Неделя прошла в хлопотах. Тело Эйсиса Мэлоуна до сих пор раскачивалось перед глазами прохожих, напоминая о процедуре повешения. Аптека была переполнена посетителями, видимо люди успокаивали себя тониками от стресса и желудочными порошками. У Аманды совсем не было времени, чтобы предаваться тягостным воспоминаниям. Она ничего не слышала о Коуле и могла только предполагать, что он не появился из-за отсутствия нужных доказательств, либо его отвлекли какие-то другие дела. Но, так или иначе, радость встречи с ним снова уступила перед злостью и отчаянием.
      Аманда выбирала лекарства для троих покупательниц, когда услышала звон дверного колокольчика. Она увидела, что некто стоит у окна и разглядывает этикетки выставленных лекарств. Когда незнакомец чуть приподнял шляпу, Аманда вскрикнула от неожиданности: перед ней, одетая, как прислуга с ранчо, стояла Сэлли Мэхоун. С какой целью она в городе?!
      Аманда улыбнулась Сэлли и поторопилась обслужить покупателей, надеясь, что никто не помешает ей поговорить с подругой. Трое разговорчивых женщин очень хотели услышать мнение Аманды о перестрелке, происшедшей на прошлой неделе. Она буквально силой выпроводила их из аптеки и подошла к Сэлли.
      Сэлли выглядела смущенной, и Аманда тоже ощутила неловкость.
      – Пойдем сядем, – предложила она. – Пока здесь никого нет.
      – Ты, вижу, удивлена тем, что я появилась в городе? – спросила Сэлли, положила шляпу на холодную печь и села на стул. – У меня не было возможности выбраться в город с того времени, как мы расстались. Когда я услышала обо всех городских новостях, решила приехать. И потом мне хотелось узнать… ну…
      – Как меня похитили?
      – Да. Видишь ли, я давно знаю Коула. Он вытворял много всякого, но я не думаю…
      – Ты не знала, что он собирался увезти меня?
      – Нет. Он только попросил пригласить тебя в гости. Я и в самом деле думала, что мы будем дружить. Я бы сама его хорошенько поколотила, если бы знала о его плане.
      Аманда рассмеялась:
      – И я тоже! Я его не сразу простила, правда, мы были там одни…
      Сэлли понимающе улыбнулась.
      – Он действует очень убедительно, когда захочет. Он показывал тебе Пасо-Диабло?
      – Да. Мне там очень понравилось, – вздохнула Аманда. – Я была снова с ним. Хотя, что толку.
      Сэлли внимательно посмотрела на нее.
      – Я никогда не видела, чтобы Коул раньше шел на все ради женщины. Кажется, он очень влюблен. Это должно утешить тебя.
      – Не очень-то. Он давно отправился за доказательствами, чтобы спасти друга от казни, и пропал. Теперь уже поздно – друга казнили. А неделя, проведенная в Пасо-Диабло, кажется мне уже плодом фантазии.
      Сэлли схватила ее за руку.
      – Последние годы мой кузен вел ужасную жизнь, и я не имею права тебя обнадеживать, но в глубине души я верю, он – не конченый человек. Его стоит ждать и попытаться исправить. Мне кажется, ты сможешь повлиять на него.
      Аманда посмотрела на свои руки. Она была тронута словами Сэлли и чувствовала огромное облегчение от разговора с человеком, который знал Коула и мог понять ее противоречивые чувства к нему. Она вздрогнула, услышав звонок у двери: вошли двое покупателей.
      – Спасибо, Сэлли. Может, подождешь, пока я обслужу их?
      – Не могу, – ответила Сэлли, вставая, – но я заеду, после того как управлюсь с делами. Я хочу знать, в чем тут дело.
      Аманда пожала плечами:
      – Ничего особенного. Перестрелка между членами шайки. Наверное, что-то не поделили. Некоторые называют это хладнокровным убийством; человек, которого убили, не был вооружен. Его звали Том Мак-Лоуэрс. Говорят, банда Ирпов хочет уничтожить Клэптонов и Мак-Лоуэрсов, так как боятся, что те обвинят их во многих кражах.
      – Вот как. Есть такая пословица: кто живет с ружьем, от ружья и погибнет. – Сэлли взяла шляпу и надела на волосы цвета соломы. – Увидимся позже.
