Исцеление любовью (№2) - Превратности судьбы

Правда? Тебе нравится? А может быть, мне сменить помаду? — обрадовалась Таисия. Буравин устало посмотрел на нее, и она возбужденно продолжила. — Или нет. Давай поедем путешествовать. Вдвоем. В какую-нибудь экзотическую страну… Я понимаю, тебя заел быт. Все стало буднично, однообразно: каша на завтрак, жена в халате… Давай начнем все сначала, Витя! Дай мне шанс!

Буравин с грустью и даже жалостью посмотрел на Таисию.

— Боюсь, что мы опоздали, Тая… Это не поможет.

У Таисии окончился запал. Она посмотрела на Буравина и сказала уже тихо и жалобно:

— Ладно… Делай, как знаешь. Только я прошу тебя: не горячись, не руби с плеча. Ведь мы с тобой любили друг друга. Мы же были счастливы…

Буравин отвел взгляд, торопливо положил в портфель последние бумаги и произнес:

— Хорошо, Тая… Я подумаю.

Буравин вышел из комнаты, а Таисия еще долго стояла неподвижно, с грустью глядя ему вслед.

* * *

Анфиса, Зинаида и Полина сидели в кухне. Полине было неловко.

— Простите меня, Зинаида Степановна. Ради бога, простите. Я понимаю, что очень вас обидела… — пыталась извиниться Полина.

— Да полно вам извиняться, Полина Константиновна. Какие обиды. Уже все забыто, — говорила Зинаида.

— Нет-нет. Я виновата. Каждую минуту себя корю, что уволила Машу. Без нее нам совсем трудно. Без нее никак не справиться…

Полина умоляюще посмотрела на Зинаиду, но та отвела глаза.

— Да разве на Маше свет клином сошелся? — пожала плечами она. — В больнице полно квалифицированных медсестер, которые с удовольствием пойдут к вам работать.

Анфиса, глядя на Зинаиду, решила ее поддержать.

— Тем более, сын ваш вон уже сам ходит. Зачем теперь-то ему сиделка?

— В том-то и дело! Леша сумел встать на ноги, но каждый шаг причиняет ему страшную боль. Он не в силах ее терпеть. А Маша помогала ему… — голос Полины начал срываться.

Соседки переглянулись, и Зинаида, стараясь быть твердой, продолжала гнуть свою линию:

— Но вы и нас поймите. Мы с Машей говорили, и она больше не хочет к вам возвращаться. Да и я против. Разве это — дело для молодой девушки?

— Умоляю вас, повлияйте на Машу, уговорите ее! Моему сыну очень больно! Я не могу смотреть на его страдания. Вы мне отказали в прошлый раз. Но теперь мы пришли к вам всей семьей. Мы все вас просим: пожалейте Лешу… Или у вас совсем нет сердца? — глотая слезы, умоляла Полина.

Зинаида растерянно посмотрела на Анфису, ища поддержки. Она не знала, что предпринять. В ее сердце боролись гордость и сострадание. Попыталась поддержать подругу Анфиса:

— Мы все понимаем, Полина Константиновна, нам вас очень жаль, поверьте. Но сейчас не так трудно найти хорошую сиделку…

— Но нам нужна именно Маша. Это благодаря ей Леша встал на ноги… Она отдает ему столько заботы, столько сил… — намерение Полины было твердым.

— То-то и оно… — тихо пробормотала себе под нос Зинаида.

— И никакая другая сиделка не сможет помочь моему мальчику. Леша и сам это чувствует, — продолжила Полина.

Да что, моя Маша — волшебница, что ли? Пошепчет — и боль проходит? Она — обычная девушка: покормить больного может, погулять с" ним, белье поменять — для этого не надо быть семи пядей во лбу, — голос Зинаиды звучал недовольно. Полина грустно вздохнула:

— Вы не хотите меня понять. Как будто не слышите… А я уверена: если Маша не вернется, мой сын никогда не будет ходить! Он не сможет все время бороться с такой болью!

Полина села на стул и закрыла лицо ладонями, пытаясь справиться с подступающими рыданиями. Анфиса с жалостью посмотрела на нее.

— Послушай, Зина… Ну раз уж так им Маша нужна, что без нее никак не справиться… Может, ей и в самом деле вернуться? — предложила она.

