Майджстраль (№3) - Престарелый рок

— Кто представляет твои интересы? — спросила Николь.

Майджстраль ответил. Николь нахмурилась:

— Она ведь, по-моему, жутко молода?

— Вполне зрелая для своих лет.

— Да, но на карту поставлена твоя жизнь.

Майджстраль вздрогнул. Ему вовсе не требовалось такое напоминание.

— Догадываешься, кто мог это спровоцировать? — спросила Николь.

— Нет. Уже голову сломал, но ничего не придумал…

— Я поручу Службе безопасности Диадемы копнуть поглубже всех твоих знакомых.

Майджстраль преисполнился благодарности:

— Спасибо.

Однако подозрения тут же закрались в душу.

— Ваши люди постоянно следят за взломщиками, верно?

— Более или менее регулярно.

— Попроси их сосредоточить усилия на Элис Мэндерли. Пусть проверят банковский счет.

Николь кивнула.

— Попрошу безотлагательно. И сама потороплюсь. Приеду завтра утром, так что переговорим. Я бы и раньше приехала, — объяснила Николь, — но сегодня вечером прием, от которого мне никак нельзя отказаться, — у короля Ливии. — Она задумчиво нахмурила брови.

— Уверен, он симпатичный, хоть и король, — утешил ее Майджстраль. — У королей есть все, чтобы быть симпатичными. А я буду рад увидеть тебя завтра.

На лице Николь отразились сомнения.

— Дрейк, — сказала она, — а вдруг они снова попытаются?

Майджстраль не сводил глаз с лица Николь. Кровь застыла у него в жилах.

— С какой стати? — уныло спросил он.

— А почему они сделали это в первый раз? — вопросом на вопрос ответила Николь.

— Позабочусь об охране.

— Это правильно, — согласилась Николь и улыбнулась. — Передай привет Роману.

Закончив разговор, Майджстраль без промедления отправился в отведенные ему комнаты, проскочив мимо Лоуренса и его приятелей, которые были явно не прочь продолжить начатую беседу.

Войдя к себе, Майджстраль не нашел там никого, кроме рифовых рыбок, сновавших за прозрачной стеной купола. Он подошел к пульту вызова персонала и нажал клавишу «обслуга»:

— Роман?

— Сию минуту, сэр.

Когда слуга вошел, Майджстраль поразился происшедшей в нем перемене: шерсть почти целиком выпала, обнажив сероватую кожу, глаза покраснели. Роман непрерывно почесывался. В таком плачевном состоянии Майджстраль Романа еще не видел.

— Я тут подумал, — сказал ему Дрейк, — что тот, кто подбросил мне пистолет, может предпринять новую попытку.

Роман издал долгий, гулкий рык.

Волоски на шее у Майджстраля встали дыбом, и он пригладил их.

— Я хотел бы максимально обезопасить эти комнаты, — сказал он. — Любые средства сигнализации, любые детекторы, какие только можно раздобыть. Надо оградить себя от досадных сюрпризов. Установи все.

— Хорошо, сэр.

Майджстраль снова ощутил холодок тревоги.

— Все охранные системы ты должен проверить лично, — добавил он. — Мне бы хотелось, чтобы этим занялся ты, а не Дрекслер.

Роман напрягся и снова глухо зарычал:

— Мы больше не доверяем мистеру Дрекслеру, сэр?

— Мы никому не доверяем. Роман. На станции Сильверсайд Дрекслер работал на Джеффа Фу Джорджа — не забывай, — то есть против нас. Не исключено, что он задумал хитрый план отмщения. А может быть, план придумал кто-то другой, а он только исполнитель.

— Ванесса-Беглянка, сэр?

Майджстраль нахмурил брови. Вот кого надо было поручить людям Николь.

— Весьма вероятно, — ответил Майджстраль. — Короче говоря, не спускай с Дрекслера глаз.

— Хорошо, сэр.

— И еще, — добавил Майджстраль. — Тебе горячий привет от Николь.

