Опасные объятия

      Аманда поискала в сумочке ключ.
      – Вы точно знаете, что его зовут Эйсис Мэлоун?
      – Так было написано в «Эпитафе». О, Аманда, ты не представляешь, как мне помогает это тонизирующее. Я очень страдаю по-женски. – Либби вынула из кармана носовой платок и вытерла лоб. Ее обычно живое лицо казалось усталым и приобрело необычный багровый цвет, а глаза потускнели.
      Аманда открыла аптеку. Там было темно и пыльно, будто она отсутствовала не неделю, а гораздо больше. Аманда пошла за прилавок, чтобы найти тоник, но вспомнила, что он в кладовке. Она стала искать его на полках, на которых стояли лекарства про запас. Она уже нашла бутылку, как вдруг ощутила, что в кладовке что-то не так. Что-то изменилось – все выглядело так, будто там кто-то валялся. Конечно, это мог сделать доктор, когда что-то искал и просто отдыхал здесь, когда был один. Однако ей это показалось странным. Она рассчиталась с Либби, сказав ей, что придет в церковь в воскресенье. Заперла магазин и отправилась в гостиницу.
      Она смотрела на себя в зеркало, отмечая, что лицо опухло от слез, а под глазами – круги. Она лишком долго плакала. Что ж, теперь у нее снова много работы, и некогда думать о любви, нужно все забыть. Забыть счастливые дни, проведенные вместе с Коулом. Она не хотела думать о будущем без него.
      Аманда открыла аптеку, и покупатели повалили один за другим. Два часа она работала без остановки, на размышления времени не оставалось, и работа принесла некоторое облегчение: хорошо, что она нужна людям.
      Когда за последним покупателем закрылась дверь, она решила сделать учет, так как у нее уже кончались многие необходимые лекарства. С карандашом и бумагой она медленно шла вдоль полок, продвигаясь к кладовке. Аманда взобралась на лестницу, чтобы проверить все упаковки и кувшины на верхней полке, внезапно какой-то шум остановил ее. Рука так и повисла в воздухе. Она быстро оглянулась.
      В комнате было тихо и пусто, слышалось только ее собственное дыхание. Она снова занялась лекарствами и вновь услышала какие-то звуки. Она в панике ухватилась за полку и чуть было не упала с лестницы.
      – Кто здесь? – спросила она и пошарила рукой на полке, но ответа не последовало. – Я знаю, здесь кто-то есть. Сейчас же выходите.
      С минуту она выжидала, думая, что ей все-таки показалось. Вдруг из-под кровати появилась рука. Аманда вскрикнула, соскочила с лестницы, выпустив бумагу, и бросилась к двери.
      – Не убегайте! – раздался мужской голос. – Я вам ничего плохого не сделаю.
      Она стояла у дверей, готовая тут же выбежать из аптеки, и в страхе смотрела на мужчину, вылезавшего из-под кровати, которая стояла в углу кладовки. Человек был одет в поношенные брюки и светло-коричневое пальто, на шее болтался полосатый галстук. Он разогнулся и встал на ноги. Аманда увидела, что его длинные, до плеч, волосы спутаны и требуют расчески, худые щеки заросли щетиной. Одежда, некогда опрятная, выглядела помятой, как и его лицо.
      – Кто вы? Что вам надо? – крикнула Аманда, представив с ужасом, что ее сейчас ограбят и изнасилуют.
      – Я ничего вам не сделаю. – Он протянул к ней руку. – Только не шумите. Я прятался здесь, чтобы дождаться вас. Меня зовут Мэлоун.
      Страх немного улегся.
      – Эйсис Мэлоун?
      – Да, я – друг Коула Картерета. Аманда поколебалась, соображая, что Эйсис слишком жалко выглядит, чтобы быть опасным.
      – Он говорил мне о вас. Мэлоун облегченно вздохнул:
      – Я рад, что Коул упоминал вам мое имя. У меня неприятности, милочка. Меня обвиняют в краже лошадей, но я этого не делал. От меня просто хотят избавиться, потому что я кое-что знаю.
      – Кто? О ком вы говорите?
