Detective Inspector Chen - Расследование ведет в ад

Ужас Чэня от присутствия охотника отчасти смягчался восхищением: Ши Ножо отказывался от навязываемого ему культа звезды (возможно, понимая, что это само по себе — прямая дорога в Ад) и, по всей видимости, воздерживался от какой-либо личной жизни. По сведениям Чэня, работа занимала у Ши Ножо все время, и ему, несомненно, обеспечено выдающееся положение в послебытии, конечно, если до этого он не оступится. Такой же статус мог получить до женитьбы и сам Чэнь, много ночей подряд он лежал без сна и размышлял, что именно готовят ему боги после смерти. «Пока со мной Инари, — говорил он себе снова и снова, — меня это не очень-то волнует». Он рискнул взглянуть еще раз на то, что сталось с домом Тана.
      — Поразительно, — как можно спокойнее произнес он. — Вероятно, вы хотели бы ввести меня в курс того, что здесь происходит, господин... то есть товарищ Ши.
      — Как вы знаете, с раннего утра у резиденции поставлен пост наблюдения. Я сам следил за Таном с помощью прибора инфракрасного видения, все началось около часа назад, а до этого активности было сравнительно немного. Он оставался в своем кабинете, мы зафиксировали посланные им электронные сообщения. В тринадцать двадцать пять сканеры отметили активность противника: увеличилось число посылаемых и получаемых сообщений, а также стали наблюдаться биоморфные конфигурации, характерные для вторжения из иного мира. Тан казался взволнованным, он, похоже, пытался вступить в контакт с чем-то невидимым. Сейчас мы анализируем вибрации голоса. В тринадцать сорок восемь уровни стали выше, и внутри дома произошел взрыв с эпицентром в кабинете Тана. Дом стал разваливаться на куски. Как вы видите, он до сих пор в таком состоянии.
      — Мы считаем, что Тан пытался вновь овладеть духом своей дочери, — сказал Чэнь. — Возможно, это оказалось для него непосильной задачей.
      — Такая вероятность существует. Тем не менее не исключено также, что один из его партнеров решил, что платой за неудачу должна стать ликвидация.
      — Вы хотите сказать, что Тана убили? Что ж, вполне возможно.
      Усики Ши Ножо аж встали торчком от удовольствия.
      — Враждебные сущности редко прощают неудачи. Тан становился обузой. Он неумело произвел незаконную переправку своей дочери в Ад и привлек внимание как полиции, так и Небесных властей. Вы говорите, он пытался вновь овладеть духом своей дочери? Я не знал, что ее дух пропал.
      Чэнь коротко рассказал о том, что произошло накануне, ни словом не упомянув пока о демоне. Во время рассказа он, как бы между прочим, огляделся, но Чжу Иржа нигде не было видно. Чэнь не знал, то ли облегченно вздохнуть, что Чжу Иржу удалось не привлечь к себе внимания Ши Ножо, то ли обеспокоиться исчезновением демона. Его рассказ оказался прерван неожиданным беззвучным взрывом, последовавшим со стороны дома, и он почувствовал сильный толчок в поясницу: кто-то сбил его на землю. Ударная волна придавила его к асфальту, и над головой полыхнуло жаром. Даже сам воздух стал другим. Какой-то миг инспектор лежал раскинув руки и ноги посреди кружащегося облака тьмы, а потом все прошло. Сплевывая пыль, Чэнь поднял голову.
      От особняка Тана ничего не осталось, даже тлеющей дыры в земле. Вместо него возник цветущий сад. Вокруг тенистых виноградных ветвей, увешанных черными, как ночь, гроздьями, обвивались розы с мягкими, цвета черного дерева, лепестками и шипами, извивающимися, как ногти мандарина. Алый язычок большой темной орхидеи мелькнул, чтобы поймать ничего не подозревающего майского жука, гудевшего над темной травой. В воздухе висел тяжелый усыпляющий запах благовоний, опиума и старого меда. «Ну что ж, — отметил про себя Чэнь, — это все же получше, чем вульгарный особняк Тана». Чья-то рука схватила его за кисть и подняла на ноги. Ши Ножо говорил в диктофон.
