Операция "Одиночкство"

      Ракеты первой группы были сбиты все до единой, что лишний раз подтвердило высокую эффективность "Протекторов" – однако часть "смерчей" взорвалось хоть и не долетев до цели, но все же достаточно близко, чтобы вывести из строя еще с десяток зениток. Почти одновременно с гибелью последней торпеды сделала свой залп вторая группа, до этого разрядившая свои антипротонные генераторы и теперь, выпустив торпеды, отходившая подальше от лазеров цитадели.
      – "Альфа-лидер" – "Альфе-0"! Вперед, парни!
      Расчет оказался точен. Совершенно неожиданно для имперских стрелков группа истребителей, еще мгновение назад летевшая куда-то по своим делам на огромной высоте и не обращавшая внимания на сражение, внезапно свалилась им на голову. "Протекторы" пытались перестроиться на новые цели, но было поздно – одна за другой три торпеды ударили в центральный купол базы, нестерпимо сияющий огненный шар вырос там, где еще недавно находилась мощная планетарная боевая станция. А идущая за ними вторая волна тяжелых "смерчей" довершила разрушение.
      – Я "Альфа-лидер". Блестящая работа! Теперь идем к следующей цели.
      Разрушенная крепость осталась за спиной. Дик мог только надеяться, что и во второй раз все пройдет так же удачно, однако надежды эти были призрачны. Хотя рекны и считали себя в полной безопасности за несокрушимым щитом "Церберов", однако у них было уже достаточно времени, чтобы прийти в себя. Капитан, реально смотря на вещи, практически не сомневался, что еще раз атаковать так спокойно им не дадут. Словно в подтверждение его мыслей вышел на связь Рич.
      – Я "Кувалда", приближаются истребители противника. Шесть звеньев... нет, восемь... десять...
 
      Ченнинг, находясь в боевой рубке "Виктории", наблюдал за ходом боя. Да, похоже, что атака являлась для имперских сил абсолютно неожиданной, а значит блестящий план Сергеева полностью увенчался успехом. Шла всего десятая минута боя, однако Флот уже успел нанести противнику несколько весьма чувствительных ударов, практически не понеся при этом потерь. Адмирал прекрасно понимал, что рекны уже оправились от первого шока и сейчас начнется самое трудное, однако он был полностью уверен в успехе – силы Патруля заметно превосходили силы имперцев... если не считать "Церберы", которые до сего дня считались несокрушимыми.
      – Когда "Япония" будет готова нанести удар? – обратился он к диспетчеру. Молодой офицер повторил запрос в микрофон и через мгновение ответил:
      – Через сорок секунд, сэр. Они уже вышли на позицию.
      Собственно, орудие еще не было испытано. Сам Ченнинг всячески старался этого избежать, он прекрасно понимал, что в связи с непрекращающейся утечкой информации рекны почти наверняка узнают о том, что разработка деформатора завершена. Он вспомнил удивление Сергеева, когда тот узнал, что дестроер ни разу еще не стрелял из своего основного вооружения. "Что ж, это тебе не из бластера пальнуть – усмехнулся про себя адмирал – Чтобы провести полевые испытания, необходимо как минимум смонтировать где-то генератор Д-поля, а он немногим меньше самого дестроера." Предварительные теоретические модели давали довольно обнадеживающую картину, оставалось надеяться, что и практики не подведут. "А если не сработает? – мелькнула мысль, но Ченнинг не стал особо волноваться – Переживем, у нас достаточно сил, чтобы обойтись и без него... но с деформатором было бы легче".
      Адмирал бросил взгляд на голографическую схему, на которую непрерывно поступали сигналы о ходе боя. Погасло одно красное пятно на Сиале – ракетная база уничтожена, однако наперерез удаляющимся от "погашенной" территории группе синих точек двигалось мерцающее красное облачко – очевидно крупные силы истребителей.
      – "Мюрат", говорит Ченнинг. Отправьте два крыла в квадрат GB-35, там у группы с "Элеоноры" возникли сложности.
