Вопрос был риторическим, так как он знал, что случилось. Мощь Рысей доступна лишь женщинам? Тот, кто внушил это людям, ошибся. Не только лесянка могла унаследовать Дар…
 
      Эрл не помнил таких крутых скал в Гальдорхейме. Отвесные склоны, с которых струилась вода, не давали укрыться от ливня. Здесь не было выступов, только гладкие скалы-столбы. Поиск трещин-пещер изначально казался бессмысленным… Эрл больше часа стоял под дождем. Поначалу это даже взбодрило, однако потом он стал зябнуть. Когда, наконец, прояснилось, Эрл вздохнул с облегчением. Выжав одежду, он начал искать спуск… На это ушел целый день.
      Оказавшись внизу, Эрл увидел темно-серый песок. Гул прибоя был слышен отчетливо. Мрачный и неприветливый берег казался таким же пустынным, как скалы.
      — Что делать? — раздумывал он. — Попытаться создать новый перт? Но сумею ли я это сделать? К тому же еще неизвестно, куда перт меня занесет…
      Нужно было попробовать выбраться к людям, однако непросто понять, где искать их, куда ему лучше пойти…
 
      — О фетч-рысь, мой хранитель, приди ко мне крадучись, чтобы я знал твою мощь и познал твою мудрость…
 
      Слова пришли сами, для ритуала не было сил… “Да я ведь и не помню всего, что мне нужно сказать,” — как и раньше, в лесу, пронеслось в голове.
      Белый призрак возник сам собой, словно ждал этот старый призыв. Он был мало похож на привычного зверя Гальдора, однако он звал за собой. Как когда-то в лесу, часть души, отделившись от тела, пошла за ним, чтобы узнать нужный путь… До селения было неблизко, но ждать непонятно чего означало смириться с собственной смертью.
 
      Идти пришлось долго… Селение было небольшим. Его жители не походили на тех, с кем он раньше встречался, он даже не все мог понять из их речи. Фирод… Поселение было с ним рядом. Поняв, куда вынес его перт, Эрл сразу подумал, как долго придется идти в Гальдорхейм.
      Гальдорхейм! Он хотел возвратиться туда, чтобы снова начать свою жизнь, но не в замке у брата, который велел умертвить его. Руни! Он верил, что должен забрать ее. Домик лесянки на время сумеет их приютить, а потом… Эрл не думал, что станет потом, но он верил, что сможет устроить их жизнь. Как? Пока он не знал, но зачем сейчас думать? Ему нужно встретиться с ней, сказать Руни, что он еще жив.
      Синий камень лесянки остался единственной ценностью, но Эрл уже понимал, что не может расстаться с ним. К счастью, в окрестностях Фирода, где добывали драгоценные камни, хватало работы любому, кто кое-что смыслил в шлифовке. Когда-то Эрл пробовал делать простую огранку кусков хрусталя для старинных приборов.
      Подумав, что кое-какие эффекты способны привлечь ювелиров, он, выспросив, кто главный мастер поселка, пошел к нему. Тот был напуган нежданным приходом. Эрл знал, что не слишком внушает доверие, но он был должен достичь своего.
      — Я волшебник, — сказал Эрл, ничуть не боясь, что тот сможет раскрыть его ложь. — Я умею общаться без слов. Я родился в Гальдоре, но должен был скрыться. Теперь ты поможешь мне снова вернуться туда.
      Эрл слыхал и о “Службе Магии”, и о борьбе с колдунами, но верил, что в мелких селениях каждый сам за себя. Страх огранщика был непритворным, когда он спросил его:
      — Как?
      Эрл читал его мысли, он видел, что тот мечтал лишь об одном: поскорее избавиться от нежеланного гостя, который способен сгубить его. Только страх перед чарами не позволял ему тут же прогнать “колдуна”.
      — У тебя есть хрусталь? — спросил Эрл.
      Тот лишь хмыкнул:
      — У нас не Гальдор! Здесь не тратят свой навык и время на…
      — Разную дрянь! — прочел Эрл его мысль, но огранщик не стал говорить это вслух.
