Исцеление любовью (№5) - Большие перемены

— Ну как же? Похоже, что романтическое свидание сегодня не у Лешки, а у меня!

— Ты все не так понял. И пожалуйста, говори тише — сына разбудишь.

Самойлов рассмеялся:

— Так ты что, пришла, чтобы уложить его спать? Дорогая, твоя любовь к Буравину лишила тебя разума. Леша уже давно не грудной младенец, и ему не нужно петь колыбельную на ночь!

Полина резко оборвала его:

— Прекрати. У Лешки был сердечный приступ. Поэтому я здесь.

Самойлов замер, потом пошатнулся:

— У Лешки — сердечный приступ? Подожди! Я сейчас.

Он налил воду в стакан, выпил, закусил лимоном и моментально протрезвел. Осторожно подойдя к кровати спящего сына, он спросил:

— Откуда в его возрасте могут быть проблемы с сердцем? С чего вдруг?

— Не знаю, Боря. Говорит, что выпил чуть-чуть вина и сразу же почувствовал недомогание.

— От глотка вина сердце прихватило? Странно. А какие симптомы?

— Боль в груди, затрудненное дыхание, учащенный пульс. Потом сознание потерял, — перечисляла Полина.

— А «скорую» вызывали?

— Конечно. Врач сказал, что это приступ тахикардии. Такое редко случается в молодом возрасте, но здесь могла сказаться авария, — пояснила Полина.

— Чертова авария! Всю жизнь Лешке сломала! — зло воскликнул Самойлов.

Полина согласилась:

— Да, все наши несчастья начались с нее. И теперь у Леши всегда будет слабое сердце, — она тяжело вздохнула. — Боря, ты последи за ним. Он еще слишком слаб, ему покой нужен.

— Ну о чем ты говоришь? Конечно, послежу. Я ж весь день дома. Ну почему, почему меня не оказалось дома, когда я был так нужен сыну! Хорошо, хоть ты рядом очутилась.

Полина смотрела на сына:

— Я как будто почувствовала, что мне нужно сегодня быть здесь.

— Постой. У Лешки было назначено свидание с Машей. Я поэтому из дому и ушел. Она разве не приходила?

Полина нехотя ответила:

— Приходила. Но убежала вся в слезах. Мы с ней возле подъезда столкнулись. Ни она, ни Леша так и не объяснили мне, что случилось.

Самойлов задумался:

— Странно. Может, они поссорились, Лешка разнервничался, и поэтому у него сердце прихватило? — Самойлов нервно расхаживал по комнате и вдруг наступил на кучку битого стекла, которую не успела вынести Полина. — А это что такое?

— Еще одна странность. Похоже, у вас что-то не так с проводкой или с напряжением в сети. Лопнули лампочки, и плафоны на люстрах потрескались.

— Да? Утром все было в порядке. — Самойлов осмотрел проводку и плафоны. — Мистика какая-то. С проводкой все нормально. Не могло же это произойти само по себе? Ладно, утром починю, а то сейчас уже темно.

Полина спохватилась:

— Ой, оказывается, уже так поздно! Я побегу. А ты, пожалуйста, проследи за Лешей. Он должен проспать до утра.

— Я обязательно все проконтролирую. Вот только тебя провожу.

* * *

Лева добрался до любимой женщины и наслаждался спокойной обстановкой, уютом и вниманием. Римма суетилась вокруг него:

— Что случилось, милый? Примчался, как сумасшедший.

— Ничего. Просто я ужасно соскучился по тебе за те несколько часов, что… — тут ветер неожиданно распахнул форточку, и Лева в ужасе отшатнулся от окна.

Римма подхватила:

— Что меня не видел.

— Что это? — испуганно спросил Лева. Римма успокаивающим тоном сказала:

— Это ветер, Левушка! Ты не заболел?

Лева почему-то перестал чувствовать себя в безопасности, его охватил беспричинный страх, который он с трудом пытался скрыть.

— Нет. С чего ты взяла? Римма критически оглядела его:

— Лоб мокрый, руки дрожат и глаза блестят, как при температуре под сорок.

— Нет, я абсолютно здоров…

— Если ты не болен, значит, дела у тебя — полный швах!

