- Немедленно пошли туда! Она пойдет с нами! - воскликнул Малко.
      Они вышли на лестницу. Грин дулом автомата подталкивал палестинку. Двор был по-прежнему черен и пуст, тусклая лампочка освещала несколько грязных дверей. Пахло какой-то гнилью. Женщина начала плакать. Грин пригрозил, тогда она испуганно ткнула пальцем в одну из дверей, на которой висел тяжелый кованый замок... Малко напрасно тряс массивную дверь - она не поддавалась. Тогда он приставил к замку пистолет и выстрелил. Замок разорвался на куски. Они стали осторожно спускаться в черную зловонную дыру. В самом низу князь нашарил на стене выключатель и при свете желтоватой лампочки увидел на полу распростертую фигуру.
      Наклонившись, князь понял, что перед ним - Амина, хотя лицо ее до неузнаваемости распухло и было испещрено красными полосами. Руки и ноги ей привязали к вбитым в земляной пол колышкам. Девушка не подавала признаков жизни, однако, когда князь над ней наклонился, открыла глаза.
      Малко крикнул Грину:
      - Надо немедленно найти врача!
      Содрогаясь от зловония, Малко быстро развязал крепко стянутые веревки. Амина не шевелилась. Наконец он поднял обмякшее тело, вынес на поверхность и втащил в квартиру, где они уже были. Здесь тяжко и приторно пахло кровью. Настоящая бойня! Глухонемая девушка была уложена на постель, Малко приложил ухо к ее сердцу: оно билось неровно и глухо. На груди виднелись следы от зажженных сигарет, но особенно поражала странная коричневая масса, лежащая между ногами, судя по всему, выпавшая из влагалища.
      - Сходите, пожалуйста, за Абу Чаржахом и прихватите врача, - попросил князь. - Я останусь здесь с двумя женщинами.
      Американец нерешительно переминался с ноги на ногу.
      - А если придут остальные палестинцы?..
      - Не беспокойтесь, я их встречу, - усмехнулся Малко. - Дайте-ка мне ваш автомат!
      Ричард не протестовал.
      - Хорошо, я найду одного знакомого врача из больницы Аль-Сабах. Он говорит по-арабски и, что очень важно, умеет держать язык за зубами.
      Шаги американца затихли внизу. Малко велел арабке сидеть в углу и не шевелиться, а сам устроился возле Амины, держа на коленях автомат и решив придерживаться местного правила: начни убивать, пока тебя не убили самого. Танцовщица с искаженным от боли лицом стала метаться на постели. Он принес стакан воды и поднес к ее растрескавшимся губам.
      В этот момент палестинка неожиданно вскочила и кинулась к дверям. Малко замешкался всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы арабка выскочила на лестницу и исчезла в темноте двора. Преследовать ее бесполезно, так как в любом случае палестинцы узнают о том, что произошло, и если они нагрянут сейчас, то Малко готов их встретить.
      * * *
      Внизу хлопнула дверь. Малко сжался, направив на вход дуло автомата. Однако вошел Грин и с ним врач-европеец, низенький плешивый мужчина с черным портфелем в руках. Позади виднелся шейх, а за ним - два йеменца в широких шароварах и с золочеными автоматами наперевес. Абу Чаржах равнодушно глянул на убитых и приказал неграм их обыскать. Ничего интересного, кроме кинжала, которым палестинец щекотал князя, они не нашли. Шейх погрозил Малко пальцем:
      - А ведь мне вы ничего не сказали...
      - Просто не хотел вас в это ввязывать. Вам это ни к чему, - серьезно ответил Малко. - Кстати, один из убитых был в "Фоэниции".
      Шейх прищелкнул языком и обратился к черным стражам:
      - Вынесите трупы!
      Неожиданно вмешался Грин:
      - А где же девка?
      - Она сбежала. - Малко объяснил, что произошло.
      - Мы ее отыщем! - ощерился Абу Чаржах. - Никуда не денется...
      - А из-за этих двоих, - кивнул на трупы Малко, - у вас не будет неприятностей?
