Ристокон нетерпеливо возился со своей одеждой, бормоча девушке, чтобы она немедленно отошла подальше. Но Терес отступила лишь на полшага и, просунув пальцы под край коротких панталон, начала скатывать тонкую ткань с бедер. Ристокон жадно уставился на обнажившуюся полоску ее живота, затем неуклюже нагнулся и принялся торопливо стягивать с себя упрямо цепляющиеся за сапоги штаны.
Не смея думать о последствиях, Терес сильно ударила коленом в его неосторожно приблизившееся лицо, выбив зубы.
С придушенным воплем — слишком испуганным, чтобы выразить боль и ярость, Ристокон откинулся назад, путаясь ногами в одежде, и тяжело упал на спину, ударившись головой о пол. Не успел он очнуться от оглушительного удара, как Терес прыгнула на него.
Она подхватила плеть, потому что не было времени добраться до его меча. Терес вонзила колени ему в грудь, и сквозь его разбитые губы хлынула алая кровь; затем девушка обернула плеть вокруг его горла, чтобы заглушить яростные вопли.
Он отчаянно дергался, пытаясь сбросить с себя противницу, но ее гибкая фигура таила в себе упругую силу, а девушка была знакома со всеми уловками рукопашного боя. Она мрачно продолжала душить его, и ее хватку усиливали стыд и ярость.
Кожа впилась в его горло, Терес безжалостно скручивала удавку. Колени девушки прижимали плечи Ристокона, но его ноги бешено дергались, так и не освободившись от одежды. Вскоре бравый капитан затих.
Терес наконец ослабила хватку, ее руки дрогнули. Всмотревшись в лиловое лицо Ристокона, она почувствовала дрожь отвращения. Когда девушка поднялась на ноги, ей показалось, будто комната качнулась, но разум ее действовал холодно и четко.
Их сватка протекала в молчании, если какие-то звуки и донеслись до коридора, то стража Ристокона могла предположить, что хозяин развлекается. Не помешает на всякий случай закрыть дверь на засов…
Но что дальше? Дрибек может отреагировать на смерть своего капитана как угодно. В лучшем случае она останется его пленницей. Упав на постель, девушка привычно прикусила костяшки пальцев и принялась обдумывать ситуацию. Поступок Ристокона полностью изменил ее положение. Лжестража ожидала за дверью, оружие Ристокона лежало перед ней, ее охранницы связаны и беспомощны. В эту ночь весь город обезумел, и, судя по словам Ристокона, крепость отдана в руки пьяных гуляк. У нее не будет другого такого случая, если только она сможет пройти мимо подручных Ристокона и остаться в живых.
Риск велик, но ей надоело быть военной добычей Дрибека. Не помешает изменить внешность.
Она быстро вошла в кладовку, где лежали вещи Пентри, и внимательно осмотрела их. Если Селонари видел Терес в мужской одежде, то она может сменить свой костюм. К сожалению, Пентри не держала здесь платьев, а Терес не посмела освободить одну из служанок, чтобы позаимствовать у нее одежду. В любую секунду кто-нибудь может что-то заподозрить и заглянуть в комнату.
Она проворно смыла пот и грязь с тела с помощью губки, осматривая вспухшие красные рубцы от плети, полузажившие царапины и синяки, полученные в сражении. Впрочем, сегодня ночью никто их не заметит. Девушка надела короткую блузу и набедренный пояс, свободно облегающие ее стройную фигуру, — причудливые вещицы из серебряной проволоки и огненно-красного шелка, в которых ощутила себя портовой танцовщицей. Накидка из зеленого шелка, отороченная мехом, оказалась единственной одеждой для улицы, оставленной Пентри. Терес набросила ее на плечи и, нахмурясь, взглянула на себя в зеркало. Во всяком случае, не похожа на воина.
Волосы внушали ей наибольшие опасения, но с этим ничего не поделаешь. По крайней мере она успела заметить среди темноволосых женщин Селонари нескольких блондинок. Торопливо расплетя тяжелую косу, девушка расчесала длинные локоны и стянула их украшенной драгоценными камнями повязкой, выпустив густую прядь на рассеченную шрамом щеку. Теперь не многие узнают ее в лицо, если только не обратят внимание на сломанный нос. Пора чуть подкрасить губы… и замысел может сработать.