      — Окончание непосредственной деятельности враждебных существ, наложение проклятия, четырнадцать тридцать три. — Его голос раздавался в тишине, казалось, заполнившей весь мир.

20

      Оглядевшись, расстроенный сенешаль Чжу Ирж с тревогой и досадой понял, что снова очутился в Аду. Он стоял в гостиной, комната была элегантно отделана лаком и слоновой костью, создающими иллюзию человеческой плоти. Два вращающихся кресла, обитые тонкой, кремового цвета, кожей, массивный письменный стол с костяными вкраплениями. На отделку гостиной было затрачено немало денег и влияния, предполагалось, что она должна производить впечатление, однако Чжу Ирж ощущал лишь растущее раздражение. Он яростно оглядывал покрытые красным лаком стены и богато украшенную мебель, размышляя, куда же он наконец попал. Но ответ на этот вопрос он получил почти незамедлительно, потому что дверь отворилась, и в нее величественно вплыл Первый лорд банков. Как бы ни был разозлен Чжу Ирж, он постарался отвесить приличествующе низкий поклон.
      — Сенешаль? Прошу прощения за то, что прервал исполнение вашего задания, — безразличным тоном заговорил Первый лорд банков, лишь кивнув из вежливости. — Я счел настоятельной необходимостью вернуть вас, пока открыт переход между мирами.
      — Конечно, милорд. Могу ли я узнать, почему вы меня вызвали?
      — Со времени нашей последней беседы ситуация несколько изменилась. Я велел вам найти дух Перл Тан. Насколько я понимаю, вам это не удалось.
      — Милорд, мне удалось найти ее, но потом события приняли несколько иной оборот — я...
      Цинь Ци нетерпеливо взмахнул когтистой рукой.
      — Неважно. Что-то происходит, Чжу Ирж. Что-то, о чем не известно Министерству богатства. Вы нужны мне здесь, говорю вам честно, хотя этим признаю свою слабость. Не знаю, о чем может идти речь, знаю лишь, что здесь замешено некое министерство. А теперь я считаю, что это Министерство эпидемий.
      — Министерство эпидемий? — нахмурился Чжу Ирж. «Когда же был последний разговор о министерствах?» Потом он вспомнил. — Та девушка, — произнес он.
      — И что та девушка? — Алые глаза Цинь Ци горели огнем.
      — Когда я ходил в тот бордель, Перл там не было, но другая — дух еще одной — рассказала мне, что в поисках человеческих духов там появлялся кто-то из одного министерства.
      — Министерство эпидемий, — размышлял вслух Первый лорд банков. — И души добродетельных людей. Слухи о новом наркотике... — Он уселся в тяжелое костяное кресло за столом и достал маленькую круглую коробочку из слоновой кости и дерева. Чжу Ирж узнал детскую игрушку, головоломку для малышей. — Никак не сходятся отдельные детали, — пробормотал Первый лорд, вертя коробочку в руках. — Незаконная торговля духами добродетельных людей, Министерство эпидемий, а теперь еще похищен человек, торговавший этими духами... — Подняв голову, он холодно улыбнулся. — Поэтому я и вернул вас, понимаете. Кто-то поставил себе задачу переместить Тан Сюаня в более подходящее место, прежде чем его смогут допросить. В такое, как Ад.
      — Тан здесь?
      — Думаю, да. Вы видели, что они сделали с его домом?
      — Да, я был там. Полиция считает, что он убит.
      — Вряд ли. За домом следил один из моих людей. Если бы Тан умер, его душе пришлось бы отправиться, как обычно, через гавань Ночи, где вы или полицейские могли бы обнаружить его, но у Дайгуня — моего человека — нюх на души, и он не заметил никаких признаков смерти. Нет, Тана доставили в Ад живым.
      — Но кто?
      — Это интересный вопрос, и я рассчитываю получить ответ на него от вас. Кто-то весьма решительный, не собирающийся останавливаться ни перед чем. Чтобы унести дом Тана, да еще с ним самим внутри, — для этого необходимо обладать могуществом, Чжу Ирж. Таким, какое, среди прочих, есть и у Министра эпидемий. Да и то, как это было сделано — безрассудно, на глазах у всех, — говорит, что кто-то играет по-крупному.
