Вальс Мефисто

      - Хочешь шерри?
      - Нет. Тебе не следует пить среди белого дня, особенно виски. Или это входит в программу ежедневных оргий? Он облокотился о рояль.
      - Единственная действующая оргия - это оргия музыкальных занятий.
      - Занятий? О, брось. Может, я и глупа, но не слабоумна!
      - Это правда. Я упражняюсь. Гаммы. Этюды Черни.
      Бах. Шопен. Шесть часов, ежедневно.
      - Но зачем?
      - Поли, у меня дебют в Карнеги-холле через полтора месяца. Его организовал для меня Розен. Он стал моим менеджером.
      Она села.
      - Дебют?
      - Да. Дебют нового Майлза Кларксона. Он пересек комнату и присел перед ней на корточки, взяв ее за руку.
      - Поли, ты знаешь, что рояль - моя первая любовь. И был ею всегда. Что ж, я бросил ее, после того как с позором провалился. Но Дункан дал мне новую надежду - нет, черт побери, больше того! Он дал деньги. Помнишь, о чем сказано в завещании? Он надеялся, что я использую пятьдесят тысяч для музыкальной карьеры. Полагаю, я обязан попытаться - ради него. Роксанна и Филип считают так же. Я сказал им, что не хочу, чтобы ты узнала об этом раньше времени. Вот почему мы и задумали весь этот план, позволяющий мне уйти из дома и заниматься втайне от тебя. Что ж, ты все узнала. Но это не имеет значения, Поли, потому что теперь я уверен в себе. Я полностью оправдал надежды Дункана! Думаю, что выступлю в Карнеги прекрасно - с таким менеджером, как Филип, и с Роксанной, с ее полезными связями. Я сделаю большую карьеру и смогу быть вторым Дунканом Эли. И жить той же волнующей жизнью, что и он, - вместе с тобой. Я изучал его записи, штудировал партитуры, короче, проник в его стиль, Поли, и добился успеха...
      Он поднялся и посмотрел на нее сверху вниз. Лицо его не выражало ни мольбы, ни вызова. Но в нем были огромная воля и решительность.
      - Это Большая Тайна. Теперь ты ее знаешь и, надеюсь, будешь моей союзницей. Не думай бороться со мной, Поли. Я намерен попытаться. Упаду лицом в грязь - пусть так. Но никто не удержит меня от попытки...
      Она помолчала, чувствуя облегчение от того, что он рассказал обо всем честно - и рассказ выглядел правдивым, и от того, что не спит с Роксанной ведь он утверждает это. Но все же она не могла поверить, что Майлз всерьез думает начать концертную карьеру в тридцать два года.
      - А что случится, если ты упадешь лицом в грязь? - спокойно спросила она.
      - Тогда можно будет вернуться к роману, да и что тут терять? Лишь два-три месяца времени и расходы на дебют. Но я не упаду. Вот послушай.
      Он уселся за "Стенвэй". Она видела, как он всматривается в клавиатуру, совсем в духе Дункана Эли. Затем атакует ее. Это была третья часть ля-мажорной сонаты Шуберта, той самой, которую исполнял в тот давнишний вечер Дункан. С первых же тактов ясно чувствовалось, что Майлз уже не был сырым новичком. Он играл великолепным звуком, с безупречной техникой; параллельные пассажи поражали ослепительной скоростью, элегантная побочная тема бурлила очарованием и утонченностью, а музыкальная концепция была блестящей. Пола, оглушенная этим великолепием, на миг закрыла глаза. То, что она слышала было копией игры Дункана Эли.
      Это продолжалось полтора часа.
      Он исполнил две прелюдии и фугу Баха. Затем - сонату для рожка Моцарта, скерцо № 1 Шопена, вторую рапсодию Брамса и токкату Хачатуряна. Он закончил исключительно сложным этюдом Паганини-Листа "Ла Кампанелла".
      Затем поднялся, потирая ладони.
      - Итак, что ты на это скажешь?
      Она была испугана. Ей не хотелось, чтобы он это заметил, и высказала свое одобрение: если хочет, пусть дебютирует - она не возражает. И посодействует ему всем, чем может...