      – Есть, сэр – отозвался капитан крейсера. Ченнинг удовлетворенно потер руки. Пилоты с "Элеоноры", конечно, молодцы – расстреляли первую из планетарных крепостей просто безукоризненно. И, судя по карте, почти без потерь. Но теперь им надо будет помочь.
      – "Македонский", как ваши дела?
      – Плохо, сэр! Нас атакуют два крейсера и не менее трех крыльев тяжелых истребителей – голос контр-адмирала Андропулоса с трудом пробивался сквозь треск помех, яснее всего прочего говоривших о том, что вокруг крейсера сейчас бушует огненное облако. – Пока держимся, но нам срочно нужна по...
      Голос внезапно оборвался. Синий сигнал исчез с карты. Мгновением позже диспетчер подтвердил:
      – "Македонский" погиб, сэр. Столкнулся с крейсером рекнов. Оба полностью уничтожены. Похоже, рекны намеренно таранили наш ТАКР.
      – Передайте на все корабли, соблюдать предельную осторожность. Сейчас, если рекны почувствуют свое поражение, они могут решить, что один их крейсер в обмен на один наш – это не такая уж большая цена.
      – Понял, сэр. Выполняю...
      Крупный синий огонек, обозначающий дестроер, подошел довольно близко к красному шарику "Цербера". "Чего он тянет – подумал Ченнинг, но тут же понял – слишком большая дистанция. Смирнов хочет бить наверняка".
 
      По сравнению с огромным корпусом дестроера даже крейсера казались миниатюрными. "Япония" подошла к ближайшему "Церберу" на тридцать километров – на большем расстоянии луч терял свою эффективность, да и с такой дистанции вероятность нанесения серьезных повреждений была не слишком велика, поэтому капитан дестроера продолжал сближение. Крейсера пока успешно отражали атаки противника, который постепенно опомнился и начал оказывать серьезное сопротивление. "Крисы", прикрывающие колосс от ударов торпед, тоже старались вовсю. Пару ударов "смерчей" принял на себя мощный гейген-щит "Японии", однако капитана это не особенно взволновало – мощность его защитных полей чуть ли не вдвое превышала мощность гейгена авианосца. Наконец Смирнов счел, что может нанести первый удар и отдал команду стрелкам.
      Все нутро чудовищного корабля заполнилось воем, лампы в коридорах стали тускнеть – вся энергия до последней капли шла в накопители чудовищного орудия. Вой постепенно становился все тоньше и пронзительней, пока наконец не оборвался на самой высокой ноте – выстрел!
      Казалось, что никакого видимого эффекта залп не произвел. Капитан, разумеется, знал, что луч деформатора невидим и внешние проявления попадания теоретически совсем не так эффективны, как, к примеру кинжальный удар мезонного орудия. Экраны боевой станции не среагировали на удар, как и ожидалось, однако визуально было даже неясно, а был ли выстрел вообще.
      Если бы наблюдатель оказался бы в этот момент в непосредственной близости от корпуса "Цербера", то он сразу же увидел бы последствия нанесенного удара. В броне возникло отверстие двухметрового диаметра, заполненного чем-то вроде густого сизого тумана, представлявшего собой концентрированную взвесь обломков атомов – луч прошил спутник насквозь, не задев, к сожалению, жизненно важных органов, однако нанеся тем не менее станции значительные повреждения. Довольно быстро туман рассеялся, обнажив идеально правильный цилиндрический туннель, проходящий сквозь спутник.
      Видимо, комендант "Цербера" обладал достаточно гибким мышлением, чтобы разобраться в происходящем, и в эфир полетел отчаянный крик о помощи. Этот вопль как нельзя лучше характеризовал успешность применения нового оружия.
      – Говорит Ченнинг! "Бонапарту" и "Нельсону" и "Элизабет" – немедленно присоединиться к эскорту "Японии". Приготовиться к отражению массированной атаки противника.