      – Спасибо, что заехала, – сказала Аманда и благодарно улыбнулась ей.
      Она подошла к покупательницам, терпеливо ждавшим у прилавка. В голове звучали слова Сэлли: «Кто с ружьем живет…» Не касается ли это и Коула? Не найдут ли его на какой-нибудь грязной улице, истекающим кровью.
      Аманда взяла себя в руки, заставив улыбнуться дамам, и занялась изготовлением порошков и мазей. Она еще раз мысленно поблагодарила Сэлли и постаралась отогнать мысли о Коуле.
      Спустя две недели город вновь гудел от новости: братьев Ирпов и Холидэя обвинили в убийстве Билла Клэнтона, а также Фрэнка и Тома Мак-Лоуэрсов. Эти убийства стали темой всех разговоров. А тут еще и газеты подлили масла в огонь. Многие в городе стали свидетелями борьбы двух газет: «Эпитаф» заняла позицию Ирпов, а «Наччет», держа нейтралитет, использовала только подлинные факты, однако они дискредитировали Ирпов. Читатели не знали, какого мнения придерживаться.
      Аманда вполуха слушала своих покупательниц. Ей бы и хотелось отвлечься от мыслей о Коуле, но она ничего не могла поделать с собой. Коул не выходил у нее из головы. Аманда даже не знала о том, что город возмущен отменой обвинения против Холидэя и Ирпов, несмотря на очевидность доказательств. Визит Сэлли помог ей сохранить веру в Коула, казалось, уже утраченную. Но прошло так много времени, а вестей о нем все не было. Аманда думала, не уехать ли ей в город побольше, например, Туксон. Возможно, она еще подумает над предложением Льюиса Мак-Кейтона о продаже аптеки.
      Наступил декабрь. Стало быстро темнеть, и однажды Аманда заметила, что возвращается в гостиницу уже затемно. Это не особенно тревожило ее, так как улица Фремонта была, по сравнению с Аллен-стрит, достаточно спокойной. К тому же, она не была новичком в городе и знала многих в лицо.
      Вечер был темней обычного, она опустила штору и заперла дверь, накинула на плечи шаль, на улице было холодно, и торопливо пошла домой. По мере удаления от Аллен-стрит звуки веселья становились глуше, но она еще долго слышала, как кто-то играл на пианино, крики мужчин, и даже различила ружейный выстрел. К выстрелам Аманда уже достаточно привыкла, чтобы каждый раз обращать внимание. Ковбои часто развлекались подобным образом.
      Она повернула за угол улицы Фремонта и обратила внимание, что вокруг необычайно пусто. Аманда вспомнила, что приезжий театр давал в тот день спектакль в Доме Оперы, видимо, многие были там. Ее каблучки стучали по деревянному настилу. Она торопилась к ужину.
      – Аманда.
      Она остановилась. У нее перехватило дыхание. Шепот доносился из темноты между домами. Как ни пыталась Аманда хоть что-нибудь разглядеть, все равно ничего не увидела. Но голос она узнала и отступила в тень.
      – Кто здесь?
      – Это я – Коул.
      Он вышел из темноты настолько, чтобы она могла узнать его. Мутный свет уличного фонаря отбрасывал длинные тени на его лицо. Аманда подошла поближе, чтобы лучше разглядеть его. У него были усы, придававшие таинственный вид.
      – Не может быть! Не верю.
      – Ради Бога, – прошептал он, – Я должен поклясться в этом? Кто еще это может быть, как не я?
      В Аманде боролись гнев и облегчение.
      – Коул… о, Коул… – вскрикнула она и бросилась к нему.
      Он оттеснил ее в темноту проема. Аманда пыталась вырваться из его объятий, не желая так легко сдаваться.
      – Ты пришел так поздно. Эйсис мертв. Коул ослабил объятия.
      – Я знаю, мне нужно было увидеть тебя.
      У Аманды закружилась голова от его близости: запах кожи и мускуса, темная линия губ и подбородка. Ей хотелось обнять его за шею и прижаться к нему.
      – Где ты был? Почему не вернулся вовремя, чтобы помочь Эйсису?
      Некоторое время он молчал.
      – Нам нужно пойти в какое-либо надежное место, более надежное, чем улица, и я все объясню. – Он опустил руки и отступил назад. – Ты идешь в гостиницу?