      Казалось, он почувствовал облегчение и заметил, что в этом случае он не видит препятствий тому, чтобы продолжать занятия дома, как только отремонтируют кухню. Она согласилась, поцеловала его и покинула особняк.
      Выйдя на улицу, Пола глубоко вдохнула свежий воздух.
      "Это невозможно, - думала она, направляясь в Пятой авеню. - Никто не способен настолько продвинуться за несколько недель. Никто. Особенно Майлз. Он не занимался по-настоящему уже несколько лет и даже в те годы не был так хорош. Это невозможно. Я этому не верю".
      И все же слышала это собственными ушами!
      Слышала его или Дункана Эли?
      Может, он сыграл со мной шутку? Поставил на магнитофон записи Дункана и притворился играющим, синхронизируя пальцы со звуком, подобно дублирующим фильм актерам. Но какой в этом смысл? Впрочем, он не мог этого сделать. Я видела его пальцы: они работали. Никаких записей не было.
      Но он не мог играть столь, хорошо! А что если играл не он...не Майлз.., но кто же? Боже, скажи мне - кто?
      Пола была слишком выведена из равновесия, чтобы возвращаться в магазин, и поэтому, придя домой, улеглась в постель. Наверху стучали плотницкие молотки, и звук эхом разносился по дому. Она попыталась заблокировать мозг от шума, мешающего думать.
      Поверила ли она Майлзу, что в особняке не происходило ничего, кроме занятий? Или подозревает, что он спал с Роксанной? Она вспомнила свои мучения перед смертью Дункана Эли и свою уверенность в том, что Роксанна охотится за Майлзом. Неужели целью этой охоты был только его музыкальный талант и ее муж не увлечен этой красавицей, а всего лишь интересуется ее способностью помочь ему в концертной карьере?
      Впрочем, насчет этой карьеры: как ему удалось добиться таких успехов столь быстро? Его игра казалась чудом, но Пола не верила в чудеса.
      Она просто не знала, чему верить.
      Но не сомневалась в одном - в том, что Майлз изменился. До сих пор она находила объяснения всем подмеченным в нем странностям. Но оправдать его поразительные успехи в игре она не смогла.
      Пола попыталась вспомнить, что когда же она впервые заметила в нем перемены, найти тот миг, когда он "переключился на другой канал". Это случилось до поездки на Бермуды. Может после того, как узнал о наследстве? Нет, еще раньше?
      И она вспомнила.
      Это произошло в ночь смерти Дункана Эли.
      Именно тогда Майлз вернулся из особняка Эли, а она смотрела позднее телевизионное шоу. Пола мысленно восстановила последовательность событий.
      Он вошел в спальню и присел на краешек кровати с рассказом о том, что ему пришлось подождать, пока не приехали за телом Дункана. Потом она спросила что-то насчет ужина - не был ли он голоден.., а он ответил, что вначале предпочел бы заняться любовью. И начал раздеваться... Да, она вспомнила. Он не выключил свет - вот оно! Раньше никогда не оставлял в эти минуты свет, - но на этот раз оставил. И их близость была другой, яростнее и злее. А затем он объявил, что бросает курение - теперь она вспоминает! И еще он сказал нечто странное, кажется:
      "Пола, мне нравится твое тело" или что-то похожее... Как будто их близость была для него первой!
      А затем... Да, в ту ночь он впервые заснул, не повернувшись на правый бок...
      Майлз начал меняться с той ночи, когда умер Дункан Эли.
      Но что это означало? И чем могло обернуться? Неужели его преследует призрак пианиста? Или же Дункан загипнотизировал его?
      Перекатившись на живот. Пола зарылась лицом в белое покрывало. Она не понимала. Это походило на взгляд сквозь густой туман, когда можно различить лишь слабые контуры предмета, но неясно, что это - корабль или айсберг. Действительно, айсберг: лишь десятая часть над водой, остальное скрыто. Майлз виден на одну десятую, тот, обычный Майлз с его дружеской улыбкой. Но что прячется от взора? Майлз, вдруг заигравший, как Дункан Эли?