Скоро она это узнает. Вытерев ладони, Терес взяла меч Ристокона и спрятала его под накидкой. Затем невозмутимо приоткрыла дверь.
— Хочешь повеселиться — присоединяйся к нам, — пригласила она заступившего ей дорогу солдата.
Она стояла в тени, пряча клинок за спиной. Накидка распахнулась донизу, и приглашение показалось заманчивым. Появление соблазнительной девицы застало стражника врасплох, и он отреагировал машинально, не подозревая об опасности. На губах у него мелькнула улыбка, он шагнул через порог в комнату, протягивая к девушке руки.
Не давая ему задуматься ни на секунду, Терес сделала выпад. Острие пронзило ему сердце, и часовой с хриплым стоном упал в комнату.
Стражников было двое. Второй стоял сбоку от полуоткрытой двери. Он появился в проеме в тот миг, когда Терес выдернула клинок, позволяя телу его напарника рухнуть на пол.
— Что за чертовщина! — вырвалось у солдата при виде двух трупов и мстительной сирены. Меч в руке ошеломленного стража медленно поднялся, а горло дернулось, готовое исторгнуть зов о помощи. Клинок Терес яростно ударил. Голова часового едва не слетела с плеч, и он повалился через порог.
Перешагнув через тела, Терес осторожно вышла в коридор, избежав таким образом нападения третьего часового. Наемник подстерегал в конце коридора Дрибека, чтобы под вымышленным предлогом помешать ему войти к Терес. Их мечи скрестились со звоном, способным всполошить всю крепость.
Терес отчаянно отбила выпад солдата и направила лезвие ему в лицо. Он уклонился и растерянно отступил. Едва он открыл рот, чтобы позвать на помощь, как она прорычала ему в лицо:
— Посмей только поднять тревогу, и Дрибек «наградит» тебя за участие в заговоре! Тебе известен приказ господина — Дрибек повесит тебя, узнав о предательстве Ристокона!
— Надеюсь, он ничего не узнает! — проворчал наемник. — Ты только что подписала себе смертный приговор, стерва! Я справлюсь с женщиной без всякой помощи! — Он бросился вперед.
Накидка мешала Терес, девушка еле успела уклониться от его выпада. Непривычная одежда ограничивала движения. К тому же в любую минуту кто-нибудь мог услышать звон стали. Она очертя голову бросилась в нападение, вынудив стражника отступить на несколько шагов. Его клинок погрузился в складки шелка в поисках ее обнаженной плоти.
Вдруг наемник пошатнулся и мучительно выгнул спину. Терес машинально пронзила его, хотя страж уже умирал от впившегося в спину кинжала. Он рухнул ничком, и Терес изумленно уставилась на торчавшую из его спины рукоять.
— Прекрасно, — заметил Кейн, шагая к ней босиком. — Я просто в восторге. Что еще ты наделала?
Он грубо ухватил труп стражника и потащил его в покои Дрибека. При виде мертвых тел Кейн удивленно поднял брови:
— Проклятие! Я вижу, ты успела славно повеселиться! Постараемся скрыть следы. Я вытру кровь в коридоре, а ты плесни на пятно немного вина, и, быть может, никто не станет приглядываться. Сможешь раздобыть вина?
— Откуда ты появился? — осведомилась Терес, принеся вино.
— Моя комната находится в этом крыле — тебе повезло, что сейчас здесь никого нет! Я хотел улучить минуту и посмотреть, как ты устроилась… Ристокон покинул пиршественный зал подозрительно спокойный. Это обеспокоило меня, и я решил поискать тебя, а вскоре почуял кровь и увидел, как ты бьешься в коридоре с наемником. Продолжать поединок не имело смысла, поэтому мой нож нашел его спину. Оставь нам по глотку, ладно? А теперь живо в мою комнату! Нас не должны здесь видеть.