      - Сообщу эмиру, - пожал плечами шейх, - дело будет замято, словно ничего и не было.
      Эмир правил страной из своего дворца, находящегося в двадцати километрах от Кувейта. Все решения принимались в строжайшей тайне на семейном совете.
      - Так ведь это палестинцы! - настаивал князь.
      Улыбка шейха стала откровенно злобной.
      - Ничего, это им полезно!.. А то слишком распустились. Забыли, что не у себя дома...
      Малко подошел к врачу, который занимался Аминой. Медицинской лопаточкой он выскребал из влагалища молодой женщины коричневую массу.
      - Что это? - спросил Малко.
      - Соль. - Лицо доктора искривилось от боли и отвращения. - Видите ли, в местных эмиратах существует вековой обычай, когда женщины после родов кладут себе во влагалище немного соли, чтобы мускулы скорей сократились и муж получал больше удовольствия. Эти мерзавцы вообще взрезали несчастной влагалище и до отказа набили его солью. Как она смогла выдержать такую страшную боль, не представляю!
      Малко и Грин содрогнулись от этого рассказа. Палачи, зная, что девушка все равно ничего не может рассказать, мучили ее ради садистского удовольствия. А бедняжка и понятия не имела, чего от нее хотят и за что терзают. Золотистые глаза князя приняли зеленоватый оттенок. Перед ним вдруг возникла надменная физиономия Винни Заки. Сюда бы ее привести! Он повернулся к шейху:
      - Простите, у вас не будет предлога повидать госпожу Заки? Мне бы очень хотелось, чтобы она посмотрела, в каком состоянии находится Амина.
      Шейх удовлетворенно улыбнулся:
      - Нет ничего легче!
      * * *
      Винни Заки вошла в комнату с такой злобой на лице и ненавистью в глазах, что если бы они могли убивать, Малко превратился бы в пыль. Перед тем она резко отчитала шейха при йеменцах, и теперь они готовы были ее придушить. Амина, которой влили изрядную дозу морфия, лежала без сознания. Возле постели стояла тарелка, полная коричневатой, пропитанной кровью соли.
      - Объясните мне, пожалуйста, - начал князь, - во имя каких идеалов ваши друзья пытали и мучили эту глухонемую девушку, которая не могла бы даже вымолить себе прощения по причине своей болезни?
      Винни сжала побелевшие губы:
      - А что вы сотворили с бедной Фавзией? Она прибежала ко мне сама не своя! Я буду жаловаться эмиру и просить его о вашем изгнании из страны!
      - Можете жаловаться хоть в ООН! Там будут ужасно рады узнать об этой омерзительной истории с солью. Кстати, я попрошу доктора дать кое-какие пояснения.
      Врач холодно и обстоятельно, с употреблением точных терминов изложил суть дела. Винни не отрывала глаз от прикрытых марлей бедер танцовщицы. Черты лица прекрасной датчанки были по-прежнему жестки, однако во взгляде читалась растерянность. Дослушав до конца, она бесстрастно обронила:
      - Пытки наверняка имели причину. Нельзя ни о чем судить, не выслушав другую сторону.
      Это было уже просто бравадой, потому что, когда князь прямо посмотрел женщине в глаза, она тут же отвела их в сторону. Малко почувствовал, что в настроениях Винни произошла какая-то перемена.
      - Ну что ж, - сказал он, - вы можете идти. Надеюсь, ваша служанка скоро придет в себя...
      Винни очень живо возразила:
      - Но зачем вы вообще заставили меня прийти? Я думала...
      И тут Малко решил идти ва-банк. Будь что будет! Может, именно сейчас настала минута использовать происшедший в ней психологический перелом. Он глубоко вздохнул:
      - Скажите, пожалуйста, очень вас прошу, кто собирался совершить покушение на Генри Киссинджера?.. Мне почему-то кажется, что вы в курсе дела...
      Винни Заки на мгновение застыла, губы ее дрогнули, и что-то беспомощное мелькнуло во взгляде.
      - Но вы - сумасшедший! Я совершенно не понимаю, что вы от меня хотите...