Уши Романа от удовольствия прижались к голове. Они с Николь всегда были в самых теплых отношениях.

— Надеюсь, мисс Николь мы все еще доверяем, — пробормотал он.

— Безусловно.

Язык Романа изобразил улыбку.

— Очень хорошо, сэр.

Майджстраль только закончил переодевание к обеду, как позвонила Роберта. У Майджстраля упало сердце, когда он увидел тоску в ее фиалковых глазах.

— Какие новости? — спросил он, надеясь, что она не заметит дрожи в его голосе.

— Джозеф Боб продолжает настаивать, чтобы дуэль состоялась как можно скорее. Отказаться — никакой возможности, и он имеет на это право. Если только ты не хочешь, чтобы он вместо этого заявил в полицию, конечно.

Майджстраль сел и подавил желание промокнуть пот со лба.

— Когда? — спросил он.

— Послезавтра. На острове Сухой Черепахи. Князь выбрал пистолеты, потом мечи, а я отказалась и от того, и от другого.

— Отлично.

— И мы остановились на оружии, которое называется «жуткий посох».

Майджстраль передернулся от одного только названия. Он растерянно потеребил жабо.

— Я о таком и не слыхал, — промямлил он.

Руки Роберты скользнули в сторону, и на экране появился посох — длинный стальной жезл, один конец которого венчало хитросплетение стальных полосок-лезвий, а другой переходил в тупой выступ.

— Им пользовались в ритуальных поединках хеннессе, — пояснила Роберта. — На одном конце посоха — лезвия, а на другом — низкочастотный парализатор. Соперники встают друг от друга на расстоянии вытянутого жезла, но тот, кто захочет сразу воспользоваться парализатором, рискует пораниться лезвиями. Кроме того, парализатором противника не прикончишь, а временно выведешь из строя.

— Значит, цель сражения с помощью этой палки заключается в том, чтобы сначала отключить жертву, а потом добить лезвиями?

— Вероятно.

— Какая прелесть, — выдавил Майджстраль.

Глаза Роберты вспыхнули.

— А что я могла поделать, Дрейк? Нужно же было выбрать какое-то оружие. Все они смертельны, так или иначе, но с этим по крайней мере не знаком Джозеф Боб, так что у вас хотя бы шансы равные.

Майджстраль глубоко вздохнул. Еще не все потеряно, да и к тому же оставалась возможность как-то все уладить, как в свое время он уладил поединок в Нноиварльской академии.

— Прости, если я показался тебе огорченным, — извинился Майджстраль. — То есть я, конечно, расстроен, но это не твоя вина.

Взгляд Роберты смягчился.

— Я устрою так, что завтра ты получишь посох и сможешь попрактиковаться. Оружие мы берем на прокат у одного марсианского коллекционера. Он поставил условие: находиться на дуэли, поскольку всегда мечтал полюбоваться этим оружием в действии. — Она нахмурилась. — По правилам требуется присутствие независимого наблюдателя, так что, мне кажется, в этом смысле все в порядке.

Мысли Майджстраля метались. «Стало быть, — думал он, — Джозеф Боб тоже получит возможность потренироваться, как только оружие прибудет с Марса». Нужно каким-то образом помешать князю.

— Как ты сказала, кто этими штуками пользовался? — спросил он у Роберты. — Я недослышал.

— Хеннессе.

— Кто это такие? Какая-то религиозная секта?

— Нет. Малочисленная раса. Империя покорила их несколько тысячелетий назад, и впоследствии они вымерли.

Майджстраль почувствовал холодок в груди.

— И от чего они вымерли? — спросил он.

— Ну, — Роберта покраснела. — Они приканчивали друг дружку «жуткими посохами».

— Так я и думал. Спасибо.

«Трусы умирают много раз, — как отметил Шекспир в своей недавно переизданной пьесе „Царь Юлий“, — а герою суждено лишь однажды ощутить вкус смерти»[17].

После разговора с Робертой Майджстраль бесконечно долго сидел в тишине, умирая не один раз.

С парализатором он управится, но как совладать с клубком сверкающих острющих лезвий?