— А где Пентри? — смущенно спросила Терес, заметив лиловые царапины на обнаженной спине Кейна. Она несла сверток со своей одеждой и оружием Ристокона обеими руками.
— Входи. Тебе известны все новости, Терес. Пентри спит на моей кровати с улыбкой на жадных устах. Я подсыпал ей в вино снотворное, и она еще несколько часов будет наслаждаться сном. Пентри решит, что ее одолело вино и назавтра будет болтать со всей горячностью своего тщеславия о том, как прекрасно мы с ней провели ночь. Кстати, твой наряд впечатляет. Теперь расскажи, что за чертовщина с тобой приключилась.
Терес кратко описала ему события этого вечера.
— Кейн, ты должен помочь мне бежать! — закончила она. — Дрибек ушел на всю ночь, но кого-то наверняка заинтересует, почему его спальня не охраняется. Они заглянут внутрь, и Дрибек перевернет замок вверх дном ради того, чтобы найти меня!
— Пожалуй, я смогу вывести тебя отсюда, — задумчиво протянул Кейн. — Время поджимает, но отступать поздно, да и дисциплина в эту ночь, как ты заметила, хромает на обе ноги. Тебе наверняка угрожает опасность, пока не пересечешь границу Бреймена.
— А как же слова Дрибека о мире?
— Очередная хитрость. Его потери у реки больше, нежели он признает. Он понимает, что Малхион сможет возродить свою армию быстрее, чем это сделает Селонари… и что следующий поход Волка на юг будет спланирован более тщательно. Поэтому он хочет выгадать время и усилить войско под предлогом перемирия. Усыпив бдительность Бреймена, он нападет на ваш город без предупреждения, укрепив свое положение этим ударом возмездия и одаривая трофеями своих вассалов.
— Я уже разгадала его замысел, — с горечью призналась Терес. — Для побега из города мне понадобится хорошая лошадь. Но ты тоже окажешься в опасности! Ты побежишь со мной?
Кейн покачал головой:
— Если я буду осторожен, меня здесь никто не заподозрит. В сражении я спас Дрибеку жизнь и храбро бился ради победы, поэтому он мне верит. Передай Малхиону, что я останусь с Дрибеком и буду доносить обо всем. Полагаю, Щедрость Волка превосходит щедрость его врагов. Кстати, верхом ты наверняка столкнешься с патрулями Селонари — Дрибек не оставил границу без присмотра, не забывай об этом. Узнав о твоем побеге, он обязательно усилит охрану вдоль всей границы. Мне сдается, есть менее опасный путь. Тебе хорошо знакома география Южных Земель?
— Знакома, насколько это необходимо военачальнику! — Вопрос задел Терес.
— Замечательно. Тебе известно, что река Нолтобен протекает через Селонари в западном направлении и вливается в Мейсвен, а в двадцати милях вверх по течению в Мейсвен впадает Кластен. Кластен полноводен от дождей, но не слитком опасен для плавания. Если мы украдем для тебя маленькую лодку, быстрое течение к рассвету унесет тебя далеко от стен Селонари. Ты просто поплывешь по течению, единственное ответвление — там, где южный рукав Нолтобена впадает в Кранор-Рилл, но это лишь грязный ручей, поэтому ты его не спутаешь. Очутившись в Мейсвене, плыви до того места, где в него впадает Кластен, и тогда узнаешь, что покинула земли Селонари. Оставь лодку на берегу и найди поселение, где сможешь раздобыть себе лошадь, на которой отправишься вдоль Кластена в Бреймен.
— Звучит заманчиво. Но как я выберусь из замка?
Кейн задумчиво посмотрел на девушку:
— Положись на выбранный тобою маскарадный костюм. В этих шелках ты вовсе не похожа на разбойницу Терес. Я понесу тебя, только спрячь под моим плащом свои белокурые волосы. Если кто-то остановит нас, я поясню, что ты — Пентри и я решил вынести тебя на свежий воздух. Сегодня у всех затуманены мозги, а полуодетые девушки вообще представляют собой слишком заурядное зрелище. Вдобавок снаружи льет дождь, а мы и без того потеряли много времени.
