Фантастический боевик - Арканмирр

       И Хеймдаллю там одолеть гигантов он помог,
       Затем к Бифросту повели они свои войска
       Вдвоем. Там Фрейя подняла валькирий в небеса
       И обеспечила отход. Но не Асгард их ждал,
       Ведь Рагнарок не завершен, а Иггдрасиль не пал…

 
      Я не успел еще сообразить, что значит вся эта поэтическая галиматья, как перед моим внутренним взором предстала новая картина - и тут уже открылись не только непосредственные действия, но и все мысли участников вселенской пьесы, которых я мгновенно узнал, хотя воочию впервые видел многих из них…
 
      - Мы проиграли, - хмуро сказал Фрейр. - Мы сделали все возможное - и потерпели поражение. Я видел, как Хель поразила Видара, а Змея расправилась с сыновьями Тора.
      - А я видел, как Локи убил Фригг, как пали Скади и Идун, - добавил Хеймдалль. - Даже если нам удастся выжить…
      - Я не желаю жизни такой ценой! - взорвался Улль. - Они нарушили слово Норн [Норны-пророчицы во всеуслышанье провозглашали волю Судьбы-Вирд], разве не так? Если и это сойдет им с рук…
      Невысказанное окончание фразы повисло в воздухе.
      - Асгард пал, - наконец произнесла Фрейя, - и остались лишь мы. Мы и наши отряды. Остальные либо погибли, либо перешли на ту сторону. Все - Асы, Ваны [Vanir (сканд.) - боги природы; Ньорд, Фрейр и Фрейя - урожденные Ваны, хотя и зовутся Асами], смертные, цверги, альвы [zverg (сканд.) - гном, alv (сканд.) - эльф]… Мы не смогли спасти мир и должны дать ему хотя бы надежду на выживание.
      - Объясни. - В желтых глазах Хеймдалля вспыхнули искорки интереса. - Что ты имеешь в виду?
      - Наши отряды - единственное, что осталось от тех, кто населял Девять Миров. Мы не в счет. - (Улль явно хотел что-то сказать, но Фрейр положил ему руку на плечо, сдерживая вспыльчивого Аса.) - Единственное, что мы пока можем (и должны!) осуществить - спасти их, уведя в иной мир. А сами останемся. Покончив с нами, враги не будут преследовать остатки побежденных армий.
      Улль покачал головой:
      - Великое самопожертвование, но стоит ли это того? Не лучше ли поставить на кон все и пойти в последнюю атаку?
      - Тогда нам конец. И конец всем надеждам.
      Пасынок Тора не хотел признавать правоту Фрейи, но что еще ему оставалось? Фрейр был на стороне сестры, да и Хеймдалль, похоже, согласился с представленными доводами.
      - Сдаваться я не намерен!
      - Это и не входит в основной план, - согласился Фрейр. - Мы остаемся у самого края Бифроста [Bivrost (Бифрост, он же Биврест) - радужный мост между мирами]с небольшой дружиной и сражаемся до конца. Надеюсь, мне удастся послать Хель в ее собственное царство мертвых перед тем, как отправиться туда самому.
      - Я брошу вызов Локи, - кивнул Хеймдалль, обнажая свой меч.
      - А я должен убить Змею! - воскликнул Улль, подсчитывая, сколько же стрел у него осталось. - Громовержец не отойдет в иной мир неотмщенным, клянусь Имиром!
      - Если уж речь зашла о Громовержце, - прищурилась Фрейя, - где Мьолльнир? Что бы с нами ни случилось - молот Тора не должен попасть в руки йотунов! [Iotnir (сканд.) - ледяные гиганты]
      Улль вынул оружие своего названого отца, подобранное им на поле Вигрид, и вручил его старшине своей дружины.
      - Доверяю это тебе, друг мой Фрит, - молвил Ас. - Ты должен исполнить важную задачу, и она будет тяжелее, нежели смерть. Ты поведешь в другой мир тех, кого мы выберем основателями новой расы. Вашими руками свершится будущее, которого нам уже не увидеть.
      Седой воин с поклоном принял драгоценную реликвию.
      Распахнув врата на Радужный Мост, Фрейя отдала валькириям последние распоряжения. Те спешились и, в последний раз взглянув на своих крылатых коней, взошли на Бифрост. За валькириями последовала большая часть отрядов Фрейра, Улля и Хеймдалля.
      Отдав салют ушедшим, Фрейя закрыла врата.
      - Враги уже близко. - В голосе Хеймдалля не было страха.
      - Так сделаем то, что осталось сделать! - заявил Фрейр, обнажая свой неодолимый меч, носящий имя Хундингсбана.
      На широком клинке еще оставались следы крови Сурта. Ас намеренно не вытирал ее, ведь запекшаяся кровь Огненного Исполина обратилась в сильнейший яд…
 