      — А что насчет этой девушки? Дочери Тана?
      — Очень маловероятно, что она знает больше, чем отец, — сказал Первый лорд. — Теперь приоритетом у нас должен быть он.
      — Полицейский, — сказал Чжу Ирж. — Инспектор Чэнь. Он тоже заинтересован в том, чтобы выследить эту девушку.
      — Очень кстати. Как это говорится на Западе? Убить двух птиц одним камнем? Если он найдет Перл, то мы можем поквитаться с ним позже, и в любом случае это отвлечет его от исчезновения Тана.
      — Сомневаюсь. Он довольно упрям.
      — Тогда нам просто придется найти Тана первыми, верно? Я не люблю, когда люди вмешиваются в дела Ада, время от времени живые просто от рук отбиваются.
      — Так что же вы хотите, чтобы я теперь делал? — поинтересовался Чжу Ирж.
      Первый лорд банков положил ладони на столешницу и улыбнулся.
      — Отправляйтесь в Министерство эпидемий. Подозреваю, что именно они захватили Тана. Посмотрите, что удастся обнаружить. Но будьте очень осторожны. Ведь не хочется же вам, в конце концов, заболеть какой-нибудь дрянью.

21

      Зловещий сад, стоявший теперь на месте дома Тана, опечатали и для охраны приставили целую команду экзорсистов под началом ворчливого Лао. Чэнь быстро и не привлекая к себе внимания поискал демона, но поиски закончились ничем. Очевидно, Чжу Ирж воспользовался неразберихой, чтобы улизнуть по своим делам. Нигде не было видно и ищейки духов. Чэнь уже собирался возвращаться на плавучий домик, когда появился по-прежнему бледный Ма с приказом от капитана Суна немедленно явиться с докладом. Убедившись, что все вероятные возможности обнаружить Перл Тан пошли прахом, раздосадованный Чэнь поехал в участок вместе с Ма и охотником на демонов.
      Он заметил взгляды украдкой в свою сторону, на заднее сиденье машины спецназа, и это неприятно напомнило о том, что он со вчерашнего дня не переодевался, а тут еще это вынужденное купание в трубах канализации... Под этим предлогом Чэнь быстро удалился в мужскую раздевалку и позвонил домой, но ответа по-прежнему не было. Расстроившись, Чэнь быстро, но тщательно помылся под душем и нашел запасные брюки и спортивную фуфайку. Одежда была мятая, но зато чистая, по крайней мере он сможет предстать перед Ши Ножо и капитаном с неким подобием приличия. «Закончится эта беседа, а там посмотрим, что можно предпринять, чтобы найти Инари, — думал Чэнь, подавляя уже знакомый наплыв смятения. — Что касается Чжу Иржа, теперь уже ничего сделать нельзя, а вот если бы еще скинуть со своей шеи Ши Ножо...» Он укладывал грязную одежду в пластиковый пакет, когда дверь раздевалки распахнулась и вошел сержант Ма.
      — О! Сэр, я думал, что вы уже здесь закончили. Я хотел лишь немного освежиться перед нашим разговором с капитаном и...
      — Не волнуйтесь, сержант, — успокоил его Чэнь. — Я уверен, что эта раздевалка достаточно просторна для двоих. К тому же я уже ухожу.
      Выходя из комнаты, он похлопал Ма по плечу. Для этого пришлось привстать на цыпочки, но он, тем не менее, испытал несвойственное ему садистское наслаждение, увидев, как отпрянул от него Ма.
      Поднявшись наверх, он увидел несгибаемую спину охотника за демонами, который стоял по стойке «смирно» за стеклянной перегородкой офиса начальника.
      — Насколько я понимаю, Ши Ножо ввел вас в курс того, что случилось вчера вечером, — сказал капитан Сун, когда Чэнь вошел.