Сунув ноги в сапоги, Кейн набросил на нагие плечи плащ и прицепил к поясу меч. Взяв у него несколько монет и окорок, Терес уложила их в сверток со своей одеждой и оружием. Кейн добавил фляжку вина и критически осмотрел узел.
— Твои сапоги тоже здесь? — скривился он. — Постарайся держать их под моим плащом, потому что мне трудно будет объяснить, откуда они здесь взялись.
Он легко поднял девушку, укутав материей ее плечи и голову, но оставляя обнаженные ноги на виду, давая понять, что его ноша принадлежит исключительно ему одному. Прижавшись лицом к плечу Кейна под плащом, Терес для устойчивости ухватилась за кожаные ножны. Вскоре она почувствовала, как Кейн открыл дверь и уверенно зашагал по проходу.
Хитрости такого рода терзали напряженные нервы Терес, привыкшей действовать напрямую, поэтому ей пришлось призвать на помощь всю свою выдержку. Она расслабленно лежала в объятиях Кейна, не видя происходящего вокруг, а ее воображение дразнили доносящиеся из темноты отдаленные звуки. Приказав себе успокоиться, она покрепче прижала к себе сверток с оружием. Если на них нападут, она и Кейн смогут убить сотню пьяных дурней, прежде чем падут сами.
Необычная сила этого воина внушала доверие, и девушку почему-то охватило чувство покоя оттого, что под щекой у нее мускулистая рука.
Кейн нес ее легко, хотя на руках у него было отнюдь не хрупкое создание. В его походке была неторопливая уверенность, и Терес поклялась себе не уступать ему в выдержке.
Крепость Дрибека превосходила величиной замок ее отца, переходы казались бесконечными. Иногда темнота оживала бормочущими голосами, и Кейн что-то коротко бурчал в ответ. Казалось, никто не пытался остановить их и не обращал на них внимания. Да и с чего бы препятствовать столь влиятельному человеку, занятому, как видно, частным делом? Невзирая на логику умозаключений, ее эмоции рисовали яркую картину беды. Что если какой-то пьяной компании вздумается…
Ветер пошевелил складки красноватой материи влажным, холодным дыханием. Неразборчивый вопрос где-то рядом, рокочущий голос Кейна у ее щеки, его «пьяная», заплетающая речь: «Эти благородные девицы настолько слабы, что падают в обморок на настоящей пирушке. Холодный дождь быстро приведет ее в чувство — иначе мне придется поискать подружку побойчее в ближайшей таверне». Понимающие усмешки, сочувственные восклицания и непристойные советы, в ответ на которые Кейн, чертыхнувшись, двинулся дальше.
Дождь лил на ее нагие ноги, шуршал и приглушал иные звуки, одновременно скрывая за своей пеленой окружающее. Наконец Терес разжала стиснутые зубы, на нее волной накатило чувство облегчения. Они вырвались из крепости.
Пройдя еще немного, Кейн поставил ее на землю. Оглядевшись, девушка обнаружила, что они находятся в переулке. Ночь была туманной, моросил унылый дождь. В мутной пелене, спотыкаясь, сновали люди.
— Идем отсюда, — пробормотал Кейн. — Тебя не назовешь легкой как перышко; теперь я понимаю, почему Ристокон проиграл поединок.
Терес промолчала, не зная, считать это комплиментом или укором. Вместо этого она спросила:
— Что теперь?
— Идем к реке, где постараемся найти лодку. Ну-ка полезай сюда. — Он привлек ее к себе, укрывая плащом. — Никто не обратит внимания на прогуливающуюся парочку, пытающуюся остаться сухой.
Ей было удобно — Терес ростом была почти с Кейна. Обняв девушку правой рукой, он притянул ее к своей широкой груди и накрыл плащом их головы. Держа свой узел перед собой, она ухитрялась не задевать спутника на ходу ножнами.
Мощеная улица изобиловала широкими лужами, босые ноги девушки обдавало холодными брызгами, но они упрямо брели в ночь. Кейн старался держаться в тени, хотя шипящие уличные фонари и падающий на улицу из окон и дверных проемов желтоватый свет почти не рассеивали темноту. Как и предполагал Кейн, они не интересовали случайных прохожих. Беглецы крадучись пробирались по праздничному городу, остановившись лишь раз, чтобы сорвать плащ с бесчувственного пьяного.