Баба Зина гневно зыркнула на Анфису и отрезала:

— Ты в своем уме?! Не знаешь, чем это может кончиться?!

— Знаю… — вздохнула Анфиса.

— Вы мне отказываете? — с болью в глазах посмотрела на них Полина.

— Я не могу этого допустить, — твердо сказала Зинаида.

И тут в кухню вошла Маша. За ее спиной в дверях остановился Алеша.

— Бабушка, я иду к Леше. Я ему нужна.

* * *

Катя, Зося и Жора направлялись к маяку. Когда они достигли цели, Зося не смогла сдержать восторга и восхищенно воскликнула:

— Боже, какая прелесть! Это — настоящий маяк?

— А как же, — ответил ей Жора.

— И нам можно на него подняться? Представляю, какой оттуда вид!

— А тебе нравится, Катя? — обратился Жора ко второй девушке.

Катя огляделась вокруг, всем своим видом показывая, что ее не приводят в упоение местные достопримечательности.

— Я здесь уже была… И это место для меня связано с не самыми приятными воспоминаниями.

Зося и Жора удивленно посмотрели на нее, и вся троица двинулась к маяку. Поднимаясь по ступенькам, Зося кокетничала:

— Ой, Жора, как высоко… Тут же ноги сломать можно.

— Такие ножки надо беречь, — игриво, в тон Зосе отвечал Жора.

— Ой! Падаю! Жора, держи меня! — намеренно оступившись, вскрикнула Зося.

Жора подхватил ее на руки, прижав к себе. Зося обняла его рукой за шею и мстительно посмотрела на Катю: съела? Та пожала плечами: подумаешь…

И тут же сама с громким криком споткнулась и чуть не упала. Жора, бросив Зосю, поспешил к Кате:

— Катенька, осторожнее! Давай, я помогу.

Он крепко подхватил Катю под локоть, на секунду прижав к себе.

— Спасибо, Жора, что бы я делала без тебя…

Катя отстранилась и, сияя, пошла дальше сама, но через плечо бросила на Зосю ехидный взгляд. Зося была уязвлена.

А в это время Толик, немного волнуясь, ждал брата. Он приготовил вино, корзину с закусками и как раз ставил в корзину еще одну бутылку, когда зашли девушки в сопровождении довольного Жоры.

— Ну вот, девочки, и добрались. Устали? Но, ей богу, ваши страдания того стоили. Вас ждет такой вид! Закачаетесь! — пообещал Жора.

Зося от удовольствия даже взвизгнула:

— Боже! Как высоко! И вся бухта как на ладони!

Толик, сидевший на корточках, выпрямился и шагнул навстречу. Жора подтолкнул его к девушкам и представил:

— А это — мой брат Анатолий. Прошу любить и жаловать.

Зося жеманно улыбнулась и протянула Толику руку, но заметила, что тот ошалело смотрит на Катю:

— Мы знакомы…

Катя тоже посмотрела на Толика, а потом, резко развернувшись к Жоре, гневно заявила:

— Так это твой брат?! Ну тогда я ни секунды тут не останусь!

Она повернулась и направилась к лестнице. Какое-то время Жора продолжал растерянно стоять на месте. Вдруг, словно очнувшись, Жора одним прыжком преодолел расстояние, разделявшее его и Катю, и загородил ей дорогу.

— Катюша, подожди! Куда ты? Что тебе мой брат сделал?

— Неважно. Я пошла.

— Не пущу. Катенька, если он тебя обидел, я с него шкуру спущу. Хочешь? Вот прямо сейчас. Только не уходи, а?

Катя брезгливо оглянулась:

— А что мне здесь делать? Тут грязно, пусто… Я вообще не понимаю, зачем ты нас сюда притащил… Ты думал, мне тут будет интересно?!

— Я только хотел показать вам вид на бухту. А потом мы пойдем в одно романтичное место. У нас. с маяка есть прямой вход в катакомбы… — оправдывался Жора.

— Bay! В катакомбы? Там очень красиво! Катька, кончай ломаться, не порть компанию… — подхватила Зося.

— Нет, это без меня… — холодно ответила Катя. Она обошла "Жору и гордо направилась к лестнице.