      Слова адмирала нашли подтверждение буквально через минуту. Авианосец и три крейсера рекнов в сопровождении чуть ли не полусотни тяжелых истребителей, в том числе десятка "Барбосов", атаковали дестроер, разметав толпу шустрых, но маломощных "Крисов". Эскорт ответил ураганным огнем мезонных орудий и тучей торпед, но рекны, похоже совершенно не заботясь о собственной безопасности, лезли напролом, стараясь уничтожить единственный корабль, угрожающий неуязвимым доселе орбитальным крепостям. А Смирнов тем временем нанес второй удар – в этот раз более удачно. Луч пронзил центр станции, повредив систему охлаждения центрального реактора. Спустя минуту реактор взорвался, уничтожив станцию вместе со всем персоналом.
      "Япония" содрогалась от взрывов. Мощность защитных полей катастрофически падала. Удачный залп мезонного орудия пронзил щит атакующего крейсера рекнов, огненный шар поглотил еще мгновение назад грозный корабль, однако положение продолжало оставаться сложным. Смирнов отдал команду отходить – это не было бегством, просто в сложившейся ситуации было более целесообразным укрыться за спиной других кораблей эскадры, получить пусть кратковременную, но так необходимую сейчас передышку. Прекрасно осознавая ценность дестроера и невосполнимость его потери, остальные корабли подставляли себя под огонь противника, стараясь пусть даже такой ценой спасти "Японию" от уничтожения. Ченнинг бросил в самое пекло свой последний резерв – два десятка эсминцев и "Элеонору", до того момента остававшихся на орбите спутника. Группы истребителей, атаковавших наземные ракетные комплексы временно остались без прикрытия.
 
      Дик вел свои крылья к цели номер 2 – как и первая, эта крепость располагалась на равнине. Позади осталось плато, на котором теперь валялось почти три десятка разбитых истребителей, в том числе – и осознавать это ему было невыносимо печально – четыре "Шестопера" из его группы. Неповоротливые, хотя и неплохо защищенные машины, в который раз оказались легкодоступной целью для вертких "Стилетов". Если бы не присланная Ченнингом поддержка, потери были бы неизмеримо больше. Где то в глубине души Дик понимал, что прорыв обошелся им сравнительно дешево, однако он не обольщался, самое трудное еще впереди. Тем более, что группа поддержки, выполнив свою задачу, вернулась прикрывать "Мюрата".
      – "Элеонора" группе "Альфа", как слышите меня?
      – Я "Альфа-лидер", на связи.
      – Нами получен приказ покинуть орбиту, вам придется действовать самостоятельно. – В голосе Алмейды сквозило некоторое беспокойство – Не думаю, что крейсера рекнов могут вас побеспокоить, но опасайтесь эсминцев.
      – Вас понял, "Элеонора".
      – Конец связи, "Альфа", удачи!
      Дик невесело усмехнулся. Вот и авианосец уходит, оставляя их без прикрытия. А впереди вторая цитадель, неповрежденная и продолжая непрерывно поливать тяжелыми торпедами корабли эскадры. И раз "Элеонору" сняли с ее поста, значит в этот раз группы поддержки не будет, надо рассчитывать только на себя.
      – "Фалькон", вижу истребители противника! – Рич заметно нервничал – Если мне не изменяет зрение, это "Барбосы"!
      Ауэрбах не ошибся. Рекны бросили в бой свою ударную силу, десять тяжелых истребителей в сопровождении последних шести звеньев "Стилетов". Сейчас вся эта стая надвигалась на "Альфу", пилоты которой израсходовали уже большую часть легких ракет и к тому же не имели возможности уклониться от боя – до цели оставались считанные минуты.
      – Говорит "Альфа-лидер". Внимание всем! "Шестоперам" продолжать атаку, любой ценой! Всем остальным – на перехват противника. "Палаши", не суйтесь к "Барбосам", это наша цель. Рич, Диди, пристраивайтесь ко мне, атакуем лидера!
      Капитан не ставил перед собой задачу уничтожить противника своими силами, это было просто нереально. Однако была надежда, что отчаянная атака сможет хоть немного задержать противника, даст возможность тяжеловозам отстреляться по цели и, чем черт не шутит, может хоть одна торпеда прорвется к цитадели. "Монингстар" уверенно сменил курс, устремившись к приближающемуся противнику.