Берег реки был пустынным, сюда не доносился шум из таверн. Речные ворота были распахнуты, пьяные часовые укрылись в своих казармах. Случайные искатели приключений проходили в ворота незамеченными в поисках развлечений в Селонари либо в усеивающих побережье и окраины города подозрительных притонах.
— Эта может сгодиться, — заметил Кейн, указывая на перевернутую лодку, вытянутую на берег. — Вдобавок не нужно откачивать воду.
Лодка была около восемнадцати футов в длину, с приподнятым носом и широкой кормой — неприметная посудина, к тому же ветхая. Свежие борозды на глине показывали, что ею постоянно пользовались, а значит, она была на плаву. Старые весла лежали под корпусом, цепь прикрепляла нос лодки к дереву. Поблизости виднелось жилище, но его хозяева находились в какой-то таверне: в окнах не было света.
Кейн занялся замком, ловко пользуясь в качестве отмычки извлеченной из-за голенища полоской металла. Через несколько минут цепь разомкнулась. Перевернув лодку, он легко приподнял корму и предложил Терес поднять нос, чтобы тот не волочился по камням. Терес напряглась и приподняла нос из глины, после чего Кейн подтащил судно к кромке воды. «Спуск на воду» прошел в молчании.
— Порядок, ты знаешь свой курс. Главное, не зацепись в темноте за корягу, — предупредил он девушку. — Придерживайся течения и достигнешь места впадения в Мейсвен Кластена примерно к полудню. Воспользуйся веслами, если выдержат плечи, а лучше удерживай курс румпелем. Через несколько часов рассвет, поэтому ты увидишь течение.
Бормоча слова признательности, Терес бросила в лодку свой узел и шагнула в нее через нос. Кейн подал ей украденный плащ.
— Это согреет тебя. Отдай мне твою накидку. Люди видели меня с девушкой на руках, они увидят меня возвращающимся с той же ношей. Я подберу какую-нибудь девицу в таверне и унесу ее с собой — она ничего не поймет, очнувшись наутро в замке Дрибека.
Отдав ему накидку, Терес укрылась плащом и уселась возле румпеля.
— Ты очень рискуешь, Кейн, — остерегла она. — Возможно, они уже нашли тело Ристокона… И опоенную снотворным Пентри в твоей комнате. Ты можешь вернуться прямо в ловушку.
— Я подумал об этом, — подтвердил Кейн. — Что ж, игра стоит того, чтобы рискнуть. Желаю удачи.
— Удачи и тебе, — отозвалась она и озабоченно улыбнулась. — Кейн, спасибо тебе за помощь.
Он пожал плечами и что-то пробормотал, затем столкнул лодку. Она успела увидеть, как он провожал ее взглядом, потом темнота поглотила обоих.
XIV. ПОБЕГ В КОШМАР
Дождь был холодный, но речной туман еще холоднее. Терес съежилась под промокшим плащом, пытаясь согреться. Под ним на девушке была только короткая блузка и набедренный пояс, а ее тело холодили украшения. Терес подумала о своем свертке с одеждой, но она сунула его под навес на носу лодки, чтобы сохранить сухим. По крайней мере ей трудно промокнуть больше, а если лодка перевернется, ей будет легче плыть.
Река несла девушку в ночь. В темноте невозможно было определить скорость, но она казалась довольно значительной. Мимо проносились бревна и мусор, подхваченный Нолтобеном с берегов. Поначалу сердце Терес замирало каждый раз при столкновении лодки с плавучими обломками, но вскоре она перестала обращать внимания на этих «попутчиков». Иногда она приближалась к берегу настолько, что различала его черную тень, и тогда быстро возвращала лодку на середину реки. Ей уже грозили несколько тянущихся ветвей, но их было мало, поскольку река поднялась на несколько футов и быстрое течение несло суденышко мимо подобных препятствий.