И тут на маяк зашел смотритель. Окинув взглядом присутствующих, смотритель гневно нахмурился и заорал:

— Не понял! Это еще что?! Вы мне тут бордель устроили, придурки?! Шалашовок притащили. А ну, брысь!

Смотритель схватил Зосю за руку и грубо толкнул ее к лестнице. Катя, стоявшая ближе, быстро спустилась на пару ступенек. Толик и Жора испугались не на шутку.

— Папа, это не то, что ты подумал… я все объясню… — пытался успокоить отца Толик.

— Молчать, щенок!

— По какому праву вы с нами так разговариваете?! — возмутилась Зося.

— Вы знаете, кто наши родители?! — поддержала ее Катя.

— А мне это по барабану. Пусть твой папаша будет хоть Папа Римский! Драть им вас надо, как Сидоровых коз! — ухмыльнувшись, отрезал смотритель.

— Ну, это вам даром не пройдет! — фыркнула Катя.

— Брысь, я сказал! — крикнул на них смотритель.

— Хам! — напоследок бросила Зося, и обиженные девушки гордо удалились. Смотритель повернулся к сыновьям:

— А к вам, уроды, у меня особый разговор. Толик и Жора испуганно смотрели на отца.

— Нашли время с девками развлекаться! — гремел смотритель. — Кобели! У вас одно на уме! Тьфу!

— Ну, пап, мы все-таки молодые, холостые. Ты сам в наши годы… — слегка осмелев, попытался образумить отца Жора.

— Я в ваши годы в море по полгода болтался. Вообще баб не видел.

— Так что, теперь и нам тоже?.. — не унимался Жора.

Кончай базар, — зло перебил его отец. — О деле думать надо, а не о баловстве. Ко мне мужик приходил. Который брюлики переправить заказывал. И вот что я вам скажу: я с таким типом ссориться не хочу, мне пока еще моя жизнь дорога, — Жора и Толик испуганно переглянулись, а смотритель продолжил: — А если с меня шкуру спустят, то с вас — и подавно. За такие деньги живьем в землю закапывают.

— Так мы же не знали, пап. Что нам делать? — включился в разговор ранее молчавший Толик.

— Искать!

— Где? Если б мы знали… — протянул Жора.

— Если б знали… придурок! Пасите всех! Если у кого они есть, то обязательно всплывут! Шныряйте по городу, следите за скупками, ювелирками. За инвалидом особо приглядывайте, при случае — потрясите… — смотритель сурово посмотрел на сыновей и продолжал. — Вы должны быть в курсе всего, что происходит в городе! Нам нужно, кровь из носу, найти эти бриллианты. Иначе нам не жить. Ясно?!

Братья испуганно кивнули.

А в это время Катя и Зося шли по набережной, горячо обсуждая случившееся.

— Вот уроды! И зачем мы с ними только связались! — возмущалась Катя.

— Тебя никто туда насильно не тащил! Сама пошла, — язвила Зося.

— Сама… Я же не думала, что они такие убогие! А папаша — так вообще псих! Как он посмел так со мной разговаривать?!

— А ты папочке пожалуйся, — продолжала ехидничать Зося.

— И пожалуюсь! Он этого придурка живо к ногтю прижмет! Я ему не дешевая потаскушка!

—А я?!

Они посмотрели друг на друга и на некоторое время замолчали. Зося не выдержала первой:

— Знаешь, что меня возмущает? Почему нас мальчишки не защитили?! Что они, до сих пор папу боятся?

— Я же говорю: дегенераты! — зло ответила Катя. Неожиданно Зося презрительно фыркнула.

— Ты что? — удивленно повернулась к подруге Катя.

— Да так! Я-то губы раскатала! К мальчикам на свидание… Романтика! — засмеялась Зося.

— Романтика! В жизни не была в такой идиотской ситуации! — поддержала ее Катя.

— Ага! Представляешь, как мы выглядели?! Приперлись, а тут злой папа…

— Меня в жизни еще никто за шкирку с лестницы не спускал!

— Все когда-то бывает впервые! — засмеялась Зося. Катя подхватила:

— Ну ладно, ты за мальчиком пошла. Понравился… А я-то какого черта?! Мне этот биндюжник сто лет не нужен!