      Ожившая картина вновь слилась с окружавшим меня туманом. Прежде чем сознание окончательно покинуло меня, я все же услышал последние строки этой истории:
 
              Пусть лучше руны говорят, чем погребальный хор.
       Легенды лгут, но эта ложь не затемняет взор.
       Вы правду знать хотите? Что ж, ее откроет Путь -
       Да только с ЭТОГО Пути вам больше не свернуть…

 
      "Разрушительница Судеб" возвращалась в Эйниранде из рейда к островам Змеиного Архипелага. Тамошняя колония близзетов, пытавшихся закрепиться в Море Проклятий, была сожжена, что прервало продвижение Шари на запад.
      От эскадры вестерлингов осталось только три корабля, но два из них не получили повреждений и вполне могли продолжать плаванье. Черная же шхуна нуждалась в ремонте, так что Колин направил судно к берегам родины. Конечно, подумал он, странно называть родиной место, которое видишь влучшем случае раз в три года. Однако такова судьба всех жителей Эйниранде. У нас много преимуществ перед остальными народами, но есть и проклятье, которого не в силах избежать даже наши величайшие маги…
      - Капитан, айсберг!
      - Вижу, - отозвался Колин. - Шон, как с ветром?
      - Ветер-то в порядке, - сказал пожилой Мастер Ветров, - а вот с айсбергом что-то не то. Где Фион?
      - Тут я. - Из каюты вышел слепой старик, держась за руку ученика. - Что случилось?
      - Пока ничего. - Колин усадил жреца Мананнана на специально установленное кресло в тени. - Но может случиться. Здесь неподалеку плавает айсберг, который чем-то не нравится Шону.
      - Укажи направление.
      Колин осторожно повернул голову старика в нужную сторону. Ледяная глыба, на его взгляд, выглядела самым обычным айсбергом, каких полным-полно в более высоких широтах. Ну да ладно, этим пророкам-ясновидцам лучше знать. Для того их и держат на кораблях.
      - Полмили, - добавил ученик.
      - Сам вижу, - сказал слепой жрец. - Приготовьте баркас. Я лично должен высадиться туда.
      Маг посмотрел на капитана, тот пожал плечами.
      - Тебе решать, Фион. Бренн, баркас на воду! Шон, останови шхуну - я не хочу идти дальше, пока с этим делом не будет покончено.
 
