Операция "Одиночкство"

      Рейкер тем временем поднялся на борт своей яхты. Согласно плану, который он же и составлял, от момента появления на орбите кораблей Патруля до высадки десанта должно пройти ровно сорок минут. Это время было перед мысленным взором полковника расписано с точностью до минуты – его яхта должна была покинуть Аркол за одну-две минуты до появления на территории комбината морской пехоты. Двигатели почти набрали нужное количество энергии для прыжка, на яхту стали прибывать солдаты, причем Руштер забрался внутрь первым, растолкав своих подчиненных.
      – Извините, сэр... – он появился на пороге боевой рубки. – Самые лучшие бойцы здесь, сэр. Остальные занимают оборону, как вы и приказали. Я дал команду перестрелять оставшихся обезьян, простите за смелость...
      "Смелость... – подумал с презрением Рейкер – Для этого идиота смелость, это на шаг отступить от данного приказа. Лучше бы он проявил смелость в бою, так нет же, чуть не обмочился от страха".
      – Конечно, капитан, вы поступили совершенно верно. Все уже внутри? Тогда вперед.
      Яхта приподнялась на несколько метров над бетоном посадочной площадки и ушла на струну. Рейкер проверил показания приборов и повернулся к капитану.
      – Надеюсь, для уничтожения макак вы отрядили несколько сотен бойцов? Кажется, там их осталось еще тысяч семь-восемь. Думаю, они успеют выполнить задание до того, как десант свалится им на головы.
      На капитана было жалко смотреть, его кожа побледнела, губы тряслись, глаза закатились.
      – Что с вами, капитан. Я жду ответа. Сколько солдат вы отобрали в команду для уничтожения этого стада?
      – Д-д-в-в-а....
      – Два взвода? Да, маловато, они могут не успеть. К тому же, не забывайте, где-то на территории лагеря находятся похищенные бластеры.
      – Два отделения, сэр, простите, я не думал, я совсем забыл... – капитан совсем сник, но врожденный трепет перед начальством не позволил ему скрыть правду – Я виноват, сэр, я не предусмотрел...
      – Что!? Два отделения! Да они не смогут сделать и половины того, что нужно – лицо Рейкера побагровело, рука легла на висевший на поясе вибромеч, голос сорвался на крик – Идиот, кретин, дубина! Вас ждет трибунал! Как вы смели! Это предательство – вернуть землянам несколько тысяч пленников просто так, даже не попытавшись что-нибудь сделать. Какой же вы после этого командир. Нет, я вас не убью, вас ждет публичный суд. Я немедленно доложу Императору, и лично буду настаивать на расстреле, думаю, мои рекомендации будут приняты. Ваше имя будет покрыто позором... Вон отсюда!
 
      Рейкер снова показал себя неплохим психологом. Через двадцать минут, в отведенной ему каморке, капитан покончил с собой. Таким образом, исчез единственный свидетель, который мог бы дать показания против Рейкера в случае расследования. А в том, что расследование будет, полковник не сомневался.

Аркол

      – Всем пилотам немедленно собраться на инструктаж.
      Дик от неожиданности подскочил на своей койке, однако уже через мгновение полностью проснулся и стремительно начал одеваться. Тревога на корабле, находящемся на орбите Земли была чем-то весьма необычным. Тем более, следовало поторопиться.
      Он влетел в "молельню" одним из первых. Зал быстро наполнялся людьми. Рядом с Диком на стул плюхнулся Рич, довольно прочная конструкция застонала под тяжестью немца.
      – Что случилось? – спросил Дик товарища, зная что Рич был в дежурной смене. – Рекны пытаются взять реванш?
      – Я не очень в курсе – пожал плечами "Кувалда". – Единственное, что могу сказать, что полчаса назад "Элеонора" ушла с Земной орбиты. Куда – не знаю, зачем – тем более. Думаю, сейчас нас просветят.