— Теперь и мне не нужен… — посмотрев на Катю, Зося предложила: — Мир, Катюха? Не из-за кого ссориться.

— Да, еще было бы из-за кого! А то так… — сморчок! — согласилась Катя, и девушки весело расхохотались.

* * *

После ухода Маши дом Зинаиды сразу же опустел. Анфиса поставила на стол чашки.

— Зина, ну что ты все смотришь? — спросила она, стараясь отвлечь стоящую у окна приятельницу. — Уехали они давно. Садись, чаю попьем.

Баба Зина повернулась к ней:

— Ну зачем ты влезла, Анфиса? «Пусть Маша пойдет… Что тут такого?» — передразнила Анфису Зинаида.

— Ну мне жалко ее стало. Она же мать, переживает за сына, плачет… Я ее понимаю…

— Да? А меня ты, значит, не понимаешь? Знаешь ведь, чем это кончится для Маши.

— Может, обойдется… — виновато вздохнула Анфиса.

Ладно, не страдай. Мне Полину тоже жалко. Да и Леша парень хороший, сил нет смотреть, как мучается… — Она налила чай в две чашки и посмотрела на Анфису. — Я другого не понимаю. Ты вот колдунью приводила, отворот делали… И что? Я так понимаю, после отворота их прямо силой должно в разные стороны развести…

— Ну да, — кивнула Анфиса.

— А у нас все наоборот происходит! И Леша к ней сам приехал, и Маша к нему вернуться согласилась! Где же отворот?!

Анфиса задумалась.

— Да, действительно, — с сомнением сказала она. — Как-то все не так пошло. Неправильно. Надо пойти и разобраться с этой Риммой! Что-то она не так сделала!

— Да шарлатанка она просто, вот что! — заявила баба Зина.

* * *

Самойлов вел машину. Полина сидела рядом с ним, а на заднем сиденье — Алеша и Маша. Самойлов посмотрел на девушку в зеркало.

— Знаете, Маша, я очень благодарен, что, несмотря на обиду, вы все же решили к нам вернуться.

— Какие обиды! Если я нужна Леше… — смутилась Маша.

— Я не знаю, как это у вас получается… Но я вижу, что вы единственная, кто реально помогает моему сыну. И я хочу сказать, что могу полностью доверить вам сына, — с чувством произнес Самойлов. — Вы можете делать все, что считаете нужным для его выздоровления.

— Спасибо. Вы же знаете, что я не сделаю Леше ничего плохого, — сказала Маша и с нежностью посмотрела на Лешу.

— Я верю вам, Маша.

Когда Маша с Алешей зашли в его комнату, девушка назидательно сказала:

— Ну, раз уж ты уговорил меня вернуться, то теперь должен слушаться во всем.

— Обещаю, — радостно согласился Леша.

— Тогда вставай. Надо тренироваться.

— Маша, я и так сегодня много ходил. Я устал, — вздохнул Алексей.

— Надо ходить еще больше. Мышцам нужны нагрузки. Давай я тебе помогу.

Маша протянула ему руку, и Алеша медленно встал, держась за нее. Маша отпустила его ладонь и отошла на несколько шагов.

— Ну давай, иди ко мне.

— Сил не осталось. Ноги уже не держат.

— У тебя еще много сил. Ты даже сам не осознаешь, сколько. Иди ко мне.

— Дай руку.

— Нет. Сам.

— Не могу.

— Можешь. Возьми себя в руки, сделай усилие. Важно преодолеть себя, и дальше будет легче.

Алеша, бледный, с видимым усилием сделал несколько шагов. На лбу у него выступила испарина, он тяжело дышал. Маша радостно воскликнула:

— Леша! Ты — молодец! А говорил, не можешь! Да ты скоро бегать будешь!

Алеша посмотрел на Машу и счастливо улыбнулся. А в соседней комнате беседовали Алешины родители. Самойловы сидели на диване и пили кофе.

— Как хорошо, что ты заставил нас всех поехать! Без тебя мы не решили бы эту проблему.

— Не надо было выгонять эту сиделку, Машу, раз она ему так помогает.

— Я не подумала. Слава богу, все благополучно разрешилось. Я надеюсь, теперь у Леши пройдут боли… Тьфу-тьфу… — Полина суеверно постучала по деревянному столику.