      – Да, но там небезопасно. Лучше – кладовая в аптеке. Ты сможешь добраться туда, чтобы никто не заметил?
      – Да.
      – Хорошо. Я встречу тебя там через пятнадцать минут.
      Он пропал в темноте. Аманда снова была на тротуаре, она осмотрелась, не видел ли кто их, и пошла назад. Она не стала зажигать свет, пока не вошла в кладовку, плотно закрыв дверь аптеки. Села на кровать и стала ждать. Она надеялась, что не разочаруется в нем, сознавая, что он пришел, несмотря на опасность, зная, что ничем уже не поможет Эйсису.
      Аманда вскочила, услышав короткий, тихий стук в дверь. Быстро открыла ее ровно настолько, чтобы он мог проскользнуть, заперла вновь и, прислонившись к косяку, стала на него смотреть.
      Коул, вероятно, проделал нелегкое путешествие: одежда вся в пыли, пыль была даже на ресницах, лицо пожелтело, губы потрескались от солнца, руки огрубели. Он ссутулился от усталости. Аманда пожалела о своих словах, сказанных там, в темноте, когда поняла, чего ему стоило добраться сюда.
      Коул так посмотрел на кровать, как будто его единственным желанием сейчас было растянуться на ней. Он повернулся к Аманде и посмотрел в глаза.
      – Я думал, что спасу его, – выдавил он из себя.
      Аманда бросилась к нему.
      – О, Коул! Я тоже надеялась. Так надеялась…
      Он схватил ее, закружил по комнате, затем поцеловал в губы. Она прильнула к нему. Так они и стояли обнявшись. Коул крепко прижал ее и приподнял. Он губами нашел ее шею. Она тихо застонала. Коул взял ее на руки и опустил на кровать, сам встал рядом на колени. На ощупь расстегнул пуговицы платья, жадно целуя и обнимая ее, и снял с нее одежду. Он целовал ее всю, она молча лежала наслаждаясь. Он нежно сжал ее грудь и стал целовать.
      С каждым поцелуем росло желание. Он ласкал ее бедра, разжигая огонь страсти. Она ждала его, уже изнемогая под ласками, а он медлил, продолжая целовать ее тело. Наконец он лег, крепко обнимая ее и сливаясь с ней в единое целое. Она слышала его стоны и стонала сама. На этот раз он был груб с ней. Было какое-то отчаяние в его диком обладании ею. Она отвечала с такой же дикой страстью. Он закричал, она обвила его ногами, буквально вжимая его в себя.
      Как волны откатываются от берега, так медленно угасала страсть. По ее щекам катились слезы. Он вытирал их и целовал соленые, мокрые дорожки.
      – Я не сделал тебе больно?
      – Нет. А я? Он засмеялся:
      – Моя спина так прокалилась на солнце, что твои ногти ей уже не страшны. Было больно, но тогда я этого не чувствовал.
      – Если бы несколько минут назад городской оркестр проходил мимо, я бы не услышала, – сказала она.
      – Хорошо, что они не проходили. Насколько я помню, ты не переносишь публику в такие минуты.
      Он все еще обнимал ее, вдыхая запах ее волос.
      – Они так хорошо пахнут. Боже, как это было давно. Я даже забыл, когда так обнимал тебя.
      Аманда гладила его голову, шею…
      – Я уже потеряла всякую надежду. Если бы Сэлли не поддержала меня…
      – Сэлли? Она была здесь?
      – Да, она приезжала, когда тут был большой переполох со стрельбой в коррале. Она убедила верить в тебя, что ты обязательно вернешься, как только сможешь.
      Коул обрадовано усмехнулся:
      – Моя кузина Сэлли. Она хорошая… Что я только ни делал, чтобы успеть, но очень много времени ушло на то, чтобы раздобыть улики, Я не рассчитывал, что так получится. Когда я кое-что нашел, этого оказалось мало для спасения Эйсиса.
      Аманда облокотилась, глядя на него.
      – Эйсис говорил, что ничего не поможет, и они все равно от него избавятся, пегому что он что-то знал. Что он хотел этим сказать, Коул?
