Майджстраль (№3) - Престарелый рок

Майджстраль вздернул брови, услышав столь непривычный жаргон. Кончита достала из-под плаща-невидимки мешок и набросила на картину. Полотно взлетело, словно само по себе, и, левитируя, отправилось следом за Кончитой к окну. Прежде чем скользнуть за штору, Кончита включила голографический проектор костюма-невидимки и почти слилась с рисунком портьер.

— Досье — в правом верхнем ящике стола, — сообщила она. — Приятно было познакомиться.

Шторы раздвинулись, окно распахнулось, и Кончита исчезла.

Майджстраль выдвинул ящик бюро, увидел шарик с записью досье, подошел к пульту и пригласил Романа и Дрекслера.

Битый час они обыскивали комнату Майджстраля, но больше никаких сюрпризов не обнаружили.

На следующее утро Дрейк попрощался с лордом и леди Гюйге и отбыл в Северную Америку. Поднявшись в воздух, он поставил машину на автопилот и вместе с Дрекслером и Романом просмотрел документы Кончиты. Майджстраль понял, почему она искала место техника. Обладая первоклассным инвентарем: безотказными черными ящиками, костюмами-невидимками, способными обмануть любую охранную сигнализацию, воровкой Кончита была никудышной. Она слишком нервничала: то что-то роняла, то выполняла операции не в том порядке, и ей приходилось все начинать сначала, а однажды вообще позабыла отдать костюму-невидимке команду нейтрализовать систему глушилок, из-за чего пришлось спешно уносить ноги.

— Кошмар ходячий, — заключил Дрекслер, глядя, как лицо Кончиты исчезает с экрана.

— Вот только работу воровки ей никто не предложит. Оборудование у нее, что и говорить, отменное. Это ее сильная сторона.

— Если она не забывает этим оборудованием воспользоваться, — ухмыльнулся Дрекслер и высунул язык. — Она не изобрела ничего такого, чего не сделал бы я. И потом, что произойдет, если вам понадобится, чтобы она что-нибудь для вас стащила?

— Представляю, — буркнул Майджстраль.

Возможно, Дрекслеру и недоставало деликатности, но уж он-то по крайней мере не стал бы без приглашения вламываться в чужую спальню с похищенным шедевром через несколько минут после того, как настырные и фанатичные полицейские решили произвести там обыск.

— Роман, — сказал Майджстраль, — занеси Спэрроу в файл. Может быть, предложим ей работу по контракту, если Дрекслер будет слишком занят.

— При нашей нынешней нагрузке — вряд ли, мистер Майджстраль, — откликнулся Дрекслер. — Когда же наконец мы похитим что-нибудь стоящее?

— После отпуска, — ответил Дрейк, уловив, что диафрагма Дрекслера протестующе завибрировала.

«Пусть себе вибрирует», — подумал он. Дрекслер не имел удовольствия познакомиться с генерал-полковником Вандергильт.

— Майджстраль, — сказал князь Джозеф Боб, — думаю, вы незнакомы с моим семейством?

— Не имел удовольствия.

Молодой лорд Джозеф Боб был одним из друзей Майджстраля во время учебы в Нноиварльской академии. За последние двенадцать лет лорд мало изменился — такой же стройный, мускулистый светловолосый, он по-прежнему выглядел как спортсмен-чемпион. Лучший стрелок из пистолета, лучший фехтовальщик сборной, первоклассный пловец, первоклассный прыгун и бегун, обладатель первого приза по борьбе… Перечень его достижений можно было продолжать без конца.

Его огромное поместье раскинулось на холмистых землях к западу от Остина. Гостиная, где князь принимал Майджстраля, казалось, занимала половину этого расстояния.

— Моя жена, Арлетт, — представил Джозеф Боб.

— Я очарован.

Супруги поженились меньше года назад, и Майджстраль не сомневался, что у них будут очень красивые дети. Княгиня Арлетт, упоминаемая в средствах массовой информации как «Леди Боб», была почти такого же роста, как ее муж. Волосы у нее были медового цвета, а глаза — большие и темные. Майджстраль подал ей два пальца, склонился к запястью и уху.