Дождь продолжал моросить и с приближением рассвета, когда в небе появились серые просветы. Береговая линия превратилась в темную стену, как во сне скользящую мимо ее лодки, а туман сгустился и побелел. Пока что управлять лодкой было невозможно; казалось, река охотно несла девушку на родную землю без малейших усилий с ее стороны. Даже дождь был не столь силен, чтобы нужно было вычерпывать воду.
Терес устало легла на корме. Мокрые волосы служили вытянувшейся девушке влажной подушкой. Шорох дождя и бормотание реки успокаивали, завораживали. Когда она спала последний раз? Целую вечность тому назад. Испытания последних дней истощили ее. Как приятно лежать сейчас в лодке наедине с рекой, дождем и приближающимся рассветом.
Терес уснула.
Река грез подхватила ее своим течением. Волнующие сцены сражения, устремленные на нее блестящие клинки. Она дралась отчаянно, но двигалась медленно и неуклюже. Она рассекала нападающих, но их тела оставались невредимыми, и они продолжали колоть ее мечами, пронзая кожу. Терес ощущала боль, стонала и металась, лежа в лодке, но не могла проснуться окончательно.
Перед ее мысленным взором скользили лица — обломки, влекомые течением. Некоторые были знакомы ей по именам, другие промелькнули перед ней в разгар битвы. Малхион — вечно дразнящий и со смехом подбадривающий. Ристокон — отвратительно посиневшее лицо, похотливая кривая улыбка. Его плеть оставила шрам на ее щеке, его руки стискивали ее, царапали, превратились в ползущих по ее телу пауков. Дрибек, гордый и высокомерный, всегда выжидающий минуту, когда можно нанести решающий удар. Его слова убедительны, а сердце почернело от лжи. Кейн — его лицо скрыто под маской. Загадочный, появляющийся в миг наибольшей опасности, словно дух из легенды. Его поступки всегда легко объяснимы… Но что за цели и тайные помыслы скрывает он?
Перед ней будто наяву засиял необычайно огромный, ослепительно сверкающий и таящий в себе немыслимое зло камень. Он сиял, освещая одержимое жаждой убийства лицо Кейна. Этот кошмар внушил ей безумный страх. Драгоценный камень был огромен и горяч, как солнце. Кейн исчез в его глубинах, порочный блеск камня поглотил и ее, вонзаясь в мозг и впиваясь в душу, подобно жаждущему крови вампиру. В зловещем сиянии мелькали и другие видения, корчащиеся фигуры, не похожие на людей, — рабы дьявольского камня, души которых питаются его огнем. Камень был живым, мыслящим! Его сила расползалась повсюду, окутывая землю своим пульсирующим пламенем. Вот он заметил ее, пожелал ее и протянул к ней сияющие щупальца. Своим прикосновением они исследовали ее мозг.
Терес вскрикнула и вскочила на ноги, едва не опрокинув лодку. Испуганная и дрожащая, девушка прислонилась спиной к корме и попыталась собраться с мыслями, испытывая мучительную боль в напрягшихся мышцах. Свет. Солнце сияло высоко в небе. Дождь прекратился, но пелена тумана осталась.
Терес ошеломленно огляделась. Лодка уже не скользила по течению, речной берег не вздымался на фоне неба. Увы, ее суденышко вяло дрейфовало по тепловатому болоту, окруженное со всех сторон грязными, в пятнах тины, водами и полузадушенными плющом деревьями.
Предупреждение Кейна! Эта темнота и ее сон! Когда река Нолтобен поднялась от наводнения, ее насыщенный глиной мутный южный рукав ожил, и, пока Терес спала, течение унесло лодку в болото.
Она очутилась в Кранор-Рилл!
Девушка припомнила легенды об этой ядовитой ловушке, о мерзких существах, ползающих по ее лабиринтам, предательских трясинах, развалинах города и ужасных риллити, творящих кошмарные обряды над пойманными в непроходимом болоте людьми. Она вздрогнула; даже лучи утреннего солнца казались в этом тумане безрадостными.