      – Я точно не уверен, но кое-какие соображения у меня есть. Кажется, он был прав. – Коул сел, свесив ноги на пол, и положил руки на колени. – Мне непонятно, как Эйсис ничего не оставил, никаких доказательств. Это было не в его правилах – не отплатить тем, кто с ним расправился. Он тебе ничего не говорил?
      – Нет, ничего, но мы почти не оставались наедине, кроме одного раза… – Она вскочила. – Он кое-что оставил. Бутылку виски. Просил передать, чтобы ты выпил за него. Куда я ее подевала? – сказала она и стала искать среди бутылок на полке. – Хотя я не понимаю, для чего это. Она так противно выглядит. А, вот она.
      Аманда вытащила бутылку и отдала ее Коулу. Он покрутил ее в руках. Коричневая жидкость загустела и выглядела еще менее привлекательной, чем тогда, когда Эйсис отдал ее Аманде.
      – Надеюсь, ты не собираешься пить это?! – подозрительно спросила она.
      Коул вытащил пробку и поднес к носу.
      – Не думаю. Пахнет так, что убьет любого. Больше он ничего не оставил?
      – Это все. Возможно, он еще кому-нибудь что-то передал?
      Коул покачал головой:
      – Думаю, что нет. Он ведь знал, что ты единственная в городе, с кем я мог встретиться. – Он заткнул бутылку и потряс ее. – Мне кажется, там есть что-то еще, кроме старого виски. Куда бы это вылить?
      Аманда подала Коулу деревянный кувшин и с интересом наблюдала га его действиями. Он отлил из бутылки половину и увидел что-то темное.
      – Что-то есть, – взволнованно сказал он, пытаясь извлечь спрятанное из бутылки.
      Аманда увидела через плечо, как он достал кусочек кожи, плотно скрученный и перевязанный шнуром.
      – Эйсис – умница, – пробормотал он, перерезая мокрый шнур. – Он использовал кожу, которая не промокает. А вот и то, что нам надо. – Он осторожно достал маленький клочок бумаги, на котором едва можно было что-то разобрать.
      – Что там? – спросила Аманда, пытаясь прочитать написанное.
      Коул поднес бумагу к свету.
      – Она очень мала, чтобы представлять что-то значительное, но, тем не менее, Эйсис не просто так попал в беду. – Он всмотрелся в буквы. – Бут-Хилл, «Золотой Доллар».
      – Это все?
      – Все, что я могу разобрать. Я знаю Бут-Хилл, но «Золотой Доллар»? Тебе это говорит о чем-то?
      – Я никогда не была в Бут-Хилле. Это мерзкое место.
      Коул стал что-то припоминать. Он нахмурился и повернулся к Аманде.
      – Может быть, речь идет о проститутке из «Птичьей клетки» по прозвищу «Золотой Доллар»?
      – Возможно. Она убила женщину из-за какого-то парня и вскоре после этого уехала из города.
      – Наверное, это случилось после того, как я исчез. Ты думаешь ее имя может быть на одной из плит Бут-Хилла? Как звали убитую женщину?
      – Кажется, Маргарет. Она была мексиканкой и немного прожила в Тумстоуне.
      Коул собрал одежду Аманды и положил ей на плечо, затем стал натягивать свою, которую совсем недавно так поспешно сбросил.
      – Идем, дорогая, – сказал он. – Придется прогуляться в Бут-Хилл.
      Аманда испуганно отстранилась от него.
      – Сейчас? Ночью? О нет, только не я.
      – Но я не могу заниматься этим делом днем, ты же знаешь. Нужно ехать ночью. Возьми фонарь и плащ для маскировки, еще лопату на всякий случай. Мне кажется, что Эйсис закопал свои доказательства. Если мы найдем что-нибудь со словами «Золотой Доллар», там и надо искать.
      Аманда неохотно оделась.
      – Но, Коул…
      Он застегнул ремень, потом куртку.
      – Пошли, Аманда. Обещаю тебе, призраки не тронут нас.
      Заверения Коула мало успокоили Аманду. Она крепко держалась за руку Коула, пока они медленно двигались по темному кладбищу. Лунный свет отбрасывал длинные тени от надгробий. Аманда отвернулась от свежевырытых могил – они предназначались для Билли Клэнтона и братьев Мак-Лоуэрсов. Она сосредоточенно вчитывалась в имена на плитах, когда свет фонаря, который держал Коул, падал на них. Понадобилось всего несколько минут, чтобы найти то, что они искали. Грубо высеченная надпись на могиле: «Маргарет, заколотая ножом «Золотого Доллара».