      – Неважно. Вам совсем не обязательно это знать. Мне нужно отсюда выбраться. Я думал, если вы повидаетесь с Коулом…
      Аманда оглянулась.
      – Скорее всего, я не смогу с ним увидеться. По крайней мере, так быстро, как вам бы хотелось.
      Он изумленно уставился на нее.
      – Не сможете? Но я думал….
      – Боюсь, что вы неверно думали, мистер Мэлоун. И мне бы не хотелось, чтобы мой магазин обыскивали. Вы ставите меня в неприятное положение.
      – Я не хочу никаких неприятностей для вас, мисс. Здесь никого не было, поэтому я и спрятался. Сейчас вы вернулись, я уйду.
      – Хорошо, уходите.
      Эйсис посмотрел на нее долгим взглядом, отвернулся и вытащил из-под кровати переметную сумку. Он достал оттуда зеленую бутылку из-под виски, заткнутую пробкой.
      – Если вы увидите Коула, скажите, пусть он сделает это для меня, – произнес он и бросил бутылку на тюк.
      – Я сказала вам, что не увижусь с ним.
      – Ладно. – Он пожал плечами. – Хороший был план… Я ухожу.
      Он подошел к двери, выходившей во двор, собираясь открыть ее и исчезнуть, но Аманда остановила его.
      – Подождите. Что вам нужно? Еда? Медикаменты?
      – Я взял все, что мне было нужно, здесь, но я расплатился, мисс. Нет, мне ничего больше не надо. Скоро станет темно, я должен выбраться из города побыстрее. – Он помолчал, глядя на нее. – Вы, действительно, не такая, как другие женщины, которые были с Коулом раньше. Вы – что надо. Другие не спросили бы ничего…
      Аманда хотела расспросить о тех, других женщинах, но он уже ушел. Она открыла дверь, выходившую во двор, но Эйсиса Мэлоуна уже нигде не было видно.
      Аманда закрыла дверь, прошла в комнату и взяла в руки бутылку, наполовину заполненную какой-то грязной, темно-коричневой жидкостью. «Отрава какая-то!» Она поставила ее среди других бутылок, потом отошла в глубь аптеки. Она была расстроена из-за слов Мэлоуна о других женщинах Коула.
      Аманде никогда не приходилось бывать в святая святых – кабинете банкира Мак-Кейтона, но она слышала от других о его непозволительной роскоши. Когда она получила приглашение прийти туда в два часа дня, ей захотелось побыстрее там оказаться, чтобы все посмотреть. Она даже не могла объяснить причину такого любопытства. Аманда не обращалась за займом, не искала защиты от кредиторов. Она вообще не имела в банке никаких дел, которые могли возникнуть у нее, как у владелицы аптеки. Но Мак-Кейтон пользовался репутацией влиятельного человека, и, кто знает, может быть, у Аманды когда-нибудь появится необходимость обратиться к нему, Она вернулась в гостиницу, чтобы переодеться в свое лучшее платье и новую соломенную шляпку – не помешает произвести хорошее впечатление.
      Даже самый беглый взгляд на кабинет Мак-Кейтона подтверждал распространенные о нем слухи. В городе, где отделка из красного дерева и меди считалась последним словам элегантности, кабинет Мак-Кейтона являл собой не сногсшибательность, но состоятельность и комфорт, будто перенесенный в Тумстоун со страниц модной книги Годея для женщин. Аманда опустилась на сверхпуританский стул рядом с отлично полированным столом из вишни, посредине которого стояла серебряная пепельница и хрустальный графин с двумя маленькими стаканчиками. Аманда старалась придать непринужденность позе. Мак-Кейтон предложил ей немного мадеры.
      – О нет, нет, спасибо. Мне нужно возвращаться в аптеку.
      – О, я понимаю. Спасибо, что вы нашли время прийти, мисс Лэсситер, – сказал банкир, устраиваясь напротив. – Я бы мог и сам зайти к вам, но посчитал, что здесь, в этой небольшой комнатке нам удобнее поговорить о делах.