      — Эта “разная дрянь” может дать тебе больше, чем все остальное, — сказал он местному мастеру. — Стоит мне лишь захотеть…
      Мастер искренне верил, что именно чары пришельца заставили горный хрусталь стать волшебным стеклом. Эти крупные линзы, которые так преломляли лучи, что они за какую-то долю секунды зажигали огонь, и могли увеличить предметы в несколько раз, оказались сокровищем. В Фироде он легко продал их. Половину полученных денег пришлось передать “колдуну из Гальдора”, однако того, что осталось, хватило надолго, а Эрл, расспросив про дорогу, отправился в путь.
 
      Поначалу все шло хорошо. Эрл считал, что сумеет устроить свою жизнь в Фироде. “Игрушки”, которыми он развлекался в Гальдоре, нашли бы здесь спрос. Эрл не думал о “Службе”, он просто не знал, как сильна она вне Гальдорхейма. Он верил, что Фирод действительно примет их Руни…
      Бродяги набросились у поворота. Он даже не смог разглядеть, кто они. Очень сильный удар по затылку швырнул в темноту. Эрл не знал, сколько он пролежал, а, очнувшись, увидел, что лишился всего. Они взяли и деньги, и плащ, и его новый меч, привезенный огранщиком по просьбе Эрла из Фирода. К счастью, уже начинались леса Гальдорхейма…
      Эрл быстро утратил счет дням. По центральной дороге, с деньгами, он мог бы добраться и раньше, теперь же в лесу приходилось искать и ночлег, и еду. Но он все же дошел!
      Эрл не стал идти к замку, он сразу прошел в лесной домик из камня. Он верил, что Орм не решится разрушить его, побоявшись тех “сил”, что, по слухам, хранили “жилище Выродка”.
      Эрл подошел совсем близко к жилью, когда хруст сухой ветки сказал, что он здесь не один. Круглолицая девушка в платье прислуги из замка с корзиной белья торопливо спешила по узкой дорожке. Эрл сразу узнал ее: Ильди, подружка Свельд.
      Ильди и Эрл никогда не общались. Эрл знал, что она простодушна, наивна, добра, суеверна, не блещет умом. Он всерьез удивился, увидев ее рядом с домиком. Если бы кто-то спросил его, станет ли Ильди ходить здесь, то Эрл бы сказал ему:
      — Нет. Она слишком боится того, чего просто не в силах понять.
      Но теперь он был рад встретить Ильди.
      — Она передаст Руни, что я еще жив, и жду ее здесь! — решил Эрл и шагнул на дорожку.
      Корзина с бельем тут же рухнула в пыль, а визг Ильди был слышен до самого замка:
      — Уйди! Уйди, Выродок! Сгинь, призрак! Сгинь!
      — Не кричи, я не призрак, — пытался он вразумить ее, но Ильди словно не слышала.
      — Сгинь! — повторяла она, и огромные слезы испуга текли по щекам. — Уходи! Тебе нечего делать тут!
      — Руни… — начал Эрл.
      — Руни забыла тебя, она стала женой Победителя, Орма! Лесянка теперь госпожа! Она очень счастливая, ей повезло! Она стала законной хозяйкой, владелицей ваших богатств! Отпусти ее душу, не мучай ее больше! Дай ей спокойно пожить! Уйди, призрак, исчезни, если ты любишь ее!
      — Руни стала женой Орма? — тупо спросил Эрл, не в силах поверить тому, что услышал. — Когда?
      — Да сегодня! Сейчас они в Храме. Он мог бы и раньше жениться на ней, но наряд… Ты же знаешь, как долго шьют платье невесте! — на истерической ноте почти прокричала она.
      Раньше Ильди не смела говорить ему “ты” и так громко кричать, но, как видно, она полагала, что призраки глухи и мало что смыслят в людском этикете. Скажи ему это о Руни Эмбала или хотя бы Гутруна, Эрл бы не поверил им, но Ильди лгать не умела. Он ясно чувствовал страх этой девушки, зависть к нежданному счастью, которое выпало Руни, (она бы хотела того же для Свельд) и наивную веру, что только чурбан не способен понять, как удачно сложилась судьба у лесянки.
      — Уйди, призрак! Сгинь!
      Крики Ильди почти оглушили, он больше не мог слушать их.
      — Замолчи, если хочешь спокойно жить! — дал он мощный посыл, понимая, что Ильди не сможет понять простых слов.
      Она вправду умолкла.