      – Вот она, – сказал Коул, поставил рядом фонарь и взял лопату. – Но где? – Он опустился на колени и обследовал землю вокруг креста.
      – Зачем Эйсису понадобилось приходить сюда одному ночью, чтобы спрятать здесь доказательства, когда он мог оставить их в любом месте в городе? Он мог отдать их мне. Какой смысл в этом?
      – Это предназначалось мне, – сказал Коул, обшаривая землю. – Он не хотел, чтобы у тебя были неприятности, и знал, что мне не составит труда прийти в Бут-Хилл, где обычно мы с ним встречались. Он не любил это место, но все-таки пришел сюда. Посмотри… здесь земля легче, будто ее недавно копали. Нужно попробовать здесь.
      Аманда окинула взглядом пустынное кладбище. В тишине раздался раздирающий душу вой койота. У Аманды мурашки пробежали по спине. Она опустилась на колени рядом с Коулом.
      – Мне это совсем не нравится. Может, уйдем?
      Но Коул и не думал уходить. Он вонзил лопату в землю и начал копать, наткнувшись вскоре на что-то твердое.
      – Королевская находка! – воскликнул он и стал разгребать землю руками. Он обнаружил что-то и копал до тех пор, пока не смог ухватиться за кольцо крышки и вытащил железный ящик. Он очистил его от грязи и поднес к фонарю.
      – Похоже на замок, – прошептала Аманда, – но он такой маленький.
      – Нормальный, – сказал Коул, поискав камень побольше, чтобы разбить замок. Металл поддался, и он открыл крышку, под которой была коробка, набитая бумагами. Коул наугад, вытащил одну и осветил фонарем.
      Аманда придвинулась к нему.
      – Что там? Это важно?
      – Документ о продаже. Кое-кому из Тумстоуна было бы интересно взглянуть на него. – Он убрал бумагу в коробку и закрыл крышку. – Давай зароем все хорошенько и пойдем.
      Они возвратились в аптеку. Коул вынимал из ящика бумагу за бумагой, расправляя их на столе. Аманда смотрела через плечо, стараясь что-нибудь понять: это были копии каких-то документов. Помолчав, она спросила Коула:
      – Они пригодятся тебе?
      – Мне они не очень нужны, но представляют интерес для моего друга. – Он посмотрел на нее: свет отбрасывал тень на лицо, глаза цвета меда блестели в полумраке. – Они помогут еще в одном – вскроют истинную причину гибели Эйсиса. Аманда села напротив.
      – Он говорил мне обо всем этом почти такими же словами. Я ему не поверила.
      – Это правда. По документам видно, что Ирпы владеют многим в городе. У них – шахты, на многие из которых они оформили дарственные – на владельца пивной, карточного игрока, помощника судьи. Вряд ли люди сами занимались этим делом. Откуда тогда у них средства, чтобы содержать все?
      – Ты думаешь…
      – Я в этом уверен. За всем этим стоят влиятельные люди. Посмотри на имена – майор Кламм.
      – Он – владелец газеты «Эпитаф», которая постоянно защищает Ирпов.
      – Судья является брокером на шахте.
      – Это он снял обвинение с Холидэя, убившего Бада Филпота. Судья закрыл дело Холидэя и Ирпов по делу о перестрелке в коррале «О'кей».
      – Как они могли закрыть глаза на все изобличающие показания? Кто-то им заплатил.
      Аманда встала и в волнении заходила по комнате.
      – Ты не понял, Коул? В этом городе беззаконие творится такими, как Ирпы, Кёрли Билл, Клэнтоны. Есть и другая группа уважаемых людей – адвокаты, судьи, банкиры, владельцы шахт и магазинов. У них мало общего, но лишь до тех пор, пока не совершается преступление. По крайней мере, я это так представляю.
      Коул покровительственно посмотрел на нее.
      – Дорогая моя, мне уже многое было ясно, когда я скрывался под именем преподобного Стори. Я понял, что за этими блюстителями закона стоят большие деньги. Иначе они не продержались бы так долго. Грабили те экипажи, которые везли сейфы. Откуда это становилось известным? Кто-либо, возможно, Уильяме из федеральной службы, информировал их. Я не удивлюсь, если окажется, что в сейфах вообще не было денег. Платежная ведомость находилась все это время в городе и исчезала, когда совершалось ограбление. Куда могли деться деньги? Или Ирпы все тратили на себя?