— Джо о вас много рассказывал, — проговорила Арлетт.

— О Боже, — пробормотал Дрейк.

— Только хорошее, — уточнила Арлетт.

Майджстраль улыбнулся:

— Просто он меня мало знает.

— А это, — продолжал Джозеф Боб, — мой брат Уилл.

— А-а-а, — понимающе проговорил Майджстраль. — Младший.

Подобно тому, как брат короля Людовика всегда носил титул монсеньора, брата князя Техаса всегда именовали Младшим. Дрейк, знавший Уилла только понаслышке, почтительно обнюхал его уши и скромно протянул два пальца, в ответ получив дружеское пожатие тремя.

— Вы еще показываете карточные фокусы? — поинтересовался Уилл. В отличие от старшего брата он не был ни высок, ни мускулист, ни светловолос, но зато выглядел гораздо дружелюбнее. Он поступил в Нноиварльскую академию через год после того, как Майджстраль ее окончил, и они никогда не встречались лично.

— Конечно, — отозвался Дрейк.

— Джо говорит, что у вас это здорово получается.

— После ужина, если хотите.

— Замечательно. Спасибо.

Майджстраль отметил, что следует приказать Роману приготовить обеденный камзол с потайными карманами, и повернулся к князю:

— Нельзя ли попросить вас об одолжении?

— Разумеется.

— Не могли бы вы поучить меня верховой езде?

— Вот как? — немного удивился князь. — Хорошо. Уилл все устроит — он у нас заведует конюшней.

— Сэр, — раздался голос дворецкого. — У главных ворот какое-то происшествие. Ньютон задержал посторонних. Говорят, что заблудились. И еще говорят, что они полицейские.

Майджстраль вздохнул.

— Джей-Би, — сокрушенно проговорил он, — пожалуй, будет лучше, если я расскажу вам о генерал-полковнике Вандергильт.

Чуть позже, когда Дрейк отправился в отведенные ему комнаты, чтобы переодеться к обеду, прошел через холл и повернул за угол, он лицом к лицу столкнулся с невысоким мужчиной невыразительной внешности в зеленом камзоле.

— Мистер Куусинен. — Майджстраль протянул мужчине два пальца.

— К вашим услугам, сэр. Рад, что вы вспомнили мое имя.

Куусинен пожал пальцы Майджстраля так же, как и он, двумя и дружески обнюхал его уши.

Дрейку вряд ли было суждено в обозримом будущем забыть имя Пааво Куусинена. Этот человек имел привычку возникать в самых неожиданных местах. Первый раз Майджстраль столкнулся с ним на Пеленге, второй — на станции Сильверсайд. Оба раза Куусинен так или иначе участвовал в приключениях, которые Дрейк предпочел бы не вспоминать.

Правда, оба раза он оказывал Майджстралю неоценимую помощь, но встреча с ним радости Майджстралю не принесла. Если хотите — называйте это неблагодарностью.

— Что привело вас на Землю? — спросил Дрейк.

— Сопровождаю ее милость, естественно, — ответил Куусинен. — Она здесь гостит.

— Роберта? — удивился Майджстраль. — Здесь?

— Конечно.

Роберта Алтунин, герцогиня Боннская, была знаменитой гонщицей-любительницей и бывшей владелицей «Эльтдаунского Крылышка» — легендарного камня, который Майджстраль некогда имел удовольствие и честь украсть.

— Любопытно, — проговорил Дрейк, — что князь даже не упомянул о ней.

— За ужином все равно увидитесь.

— Да. Увижусь. К вашим услугам.

— Взаимно.

Они снова обнюхались и расстались. Майджстраль нахмурился. Он привык считать Куусинена созданием, несущим предзнаменование — не обязательно злое, поскольку в конце концов Куусинен был ему полезен, — однако его появление предвещало неспокойные времена.