      — По телефону сегодня утром, — ответил Чэнь. Решив, что лучше всего первый ход сделать самому, он добавил: — Я понимаю, кто-то побывал у меня дома. Должно быть, я потревожил чью-то клетку, и склонен считать, что это обнадеживающий знак.
      На лице Ши Ножо появилась еле заметная напряженная гримаса, которая, как вскоре понял Чэнь, выражала одобрительную улыбку.
      — И я точно так же думаю. Кто бы за этим ни стоял, он должен быть лицом достаточно важным, иначе они никогда не получили бы разрешения послать к вам враждебное существо. Тан, ясное дело, работал не один. Так вот. Нам нужно убедиться, что ваш дом надёжен, или подыскать вам другое жилище.
      — Я пойду домой, если вы не возражаете, — торопливо проговорил Чэнь. — У меня там большая часть рабочих принадлежностей. Обеспечить надежную защиту я могу и сам — в конце концов, у меня лицензия практики фэн-шуй. Попрошу Лао помочь.
      — Какая защита стояла у вас изначально? — нахмурился Ши Ножо. — Существо, побывавшее в вашем плавучем домике вчера вечером, очевидно, проникло туда беспрепятственно.
      — На самом деле это место надежно защищено, — объяснял Чэнь. — Однако со временем некоторые чары слабеют. Я собирался поставить новые, но был очень занят и просто руки не дошли. В этом моя ошибка.
      — Хорошо, оставляем все это на ваше усмотрение. — Капитану Су явно не терпелось двигаться дальше, и, к облегчению Чэня, Ши Ножо лишь кивнул.
      Дальнейшая беседа получилась краткой и прагматичной. Так как Чэнь попросил на несколько часов освободить его от исполнения обязанностей, чтобы съездить домой и разобраться, было решено, что поиски Перл Тан следует продолжить Ши Ножо. Чэнь проинформировал его о том, как продвинулись дела за день, или, скорее, об отсутствии всякого продвижения, и передал ему тускнеющую тряпицу, которая когда-то была шарфом Перл. Ему пришлось упомянуть, что в деле замешан Чжу Ирж: как и следовало ожидать, Ши Ножо пришел в ужас.
      — Это ни в какие ворота не лезет! Заведомое вовлечение враждебного существа в процесс расследования свидетельствует о наличии идеологической немощи, и я могу относиться к вашему поступку лишь с осуждением.
      — Ну, большого выбора у меня не было, — сказал Чэнь. — А вчера вечером он помог мне выбраться из особняка Тана. Если бы не Чжу Ирж, я не смог бы освободить Перл.
      — Чтобы снова потерять ее из-за непосредственного вмешательства демона.
      — Верно. Но если бы он не вмешался с самого начала, Перл могла бы исчезнуть вместе с отцом при взрыве особняка. По крайней мере сейчас у нас есть хотя бы небольшой шанс найти ее.
      — Может, и особняк был разрушен потому, что Тан позволил своей дочери ускользнуть, — предположил Ма.
      Чэню пришлось признать, что сержант мыслит верно, но это было не то, что он хотел услышать.
      — Послушайте, — устало произнес капитан, — с какой долей уверенности мы можем сказать, что Тан мертв?
      — Никаких следов тела не осталось, но, честно говоря, это еще ни о чем не говорит.
      — Значит, если Тан действительно мертв, то предположительно ему придется проходить через то место, где, как вы утверждаете, оказываемся все мы, когда умираем, верно? Через гавань Ночи? — Резкие черты Суна выдавали беспокойство, в глубине души Чэнь понимал его.
      — Возможно. Это зависит от того, насколько могущественны его партнеры в Аду. Могло быть и так, что его доставили туда напрямую.
      — Разве можно просто так отправиться в гавань Ночи и посмотреть? — спросил озадаченный Ма.
      — Сержант, следует понимать, что властям не очень хочется, чтобы я расхаживал по гавани Ночи, словно по собственной гостиной. Если бы получить доступ туда не было так сложно, я мог бы распутать большинство совершаемых в городе убийств самостоятельно — всего-то и нужно было бы отправляться туда пару раз в день и спрашивать у жертв, кто убил их. К сожалению, как мы уже говорили, это не так просто. Как ни странно, установления на Небесах зачастую гораздо более строги, чем в Аду. Мне придется обратиться ко многим, кому я оказывал услуги, чтобы попытаться свидеться с госпожой Тан.