Тут надо крепко подумать.

Он встал и подошел к панели вызова обслуги.

— Роман, — сказал он. — Приди и помоги мне раздеться. Что-то мне расхотелось обедать.

8

Красоты Паланкара возносились к далекому солнцу — слой за слоем: кораллы, губки, морские перья и горгонии — все живое разнообразнейших цветов громоздилось друг на друга и стремилось к свету. А посреди этого великолепия сновали рыбы, такие же яркие, как и сами кораллы: груперы и барракуды, рыбы-белки и рыбы-ангелы, кузовки, рыбы-попугаи и спинороги.

Все окружающее было живым.

Развернись на сто восемьдесят градусов — и увидишь только океан — чистый, истинно синий по Черенкову, уходящий вглубь на тысячу метров. Цвет был столь насыщенным, что, глядя на него казалось, будто он пронизывает тебя насквозь.

И в этой лазури не угадывалось ничего живого — ну совсем ничего.

Николь и Дрейк плыли вдоль стены, находясь на границе мира ярких красок. Между собой они общались с помощью цифрового устройства.

Только так они могли гарантировать тайну переговоров.

— Интересно, удастся ли нам увидеть рыбу-жабу, — проговорила Николь. — Говорят, она самая красивая. И жутко редкая.

— Это тебе на брифинге сказали, да?

— Да, конечно.

С членами Человеческой Диадемы перед любым сборищем проводили совещания, чтобы они были в курсе всего, что им предстояло увидеть.

Им рассказывали о лучших людях, лучших произведениях искусства, лучших блюдах, лучшей архитектуре, лучших видах, ну и, видимо, о самых лучших рыбах-жабах.

По крайней мере они считались лучшими по мнению научно-исследовательской службы Диадемы, а уж там, конечно, работали самые лучшие ученые, каких только можно купить за деньги.

Майджстраль уже несколько лет жил без подобных инструктажей, и ему очень нравилось то, что он имеет возможность составить обо всем свое собственное мнение, а не живет тем, что ему заранее навязывают.

— Удивительно, как ученые Диадемы не додумались привязать где-нибудь рыбу-жабу, чтобы ты смогла увидеть ее и оценить во всей красе, — съязвил Майджстраль.

— Они так и сделали. Просто я решила, что нас больше устроит пребывание наедине.

— Спасибо.

Они плыли вдоль узкого прохода между двумя коралловыми стенами. Яркие водоросли колыхались над их головами, раскачиваемые сильным течением, словно руки старых друзей.

— Я до некоторой степени сузила круг подозреваемых, — сообщила Николь. — Элис Мэндерли прибыла на Землю только вчера лайнером с Кваризмы — там ее выпустили из тюрьмы в прошлом месяце.

— Ясно.

— На ее банковском счету действительно зарегистрировано крупное поступление — пятьсот нов, но наши люди не сумели определить, откуда появились эти деньги. Может быть, она получила какую-то ссуду, может быть, кто-то тайком выплатил ей комиссионные. Наши специалисты продолжат расследование.

— Ни к чему. Ясно, что Элис не в чем подозревать.

— Дрейк, — сердито возразила Николь. — Им за это платят.

— Ладно. Если тебе так хочется.

Николь продолжала:

— Ванесса-Беглянка находится в Империи со своим новым ухажером лордом Паске.

— Это парень из компании по производству нижнего белья?

— Да.

— Не думал, что Ванессе уже это нужно.

— У нее замашки миллионерши. И думаю, она гоняется не за нижним бельем.

— Это точно.

— Однако то, что Ванесса в Империи, не исключает того, что она кого-то наняла, но уж больно далеко она оказалась от своего наемника — трудно координировать действия.

— Верно.

— А твоя мать тоже в Империи, она гостит в охотничьем домике у лорда Мота.

Майджстраль не возражал против того, что Николь включила его мамашу в перечень подозреваемых.

Мать обижалась на многих. И собственный сын не был исключением.

Майджстраля поразила совершенно параноидальная идея.