      Как Дункан Эли!
      Она не верила в трансмиграцию душ, но внутренне согласилась, что Майлз каким-то образом стал Дунканом в ночь, когда тот умер. Словно душа пианиста вселилась в тело Майлза. Это было единственным логическим объяснением "новому" Майлзу с его совершенно чужими привычками, странной забывчивостью, утроенной сексуальной энергией и способностью исполнять сложнейшие фортепианные пьесы на мастерском уровне.
      Но конечно, это не было логическим объяснением. Напротив, совершенно алогическим.
      Незаметно для себя Пола тихонько заплакала. Она совсем запуталась и более того, она боялась. Боялась, потому что не знала, где находится источник, внушающий страх.
      Что-то громко засопело у кровати. Она перекатилась на край и глянула вниз. На полу, высунув язык, лежал Робин. Пес тяжело дышал и не сводил с нее глаз.
      По коже забегали мурашки. Ей хотелось завопить. И убить Робина. Она желала возвращения Майлза - ее Майлза, пусть рассеянного и ленивого, но такого родного, в отличие от нового, в мысли которого не проникнуть. И зачем только она узнала Дункана вместе с Роксанной и этим проклятым псом Робином. Она с радостью вернула бы пятьдесят тысяч долларов, лишь бы можно было стереть все случившееся за последние месяцы, начиная с того утра, когда Эли позвонил насчет интервью. Пятьдесят тысяч долларов.. Рояль... Партитуры... Если бы Дункан Эли знал, что он станет Майлзом Кларксоном, то разве не завещал бы ему часть денег? Разве нет? И рояль вместе с нотами?
      Мысли перепутались. И потеряли здравый смысл. Люди не способны овладевать телами других людей. Это походило на "туннель времени" или на средневековье одержимость дьяволом и колдовство...
      Одержимость дьяволом? "Де ла Демономаниа дес Сорсьерс". Неужели Дункан, Роксанна, Андраши, Филип Розен и тот странный человек в черной дерби, неужели все они были сатанистами? И неужели Дункан и Роксанна с помощью какой-то магии смогли помочь умирающему старику завладеть телом молодого человека? Нет-нет, это безумно. И даже, если бы это было истиной, то есть, Дункан, зная, что умирает, стал бы подыскивать новое тело - для чего ему понадобился именно Майлз? Да, он молод, здоров и красив. Но все же...
      И тут она вспомнила: руки. Рахманиновские руки. Что это значит "коллекционировать руки"? "Подобных рук не более сотни пар на нынешнее поколение". Руки. Ну конечно: великому пианисту нужны великолепные руки. Вот почему он выбрал Майлза и подверг его вместе с семьей внимательнейшему изучению, чтобы сойти за него при трансплантации. Вот почему Майлз вдруг решил стать пианистом: потому что он - не Майлз, а Дункан Эли в новом теле, подогнанном под себя для новой карьеры. Нет, скорее для старой карьеры в новом теле...
      Она начала хихикать. Мысль о том, что можно пойти и купить себе новое тело казалось страшно забавной. "Мама, мне надоело это тело. Пойдем-ка в магазин и подберем другое". "Милый, у меня болит зуб. Пойду куплю себе новую челюсть - в новом теле". Пола истерично захохотала, катаясь по постели. Зачем заниматься пересадкой сердца? Подбери себе подходящее тело, это гораздо проще. Трансплантация души, именно так. Ты никогда не умрешь. Износил свою плоть бери себе чужую. И можешь жить вечно. Может, Дункану Эли уже десять тысяч лет!
      Оставалась лишь одна проблема: что случилось с душой в захваченном тобой теле? Что сделалось с Майлзом? Ее Майлзом, тем, которого она любила? Он что, умер?
      Стук молотков наверху стих. Услышав вопль, плотник Флауэр опрометью бросился вниз по лестнице и распахнул дверь.
      - Миссис Кларксон, что с вами? На нее глядел старик в рабочем комбинезоне. Она села в постели, вытирая с лица слезы.
      - Ничего...все в порядке.
      - Я услышал ваши крики. Может, вам плохо?