      Джеймисон встал со своего кресла. Привычно вспыхнула голографическая трехмерная карта. В зале стало тихо, все пилоты ждали, что скажет их командир.
      – Итак, ребята, у нас снова появилась работа. Поступили данные, что имперский крейсер появится в определенное время в определенном месте – не буду утомлять ваши невыспавшиеся мозги координатами. Помните, сегодняшнее задание не совсем обычно. Нам необходимо расправиться с этим крейсером. Но не уничтожать его – Алмейда хочет взять корабль на абордаж. Поэтому, никаких торпедных атак, занимайтесь только истребителями. И еще, запомните, если какой-то истребитель попытается спастись бегством, ему надо дать такой шанс. И при этом желательно, чтобы все выглядело достоверно.
      – Так что, мы не можем их сбивать? – раздался с заднего ряда недовольный голос Боба.
      – Необходимо, чтобы хотя бы часть истребителей рекнов сумела бежать. Стреляйте, но не до смерти. Посбивайте их поля, можете немножко продырявить сами истребители, для пущего эффекта, но помните, те кто захочет удрать, должны получить такую возможность. То же самое касается крейсера – если кто-нибудь из вас влепит в него торпеду, лично расстреляю, ясно? "Стилетов" эти ограничения, понятно, не касаются, их вы можете бить сколько угодно.
 
      Сергеев стоял рядом с Алмейдой у "алтаря" – пульта управления авианосцем, и уже, кажется, в шестой раз повторял одно и то же.
      – Франсиско, прошу, не забудь, атака на крейсер должна быть внезапной, но носить элемент случайности. Рейкеру нужно, чтобы его не смогли обвинить в утечке информации.
      – Да понял я тебя, понял. Но какой же, черт возьми, шанс упускаем – всегда мечтал влепить ракету в рекна, когда он того не ожидает. Хотя я, конечно, согласен – подставлять Рейкера нельзя. Сколько до его прихода?
      – Еще часа три, не меньше. Координаты точки схода известны нам с точностью до шестого знака.
      – Слушай, Коля, у меня есть идея.
      – Если ты опять о своем...
      – Ну, о чем же я еще могу думать перед боем. А что если нам организовать в этом районе маленькое метеоритное облачко. Ведь если крейсер материализуется в одной точке с материальным телом, тогда он как минимум получит повреждения – очень уж мне не хочется нести потери.
      – Ну-у... Ладно, в конце концов это довольно естественное происшествие. А ты успеешь?
      – Я, вообще-то говоря, уже успел. Тут неподалеку проходит траектория небольшого астероида, мы его шарахнем несколькими торпедами, так что он разлетится в клочья. Если повезет, то рекн попадет в кромешный ад.
      – Ладно, давай. Главное, чтобы мы взяли пленных, и чтобы кто-нибудь это видел и мог бы рассказать их императору.
      Алмейда отдал команду. Операторы, видимо, уже получили подробные инструкции, поэтому уточнять не пришлось – авианосец выпустил четыре торпеды, которые умчались к астероиду. Адмирал приказал всем кораблям отойти от расчетной точки выхода крейсера рекнов со струны на расстояние, исключающее обнаружение эскадры – ни в коем случае нельзя создать у противника впечатление засады.
      Время шло. Взорванный астероид превратился в облако каменного крошева, которое стремительно приближалось к той точке, в которой с минуты на минуту должен был появиться имперский крейсер. Если он придет раньше или задержится минут на пять-семь, то поток мелких метеоритов безвредно унесется по своему курсу, а эскадре предстоит бой с совершенно неповрежденным и полностью боеспособным ТАКРом. Алмейда вполне верил в свои силы – помимо "Элеоноры" в его распоряжении находились три крейсера – удачное проведение этой операции Ченнинг счел исключительно важным вопросом.