      Грудь женщины глубоко вздымалась, и чувствовалось, что она прилагает большие усилия для того, чтобы себя контролировать. В конце концов она сумела взять себя в руки.
      - Я просто рассматриваю это как шутку дурного тона. - И она повернулась к Абу Чаржаху: - Я могу, наконец, уйти?
      - Конечно!
      Она круто повернулась и вышла, не сказав никому ни слова. Шейх покачал головой:
      - Муж совершенно неправильно ее воспитывает! Госпожа Заки должна больше заниматься любовью и гораздо меньше - политикой.
      Малко в общем был доволен, что преподал урок высокомерной Винни. Может, ее страсть к палестинскому движению немножко поутихнет?.. Это поможет расследованию. Впрочем, сейчас надо немедленно продолжать начатое дело.
      - Амина наверняка что-то знает, - сказал он шейху. - Вы не найдете нам другого переводчика?
      - Безусловно. Но надо отправить девушку в госпиталь.
      - Да-да, прошу вас, но на сей раз я попрошу Элеонору Рикор ночевать в палате, а мы с Грином должны расположиться где-то по соседству.
      * * *
      На дворе давным-давно рассвело. Малко бесшумно вошел в комнату, где, не раздеваясь, спал Ричард Грин. Автомат лежал на полу рядом с его постелью. Американец вскочил, однако князь жестом его успокоил: все пока в порядке. Он открыл дверь в палату, где лежала Амина. Сидевшая возле постели Элеонора подняла голову:
      - Она просыпается...
      Вошла растерянная, тощая и блеклая на вид преподавательница школы глухонемых, перепуганная перспективой ввязаться в подобную историю. Съежившись, она присела на стул. Амина, в кровоподтеках и с заплывшими глазами, улыбнулась Малко. Тот попросил:
      - Пусть расскажет, что с ней произошло.
      Начался медленный, но постепенно ускоряющийся разговор на пальцах. Переводчица глубоко вздохнула:
      - ...Ну, вот, пришел к ней ее "жених". Увидел новую одежду, стал расспрашивать. Она призналась, что купил иностранец. Ужасный гнев. Жених немного умеет объясняться на пальцах. Он сказал, что Малко израильский и американский агент в Кувейте для подрыва палестинского движения. Потом ее отвели в подвал и стали пытать, чтобы выведать еще какие-то секреты, но она ничего не могла им ответить. Во всяком случае, он никогда на ней не женится, но какое это имеет значение!.. Они набили ей внутренности солью и оставили умирать в страшном подвале от боли и ужаса...
      Молчание... Потом Амина робко спросила:
      - А мой жених? Где он?
      Боже мой! После всего того, что этот палестинец с ней сделал!
      - Он убит при попытке сопротивления.
      На глазах девушки выступили слезы. Малко нахмурился:
      - Спросите у нее, где находятся товарищи "жениха". Объясните, что ее показания помогут избежать больших несчастий.
      Пальцы Амины двигались все медленней: она не знает... думает, что их база находится в пустыне. В Ираке или Саудовской Аравии. Жених подолгу отсутствовал... Упоминал имя Абдула Заки...
      Амина, вконец обессиленная, уронила руки на одеяло. Малко понял, что больше ничего от нее не добьется, тем более что она ничего больше и не знала. След снова был обрезан, и снова все нити вели к Абдулу Заки. Предстояло атаковать богатого торговца.
      Глава 11
      Толстой красной чертой Ричард Грин обвел дату в календаре:
      - Осталось десять дней, - вздохнул он.
      Малко не ответил - он слишком хорошо знал, что Киссинджер скоро приезжает, а его безопасность никоим образом не обеспечена. Обхватив руками голову, начальник отделения ЦРУ в отчаянии раскачивался из стороны в сторону.
      - Надо во что бы то ни стало разыскать этих проходимцев! - прорычал он.