      — Ты хочешь жить так, как жила? — спросил Эрл. — Тогда просто забудь, как мы встретились.
      Та закивала.
      — Забудь, что ты видела здесь. Позабудь все, что мне говорила. Забудь!
      Неожиданно взгляд Ильди стал отрешенным.
      — Возьми белье, — тихо внушал Эрл. — Снеси всю корзину к ручью, что течет рядом с замком, и там его вымой от пыли.
      Она подчинилась, и, глядя ей вслед, Эрл подумал, что Ильди и вправду забыла про все. Раньше он не умел делать так: не умел создавать перты и не умел заставлять забывать… Что-то в нем изменилось. Когда? Как? Сейчас Эрлу было совсем не до этого.
      — Руни стала женой Орма, — вновь повторил он.
      Эрл понял, почувствовал, что это правда, но примириться не мог.
      Почему Руни так поступила? Сочтя его мертвым, решила исполнить свой “долг”, о котором упорно твердила сестра? Эрл сумел бы понять этот шаг, пройди время. Когда человек убежден, что он все потерял, он способен, когда боль немного утихнет, попробовать вновь начать жить. Но не с Ормом!
      Решившись связать с ним судьбу, она ясно дала всем понять, что вообще не способна любить. Как ребенок, увидев игрушку, которая чем-то понравилась, сразу хватает ее, а потом забывает в углу ради новой, так Руни, решив, что Эрл мертв, поспешила принять предложение Орма.
      Жена Победителя… Что же, достаточно щедрая плата за совершенную подлость! Ведь Руни известно, что именно брат приказал уничтожить его. Кто поверит в наивную сказку о том, что лесянка не знала об этом? Фланн вряд ли рискнет что-то сделать без ведома Орма! И эта бесстыдная спешка… Как будто бы Руни боялась, что Орм передумает.
      Правда была слишком горькой, но Эрл понимал, что он прав. Руни ведь не ребенок, а взрослая женщина. Не пожелай она стать женой Орма, кто бы принудил ее? Рысь из леса решает сама! Она вправе и отказать, и уйти. Даже если на миг допустить, что Орм так обезумел, что смел запереть Руни в башне помимо желанья лесянки, надеясь потом отвести ее в Храм, то она разнесла бы темницу и скрылась в лесу. Если Руни — жена Орма, это ее выбор! Только ее… Она так захотела сама.
      Это был самый страшный момент… Он лишился всего, что имел. Эрл сумел бы смириться с потерей той жизни, к которой привык, пережил бы предательство брата, (еще до засады Эрл чувствовал, что их пути разошлись) но она, Руни…
      С первого взгляда, столкнувшись на лестнице, оба они ощутили родство душ и чувств… Жизнь открыла им то, что другим недоступно… За краткое время они пережили такой накал чувств, какой многие даже представить себе не могли… А теперь все рассыпалось пеплом.
      Гутруна и Руни… Две женщины, две безнадежных попытки найти хоть немного любви… Он один в этом мире, он Выродок! Нужно смириться и жить с этим… Если Судьба допустила ошибку, позволив ему появиться на свет, он не должен бороться с ней, требуя то, что дано в этой жизни другим…
      Эрл не помнил, как он оказался у стронга… Как, сжав зубы, чтобы сдержать крик, он плакал, уткнувшись в цветы. Он хотел бы лишиться всех чувств, но дурманящий запах не мог подчинить его. Сладкая горечь, доступная людям, не властна над Выродком…
      Орм… Ведь они росли вместе, Галар любил сыновей одинаково… Но старший брат был готов примириться с ним, только пока Эрл ни в чем не перечил ему… Эрл всегда уступал, потому что дороги их были различны… Все то, что любил и ценил старший брат, не казалось ему слишком важным… Лишь дважды он вызвал его неприязнь… Из-за Руни, лесянки, сначала отвергшей любовь Орма, он потерял право жить… И привязанность к Эрлу коня, знаменитого в землях Гальдора, не слишком-то нравилась Орму…
      — Фрейр вскоре забудет меня, как и Руни. Он тоже останется с Ормом… Как часть достояния, верный источник дохода… — печально подумал Эрл. — Прощай, Фрейр…
      Неожиданно боль опоясала голову. Слишком уж мощный, бессмысленно-глупый посыл, словно конь мог услышать его… Эта встряска заставила Эрла опомниться.