      Получив информацию от Рейкера, Сергеев не медлил ни мгновения – у него оставались считанные часы на то, чтобы подготовить все до мелочей. Ченнинг и Алмейда, собравшиеся на "Элеоноре", вместе с шефом СБ обсудили план разведчика и нашли его вполне приемлемым. Алмейда объявил тревогу, однако расчет маршрута прыжка сделал сам, не доверяя эту задачу никому. Как только расчет был закончен, эскадра стартовала к намеченной цели.
      Контрольная точка располагалась в мертвой системе GF135X004 – звезда имела три безжизненные планеты, пространство здесь почти полностью было лишено метеоритных потоков. Рекны давно использовали этот район в качестве точки прыжка – тем более, что относительно условной "линии фронта" это место находилось, так сказать, в тылу, и было относительно безопасно. Корабли заняли исходные позиции, приготовившись к атаке.
      Зеленый отблеск сошедшего со струны крейсера был виден за тысячи километров – он появился именно там и именно тогда, когда его ожидали. Почти сразу же на ТАКРе взвыли сирены тревоги.
      Когда корабль сходит со струны в месте, уже занятом другим объектом, происходит взаимопроникновение атомов столкнувшихся тел. Как правило, мелкие пылинки или даже песчинки не страшны – максимум вреда, который они могут причинить, это нарушить работу какого-нибудь точного прибора или нанести неудачливому члену экипажа крошечную ранку. Были случаи, когда из-за ошибок в расчетах корабли возникали в атмосфере – в этом случае, как правило, безнадежно выходило из строя все электронное оборудование и корабль обычно погибал. История Патруля знает три случая, когда неверный расчет приводил корабль под поверхность планеты – в этом случае металл сливался с камнем в одну неразрывную массу. Разумеется, о жизни экипажа в этой ситуации говорить не приходилось.
      В данном случае имперский крейсер столкнулся с метеоритным облаком, в котором были отнюдь не песчинки. Конечно, после взрыва облако камней заметно расширилось, но и размеры крейсера были велики. Многие системы корабля были серьезно повреждены, особенно досталось С-драйву. Капитан приказал немедленно поднять истребители и образовать защитные сферы – совершенно естественное и правильное решение в этой обстановке – на время ремонта корабль должен быть надежно защищен от любых случайностей. Правда, капитан не знал, что эти "случайности" настоящий момент готовятся нанести ему последний завершающий удар. Техники приступили к ремонту пострадавшего оборудования – в целом через десять-двенадцать часов ТАКР будет снова готов продолжать путь.
      Алмейда отдал приказ о начале атаки спустя почти тридцать минут после схода корабля противника со струны. Он, конечно, рисковал – если бы крейсер был исправен, то он бы сумел уклониться от боя, но адмирал решил, что раз истребители рекна заняли оборону, значит дела имперцев плохи. В то же время ему было необходимо дать возможность рекнам бежать – поднятые истребители, конечно, сразу включили прогрев С-драйвов, так сказать, на всякий случай . А значит им требовалось полчаса на зарядку прыжковых батарей.
      Эскадра рванулась в атаку. Впереди шли три волны истребителей – легкие "Крисы" были готовы отразить удары торпед противника и отвлечь на себя первую сферу его обороны, "Палаши" и "Ятаганы", основная ударная сила Патруля, поддерживаемые десятком "Монингстаров", должны были расправиться со всеми остальными истребителями противника, а позади шли десантные боты, набитые штурмовиками, специально тренированными для абордажа поврежденных кораблей.
      Легкие истребители рекнов, приняв на себя первый удар, погибли почти сразу. Вторая сфера продержалась заметно дольше, хотя огромный численный перевес Патруля делал сопротивление бессмысленным. Алмейда и Сергеев напряженно ждали, что хоть один из рекнов попытается уйти из боя, однако "Алебарды" продолжали сражаться и погибать одна за другой.
      – Если так пойдет дальше, то они все погибнут геройской смертью, а меня это никак не устраивает – заметил Сергеев.
      – А что ты можешь предложить?