      Однако это больше относилось к области благих пожеланий, чем к трезвой реальности. Прошло еще два дня, а дело не продвинулось ни на шаг. Амина лежала в госпитале, шейх вернулся к своим девицам. Малко подозревал, что ему здорово досталось от эмира, которому Абдул Заки нажаловался, что Абу Чаржах связался с американской разведкой. Об убийстве палестинцев газеты молчали, но об этом курсировали очень активные слухи.
      В дверь постучали. Элеонора Рикор принесла последнюю почту из Вашингтона. Она холодно поздоровалась с Малко и вышла. Американец пробежал глазами бумаги и выругался:
      - Черт побери!
      - Что такое? - спросил Малко.
      - У них там создалось впечатление, что мы тут зря бьем баклуши. Хотел бы я посмотреть на них в Кувейте!
      Малко сдул пылинку со своего безупречного альпакового черного костюма. Главное - не поддаваться провокациям. Подвал Ричарда Грина действовал на него удручающе.
      - Подведем итоги, - сказал он. - Нам известно, что база палестинцев находится где-то в пустыне...
      Грин перебил его:
      - Пустыня велика! Вы знаете, что ближайший город находится в Саудовской Аравии, в шестистах километрах отсюда?
      - Знаю. Я всего лишь пытаюсь анализировать. Может, они решили сейчас с нами не связываться по той причине, что мы особенно их не стесняем? Не отсюда надо начинать. Исходные моменты - это Салем Бакр и Абдул Заки.
      - Чаржах полагает, что ведет наблюдение за обоими... Да что-то без толку.
      - Наибольший интерес представляют, конечно, Заки и его жена, - заметил Малко. - Однако что бы такое предпринять?
      - Ничего! - отрезал американец. - Они оба недосягаемы!
      Малко решительно тряхнул головой:
      - Мне надо что-то придумать с этой чертовкой Винни. Позавчерашняя сцена, по-моему, произвела на нее сильное впечатление. Кто знает, а вдруг ее настроения переменятся?
      - Как так переменятся?
      - Не знаю. Сначала я должен ее видеть, - сказал Малко, подымаясь, - у нее дома.
      Ричард Грин скептически улыбнулся:
      - Ну что ж, желаю удачи... Если она вам выдерет только один глаз, то, значит, будет в хорошем настроении.
      Малко сощурил золотистые глаза.
      - Я буду осторожен. Сейчас Абдул Заки должен находиться в своей конторе. Надо проверить.
      - Возьмите мою машину, - сказал Грин. - Там - оружие. Может, пригодится...
      * * *
      Небольшой бетонный дом напротив "Шератона", казалось, простоял веков десять, так он был замызган и обшарпан. Тем не менее, именно здесь находилась контора могущественного Абдула Заки. Проверяя, все ли машины на месте, Малко медленно проехал вдоль стоянки. Машину Заки "Мерседес-300 СЛ" новейшего выпуска он увидел в самом конце.
      Итак, торговец здесь. Малко собрался было уезжать, как вдруг заметил что-то на спинке заднего сиденья. Сокол! Да, это был сокол, с головой, прикрытой колпачком. Абдул Заки собирался предаться любимому спорту - охоте в пустыне. Пустыне... Пустыне... И палестинская база в пустыне. То, о чем говорила Амина.
      Захваченный своими мыслями, Малко не заметил, как попал в поток идущих по улице машин. Он повернул, чтобы возвратиться, и во встречном потоке увидел "мерседес" Абдула Заки. Князь проследил взглядом за машиной и заметил, что она не свернула на юг, как он ожидал, а направилась к Яхра-стрит, туда, где улица скрещивалась с третьим поясом, - как раз, чтобы ехать к себе! Значит, разговор с Винни не может состояться. Малко выругался про себя: проклятый Заки! И чего его несет нелегкая, когда не надо! Тем не менее "Эльдорадо" пристроился вслед за "мерседесом". Впрочем, что это? Заки проехал мимо своего дворца, выехал на авеню Истикаль и остановился перед неприметным зеленоватым зданием - ливийским посольством, как раз перед домом Ричарда Грина. Только этого не хватало!