      С капитанского мостика был виден сам баркас, однако более мелких деталей на таком расстоянии нельзя было различить - глаза пожилого вестерлинга после раны в одной из абордажных стычек видели неважно. Семь лет, как шестидесятидвухлетний Колин грозился уйти на покой, и всегда находилась какая-то причина продолжать плаванья. Это для магов и жрецов старость наступает в сто сорок, обычному человеку нечасто удается прожить и половину этого срока… но он держался, надеясь выжать из своей судьбы все до капли.
      Баркас подошел к ледяной глыбе. Капитан знал, что все равно ничего не увидит, однако взгляда не отводил. Когда айсберг исчез, у него мелькнула мысль: я уже слишком стар для этого корабля, который совершенно заслуженно именовали дьявольским…
      Лодка вернулась через пять минут. "Разрушительницу Судеб" покинуло семь человек, вернулось же восемь. Крепкий юноша, похожий на красноголового, лежал на дне баркаса с закрытыми глазами.
      - Да, - ответил Фион на невысказанный вопрос, - он был вморожен в этот айсберг. А вместе с ним - это, - он указал на кучку серебристого металла.
      Колин нахмурился. Что-то в этом парне было знакомое…
      - Это же тот варвар с адаманитовым клинком! - воскликнул Шон, и в голосе мага были нотки, каких Колин еще не слышал. - Аркан Всемогущий, он такой же, как четверть века назад!
      - А это что? - Фион коснулся металла. - Я чувствую тут силу, но не могу распознать.
      Колин вытащил из груды металла перевязь с коротким мечом, затем разгреб остальное - и ахнул:
      - Доспехи сидхе! Чистейший мифрил!
      - Как и клинок. - Шон убрал меч в ножны. - С волшебным девизом.
      - С каким же? - спросил Фион.
      - "Чтобы увидеть свет, следует поместить его в темное место". В моей Гильдии, кстати, это одно из основных правил.
      - В моей тоже, - согласился слепой жрец. - Но что мы с ним будем делать?
      - Прежде всего приведи его в сознание. А там посмотрим.
      - Ты - капитан.
 
      Три лица, склонившиеся надо мной, я сперва не узнал. Зато потолок этот был мне знаком: эти тонкие узоры, покрытые черным лаком, не могли принадлежать никакому другому месту, кроме кубрика "Разрушительницы Судеб". Но тогда это…
      Фрейя ведь говорила, что прошло двадцать семь лет.
      - Йохан, - сказал один из них, похожий на старого волка.
      - Капитан Колин, - кивнул я.
      - Ты определенно должен кое-что объяснить, - прогудел Шон.
      - Если смогу. Произошло многое, что я сам не до конца понимаю. Разве что вы поможете.
      - Рассказывай, - сказал слепой старик, который не мог быть никем иным, кроме как Фионом, жрецом Мананнана.
      Я вкратце описал все, что произошло с тех пор, как они высадили меня в Гэйтвуде. Когда разговор зашел о Преисподней, у Фиона вырвалось словцо, которое я немедленно добавил в свой словарь крепких выражений.
      - Вот на этом и окончился поход, - закончил я. - Потом, когда я проснулся на вершине горы - если, конечно, это не оказалось продолжением сна, - мне явилась Владычица. Она сообщила, что пережитое позволяет мне претендовать на звание Героя. После этого я оказался у какого-то Источника, сразился с чокнутым ледяным великаном, упал в озеро - и очнулся уже здесь.
      - Описывай уже все, - заметил Шон.
      - Если б я мог! У меня просто нет таких слов…
      Фион что-то проговорил на незнакомом наречии. Мастер Ветров ответил парой фраз на том же языке, и они с головой погрузились в очередную высокоинтеллектуальную беседу. Когда-то я уже был свидетелем таких разговоров - и, насколько мне помнилось, они могли продолжаться не один час…
      Все же я не сказал им всего - как всегда. Доверенная мне тайна Рагнарока - это прошлое готландцев, а вестерлингов сии сведения никаким боком не касаются. Ведь ясно же, что остатки дружин Асгарда - это и есть наши далекие предки, пришедшие из-за Ледяной Стены.
      Одно пока непонятно. Действительно, в наших сагах упоминался Рагнарок - мифическая битва богов и гигантов; но описания его совершенно отличались от странного стихотворения, продекламированного Духами Источника. До такой степени, что я даже подумал было, будто это - попросту два разных события с одним и тем же названием. Правда, сия мысль продержалась лишь до тех пор, пока я не вспомнил о действующих лицах. Вряд ли во Вселенной могут существовать два комплекта богов с одними и теми же именами…
      Когда-нибудь, твердо решил я, наберусь достаточно наглости - и задам Искательнице пару вопросов…
 

2. Долг платежом красен

 