      — Хватит! — сказал он себе. — Я еще жив, и я никому не позволю убить себя. И я вернусь в Гальдорхейм! Мы с тобой еще встретимся, Орм… Я заставлю тебя посмотреть мне в глаза. Ты не раз пожалеешь о сделанном! Руни… Хотелось бы верить, что я позабуду ее…
      Эрл не знал, куда хочет пойти. Фирод был далеко. После встречи с напуганной Ильди ему расхотелось идти туда. Тратить свою жизнь на камни? Они хороши как забава, как часть постижения Знаний… Нет, в Фирод он не пойдет! Есть другой город, часто будивший его любопытство.
 
      — Хранилище мудрости Древних! — не раз говорил ему Норт. — В Агеноре сокрыты их тайны. Жаль только, что мало кто помнит язык этих книг.
 
      — Агенор! Он достаточно близко. Охотники часто бывают там, значит, и я доберусь, — мимоходом подумал Эрл, входя дом, где когда-то он жил месяцами.
      Мешок и дорожная сумка, которые Эрл часто брал, отправляясь за травами, были на месте. Забрав кое-что из одежды, хранившейся в домике, он прихватил инструменты и нож. Осмотревшись, Эрл снял с полки пару светильников и завернул в ткань.
      — Надеюсь, что я довезу их до Агенора, — с печальной насмешкой подумал он. — Если верить охотникам, там покупают почти все!
      Закончив со сборами, он открыл дверь… И застыл, не решаясь поверить глазам. У крыльца стоял Фрейр.
      Эрл не думал, как конь оказался здесь, просто почувствовал, что он теперь не расстанется с ним. Но пришлось поспешить, так как времени было немного. Эрл знал, что прислужники вряд ли дадут скрыться Фрейру в лесу. Седла не было, как и узды, но Эрл мог обойтись и без них. Лес — не лучшее место для скачки, но можно помчаться тропой для охотников, чтобы погоня отстала, а там уж их сбить со следа.
      — Нас никто не найдет! — сказал Эрл, направляя коня по тропе.
      Он не мог объяснить, почему, но почувствовал: все будет именно так. Непонятная Сила, открывшая перт, потушившая память служанки, призвавшая Фрейра, опять помогает ему.
 
      Эрл старался уехать подальше от мест, где родился и жил. Он не знал, как добраться до города, но полагал, что сумеет его разыскать. Те потертые карты, которые он изучал, крепко врезались в память. Держа путь по солнцу, он верил, что быстро отыщет дорогу. Звать фетч Эрл сейчас не хотел. Ни к чему понапрасну тревожить дух Рыси! К тому же загадочный призрак способен внушить Фрейру страх. Кони чувствуют духов и очень не любят их.
      Путь оказался длиннее, чем Эрл полагал. Он уже не раз думал, что сбился с дороги… И только увидев высокие стены, Эрл понял, что все же добрался.
      Сначала он опасался, что случай сведет его с кем-то из гальдорхеймских охотников, но у ворот Агенора не было путников. Лишь городская охрана, скучая, лениво болтала о чем-то. При виде странного всадника стражники подобрались, перекрыв вход. Похоже, они собирались выяснить, что ему нужно у них в Агеноре. Эрл понял, почувствовал, что здесь не слишком-то рады бродягам. Охотники или купцы — это да, это очень желанные гости…
      “Я лекарь,” — хотел сказать Эрл, подъезжая. Однако он не успел раскрыть рот, как передний из стражников, встретив его взгляд, отпрянул и торопливо взглянул на хрустальный выпуклый диск у ворот, прикрывающий стрелку.
      — Часы? Я не видел таких! — удивленно подумал Эрл и с любопытством начал рассматривать странный предмет.
      Неожиданно стрелка вспыхнула алым огнем. Эрл подумал, что она закачается и поползет, но красивая стрелка не дрогнула. Стража заволновалась. Поняв, что здесь что-то не так, Эрл уже собирался спросить, что стряслось, когда главный охранник громко крикнул другим:
      — Чего встали? Ослепли? Откройте ворота! Живей!
      “Почему он сначала отпрянул, а потом пропустил, ни о чем не спросив?” — думал Эрл, но ответа не находил. Чужой город, совсем непохожие нравы, привычки, обычаи… Что он о них знал? Почти ничего!