— Они отдыхают по соседству с Ванессой?

— Нет. Паско и Ванесса — в противоположном конце Империи от Мотхольма. Они на Крпнтзце.

— На Крпнтзце? Я слыхал, там отличная рыбалка.

— Судя по данным наших ученых, — сообщила Николь беззаботно, — там давно ничего не ловится.

Они выплыли на ровное место, устланное белым коралловым песком, и вода сразу посветлела. Николь огляделась по сторонам, нахмурилась и позволила своему устройству на воздушной подушке нести себя к ближайшим зарослям кораллов.

Мимо проплыл групер размером с руку Майджстраля, на мгновение растерялся — видимо, задумался, не поприветствовать ли пришельцев.

— А ты не думал о брате Джозефа Боба? — спросила Николь.

— О Младшем? — захлопал глазами Майджстраль. — Нет, не думал.

— Полагаю, он наследник старшего брата, поскольку Джозеф Боб женился совсем недавно и еще не имеет ребенка. Если ты убьешь князя, Младший получит и титул, и все остальное. Он станет одним из самых богатых людей на Земле.

— А еще он может считать меня отъявленным дуэлянтом, — добавил Майджстраль. — Джозеф Боб как-то целый вечер распинался насчет того идиотского поединка, который мне довелось пережить в академии, — он из меня просто-таки героя сделал. А Уилл мог подумать, что я одолею его одним пальцем.

— Подумай, Дрейк. Он — единственный, кому, на мой взгляд, это на руку.

Майджстраль попытался хладнокровно представить Младшего в роли злобного заговорщика. Ему не показалось, что тот Уилл, которого он знал, годится для этого, но в конце концов, ведь злодей и должен выглядеть воплощенной невинностью, верно?

А может быть, именно Младший и предложил для поединка «жуткий посох», который дал бы Майджстралю отличный шанс прикончить Джозефа Боба? А может быть, сам Младший и открыл витрину и вынул пистолет с помощью нужных кодов? Оставался единственный вопрос: мог ли он незаметно подложить пистолет в вентиляционный колодец, и Майджстраль не сомневался, что ответ мог быть положительным.

А если за всем этим действительно стоял Уилл, как Майджстраль докажет это?

Как ни искушала мысль подвесить Уилла вниз головой над Большим Каньоном, Дрейк подозревал, что, если уж тот и впрямь такой расчетливый манипулятор, он не только не признается в содеянном, а скорее вызовет Майджстраля на вторую дуэль.

«Конечно, — подумал Майджстраль и слегка обрадовался, — его можно было бы сбросить…»

Погруженный в такие вот раздумья, Дрейк вплыл следом за Николь в пещеру, уходящую наклонно вниз. Поблескивая чешуей, поворачиваясь в унисон, словно какая-то разновидность живой гелиограммы, впереди парила стайка серебристых рыбок.

— А еще я думаю о герцогине Беннской, Дрейк, — сказала Николь. — Ты украл у нее «Крылышко», в конце концов она могла затаить на тебя обиду.

От мыслей о Младшем параноидальное настроение Майджстраля только усилилось. Роберта — воплощение зла! «Черная Вдова»! Сжать мужчину в объятиях, а потом уничтожить его!

«Жуткий посох!» — кричал его разум. И это тоже — часть ее плана!

Но как только истекло краткое, головокружительное мгновение, в течение которого океан начал отлив, к Майджстралю мало-помалу вернулась способность здраво рассуждать.

— Думаю, нет, — сказал он. — Обстоятельства, при которых было похищено «Крылышко», сложились не обидным для нее образом. И потом, ее светлость удостоила меня чести предложением жениться на ней.

Прекрасные голубые глаза Николь — точно такого же цвета, как океанские глубины, — удивленно распахнулись.

— Поздравляю, — коротко проговорила она.

— Спасибо.

— Прекрасная партия.

— Вот только бы знать, чем я заслужил такую честь.

Брови Николь от изумления подпрыгнули вверх.

— Ты отказал ей?