      – Не знаю, честно признаться. Рекны вообще редко отступают, разве что в совершенно безысходной ситуации. Вот если бы их капитан отдал бы приказ...
      – Они бы послушались? Наши мальчики, скорее всего, наплевали бы на приказ и погибли вместе с кораблем. По крайней мере подавляющее большинство, я в этом уверен.
      – Да... Высокая оценка моральных качеств и крайне низкое мнение о воинской дисциплинированности. Впрочем, я с тобой согласен, однако у рекнов ослушаться приказа – это граничит с ересью. Если будет команда, они будут ее выполнять. Правда, подобный приказ командир отдаст только в совершенно безнадежном случае.
      – Ты так считаешь? Ну, допустим, эту ситуацию мы им сейчас создадим. Ну-ка, парень, – обратился он к оператору – Пусти меня за штурвал. И переключи на меня управление мезонами.
      До сих пор мезонные пушки "Элеоноры" оставались в бездействии – крейсер надо было захватить, а не уничтожать. Однако теперь Алмейда аккуратно наводил орудия на неподвижную мишень. ТАКР еще держался – вторая и третья защитные сферы, потеряв большую часть машин, сдерживали атаку пилотов Патруля, которые были озабочены не столько прорывом обороны, сколько тем, как бы по запарке не посбивать всех рекнов до единого.
      Ослепительный голубой луч ударил в щит крейсера, пробил его и на последнем издыхании уперся в борт корабля точно в том месте, куда целился адмирал. Впрочем, промахнуться с такого расстояния было просто невозможно, к тому же не имевший возможности двигаться крейсер был просто идеальной целью. Удар пробил броню корпуса и превратил машинное отделение в кромешный ад, начисто лишив рекнов всяких надежд на ремонт. Почти одновременно ударила вторая пушка – этот выстрел поразил другую цель – флайдек, разрушив его практически полностью.
      – Блестяще! – Сергеев был восхищен не столько меткостью адмирала, в таких условиях и зеленый оператор справился бы немногим хуже, сколько великолепной идеей. – Теперь они лишились хода и флайдека, поэтому истребителям ничего не останется, как возвращаться на базу своим ходом. Ну-ка, включите радиоперехват.
      Разумеется, как рекны так и люди успешно применяли прослушивание радиочастот противника, всеми силами стараясь при этом зашифровать собственные переговоры. Мощные компьютеры "Элеоноры" начали перехват и декодирование передач избитого крейсера – потребовалось всего три минуты, чтобы в динамиках зазвучал голос рекна, с характерным раскатистым "р".
      – Говорит "Ночной Ястреб" . Всем пилотам уходить своим ходом. Макаки нас достали. Повторяю, вы должны сообщить, что крейсер погиб. Выполняйте...
      – Внимание всем пилотам – Алмейда включил передачу открытым текстом, изо всех сил надеясь, что среди рекнов хоть один понимает интергал. Даже если и не понимают, ничего, передача будет все равно записана бортовыми компьютерами имперских истребителей. – "Крисам" преследовать истребители противника, не дайте им уйти, парни. Остальным подготовить коридор для штурмовых ботов. Десантникам, приготовиться к абордажу.
      Как многие пилоты в той или иной мере могли понять речь рекна, так и их противники по велению времени и по указанию командования изучали интергал. Поэтому расчет Алмейды оправдался – не имеющие возможности помешать пилотам Патруля захватить "Эркресс", они постараются по крайней мере донести до Империи весть о его пленении. Достаточно хорошо проинструктированные пилоты поняли приказ верно – настала пора демонстрировать атаку, но ни в коем случае не помешать противнику скрыться с поля боя.
      Дик вел свой истребитель в атаку на неповоротливую "Алебарду", надеясь, что та смоется прежде, чем он откроет огонь – прыжковые накопители рекна уже сияли, показывая, что двигатели готовы к уходу на струну. Однако рекн попался или слишком отважный, или безмерно упрямый – он явно собирался драться с превосходящим его по всем статьям "Монингстаром". На что он, спрашивается, рассчитывал?