Лева встал спиной к окну и осторожно, из-за занавески, выглянул на улицу. Римма подошла к нему и заговорщицки прошептала на ухо:

— В разведчиков, что ли, играешь?

— Нет, в Иванушку-дурачка!

— Пойдем, Иванушка, накормлю тебя, напою, спать уложу…

Лева достал из шкафа и откупорил бутылку, налил себе вина.

Римма съязвила:

—г— Только из копытца не пей, козленочком станешь!

Лева залпом выпил стакан вина. Видя его раскрасневшееся от вина лицо, Римма решила, что не надо терять времени даром.

— Давай устроим романтический вечер в семейном кругу. А, Левчик? — предложила она.

— Я только за!

Лева потянулся к Римме с поцелуем, но она неожиданно спросила:

— Слушай! А ты чувствуешь ответственность за нашу молодую семью?

— А как же! Вон как жилы из себя тяну, все деньги зарабатываю!

Римма капризно надула губки:

— Нет, ты неисправим! А где сумасшедшие, безрассудные поступки во имя любви? Где?

Лева уверенно заявил:

— Вот с безрассудными поступками у меня как раз все нормально, дорогая! Идиотство на идиотстве!

— Во имя любви?

— Конечно, — гордо ответил Лева.

— Я требую доказательств, что ты меня любишь, дорогой! — торжественно объявила Римма.

— За мной не заржавеет, — игриво поклялся Лева. Он крепко обнял Римму и подтолкнул ее к дивану.

Потом остановился:

— Да! Риммочка! Пожалуйста, если кто спросит, во сколько я к тебе сегодня пришел, скажи: в три часа дня. Запомнила?

Римма протянула:

— Какое хитрое ты доказательство изобрел! Сразу даже и не сообразишь, что к чему.

— А любовь — штука сложная, дорогая.

— Кстати, о любви. Я вот тут рассчитала, что если сегодня забеременею, то рожу тебе Стрельца.

— Ты в прошлом месяце мечтала о Скорпионе.

— Может, и Скорпиона, — так же задумчиво протянула Римма. В этот момент ей нравились все без исключения знаки Зодиака.

* * *

Полина вернулась домой уставшая и грустная.

— Полина, ну где ты ходишь? Я места себе не нахожу. Почему не позвонила и не предупредила, что задерживаешься? — встретил ее вопросами Буравин.

Полина устало откликнулась:

— Извини, не до того было. Понимаешь, у Леши случился сердечный приступ.

— Да ты что? Откуда у молодого парня проблемы с сердцем? — Буравин изумленно смотрел на нее.

— Не знаю, Витя. Раньше с ним такого не случалось. И ведь как не вовремя! Лешка готовился к свиданию с Машей, всю комнату засыпал лепестками роз. Й вдруг — приступ.

— Может, переволновался? — предположил Буравин.

— Вряд ли. От приятного волнения сердце не бьется, как сумасшедшее. И сознание не теряют, — покачала головой Полина.

— Пожалуй, что так. А «скорую» вызывали?

— Конечно. Приехала быстро. И врач опытный попался. Сначала приступ снял, потом успокоительное вколол. Леша уснул, и я сразу ушла. Завтра надо будет его проведать.

Буравин обнял ее:

— Ну конечно, проведаешь. А сейчас постарайся успокоиться. Все, что можно сделать в такой ситуации, мы сделаем. Достанем любые лекарства, найдем лучших докторов — все, что угодно!

— Спасибо, Витя, — Полина благодарно посмотрела на него.

— Не за что. Лешка мне как родной. И я за него переживаю не меньше, чем ты. Тем более, на его долю выпало столько испытаний. И авария, и инвалидность, и похищение.

Полина спохватилась:

— Кстати, врач сказал, что приступ может быть следствием аварии. Тогда Лешке запускали сердце дефибриллятором. Говорят, это будет сказываться всю жизнь.

— Хорошо, что у него есть свой ангел-хранитель — Маша. Заметь, она всегда оказывается рядом, когда Лешке плохо. И тогда — после аварии, и сейчас — во время приступа.