      - Спасибо, мистер Флауэр. Просто мне приснился кошмар, вот и все.
      - О! Ну тогда он был по-настоящему страшным.
      - Пожалуй, да. По-настоящему.
      Плотник ушел наверх.
      "Кошмар, - подумала она. - По-настоящему страшный, даже безумный. Хотя, кто из нас безумен - кошмар или я сама?"
      ***
      Когда вечером Майлз вернулся домой от Роксанны, Пола решила для спасения собственного рассудка, выбросить из головы все безумные дневные фантазии. Реальность заключалась в том, что ее муж, будучи когда-то посредственным пианистом, вдруг стал великим пианистом. Считайте это упорной работой или вдохновением - в общем, чем угодно, кроме черной магии. То, что он собирается выступить в Карнеги-холле - факт. И если дебют провалится, он вернется к писательскому труду, это тоже факт. А если придет успех, он продолжит музыкальную карьеру. Все совершенно ясно, а любые размышления о "трансплантации душ" - просто чепуха.
      Она должна сдерживать свое воображение. Но хватит ли у нее на это сил?
      ***
      Через три дня кухня была готова. Стоимость работы превысила оценку Шульмана на девятьсот долларов, но Майлз не жаловался.
      - Она этого стоит, - заметил он жене, осматривая вместе с ней новую кухню. - Признайся, что не ожидала увидеть такое на месте крысиной норы?
      Джордж поработал прекрасно: новую электрическую плиту покрывал блестящий медный колпак, с вмонтированным внутрь вентиляционным выводом. Рядом тянулись многочисленные пластиковые стойки с просторными нижними и навесными шкафчиками. В углу размещался голубой холодильник и блестящая двойная мойка из нержавейки, а рядом, под окном с новым кондиционером мусоропровод. Пол украшал линолеум "под испанскую плитку", а с голубого потолка свисала старинная люстра из витого железа с двумя стеклянными шарами, внутри которых помещались лампы.
      Пола бросила по кухне, нежно касаясь пальцами всевозможных приспособлений и голубых пластиковых подставок. Это - реальность, думала она. Эта кухня. Холодильник, пластик, мойка. Это реальность, которая мне нравится.
      Она повернулась к мужу и улыбнулась.
      - Милый, я приготовлю тебе самый лучший ужин!
      Он что, в самом деле мой "милый"? Может, он - некий мутант, трансплантант или нечто в этом роде... Нет, нет, НЕТ! Реальность. Холодильник. Духовка. Фирмы "Дженерал электрик". Наслаждайтесь электрическими удобствами. Мы берем от жизни все, пользуясь всеми электрическими удобствами. Это - реальность.
      Майлз - это Майлз. Дженерал электрик - это Дженерал электрик. Жизнь с электрическими удобствами. А - это А. Б - это Б.Q.E.D .       Она открыла новый холодильник, извлекла жирные куриные грудки и занялась приготовлением ужина.
      "Я должна убедиться, - думала она, - Без этого ко мне не придет настоящий душевный покой. Но как это сделать?"
      Она решила спросить у него. Прямо в лоб. Действительно ли он - Майлз, а не воплощение Дункана Эли. Он не поймет, о чем речь. И, конечно удивится. Дункан Эли окажется достаточно умным, чтобы притвориться удивленным, хотя она в этом сомневалась. Ведь она застанет его врасплох.
      Кажется, план неплохой.
      Да, так она и сделает.
      ***
      Ужин был шедевром. Какое счастье - вновь оказаться в собственной кухне, тем более - в такой сияющей и с иголочки новенькой. Занимаясь готовкой, она едва не забыла о своих переживаниях. Даже откопала подшивку журналов "Гурман", заброшенную в "картофельно-бифштексные дни", и отыскала рецепт лимонных блинчиков, так понравившихся Майлзу на Бермудах. Готовить их было довольно сложно, но восторг, с которым приняли блинчики Майлз и Эбби, вполне оправдал хлопоты. Эбби, к своему удовольствию, получила еще и порцию голландского ванильного мороженого.
      - Ну, что я говорил, - осведомился Майлз, приканчивая восьмой блинчик. Разве новая кухня не стоит всех забот и затрат?