      — Посмотрите, что сможете сделать, — сказал Сун. — А потом езжайте домой и разберитесь, что там. Ваша жена еще у матери?
      — Да, — снова солгал Чэнь. Он даже думать боялся о том, как ему придется искупать свою ложь перед богиней, в отношениях с покровительницей за все это ему предстояло заплатить кармой. — Я говорил с ней сегодня утром.
      — Лучше всего ей было бы остаться там еще некоторое время.
      — Полностью согласен, — торопливо поддакнул Чэнь. Оставив Ши Ножо с капитаном, он вернулся за свой заброшенный письменный стол, уселся у флэтскрина и стал терпеливо ждать, пока установится соединение с биовебом. Но ничего не произошло. Флэтскрин светился пустотой, как серебристый свет над морем. Нахмурившись, Чэнь нажал на клавиши принудительного выхода, а когда и это ничего не дало, перезагрузил компьютер, но получил лишь последовательную прокрутку невразумительных сообщений об ошибке. Поняв, что дело безнадежное, Чэнь вынул мобильный телефон и попытался через него соединиться с биовебом, однако результат оказался таким же ничтожным.
      — Система опять не работает, — печально произнес возникший над перегородкой Ма.
      — Как? Но ведь, наверное, не весь биовеб?
      Ма кивнул с мрачным довольством человека, никогда не верившего в технологии.
      — В новостях сказали, что она уже отключалась сегодня чуть раньше, потом ее загрузили снова, а теперь она рухнула.
      — Интересно, в чем причина? — размышлял вслух Чэнь. — Может, вспышки на Солнце?
      — По радио говорят, это из-за проблемы с... биолинками. С тем, что они называют некси.
      — Эти некси — человеческие существа, Ма, — нахмурился Чэнь.
      Он вспомнил о спальных корпусах гэрао, которые видел по телевизору, с лежащими в тишине рядами недвижных тел: люди, получающие каждый год деньги за то, что их во сне использовали как сеть биовеба... Что же могло случиться, ведь их так много? Мысли были мрачные, но, по крайней мере, под предлогом рухнувшей сети он мог покинуть офис и вернуться домой. Если понадобится, связаться с властями гавани Ночи можно и позже, по телефону.
      Вытащив из шкафчика пакет с грязной одеждой, Чэнь снова вышел в непредсказуемость солнечного света. Был всего лишь шестой час, и солнце уже садилось за порт горящим размытым пятном. Чэнь сел на первый подошедший трамвай и, стоя в плотной толпе пассажиров, обратил внимание на висевшую над каждым, словно облачко, усталость. «Неудивительно, что у людей в наши дни остается, похоже, так мало времени, чтобы подумать о загробной жизни, — думал Чэнь, — и неудивительно, что Ад начинает отбиваться от рук». Еще двадцать лет назад небольшие святилища перед каждой дверью были обычным делом, и пожилые люди говорили о богах как о реальных живущих существах. Как это ни парадоксально, теперь, когда иные миры стали ближе, чем когда-либо с древних времен, когда новые технологии делают возможными самые разные способы общения, люди проявляют все меньше интереса к делам духовным. Возможно, для них это уже чересчур, может, не стоит рассчитывать, что люди будут думать о чем-то еще помимо ежедневной рутины. В чем бы причина ни заключалась, работать все равно легче не становилось.