      «Да, и намного интимнее!» – подумала Аманда. Мак-Кейтон выглядел таким же респектабельным, как и его кабинет. Коротенький мужчина, с круглой головой и густыми седыми усами, компенсировал свою непривлекательность отлично сшитым костюмом, бриллиантовой заколкой для галстука и массивными золотыми часами поверх полосатого шелкового жилета. Аманда почему-то представила его самым преуспевающим карточным игроком в «Алахамбре». Возможно потому, что Мак-Кейтон походил своим обликом именно на игрока.
      – Дело в том, – продолжил он, – что у меня есть деловое предложение, которое, думаю, подойдет и вам.
      Она удивленно посмотрела на него: сначала она почему-то решила, что он станет говорить с ней о Коуле; ей и в голову не приходило, что речь пойдет об аптечном магазине.
      – У меня есть друг… который попросил довести до вашего сведения, что хотел бы купить вашу аптеку… по довольно высокой цене. Гораздо дороже, чем она стоит на самом деле.
      – Купить аптеку? Но я не собираюсь ее продавать.
      – Я… мы – понимаем… Мой покупатель полагает, что Тумстоун будет разрастаться, и аптека тоже потребуется большая. Он хочет вложить деньги в это дело и надеется, что вы ему не отказали.
      Аманда взглянула на этого коротышку-щеголя.
      – Почему он не пришел ко мне? Не предложил партнерство? Откуда взялась эта мысль, что я обязательно продам аптеку?
      Мак-Кейтон сложил вместе пальцы, прикрыв ими рот, и усмехнулся, глядя на нее.
      – Он решил, что так будет этичнее, если я скажу о его предложении. Его не интересует партнерство. Он купит вашу маленькую аптеку и значительно расширит ее. Там будут не только лекарства. Это будет, своего рода, вызовом судьбе, достаточно приятным для него.
      – Знаете, мистер Мак-Кейтон, можете сказать своему покупателю, что меня не интересуют деньги. Мой дядя оставил аптеку моему отцу, следовательно, и мне. Я тоже считаю это вызовом судьбе и тоже получаю от этого удовлетворение. А что до расширения… я сама собираюсь осуществить это со временем.
      Улыбка на лице Мак-Кейтона растаяла.
      – Но, мисс Лэсситер, всегда возникают проблемы, когда женщина берется за мужское деле. Вы имеете некоторый успех с тех пор, как приехали в Тумстоун, но, как долго сможете продержаться, если у вас появится соперник и откроет еще одну аптеку, гораздо большую и лучшую. А для расширения вам понадобятся банковские кредиты. Банк, возможно, будет не заинтересован в субсидиях двух аптек.
      – Вы меня пугаете?
      – Конечно же, нет. Я никогда никого не пугаю.
      – А как еще это можно назвать? Я должна продать аптеку, или мне не дадут работать.
      – В самом деле, мисс Лэсситер, вы меня очень задели.
      Аманда уловила иронию в его голосе. Мак-Кейтон, несмотря на всю свою обходительность, был крепким орешком. Это читалось в его глазах, в самодовольной улыбке на тонких губах, в каждом его жесте. Аманда взяла сумочку и поднялась.
      – Думаю, мне нечего вам больше сказать, мистер Мак-Кейтон. Пожалуйста, передайте вашему покупателю, что я не буду продавать аптеку ни за какую цену, ни при каких условиях. – Она посмотрела на него сверху вниз. – Вы правы, мне, возможно придется когда-нибудь обратиться в другой банк за кредитом, и вы, с вашим влиянием в городе, можете мне помешать. Но я все-таки надеюсь, что смогу работать в аптеке, доставшейся мне по наследству. Думаю, чувство справедливости в вас возьмет верх над чувством мести. До свидания, мистер Мак-Кейтон.
      Аманда подошла к двери и немного подождала, пока он встанет и откроет перед ней дверь, но банкир не собирался двигаться с места. Она сама повернула ручку двери.
      – До свидания, мисс Лэсситер, – услышала она невнятное бормотание. Любезной улыбки на его лице не было и в помине.
      Она помедлила, стараясь взять себя в руки, прежде чем выйти на улицу, чувствуя на себе взгляды банковских служащих. Одного из них Аманда узнала: это был прихожанин церкви Святого Ансельма, он быстро кивнул ей. Она была уже у двери, когда в банк буквально влетел маленький, толстый, хорошо одетый джентльмен, чуть не сбив ее с ног.