      "Ага, вот на что! – подумал Дик, когда его бортстрелок, заменявший тяжелораненого Кима, сообщил, что к ним приближается звено "Стилетов" – Ну ладно, я тебе покажу, что надеяться тебе не на что".
      Стрелок открыл огонь по вертким истребителям, нанося им скорее моральный урон. Те в упор молотили по "Звездочке" лазерами, однако щиты истребителя были им не по зубам. Кинк застал рекнов врасплох, а уже в следующее мгновение залп из всех орудий разнес одного из нападавших на молекулы. Щадить "Стилетов" Дик не собирался – все равно из-за отсутствия струнных двигателей им не добраться до Рекна.
      Весьма впечатленный расправой пилот "Алебарды" наконец-то уяснил, что в будущем ему ничего хорошего не светит, и ретировался. Дик удовлетворенно усмехнулся, однако счел нужным выругаться в эфире (в основном, для покрытых шерстью слушателей):
      – Шавка удрала, чтоб ей лопнуть. "Кувалда", не упусти своего!
      – Ни в коем случае, "Фалькон" – Рич произвел залп, который можно было считать достойным внесения в учебники – от защитных полей преследуемого им рекна осталась одно воспоминания, и тот, прекрасно понимая, что следующий же выстрел отправит его в мир иной, врубил С-драйв.
      Расправившись с последним "Стилетом", Дик окинул взглядом окрестности – драться стало не с кем. Он бросил машину к крейсеру, который все еще огрызался огнем лазерных батарей, однако уже без всякой надежды на успех. Старк выпустил две торпеды, взорвав их на границе защитного поля, и благополучно проскочил в образовавшуюся щель. Теперь он занялся нудной работой – методическим расстрелом огневых точек противника, благо его гейген-щиты могли довольно долго противостоять хаотичному заградительному огню имперцев. Через несколько секунд его примеру последовали Рич и Джоанна, а уже через минуту стая истребителей вертелась вокруг обреченного корабля, старательно выжигая все доступные цели на его поверхности – лазеры, громоздкие конструкции мезонных пушек, антенны и сенсоры масс-детекторов, в общем все, что могло быть поражено относительно слабым вооружением истребителей – даже залп из АМГ вряд ли пробил бы массивный корпус ТАКРа.
      Это избиение продолжалось минут десять, пока последний эффектор гейген-щита не превратился в оплавленный кусок металла. Защитное поле окончательно погасло и на арену вступили десантные боты.
      Это были машины, специально построенные для штурма кораблей и орбитальных спутников – тупоносые сигары, рубка управления которых располагалась почти в хвосте. Довольно медлительные и неуклюжие, боты подошли к нескольким участкам корпуса изуродованного ТАКРа и плотно присосались торцами к его броне. Мгновением позже вступили в действие всесокрушающие виброрезаки, легко прорезавшие корпус и, заодно, несколько десятков имперских солдат, ожидавших вторжения десанта. К сожалению, далеко не всех.
      Внутренние коридоры крейсера заполнились вспышками бластеров – десантники упорно продвигались к командному центру. Хотя Алмейде и не требовалось далее поддерживать версию о захвате корабля и он мог позволить себе просто расстрелять противника из мезонных орудий, адмирал не хотел упустить такую прекрасную возможность – захватить имперский крейсер и покопаться в его содержимом. Тем более, что согласно плана Рейкера, у них было еще около трех суток до атаки на Аркол.
      Постепенно рекны сдавали позиции, остатки бойцов отступали почти во всех секторах огромного корабля, а с "Элеоноры" и крейсеров поддержки прибывали новые и новые подкрепления. Земляне тоже несли потери, и немалые, однако маринеры старались не вступать с рекнами в рукопашные схватки, где сразу сказывалось преимущество шавок в грубой физической силе. На средних же дистанциях численное превосходство атакующих давало себя знать. Один за другим десантные отряды сообщали о выполнении полученных ими заданий. И наконец, спустя три часа четырнадцать минут от момента появления "Эркресса" в этой системе, крейсер пал.