      Внезапно все вокруг заполнилось яркими голубыми лучами. "Элеонора", уходя на защиту дестроера, оказала своим пилотам последнюю помощь – дала веерный залп из мезонного орудия. Из-за огромного расстояния большая часть лучей прошла мимо целей, однако несколько "Стилетов" превратились в пар, три "Барбоса" окутались зеленым пламенем пораженного защитного поля, а уже в следующие секунды последние ракеты с "Монингстаров" завершили дело, отправив огромные машины в последний полет к поверхности спутника. Но самое сложное было еще впереди.
      Рекны явно намеревались в первую очередь сбивать "Шестоперов", что в конечном итоге оказало им плохую услугу. Ударная группа вполне могла бы расправиться с эскадрильей Дика, после чего могла бы спокойно заняться тяжеловозами. Но при этом "Альфа-1" и "Альфа-2" успели бы дать залп по крепости, что никак не устраивало шавок. Поэтому "Барбосы", не обращая внимания на укусы "Палашей", бросились в атаку на выбранную ими цель.
      Моментально сориентировавшись, капитан приказал всем "Палашам" переключиться на эскорт, а "Звездочки" устремились вдогонку бронированным монстрам, поливая их могучие защитные экраны из всего бортового вооружения.
 
      – "Элеонора" вызывает "Викторию"!
      – Ченнинг на связи, в чем дело, Франсиско?
      – Мои парни попали в безвыходную ситуацию. Их атакуют "Барбосы", причем в большом количестве. Могу я оказать им помощь?
      – Нет, ты нужен здесь. Дестроер сильно избит, а рекны продолжают атаку не считаясь с потерями. Впрочем, можешь снять свое прикрытие.
      – Благодарю, Франк! – Алмейда переключил диапазон – внимание Восьмой эскадрилье! Отправляйтесь на помощь Старку. Джеймисон, вы поведете Восьмую. Торопитесь, парни, "Альфе" приходится туго!
 
      Алмейда был прав. "Альфе" действительно приходилось туго, и даже это было еще мягко сказано.
      Потеряв три "Стилета" и два "Барбоса", рекны прорвались-таки к тяжеловозам, учинив среди них настоящее побоище. Один за другим пять "Шестоперов" рухнули на скалы, прошитые лазерными трассами и оплавленные импульсными разрядами. Старк удачно всадил залп прямо в борт ближайшего противника, пробив зарядами АМГ защитные поля и превратив "Барбоса" в клубок плазмы, однако и его машина получила не один десяток попаданий и мощность гейгена была на исходе. Рядом разлетелся на куски "Палаш" – прямое попадание сразу нескольких ракет.
      – Я "Альфа-2", вышел на дистанцию поражения. Атакую крепость.
      – "Акула", не торопись! Постарайся подойти ближе, ты единственный, кто остался вне боя.
      – Попробую... очень сильный огонь, капитан.
      – Другого выхода нет... Бейте с минимальной дистанции, мы тут увязли слишком плотно.
      "Акула" – капитан Никитеску из Шестой эскадрильи – прекрасно понимал, что выпустив торпеды с четырех-пяти километров, они не достигнут ничего, "Протекторы" собьют все. С другой стороны, поддержки было ждать неоткуда, оставалось только надеяться на свои силы. Сейчас у него осталось шесть "Шестоперов", двенадцать "смерчей"...
      – Говорит "Акула" – обратился он к своим пилотам, многие из которых воевали с ним с самого начала Войны. – Цель перед вами. Помните, мы остались одни. Вся надежда на вас, парни. Вперед, бить с минимальной дистанции.