      Надежный кинжал - вот самое лучшее заклятье!
Конан Киммериец

 
      На горизонте, вынырнув из белой пелены тумана, показались Изумрудные Острова. Подчиняясь властным, но осторожным жестам Мастера Ветров, "Разрушительница Судеб" замедлила ход и начала пробираться сквозь лабиринт невидимых рифов, окружавших острова Эйниранде со всех сторон. Поговаривали даже, что всякое место, где вестерлинги основывают свою колонию, через месяц оказывается заключенным в кольцо непроходимых рифов, которые эти морские дьяволы преодолевают своим колдовством.
      Возможно, в детстве я и сам верил в подобную чушь. Сейчас такой рассказ заставил бы меня презрительно скривиться, но не более того. Колдовство? Вздор. Этак и меня можно назвать колдуном.
      Кое-кто из вестерлингов, кстати, так и заявлял, увидев мою утреннюю тренировку. Что ж… если никто из них не в состоянии поймать восемь подброшенных в воздух монеток на острие меча, стоя на одной ноге с завязанными глазами и схватившись правой рукой за затылок, - это еще не делает меня чародеем. Между прочим, я был уверен, что такого рода фокус не проделает ни один маг, не пройдя предварительно Школы Тигра или тому подобного заведения.
      Брайтон материализовался из утреннего тумана совершенно неожиданно, полностью подтвердив свое прозвище "Незваный город". Как и почти все города Эйниранде, Брайтон был морским портом. Сотни кораблей различных размеров и конструкций стояли на рейде или были пришвартованы к многочисленным причалам. Моряки сновали по палубам, мачтам и канатам в разные стороны, исполняя обычные обязанности - починку снастей и парусов, уборку, чистку и прочие дела. Некоторые суда у причалов загружались товарами, обещавшими принести немалую прибыль в городах Турракана, Готланда, Шира или Цериконуша: морская торговля у вестерлингов была развита едва ли не лучше, чем пиратство, гордо именуемое ими "рейдерством".
      - Изумрудные Острова, - задумчиво, с затаенной печалью произнес Колин. - Исток Эйниранде.
      - Исток? - переспросил я.
      - Самая древняя наша земля. Затем мы высадились на Хрустальные Острова, потом - в Высокие Земли и лишь впоследствии стали плавать по всем морям… Но это было давно, пожалуй, веков шесть назад. Кроме Властителя, никто уже тех времен не помнит.
      Шестьсот лет назад, подумалось мне, готландцы едва начали осваивать восточное побережье Джангара, покинув район Лунных Озер…
      Эй, минутку! Откуда это у меня такие основательные знания по истории? Я же никогда ни в одну школу не ходил, не говоря уже о прочем, - и все-таки…
      Погрузившись внутрь самого себя, я попытался отыскать источник этой информации. Он упорно ускользал, представляя все исторические данные как общеизвестные - но я настойчиво шел вперед, пользуясь усвоенными в Школе Тигра приемами концентрации сознания.
      Вот оно. Источник Предвидения, в котором я недавно благополучно искупался. Источник действительно открыл мне прошлое Готланда и готландцев - от Рагнарока до наших дней.
      Я живо представил себе колоссальный зал библиотеки со стеллажами, до потолка забитыми историческими трудами. И что же, это действительно хранится в моей многострадальной голове? При том, что я едва умею читать?
      Мне стало страшно.
      "Опасен не сам страх, а его последствия. Так что главное - это не бояться своего страха", - возникла мысль.
      Верно. Как говорится, страх убивает разум.
      - Что это ты бормочешь? - переспросил Колин.
      Тон вестерлинга был напряженным…
 