— Сегодня Маши не было рядом с Лешей.

— Как так? Ты же говоришь, у них свидание было назначено, — удивился Буравин.

— Было. Но когда я зашла в квартиру, то обнаружила Лешку без сознания и рядом — твою дочь.

Буравин не ожидал такого поворота событий:

— Я ничего не понимаю. Если Леша назначил свидание Маше, то почему на него пришла Катя?

— Маша тоже там побывала. Я столкнулась с ней у подъезда. Она выбежала в слезах и умчалась сломя голову.

— Вот это номер. Да ни один здравомыслящий мужчина не будет приглашать на свидание одновременно и бывшую, и настоящую невесту.

— В Лешином здравом уме я не сомневаюсь. Так что это либо дикое совпадение… — начала Полина.

Буравин подхватил:

— …либо это кто-то подстроил. Ты это хотела сказать?

Полина неуверенно покачала головой:

— Нет. Катя объяснила, что она искала Костю, поэтому и зашла.

— Но ты ей не веришь, так? Полина вздохнула:

— Просто все это выглядело очень странно. Маша заплаканная, Леша с сердечным приступом и рядом — Катя.

— Обещаю тебе, что я с этим разберусь. Полина, ложись спать. Поздно уже.

— Я все равно не усну. Буду всю ночь ворочаться и думать о том, что произошло между Лешей, Катей и Машей.

Буравин повторил:

— Поля, я же пообещал, что во всем разберусь. Я обязательно поговорю с Катей и выясню все подробности.

— Надеюсь, с тобой она будет более откровенна, чем со мной.

— Я тоже. Слушай, а у Маши ты не спросила, из-за чего она была расстроена?

— Попыталась. А в ответ услышала: не хочу объяснять, пусть Леша сам все объясняет!

Буравин хмыкнул:

— Нормальный ответ для современной молодежи.

— Но Маша никогда так не поступала! Мне вообще показалось, что она была не в себе. Вылетела, как ураган. Плачет, дрожит, а в глазах — ужас!

— Да, Маша всегда была — само спокойствие и терпение, — согласился Буравин. — Сколько она для Лешки сделала, прежде чем он ее оценил.

— И я так рада была, когда они решили пожениться!

— Еще бы. Хоть Катя и моя дочь, но я понимаю, что Маша подходит Леше гораздо больше. Так почему же у них ничего не складывается?

— Надеюсь, еще сложится. А если бы Катя не вмешивалась, то все и так было бы нормально.

Буравин пообещал еще раз:

— Полина, я поговорю с Катей. И если она виновата — я это так не оставлю.

Они так и не поговорили о себе самих. Мысли обоих были заняты детьми, их проблемами и тревогами.

* * *

Катя пришла домой. К ней снова вернулось плохое настроение. Она разделась, с досадой расшвыривая свои вещи по комнате. Обеспокоенная шумом, к ней заглянула мать.

— Катя, что случилось?

— Ничего. Все нормально, — нервно отозвалась дочь.

— Ну кого ты хочешь обмануть? Я же тебя насквозь вижу. Ты что, с Костей поссорилась? — старалась заглянуть Кате в лицо Таисия.

Катя ответила со смешком:

— Мама, разве с ним можно поссориться? Его — в дверь, а он — в окно. Костя, как рыба-прилипала, всегда рядом.

— Мне кажется, ты ошибаешься.

— Почему это?

— Даже если тебе удавалось манипулировать им долгое время, это не значит, что так будет всегда, — объяснила мать.

— Ой, да ладно. Куда он денется? — пренебрежительно отмахнулась Катя.

— Туда же, куда делся Алеша. Я давно хотела с тобой поговорить о Леше, но никак не могла выбрать подходящий момент.

Катя отвернулась от матери, чтобы та не увидела ее слезы:

— Вот и не надо!

— Катя, выслушай меня. Мне кажется, ты до сих пор скучаешь по Алексею. Ты так нервно реагируешь на все, что с ним связано. И к тому же хранишь в настольной книге его фотографию.

— Мама, прекрати!

— Дочка, я ведь тебе добра хочу. Раз ты решила, что Алеша — в прошлом, так и не отступай. Выбрось его из головы и из сердца.