      - До последнего цента, - согласилась Пола.
      - На мой взгляд, Джордж Шульман поработал прекрасно. Нашу кухню следует сфотографировать для журнала "Дом и сад". В раздел, где читатели делятся опытом по части того, во что можно переделать кладовку для метел.
      - Мама, можно пойти покормить Робина? - спросила Эбби.
      - Да, милая.
      - Чудесно. И ужин - просто замечательный. Когда она вышла, Майлз наклонился и взял Полу за руку.
      - Ты все еще боишься Робина? - нежно спросил он. Она промолчала.
      - Нет. - "Какая ложь" - добавила она про себя.
      - И ты по-прежнему боишься меня?
      - Тебя?
      - Мне так показалось, у Роксанны. После того, как я для тебя играл.
      Хорошо, решила она. Пора высказать задуманное.
      - Пожалуй, немножко.
      - Почему?
      - Не знаю.., твои слова о карьере пианиста поразили меня и...ты играл так великолепно. Я не могла поверить, что ты настолько хорош. До сих пор не верю.
      Он придвинул стул поближе и обнял ее одной рукой.
      - Все становится доступным, если берешься за это всерьез.
      - Понимаю. Сила "позитивного мышления" и прочая чепуха. Но все же, на миг мне показалось... - краем глаза она следила за его реакцией, - показалось, что ты - Дункан Эли.
      Никакой реакции. Лишь усмешка.
      - Верно. Я говорил тебе, что копирую его манеру, изучая магнитозаписи. Сейчас никто не играет, как Дункан, а на его бравурный стиль есть спрос у публики. Я хочу сделать на это ставку.
      - Но я подразумевала не совсем это.
      - А что именно?
      Она посмотрела ему прямо в глаза.
      - Просто я испугалась, решив, что ты стал Дунканом Эли. То есть, что его душа вошла в твое тело. Непонимающий взгляд.
      - Что?
      Страх уже проходил. Он не понимает, о чем я говорю, думала она. Слава Богу! Если он не притворяется - нет, он не обладает актерским талантом. Он действительно не понимает! Он - Майлз! Майлз - это Майлз. Слава Богу!
      - О чем ты говоришь, Поли? Душа Дункана вошла в мое тело!? Разве ты взялась за йогу, Махариши или прочее?
      Теперь она смеялась, обнимая его и целуя в уши, щеки и глаза.
      - Нет, нет.., во всем виноват безумный сон. Не обращай на меня внимания, пожалуйста. Я просто чокнутая.
      - Слушай, что с тобой происходит? Ты словно с цепи сорвалась!
      - Потому что я безумно люблю тебя, Майлз, ей Богу. И, знаешь что?
      - Да?
      - Знай, что я - с тобой. Я говорю об этом музыкальном бизнесе. Я полностью с тобой и знаю, что в Карнеги-холле ты будешь великолепен.
      Он с улыбкой усадил ее на колени и поцеловал. Боже, думала она. Кошмар окончен, слава Богу.
      - Майлз?
      - Что еще?
      - Между тобой и Роксанной действительно ничего не происходит?
      Его губы щекотали ей ухо.
      - С какой стати, если я - Дункан Эли? Ведь получается, что Роксанна - моя дочь.
      - Я серьезно!
      - Ничего не происходит. Серьезно, я уже говорил тебе. Она обняла его и поцеловала.
      Глава 5
      Теперь она снова была счастлива. Былые фантазии уже казались ей зловещими и глупыми, и она удивилась тому, что поддалась, хотя и не надолго, охватившим ее детским суевериям. Да, Майлз стал другим. Он менял свою жизнь - разве можно при этом не измениться самому? Странно, но она не возражала. Возвращение к музыке походило на азартнейшую игру, и Пола почему-то чувствовала, что здесь он выиграет. Приходя вечером с работы, она слышала его занятия на "Стенвэе". Майлз делал такие успехи, что ему не следовало опасаться критиков. Она все еще не понимала причины этих успехов, но они оставались фактом. В Майлзе бурлили энтузиазм и энергия, никогда еще она не видела его столь счастливым. Если он по-настоящему увлекся роялем, она не возражает, чтобы писательская работа была оставлена. Для нее главное - счастье и любовь.