      Шестерка тяжелых истребителей устремилась вперед. Почти сразу они оказались в зоне действия зениток и экраны заполыхали губительной зеленью. Никитеску погиб первым – его машина шла впереди всех и приняла на себя большую часть лазерных трасс, и его место сразу занял другой пилот. Он успел нажать кнопку пуска торпед за мгновение до того, как превратился в пар вместе со своей машиной, спустя четыре секунды были сбиты и его торпеды, но благодаря этому остальные прошли чуть дальше. Еще две секунды потребовалось "Протекторам", чтобы сжечь третий "Шестопер" и пущенные им торпеды, но оставшаяся тройка уже была ближе чем в полукилометре от центрального купола крепости. Шесть торпед, шесть сгустков антипротонов устремились к цели, а выполнившие свою задачу пилоты попытались увести свои машины из-под огня. Двоим это удалось...
      Чудовищный взрыв разметал купола крепости, сжег почти все зенитные установки – одна из четырех прорвавшихся торпед, видимо, поразила ракетный склад. На месте цитадели остался лишь огромный кратер. Почти одновременно с этим подошла помощь с "Элеоноры", десять "Крисов" и "Ятаган" Джеймисона. К этому времени Дик, потеряв еще два "Палаша", из последних сил отбивался от наседающего противника, решившего отомстить за уничтоженную крепость пусть даже и ценой своих жизней. "Тор", истратив все торпеды, неожиданно для Дика таранил "Барбоса". Старк чертыхнулся – господи, ну зачем!!! Щиты приняли на себя удар, рекн уцелел, а истребитель Свеннсонна распался на атомы. Капитан бросил свою "Звездочку" в атаку, всаживая разряд за разрядом в почти погасшие поля рекна, пока наконец импульсные шары не нашли себе дорогу и не встретились с броней, прожигая в ней огромные дыры. Однако это был последний успех Старка. Лазерные трассы висевших на хвосте "Стилетов" секли щиты его "Монингстара", компьютер взвыл, вопя о получаемых повреждениях и смертельно раненная машина косо пошла к скалам. Добивать ее рекны не стали, у них в этот момент были дела поважней.
 
      Дестроер удалось защитить, однако Флоту это дорого стоило. "Элизабет" получила чудовищные повреждения, потеряв почти семьдесят процентов огневой мощи и полностью лишившись хода. Тяжелая торпеда попала "Мюрату" в носовую часть, разворотившую командную рубку, капитан крейсера погиб вместе со всеми, кто в этот момент управлял ТАКРом. Спустя некоторое время управление кораблем было восстановлено, однако искалеченный крейсер уже не являлся сколько-нибудь значимой боевой единицей.
      Тем не менее Ченнинг был удовлетворен ходом боя. Противник потерял почти весь флот, за исключением одного авианосца и десятка эсминцев, которые продолжали рваться к дестроеру. Разумеется, была еще вторая орбитальная крепость, которая сейчас находилась в относительной безопасности – довольно далеко от развернувшегося сражения, и пока не принимала в нем участия. Если бы дестроер погиб, то вряд ли эскадра Патруля смогла бы справиться с "Цербером", несмотря на то, что станция лишилась прикрытия – она, в общем-то и была рассчитана на отражение массированных атак. Однако теперь ситуация в корне изменилась. Но рекны не хотели этого понимать и продолжали свои безнадежные попытки справиться с "Японией".
      Карта показала, что вторая база на спутнике уничтожена. Правда, атаковавшие ее истребители "Элеоноры" потеряли большую часть личного состава и теперь вели бой с остатками истребителей прикрытия. Тем не менее свою задачу они выполнили и поток торпед с Сиала наконец-то прекратился.
      – Весь огонь на авианосец. – Ченнинг сейчас стянул в кулак все свои силы и ничуть не сомневался в успехе – Повторяю, весь огонь на авианосец. Истребителям прикрытия – расширить зону перехвата. Группам "Гамма-2" и "Гамма-3" приступить к плану "Квартет" .
      Эсминцы Патруля, до этого принимавшие в сражении второстепенное участие, моментально перестроились в группы по четыре и начали охоту за своими Имперскими коллегами. Один за другим корабли рекнов исчезали в огненных вспышках, однако и Патруль продолжал нести потери.