— Ну теперь-то Лешка уже начнет ходить. Можно считать, что самое страшное позади!

— Да. Я так счастлива! Ты даже представить не можешь!

— Почему? Могу. Я тоже безумно счастлив! — улыбнулся жене Самойлов.

Оба засмеялись, и тут раздался звонок в дверь. Полина было вскочила, но Самойлов сам поднялся и, остановив жену, направился в прихожую.

— Сиди, Поля, отдыхай. Я открою.

Полина с блаженной улыбкой откинулась на спинку дивана и отпила глоток кофе. Бросив взгляд на дверь, она увидела, что в гостиную вернулся Самойлов, ведя за собой Ирину с Яковом.

— Поля, у нас гости.

— Ну, как вы тут без нас? Соскучились? Или некогда скучать с вашими заботами? — забросал Самойловых вопросами Яков.

— Вот мы решили заглянуть, узнать… Может, помочь чем? — Ирина подошла к сестре и поцеловала ее. Полина радостно поприветствовала гостей.

— Здравствуйте, Яша, Ирочка! Хорошо, что пришли! У нас такая радость! Леша начал ходить!

Ирина и Яков обеспокоенно переглянулись, и Ирина немного фальшиво сказала:

— Представляю, как ты счастлива! Поздравляю!

— Спасибо.

— А где же наш герой? У себя? Сходи, Ирочка, навести племянника! — нарочито бодро произнес Яков и выразительно посмотрел на Ирину.

В комнате Маша помогала Леше лечь, укрывая его одеялом.

— Не надо, я сам… — пытался воспротивиться Леша.

— Отдыхай. У тебя сердце бьется, как будто выпрыгнуть хочет…

— Сейчас немного полежу, и мы продолжим! Да?

— Обязательно. Только надо полностью восстановить силы.

Маша взяла его руку и начала считать пульс. В этот момент дверь открылась, в комнату вошла Ирина и с широкой улыбкой направилась к Леше:

— Лешенька, мама сказала, что ты уже ходишь! Молодец! Мы так за тебя рады!

— Спасибо, тетя Ира, — поблагодарил Леша. Ирина наклонилась над ним, поцеловала его в щеку, потом заботливо поправила подушку, при этом незаметно пошарив под ней рукой. Выпрямившись, Ирина посмотрела на Машу:

— А почему вы сидите в комнате? Такая погода чудесная! Пошли бы погуляли.

— Но Леша сегодня много ходил. Он очень устал… — с сомнением сказала Маша.

— А коляска на что?

— Опять в коляске? — Алеша скривился.

— Последний раз, Леша. Ты же знаешь, что скоро уже сможешь от нее отказаться. Просто пока ты еще не слишком уверенно ходишь, — принялась уговаривать его Маша.

— Ну ладно… В последний раз, — согласился Леша и с помощью Маши и Ирины перебрался в коляску. Устроившись, он дурашливо скомандовал Маше:

— Извозчик! Поехали!

Маша засмеялась и повезла коляску к выходу. Уже перед дверью она оглянулась.

— Идите, идите, — успокоила ее Ирина. — А я тут приберу пока, постель заправлю…

Как только дверь закрылась, Ирина начала методично обшаривать комнату Леши в поисках бриллиантов. Она заглянула под матрас, в тумбочку, в ящики стола… Ничего не найдя, Ирина раскрыла дверцы шкафа и начала перебирать одежду. Она вынула стопку футболок, засунула внутрь шкафа руки и обшарила полки. Положив футболки на место, Ирина принялась за остальные полки.

Маша осторожно вывела Лешу. Он встал с коляски, самостоятельно сделал несколько шагов и сел на скамейку у подъезда. Маша вытащила следом коляску, потом задумалась, глядя на Алексея.

— Маш, поехали скорее… — попросил ее Леша.

— Нет, подожди… Мне кажется, на улице прохладно…

— Да нормально. Не замерзну.

— Нет, Леш. Надо взять тебе куртку… Ты подожди здесь, я сейчас! Я быстро… — и Маша убежала обратно в подъезд. Незаметно для сидящих в кухне-студии пройдя в комнату Леши, она вошла и остолбенела, увидев, что Ирина роется в шкафу.