      - Думаешь, я не узнаю звучание этого проклятого языка? - возмущенно заявил Колин.
      - Ты владеешь несколькими наречиями, - согласился Шон, - однако магам известно немного больше. Лучше я поговорю с ним.
      - Пожалуйста, - Колин толкнул меня вперед, - разбирайся сам.
      Мастер Ветров откинул капюшон на спину, открывая морскому воздуху свое не имеющее возраста лицо.
      - Ling whorn Thy 'faran? - спросил он, а я со все возрастающим ужасом осознал, что прекрасно понимаю эту тарабарщину.
      - Nower-tem de'wysse, не совсем чтобы знаю, - искренне ответил я на том же языке. - Мне кажется, это наречие просто сидит внутри меня…
      - Лучше бы тебе знать поточнее, - заметил волшебник.
      Между строк читалось: "Или я сам выберу ответ".
      - Возможно, - расстался я с частью тайны, - тот сон все-таки не был сном. Значит, это Источник Предвидения.
      - В Гильдии Магов не знают этого названия.
      - А я не знаю его местонахождения. Обратитесь по этому вопросу к Искательнице: я ведь в магии понимаю столько же, сколько тигр в катании на коньках.
      Шон позволил улыбке коснуться его губ.
      - Это МОЖЕТ БЫТЬ правдой, - кивнул он. - Лишь возможность этого дает тебе право остаться в живых.
      Я удивленно посмотрел на вестерлинга.
      - Tres Linge Cythraulian 'otim Drug-hanrigan, - изрек он.
      "Язык Бездны несет Зло Разрушения!"
      "Верно, - согласился внутренний голос, - и разрушает он в первую очередь собственного хозяина. Пока тот не придет в Бездну самолично и не выяснит, что же от него требуется".
      Высказав этому внутреннему голосу все, что я о нем думаю, - мысленно, разумеется, чтобы не давать Шону лишних поводов для подозрений, - я спросил у волшебника:
      - Но как мне доказать, что я говорю правду?
      - Это выяснится в Брайтоне. Я уже послал сообщение, тебя встретят. Предупреждаю заранее: не сопротивляйся. От некоторых заклинаний тебя даже доспехи сидхе не спасут.
      Здорово, кисло подумал я. Этого мне только и не хватало для полного счастья…
 
      Два заклинателя Четвертого Ранга ввели пленника. Рядом с их лиловыми мантиями мифриловая броня варвара сверкала подобно яркому солнцу.
      - Оружие.
      Шедший позади Рыцарь Храма положил на стол поодаль широкий пояс с закрепленными на нем коротким мечом и легким топором. Рядом лег метательный нож.
      - Свободны.
      Поклонившись, все три стража поспешно покинули комнату.
      Старик в выцветшей голубой хламиде откинулся на спинку плетеного кресла и вперил в стоящего перед ним варвара свой взор, перед которым содрогались величайшие воители. Рыжий воин ответил хмурым взглядом, явно показывая, что ему это уже осточертело.
      - Gwynfid-eran, - сказал старик.
      Веревки упали к ногам пленника. Тот размял кисти рук, одновременно смотря по сторонам, но с места не двинулся, ожидая дальнейшего. С его стороны это было умным поступком.
      - Язык Бездны в Эйниранде не звучал уже очень давно, - проговорил старик, прикрыв глаза. - То, что он - и ты - появился здесь в это смутное время, может говорить о многом.
      - Но я…
      - Ты можешь и не знать этого. Не имеет значения. Для дела важны только две вещи: знание и возможность претворить его в дело. Знание есть у меня, ты же станешь возможностью.
      - Мне не нравится, как это звучит, - заявил варвар.
      - Разве я сказал, что тебе должно это понравиться?
      Тот сверкнул глазами, но сумел смолчать. Старик, погладив длинную седую бороду, вновь поразился его рассудительности.
      - Не в моих правилах оставлять помощников без награды, - с нотками примирения в голосе произнес он. - Вернешься с победой - моя благодарность будет больше, чем ты можешь себе вообразить.
      Или не вернешься вовсе, попутно подумал он, что избавит меня от другой проблемы, которая, если подумать, обязана своим возникновением лишь тебе самому…
      - Хм-м-м… Ну, я могу вообразить довольно много.
      - Столько и получишь, - усмехнулся старик, зная, что вообразить больше, чем он может заплатить, варвар просто не в состоянии. - Я никогда не обманываю.
      - Так говорят все колдуны, - хмыкнул готландец.
      - Не зови меня колдуном. Не люблю.
      - Договорились, Лорд Мерлин.
 