      Трамвай остановился, и Чэнь вышел. Оставшуюся часть пути до гавани он проделал пешком, торопливо шагая в опускающихся сумерках. Если бы не беспокойство об Инари, это была бы приятная прогулка: в воздухе ни ветерка, вода мягко шлепает о причальную стенку. В плавучем домике было темно и тихо. Чэнь прошел туда по палубам других домиков, но, как он и предполагал, в доме никого не оказалось. На двери главного входа он обнаружил рыжее пятно: кровь, будем надеяться, Ши Ножо. Включив лампу, Чэнь проверил голосовую почту. Кто-то явно пытался оставить сообщения, но слышались лишь статические помехи. Чэнь взвесил все за и против. В это время Инари было безопаснее всего выходить из дома и гулять, ей и ее подобным подходили пограничные времена и места — рассвет и сумерки, побережье, горные вершины, пещеры. Скорее всего она могла выбрать береговую линию, потому что до нее ближе. Берег гавани представлял собой лишь полосу гальки, но если пройти немного дальше по дороге, можно выйти к расширяющейся бухте, где когда-то располагалась цепочка мирных рыбацких деревушек, ставшая теперь еще одной пригородной зоной. Торопливо накинув темный пиджак, надев мягкие тапочки для карате и проверив защиту на дверях и окнах, Чэнь вернулся на дорогу вдоль гавани и зашагал по ней.

22

      Устроившись высоко на балках заброшенного пирса, Инари дрожала в своем рваном шелковом халате, как морская птица, заброшенная сюда штормом. Она поймала себя на том, что постоянно борется с желанием вернуться домой, но что, если ее там поджидает убийца? Опустив голову, она встретила в тени взгляд холодных глаз и неясные очертания меха.
      — Тебе нельзя, — с укором проговорил барсук-чайник.
      — Но я не знаю, что еще делать.
      — Спроси у монет.
      — Погадать по И Цзин?[ ] Но у меня нет монет — посмотри, я до сих пор в халате.
      — Тогда сделай их, — нетерпеливо проговорил барсук низким голосом.
      Чувствуя себя идиоткой, Инари коснулась кончиком когтя кисти руки и выдавила три капли крови. При этом она пробормотала единственное слово: перемена. Красные капли зашипели, коснувшись холодного соленого металла пирса, и Инари, нагнувшись, подняла три старинные истертые монеты.
      — Теперь бросай, — скомандовал барсук Инари, словно ребенку, которого нужно учить самому простому.
      Она стала осторожно, снова и снова, бросать монеты на шелк халата, а потом рассматривать составленную ими конфигурацию. В памяти ожила гексаграмма: двадцать девять. Кань. Бездна.[ ]
      Откинувшись назад, Инари уныло смотрела на лежащие на халате монеты. «Бездна и еще раз бездна: смертельная опасность. Но никакого указания на то, что ей делать — возвращаться в плавучий домик или поддаться страхам и оставаться здесь. Все очень непросто. И Цзин — это словно полированная поверхность некоей чаши: ничего не открывает из внутреннего содержания дао и лишь отражает трансформированный образ». Инари со вздохом собрала с колен монеты, но при этом рука конвульсивно сжалась. Из-под пирса послышались мягкие, крадущиеся шаги и раздался всасывающий звук, какой издает исчезающий под песком угорь. Усы барсука встали торчком. Инари отшатнулась назад к балкам, а потом с превеликой осторожностью заглянула через край. Было видно, что в двадцати футах внизу, в тени под пирсом что-то двигается. Это что-то горбилось, как старик, и двигалось медленно, но тонкие темные усики устремлялись от него во все стороны, шаря по песку. Барсук прижался к боку Инари, и она чувствовала, как он дрожит. Непроизвольно, словно зачарованная, она смотрела, как один из усиков обвился вокруг опор пирса и заструился вверх, напоминая запечатленный на пленке процесс роста виноградной лозы при быстрой перемотке вперед. Фигура внизу на песке оставалась полностью неподвижной.
      — Что это? — пробормотала Инари, обращаясь к барсуку.
      — Не знаю. Мы должны уходить, Инари. Сейчас же.
      — Но куда? — прошептала Инари.