      Тем не менее, спустя четырнадцать минут, все было кончено. Последний имперский эсминец взорвался, остатки истребителей рассеялись по всему сектору, преследуемые эскадрильями легких и средних машин. Теперь ничто не мешало Флоту нанести последний удар по единственному еще невредимому объекту рекнов – "Церберу", уже лишившемуся своих истребителей, но еще не успевшему получить ни одного повреждения.
      – Говорит "Виктория". – Ченнинг включил передачу во всех диапазонах – Внимание всем. Начинаем атаку на "Цербер". Дестроеру приготовиться к нанесению удара, всем свободным истребителям занять оборону. Крейсерам отойти на безопасное расстояние. Десантным кораблям и авианосцам приготовиться к высадке маринеров на Ленн. Высадку начинать немедленно после уничтожения спутника. Всем авианосцам выпустить зонды.
      Несколько тысяч крошечных разведывательных зондов устремились к Ленну. Не пройдет и двадцати минут, как Патруль будет абсолютно точно знать дислокацию наземных сил противника.
      "Япония" снова пошла в атаку...
 
      Сонный ленточник выполз на солнышко и свернулся клубком, наслаждаясь горячими лучами. Он только что плотно подзакусил и теперь пришла пора отдыха. Время от времени змея шевелила рецепторами – не появится ли поблизости что-нибудь съедобное. Не то чтобы ленточнику сейчас требовалась пища, но этот контроль был уже рефлекторным. Змейка была слепа и глуха, и ориентировалась исключительно по запаху. Стояла середина дня, тихо шумели под легким ветерком кроны деревьев, навевая на животное сладкую истому. В данный момент тонкие, почти невидимые усики улавливали целый букет различных сигналов – разогретая земля, испарения деревьев, запах горячего металла... металла??? Ленточник поднял слепую голову, стараясь уловить источник запаха – опыт подсказывал, что там, где есть металл, там кроется и опасность.
      Плотный обед несколько замедлил реакцию змеи, поэтому источник тревожного аромата был обнаружен слишком поздно. Через мгновение на пригорок с грохотом опустился огромный шагоход, смяв змею в мокрую лепешку.
      "Командор" замер на месте. Массивный корпус медленно вращался , сенсоры прощупывали окружающее пространство, готовые к стрельбе орудия непрерывно искали цель. Засевшие в бронированном танке люди внимательно следили за показаниями приборов.
      – Кэти, подними ПТУР и пусти его по кругу – Уинтерс, положил руки на пульт управления огнем. В поединках ШТ погибал как правило тот, кто не успевал выстрелить первым.
      – О'кей, серж. – Девушка перевела управление противотанковыми ракетами на ручной контроль и из левой пусковой установки с грохотом вырвалась небольшой снаряд. Стремительно набирая высоту, ракета взмыла над кронами деревьев. Экран мигнул и начал принимать сообщения с телекамеры. – Вижу цели, серж. Четыре "Леопарда". Движутся вдоль опушки. Бить их?
      – Нет, у тебя еще ресурс не израсходован. Как останется несколько секунд, тогда...
      Уинтерс включил передатчик.
      – "Ландыш", я "Астра". Обнаружил противника. Сектор N-6, четыре "Леопарда". Движутся в направлении юго-юго восток. Разрешите атаку.
      – Через несколько минут, "Астра" – голос Накамуры был едва слышен за треском атмосферных разрядов – К вам сейчас подойдут еще два танка. Старайтесь не высовываться из леса.
      – Вас понял, сэр. Конец связи.
      Накамура переключил канал на общий диапазон. Все силы рекнов в спешке отступали. Силы Патруля практически закончили бой на орбите и с минуты на минуту ожидались транспорты с морской пехотой. Генерал усмехнулся – настал их час. Кончились многомесячные отсидки за стенами Форт-Дайна. Правда, в его распоряжении сейчас было мало, чертовски мало сил. Последние штурмы оставили от Шестой дивизии скорее одно название. И тем не менее его мальчики рвались в бой, и он не мог и не хотел останавливать их. К тому же те, кто вскоре высадится из десантных модулей – новички, а его парни – закаленные ветераны, вышедшие живыми из десятков схваток.