— Я пока ей вообще ничего не ответил, — признался Майджстраль. Заметив выжидающий взгляд Николь, он добавил: — Сразу после разговора о женитьбе произошел этот инцидент.

— Понятно, — кивнула Николь и отвела глаза. — Может быть, кто-то в ее семействе против этого брака.

Майджстраль с трудом представил себе, как тетушка Батти карабкается по вентиляционной шахте, но кроме нее существовал еще Пааво Куусинен, человек, определенно обладавший тайными резервами.

— Здесь Пааво Куусинен, — сказал он. — Ты должна помнить его по Пеленгу. Он — поверенный герцогини. И шпион.

— На Пеленге он нам помог.

— Возможно, он переменил свои взгляды.

— А семья у герцогини большая. Не исключено, что какой-нибудь обезумевший поклонник рыщет поблизости. Надо будет поручить нашим ищейкам заняться этим.

— Есть еще подозреваемые?

— У экспертов было всего несколько часов, Дрейк.

— У меня, может быть, тоже осталось всего несколько часов.

— Я попрошу их поторопиться.

Впереди показалась темная синева глубин, у края которых обрывались рыжевато-коралловые отмели. Николь и Майджстраль выплыли из темной пещеры к коралловой стенке, на свет, к ярким цветам.

— Пожалуй, — решила Николь, — я им прямо сейчас об этом скажу. Вернемся во дворец?

— Как хочешь.

Они поплыли обратно вдоль стены, погруженные в собственные мысли. За ними увязался никогда не теряющий надежд групер. Великолепие рифа, чистота воды, свет солнечных лучей, проникающих сквозь толщу воды, — все это оказалось способным разогнать даже самые мрачные предчувствия Майджстраля.

Как ни странно, Дрейку захотелось промокнуть. Они с Николь находились в оболочке, создаваемой силовыми полями, которые удерживали вокруг них воздушный пузырь, отталкивая при этом воду и нивелируя давление. Воздух поступал из небольшого баллона и перерабатывался с помощью регенерирующего устройства, закрепленного на ремне. Передвижение обеспечивалось за счет приспособления на воздушной подушке — точно такого же, каким были оборудованы флайеры и костюм-невидимка Майджстраля.

Все это было, спору нет, удивительно удобно и спасало как от кессонной болезни, так и от азотного наркоза, но лишало интимности. Коралловые замки и быстро снующие рыбки воодушевляли Майджстраля на то, чтобы свести с ними знакомство поближе.

«Если останусь в живых, — напоминал он себе. — Если останусь в живых».

Уже показались огни Подводного дворца, когда навстречу Майджстралю и Николь устремились два пловца.

— Ой, привет! — воскликнул Лоуренс.

— Какая встреча! — добавил Деко. — Удивительное совпадение!

Дрейк, совершенно убежденный в том, что о совпадении не может быть и речи, состроил светскую мину и представил обоих Николь.

— Мы как раз собирались осмотреть рифы, — сообщил Лоуренс. — Можно присоединиться к вам?

— Увы, — ответил Майджстраль. — Мы уже возвращаемся. Не смеем задерживать.

Оба не сумели скрыть разочарования. Майджстраль и Николь, улыбаясь, попрощались с ними.

— Скажите! — крикнул им вслед Лоуренс. — Посчастливилось ли вам увидеть рыбу-жабу?

Пройдя переходную камеру и положив на место подводное снаряжение, недавние акванавты отправились в комнаты Николь, где сразу же попали в невидимые, нежные и крепкие объятия Службы безопасности Диадемы.

Майджстраль почувствовал, как туго затянутый узел тревоги понемногу развязывается. Тут было на удивление спокойно.

— Вина? — спросила его Николь. — Кофе? Ринка?

— Ринка, — ответил Майджстраль.

— Ринк для меня и мистера Майджстраля, Дафна, — отдала Николь распоряжение так небрежно и профессионально, что Дрейк даже не заметил, что горничная в комнате. Дафна подала им напиток и по приказу Николь исчезла.