 
      Эрл хотел первым делом заехать в трактир и снять комнату. Денег у него с собой не было, но он считал, что сумеет продать кое-что из вещей, привезенных из Гальдорхейма, а после… Эрл не знал, что случится потом, но считал: Агенор — не Гальдор. В большом городе проще найти свое место тому, кто умеет писать и лечить.
      Но, немного проехав, Эрл просто забыл свои планы, не в силах поверить тому, что он видел вокруг. Рядом с мрамором стен и изящными шпилями белых дворцов Агенора тяжелые замки его Гальдорхейма казались бесформенной грудой камней. Кружевная резьба легких арок, картины из пестрых осколков, сверкающих, как самоцветы, резные решетки кованых узких оград…
      — Почему же охотники и продавцы шкур, бывавшие здесь, промолчали о них? Я бы целыми днями рассказывал людям о том, что увидел! — подумал Эрл. — Впрочем, не каждый бы стал меня слушать… Чужие дела не заботят вирдов Гальдора!
      Разумные мысли исчезли, когда он увидел огромную рыбу из светло-зеленого полупрозрачного камня. Опершись широким хвостом о коротенький столбик, украшенный множеством грубо обточенных пестрых камней, эта рыба открывала зубастую пасть, из которой взлетал к небу мощный поток. Три больших плавника выпускали еще по три тоненьких струйки воды, бьющих в разные стороны. Все серебристые струи, взлетая вверх, тут же дробились на множество капель, сияющих яркими красками радуги, и устремлялись в небольшой водоем, окруженный обломками мрамора. Гнев, обида и горечь на миг отступили при виде такой красоты…
      Громкий хохот заставил Эрла опомниться. Группа нарядных мужчин у зелено-коричневых пышных кустов незнакомых растений, ничуть не смущаясь, глазела на “дикаря-оборванца, вся ценность которого — в редком коне.”
      Конец фразы, услышанной Эрлом, задел, но затеять сейчас с ними ссору казалось не слишком разумным. Смущало и то, что по возрасту эти мужчины годились, скорее, в отцы, чем в друзья. Когда Эрл обернулся, они вдруг затихли, как видно, уже пожалев о пустой болтовне.
      — В Гальдорхейме я слышал и худшие вещи, — сказал себе Эрл.
      Тронув Фрейра, он двинулся дальше. Свернув на какую-то площадь, Эрл сразу увидел большую яркую вывеску. Жирный цыпленок, зажаренный до золотистой корочки на круглом блюде, украшенном зеленью, так и манил. Но добротные стены таверны, как и изысканный вид посетителей ясно сказали, что вряд ли он сможет без денег найти там ночлег и еду. Нужно было выбрать что-то попроще. Казалось бы, мелочь, но чувство обиды и горечи, чуть поутихнув при виде каменной рыбы, опять всколыхнулось в душе.
      Направляя коня в небольшой переулок, Эрл отметил странную вещь. Почти все, кто встречался ему, были зрелые люди или глубокие старцы. Он не видел ни молодых, ни детей.
      — Странный город! — с внезапной тревогой подумал Эрл.
      Первый восторг, пробужденный в душе красотой беломраморных зданий и кружевом каменных арок, улегся, дав место неясному чувству… Тревоги? Тоски? Недоверия? Что-то здесь было не так! Эрл не мог объяснить, но он чувствовал, что в Агеноре скрывается страх. Закоулки, высокие стены домов, кусты ярких цветов… Чем дальше Эрл ехал, тем больше чувствовал, как он растет. Даже камни дороги теперь излучали его…
      Рука Эрла невольно скользнула в карман, где лежал синий камень лесянки. Он помнил, как камень открыл перт, и чувствовал: это лишь малая часть из того, чем способен его одарить талисман. Но ему не пришлось доставать камень. Старый, уже покосившийся дом в переулке с небрежно намалеванной вывеской-кружкой сказал ему, что он нашел подходящий ночлег.
      — Здесь запросят не лишком высокую цену, — решил Эрл. Оставив коня у столба, он вошел в невысокую дверь.