«Не смей паниковать», — приказала она себе, все еще потрясенная ужасным сном. Терес стряхнула с плеч плащ, стянула волосы узлом и обнаружила на лице кровь от хлесткого удара низко стелющейся над водой ветки. Мудрейший Оммем, как далеко вошла лодка в Кранор-Рилл?
Похоже, весьма далеко. Слабое течение покачивало лодку. Оглядываясь, Терес видела лишь лабиринт расходящихся во все стороны «ручьев»… Но куда они ведут? Кругом стояли в воде кипарисы и виднелись заросли платанов, унизанные у корней гирляндами зеленоватой пены. Течение могло принести ее сюда любым из бесчисленных «ручьев» лабиринта.
Терес решительно погрузила весла в усеянную пятнами тины воду. Пока она гребет против течения, лодка направляется из болота. К несчастью, течение здесь настолько ослабело, что его направление осталось для нее загадкой.
Беспокойный сон почти не рассеял усталость девушки. Спина и плечи Терес задеревенели от ноющей боли. Лодка была тяжела для непривычного к веслам человека, но подстерегающая опасность заставляла ее усталое тело грести, не думая об отдыхе.
Одна водяная «дорожка» оказалась тупиком, и Терес, чертыхаясь, повернула назад. Мокрые ладони покрылись волдырями; она обмотала дерево полосками шелка, и это немного помогло.
Вскоре лодка наткнулась на невидимую преграду и содрогнулась. Терес испуганно всмотрелась и с облегчением обнаружила, что днище не пробито ни единой корягой. Но ведь лодка на чем-то «повисла» — почему?
Выдержка изменила Терес, и она вскрикнула, когда за борт лодки ухватились перепончатые руки. Риллити поднялись из мутных глубин болота, подобно вызванным колдовством демонам. Сколько их? Десять, пятнадцать… не все ли равно? Они плавали вокруг лодки, оставляя за собой пенистые следы, выбирались из-за переплетений кипарисовых корней и влажных зарослей, окаймлявших глинистые прогалины.
Лодка сильно качнулась. Терес бросила весла и прыгнула за своим мечом, лежавшим под носовой банкой. Неожиданный боковой толчок едва не опрокинул лодку, швырнув девушку на дно. Едва она поднялась на колени, как очередной толчок чуть не выбросил ее за борт.
Над бортом взметнулась перепончатая рука и схватила Терес за предплечье. Девушка пронзительно вскрикнула от отвращения, заколотила по руке кулаком и впилась зубами в дурно пахнущую чешуйчатую шкуру. Рука лишь усилила хватку, царапая ей кожу грубыми когтями. Лодка тяжело накренилась и перевернулась бы, но ее крепко держали перепончатые руки. Риллити перелез через борт и плюхнулся в лодку, уставясь на девушку отвратительными выпученными глазами.
Обезумевшая Терес пыталась разжать удерживающие ее когтистые пальцы, чуть не вывихнув себе плечо в попытке дотянуться до меча. Он ждал ее в каких-то четырех дюймах от тянущихся пальцев. Но набросилась другая рептилия. Терес свирепо ударила босой ногой. Она дралась как животное, но кулаки были бессильны против бронированной шкуры. Очередной риллити влез в лодку и стиснул ей руки. Только хватка окруживших лодку рептилий удерживала ее на плаву.
Устав от возни, риллити угостил девушку оплеухой, едва не сломав ей челюсть. Удар оглушил Терес, она обмякла, во рту у нее появился привкус крови, а весь мир вокруг взорвался искрами нестерпимой боли. Чудовища стянули ее запястья и лодыжки кожаными ремнями, закрепив их грубыми, крепкими узлами, и, оставив обессиленную пленницу на дне лодки, снова выпрыгнули за борт.
Когда туман в голове рассеялся, Терес почувствовала, что суденышко движется. Риллити тянули лодку за собой в дебри Кранор-Рилл.