Единственная сложность с вежливыми, безукоризненными слугами Диадемы заключалась в том, что все они работали ради Диадемы, а не ради себя самих. Им не позволялось ни вспылить, ни расстроиться, ни напиться допьяна даже в своей собственной комнате, чтобы об этом не сообщили тем китам масс-медиа, чья работа заключалась именно в том, чтобы кормиться на этих, таких естественных проявлениях человеческой натуры, делая их достоянием миллиардов.

Майджстраль и Николь пригубили напиток и присели рядом на небольшом диванчике. Николь сбросила туфли и вытянула ноги.

— Как тебе мои ноги, Дрейк? — спросила она. — Это мне их на Корнише так обработали.

— Чудесные ноги, Николь.

Она разглядывала себя, критически нахмурившись.

— Сначала мне понравилось, а теперь кажется, что ногти можно было бы немного подточить, как тебе кажется?

— Это твои ноги. Для меня они самые желанные на свете.

Она рассмеялась:

— Видишь, какие банальности меня волнуют.

— Ну, не так уж это банально, — возразил Майджстраль. — Я вел себя не лучшим образом, размышляя только о собственных проблемах.

Николь вздохнула:

— Мои проблемы меркнут перед твоими.

— И все-таки ты послала мне весточку, — сказал Майджстраль, — когда я был на Сильверсайде.

— Я тогда была несчастна.

— А теперь?

Она закусила губу.

— Наварра собирается вступить в Диадему. Его разработки привлекают большое внимание.

— Пожалуйста, передай ему мои поздравления.

— И я решила… я подумываю… уйти из Диадемы.

«Многие ли богини, — подумал Майджстраль, — выбирали развенчание?»

— Это точно? — спросил он.

— Думаю, да. Меня доконала последняя пьеса, наверное. Пусть лучше я буду актрисой, чем знаменитостью.

— А мне всегда казалось, что ты потрясающе умеешь быть и той и другой сразу.

Она улыбнулась и коснулась его руки:

— Спасибо, Дрейк. Понимаешь, если являешься членом Трех Сотен, то вынужден соглашаться только на те роли, которые раздувают твою популярность, придают тебе большую таинственность и блеск. Всякое прикосновение к реальности не приветствуется. А меня, оказывается, ужасно интересует реальность. — Она стала задумчивой. — Каждому хочется того, чего у него нет, и действительности мне страшно не хватает.

— Ты была просто великолепна в этой пьесе.

— А Диадеме не понравилось. И многим моим поклонникам.

— Они восхитятся твоей игрой позже. Просто им надо дорасти до твоего уровня.

Николь отпила глоток ринка, склонила голову набок, посмотрела на Майджстраля.

— Тебе предлагали вступить в Диадему, — сказал она, — но ты отказался. Пожалуй, я была обижена… тогда мне казалось, что тем самым ты предаешь меня… вот я и отвергла тебя.

— Все проходит, — сказал Майджстраль. — И ни к чему искать виноватых.

— Это благородно с твоей стороны, Дрейк, — покачала головой Николь. — Но Диадема встала между нами. Эту преграду скоро можно будет устранить. Диадема станет препятствием между мной и Наваррой. — Она вздохнула. — Дело в том, что я опоздала на несколько дней. Потому что если бы меня не опередила твоя непростительно молодая и богатая герцогиня, я сама попросила бы тебя жениться на мне.

Майджстраль раскрыл глаза, насколько позволили его тяжелые веки. Только колоссальным усилием воли он не раззявил рот от изумления.

На дивные голубые очи Николь набежали слезы.

— А теперь, — пробормотала она, — теперь эта девчонка тебя чуть не убила.

Майджстраль все-таки еще соображал, в какой момент следует утешить женщину.

Он думал о том, что здесь он в полной безопасности. Даже генерал-полковнику Вандергильт не удалось бы проникнуть сквозь прозрачнейший заслон системы безопасности Диадемы.

И лишь единственная мысль не давала ему расслабиться окончательно.