      – Мисс Лэсситер? – Он извиняющимся жестом приподнял шляпу.
      – Да.
      – Броуди Хэнлон, мисс Лэсситер. Думаю, мы не встречались. Я все время хотел поблагодарить вас за помощь, которую вы оказали сыну Беннета, когда тот пострадал на заводе.
      Аманда вспомнила, что Броуди Хэнлон был владельцем «Амелии» и имел акции еще нескольких шахт.
      – Ну что вы! – сказала она. – Я сделала все, что смогла, пока не приехал Гудфеллоу.
      – Все равно. Хорошо, что вы спасли ему ногу.
      – Мальчик повредил руку.
      – О да, да. Он уже снова работает.
      – Плохо. Ему нужно учиться. До свидания, мистер Хэнлон.
      Аманда с удовлетворением заметила, что улыбка исчезла с его лица. Хэнлон хмуро уступил ей дорогу. Она постаралась не заметить, как он слегка кивнул ей, и вышла из банка. Броуди Хэнлон и Льюис Мак-Кейтон. Двое городских богачей и самых влиятельных в городе. И оба ей не понравились. Она шла, щурясь от солнца, и думала: «Уж не Хэнлон ли – этот таинственный покупатель?»
      Аманда и потом задавала себе этот вопрос. Прошел месяц, потом еще два. Ее аптека оставалась единственной в городе, и Аманда начала думать, что угроза Льюиса Мак-Кейтона так и осталась невыполненной. В самом деле, если кто-то и захотел бы открыть еще одну аптеку, то как-то дал бы знать об этом.
      К тому же, она слишком была занята, чтобы думать об этом постоянно. Частые пулевые ранения, короткая вспышка коклюша, частые посетители, приходившие просто за советом или лекарствами, отнимали все свободное время Аманды. Дважды она ездила в Тук сон за лекарствами, но даже и после поездок у нее не хватало нужных средств. Горькая желудочная настойка, корень мандрагоры, средство Климмера от женских болезней исчезали с полок очень быстро. Только работа помогала ей забыться и не думать о Коуле. Когда она вспоминала о нем, жизнь казалась невыносимой, на глаза набегали слезы, грозя вылиться бурными потоками. Мысли о Коуле пронизывали, болью сердце и мешали дышать.
      Аманда совсем измучилась за эти долгие месяцы. Она перестала ходить в церковь, потому что Кэбот Стори являлся болезненным напоминанием о прошлом. Когда Либби Уолтон или шериф Бихэн, или кто-либо еще упоминали имя Коула, она отказывалась говорить о нем. Она заставляла себя думать только о работе, не принимая никакого участия в жизни города, и отвергала предложения шерифа или преподобного Стори составить им компанию, чтобы прогуляться или сходить куда-нибудь. Она понимала, что это глупо, но лучшего придумать не могла, защищая себя, таким образом, от мыслей о будущем, казавшимся совершенно безнадежным.
      События, которые происходили в городе тоже не приносили особой радости. Все говорили о нараставшей вражде между Ирпами и Клэнтонами. Каждую неделю появлялись слухи, что закрывается та или иная шахта. Когда это не подтверждалось, возникали новые предположения, будто обнаружено очередное месторождение серебра. В пивных шла стрельба, в публичных домах – поножовщина. Каждую неделю воры угоняли в Мексику скот и лошадей. Несмотря ни на что, штамповочные заводы работали, в шахтах добывали серебро, дельцы делали деньги, а город продолжал строиться. Появились здания для общественных нужд: новое здание суда, еще две церкви, первая школа. Аманда смотрела на это из своего маленького магазинчика, который, кстати, достаточно процветал, и каждый день ждала, когда Мак-Кейтон осуществит свою угрозу. Кое-какие признаки уже намечались.
      А тут еще поймали Эйсиса Мэлоуна и доставили в город в наручниках.