Придя к себе, Майджстраль отвлекся и скоротал время перед обедом за вестерном «Долгая Ночь Билли-Кида»[1], старомодной трагедией, сюжет которой был основан на легендарном соперничестве Билли и Элвиса Пресли[2] из-за Кэти Элдер. Сердце Кэти принадлежало Билли, но он, невзирая на ее слезные мольбы, пошел по скользкой дорожке, и в конце концов несчастная Кэти бросила Билли и отправилась с Элвисом в турне в качестве бэк-вокалистки, а Билли, как ему и было суждено, закончил дни свои не без помощи юнца-детектива Николы Теслы[3].

Вестерн был превосходен. Майджстраль, поглощенный древней роковой легендой, с замиранием сердца следил за развитием леденящей душу истории, отдававшей трагическим великолепием.

Особое внимание привлекли лошади.

Он действительно мечтал научиться верховой езде.

А Пааво Куусинен, расставшись с Майджстралем, повернул за угол и принялся считать двери. Кроме того, он считал еще выключатели и розетки, но это по привычке. Главное было сосчитать двери.

Дойдя до восьмой по счету, он постучался. Служанка открыла ему, и он вошел.

— Ваша милость, — проговорил Куусинен.

Герцогиня Боннская была высокой изящной женщиной восемнадцати лет с коротко стриженными рыжими волосами и темно-фиалковыми глазами. Она протянула Куусинену руку, и тот склонился к ее запястью.

— Майджстраль приехал? — спросила она.

— Примерно час назад.

— Хорошо. А… посылка?

— Прибудет завтра к вечеру.

— Блестяще. Сюрприз не за горами. — Она улыбнулась. — Жду не дождусь насладиться удивлением Майджстраля.

Куусинен снова склонился к ее руке:

— И я, ваша милость.

3

С сердцем, все еще бьющимся в такт триумфу и трагедии вестерна, Майджстраль прошел по балкону и спустился в гостиную. Но перед тем как войти, он небрежно пощупал потайной карман камзола, чтобы убедиться, на месте ли колода подтасованных карт.

Дрейк успел подготовить почву, попросив Романа подкупить одного из лакеев, что должны были прислуживать сегодня за обедом. На его взгляд, он не собирался делать ничего такого, чего не делал бы некогда Гудини.

Майджстраль вошел в гостиную. Струнный квартет, разместившийся в углу, играл Гайдна. Среди музыкантов Дрейк увидел Младшего, который, потешно раздувая щеки, пиликал на виолончели, все время пялясь в ноты. Штатный же виолончелист в другом углу с отсутствующим видом теребил струны собственного инструмента.

Спиной к Майджстралю стояла Роберта, герцогиня Беннская. Она разговаривала с пожилой дамой-хозалихом, которая была ниже Майджстраля, а стало быть, прямо-таки миниатюрной по хозалихским меркам. На Роберте красовалось платье с огромным декольте, и Дрейк неторопливо направился к ней, чтобы успеть полюбоваться изгибом позвоночника и игрой теней между лопатками девушки.

— Ваша милость, — приветствовал он ее на хозалихском стандарте.

Роберта вздрогнула сильнее, чем обычно, — этого и добивался Майджстраль своим бесшумным приближением. Старые подозрения, что герцогиня слишком ранима, подтвердились.

— Вы меня напугали, — вздохнула Роберта. На взгляд Майджстраля, это было не только честным признанием женщины, секунду назад прыгнувшей на полфута, но и словами, которые люди всегда произносят в подобных случаях.

— Тысяча извинений, — проговорил Дрейк. — Неслышная походка — это у меня профессиональное, и порой я забываю, что следует шаркнуть ногой или кашлянуть.

Майджстраль протянул Роберте для приветствия три пальца — то, что он когда-то украл ее драгоценность, давало ему право на некоторую интимность. Роберта ответила взаимностью — протянула три пальца. Они обнюхали друг друга, после чего Майджстраль наклонился к руке герцогини. От запаха духов у него побежали мурашки удовольствия. Видимо, обычай рукопожатия, не так давно возобновленный Властями Созвездия как «естественная человеческая традиция» и призванный заменить принятое в Хозалихской Империи обнюхивание ушей, должен был претерпеть долгие странствия, прежде чем прийти на смену чувственной радости при соприкосновении с трепетной женской шеей.