— А где же Наварра? — спросил он, отдышавшись после очередного поцелуя.

— На одном из спутников Юпитера, — ответила Николь. — Строит кому-то яхту.

По крайней мере это избавляло Майджстраля от возможного очередного вызова на дуэль.

«Я в безопасности, — решил он. — В безопасности, в безопасности, в безопасности».

И от этого Николь стала еще желаннее.

9

Несколько часов спустя Дрейк покинул комнаты Николь, чтобы переодеться к ужину. Предстояло какое-то действие в Усыпальнице — князь Хунак и его помощники собирались продемонстрировать публике один из ритуалов, на котором позволялось присутствовать посторонним.

В вестибюле Майджстраль сразу же почувствовал, будто кто-то прикоснулся к его шее холодной рукой — он ощутил, что ему больше не помогает Служба безопасности Диадемы, и в любое мгновение с ним может случиться все что угодно.

— Сэр?

Пааво Куусинен был выряжен в зеленый костюм, сшитый по последней имперской моде, и выглядел по обыкновению, невозмутимо.

— Мистер Куусинен, — поприветствовал его Майджстраль. — Ее милость здесь?

— Нет. Они с Младшим заняты приготовлениями к поединку. Дело оказалось на удивление непростым.

При напоминании о завтрашнем утре у Майджстраля сердце ушло в пятки. Он пошел в сторону своих комнат. Куусинен не отставал.

— Мне поручено, — сообщил Куусинен, — помимо всего прочего передать привет от ее милости.

— А еще?

— Я привез вам «жуткий посох», сэр, а также его модель, чтобы вы могли упражняться. Я удостоен чести быть вашим партнером на тренировках, если вы не возражаете.

Майджстраль взмок от пота.

— Думаю, немного попрактиковаться не помешает, — сказал он.

По крайней мере он мог придумать, каким образом испортить оружие Джозефа Боба.

— Может быть, после ужина? — предложил Куусинен.

— Может быть.

— Оружие уже доставлено в вашу комнату.

Небось уже стоит в углу, словно стражи у врат Небытия — угрюмым напоминанием о грядущем.

— Спасибо, — выдавил Дрейк. — Мне, мистер Куусинен, хотелось узнать о…

— Майджстраль! Майджстраль! — Навстречу Дрейку и Куусинену бросился Лоуренс, сверкая бриллиантом. — Я хотел вас спросить…

— Прошу прощения, — прервал его Майджстраль, сохраняя спокойствие, но не останавливаясь, — но сейчас у меня нет времени. Возможно, позже…

Лоуренс, хлопая глазами, остался позади, чувствуя, что его вываляли в грязи.

— Ну, хорошо.

— Мистер Куусинен, — продолжил Майджстраль, — не откажетесь ли вы употребить ваш блестящий аналитический ум на рассмотрение обстоятельств, связанных с Младшим.

— Да, — отозвался Куусинен. — Весь внимание.

Пока они шли по коридору к комнатам Майджстраля, тот вкратце изложил Куусинену соображения Николь насчет плана Младшего завладеть правом наследования княжества Техасского.

— Любопытная теория, сэр, — признался Куусинен. — Но если это и так, где доказательства?

— Доказательства — именно то, на что мне хотелось бы направить ваши умственные усилия.

Куусинен на несколько секунд задумался.

— Воры-любители частенько допускают промашки, — сказал он. — Ну, скажем, оставляют отпечатки пальцев. Но в том, что на украденном пистолете могут оказаться «пальчики» Младшего, не будет ничего удивительного. Он наверняка не раз держал его в руках.

Мысль — прекрасная, восхитительная мысль! — мелькнула у Майджстраля.

— Следы он мог оставить и в других местах, — сказал он. — Например, внутри вентиляционного колодца.

— Да, — кивнул Куусинен. — Но разве полицейские обследовали вентиляцию? И вообще, разве они собирали какие-либо криминалистические улики?