Глава 24

      Аманда шла в магазин по улице Фремонта и увидела шерифа, проехавшего мимо, держа за поводья лошадь, в седле которой сидел Эйсис Мэлоун. Руки у него были связаны, он выглядел еще более жалко, чем в день знакомства. Борода была спутана, глаза запали, щеки ввалились и пожелтели; одежда выглядела так, как будто он спал в ней долгое время; взгляд, обращенный к Аманде, молил о помощи. Он что-то произнес, проезжая мимо, но только тогда, когда эти двое уже повернули за угол, до Аманды дошло, что Эйсис назвал имя Коула. Аманда пошла, совершенно подавленная. Как она могла связаться с Коулом? Она понятия не имела, где он есть, убеждая себя, что происходящее ее не касается: такие, как Эйсис, рано или поздно, предстают перед судом, и она ничем не может помочь.
      И все же собственные аргументы казались ей неубедительными. Прошел слух о суде Линча. О каком оправдательном приговоре тогда можно говорить? Повешение без суда и следствия ужасно, но необузданность нравов многих горожан предполагала, что такое вполне возможно.
      Единственное, что могла сделать Аманда для Эйсиса, повидаться с ним. Хотя шерифу эта идея не понравилась, тем не менее, он согласился при условии, что будет сопровождать Аманду. Она не представляла, что скажет Эйсису в присутствии шерифа, но вынуждена была согласиться. Когда Бихэн на короткое время покинул их, выйдя в приемную, Эйсис немного оживился и прошептал, как можно ближе придвинувшись к решетке:
      – Найди Коула. Я попал в беду. Он знает, что нужно сделать.
      Аманда посмотрела на открытую дверь, в которой исчез шериф.
      – Я не знаю, как это сделать. Я не знаю, где он.
      – Найди его, детка. Меня схватили, потому что я кое-что знаю. Они разделаются со мной. Только Коул может спасти.
      – Вас будут судить…
      – Черт побери, дамочка, суда не будет, если он и состоится, то все уже решено. Я тебя прошу…
      Аманда уже слышала, что шериф, отдавая последние распоряжения подчиненному, возвращается в камеру.
      – Как? – быстро прошептала она.
      – В городе иногда появляется индеец – Малыш Виторио.
      Она поспешно кивнула. На пороге появился шериф.
      – Пошли его… – еле слышно произнес Эйсис и отошел к задней стенке камеры. Он сложил руки на груди; длинное, худое лицо абсолютно ничего не выражало.
      – Ну что ж, мистер Мэлоук, – намеренно громко сказала Аманда, – раз вы уверены, что ничего из лекарств вам не нужно, я пойду.
      – Спасибо, мисс, мне хотелось бы только одного – немного виски.
      – Боюсь, не смогу в этом помочь.
      – Я же говорил, – пробурчал Бихэн, взяв ее под руку, – только время зря потеряете. С ним невозможно разговаривать. Очень жестокий человек. Также привыкли брать все, что им хочется, они не могут разговаривать с приличными людьми.
      Аманда остановилась на пороге, оглядываясь в сторону Эйсиса:
      – Он говорит, что невиновен.
      – Они все так говорят.
      – Если Мэлоун виновен, его должны выслушать.
      – Почему вы думаете, что не будет суда? – Бихэн насторожился.
      – Точно не знаю. По городу ползут слухи о Линче.
      – Послушайте, мисс Лэсситер, пока я здесь шериф, я не позволю толпе расправляться с моими заключенными. Но вы должны понять: Эйсис Мэлоун украл пять самых лучших лошадей мистера Дэбни и пытался продать армии. Кто потерпит такое?
      – А если украл не он? – Аманда надела шляпку.
      – Мы узнаем это.
      Они вышли на улицу. Ярко светило солнце. У Аманды было тяжело на душе. Почему она должна переживать за Мэлоуна? Думать: виновен он или нет? Потому что он – друг Коула? А ситуация, в которую он попал, дает ей возможность встречи с Коулом? Здравый смысл подсказывал, что не стоит делать такой ошибки, но по мере удаления от тюрьмы, здравых мыслей в голове Аманды оставалось все меньше, и она уже высматривала на улицах Тумстоуна Малыша Виторио.