— Какая неожиданная радость — видеть вас, — произнес Майджстраль. — Я столкнулся с мистером Куусиненом, и он сообщил, что вы здесь.

— Позвольте представить вам мою любимую тетю Батшебу, — сказала Роберта. — Мы зовем ее Батти.

— К вашим услугам, — сказал Майджстраль.

Нежная темная шерстка тетушки Батти от старости поредела, на мордочке блестели очки. Уши были прикрыты кружевами.

Майджстраль слишком хорошо знал генеалогию аристократических семей Империи, с их сводными братьями и сестрами, кузенами и кузинами, чье родство сводилось к зачатию, морганатическим бракам и системе усыновления, и потому вовсе не дивился, что у женщины-человека имелась тетка-хозалих. Он обнюхал уши тетушки Батти и протянул ей два пальца, получив ответное пожатие тремя.

— Прошу прощения за фамильярность, — проговорила она, — но у меня такое чувство, словно я вас хорошо знаю. Я, видите ли, пишу о вас многотомный труд.

Майджстраль захлопал глазами. Он не знал, верить ли услышанному, а если верить, то принимать ли всерьез.

— Правда? — выдавил он.

— Пока готовы только два тома. Первый получился так себе, а во втором я добилась неплохого стиля и надеюсь, третий будет еще удачнее.

Дрейк вздохнул. С тех пор как ему присудили высшую степень в табели о рангах воровского искусства, вышла масса его биографий, и почти все изобиловали восхитительными мистификациями — плодами его безудержного вранья.

— Вряд ли моя персона заслуживает внимания, — усомнился он.

— Напротив, — возразила Батти. — Я сочла вас весьма интересной личностью. Конечно, кое-что мне пришлось додумывать. А теперь, когда мы встретились, мне весьма любопытно узнать, как близко я оказалась к истине.

Майджстраль неловко рассмеялся:

— Надеюсь вас не разочаровать.

— Уверена, вам это не удастся несмотря ни на что. В отличие от моих сородичей, я почти никогда не разочаровываюсь в людях — даже когда они откалывают нечто такое, чего я не одобряю. Ведь это всегда происходит по таким интересным причинам.

Майджстраль не нашелся с ответом. Он не понимал, то ли она уже не одобрила какие-то из его деяний, то ли собиралась осудить их в будущем, то ли замечание относилось вовсе не к нему, а к перечню ее биографических жертв… Потому он сказал единственное, что в это мгновение мог сказать, а именно:

— А-а.

— И потом, тут столько ваших знакомых, — продолжала Батти. — Роберта, конечно, и князь, с которым вы вместе учились. И мистер Куусинен — о, он мастерски дает характеристики, и я с ним уже разговаривала.

При упоминании Куусинена Майджстраль ощутил тревожный холодок. Да, Куусинен мастерски раздает ярлыки. Правда, оставалось нечто такое, о чем Куусинен и не догадывался, — те маленькие одолжения, которые Майджстраль оказывал Империи, из-за которых его бы запросто убили, прознай о них представители определенных кругов Человеческого Созвездия.

— Пожалуй, я смогу ответить на некоторые ваши вопросы, — сказал он, — и избавлю вас от необходимости узнавать обо мне через моих знакомых.

— Очень любезно с вашей стороны, — сказала Батти, — но я не привыкла так работать. Сначала я собираю весь материал, а уж потом беседую со своим героем.

«Беседую со своим героем», — мысленно повторил Майджстраль и подумал: а не правильнее было бы сказать: «Загоняю жертву в угол»?

Квартет, исполнявший Гайдна, приближался к коде. Младший увлеченнее прежнего пиликал на виолончели. Раздались жидкие аплодисменты, после которых послышался обеденный гонг. Майджстраль с облегчением поклонился Роберте:

— Позвольте проводить вас к столу?