Катя в сердцах выкрикнула:

— Да я давным-давно выбросила! Я теперь к нему близко не подойду! Пусть о нем его Машенька заботится!

— Ты что, виделась с ним сегодня? — удивилась Таисия.

— Нет. Этого мне только не хватало, — поспешно ответила Катя.

Таисия понимающе кивнула:

— Значит, виделась. Но если Костя узнает, что ты тайком бегаешь к Леше, ты его потеряешь. И останешься, как старуха из сказки, — у разбитого корыта.

— Мам, а ты не у разбитого корыта? Папа тебя долго терпел, а потом — раз, и ушел. А ты, насколько я знаю, ни к кому тайком не бегала. — Катя умела ударить по самому больному месту.

Таисия резко осадила ее:

— Не смей так со мной разговаривать. Ты не имеешь права нас судить.

— Но тогда и ты не суди меня! Я сама решу, как мне вести себя с Костей.

Таисия попробовала объяснить иначе:

— Катюша, пойми меня. Я хочу, чтобы ты не повторяла моих ошибок. Ты не представляешь, как это тяжело, когда тебя бросают! Если бы можно было все вернуть назад!

— А почему ты думаешь, что нельзя? Мне кажется, что у вас с папой еще не все потеряно.

— Хотелось бы надеяться, — вздохнула Таисия.

— Если Полина Константиновна вернется к мужу, то и отец вернется к тебе. Правильно? — вдруг спросила Катя.

— Полина вернется к Борису? Ты что-то знаешь и не говоришь мне? Катя, не томи.

— Я сегодня была дома у Кости. И видела там Полину Константиновну.

— Что она там делала? — подняла брови Таисия. Катя пожала плечами:

— Наверно, пришла проведать детей и мужа. Пирожков принесла.

— Пирожков? Ну надо же, какая забота! А как она на тебя отреагировала?

— Засмущалась. Никак не ожидала меня там встретить, — хмыкнула Катя.

— А Борис дома был? — продолжала выпытывать Таисия.

Катя покачала головой:

— Нет. Судя по всему, Полина Константиновна пришла без предупреждения. Втайне ото всех.

— Значит, у наших молодоженов не все благополучно, раз мы к бывшему мужу бегаем. Значит, есть надежда. Есть! — радовалась Таисия.

— А это случайно не ты только что объясняла мне, как нужно прошлое забывать? — язвительно поинтересовалась Катя. — Что ж сама не хочешь отпустить своего любимого мужчину к другой женщине?

— Катя, одно дело — ухажер без году неделя, а другое — муж, с которым двадцать пять лет прожила. Есть разница?

— Может, и есть. Через двадцать пять лет скажу, — пообещала Катя и вышла из комнаты.

* * *

Инцидент со смотрителем навел Буряка на мысль о том, что все произошедшее было не случайным. Он размышлял о странном поведении смотрителя, когда в кабинет зашел Марукин:

— Здравия желаю, Григорий Тимофеевич!

— И ты не болей, Юрий Аркадьевич.

— Я тут слышал, вас начальство вызывало. Казнить велят или миловать? — поинтересовался Марукин.

Следователь вздохнул:

— Казнить. Получил выговор из-за выходки Родя. Говорят, должен был предвидеть и предотвратить.

— Понятно. А из-за чего вы с Родем сцепились? Это он на вас набросился?

— Ну не я же на него! К ногтю я его прижимаю — вот он и злится. У меня есть против него улики, понимаешь? — начал объяснять следователь.

— Это вы про тот рюкзак? — уточнил Марукин.

— Ну да. Я его на маяке нашел. И принадлежал он профессору Сомову — руководителю экспедиции, который пропал в 1999 году.

— А где этот рюкзак-то был? В каморке или в подвале?

Следователь насторожился и закрыл папку с документами, лежавшую перед ним на столе:

— Не важно. Сейчас речь не об этом. Я тут хочу следственный эксперимент провести. Поможешь?

— Конечно, а что за эксперимент? — с готовностью кивнул Марукин.

— Хочу смотрителя на маяк отвезти. Знаешь, как урки говорят: за какое место лох хватается, там у него и деньги лежат. Может, и Родь таким образом себя выдаст.