— Нет. Его высочество решил не возбуждать против меня уголовное дело, и сбор улик был прекращен. Но… — С каждым мгновением настроение Майджстраля улучшалось. — Но я бы мог ночью забраться в вентиляционную шахту, имея при себе средства для снятия отпечатков пальцев, и посмотреть, нет ли косвенных улик.

Куусинен снова призадумался.

— Боюсь, вас нельзя считать незаинтересованным лицом, — сказал он. — Пожалуй, лучше спросить у князя, не хочет ли он, чтобы были приглашены сотрудники частной сыскной фирмы.

— Я этого не хочу.

— Возможно, это удалось бы ее милости. Ведь она выступает вашим секундантом.

Надежда загорелась в душе Майджстраля, и на миг ему показалось, что он ухватился за нужную ниточку, но после минутного раздумья, отказался от этой идеи.

— Но, будучи моим секундантом, она вынуждена вести все переговоры через Младшего, — уточнил он. — А если он во всем и повинен, он ни за что не согласится.

— А-а-а… — Куусинен нахмурился. — Может быть, сработает, а может быть, и нет. Но я все равно свяжусь с ее милостью и переговорю с ней об этом.

— Буду вам весьма признателен.

Майджстраль совершил сложнейшую процедуру проникновения в свои покои, напичканные многочисленными охранными системами, стараясь, чтобы не сработала сигнализация на сотни лиг в округе, после чего они с Куусиненом наконец вошли.

— А, «жуткий посох» уже здесь, — отметил Куусинен. — Хотите, я вам его продемонстрирую в действии?

Сердце Майджстраля бешено заколотилось.

— О… — пробормотал он. — Еще такая уйма времени…

Куусинен, похоже, немного удивился.

— Ну, хорошо, — сказал он вежливо. — Тогда я, пожалуй, пойду. Вам ведь надо переодеться к ужину.

— Благодарю вас за заботу. Будете говорить с ее милостью, передайте большой привет и мою любовь.

— Всенепременно.

Любил ли он герцогиню? — гадал Майджстраль, провожая Куусинена до двери. Любил ли он Николь? Ответ на первый вопрос колебался от «весьма вероятно» до «очень возможно», ответ на второй скорее всего звучал так: «да, может быть», но ни одно из этих признаний не означало, что он хочет жениться на ком-нибудь из претенденток.

По закону он имел возможность жениться на обеих, однако чувствовал, что дамам вряд ли понравится такой поворот, и выход в любом случае всего лишь удваивал дилемму.

Он бросил взгляд на «жуткие посохи» и поежился.

Они, по его мнению, однозначно отвечали на вопрос, от которого он мысленно бежал.

Пребывая в расположении духа, вполне подходящем для того, чтобы ломать кому-нибудь кости и сносить головы, Роман вошел в комнату Майджстраля. Его оголившаяся кожа горела и зудела, словно к нервам прикасался раскаленный металл. Губы, вокруг которых залегло новое годичное кольцо, пылали.

Больше всего на свете ему хотелось покончить с собой, но с не меньшей радостью он бы предался изощренной жестокости.

Увы, исключалось и это. Хозалих застал хозяина погруженным в изучение собственной родословной, собранной Романом.

— Вызывали, сэр? — спросил Роман.

В самой обычной фразе прозвучало нечто такое, от чего Майджстраль вздрогнул, оглянулся и дико взглянул на слугу — словно к нему ворвался опасный незнакомец и угрожающе зарычал. Но глаза Майджстраля под набрякшими веками сразу же успокоенно прикрылись.

— Как я погляжу, ты приберег местечко для моих потомков? — сказал он.

— Да, — согласился Роман.

В обычном состоянии он бы добавил еще нечто вежливое и утонченное, что-нибудь вроде: «Я надеюсь, что мне представится возможность свидетельствовать каждое из этих счастливых событий», и тогда в этой фразе, наполненной искренним чувством, прозвучал бы скрытый намек на то, что пора бы Майджстралю помолвиться с герцогиней. Но состояние Романа граничило с помешательством, и произносить витиеватые фразы он был просто не в силах, поэтому ограничился коротким ответом.