      - Неплохо, - заметил старик. - Что же подсказало тебе мое настоящее имя?
      - Так это же очевидно, - удивился я. - Что рыцари, что волшебники ходят перед тобой на цыпочках и исполняют приказания с такой поспешностью, что даже забывают задаться вопросом, зачем это тебе понадобился бродяга-готландец. Да, ты мог бы быть просто одним из Героев Эйниранде, если бы не обстановочка. - Я скользнул глазами по периметру заполненной книгами комнаты, больше похожей на холл библиотеки. - Герои, насколько мне известно, предпочитают действие сидению за манускриптами.
      - А ты был знаком с Героями-чародеями? Или… мм… с духовными лицами?
      - Вряд ли у кого-либо из них будет такое собрание книг на запретном Языке Бездны, - усмехнулся я. - Оставалась лишь одна возможность. Не правда ли?
      - Странно, - сказал Мерлин, меняя тему. - Я почти четыреста лет не встречал человека, который мог бы читать на этом наречии. Я-то думал, ты умеешь лишь говорить на нем.
      - Вообще-то я едва могу читать на Общем, а других языков до недавнего времени не знал. Однако так уж получилось… и не спрашивай, как именно, - быстро добавил я, - все равно не знаю, как ответить. В общем, теперь я могу как говорить, так и писать на этом наречии. Но только на нем - на Общем я по-прежнему могу прочесть лишь самые простые слова.
      Мудрец внимательно выслушал меня и кивнул, явно отметив что-то у себя в памяти.
      - Что ж, принято. Так ты согласен выполнить одно задание?
      Я пожал плечами.
      - У меня что, есть право выбора?
      Мерлин весело хихикнул.
      - Так я и думал, - вздохнул я. - Что я должен сделать?
      Властитель Эйниранде описал затруднение, возникшее у него с неким заносчивым типом, который провозгласил себя Повелителем Драгоценностей и на основании сего потребовал, дабы выскочка и самозванец Мерлин немедленно убрал свою костлявую задницу с Изумрудных Островов, потому как они (в смысле острова) являются средоточием самых дорогих камней Запада - изумрудов.
      С трудом сдерживая ухмылку, я спросил:
      - Почему со столь заурядным делом нужно было обращаться ко мне? Неужто в Эйниранде нет собственных…
      - Не так все просто. Понимаешь ли, его дурацкий ультиматум был вызовом. Точного смысла не понял бы никто в этом мире… Непереводимая игра слов на Языке Бездны - попробуй произнести сам.
      Я осознал, что он имел в виду.
      - Сей ритуальный вызов предполагает ответ, - продолжил Мерлин, - и ответ может быть дан в различной форме. В частности, одним из законных выходов является дуэль. Правила поединка… в общем, довольно разнообразны. Ты мне необходим в качестве заместителя, для того, чтобы сражаться с ним вместо меня, если дело дойдет до рукопашной. Чего нельзя исключать.
      - Стоп, а при чем тут мое знание Языка Бездны?
      - Как, по-твоему, нужно знать наречие, на котором общаются в тех местах, где будет проведен поединок?
      - Понятно… - процедил я. Бой в Бездне?!
      Мне, разумеется, доводилось сражаться в самых различных местах. Во тьме Преисподней, в мире грез Тигра (при воспоминании об этом меня передернуло). Но Бездна Хаоса!
      "…осознает каждую комнату, коридоры и залы в этом всегда мертвом, никогда не бывшем живым мире, который никогда и не был миром, сотворенным звездными взрывами и животворящим огнем, но был сделан, сколочен и соединен, склепан и сварен, изолирован и укреплен не морями, землей и воздухом, а смазкой, металлом, камнем и стенами энергии, висящими в ледяной пустоте, где не светит никакое солнце…" [Р.Желязны "Создания Света и Тьмы"]
      Я стиснул голову в ладонях. Кровь в висках пульсировала в такт словам древней легенды из цикла "Лабиринты прошлого и настоящего" - так называл эти странные притчи Фион, рассказывая ежедневно одну из них. В общем-то я не особо вслушивался в его проповеди и уж никак не думал, что запомню всю эту чушь дословно!
      Жаль, что это был не тот отрывок, где описывалась Бездна… Или и эта информация скрывается в моей своенравной памяти?
      Точно.
      "Звезды, звезды, рассеянные звезды, а в промежутках тьма. Они вспучиваются, сворачиваются и изгибаются, бегут к нему и пробегают мимо. Они сияют светом, чистым, как глаза ангелов, они проскальзывают, близко от него и далеко от него в той вечности, в которой он, как кажется, движется. Нет ни чувства времени, ни чувства движения - лишь изменяется поле. Огромный голубой гигант солнца мгновение висит рядом с ним, уходит, возвращается, окутывает его со всех сторон, и другие огоньки пролетают мимо, как в тумане…" [Р.Желязны "Создания Света и Тьмы"]
      Нет, это совсем не то! Это не может быть описанием!
      Или как раз это и ЕСТЬ описание? Точное и достоверное?…
      - Именно, - подтвердил Мерлин. - Все так и происходило. Я тому свидетель.
      Я промолчал, так как крутившиеся на кончике языка ответы определенно не способствовали успешному продолжению моей героической карьеры…
 