— А что это вы здесь делаете? — вырвалось у Маши. Ирина застыла. Потом медленно обернулась.

* * *

Буравин пришел на работу. Он вытащил из портфеля бумаги и начал раскладывать их на столе, когда в кабинет заглянула Людочка.

— Ой, это вы, Виктор Гаврилович?! — в ее голосе послышалось удивление.

— А что в этом странного? Ты не ожидала меня увидеть?

— В это время? Нет… — покачала головой Люда.

— Почему? У нас обычный рабочий день, — недоуменно спросил Буравин.

— Да… Но вы же обычно перед обедом уезжаете по делам, — в Людочкиной фразе явственно чувствовался скрытый смысл.

— Вы на что-то намекаете, Люда? — резко осадил ее Буравин.

Людочка растерялась:

— Нет-нет, что вы! Я просто так сказала… Буравин пристально посмотрел на нее и поставил точку:

— Хорошо. Только впредь следите за своими словами.

Людочка торопливо кивнула, а Буравин углубился в бумаги. Секретарша продолжала стоять перед столом. Буравин поднял на нее глаза и спросил:

— Вы что-то хотели, Люда?

— Да… — замялась Людочка. — Я хотела объяснить вам, чтобы вы ничего не подумали. Вы увидели нас тут с Борисом Алексеевичем… Но это абсолютно ничего не значит!

— Я так и понял, — сухо прокомментировал Буравин.

— Между нами ничего такого… Просто я ему пыталась помочь. Он был в таком ужасном состоянии, когда прочел это письмо…

— Какое письмо? — удивился Буравин.

— Разве вы не знаете? Борис Алексеевич получил очень странное письмо. Без обратного адреса. И вообще… оно было анонимное… — с деланным удивлением произнесла Людочка. — Скорее всего, это касается вас и ваших отношений с… — и Людочка многозначительно замолчала.

— Я понял с кем. Кто принес анонимку?

— Я не знаю. Но, наверное, тот, кто ее написал?

— Может быть.

— А написал, скорее всего, тот, кому это выгодно. Тот, кто обманут или очень обижен, — продолжила Людочка и внимательно посмотрела на нахмурившегося Буравина.

* * *

Полина на кухне готовила закуску. Не отрываясь от своего занятия, она повернулась к Самойлову и спросила:

— Боря, куда они пошли?

— Леша сказал — гулять.

— Он такой счастливый, улыбается. Я его давно таким не видела, — с улыбкой сказала Полина.

— У вас такая радость, что я не понимаю, почему мы до сих пор за это не пьем?! — оживленно поддержал ее Яков. Самойлов спохватился:

— Действительно! Прекрасный повод! Поля, давай рюмки!

Он достал из бара бутылку вина и поставил ее на стол. Полина сразу же добавила закуску и вазу с фруктами.

— А где Ира? Надо ее позвать, — предложила Полина.

— Сейчас. Наливай, Борис. Грех не отметить такое событие! Не могу передать вам, как я рад за Лешку! Такого парня вырастили! Сильного, умного, красивого… Вот, теперь и здоровым будет!

— Я думала, что никогда уже этого не дождусь… — пробормотала Полина.

— А я верил, что все образуется! Не мог наш Лешка не победить болезнь! Он упрямый, целеустремленный. В нашу породу! — радостно подхватил речь Якова Самойлов и наполнил бокалы. Яков продолжал:

— Давайте же выпьем за то, что в вашем доме после стольких переживаний и трагедий наконец-то настал праздник!

— Подожди, Яша, — остановила Якова Полина и позвала сестру: — Ирина, иди к нам!

В это время Ирина под испытывающим взглядом Маши спокойно взяла Лешину рубашку, аккуратно ее сложила и надменно произнесла:

— Я ничего не ищу. Я, девушка, выполняю вашу работу. Вы не замечали, какой здесь бардак?

— Я — сиделка, — попыталась оправдаться Маша.

— Вот и сложили бы Лешины вещи. Это не сложно, — Ирина кивнула на полку и назидательно продолжила: — Очень вредно, когда в комнате больного столько пыли!

Маша в ответ промолчала.

— Вы что, передумали гулять? — спросила Ирина.

