два перехода! Идемте! — с мольбой шепнул Альв.
      — Хорошо, — кивнул Эрл, понимая, что выхода нет.
      Йонн не стал возражать. Мерта быстро скользнула вперед. Очень скоро отряд смельчаков очутился в довольно большой зале.
      — Здесь у нас были занятия, а наши комнаты рядом, — сказала девочка.
      — Будем ждать именно здесь? — спросил Йонн.
      — Да. И потушите факелы, — тут же велел Эрл.
      Никто не пытался ему возражать.
 
      — Я не верил, что мы сможем справиться! — радостно выдохнул Йонн, завершая заклятье, которым поверх совершенно обычных веревок он спутал последнего из семерых.
      — Да, без Мерты мы вряд ли смогли бы их захватить, — кивнул Эрл.
      — Ну, а я? — возмутился Альв. — Это ведь я привел Мерту сюда!
      — Ты герой, — кивнул Эрл.
      “Семь невидимых дисков! Я просто не выдержу!” — тихо ругнулся он про себя.
      — Это ты про пластинку на шее у главного? — тут же встрял Альв. — Да я сразу забрал ее!
      — Нет, я совсем про другой диск, — вздохнул Эрл.
      Вернувшись наверх, им пришлось собрать новый совет.
 
      Утром медный колокол Круга созвал обитателей города. Эрл полагал, что они выйдут к жителям все вчетвером: Мелен, Горад, Йонн и он сам. Но Горад отказался, сославшись на то, что не сможет держаться в седле после всех заклинаний.
      — Мне нужно прийти в себя, чтобы суметь повторить тот обряд, — сказал он, и никто не стал спорить. А Йонну Мелен посоветовал тоже остаться в тени.
      — Безопаснее! — прямо сказал он. — Круг наш, но в самом Агеноре хватает сторонников Скерлинга и просто жалких людишек, готовых продаться любому за пригоршню меди. К тому же из Скерлинга вышлют другой отряд, чтобы узнать, что случилось.
      Эрл лишь усмехнулся:
      — Простым людям незачем знать, сколько здесь Наделенных, не так ли? Что ж… Будет один Ливтрасир!
      — Они ждали его так давно! — как ни странно, Мелен сказал это без всякой насмешки, а Эрл не пытался понять, в чем причина такой перемены.
      Их “выход” прошел даже лучше, чем ждали. Усталые люди мечтали о чуде. Они получили его. Долгожданный приход Ливтрасира, Вождя, само имя которого значило Воин, защищающий Жизнь, возвращение их малышей, и горячая клятва Мелена им в том, что отбор Уруз-чад прекратится, действительно всех потрясли. Те легенды и слухи, которые долго бродили по городу, вдруг обрели совершенно реальную плоть, и бунт был завершен в один день. Люди сами расправились с теми, кто был верен Скерлингу. Страх перед “Службой” исчез, они верили, что Ливтрасир может все.

Глава 8.