      Адмирал дал сигнал отбоя. Часть истребителей направилась к своим флайдекам, часть осталась охранять корабли от непредвиденных гостей. С борта "Элеоноры" на имперский крейсер отправился челнок со специалистами – им придется заняться изучением техники рекнов и анализом последних их достижений.
      – Знаешь, – задумчиво сказал Сергеев – мне кажется, что все было убедительно, однако не дает покоя одна мысль.
      – Хочешь, угадаю, какая?
      – Попробуй.
      – Все очень просто... – Алмейда откинулся в удобном кресле в своей каюте, где они сейчас находились, поскольку присутствие адмирала у "алтаря" больше не требовалось. – Все пилоты знают о том, что им было приказано отпустить всех рекнов, которые захотят спасти свои шкуры. Если, как ты несомненно считаешь, на борту корабля есть агенты противника, то эта информация рано или поздно станет достоянием УБИ. А там сделают надлежащие выводы.
      – Вот именно. И, боюсь, несмотря на все наши предосторожности, у Рейкера будут серьезные проблемы.
      – Ты можешь его предупредить?
      – Увы... – Сергеев тяжело вздохнул – Наша связь, мягко скажем, односторонняя. Надеюсь только на его сообразительность, я не раз просил его, чтобы он сматывался оттуда, как только запахнет жареным. Но он наверняка не послушается доброго совета.
      – А ты бы послушался?
      – Нет, конечно. Но это не избавляет меня от переживаний.
      – Ладно, будем надеяться, что рекны ничего не заподозрят. А в крайнем случае, у майора...
      – Полковника. Я тебе говорил, его Император его облагодетельствовал.
      – Ладно, полковника. В общем, у него будет отсрочка.
 
      Конечно, заниматься сексом на узенькой койке в крошечной каютке было не слишком удобно, однако изумительное тело Клаудии быстро заставляло Дика забыть о любых подобных мелочах. Сейчас, когда кульминация столь приятного процесса осталась позади, они, кое как умостившись вдвоем на кровати, тесно прижавшись друг к другу, отдыхали. Дик ласкал языком роскошную грудь девушки, а Клай блаженно жмурилась от удовольствия.
      – Милый, мне показалось, что тебя что-то беспокоит...
      – Что именно? – поинтересовался Дик, не прекращая столь приятного занятия. Последнее время им редко удавалось побыть наедине, к немалому удовольствию Рича и к столь же немалому огорчению самого Старка.
      – Ты что-то говорил о том, что Джеймисон дал какой-то странный приказ, я, правда, точно не помню...
      – А-а... – Дик опустил голову на согнутую в локте руку девушки и, запусти пальцы в ее бесподобные волосы, принялся гладить эту бесподобную гриву – Да, действительно, мне показалось странным. Джеймисон запретил сбивать шавок, по крайне мере тех, кто мог удрать. Поэтому мы охотились только за "Стилетами". Насколько я знаю, не менее пяти "Алебард" ушли целыми и невредимыми. Непонятно...
      – Да, сейчас я вспомнила, мне тоже показалось странным, что последний приказ – ну тот, на захват крейсера, Алмейда отдал открытым текстом. Может, он рассчитывал, что те, кто убегают, его услышат?
      – Да, это действительно загадка. Такое впечатление, что адмирал настойчиво хочет дать рекнам понять, что на корабле он найдет что-то очень важное. И при этом это "что-то" уже у него в кармане.
      – А может...
      – Слушай, радость моя, у тебя нет более интересных тем для обсуждения?