      Малко проехал чуть дальше и стал набирать номер Ричарда. Заки вышел, почтительно поздоровался с часовым и исчез в подъезде. К телефону подошла Элеонора Рикор и сообщила, что Грин находится на совещании у посла. "Чтобы обсудить, какого цвета сделать Киссинджеру гроб", - горько усмехнулся князь.
      - Я - недалеко от Абдула Заки, - сказал он Элеоноре. - Сейчас он у ливийцев, после чего, судя по всему, отправится со своим соколом на охоту.
      Заки вышел с каким-то длинным свертком, который он положил в багажник, сел за руль и резко рванул с места, сразу же взяв направление к югу. Малко со всеми возможными предосторожностями следовал за ним. Они быстро миновали бесконечные южные предместья, все эти Кадисии и Хавали, и выехали наконец на ведущую в Саудовскую Аравию автомагистраль. Вскоре Кувейт скрылся в голубоватой дымке. Слева тянулось море, справа - бесконечная желтая каменистая пустыня. Ни одного приличного строения - одни только хижины, остовы брошенных машин да изредка силуэты одиноких верблюдов.
      Постепенно машин на дороге становилось все меньше, так что Линге пришлось увеличить расстояние между "Эльдорадо" и "мерседесом". Куда же все-таки направлялся кувейтец? Промчали мимо указателя нефтяного городка Ахмади. До границы с Саудовской Аравией оставалось меньше шестидесяти километров.
      Малко молил Бога, чтобы Заки эту границу не пересекал - для него пустыня была душным герметическим ящиком. Внезапно произошло подобное миражу чудо: машина торговца исчезла! Понадобилось несколько минут, чтобы князь сообразил, что Заки свернул с автомагистрали на небольшое шоссе, пересекающее пустыню в юго-западном направлении.
      Малко с километр ехал по магистрали и только потом вывел машину на шоссе. К несчастью, в этом месте пустыня не плоская, а холмистая, что затрудняло его задачу. Теперь все до единой машины исчезли. Лишь вдалеке, по пути к Ахмади, мчали гигантские нефтевозы. Шоссе, кажется, вело к нефтяным залежам Вафры. В туче пыли проследовал пастух со стадом коз.
      Надо было очень строго соблюдать расстояние между машинами. Если бы Заки остановился, он бы неизбежно заметил "Эльдорадо" Малко. "Мерседес" снова скрылся за очередной возвышенностью. Князь вновь увеличил скорость и в обширной низине увидел оставляемое "мерседесом" облачко пыли.
      Тогда Малко остановил на обочине машину, углубился в каменистую пустыню и с небольшого холма, как с наблюдательного пункта, стал следить за действиями противника. Вот "мерседес" резко свернул налево и остановился. Малко должен был хорошенько вглядеться, чтобы различить низкие строения, по цвету почти неотличимые от пустыни.
      Вполне возможно, что это и была та таинственная база палестинцев, о которой упоминала Амина, и что именно здесь они готовили свое покушение на государственного секретаря. Однако прежде чем уведомлять Чаржаха, необходимо удостовериться, что это именно так. Малко подбежал к "Эльдорадо", развернулся и поехал назад.
      * * *
      Ричард Грин торжествовал.
      - Ну конечно же, это они! Поразительно! Вам удалось невероятное!
      Малко недовольно хмурился.
      - Подождите радоваться. Ничего не доказано. Сначала необходимо подтвердить мои догадки, а уже потом обезвреживать это гнездо.
      Все это было не так-то просто: они находились в чужой стране, более того - скорее враждебной, чем дружественной.
      Ричард уже в нетерпении притопывал ногами.
      - У вас есть какие-нибудь идеи?
      - Возможно, - улыбнулся Малко. - Я вас попрошу найти мне очень сильный бинокль. Мы туда отправимся завтра утром. Только никому не говорите.
      - Даже Чаржаху?
      - Даже ему, потому что среди его подчиненных наверняка есть шпионы.
      * * *
      На сей раз они ехали медленно, чтобы не подымать пыли. Потом свернули с шоссе и оставили машину за высоким каменистым холмом. Начиналась нестерпимая жара. Грин тяжело дышал, по его лицу катился пот, рубашка прилипла к телу.