      Она увидела индейца на следующий день, выходящим с бутылкой под мышкой из пивного бара «Ориенталь». Аманде никогда не приходилось общаться с индейцами, и она не знала, с чего начать. Она поспешила за ним, благодаря Бога, что это происходит не на виду у всего города. Виторио услышал, как она окликнула его, и остановился, тотчас спрятав бутылку за пазухой, словно боясь, что ее отнимут.
      – Я… Аманда, – начала она, едва переводя дыхание, в надежде, что индеец понимает по-английски. Он смотрел на нее с непроницаемым лицом. – Вы… Виторио? – продолжила Аманда. – Я хочу найти Коула. Коула Картерета. – В его глазах что-то промелькнуло. – Где? Где Коул? Найдите его.
      «Я выгляжу полной идиоткой», – подумала она.
      – Вы, – Аманда ткнула в него пальцем, – найдите Коула. – Я, – она показала пальцем на себя, – дам две, – Аманда подняла два пальца, – таких, – указала она на бутылку.
      Сердце у нее сжалось – в ответ не было ни звука. Решив, что все безнадежно, она повернулась, чтобы уйти, как вдруг услышала:
      – Три…
      Аманда улыбнулась и показала три пальца, энергично кивая.
      – Да. Три. Но найдите Коула. Быстрее.
      – У него лагерь на тропе апачей, – отчетливо произнес Виторио.
      Аманда затаила дыхание:
      – А где это?
      – Один день езды.
      – Тогда отправляйтесь сегодня. Это очень важно. Скажите, что он срочно нужен Аманде Лэсситер.
      Виторио прищурился:
      – Три виски. Сейчас.
      – Нет. Когда вернетесь, я обещаю. Индеец подумал с минуту, вынул бутылку и отдал ей.
      – Держите. Когда я привезу Коула, я хочу четыре.
      – Да-да, – закивала она. – Но торопитесь. Это действительно очень важно.
      Аманда не знала, где у него лошадь, но предполагала, что где-то рядом. Когда он исчез, она спрятала бутылку под кофту: нечего давать повод для разговоров, что она выпивает средь бела дня.
      На следующее утро Виторио постучал с обратной стороны аптеки. Когда Аманда открыла, он буквально просочился в комнату, быстро и бесшумно, как дым.
      – Виски, – сказал он и вручил ей кусочек бумаги.
      Она отступила от него, развернула записку и прочла: Коул будет ждать ее у ручья, а Виторио должен отвезти ее к месту назначенной встречи. Аманда внимательно посмотрела на индейца, можно ли доверять ему. Он прилично говорил по-английски, но вряд ли мог сам написать такую записку. Она решила рискнуть.
      – Встретимся у корраля через полчаса, – решительно сказала она. – Как только я увижу Коула, вы получите виски.
      Аманда подумала, что он станет возражать, но индеец невозмутимо исчез так же быстро, как и появился. Она закрыла аптеку, решив, что сегодня вряд ли придется работать, и поспешила в гостиницу, чтобы переодеться. Затем пошла к месту встречи.
      Виторио ждал, стоя около черно-белого пони. Она положила аккуратно завернутые бутылки в переметную сумку и села на лошадь. Они торопливо выехали за город. Пыль желтым облаком окутала их. Аманда заметила несколько удивленных взглядов попавшихся им навстречу людей. Одна из мексиканок, развешивая белье возле своего дома, долго смотрела им вслед, затем почти бегом отправилась в сторону города. Аманде показалось странным поведение женщины, однако предстоящая встреча с Коулом занимала гораздо больше, и она сразу обо всем забыла.
      Аманда узнала дорогу, по которой они ехали с Коулом осматривать шахты. Она никогда не нашла бы этот ручей сама, но Виторио, казалось, точно знал, куда ехать. Индеец продвигался достаточно быстро, несколько раз поджидая, пока неторопливая лошадь Аманды догонит шустрого пони.