      – Ну-у... – сладко потянулась девушка – Есть еще одна тема, но, боюсь, обсуждать ее мы будем немного позднее. У меня дежурство через полчаса, а надо еще привести себя в порядок.
      – Ты всегда в полном порядке. Особенно сейчас.
      – Спасибо, но если я в таком виде появлюсь у "алтаря", боюсь, что это будет неправильно понято. Ладно, дорогой, я в душ. Увидимся после вахты.
      Дик провожал глазами грациозную фигурку, нырнувшую в крошечную душевую кабинку. О состоявшемся разговоре он забыл прочно и надолго.
 
      Время пролетело быстро, разбитый крейсер был изучен вдоль и поперек, вся информация с бортовых компьютеров перекочевала в банки данных "Элеоноры". Разумеется, маршрута к Арколу среди вороха различной информации не было – капитан гибнущего "Эркресса" успел стереть коды траектории. Это не слишком волновало Сергеева – поскольку Империя не сможет быть уверена в том, что коды стерты, то не будет иметь возможности и обвинить в чем-либо Рейкера. Поскольку ТАКР больше не представлял ни малейшего интереса, Алмейда отдал приказ взорвать его. Собственно, ничего особо интересного там не нашли. Рекны вообще имели не слишком большую склонность к изобретательству. Будучи более древней, чем Земля, цивилизацией, к моменту контакта они едва доползли до испытаний первых атомных установок и делали первые робкие попытки выйти в космос. Вообще говоря, их нельзя было назвать ограниченными – изучили технологию землян они за считанные годы, правда, благодаря активной помощи самих землян. Причина столь медленного прогресса заключается в сильной приверженности рекнов традициям – "то, что было хорошо для наших предков, должно быть хорошо и для нас". Стремительное развитие технологий после контакта было обусловлено элементарным чувством самосохранения – будучи еще более выряженными хищниками, чем земляне, рекны стремились обезопасить себя, и, овладев теорией и практикой струнных перелетов, начали стремительно осваивать колонии, "нахватав" их больше, чем реально было нужно. Земляне не возражали – до поры до времени их интересы не пересекались.
      Алмейда дал команду готовиться к следующему перелету. На всякий случай он и Сергеев довольно аккуратно внесли данные об месторасположении Аркола в пакет информации, полученной с "Эркресса". Анализ этих сведений дал ему возможность совершенно официально направить свою эскадру туда, откуда прибыл ТАКР, с целью выяснить, куда и зачем совершался данный рейс. Тут у предполагаемого агента на борту вряд ли могли возникнуть подозрения – тем более, что обсуждение предстоящего рейса было по возможности публичным, чтобы каждый человек на борту имел возможность узнать об источнике информации. Во всяком случае Сергеев надеялся таким образом несколько дезинформировать агента противника, в присутствии которого на корабле он практически не сомневался.
      Эскадра снялась с места и вынырнула на орбите малоизвестной планеты. Все на борту корабля уже знали, что планета называется Аркол, что на ней расположен концентрационный лагерь для захваченных в плен людей, однако никто не имел ни малейшего понятия о том, какие силы им будут противостоять.
      Довольно быстро сканеры сообщили обнадеживающую информацию – кроме земной эскадры здесь присутствовали три огромных грузовых корабля, интенсивно производящих доставку грузов (на планету или с нее – пока сказать было трудно) и всего шесть тяжелых "Алебард" в качестве эскорта. Выпустив истребители эскадра приблизилась к трейдерам на расстояние прямого выстрела, после чего Алмейда изысканно вежливым тоном предложил капитанам сдаться. После некоторого замешательства предложение было безоговорочно принято, чему немало способствовала трагическая и совершенно бесполезная гибель всех шести истребителей – в этот раз возможности уйти им не дали.