      Быть может, думала она, с Дунканом Эли связаны их наилучшие жизненные события.
      ***
      Майлз уже занимался по восемь и по десять часов, готовясь к дебюту. Гаммы, поразительные по сложности этюды для пальцев, мощная игра октавами - все это шлифовало сложную исполнительную программу. Его стремление к совершенству завораживало ее. Он даже купил электронный тонар и настроечный ключ, чтобы собственноручно добиваться по утрам от инструмента нужного тембра. Неужели это необходимо каждый день? - удивленно спрашивала Пола.
      - Я бью по клавишам так сильно, что строй слегка "уходит". Совсем немного, но я добиваюсь точной настройки.
      Однажды он упражнялся до двух ночи. Летящая из светового люка музыка вызвала негодующие вопли соседей и визит полиции. Майлз извинялся и пообещал заканчивать в десять. После ухода полицейского. Пола сухо заметила:
      "Ну и любят же нас соседи".
      - Могли бы и не жаловаться, - сказал Майлз. - Ведь они получают бесплатный доступ в Карнеги-холл.
      Они отправились в постель и Майлз добился близости. Пола не переставала удивляться, откуда берется его неистощимая энергия.
      ***
      "Универсальная " Мэгги не только справлялась с отделкой интерьера в "Бич Бам Норт", но и готовила публику к его открытию. У них едва хватило денег на маленькое объявление в "Тайме" и, поэтому она полагалась на сплетни и рекламу, которую даст магазину Роксанна. Когда Мэгги сообщила подруге, что собирается попросить Роксанну составить список приглашенных на открытие, Пола отнеслась к этому неодобрительно.
      - Но почему? - спросила Мэгги. - Она уже помогла нам. Почему бы не помочь и сейчас?
      - Мне не хотелось бы просить ее, - ответила Пола.
      - Милая, все это из-за твоей ревности...
      - Это не правда.
      - Не дурачь Мэгги.
      - Не правда! Просто она помогает Майлзу, и я не желаю вмешиваться.
      - Малыш, помни, что при удачном открытии мы получим по четыре тысячи. Роксанна сможет удружить нам, если соберет на открытие свой комплект знаменитостей. Так что - нравится тебя или нет - я не попрошу ее об этом.
      Она так и сделала. Роксанна не только помогла Мэгги составить список, но и обзвонила многих из получивших приглашения, расхваливая новый магазин до небес и настаивая на их присутствии. Мэгги была в восторге.
      К счастью, день открытия выдался тихим и ясным. Двери распахнулись в полдень и тут же заиграл рок-ансамбль "Лиловый Вихрь", нанятый Мэгги. Появились бесплатные напитки, а после четырех часов - коктейли и канапэ <жареные хлебцы с икрой или другой закуской.>. Вначале посетителей было немного, но к трем часам дело пошло веселее. К пяти, когда из центрального магазина приехала Пола, народу было хоть отбавляй. Бросалось в глаза оформление филиала: на стенах и потолке теснились плакаты в ярких психоделических рамах, расписанных Джимми Россом. Они представляли: Хэмфри Богарта, Теду Бару, Питера Фонду на мотоцикле, Махариши, Рави Шанкри, Ринго Старра, Марлона Брандо и Ширли Темпл. Плакаты окаймляли крошечные мигающие лампочки, усиливая ярмарочный эффект праздничного электрического шоу. "Лиловый Вихрь" теснился на центральном островке, между купальными костюмами и пляжными халатами. Усилители, грохоча, извергали ритмичные мелодии в стиле "нью саунд". Сквозь разодетую толпу протискивались манекенщицы в купальниках, а следом спешили официанты в белых смокингах с подносами, уставленными напитками и закусками.
      - Потрясающе! - перекрывая шум, воскликнула Мэгги, обнимая Полу и Майлза. - Им это нравится! И все в сборе!