      - Вы обязательно должны похудеть, - заметил Малко. - Такой поход заменяет тысячи пилюль!
      - Я скорее сдохну, чем похудею, - пробурчал тот.
      Ветер, песок и жара делали свое дело: у князя перед глазами плыли радужные круги, в груди кололо и ноги подгибались. Однако он испытывал чувство глубокого удовлетворения.
      Ричард Грин в изнеможении опустился на большой камень:
      - Это невозможно, я больше не выдержу.
      Бедняге было действительно нелегко: километра два они тащатся вверх по раскаленному каменистому склону. Но им надо добраться до самой вершины. Через сотню метров они оказались наконец на гребне холма, откуда прекрасно просматривались все окрестности. Малко вытер заливающий глаза пот и начал долго и тщательно настраивать линзы бинокля - мешало дрожащее в воздухе голубоватое марево. Но вот он различил справа небольшой оазис, окруженный низкими горами, чуть в стороне находилась дорога, на которой ждали заправки десятка два бензовозов.
      Но главное находилось в самом оазисе, где отчетливо виднелись не только низкие желтые здания, но даже нарисованные на них крупные арабские буквы. Возле зданий мельтешили черные фигурки, пребывающие в лихорадочной деятельности: они входили в дом, тут же выходили, тащили куда-то оружие. На площадке группа мужчин занималась физической зарядкой, недалеко от них другая тренировалась в стрельбе по мишеням: мужчины падали, подымались, стреляли то лежа, то с колена - сухие щелчки выстрелов, ослабленные расстоянием, слышались в раскаленном воздухе.
      Учебные военные занятия... Безусловно, перед ними находилась специальная тренировочная база, но не кувейтская. У тех обязательно было бы знамя и форма для солдат и офицеров. Конечно, хорошо бы приблизиться и рассмотреть все подробнее, но слишком рискованно - могут заметить и уничтожить, словно мух.
      Малко опустил бинокль.
      - Кажется, это именно то, что мы ищем, - задумчиво произнес он.
      Ричард забыл про жару и усталость и, лихорадочно потирая руки, повторял:
      - Это они! Это те самые подонки!
      Надо что-то предпринимать. Палестинцы с толком выбрали для себя место: к югу простиралась нейтральная, практически необитаемая зона, на западе мертвая Аравийская пустыня и на востоке - небольшая, без единой хижины пустыня, которая обрывалась у моря. Низина, в которой обосновалась база, заглушала шум выстрелов и взрывы гранат и снарядов.
      - Что будем делать? - шепотом спросил Грин, словно палестинцы могли их услышать.
      - Скорее возвращаться!
      Они добрались до шоссе, как вдруг рев мотора пригвоздил их к месту. На подъеме шоссе показался зеленоватый грузовик, который тащил за собой гигантскую цистерну. Он шел прямо на них, и водитель, без всякого сомнения, их заметил. Машина проехала мимо и помчала в сторону оазиса.
      - В цистерне - вода, - прошептал Грин пересохшими губами. - Им же туда возят воду...
      Малко не отрывал взгляда от грузовика, который ехал на палестинскую базу. И никак, и ничем его не остановить! Но что это? О счастье! Через бинокль отлично было видно, что машина не замедлила хода ни перед одним из зданий и проехала дальше, в глубь пустыни, к нефтяному городку Вафре.
      Грин испустил радостный вопль. Усталость с него как рукой сняло. У князя тоже пропал пессимизм, который одолевал его последнее время. Он следил, как грузовик постепенно растворяется где-то в лиловатой дымке возле гор, и думал, что теперь инициатива переходит в их руки. Теперь настала очередь палестинцев платить за разбитые горшки. Пусть платят!
      Глава 12
      - Вот сюда Киссинджера пригласят обедать... Если все будет проходить хорошо... - задумчиво сказал Ричард Грин.