      Усик уже добрался до балок и, слепо извиваясь, двигался по направлению к ней. Его кончик время от времени поднимался, словно принюхиваясь. Оттуда, где они сидели, она могла лишь перескочить на одну из соседних балок, а потом спрыгнуть на землю. Прижав к груди протестующего барсука, она встала. Усик плетью метнулся вперед, но Инари была уже в прыжке. Однако усик опередил ее. Она услышала хрустнувший разряд спавшей напряженности, когда что-то пронеслось в воздухе, а потом ощутила, что лодыжку окрутило, словно горячей проволокой. По-прежнему прижимая к себе барсука, Инари пролетела вниз к песку метра четыре с половиной, но недалеко от земли усик подхватил ее. Когда падение прервалось, ногу болезненно тряхнуло, она выронила барсука и видела, как тот расплывающимся пятном бросился зигзагами прочь по песку. Вращаясь вниз головой с головокружительной быстротой, она успела заметить, что усик туго натянулся поперек балки, а ее взгляд встретился с парой неживых, черных и тусклых, как нефть, глаз. Лицо существа частично скрывал капюшон, но то, что Инари увидела, выглядело зловеще. Перед ней промелькнула бледная, тестообразная плоть, облезлая, как растрескавшаяся глазурь на старом кувшине. Существо протянуло пухлую синеватую руку. Сверху, как дождь, упала красная капелька, потом еще, и еще одна. Монеты, на которых гадала Инари, снова превратились в кровь. Поднеся руку ко рту, существо облизало ладонь толстым бесцветным языком. На мокром песке под его ногами, которые, как с внезапно подступившей тошнотой заметила Инари, были повернуты от лодыжек назад, вздулась красная полоса. Достигнув волн, полоса на миг остановилась, а потом все освещенное сумеречным светом море окрасилось в цвет крови, и даже небо над ним стало ярко-алым. Захват похожей на обмотанную вокруг лодыжки плеть вдруг ослаб, и Инари стала падать. Но падала она гораздо дальше, чем короткое расстояние до покрасневшего песка, и гораздо дальше кровавого пятна ущербной луны у нее над головой — она падала, преодолевая земную твердь, прямо в Ад.

Часть третья

23

Aд

      Молния, разверзшая небеса над Жу-Шу-стрит, на короткий миг осветила вывески на аптеках и салонах для демонов. Она принесла запах горячего металла, прорезав влажный воздух словно острым лезвием. Бывший поставщик крови Цо медленно брел, еле переставляя ноги и согнувшись под тяжестью мешка с кровью. Он считал каждый шаг: триста пятьдесят один, триста пятьдесят два... Осталось всего двести. От разгрузочной платформы до конца Жу-Шу-стрит и площади, где находился Эмпориум крови, путь был неблизкий, и ноги у Цо ныли. Они уже не те, что раньше, до того, как О Цзи перевернул их пальцами вперед. Цо считал, что сделано это было лишь в приступе злобы и не имело почти никакого отношения к скандалу с его несчастной семьей. Но для Цо оставалось причиной бесконечных мучений. Раньше он гордился своими ногами. Ступни прадедушки Цо тоже смотрели пальцами назад, очевидно, и Цо унаследовал этот престижный ген, наследство от невообразимо далекого предка из Императорского двора. Больше ни у кого в семье такого не было: ни у брата Гу, ни у сестры Инари... При этой мысли все внутри у Цо сжалось от щемящих воспоминаний. Если бы не Инари, его ноги оставались бы прежними, и, если уж на то пошло, у него сохранилась бы прежняя работа: за стойкой Эмпориума крови, и он был бы уважаемым всеми владельцем, а не последним доставщиком. Но переживать об этом сейчас уже поздно. Теперь он работал на гермафродита О Цзи, который в благородном великодушии выкупил Эмпориум у Цо, чтобы тот мог выплатить обещанное за сестрой приданое, а потом взял его на работу, но уже в более низком качестве... Мысли Цо приняли обычный унылый ход. Четыреста девяносто два... Он почти дошел до двери Эмпориума, уже в семнадцатый раз за день. С величайшей осторожностью он снял мешок со спины и, неся его в руках, как ребенка, переступил порог. Из своего горького опыта он знал, что потеря даже малейшей капли крови обернется серьезным снижением зарплаты: О Цзи, может, и выглядел как апатичный хлыщ, но глаз у него был как у самих у эй, и от него не ускользало ничего. Цо легко пронес мешок с кровью в дальние закоулки Эмпориума, где двое работников с заткнутыми ртами надрывались возле дымящихся паром банок. Приняв мешок у Цо и кивнув в знак благодарности, они опрокинули свежую партию крови в запечатанную лохань. Цо с обидой смотрел, как она с бульканьем стекает по трубам в загрузочное устройство. В свое время, когда собственником был он, нужды затыкать рты работникам не было. Он доверял работникам и не нарушал их привилегии, и, если чей-то язык тайком и выскакивал, чтобы отведать деликатеса, на котором строилось благополучие Эмпориума, работники от этого были только счастливы. «Такая вот с аристократами беда, — думал — Цо. — Не понимают они основных принципов дела». Вздохнув, он повернулся и собрался уже пуститься в трудный путь назад к выгрузочной платформе, когда дверь в Эмпориум со звоном распахнулась и вошел О Цзи.