— Это вы здорово придумали!

— Главное, чтоб начальство не узнало. Я ведь рюкзак без ордера добыл. И еще драка эта глупая. Сам понимаешь!

— Да будьте спокойны, Григорий Тимофеевич! Я — никому ни слова! Могила!

Марукин был чрезвычайно доволен тем, как разворачиваются события. У него были свои планы, отличающиеся от планов Буряка, но афишировать их он, конечно же, не собирался. Марукин, пользуясь временным затишьем, передал смотрителю записку, в которой сообщал, что завтра он должен попроситься на допрос. Смотритель же передал ему бумажку с короткой информацией: «Подстава. Не тот витамин». Марукин не понимал, что не сработало в их продуманной до мелочей схеме, но отказываться от задуманного не собирался.

* * *

После беседы с Машей Зинаида еще долго возилась в кухне, машинально наводя порядок и размышляя о странном Алешином поведении. От этих грустных мыслей ее отвлек Сан Саныч, вернувшийся из своего вынужденного изгнания:

— Ну, что, буря утихла? Успокоилась Маша?

— Вроде бы. По крайней мере, плакать перестала. Спать легла.

— Ну а что у них с Лешей стряслось? — поинтересовался Сан Саныч.

Зинаида горестно вздохнула:

— Маша застала его в постели с Катей.

— Что-о-о-о?! Не может быть! Кто-кто, а Лешка такого в жизни не сделал бы!

— Но Маше это не могло привидеться! — возразила Зинаида.

— Поверь, Зина, не всегда можно принимать на веру то, что видишь своими глазами! — заявил Сан Саныч.

Зинаида удивленно подняла брови:

— Как это? Что-то ты, Саныч, перемудрил. Объясни, что сказать хотел.

— Обязательно объясню, только завтра. Как говорится, утро вечера мудренее. Сегодня мы одну сторону выслушали, а завтра Алексея попытаем, — объяснил Сан Саныч.

Зинаида твердо ответила:

— Ты пытай, если хочешь. А я его близко к дому не подпущу. Нечего Маше нервы трепать. Чемоданы его соберу и за дверь выставлю!

* * *

Костя приехал домой и наткнулся на отца, стоявшего в подъезде:

— Здорово, пап! Что? Ты чего тут стоишь? Самойлов ответил:

— Алешу не хочу будить. Он спит.

— Один? — уточнил Костя, и отец кивнул:

— Да, сынок… Пусть Лешка поспит, ему сейчас полезно. Он один, и я один… Постой со мной пять минут, а? Днем, сынок, как-то не замечаешь, что ты один, что жизнь относится к тебе несправедливо. Днем — есть любовь, нет любви — все равно. А ночью выть хочется от одиночества. Поверишь, сынок? А сейчас и с бизнесом — чехарда. Потенциальные партнеры воду мутят. Сан Саныч, я думал, будет со мной, а он — в сторону. Ни нашим, ни вашим. Костя строго ответил:

— Ты сам, пап, виноват. Ставишь людей в такие рамки, в которых им сразу тесно. А потом хочешь, чтоб они соответствовали твоим требованиям. Вот ты обломил меня с моей долей в бизнесе. Наезжаешь на Буравина, хотя в курсе, что я собираюсь жениться на его дочери.

Самойлов удивленно уставился на сына:

— Что ты имеешь в виду? Я тебя никогда не обижу. Ты — мой сын. И я всегда за тебя. Женись, сынок. Пусть Катя берет нашу фамилию. И нас, Самойловых, станет больше!

— Так ты подумаешь насчет моей доли в бизнесе? Самойлов выдержал прямой взгляд сына, ничего не ответив. Они молча направились домой. Алеша спал, как младенец, в ореоле лепестков из роз. Костя заглянул к брату. Заметив, что в комнате Алеши повсюду рассыпаны лепестки роз, Костя неожиданно улыбнулся: ему пришла в голову интересная идея. Костя на цыпочках зашел в Алешину комнату и тихо, чтобы не разбудить брата, принялся собирать в пригоршни лепестки роз, которые лежали везде, и складывать их в полиэтиленовый пакет.