      Справа от магистрали Малко заметил низкую длинную стену, окаймленную акациями и ощерившуюся пулеметами. В стороне виднелась казарма, возле которой выстроились солдаты в ярко-красной форме: гвардия эмира Сабах аль-Салема. Предусмотрительно он выбрал себе место километрах в двадцати от города, между автомагистралью с одной стороны и гладью Персидского залива с другой.
      Приблизительно через километр князь увидел слева от дороги ослепительно белые, безликие, неотличимые друг от друга постройки.
      - Это что еще за ульи? - спросил он.
      - Новые поселения для кувейтцев, вроде городов-спутников, - ответил Грин. - Право же, есть отчего присниться кошмару...
      Он закурил.
      - Если мы обо всем расскажем Чаржаху, еще неизвестно, выступит ли его организация против палестинцев. Он скажет, что на этой базе просто готовятся к походу на Израиль. А для арабов это дело священное.
      - Вполне возможно, - кивнул головой Малко.
      - Значит, надо соответственно действовать.
      - Безусловно. К тому же ни в коем случае нельзя атаковать палестинцев, не поставив в известность Вашингтон. Дело это чрезвычайно серьезное.
      - Конечно, - сразу согласился Грин, - но с другой стороны, мы не обязаны обо всем им докладывать. У меня есть друг-иранец, который, я уверен, согласится нам помочь. Он уже работал с нашими людьми на юге Ирана. Хорошие были времена...
      Малко не очень привлекала идея самостоятельной расправы с палестинцами. Кто знает, как обернется дело!
      - И все-таки, - упрямо качнул он головой, - прежде чем начинать ликвидацию палестинцев, попросите Вашингтон оказать давление на кувейтцев.
      Ричард Грин ничего не ответил и, внезапно помрачнев, отвернулся.
      Они въехали в предместье Кувейта и вынуждены были резко замедлить ход. Повсюду возникали пробки. Лавки стояли настежь раскрытые, выставив на всеобщее обозрение кучу товаров по бросовым ценам. Справа от дороги Малко заметил сверкающее строение.
      - Великолепная мечеть! - воскликнул он, желая разрядить напряженную атмосферу.
      Грин тут же откликнулся:
      - Мечеть Каср Мишриф. Вообразите, что они строили ее из пивных бутылок! Не так плохо для мечети, а?
      * * *
      Малко проглотил уже третью рюмку водки, пытаясь рассеять плохое настроение, вызванное тупым упрямством Ричарда Грина. Тот уже в течение целого дня непрерывно стучал на машинке, сочиняя для управления во всех деталях план атаки на палестинцев. Не хватало только поддержки авиации. Положение самое дурацкое. Наверняка ЦРУ не станет его даже рассматривать.
      Грин поднялся наконец, радостно потирая руки:
      - Послушайте, в соответствии с расписанием почты я рассчитываю получить ответ завтра утром. А как вам нравится название? Операция "Армагеддон"! Я считаю, что придумал замечательное название!
      Ричарда Грина явно клонило в военный лиризм. Малко допил свою водку. Следовало как-то утихомирить американца. "Армагеддон" был политическим безумием. А если их ранят или захватят в плен?.. И вообще, как можно за что бы то ни было ручаться?
      - А ваш иранец? - спросил Малко.
      - Он на месте, - поспешил заверить его Грин.
      - А оружие?
      Тот хитро улыбнулся:
      - У нас в посольстве есть несколько автоматов, пулеметов и гранат.
      - Но вы не имеете права...
      - Перевозить оружие никто не запрещает.
      - Но палестинцев не меньше пятидесяти, а нас только трое...
      - Четверо! - твердо возразил Грин. - Элеонора отправится вместе с нами. Поедем в "стейшенвагене", который не имеет никакого отношения к посольству, и в случае чего его можно будет оставить.
      Вошла Элеонора Рикор, весьма привлекательная в своих серебряных сапожках и облегающем стройное тело мини-платье. Неплохое развлечение для воителя! И как раз перед решающим сражением!
      - Пойдем-ка в пиццерию "Хилтона"! - предложил с энтузиазмом воинственный американец.