      Действительно, телефонные звонки Роксанны собрали весьма модную толпу, представляющую деловое, общественное и театральное общество. Ненадолго заглянул сам Лорен Бэколл, и от этого настроение Полы и Мэгги взлетело до небес.
      ***
      Пола не разговаривала с Роксанной с тех пор, как узнала о новой карьере Майлза. Она избегала общения с ней, поскольку стыдилась "шпионить" и не переносила ее влияния на мужа, хотя и не сомневалась, что их отношения оставались платоническими.
      Теперь уклониться от встречи с ней было невозможно. Пола протиснулась через толпу к Роксанне, одетой в белое платье-мини с вышивкой; та беседовала с принцессой Иной Андраши. Заметив Полу, Роксанна с улыбкой повернулась к ней.
      - Ваш магазин просто великолепен!! Поздравляю.
      - Все это - заслуга Мэгги. Я хотела поблагодарить вас за хлопоты по приглашению замечательных гостей.
      - Рада была помочь. Это оказалось несложным: всем ужасно хотелось сюда попасть. У меня лишь одна претензия.
      - Какая?
      - Оркестр! - кривя губы, она указала на "Лиловый Вихрь", исполнявший одну из наиболее громких песен. - Я оглохну!
      - Боюсь, сегодня от них не избавиться, - улыбнулась Пола.
      - Вот почему я не переношу дискотек - они страшно шумны. Пожалуй, музыка мне нравится, но громкость! Однако скажите мне, как вы восприняли успехи Майлза?
      Пола сняла с подноса проходящего официанта бокал с виски.
      - Это напоминало шок.
      - О, знаю! И боюсь, мы проявили излишнюю изобретательность...
      "Мягко сказано, - подумала Пола. - Скорее, шпионский заговор!"
      - Но для Майлза очень важно было убедиться в своих, силах до того, как сказать вам. Я понимаю его, а вы?
      - Конечно. Ясно, что он опасался моего отношения к подобному риску. Но если он хочет попытаться - я согласна.
      - Вы восхитительная жена! - сжала ей руку Роксанна. - Большинство женщин думают лишь о собственном покое и ни о чем ином. Для них он важнее счастья мужа. Счастье Майлза - музыка, и он сделает блестящую карьеру. Мой отец заметил его талант и я полагаю, что его вердикт оправдывается. Думаю, Майлз великолепен, а вы?
      - Пожалуй, не то слово. Я все еще не верю в его новое качество исполнения. Я не специалист, но даже мне видно, что его успехи грандиозны. Неясно, как он этого достиг.
      - Филип Розен от него в восторге. Он занят подготовкой к дебюту и обеспечит присутствие всех влиятельных критиков, а заодно и боссов звукозаписи. Не удивляйтесь, если Майлз вскоре войдет в моду. Поверьте, его карьера будет блестящей, как у моего отца.
      В этой женщине нет ни капли зависти, подумала Пола. Но почему? Должна ли женщина, преданная отцу подобно Роксанне, слепо ревновать к молодому человеку, способному затмить репутацию ее отца?
      Очевидно, нет. Похоже, она искренне этому рада. Впрочем, если Майлз на самом деле Дункан, она и не будет ревновать.
      "Пола, прекрати! - приказала она себе, - Прекрати немедленно".
      Майлз - это Майлз.
      ***
      Открытие планировалось закончить к десяти. В девять тридцать народу было по-прежнему много и никто не собирался уходить. Несмотря на восторг от успешного вечера, Мэгги начала беспокоиться. Протиснувшись к Майлзу, она сказала:
      - Кое-кто уже начинает дуреть от выпивки. Может, пора закрыть бар?
      - В приглашениях сказано: "Напитки до 10", не так ли?
      - Да, но я не думала, что все они так задержатся.
      - Осталось полчаса, не паникуй. Лавку не разнесут, а если ты прикроешь спиртное, люди назовут тебя жадиной.
      - Пожалуй, ты прав, - вздохнула Мэгги. - Ну, как тебе магазин?
      - Нравится. Ты здорово поработала. Мне жаль, что Пола не смогла помочь тебе как следует.
      - Не глупи. Одной из нас нужно было заниматься центральным" Без нее я не смогла бы управиться.