      В сумрачном кольце менгиров царила гробовая тишина. Снаружи, на плоскогорье Дальриад, светило утреннее солнце и дул мягкий южный ветерок; внутри же ветра не было, а солнечные лучи, казалось, вынуждены были преодолевать незримую преграду, чтобы коснуться жесткой бурой травы, - и свет их мгновенно становился бледно-серым, словно плотный туман.
      Повелитель Драгоценностей, задрапированный в длинную мантию невероятной лилово-ало-желто-зеленой расцветки, вперил ненавидящий взгляд своих бледно-серых глаз в прозрачный хрустальный шар.
      - Zur Cythrauln Thy, Merlin! Erfitan! - заявил он.
      Пожелать собеседнику отправиться в Бездну и сдохнуть, пожалуй, не было традиционной формой приветствия, даже на этом наречии.
      - В Бездну отправимся мы оба, - возразил Мерлин из глубин магического кристалла. - Вопрос в том, кто вернется оттуда живым.
      - Umhirn del Anniwn! Mer Awen cran Te'drugh ardan!
      "Вера моя - опора и утешение", - эхом прозвучало в голове Мудреца. Что ж, клянись хоть Внешними Мирами, хоть небом…
      - Ты можешь верить во все что угодно, - намеренно снисходительным тоном парировал Мерлин. - Результат важнее веры. Так ты определился с правилами поединка?
      - Aye. Cecht er-Decalan.
      То бишь рукопашный бой с применением оружия.
      - Так и знал, - обреченно прошептал Мерлин, скрывая ликование. - Что ж, мой ставленник будет у тебя в течение получаса.
      Кристалл погас. Повелитель Драгоценностей размял ноющую челюсть (подражать агглютинативному говору Блэкуолда [Black World (англ.) - Черный Мир]- не самое легкое дело в мире) и сел на алтарь, поставив таким образом свою жизнь под удар.
      Все уловки безработного актера, изучившего пару магических фокусов и несколько трюков иного рода, были бессильны против настоящего Могущества. Джель знал это - и потому потребовал схватки на незнакомой территории и с использованием оружия, надеясь на свою удачу и содержимое потайного кармана.
      Каменный коридор-проход, ведущий внутрь кольца, окрасился в голубой цвет. Когда сияние исчезло, в проходе стоял невысокий рыжеволосый воин, облаченный в странные чешуйчатые латы. Шлема у него не было, равно как и щита, но на поясе висел короткий меч.
      - Drum-wredian, - поздоровался он, и Повелитель Драгоценностей с содроганием опознал резкий, сухой акцент Диких Земель. - Johan han' ien. Thea 'wan?
      - Ner-dias Thy 'oren! (Не твое дело!) - ответил Джель. Имя свое он называть не желал: как знать, незнаком ли с ним этот Йохан?
      И где только Мерлин выкопал этого бойца? Его наставник, головой заплативший за изучение оккультных наук, был уверен, что ни одна живая душа не приходила в Арканмирр извне уже лет двести. А смертных, знающих язык Бездны, вообще не должно было существовать…
      Повелитель Драгоценностей выбросил из головы все несущественные мысли, собрал волю в одну точку и вытащил из-за спины свой посох. Пора начинать, подумал он, и услышал в подтверждение сего мысленную команду: "Hajime!"
      Черный посох, доставшийся Джелю от погибшего в оккультном эксперименте учителя, обрушился на врага.
 