Некоторое время Терес лежала вне себя от ужаса. Голова у нее шла кругом, притупленное усталостью и страхом воображение рисовало смутные картины неких ужасных событий. Рептилии не убили ее сразу, они лишь связали ее, словно ягненка. В памяти ожили легенды о Кранор-Рилл. Отвратительные ритуалы риллити, безымянный зловещий бог старого мира, которому они приносили жертвы безлунными ночами. Терес вспомнила мрачные слухи о нападении рептилий на изолированные пограничные поселения и о зверской жестокости, с которой они поступали позже с теми, кому не повезло быть убитыми сразу. Подтверждением тих кошмаров были изуродованные трупы, безумные вопли и хнычущий лепет тех, кто остался в живых и встретил их запоздалых спасителей. Терес со страхом вспомнила, что луна убывала с каждой ночью, и рассудок едва не покинул ее при мысли о грозящей ей смерти.
Но волчице не подобает умирать, ползая на брюхе и обезумев от страха. Стальная воля Терес содрогнулась, но вынесла это ужасное испытание. Девушка подавила вопль. Она — воин, а не придворная дама, и если печальная участь неминуема, то Терес погибнет достойно.
Она подняла голову, заставляя себя смотреть на окружающее и прогоняя пугающие видения. Ее меч. Чудовища не обратили внимания на сверток. Он по-прежнему лежал под носовой банкой, этот узел с одеждой, провизией и ее мечом.
Терес лежала на корме, меч находился в нескольких футах от нее. Быть может, ей удастся дотянуться до него, незаметно вынуть из ножен и перерезать ремни. Она понимала, что не уйдет от риллити. Но с мечом в руке умереть легче. Она будет сражаться, пока им не придется прикончить ее… Умереть благородной смертью с окрашенным кровью врага клинком.
Но вначале необходимо дотянуться до меча. Она осторожно приподняла голову. Ее тюремщики плыли по обе стороны, придерживая лодку за борта: это мешало им следить за движениями пленницы. Терес медленно подогнула ноги и вытянулась. С бешено колотящимся сердцем она замерла, молясь, чтобы ее движения не вызвали подозрений.
Девушка ползком добралась до средней скамьи. Риллити наверняка ощущают перемещение веса и вскоре заглянут в лодку. Прижавшись к днищу, она протиснулась под скамьей. Ей пришлось скользить всем телом по ветхим доскам со связанными за спиной руками. Камешки и выщербленные доски царапали ее тело, но охваченная мучительными опасениями девушка не замечала острой боли. Она выползла из-под скамьи. Полпути пройдено… Что случится, когда под ее весом нос лодки осядет глубже?
Терес дюйм за дюймом, с передышками, приближалась к цели. Она уже почти коснулась меча… наступила опаснейшая минута. Чтобы уберечь сверток от дождя, она сунула его далеко под носовую банку, и ей придется попытаться достать его, сидя спиной к корме. При этом ее голова поднимется над бортом, и у нее не останется ни малейшей надежды проскользнуть незамеченной.
Но чем черт не шутит. Терес осторожно перевернулась, вытянула босые ноги и коснулась пальцами свертка. Еще дюйм. Теперь кожаный узел у нее под ступнями. Несмотря на крепко стянутые лодыжки, она смогла подцепить большим пальцем опоясывающий узел ремень.
Терес попыталась приподнять узел. Меч проскрежетал о корпус лодки, и она прикусила губу, опасаясь появления над бортом жабьей физиономии. Никого! Может, твари не заметили при ней меча? Она приподняла и снова опустила лодыжки, стараясь, чтобы меч не звякнул о доски. Ножны застряли в стойках корпуса. Жгучий пот стекал ей на глаза. Терес осторожно толкнула узел назад под сиденье, повращала лодыжками, чтобы освободить ножны, и снова потянула их к себе. Ножны выскочили из-за стойки, узел скользнул следом.
Неожиданный плеск — над водой показались плечи амфибий. Они проплывали над отмелью. На девушку уставились враждебные физиономии, меч был совсем неподалеку.
Она бросилась к нему, но безуспешно. Грубые руки подняли ее и оттащили на корму. Меч остался лежать там, где она уронила его. Невзирая на полученные ушибы, Терес с тоской уставилась на свое оружие. Один из риллити набросил ей на шею кожаную петлю, затянул ее на горле и привязал свободный конец за румпель. Рептилии злобно бормотали, но Терес даже не расслышала их урчащих голосов.