      - Возможно, - Он нахмурился и задумчиво уставился в пол. - Мэгги.., ты не заметила в ней какой-то странности?
      - Странности? - она удивилась. - Нет. Но почему?
      - Я беспокоюсь о ней.
      - Из-за Роксанны?
      - При чем здесь Роксанна?
      - Пола ревнует к ней. Но я не назвала бы это странностью. Будь я твоей женой, я тоже ревновала бы к Роксанне. Он улыбнулся.
      - Я не о том. Я знаю, что она ревнива, но она понимает, что ей нечего беспокоиться насчет меня и Роксанны. Я имел в виду ее психику.
      - А что с ней случилось?
      - Ну, в общем, в последнее время у нее появилась навязчивая идея. Но пожалуйста, ей - ни слова. Ты понимаешь...
      - Ну конечно. Но что за идея? Пола кажется мне совершенно нормальной. Впрочем, я не представляю, как выглядят люди, одержимые навязчивой идеей...
      - Это довольно мрачная штука. Она считает меня кем-то другим. Фактически думает, будто я - Дункан Эли.
      - Дункан Эли? - искренне поразилась Мэгги. - Дорогой Майлз, я совершенно запуталась.
      - Она думает, что я - воплощение Дункана Эли. Что после его смерти его душа вошла в мое тело. А мой разум, или личность, - назови как угодно, - на самом деле принадлежит ему.
      - Боже, что за чушь!
      - Кроме шуток. Она совершенно серьезно задала мне на днях вопрос, не являюсь ли я Дунканом Эли. Я знал, что Пола чем-то обеспокоена, казалось, даже, что она меня боится. Но я понятия не имел, в чем тут дело, пока она меня об этом не спросила.
      - И что ты ответил? Он пожал плечами.
      - Разумеется, сказал, что это не так. А что я мог сказать? "Да, я - Дункан Эли"? Как ты считаешь?
      - И что было потом? Он пожал плечами.
      - Она разволновалась, затем успокоилась и принялась обнимать и целовать меня.
      - Очевидно, она тебе поверила. По крайней мере, сейчас она не думает, что ты - Дункан Эли. Это уже к лучшему...
      - Но Мэгги, сам факт, что она смогла придумать подобную нелепицу! Боже мой... Послушай; похоже, сейчас она в порядке, так что, возможно, все позади. Но если это повторится, что ты мне посоветуешь?
      - Не знаю, - нахмурилась Мэгги. - Наверно, поговорить с Чаком. Ему виднее...
      - А если она заведет с тобой разговор о моем воплощении в Дункана Эли, ты сообщишь мне?
      - Ну конечно, хотя я этого не ожидаю. Может у нее и случаются тихие заскоки, но мне она кажется абсолютно нормальной. Впрочем.., тебе не кажется, что она принимает наркотики?
      - Не знаю, о чем и думать. Для меня важно, чтобы у нее не появилось серьезных проблем с психикой. То есть, длительных.
      - Я тоже на это надеюсь. Впрочем, повторяю, на мой взгляд, она абсолютно нормальна. Или же настолько, насколько мы с тобой, хотя это плохой комплимент.
      Майлз всмотрелся в толпу.
      - Она идет. Помни - об этом ей ни слова.
      - Знаю. Ни единого.
      ***
      Пригласительный вечер обошелся в тысячу двести долларов, а после оптовой закупки товаров и ремонта, от занятых ими восьми тысяч остались лишь несколько сотен. Но деньги разошлись не напрасно, потому что газеты дали магазину хорошие рекомендации. К концу первой недели "Бич Бам Норт" приобрел популярность и начал приносить доход.
      Пола продолжала в одиночку управлять центральным, хотя Мэгги наняла ей в помощь двух продавщиц. Этот магазин тоже процветал, и Пола с изумлением обнаружила, что они с Мэгги, пожалуй, смогут расплатиться с банковский заемом на год раньше срока и после выплаты у них останется тысяч по пятнадцать на каждую с обоих магазинов.
      Однажды, за две недели до дебюта Майлза, он позвонил ей на работу и сообщил, что Эбби рано вернулась из школы.