— По-моему, меня сопровождает Уилл, — улыбнулась Роберта. — Но если хотите, поухаживайте за тетей Батти.

— С удовольствием, — пробормотал Дрейк, чувствуя себя обреченной на казнь жертвой, прогуливающейся рука об руку с палачом.

Как только Майджстраль и Батти вошли в столовую, грянуло громкое песнопение. Испуганно обернувшись, Дрейк увидел, что над дверью расположены хоры, где выстроились певчие.

— Я и не ожидал, что нам окажут такую честь, — проговорил он. — И хор, и квартет.

— О, — небрежно бросила Батти, — это мы слышим здесь каждый вечер. У его высочества полный штат музыкантов и певцов.

«Вот, — подумал Майджстраль, — что значит искусная политика». Семейство Джозефа Боба приобрело первоначальный капитал за счет энергичнейшей поддержки Хозалихской Империи, а в течение нескольких поколений их состояние и известность только возросли, поскольку клан сразу и непоколебимо поддержал Великий Мятеж.

Некогда род Майджстраля был столь же богатым и именитым, как и род князя Техасского. К несчастью, дед Дрейка был куда более фанатичным сторонником Хозалихской Империи, чем даже многие хозалихи, и достаток семьи растворился в богатствах Империи. До последнего времени Майджстраль только и бегал из убежища в убежище, скрываясь от сборщиков налогов.

К счастью, воровство на том уровне, которого он достиг, приносило хороший доход. А теперь, когда Майджстраль подписал ряд поддержанных векселями контрактов, ему скорее всего больше никогда не придется испытывать нужду.

Майджстраль проводил тетушку Батти на место и уселся между ней и Робертой, не в силах избавиться от мысли о том, что в следующее мгновение раздастся грохот кованых ботинок, треск распахиваемых дверей и в столовую вломится генерал-полковник Вандергильт с ордером на его арест за преступление, которого он не только не совершал, но о котором даже не слышал. Но ничего подобного не произошло, и Дрейк, глянув на Младшего, сказал:

— В благодарность за ваше прекрасное музицирование мне хочется вас немного развлечь. Вы не пошлете лакея за колодой карт?

Карточные фокусы чередовались с переменой блюд. Майджстраль вроде бы все делал как надо, вот только оголенное плечо Роберты постоянно притягивало его взгляд.

Он сложил колоду и умолк, когда принесли десерт — взбитые сливки по-тоскански, нежные и воздушные, а к ним — графины с густым теплым кофейным ликером. Младший полил ликером свой десерт и взял ложку.

— Если позволите, ваша милость. — Майджстраль встал и, протянув руку над тарелкой Роберты, дотянулся до десерта Младшего и запустил пальцы во взбитые сливки. Княгиня Арлетт изумленно ахнула. Младший от растерянности лишился дара речи.

— Вы эту карту загадали? — Дрейк вынул из тарелки тройку «корон»[4]. К карте прилипли клочки пены, но, без сомнения, карта была та самая.

— Да! — воскликнул Младший.

— Поменяйте десерт, будьте так добры, — попросил Майджстраль лакея, — да и колоду заодно — эта испорчена.

Он продемонстрировал карту под бурные аплодисменты и притоптывания остальных.

Дрейк вытер пальцы и карту салфеткой и положил на стол лицевой стороной вверх в доказательство свой доблести. Он сам не уставал удивляться тому, какой эффект порой производят простейшие фокусы — присутствующие, конечно же, решили, что он проделал мастерскую манипуляцию под носом у Младшего. На самом деле подкупленный Романом лакей заранее подложил карту в тарелку Уилла. Единственное, что действительно требовало умения, так это вынудить Младшего загадать именно тройку «корон», а уж этого Майджстраль добился совершенно элементарным «наведением» — как это называлось на жаргоне картежников, — а не путем догадки.

А ведь над куда более сложными трюками ему приходилось порой трудиться годами, и они не производили такого впечатления.

Дрейк повернулся к Роберте:

— Прошу прощения, что потревожил вас, ваша милость.

— Вы прощены. — Фиалковые глаза Роберты сверкнули.