* * *

Утром Алешу разбудил телефонный звонок. Алеша взял трубку:

— Алло! Мама, это ты?

— Да, сынок. Я тебя не разбудила? Как ты себя чувствуешь? — послышался голос матери.

— О, значит, этот кошмар мне не приснился, — простонал Леша.

— Сынок, сынок, ты помнишь, что было вчера?

— Такое умирать будешь — не забудешь, — мрачно сказал Леша.

— Алешенька, если ты не можешь или не хочешь сейчас говорить, я могу позвонить в другое время, — предложила Полина.

Но Леша заверил ее:

— Все в порядке, мама. Я проснулся. Окончательно.

— Сынок, скажи мне, пожалуйста… Я вчера ничего не поняла, как все началось… Почему Машенька убежала? Что делала Катя в твоей комнате?

— О, мама. Это дикое недоразумение. Ужасное совпадение, — снова застонал Леша.

— Не понимаю, объясни толком. У тебя сейчас сердце не болит?

Леша поспешил ее успокоить:

— Не болит, не болит… Катя зашла в наш дом, видимо, искала Костю. А потом мне стало плохо… И Маша… боюсь, что Маша все неправильно поняла.

— Так кто первый пришел — Катя? — уточнила Полина. — Почему они пришли практически одновременно?

— Потому что дикое совпадение, я же говорю… О, мама, я теперь не знаю, как перед Машей оправдаться…

— Я ее встретила на улице. Она была очень расстроена, в слезах.

— Извини, мама. Мы с тобой поговорим позже. А я побегу к Маше.

Полина попросила:

— Ты не беги, пожалуйста, не беги… Иди осторожненько… У тебя же сердце болело.

— Мама, перестань. Я должен бежать. Жаль, что я не сделал этого раньше.

— Это потому, что врачи «скорой» дали тебе успокоительное, и ты уснул.

— Вот и проспал шанс догнать Машу… — удрученно сказал Леша.

— Ничего, ничего, вы объяснитесь… Главное — как сердце?

— Мама, ты уже спрашивала. Только что. Сердце — нормально. Пока! — Он положил трубку и тихо добавил: — Но оно разбито вдребезги.

Костя с огромным пакетом с лепестками подошел к дому Буравиных и, позвонив в домофон, радостно закричал:

— Катя, доброе утро! Катя, это я! Ты уже проснулась?

Катя, еще окончательно не проснувшаяся, накинула прямо на пижаму халатик, открыла дверь и, зевая, спросила:

— Зачем ты пришел так рано и без приглашения?

— Я приготовил тебе сюрприз.

— И не мог подождать хотя бы до полудня?

— Я всю ночь не спал. Не мог дождаться новой встречи с тобой.

Катя прошла к себе в комнату и села на постель, насмешливо глядя на Костю. Костя присел рядом:

— Мне показалось, Катя, что вчерашний разговор нас сблизил. Ты вселила в меня надежду, что когда-нибудь, пусть не сразу, но сможешь полюбить меня по-настоящему.

— В какой это момент я вселила в тебя надежду? — Катя подняла брови.

— Когда ты сказала, что мы — родственные души. Катя вздохнула:

— Да, сказала. И что? Это повод являться ко мне в дом ни свет ни заря?

— Не сердись, пожалуйста, я хотел тебя порадовать, — улыбнулся Костя.

— Хорошо, рассказывай, что у тебя за сюрприз! — сдалась Катя.

Костя смотрел на Катю загадочно:

— Я не только расскажу, что принес, но и покажу. Катя, закрой глаза!

— Зачем?

Костя просительно заглянул ей в лицо:

— Ну пожалуйста! Я так давно не делал тебе сюрпризов…

— Ладно.

Она закрыла глаза. Костя отошел на полшага и зашуршал пакетом:

— Не открывай, не открывай… Раз, два, два с половиной…

Катя поморщилась, Костя в это время занес над головой Кати пакет, наполненный красными лепестками:

— Три! Открывай!