      – Вряд ли, – рассмеялась Аманда. – Они живут не в таких уж хороших домах в восточной части города, их жены не выглядят разодетыми и, насколько мне известно, не очень-то сорят деньгами.
      – Вот именно. Ирпы получают только свою долю, но большая часть средств оседает в карманах этих умников сверху.
      – Мак-Кейтон! – вскрикнула Аманда. – Он пытался купить мою аптеку от имени неизвестного покупателя. Ему, как я вижу, многое уже принадлежит.
      – Я их помню – Хэнлона и Мак-Кейтона, да и судья – у них в кармане. Не понимаю, зачем ему надо это делать? Может быть, он чувствует, что я встречаюсь с тобой и представляю для них какую-то опасность? Они мастера на всякие трюки.
      – Ты имеешь в виду, они хотели выжить меня из города?
      – Возможно. – Коул стал заталкивать документы в ящик. – Могу поспорить: Ирпов никогда не обвинят в этих убийствах в коррале. Они выйдут сухими из воды, как и раньше.
      Она смотрела, как он надевает шляпу.
      – Что ты будешь делать, – спросила Аманда. У нее снова заныло сердце, когда она поняла, что он собирается уходить.
      – Я передам все моему другу. Думаю, эти бумажки сослужат верную службу. Пойдем, я провожу тебя в гостиницу.
      – А это разумно?
      – Нет. Но я не собираюсь оставлять тебя здесь одну. Уже очень поздно.
      Это было правдой. Аманда набросила на плечи плащ и нагнулась, чтобы затушить лампу. Коул ждал у двери. Он обнял ее и поцеловал крепко.
      – Я вернусь, обещаю.
      Аманда не ответила ему. Она не верила. Она устала беспокоиться, устала ждать. Она обняла его и прижалась к нему. Стало уютно и надежно.
      – Идем, детка. Тебе пора спать.
      Они шли по темной, пустынной улице, шаги гулко отдавались в тишине. Аманда набросила капюшон, Коул натянул шляпу на самые глаза. Они могли сойти за влюбленную парочку, возвращавшуюся домой под утро. Улицы были безлюдны, но осторожность не мешала. Только один всадник проехал мимо них, пока они шли к гостинице, да и тот был настолько пьян, что не обратил на них никакого внимания.
      Коул стоял в тени здания. Он еще раз обнял и поцеловал Аманду в нос.
      – Все будет в порядке?
      – Конечно. – Она попыталась улыбнуться. – Мне нужно немного поспать. А тебе?
      – Я высплюсь, когда буду далеко от города. Чем быстрее я передам коробку другу, тем лучше.
      Она нежно провела пальцем по его усам.
      – Лучше, когда ты выбрит.
      – Я тоже так думаю, – усмехнулся Коул. – Но у меня не было времени, чтобы отрастить бороду, а возвращаться сюда без маскировки глупо.
      Аманда понимала: нужно сказать ему, чтобы уходил. Она посмотрела через плечо Коула и внезапно увидела желтый дым над крышами домов, совсем рядом с ними. Она коротко вскрикнула, впиваясь пальцами в его спину.
      – Что случилось?!
      Может быть, поднимался рассвет? Но было еще очень рано. Вдруг в небо вырвалось пламя.
      – О Боже! – воскликнула Аманда, схватив Коула за руку. – Это пожар.

      Огонь – самое страшное слово для Тоумбстоуна. Аманда знала, что ветхие деревянные дома, из которых в большинстве состоял город, уже несколько раз уничтожал пожар. Горожане постоянно находились под угрозой этого бедствия.
      Коул быстро повернулся, крепко сжав ей руку:
      – Где?
      – Кажется, какой-то из домов около церкви.
      Этого было достаточно. Он сунул ей в руки железную коробку, сказав через плечо:
      – Сохрани ее для меня.