— Нет. Я вернулась за Лешиной курткой.

Ирина вынула из шкафа куртку и протянула Маше.

— Берите. Придется мне помогать сестре. Ей сейчас не до уборок. А вам напоминаю, если вы забыли: чистота — залог здоровья.

Маша молча развернулась и вышла, а Ирина, усмехаясь, посмотрела ей вслед.

Поистине в мире не существует безвыходных ситуаций, тем более для знатока своего дела.

* * *

Пока Ирина разговаривала с Машей, к дому подошел Костя и увидел Алешу, а рядом с ним коляску. Костя подошел к брату и, поздоровавшись, спросил:

— На прогулку?

— Ага, — протянул Алеша.

— Один?

— Сейчас Маша подойдет. Она за курткой пошла. Костя кивнул, и братья замолчали. Алеша смотрел прямо перед собой.

— Ты прости меня. За Катю, — наконец сказал Костя. Алеша молчал.

— Я старался ее забыть, выбросить из головы. Честно, — продолжал Костя, с надеждой глядя на брата.

— Я знаю, — ответил ему Леша.

— Я даже уехать пытался, чтоб не видеть ее. И потом: если б вы поженились, я бы никогда не стал… А так… Я подумал: она стала сомневаться, вот и решился счастья попытать. Прости.

— Но ты ее любишь?

— Люблю, конечно. Так же, как и ты. Алеша молча кивнул.

— Что теперь делать будем? — спросил Костя.

— Мы? Ничего. Мы с тобой уже все, что смогли, сделали. Теперь Катина очередь.

Костя удивленно посмотрел на Лешу.

— Катя — взрослый человек. Пусть теперь она решает. Ей лучше знать, кто из нас ей нужен.

— Да. Ты прав. Без обид? — чуть промедлив, спросил Костя.

— Без обид.

Они пожали друг другу руки в знак примирения.

— Ты не представляешь, насколько мне стало легче. Честно говоря, чувствовал себя полным дерьмом: ты болеешь, а я девушку у тебя отбиваю, — уже спокойнее продолжал Костя.

— Костя, я не идиот. Я все это видел. И понимал. Всем было нелегко: и Кате, и мне, и тебе. Мы с тобой договорились, и хватит об этом.

— Ладно. Я пойду. Папа хотел меня видеть.

Костя встал с лавочки, а из подъезда вышла Маша с курткой в руках.

— Здравствуй, Маша. Отлично выглядишь, — поздоровался Костя.

— Здравствуйте. Спасибо, — ответила она Косте и повернулась к Леше. — Все, куртку я взяла, можно ехать.

— Леш, я помогу, — предложил Костя и наклонился, чтобы пересадить его в коляску, но Алексей его остановил.

— Не надо, Кость. Я сам. Просто дай мне руку.

Костя удивленно протянул брату руку, и Алеша, опершись на нее, встал с лавочки и сделал пару шагов к коляске. Костя застыл на месте, потрясенный увиденным.

— Лешка… Ты ходишь? — наконец пришел в себя Костя.

— По комнате я уже один могу ходить, а вот на улице тяжеловато.

— Потрясающе! Похоже на чудо, — обрадовался Костя.

— Да… Мне кажется, я начинаю жить заново. Маш, поехали скорее.

— Счастливо. Мы пойдем, — и Маша повезла Лешу на прогулку, оставив Костю стоять с широко открытыми от удивления глазами.

Анфиса пришла в салон к Римме. От ее напора гадалка растерялась. Анфиса выглядела очень грозно.

— Я требую объяснений! — сразу же перешла в наступление она. — Почему так произошло? Вернее, ничего не произошло! Ваш отворот не работает!

— Почему вы так решили?

— Наша девочка продолжает хлопотать об этом мальчике. И он к ней пришел. Что это за отворот? После ваших отворотов их еще больше друг к другу тянет!

— Я говорила, что по фотографии эффект может быть слабее.

— Да нет никакого эффекта! А вам за это деньги заплатили. И немалые. Вы гарантировали успех, шарлатанка!

— Не оскорбляйте меня.

— Я требую, чтобы вы вернули все до копейки!

— Но я сделала свою работу. Причем правильно! Смотрите, — Римма взяла со стола толстую книгу, открыла нужную страницу и показала Анфисе. — Тут все написано: сжечь фотографию, потом дать выпить. Я все так и сделала.