      Я сразу почувствовал подвох: двигался он, как и подобало опытному бойцу, однако удар был нанесен так неловко, словно он впервые взял в руки оружие. Обнажая меч, я одновременно нанес четкий выпад выпрямленными пальцами левой руки; удар "рука-копье" поразил нервный узел в солнечном сплетении противника и заставил Повелителя Драгоценностей согнуться пополам. Однако он успел ткнуть меня своим посохом, и этот удар я почувствовал даже сквозь броню. Одно из ребер справа, похоже, треснуло.
      Повелитель Драгоценностей оскалил ровные желтоватые зубы и провел серию, которую я с большим трудом парировал. Только вошедшие в подсознание уроки Школы Тигра спасли меня от неприятностей.
      Приняв посох основанием лезвия меча, я шагнул вперед и прокрутил его вокруг собственной руки, полагаясь на прочность мифриловых звеньев. Доспехи не подвели, и пришедшийся вскользь удар врага не причинил моему локтю никакого вреда. Тем временем я оказался в идеальном положении для удара головой - небольшой рост давал иногда некоторые преимущества. Естественно, мне по макушке моменталь-но заехали кулаком, однако прочность черепов готландцев вовсе не зря вошла в общеизвестную поговорку. Повелитель Драгоценностей зашипел, отбив себе руку.
      Пока он сообразил, что к чему, я уже был слева от него и наносил выпад в наиболее подходящее место. Он успел подпрыгнуть в отчаянном пируэте, так что сим местом оказалась его задница. Сдержав вопль, противник раскрутил посох и вышиб клинок из моей руки. Меч сидхе описал короткую дугу и вонзился в алтарь, где и остался, обиженно подрагивая.
      Ловким ударом ноги я сбил с его головы капюшон, затем покатился по земле, уклоняясь от свистнувшего надо мной посоха, и, не вставая, ударил согнутой рукой снизу. Тут уж Повелитель Драгоценностей не смог сдержать стона.
      - Это для начала, - сообщил я оседавшему противнику, лицо которого приобретало приятный зеленоватый оттенок. - А это - продолжение урока. - Впечатав локоть в его физиономию, я вышиб посох из рук врага и поспешно отбросил его прочь.
      Ошибка. Повелитель Драгоценностей тут же пнул меня в колено, и только его неудобная позиция спасла меня от перелома. Падая, я на мгновение посмотрел вниз - и пожалел об этом.
      Вместо плотной земли под нами была чернота. Бездонная пропасть.
      Бездна Хаоса.
      - Ты все же заставил меня прибегнуть к этому, - проговорил он, пряча руку под мантию.
      Что-то странное почудилось в его голосе. То, как он произносил слова…
      - Зачем ты подделываешь акцент? - спросил я.
      - Заметил-таки, - кивнул он. - Я действительно не из Блэкуолда, но тебе это уже без разницы.
      - Отчего же, - не согласился я, заметив во тьме кое-что и стараясь скрыть направление своих мыслей, - интересно было бы послушать. Я-то ничего не скрывал.
      - О, Я расскажу тебе все. Потом, когда Арканмирр будет повержен к Моим ногам, а все Властители займут подобающие им места в аду. Тогда Я извлеку твой хладный труп из Бездны, вдохну в него новую жизнь и дух непоколебимой преданности Мне, а затем с удовольствием поговорю со Своим лучшим слугой. Это тебе подходит?