— И все же, в знак примирения, мне хотелось бы продемонстрировать фокус, так сказать, вашими руками. Как только приберут со стола после десерта.

Она улыбнулась:

— Еще один изыск, видимо? Постараюсь побыстрее покончить с этим, чтобы взяться за следующий.

— Пусть первый оттенит вкус второго, ваша милость.

Роберта благосклонно кивнула:

— Вы мастер на приправы, Майджстраль. Я доверюсь вашему вкусу относительно десертов.

Как только унесли последнюю тарелку, Дрейк распечатал новую колоду карт и перетасовал их. Поменять ее на точно такую же из потайного кармана было парой пустяков.

— Ваша милость, — сказал Майджстраль, — я предлагаю вам в качестве примера сыграть со мной в корт-имаго.

— Кажется, вы сказали, что фокус показываю я, — удивилась Роберта.

— Да, но я хочу, чтобы вы поняли, почему фокус будете показывать вы, а поэтому — шесть карт… так.

Джозеф Боб и Арлетт наклонились к столу, чтобы лучше видеть происходящее. Куусинен наблюдал за Майджстралем бесстрастно, сильно прищурившись.

Роберта разложила карты.

— Играете, ваша милость?

— Я бы рискнула.

— Открывайтесь, прошу вас.

К Роберте пришел «малый корт».

Майджстраль открыл свои карты: у него оказался «большой корт».

— Я выиграл, — сказал он. — Но это было нечестно, верно?

— Верно.

— Почему?

— Потому что сдавали вы, а вы — шулер.

— Точно. Стало быть, у вас будет больше шансов, если я стасую карты, а вы снимете колоду?

Роберта подумала.

— Наверное.

Майджстраль вложил в колоду сыгравшие карты, казалось бы, как попало (на самом деле все было рассчитано) и перетасовал с театральной небрежностью, предназначенной исключительно для того, чтобы скрыть то обстоятельство, что карты легли в строгом порядке. Затем он положил колоду под стол.

— Снимайте, прошу вас.

Майджстраль сдал герцогине четыре десятки, а себе — четыре дамы.

— Честно? — спросил он.

— Думаю, нет.

— Почему же?

— Потому что… — Она задумалась, выискивая подвох. — Вы могли каким-то образом переложить карты или как-то ухитрились заставить меня снять колоду именно так, как вам было нужно.

Майджстраль улыбнулся:

— Хорошо, ваша милость. Я мог бы сделать и то и другое, если бы захотел.

Он собрал карты и убрал в коробку.

— На сей раз я стасую карты, а потом их перетасуете вы. Я готов торговаться с кем угодно, и вы вольны выбрать того, у кого на руках будет наилучшая комбинация, дабы сыграть со мной.

Карты были перетасованы и розданы. Наилучшее сочетание пришло к Арлетт — «лестница» треф.

— Боюсь, этого будет недостаточно, — сказал Майджстраль и открыл свои карты: шесть старших по порядку — «полный корт».

Уши Роберты прижались к голове.

— Вы обещали, что все будет зависеть от меня, Майджстраль. А я только подыгрывала вам.

— Это верно, — признался Дрейк. — Я действовал совершенно нечестно: я сдавал, а я карточный шулер и запросто мог передернуть.

Он подвинул колоду Роберте:

— Поэтому сейчас тасуйте вы, вы и сдавайте, и решайте, у кого на руках наилучшая комбинация. Вот и посмотрим, что получится.

Роберта улыбнулась и взяла карты. На этот раз наилучшим сочетанием оказалась пара дам. Роберта уныло глянула на Майджстраля:

— Боюсь, это не слишком хорошо.

— Боюсь, что так.

Дрейк открыл свои карты — «полный Корт» — от «гребца» до «императора» — наивысшая возможная комбинация в корт-имаго.

Младший, совершенно потрясенный, глянул на свои карты, потом взял колоду и внимательно просмотрел ее.

— Похоже, — резюмировала Роберта, — от меня совершенно ничего не зависело.

Майджстраль повертел на пальце перстень с бриллиантом.