      С каждой милей волнение ее усиливалось, и стали одолевать сомнения: стоило ли разыскивать его, тем самым подвергая вероятной опасности? Зачем так спешить? Может быть, Мэлоун все преувеличил, ведь шериф уверил ее в том, что суд состоится? Как воспримет это Коул? Хочет ли ее видеть? Вдруг он рассердится на то, что Аманда решила возобновить отношения, которые сама же прервала. По мере приближения к месту встречи, она становилась все более неуверенной в правильности своего поступка. Она даже была готова повернуть назад, сказав Виторио, что совершила ошибку.
      Наконец они взобрались довольно высоко по каменистой тропе Драконовых гор. Она увидела, что Коул стоит на выступе скалы и машет ей шляпой. Она облегченно вздохнула. Теперь она ехала впереди Виторио. Приблизившись к краю, Аманда увидела внизу зеленую долину, которую пересекал голубой ручеек. Коул стоял рядом с пасущейся лошадью и улыбался.
      Она соскользнула прямо в его объятия, прежде чем ее ноги коснулись земли. Коул крепко обнял ее. Шляпка Аманды слетела, и волосы дождем рассыпались по плечам. Он поймал рукой волнистые пряди и жадно поцеловал в губы, словно напился воды.
      Аманда обвила его шею и тоже прижала к себе. Он был рядом. Она погладила его по лицу и, откинув голову, посмотрела на него, словно убеждаясь: он здесь, перед ней.
      Коулу было недостаточно только смотреть на нее, он целовал ее губы, щеки, глаза, шею.
      – Ты хороню выглядишь, – шептал он. – Как я скучал без тебя.
      Он подхватил ее и закружил вокруг себя.
      – Это было что-то ужасное, – говорил он.
      Она обнимала Коула за шею и прижималась к нему. Даже когда он опустил ее на землю, они не перестали целоваться.
      – М-м-м… – пыталась что-то сказать Аманда, указывая на Виторио, который смотрел на них, сидя на своем пони.
      – Что? О, можешь за него не волноваться, – сказал Коул, расстегивая на ней блузку.
      Аманда отступила и схватила его за руку.
      – Коул, я тоже очень рада тебя видеть, но мы не можем ничего себе позволить у него на глазах. Кроме того, у нас – важное дело к тебе.
      Коул неохотно повернулся и улыбнулся индейцу.
      – Хорошо. – Он что-то быстро говорил Виторио. Аманда не поняла ни слова. Виторио бросил всего несколько фраз в ответ, она разобрала слово «виски».
      – Мне кажется, я знаю, что ему надо, – спохватилась Аманда и подошла к лошади, чтобы взять бутылки из сумки. – Вот, ты их заслужил.
      – Аманда! – сердито воскликнул Коул. – Разве тебе не известно, что закон запрещает давать виски индейцам?!
      – Противозаконно продавать. Мы с Виторио заключили сделку, он выполнил обещание. Бери и хорошо проведи время, – добавила она, обращаясь к индейцу.
      Только сейчас Аманда увидела некое подобие улыбки на лице апачи. Он взял завернутые бутылки и заботливо прижал к груди.
      – Коул хочет, чтобы я подождал и проводил мисс назад?
      – Ты не сможешь, даже если я и попрошу об этом, – рассмеялся Коул. – Можешь ехать, она сама доберется.
      Виторио молча повернул пони и поехал назад по тропинке. Мгновение они провожали его взглядом и тут же сели на траву. Аманда, поборов желание броситься в объятия Коула, села напротив, глядя прямо в глаза.
      – Твой друг Эйсис Мэлоун попросил найти тебя.
      – И ты сделала это, чтобы заняться со мной любовью.
      – Будь серьезным, Коул, – попросила Аманда, стараясь не обращать внимания на его игривый тон. – У Эйсиса большие неприятности, по крайней мере, он так считает. Его арестовали за кражу лошадей на ранчо Дэбни и попытку продать их, привезли в Тумстоун. Поговаривают о суде Линча. Ему припомнили перестрелку с Бадом Филпотом в прошлом году.
      – Эйсис там не был замешан. Они не смогут обвинить его. Все знают, что Бада Филпота убил Холидэй.
      – Но Холидэя оправдали, разве ты не помнишь? В общем, Эйсис считает, что убийство Филпота – лишь причина, чтобы расправиться с ним.
      – Почему столько шума из-за второразрядного карточного шулера? Почему его так боятся?