 
      Зал был пуст и достаточно грязен. Трактирщица, крупная женщина в пестрой, небрежно подоткнутой юбке, зевала у стойки. Заметив вошедшего, эта хозяйка лениво сняла с гвоздя фартук, поправила яркий платок на груди, чтобы скрыть пятно жира на ткани, и двинулась к Эрлу. Хотя он устал и хотел есть, Эрл вдруг пожалел, что зашел сюда. Глядя на гору немытой посуды у бочки с водой, он подумал, что вряд ли решится отведать яств с кухни, где смело гуляют противные серые твари с усами и тощими ножками, шустро снующие между тарелок.
      — Что надо? — прервал его мысли густой низкий голос хозяйки.
      — Мне? Мне хотелось бы…
      Но закончить Эрл не успел. Он лишь поднял глаза, как хозяйка отпрянула, но почти сразу взяла себя в руки.
      — Простите! Бляшку пожалуйте, — сухо сказала она. — Сами знаете, что мне без бляшки потом не прожить!
      “О какой такой бляшке она говорит? Может, это монета?” — подумал Эрл.
      — Завтра я заплачу, — сказал он, ощутив жгучий стыд.
      — Заплачу! Как же… С нас хватит бляхи, — ответила женщина.
      — Я пришлый, — просто сказал Эрл, стараясь, чтобы голос не выдал смятения. — Мне незнакомы ваши обычаи. Там, где я вырос, бляхой зовут кусок дерева или металла, который носят на поясе или груди. Вы хотели бы…
      Он не закончил, поскольку хозяйка трактира с пронзительным визгом шарахнулась прочь. В равнодушных глазах вспыхнул страх, а вернее, бессмысленный ужас..
      — Сгинь! Сгинь! Уходи! — повторяла она, торопливо пятясь назад, словно Эрл вынул нож и хотел нанести ей удар. — Уходи, или я позову людей! Ведь все соседи сбегутся… Они позовут, кого надо! Уйди! Уходи по-хорошему! Сгинь, сгинь, колдун!
      Нет, она не сказала вслух все, что подумала, но Эрл расслышал конец и без слов. Он не стал спорить с ней, он поднялся и вышел. Фрейр ждал у столба. Потрепав коня, Эрл лишь вздохнул и повел его прочь. Неприятное чувство досады на глупость дебелой трактирщицы вскоре сменил глухой гнев.
      Эрл совсем не хотел оставаться в трактире, однако бессмысленный страх оскорбил. Он опять подчеркнул, что Эрл мало похож на других, что он Выродок. Орм не посмел бы так подло устроить засаду, не будь сводный брат сыном Рыси… В Гальдоре бы вряд ли смирились с таким вероломством кумира, будь Эрл из обычных людей… Да и здесь, в Агеноре… Эрл вдруг ощутил, что не только хозяйка плохого трактира, но каждый, к кому он рискнет подойти, отшатнется, боясь…
 
      Эрл еще не успел осознать, что так сильно пугает людей Агенора, как топот трех пар ног и громкий мальчишеский вопль разорвал тишину узкой улочки. Тощий чумазый мальчишка в лохмотьях бежал от двух крепких, добротно одетых мужчин. Беспризорник? Бродяга, стащивший чужой кошелек? В Гальдорхейме встречались такие. Хозяин украденной вещи был вправе как следует вздуть наглеца. Вирд ни за что бы не стал заступаться за вора. Но это был первый мальчишка, увиденный Эрлом, к тому же он был обозлен на весь свет.
      Чувство гнева, которое он до сих пор подавлял, разгорелось с неведомой силой. Обычно Эрл избегал ссор. В Гальдоре никто не сумел бы припомнить, что Выродок с кем-то подрался. Сегодня Эрл в первый раз понял, что зря презирал бой.
      Бывают моменты, когда человек просто должен открыто столкнуться с противником, чтобы дать выход той ярости, что разъедает его изнутри. И неважно, что станет предлогом для выплеска: глупая фраза прохожего, ссора с недавним приятелем или случайная помощь воришке… Ты должен ввязаться во что-то — и все! Безразлично, чем кончится драка: побьют ли тебя, или ты победишь… Или камень, поднятый противником, просто положит конец тому гневу, который толкнул тебя слепо пойти на него… И неважно, где жизнь, а где смерть!