— Но почему не сработало?

— А вы хотели, чтобы прямо сразу, раз, и отвернуло? Так не бывает. Может, месяц пройдет, пока они осознают, что их друг к другу не тянет.

— Почему не сразу? — недоверчиво спросила Анфиса.

— Привычка общаться работает дольше, чем чувства. Но она скоро закончится! Просто нужно подождать.

Анфиса подумала и согласилась.

— Ладно, месяц можно.

— Видите, а вы сразу кричать. Я халтуры не делаю, — уже успокоившись, подытожила Римма.

— Посмотрим. Если через месяц результата не будет, пеняйте на себя!

— Только не надо меня пугать, — Римма осмелела.

— А я и не пугаю. Я просто испорчу вам жизнь. На весь город ославлю! — совершенно спокойно и серьезно, глядя Римме в глаза, произнесла Анфиса.

* * *

Самойловы с Яковом все еще сидели в кухне-студии за столом за бутылкой вина. Яков налил второй раз и предложил:

— Давайте еще выпьем за Лешку! За то, что он встал на ноги.

Улыбающиеся Борис и Полина подняли бокалы.

— Честно говоря, мы с Ирой почти не надеялись на его выздоровление, — продолжил Яков.

— Это все благодаря Маше. Она сумела внушить Леше надежду на успех, — похвасталась Полина.

— А где Ира? Что она делает в Лешкиной комнате? — забеспокоился Самойлов.

— Думаю, порядок там наводит, — невинно ответил Яков.

— Зачем? Мы сами все сделаем, — удивленно ответила Полина.

В кухню-студию зашел мрачный Костя, и разговор на время прервался.

— Костя, ты Лешу видел? — спросила Полина.

— Видел. И поздравил уже. Бог его любит; второй раз с ним чудо сотворил.

— Костя, присоединяйся. Выпьем за брата, — предложил Яков.

— Спасибо, что-то не хочется, — сморщившись, отказался Костя и ушел в свою комнату. Самойлов встал.

— Ты за Ирой? — напрягся Яков. — Не надо, пусть поможет сестре.

— Я к Косте. На минуту. Сейчас вернусь, — успокоил его Самойлов.

Яков с облегчением вздохнул. Самойлов ушел, а Полина озабоченно посмотрела ему вслед.

— Не хмурься, Поля. Все страшное уже позади. Давай поднимем бокалы за это, — попытался отвлечь ее Яков, и они медленно выпили. Повисло неловкое молчание, и Яков снова начал наполнять бокалы:

— А теперь предлагаю выпить за Лешкино будущее. В это время в кухню вошел Самойлов и молча взял бокал. Полина забеспокоилась, но ей не хотелось задавать вопросы при Якове.

— Какие у вас планы на него? Вернуть в море? Или устроить его в городе, на большой земле, так сказать? — не умолкал Яков.

— Рано еще об этом думать, — отрезал Самойлов.

— Он только встал на ноги. Нужна длительная реабилитация… — попыталась смягчить ответ мужа Полина, и в этот момент вошла улыбающаяся Ирина.

— Теперь я спокойна, — заявила она, — племянник будет в чистоте и порядке.

— Ир, ну что ты, в самом деле?! Мы сами бы все сделали, — Полина была недовольна самостоятельностью гостьи.

— Ты лучше потребуй, чтобы Маша в его комнате убирала. Она, конечно, заботится о Леше, но неряха страшная.

— Машу мы наняли в сиделки, а не в домработницы, — объяснила сестре Полина.

— От нее бы не убыло, если бы она пару раз в неделю прибирала. За что пьем?

— За Лешкино будущее, — ответил Яков.

Я с вами, — подняла бокал Ирина и повернулась к Якову. — По глоточку — и домой. Не будем хозяевам надоедать.

Когда гости ушли, Самойлов вернулся к Косте:

— Ты где шлялся? Что у тебя за вид?

— Я не шлялся. Я был у себя в аптеке. Самойлов подошел к сыну и требовательно сказал:

— Ну-ка, дыхни. Все ясно. Пил.

— И что? В угол поставишь? — равнодушно прокомментировал Костя.