      Более четырехсот танков... Да, сейчас в его распоряжении оставалось всего двадцать три машины, шесть из которых имели повреждения ходовой части и использовались как неподвижные огневые точки. Итого семнадцать ШТ, способных вести бой. Он взглянул на табло станции слежения – отлично, транспорты уже на подходе.
      – Краббс, внимание. Отправь пару "Лентяев" к Уинтерсу, в квадрат N-5, с остальными двигайся в P-8. Будь готов к подходу десанта. После выброски примешь под свое командование два взвода.
      – Есть, сэр! – отозвался усиленный динамиками раскатистый бас капитана. – Дальнейшие указания?
      – Возьмете на себя третий форт... если там еще кто-то остался. По всем сведениям, рекны в панике бегут из всех укреплений. После действуйте по обстановке.
      – Выполняю... – из передатчика доносились команды капитана. Сейчас Краббс вел в бой все оставшиеся у Накамуры ШТ. Остальные пехотинцы, оставшиеся без машин, продолжали нести свою вахту за стенами крепости. Правда сейчас Форт-Дайн уже не был той несокрушимой твердыней, какой представлялся генералу во время отражения первых атак, когда орудия форта сметали бронированные колонны рекнов задолго до того, как тем удавалось сделать хоть один прицельный выстрел.
      Тот памятный штурм, когда погиб Эрик, нанес цитадели смертельную рану. Если бы не неожиданный, но такой своевременный удар Патруля, крепость не продержалась бы долго. Накамура всегда отличался трезвостью своих расчетов, поэтому его оценка перспектив дивизии была довольно мрачной. Несмотря на самоотверженность защитников, еще один или два серьезных наступления имперских сил привели бы к полному уничтожению остатков Шестой, в этом он ничуть не сомневался. Правда, за последний месяц они научились бороться с "Черепахами"... если это можно назвать борьбой. Практически неуязвимые монстры имели только одно слабое место – днище, относительно легко бронированное. Саперы закладывали мощные радиоуправляемые фугасы в надежде, что "Черепаха" пройдет непосредственно над этой импровизированной миной. В первом же штурме, когда маршал Риббер бросил в атаку сразу троих монстров, два из них все же попались в ловушку и мощные взрывы, не повредив толстый броневой корпус, превратили в кашу его начинку. Третья машина сочла нужным отступить.
      И все же ситуация оставалась сложной. Лишившись почти всех "Протекторов", крепость регулярно подвергалась ракетному обстрелу, и каждый раз генерал терял людей, пусть всего нескольких, но эти потери были невосполнимы. Пока еще купол держался, а оставшиеся зенитки сбивали хотя бы "смерчи", но это не могло продолжаться вечно. Поэтому можно понять всеобщую радость, года ожила радиостанция, и спокойный голос Ченнинга сообщил о том, что ударные силы Патруля вышли на орбиту Ленна.
      – Я "Ковчег", вызываю адмирала Накамуру! – веселый голос отвлек его от воспоминаний. Это был долгожданный десант.
      – Накамура на связи. С кем имею честь?
      – Генерал Мэрдок. Командир Третьей дивизии.
      – Джон! Неужто ты оставил свои пыльные аудитории и решил понюхать пороху? Поздравляю с новым званием!
      – Благодарю. Вы определились, где нам выбрасывать маринеров?
      – Да, квадраты P-8, Q-16, Q-30, S-6. В секторе P-8 вас встретят наши парни, в остальных вам придется разбираться самим.
      – Не впервой. Кобо, сейчас к тебе идет шаттл. Жду тебя на борту, твое знание обстановки нам очень поможет. "Виктория" передает пакет разведданных, скоро мы будем знать каждый шаг шавок.
      – Рад буду видеть тебя, старый черт!
      – Взаимно. Честно признаться, боялся не застать тебя в живых, самурай!