— Увы, — признался он. — Такой уж у меня пакостный характер. Я лжец. Шутник. Ну и конечно, — добавил он с извиняющейся улыбкой, — воришка.

— Полагаю, с последним из упомянутых качеств я знакома в некоторой степени лично.

Младший взял карты Майджстраля и уставился на них в надежде отыскать разгадку.

— Майджстраль, — пробормотал он, — как вы это сделали?

Глаза Майджстраля сверкнули из-под тяжелых век.

— Отточенная ловкость и дьявольское озорство, — ответил он и потянулся к бокалу. — Пожалуй, можно велеть слугам убрать со стола.

Компания переключилась на бренди, кофе и табак, перейдя в гостиную Кольта, названную так в честь коллекции старинного огнестрельного оружия Джозефа Боба, которая украшала стену. Впрочем, один пистолет лежал на витрине под стеклом.

— Первый кольт-чаггер, — объяснил Джозеф Боб.

— Странно, что он деревянный, — удивился Куусинен.

— Это не модель, — сказал Джозеф Боб. — Револьвер действительно сделан из дерева. Кольт вырезал его во время морского путешествия. Вернувшись, он сработал такой же из металла и запатентовал его.

— Оружие делали из металла? — искренне поразилась Роберта. — Это так же странно, как мастерить его из дерева. Зачем мистеру Кольту понадобился металл?

— В определенных политических кругах я бы не стал в этом признаваться, — сказал Джозеф Боб, — но тут все свои, и поэтому я могу сказать о том, что уровень развития механики человечества не всегда был таким, каковым является в наши дни.

Роберта на мгновение коснулась кончиком языка краешка рта — некое подобие хозалихской усмешки. Майджстраль и раньше примечал, что люди, живущие в Империи, чаще прибегали к хозалихским жестам, чем обитатели Созвездия.

— А вот эту парочку чаггеров вы скорее всего узнаете, Майджстраль. — Джозеф Боб указал на два одинаковых револьвера, висевших на стене.

Дрейк посмотрел на револьверы, и по спине у него побежали мурашки. Много лет назад, когда ему было всего шестнадцать, он дрался на дуэли одним из этих пистолетов, а другой был у его соперника.

Пережитый тогда ужас никогда не покидал его.

— О да, — без всякого энтузиазма отозвался Майджстраль. — Я их узнал с первого взгляда.

— Во времена нашей учебы в Академии, — пояснил Джозеф Боб, — Майджстраль дрался на дуэли на этих самых пистолетах. По условиям поединка свидетели не допускались, но все говорили, что Дрейк был на редкость хладнокровен.

Майджстраль обвел взглядом компанию и почувствовал, как покрывается испариной. Ведь то, что секунданты приняли за самообладание, было чистой воды страхом.

— Уверен, это было преувеличением.

Джозеф дружески потрепал Майджстраля по плечу:

— Все равно подвиг — принять вызов в таком возрасте — сколько нам тогда было — шестнадцать? Семнадцать?

— Мало, — подвел итог Майджстраль.

— Я всегда завидовал вам, — признался Джозеф Боб. — Вот я, отличный стрелок из пистолета и выдающийся фехтовальщик, ни разу ни с кем не дрался. Руки всегда так и чесались, но все неизменно оставались со мной вежливыми.

Арлетт, похоже, несколько обескуражила подобная кровожадность супруга. Майджстраль криво усмехнулся и навострил уши.

— Если меня когда-нибудь еще вызовут, — пошутил он, — можете подраться за меня.

Джозеф Боб от души расхохотался.

— О! — проговорил он сквозь смех. — Если бы я только смог!

— Мы, молодежь, всегда вам завидовали, — сообщил Младший. — И вашей девчонке, из-за которой все и произошло. Ну, не красотка ли эта Зоя!

— После того поединка Майджстраля началась настоящая эпидемия, — сказал Джозеф Боб. — Между младшекурсниками до окончания семестра могло произойти не меньше десятка дуэлей. Ну и нам, старшим, пришлось их, естественно, пресекать.