      Алмейда взглянул на часы. Отпущенные уму на всю операцию сорок минут практически истекли – последовала команда и немедленно на планету посыпались десантники – Практически сразу после схода со струны множество разведывательных зондов было отправлено на планету, и теперь Алмейда совершенно точно знал, куда именно надо выгружать десант. Тяжелые посадочные модули, нагруженные бойцами и танками, устремились к планете. Практически в этот же момент яхта Рейкера ушла на струну, унося полковника и "спасенных" им солдат в Империю. Возможно, на расправу...
 
      А тем временем на Арколе события развивались почти так, как и предполагал Рейкер. К сожалению, "почти" не значит "абсолютно". Один из лейтенантов, фактически брошенный на верную смерть, оказался несколько умнее своего капитана. Отправив, согласно приказу, два десятка солдат учинить расправу над беззащитными пленниками, он счел нужным проконтролировать исполнение приказа, причем сделать это решил с безопасного расстояния. Поэтому шок, испытанный им при виде бластерных вспышек, превративших в один момент половину посланного отряда в обугленные трупы, оказался не слишком продолжительным, и, наплевав на полученные указания, что было в общем-то не типично для рекнов вообще и для их офицеров в частности, отправил на штурм лагеря сразу три сотни солдат. У лейтенанта хватило ума примерно подсчитать число огневых точек "макак", из чего он сделал вывод, что те располагают десятком бластеров и не смогут противостоять сильному ударному отряду.
      К несчастью для лейтенанта, большинство рекнов не слишком хотели быстро умереть, понимая, что в случае оказания сопротивления, пощады им не будет. Поэтому они вяло обстреливали лагерь с предельной дистанции, не особенно стараясь в кого-то попасть и не неся при этом потерь. Беснующийся от злобы лейтенант лично повел, вернее будет сказать потащил своих подчиненных в атаку, однако удачный выстрел Бенуа успокоил его окончательно и бесповоротно. Потеряв командира, рекны снова залегли.
      Тут следует особо отметить один момент. Вообще говоря, рекны в своей массе – идеальные солдаты. Сильные, нерассуждающие, смелые и быстрые. Однако последнее время империя испытывала неудовлетворенную потребность в личном составе. Поэтому отборные воинские части, сражавшиеся против дивизий Патруля на оккупированных планетах, существенно отличались от резервистов, призванных на службу Империи. Резервисты, подчиняясь настойчивой пропаганде, в которой специалисты Империи были большими мастерами, горели желанием "служить", но не очень-то хотели "умереть за родину". Тем более в совершенно проигрышной ситуации. Окажись в этот момент на Арколе хотя бы рота ветеранов, заключенным пришлось бы туго. Однако и в сложившейся ситуации им приходилось более чем нелегко – деревянные бараки совершенно не предназначались для обороны.
      Один из бараков – тот, в котором находились повстанцы – уже пылал. Основная масса пленников, через пробитое в задней стене отверстие, уже перебралась в более безопасное место, пора было отступать и повстанцам.
      К этому времени они понесли некоторые потери. Выстрел, сделанный Бенуа, столь удачно остановивший атаку, был последним – шальной луч попал капитану в плечо, и сейчас бывший маринер находился в шоковом состоянии. Хлопотавшая около него Лиз прекрасно понимала, что без срочной медицинской помощи, которой, понятно, прийти было неоткуда, капитан умрет. Среди повстанцев были люди разумные и образованные, но вот военных среди них больше не было. Нильсен, Лесли и десяток других членов подполья отстреливались, но без особого успеха.
      То ли рекны сочли наконец противника достаточно ослабленным, то ли устыдились собственной пассивности, но наконец под командованием одного из сержантов отряд перешел в наступление. Ворвавшись в пылающий барак, рекны к своему удивлению обнаружили там лишь несколько трупов, а уже в следующее мгновение горевшая крыша обрушилась им на головы, похоронив сразу не менее сотни бойцов вместе с отважным сержантом. Оставшиеся атаковали следующий барак, из которого им навстречу ударили бластерные разряды, однако взбешенных гибелью товарищей рекнов остановить было уже не так-то легко.