      - Пошли, - согласился Малко, - если очаровательная госпожа Рикор окажет нам честь там присутствовать.
      * * *
      - Получилось! - ликовал Ричард Грин.
      Малко не отрывал глаз от ленты телекса, на которой повторялось одно только слово: "Армагеддон, Армагеддон, Армагеддон".
      Они вышли из небольшой комнаты с аппаратами, где читались телексы. Не на шутку обеспокоенный, Малко спросил:
      - Подтверждение посылал сам начальник управления?
      - Нет, он сейчас на каникулах. Подтвердил доклад заместитель, старый мой приятель. Тип что надо! Не терпит никаких бюрократических проволочек!
      Малко молчал. Теперь для него стал ясен весь этот маневр. Ричард Грин принадлежал к той партии в ЦРУ, которая жалела об утерянных методах этой организации на заре ее существования. Теперь эта партия хотела поставить руководство перед свершившимся фактом. С их точки зрения ради безопасности государственного секретаря стоило рискнуть.
      Князь, казалось, уступил, поддался своему фатализму, однако его воротило от подобных методов, от этого грубого натиска, этой неразборчивости.
      - Каков ваш план? - спросил он.
      - План самый простой, - усмехнулся американец. - Я все рассчитал. Вы, очевидно, помните грузовик-цистерну, который в один и тот же час возит воду для жителей Вафры? Так вот, мы его дождемся и шаг в шаг, по пятам двинемся за ним. Благодаря этому нас не обнаружат раньше времени. Так? А потом мы выскочим и станем стрелять по палестинцам из "Калашниковых" и забрасывать их гранатами. Через три минуты все будет кончено.
      - Из "Калашниковых"? - удивился Малко. - А я думал, что у вас - М-16.
      Грин хитровато улыбнулся:
      - Военный атташе предложил такую комбинацию; он сказал, что если начнется расследование, то мы объявим, что автоматы были захвачены у палестинцев.
      - А если одного из нас убьют?
      - Мы привезем его тело в машине.
      У этого американца на все был ответ. Малко вперил в него пристальный взгляд:
      - А если нас всех убьют, то кто нас привезет?
      - Не будьте идиотом, - скривился Грин, - тогда это сделают арабы.
      Малко покорился. Что поделать - если идешь на бойню, то, по крайней мере, иди на нее весело.
      - Отлично! - сказал напоследок Грин. - Итак, завтра встреча в восемь утра. Грузовик проходит между десятью и одиннадцатью, так что времени у нас будет больше чем достаточно.
      * * *
      - Черт бы все побрал! - Ричард Грин выходил из себя, кричал и ругался.
      Было уже восемь с половиной. Он непрерывно набирал номер иранца, но никто не отвечал, и это длилось не менее получаса. Малко спокойно допивал кофе.
      - Вы не представляете себе, что за народ эти иранцы, - сказал он. - Они никогда не говорят "нет", но никогда не делают "да".
      Низкий лоб Грина собрался тяжелыми складками. Он злобно выругался напоследок и швырнул трубку. В уголочке молча сидела Элеонора Рикор, нервно поглаживая обтянутое джинсами колено. В задней части "стейшенвагена" лежал огромный металлический ящик с "Калашниковыми" в таком количестве, которого было бы достаточно, чтобы начать войну между двумя государствами.
      Грин набрал номер стоявшей у ворот охраны, справляясь, не ждет ли их иранец там. У князя так и чесался язык сказать, что, скорее всего, иранец со всех ног мчится в Тегеран либо докладывает в отделение секретной полиции Ирана о несостоятельности начальника местного отделения ЦРУ.
      - Время подпирает! Мы больше не можем ждать ни секунды! - взорвался Грин. - В путь!
      На Ричарде было нечто вроде полувоенного костюма с бесчисленными карманами, в каждом из которых лежало по гранате. Этакое коммандо в единственном числе! У Малко, кроме его неизменного сверхплоского пистолета, другого оружия не было, и он не позаботился даже сменить черный альпаковый костюм. Делать нечего! Стоит ли трудиться ради этой дрянной авантюры!