      Эрл почувствовал, что от привычной размеренной жизни уже не осталось следа, когда вышел из тени вперед. У мужчин, догонявших ребенка, оружия не было. Впрочем, нужно ли оно тем, кто знает, что вряд ли найдется противник, который так же силен?
      Эти двое были намного моложе всех тех, кого Эрл успел встретить. Ровесники Орма, а может, немного помладше, из тех, кто гордится не ловким искусством умелого боя, а чисто физической силой. Эрл раньше спокойно смотрел на таких, но теперь он почувствовал ненависть, словно за ними он видел Его, Победителя, старшего брата, который стремился расправиться с ним.
      — Эй, оставьте ребенка! — достаточно громко сказал он.
      Мужчины застыли, потом изумленно взглянули на Эрла, как будто не веря ушам.
      — Это… Именем “Службы”! — решительно выдохнул кто-то из них, словно эти слова объясняли все. — Именем “Службы”!
      — И что? — спросил Эрл.
      Босоногий мальчишка уже скрылся с глаз, но мужчины не слишком спешили ловить его, словно нежданная встреча с пришельцем заставила их позабыть о несчастном воришке. Теперь Эрл отчетливо видел, что перед ним близнецы. Два брюнета, два смуглых больших крепыша, не привыкших особенно думать над тем, что творят и гордящихся силой. Должно быть, они в первый раз натолкнулись на чей-то протест против слов, дозволяющих все, и не знали, как быть.
      Но растерянность братьев сменилась огнем торжества, промелькнувшим в глазах этой пары, когда они поняли, что перед ними совсем не простой человек.
      — Нелюдь! Новый неведомый нелюдь! — отчетливо смог разобрать Эрл их мысль.
      Что-то вдруг изменилось в мужчинах. Исчезла топорность движений, расхристанность. В них ничего не осталось от двух совершенно тупых горлодеров, устроивших травлю воришки. Теперь Эрл отчетливо видел, что два близнеца не шутили.
      — Ну что же… Орм тоже хотел моей смерти. И Фланн… И бандиты с дороги не знали, очнусь ли я… — с жесткой насмешкой подумал Эрл, глядя на них.
      Обруч жаркой мучительной боли опять опоясал лоб и виски.
      — Ничего… Ничего… — думал Эрл, по привычке уклоняясь от первых ударов.
      Он видел, что эти мужчины умеют сражаться, но то, что он мог читать каждую мысль, как когда-то при столкновении с Вальгердом и в драке с Фланном, опять помогло. Эрл бы мог очень долго водить их по кругу, но вдруг потерял путеводную нить. Словно мягкий и плотный матерчатый занавес взмыл между ними, закрыв чувства двух близнецов и мгновенно лишив ориентации. Почувствовав это, мужчины достали из складок одежды блестящие цепи.
      — Теперь не уйдешь! — ощутил Эрл ликующий внутренний возглас двоих.
      Это было похуже речей Фланна.
      — Нет… Ошибаетесь… Каждый получит свое…
      Эрл подумал, что должен был выкрикнуть эти слова, но они прозвучали в мозгу очень четко и медленно. Словно тяжелая туча затмила сознание. Туча, в которой холодный, но смертоносный огонь…
      Темно-синее пламя ударило мощной стеной. Нет, не узкий луч Руни, который он видел в лесном белом Храме… Не луч, полный света и серебра, порождающий с помощью камня смертельный, и все же прекрасный “цветок”, а стена из огня… И не серый безжизненный пепел беззвучно посыпался вниз, а чудовищный крик двух людей, погибающих в пламени, взвился над узким проулком… Фрейр резко заржал и попятился прочь… Эрл не мог оторвать взгляд от жуткой “стены”…
      Он не помнил, как бросился прочь… Как стоял у какой-то ограды, не в силах сдержать приступ рвоты… Казалось, что запах горелого мяса преследовал всюду…
      — Не знаю, как я буду жить после этого… — думал Эрл. — Просто сойду с ума… Может быть, это и к лучшему?
 
      Кружка холодной воды неизвестно откуда возникла в руках.
      — Ну ты, дядя, силен! — услыхал он тоненький голос мальчишки, в котором смешался восторг и испуг. — Как ты их!
      Эрл ему не ответил.
      — Ну ладно, пока что присядь. Но недолго! Нам надо идти, ведь Сигнал уже послан! — настырно твердил ему мальчик.