Дрейк искренне желал, чтобы хоть кто-нибудь переменил тему разговора. Ему не хотелось, чтобы ошибки его молодости стали предметом столь оживленного обсуждения. Куусинен с интересом наблюдал за ним. Майджстралю совсем не по душе было то, как заинтригованно склонила голову набок тетушка Батти, и то, как заблестели ее глазки. По всей вероятности, она собиралась добавить очередной штришок к его портрету в трехтомной биографии.

А Роберта смотрела на Майджстраля с восторгом, от которого ему стало прямо-таки неловко. На станции Сильверсайд она оказалась свидетельницей дуэли, которой, к счастью для Дрейка, не произошло. Ему вовсе не хотелось, чтобы у кого-то создалось такое впечатление, будто он — огнедышащее чудовище, прокладывающее свой жизненный путь в смертоубийственных схватках. В такой репутации таилось куда больше опасности, чем в ее отсутствии, — стоило, к примеру, посмотреть на карьеру Жемчужницы или Этьена — да, взять хотя бы этих двоих из Трех Сотен, которые только тем и занимались, что выкарабкивались из очередных убийств.

«Видимо, — решил Майджстраль, — пора брать инициативу в свои руки».

— Скажите, — спросил он, указывая на странное наплечное оружие с троксанскими знаками, — а эта штука для чего предназначена? Это что — какой-то гарпун?

Джозеф Боб на его вопрос не ответил, а вновь вернулся к давним воспоминаниям, вызвав вспышку раздражения у Майджстраля.

— А знаете, Дрейк, — не унимался он, — после того как револьверы вернулись ко мне, с ними стряслось что-то странное. Прицелы оказались напрочь сбиты.

Майджстраль справился с охватившей его тревогой и сказал:

— Наверное, секунданты попались безалаберные. И Асед и Заг были ужасно взволнованы происходящим.

— А я вот думаю… как вам кажется, мог кто-то из преподавателей пойти на такое, чтобы предотвратить кровопролитие? — проговорил Джозеф Боб. — Может быть, прошел слух о дуэли, и кто-то из воспитателей открыл мою комнату запасным ключом и сбил прицелы.

Откровенно говоря, сделал это Майджстраль. Обуреваемый страхом, он проник в комнату Джозефа Боба и вывел прицелы из строя с помощью плоскогубцев. Так он совершил первый в своей жизни взлом, что стало началом той лестницы, которая привела его к теперешнему положению. Многим ли, позвольте спросить, доводилось испытать одновременно и собственную жуткую трусость, и безмолвную радость воровства?

Дрейку не хотелось раздумывать над версией Джозефа Боба. Это предположение слишком походило на правду, а потому его следовало развенчать.

— Вы слишком хорошего мнения о наших воспитателях, — сказал он. — Я никогда не считал, что они были в курсе всех дел, не говоря уже о таких поступках, которые мы старались от них утаить. — Глаза Майджстраля превратились в узенькие щелочки. — Я грешу на секундантов. Мы с Джулианом всего-то пару минут держали револьверы в руках — только и успели выстрелить, а вот у секундантов они пробыли, пожалуй, несколько часов.

— М-м-м, — протянул Джозеф Боб. — Очень может быть.

— Ну так что же это за штука, похожая на гарпун? — повторил свой вопрос Майджстраль, снова предприняв попытку увести разговор в другое русло.

И Джозеф Боб пустился объяснять, что, дескать, гарпунное ружье было предназначено для того, чтобы вылавливать бродячие, смертельно опасные деревья на одной из троксанских планет. Дрейк слушал его вполуха, а сам из-под опущенных век наблюдал за компанией. Арлетт, Младший и Роберта, казалось, увлеклись россказнями князя. Куусинен, по обыкновению, был сама вежливость, и определить что-либо по его виду, как всегда, было невозможно. А вот ушки тетушки Батти здорово навострились под кружевами, да и язык высунулся в самодовольной ухмылке, словно она, подумал Майджстраль, только что получила подтверждение какой-то из своих догадок.