Катя открыла глаза, и в тот же миг на нее полился дождь из лепестков роз. Костя ожидал от Кати восторга, но ее реакция оказалась прямо противоположной. Катя осознала, что это за лепестки, и закричала, стряхивая их с себя.

— Катя, Катенька, что с тобой? — Костя ничего не понимал.

— Ублюдок! Скотина! Что ты сюда принес? Я тебя убью!

Костя растерянно отпрыгнул от постели, бросив пакет в сторону:

— Ты что? Катя! Что случилось? Я хотел… хотел, как в песне… миллион алых роз…

— Ах, как в песне? — Катя подбежала к Косте и замахнулась, желая его ударить, но Костя так жалко загородился двумя руками, что Катин гнев перенесся на несчастные лепестки. Она с брезгливостью стряхивала их с себя, вытрясая пододеяльник, пытаясь смести лепестки с постели. Лепестки, как пух, летали по комнате. Костя в растерянности наблюдал за Катиными действиями широко раскрытыми глазами:

— Катя, Катя, что с тобой?

— Как ты мог притащить сюда эту гадость? Костя на всякий случай перед ответом отодвинулся от Кати подальше:

— Я знаю, как ты любишь цветы. И я… я думал… я хотел искупать тебя в цветах… я думал, ты проснешься и сразу примешь цветочный душ… я хотел искупать… Катя передразнила его:

— Я, я, я… я хотел… Да ты искупал меня в дерьме!

— Прости, я не думал, что тебе это может не понравиться, — робко сказал он.

Катя в бешенстве закричала:

— Убирайся отсюда вон, Костя!

Костя открыл было рот, чтобы еще что-то ответить, но Катя решительно вытолкала его из комнаты.

Потрясенный Костя вышел из дома Буравиных и со всего размаху пнул почтовый ящик. Он уходил злой и рассерженный. А Катя с веником и совком выметала из углов комнаты лепестки роз, стряхивая их с тумбочки, постели. Она в гневе разговаривала сама с собой:

— Романтик несчастный! Миллион роз он подарил! Миллион роз секонд хенд!

* * *

Смотритель, как они и договаривались с Марукиным, потребовал, чтобы его вызвали на допрос. Но охранник не спешил выполнять его просьбу.

— Зачем? — поинтересовался он.

— Не твоего ума дело! Ты передай следователю! — огрызнулся смотритель.

— Ничего не буду передавать, раз не говоришь! — заявил охранник и захлопнул окошко.

А следователь в это время беседовал с Марукиным.

— Что невесел, Григорий Тимофеевич?

— А что веселиться? Вот, с утра пораньше получил нагоняй от начальства. Из-за того, что я допустил такой скандал в своем кабинете. Расслабился, так сказать…

Марукин хмыкнул:

— Ничего себе расслабился… Я тоже поверил, что он полумертвый. Слабый был, идти не мог.

— Идти не мог, а бежать явно хотел, — задумчиво прищурился следователь.

— С чего вы это взяли? — Марукин поднял брови. Следователь объяснил:

— Чувствую. Его бросок стулом в стекло — это не жест отчаянья. Это рискованная попытка побега.

— Ну, маловероятно…

— Очень часто бывает, что маловероятные версии становятся единственно верными, — заметил следователь.

— Не дай Бог! Ну да вы во всем разберетесь, Григорий Тимофеевич. Он и пикнуть больше не успеет…

— Он-то не успеет. Но кое-кто успевает… Я вот еще о чем думаю, Юрий Аркадьевич. Не могу понять, кто с утра пораньше меня начальству заложил.

Марукин отвел взгляд, потому что знал, кто это сделал:

— Мало ли доброхотов… Может, Васька наш, охранник, и заложил… Выслужиться захотел, скотина!

— Скотина, это ты загнул, Юра. Во-первых, неизвестно, Василий им сказал или сами стелепатировали. Начальство же — оно, знаешь, всевидящее…

— Да-да-да-да-да… — Марукин с готовностью закивал.

— А во-вторых, даже если и он, это не повод для того, чтобы обзывать скотиной человека, — продолжал следователь.

Марукин почесал затылок:

— Да, я чего-то погорячился… Так переживаю же за вас, Григорий Тимофеевич!