      – Но…
      Сначала Аманда хотела побежать за ним, но решила, что бумаги слишком важны, чтобы ими рисковать. Она пробежала два лестничных пролета, влетела в комнату и бросила коробку под кровать. Затем подошла к окну и помедлила немного, наблюдая за языками пламени, видневшимися издали. Огонь освещал силуэт церкви святого Ансельма и колокольню башни. Она услышала звук колокола в тишине и сигнал пожарной тревоги. К тому времени, когда она выбежала из гостиницы, люди потоком уже шли по улице: мужчины в одних рубашках, женщины в наброшенных на ночные сорочки шалях. Аманда присоединилась к ним. Она хотела посмотреть, от чего возник пожар, к тому же, она волновалась за Коула.
      Она шла по Третьей улице, оттуда можно было увидеть, что церковь пока цела, но дом, стоявший рядом, почти полностью сгорел. Через дорогу от него загорелись еще два дома от искр, разнесенных сильными порывами ветра. Она искала взглядом Коула и наконец увидела среди мужчин, заливавших из ведер огонь с разных сторон церкви. На крыше стояли еще двое и гасили долетавшие искры мокрыми холщовыми мешками.
      Аманда побежала к нему, заметив на бегу преподобного Стори, который торопился откуда-то с противоположной стороны церкви, на ходу заправляя рубашку в брюки.
      – Как там церковь? – спросил он Аманду.
      – Люди заливают огонь. – Она показала на мужчин.
      Кэбот узнал Коула и с недоверием уставился на него.
      – Это…
      – Помогайте, – крикнула ему Аманда и побежала к колодцу, у которого женщины выстроились в ряд, передавая по цепочке ведра с водой. Либби Уолтон была в одной сорочке, она подвинулась, пропуская Аманду.
      – Не могу поверить, – сказала она, ожидая очередное ведро, – он пришел сюда.
      Аманда не ответила. Как видно, уже прошел слух, что Коул помогает тушить пожар, хотя все были слишком заняты, чтобы сходить посмотреть на него. Она перевела взгляд на огонь, он уже подбирался к Шиффелинскому оперному театру, напротив которого находилась ее гостиница. Она вспомнила о коробке, но не отвлеклась от работы. Хорошо еще, что Эйсис догадался положить бумаги в металлическую коробку. Может быть, повезет, и они уцелеют.
      По всему городу разносились звуки колокола, сопровождаясь рыданиями женщин, дома которых сгорели, и криками мужчин, собиравшихся тушить очередной дом. Аманда следила за Коулом, который, казалось, ничего не замечал вокруг. Она уже не могла понять, сколько времени тут находится; руки отваливались от тяжелых ведер. Еще один дом сгорел рядом с церковью. Огонь перекинулся на одну стену церкви, но его быстро затушили. Ветер разносил пламя все ближе к центру города. Мужчины у церкви переключились на другие, объятые огнем дома.
      Как только представилась возможность, Аманда подошла к Коулу. На его лице, сплошь покрытом сажей, были видны одни глаза. Он снял куртку – рубашка была мокрой от пота и прилипла к телу, обрисовывая мускулистую грудь. Он смахнул пот с лица и попытался улыбнуться ей.
      – Кажется, мы все-таки спасли церковь. Аманда с трудом удержалась, чтобы не обнять его.
      – Ты сошел с ума. Зачем так рисковать?! Коул посмотрел на башню:
      – Может быть, и рискую, но я не мог допустить, чтобы сгорело то, что я строил, за что платил деньги.
      Аманда оглянулась и проговорила сквозь зубы:
      – Хорошо, ты спас церковь, пожалуйста, уходи из города.
      – Рискнули прийти сюда? – сказал кто-то позади Аманды.
      Она обернулась и увидела Линдера Уолтона. Линдер был таким же грязным и усталым, как и Коул.
      – Сначала я не узнал вас. Не скажу, что слишком рад встрече, но хорошо, что вы помогали. – Он повернулся к Аманде. – Он, грешный, взял на себя обязанность распорядиться здесь, пока мы соображали, с чего начать. Думаю, если бы не он, церковь не удалось бы спасти.
      Аманда волновалась все больше, так как к ним стали подходить люди, узнавшие Коула.
      – Пожалуйста… – шептала она и оттесняла его в тень.
      Но от прихожан не так-то легко было избавиться.
      – Ну вы и пошутили над нами, «преподобный Стори».
      – Так нам и надо.
      – Послушай, ты действительно Детка Могильщик, я не верил им.