      – Я еще тебя переживу, теоретик...
      Накамуру и Мэрдока связывала давняя дружба. Много лет прослужив вместе, однажды они расстались – японец принял командование над Шестой дивизией вместе со званием генерала, а Мэрдока отправили в Академию, учить молодых парней искусству проведения танковых операций. Много лет они общались исключительно письменно – служба бросала Накамуру с одной планеты на другую, а полковник был накрепко привязан к Земле. И вот встреча, на краю галактики, и тот факт, что на помощь пришел именно его старый друг, показался убежденному атеисту Накамуре каким-то благородным жестом всевышнего.
      Огромные транспорты находились на орбите. Специально разработанные для подобных операций корабли имели странный вид, слегка напоминающий виноградную гроздь. В самой "ветке" размещались двигатели, система управления и легкое оборонительное вооружение, а также каюты немногочисленного экипажа. Зато каждая ягода представляла собой огромный спускаемый аппарат, несший на борту роту морских пехотинцев вместе с их танками и огневыми средствами поддержки.
      Сейчас от грозди одна за другой отваливались "ягодки" и стремительно уходили в атмосферу. Спустя несколько минут "осиротевший" транспорт остался висеть на орбите, а шары десантных модулей, достигнув поверхности, начали непрерывным потоком исторгать из своих недр боевую технику. ШТ немедленно занимали свое место в боевом строю, атмосферные истребители стартовали прямо из своих эллингов и немедленно вступали в бой.
      Уинтерс преследовал "Леопардов" в одиночку – медлительные "Лентяи" безнадежно отстали и только их ракеты время от времени вонзались в бронированные корпуса противника. Два танка уже дымились среди деревьев – на открытой местности всех рекнов уже перебили бы, однако здесь, в лесу наведению мешали деревья, операторы были вынуждены вести ракеты вручную и далеко не каждая находила цель.
      Внезапно один из "Леопардов" резко остановился и выплюнул две ракеты, в надежде поразить преследователя. Уинтерс в который раз проклял слабое вооружение "Командора" – его старый "Снайпер", обломки которого в настоящий момент валялись посреди обширного внутреннего двора Форт-Дайна, гораздо лучше подходил для противоракетной обороны.
      – Кэти, приготовиться... Давай!!!
      Если бы конструктор "командора" сейчас взглянул бы на эту машину, то его сильно удивило бы странное сооружение, нависающее над боевой рубкой. Создавалось впечатление, что танк прикрылся от солнца чем-то вроде зонтика. По команде сержанта зонтик дернулся вперед, приняв положение щита. В следующее мгновение два взрыва чуть не сбили ШТ с ног.
      – Черт его дери, заело... – девушка дергала рычаг подъема щита, однако смятая броневая панель по-прежнему закрывала рубку танка, полностью лишив его обзора. – Эдвард, эта хреновина заклинена наглухо.
      – Рви ее... – жаль было щита, но ничего не поделаешь. Сработали микродетонаторы, танк снова пошатнулся, и обзор восстановился. Сорванный взрывами щит грохнулся вниз, а уже в следующий момент шагоходы танка гулко ударились о его броню.
      "Леопард", совершенно убежденный в том, что противник не способен к дальнейшему ведению боя, нагонял своего коллегу. Расстояние было слишком велико для импульсных орудий "Командора", но Уинтерс и не собирался вступать с противником в огневой контакт – лазеры рекна сделают из него решето задолго до того, как Кэти сможет начать стрельбу.
      Из правого "уха" танка вырвалась ракета и устремилась к противнику. "Леопард", конечно, заметил атаку, но ничего сделать уже не мог – ему не хватило буквально секунды, чтобы завершить разворот боевой башни. Удар ПТУРа пришелся в сочленение боевой рубки и машинной части. Когда пламя взрыва опало, взгляду предстала отрадная картина – боевая рубка валялась на земле, а рядом, пошатываясь, стояло остальное – шагоходы, лишенные управления еще несколько секунд удерживали равновесие, а потом грохнулись рядом с развороченной башней.