— Не переживай. Цель близка. Осталось совсем немного — и я прижму смотрителя к стенке, да так, что он у этой стенки и останется.

— Вы про высшую меру, что ли? Следователь задумчиво произнес:

— Меру наказания будет определять суд. И я надеюсь, она будет суровой и справедливой, эта мера.

— Вы, Григорий Тимофеевич, закроете это дело с успехом. И начальство вас оценит. Звездочку лишнюю прицепит.

— Звездочки лишними не бывают, Юрий Аркадьевич. Но я не ради них стараюсь, — заметил следователь.

Марукин всплеснул руками:

— Так это же понятно! От такой нечисти честных людей ограждаем, защищаем… Это же понятно, что…

Следователь решил прекратить беседу:

— Ладно, Юрий Аркадьевич. Спасибо за сочувствие. Но мне чего-то не хочется с утра пораньше разговоры разговаривать. Дело делать надо.

— Все, растворяюсь… — Марукин поднялся и спиной попятился к двери. В дверь зашел охранник, на которого наскочил Марукин. Оба охнули и разошлись. Охранник обратился к следователю:

— Разрешите доложить, Григорий Тимофеевич?

— Слушаю, Василий.

— Смотритель готов все рассказать. Просит, чтоб его немедленно допросили.

Следователь внимательно пронаблюдал за реакцией Марукина, на лице которого отразилась крайняя степень изумления. Марукин был хорошим актером, ему многое удавалось.

* * *

Зинаида на чердаке собирала Алешин чемодан. Она швыряла вещи с таким настроем, словно вымещала на них старые обиды на всех мужчин на свете. Дело спорилось так, что когда Леша подошел к дому Никитенко, у двери, на пороге, его ждал собранный чемодан.

Расстроенный Леша громко постучал в дверь:

— Маша! Открой! Маша, ты обязательно должна меня выслушать!

Дверь открылась, и на пороге возникла Зинаида:

— Ты чего здесь расшумелся? — сурово спросила она.

— Зинаида Степановна, здравствуйте! Мне срочно нужна Маша!

— А ты ей не нужен, — холодно ответила Зинаида.

— Но почему?

Зинаида уперла руки в боки:

— Как будто ты сам не знаешь!

— Это вы ничего не знаете! И не надо кричать на меня, не разобравшись! — возмутился Леша.

— Знаешь что, милый. Разбираться с тобой мне уже вот как надоело! — Зинаида жестом показала: по горло.

— Тогда пустите меня к Маше!

— Не пущу! — Зинаида стояла скалой.

— Я обязательно должен с ней поговорить!

— Уходи домой, Алеша. Все, хватит. Уходи!

— Но Маша… — Леша попытался возразить.

— Маша видеть тебя не хочет!

Алеша перевел взгляд на окно Машиной комнаты. Занавеска на окне резко закрылась. Зинаида зашла в дом, попыталась прикрыть дверь, но Алеша решительно вошел за ней следом. Зинаида обернулась к Алеше:

— Ты что, русского языка не понимаешь? Я же тебе сказала, что Маша с тобой не хочет разговаривать!

— Тогда вы выслушайте меня. Прошу вас. Зинаида махнула рукой:

— А мне это тем более не нужно, Алеша. Не нужно, не нужно… Уходи!

— Но я ведь ни в чем не виноват! — взмолился он. Зинаида закрыла уши руками:

— Все, все, я ничего не хочу слышать. Леша начал говорить громче:

— Случилось недоразумение, Зинаида Степановна! Просто дикое недоразумение!

Маша и Сан Саныч стояли около полуоткрытой двери и подслушивали разговор Зинаиды и Алеши.

— Ты слышишь, Сан Саныч? — шепотом сказала Маша.

— Так, может быть, выслушаешь парня? — спросил тот.

Маша отрицательно покачала головой:

— Зачем он бабушку обманывает? Я же все своими глазами видела!

Зинаида отняла руки от ушей:

— Алеша, ну что ты такой непонятливый. Если тебя не хотят видеть и слышать, разве можно так навязываться? Иди домой, Алеша. Там тебя… близкие люди ждут, А у нас… своя жизнь. Иди, Алеша!