      – Он считает, что кто-то боится, – Аманда сделала ударение на слове «кто-то». – Он умолял меня, сказав, что только ты сможешь ему помочь.
      Коул пододвинулся к ней и погладил руку.
      – Он напуган. Кража лошадей считается серьезным преступлением здесь, на Западе. Но я знаю Мэлоуна: он может выгрести все золото за карточным столом, но он не грабит экипажи и не ворует лошадей. Думаю, зря он так боится.
      – Коул, я говорила с ним, он очень напуган.
      Коул поджал губы.
      – Может быть, дело не только в этом? Конечно, «повесить» на него убийство – хороший способ, чтобы отвести подозрение от Холидэя. Но зачем это нужно шерифу? Ему нет никакого проку от кого-либо из шайки Ирпов. – Он машинально гладил ее руку.
      Его легкие прикосновения током пробежали по коже.
      – Ты думаешь, что против Эйсиса плетутся интриги? – тихо спросила Аманда, стараясь подавить растущее возбуждение.
      Он взял ее за плечи и прижал к себе.
      – Нет, не думаю, – пробормотал Коул, отводя ее волосы и целуя за ухом. – Если это так, думаю, мне удастся узнать, кто на самом деле украл лошадей.
      Его поцелуй дрожью отозвался по всему ее телу.
      – А если ты ошибаешься?
      Коул увлек ее на землю и нежно дотронулся до выступающего под тонкой блузкой соска. Аманда подалась к нему, он сбросил с нее блузку и прижался губами к груди.
      – Я никогда не ошибаюсь, – услышала она его шепот, прежде чем они забыли обо всем на свете…
      Они пробыли вместе до вечера. Наконец, Коул решил, что может, вполне безопасно для себя, проводить Аманду до города. Он оставил ее одну у самой окраины, передав записку для. Эйсиса, чтобы хоть как-то подбодрить друга.
      – Вдруг ты не сможешь узнать, кто действительно украл лошадей? – Аманда с неохотой выпустила его руку. Теперь она определенно знала, что ни забыть о нем, ни уйти от него не сможет. Будущее было туманно. Она не могла предугадать, что их ждет, так же как и тогда, когда покидала Пасо-Диабло.
      – Не беспокойся. Я их найду. Я знаю, как.
      – Тебе придется это доказать, иначе все будет напрасно.
      – Я знаю. – Он наклонился с лошади и поцеловал ее в губы.
      – Передай Эйсису, что я уехал за доказательствами его невиновности. Это поддержит его.
      – Я увижусь с ним утром, – тихо ответила Аманда и положила ладонь на его щеку. – Мы увидимся снова?
      Он приподнял ее за подбородок:
      – Можешь не сомневаться.
      Он хлестнул лошадь Аманды, направляя в сторону города. Аманда не оглядывалась, но знала, что Коул будет смотреть вслед, пока она не скроется в темноте.
      Утром она отправилась в тюрьму и передала Эйсису записку. Казалось, он даже повеселел, правда разглядеть выражение его лица было трудно – он зарос щетиной по самые уши.
      – Надеюсь, он успеет, – бормотал Эйсис уходящей Аманде.
      Она была уверена: раз Коул взялся помогать Эйсису, дело наполовину сделано. Аманда решила, что в тюрьме ей больше незачем появляться, и занялась работой.
      Дни шли, Коул не появлялся, но она пока не тревожилась: до суда и вынесения приговора еще было время.
      Однажды, просматривая утреннюю газету, она натолкнулась на объявление: суд над Эйсисом Мэлоуном был назначен на девять часов утра того же дня. Она была потрясена. Отбросив газету, она бросилась в суд. «Почему Коул до сих пор не вернулся? Может, он явится в последние минуты с Доказательствами? Но ему нельзя показываться в городе». Она думала, что Коул передаст все через нее, но от него не было никаких вестей.
      Зал суда оказался переполнен. В нем собрались в основном завсегдатаи пивных полюбопытствовать на знакомого карточного шулера. Аманда протиснулась вперед, чтобы видеть судей и подсудимого. Зал замер, когда вошел председатель и объявил о начале процесса.