      Цо тут же отвесил низкий поклон, немного пошатнувшись при этом. На переставленных задом наперед ногах удерживать равновесие было непросто, и ему пришлось опереться на прилавок.
      — Можешь подняться, — бросил О Цзи, от которого так и веяло самодовольством.
      Подняв голову, Цо с раздражением заметил, что О Цзи в обновке. Он смотрелся великолепно в шелковом костюме цвета слоновой кости, с воротничком и манжетами, отороченными каким-то густым бледным мехом, который отчасти подходил его собственной ухоженной блондинистой шевелюре. На жилете целым лабиринтом расходилась сетка алых вен. Цо еле удержался, чтобы не насупиться. О Цзи был не из бедных, что верно, то верно, и рабски подчинялся моде, но Цо никогда не приходилось видеть, чтобы он выглядел так... ну, богато. О Цзи еще больше расплылся в улыбке, пока Цо исподтишка разглядывал костюм.
      — Мое последнее приобретение. Нравится?
      — Изумительно, — проговорил Цо и еще больше скис, потому что это действительно было так. — Это как бы небольшой праздник. У меня замечательные новости, Цо. Рассказать? — О Цзи говорил с ним терпеливо, как с ребенком, а у Цо внутри все кипело.
      — Сэр?
      — Сегодня я подписал новый контракт для Эмпориума крови, Цо. Он пополнит мои и без того большие сундуки, и нам будет завидовать вся округа. — Сделав театральную паузу, он продолжал: — Мы будем главными поставщиками крови для Министерства эпидемий. Замечательная новость, верно? На регулярной основе, для разрабатываемого ими нового проекта. Наука, мой дорогой Цо, воистину удивительная штука — но искусство должно стоять выше. Первый заказ у нас на партию деликатесов — шербеты, конфеты, ликеры из крови, ну, все как обычно — на свадьбу. — О Цзи просто плыл по приемной, праздно щелкая пальцами в сторону шкафов-витрин.
      — На свадьбу? — повторил Цо.
      — Да-да. На свадьбу лорда Дао И из Министерства эпидемий и твоей сестры.
      Цо даже рот разинул.
      — Похоже, твоя сестра наконец вернулась домой, Цо, — добродушно проговорил О Цзи. — А Дао И решил простить ее. Если можно так выразиться. Конечно, на этот раз все не будет так, как если бы она была Первой женой, но ведь нельзя получить все. Как жаль, что ты здесь больше не управляющий. Мне представляется, что вашей семье в конечном счете потребуется всевозможная помощь в связи с пересмотренным приданым и штрафами. Возможно, — вяло блеснул улыбкой О Цзи, в то время как Цо недвижно застыл посреди комнаты, — нам стоит подумать о том, чтобы повысить тебе зарплату. — Улыбка стала шире. — Или опять же, может, и не стоит.

24

      Через три часа после выхода из плавучего домика Чэнь устало сидел на краю пристани, болтая ноющими ногами в прохладных, маслянистых водах гавани. Луна уже давно зашла, но все появившиеся, должно быть, звезды расплывались в сверкании неоновых огней города. Никаких следов Инари он не обнаружил — ни записки, ни знака, ни клочка материи или капли крови — и просто не знал, что и думать. Он настолько устал, что даже шевелиться не хотелось, но в конце концов поднялся с пристани и побрел обратно к плавучему домику.