      — Сигнал? — как-то вяло подумал Эрл.
      — Да! В Круг! — ответил мальчишка. — По слухам, там те еще… Этим двум, что гнались за мной, до остальных далеко!
      Эрл и не заметил, что этот ребенок способен общаться без слов. Взяв коня, он пошел за мальчишкой, не зная, зачем. Ему было без разницы, что теперь делать. По-прежнему веря, что маленький спутник — воришка, Эрл думал, что мальчик его отведет в городскую ночлежку или какой-то притон. Он слыхал про такие.
      В другое время Эрл бы попытался побольше узнать о нем, выспросить, что было нужно мужчинам, как имя мальчишки, куда они вместе пойдут. Но сейчас он не думал об этом, он просто шел следом за ним.
      Оказавшись у двухэтажного дома из камня, который, конечно же, не был дворцом, но в Гальдоре считался бы очень хорошим жилищем, Эрл был удивлен. Когда мальчик уверенно взял молоток и ударил в дверь несколько раз, соблюдая порядок ударов, он снова подумал, что здесь, несомненно, притон.
      — Сам ты вор! — неожиданно четко воспринял он детскую мысль. Мальчик явно обиделся.
      — Он же читает мои мысли, — вдруг понял Эрл, но открытие не пробудило особенных чувств.
      Норт, он сам, Руни… Глупо считать, что во всем мире их только трое!
      Эрл помнил, как он оказался в какой-то комнате, где был кувшин с вином, хлеб и большой кусок сыра. И кровать на больших гнутых ножках… Он что-то поел, а потом почти сразу уснул. Отключился, забыв обо всем…
 
      Эрл не понял, что вдруг прервало его сон, разбудив среди ночи. За стенкой отчетливо слышен был слабый гул голосов. Говорили негромко, и камни стены, так заботливо скрытые мягким ковром, поглощали звук. Спи на кровати простой человек, он бы вряд ли расслышал беседу, но тот, кто читал даже мысли, почувствовал: что-то не так!
      — Ну не надо, Мелен! Ну чего ты завелся? — услышал Эрл голос ребенка, который привел его в дом и которого он принимал за воришку.
      — Пойми, Альв, что колдун в Агенор не пройдет! — прозвучал очень жесткий ответ. — Стрела взбесится, если почувствует чуждую Силу!
      “Стрела?” — удивленно подумал Эрл, но почти сразу же понял, что речь шла о диске со стрелкой, которые он тогда принял за городские часы.
      — А вдруг он перелез через стену, где нет стрелы? — с вызовом, дерзко ответил мальчишка.
      “Так значит, его зовут Альв… А Мелен — тот мужчина, с которым он спорит, — отметил Эрл. — Впрочем, сейчас имена не важны…” Он почти сразу понял, что спорят о нем.
      — Люди “Службы” мгновенно почувствуют чуждую Силу и ринутся следом за ним! — горячо звучал низкий, чуть хриплый голос Мелена. — Ты помнишь, Альв, как ты пытался удрать? А наш Йонн? Он ведь целыми днями сидит в этом доме с особыми стенами, но и они ненадежны!
      — Мелен прав. Припомни, Альв, ты только выбрался в город — и сразу привлек этих двух. Попытайся я выйти, меня сразу схватят! — вступил в диалог кто-то третий.
      Похоже, что он, как и Альв, был еще совсем юн. Такой звонкий серебряный голос, по мнению Эрла, не мог быть у взрослого.
      — Видишь, Йонн согласился со мной! Если этот “защитник” свободно прошел через пост у ворот, то он связан со “Службой”, — заметил Мелен.
      “Он, похоже, здесь старший,” — подумал Эрл. Этот мужчина, которого звали Меленом, уже успел вызвать его неприязнь.
      — Но он спас меня! И он поджег темно-синим волшебным огнем тех двоих, одинаковых! Разве он сделал бы так, будь он с ними? — опять зазвучал голос Альва.
      Однако Мелен не замедлил с ответом:
      — Да, Альв. Истребитель пойдет на все, чтобы достичь своей цели. Должно быть, в Скерлинге узнали, почуяли, что у нас что-то не так, и прислали его. Разве двое погибших сторонников — слишком высокая плата за шанс оказаться среди заговорщиков?