Королевы и ведьмы Лохлэнна

Смит Джордж Генри
Королевы и ведьмы Лохлэнна

      Джордж Генри СМИТ
      КОРОЛЕВЫ И ВЕДЬМЫ ЛОХЛЭННА
      1. ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ БОЯЛСЯ МАШИН
      Пегги О'Ши была моей любимой маникюршей. И это не потому, что она выполняла свою работу лучше других девушек, а потому, что в этой части города она имела самые великолепные ноги и носила самые короткие юбки. Делать у нее маникюр - это не было тратой времени, а наоборот: сидеть здесь, в ее крохотном алькове в парикмахерской Анджело - значило получать истинно эстетическое наслаждение. Все, что я мог делать, это откинуться на спинку кресла, склонившись немного в сторону, и созерцать вид, который мог бы убить человека со слабым сердцем. Это зрелище превосходило любое шоу в Голливуде и оправдывало то, что я теряю час или около того, отрывая его от работы в книжной лавке. В тот день, когда началось это странное дело, Пегги была необычно возбуждена, а мое сердце стучало так, что я едва мог удержать свои руки в ее руках.
      - Ух! - шумно выдохнул я.
      - В чем дело, мистер Джэнюэр? - девушка удивленно посмотрела на меня. - Что-нибудь не так?
      Впервые с тех пор, как я узнал ее, я заметил, что у нее черные волосы и глаза голубые, как озера Эрина [имеется в виду Ирландия; ирландцы самоназванные эриннах]. Я редко отрывал взгляд от спектакля, который она показывала, и был поражен тем, что и остальная ее часть тоже приятна для обозрения.
      - Что-нибудь не так, мистер Джэнюэр? - повторила она.
      Возможно, она заметила капли пота у меня на лбу; бесспорно, что она почувствовала дрожь моих рук.
      - Нет, ничего, - сказал я, - только внезапное короткое замыкание в моем либидо.
      - В чем? - Ум Пегги не был таким совершенным, как тело.
      - Либидо. Это нечто, о чем говорил Фрейд.
      Она наклонила голову.
      - Я не знаю никакого мистера Фрейда. Он здесь подстригается?
      - Нет, не думаю, - ответил я, скрывая улыбку. - Полагаю, что он носит длинные волосы.
      - О, это, наверное, один из этих битников или хиппи, - заметила она, возвращаясь к моим ногтям.
      - Да, что-то вроде того, - согласился я.
      На нежной внутренней стороне ее бедра я видел небольшую ямочку. Это было неподходящее место для ямочки и, казалось, она подмигивает мне и говорит о том, как приятно было бы до нее дотронуться. Однако я знал, что это невозможно. Пегги была девушкой типа "смотри-но-не-трогай". Спектакль, который она показывала, был не случаен, но он предлагался только в качестве зрелища. Я понял это в первый же раз, когда очутился с ней за занавеской. Я позволил руке игриво опуститься на ее круглое колено, и тут же остроконечные ножницы больно укололи меня под ноготь другой руки.
      - Когда же мы соберемся на прогулку, о которой говорили, Пегги? спросил я.
      - Не знаю, мистер Джэнюэр. Мы не так уж хорошо знакомы, и вы знаете, как относится к этому мой старик. Он считает, что я могу выходить на улицу только с приятными молодыми людьми-ирландцами, а я даже не знаю вашей национальности. Джэнюэр отнюдь не звучит как ирландское имя.
      - Нет, конечно, но я могу сменить его на О'Джэнюэр [большинство ирландских фамилий имеет приставки "Мак" (сын) или "О" (внук)], если ты считаешь, что это поможет.
      На некоторое время она серьезно задумалась, потом покачала своими черными локонами.
      - Нет, не думаю, что это ему понравится. Звучит как ольстерское имя, когда вы ставите "О" перед ним, а он думает, что Дьявол родился и вырос в Ольстере. И если вообразит, что вы оттуда, он будет считать вас одним из демонов.
      - Возможно, он ближе к правде, чем ты думаешь. А не можешь ли ты сказать ему, что собираешься на прогулку с подругой?
      Она была шокирована.
      - Я не стану так делать, мистер Джэнюэр, ведь это ложь!
      Я печально закивал головой. Позор, что столько добродетели и наивности заключено в теле, созданном для любви. Я считал своим долгом освободить его от этих ненатуральных уз, но временами сомневался, что когда-нибудь добьюсь успеха.
      - И к тому же, как мы будем передвигаться? - спросила она. - Ведь у вас даже нет машины. Как может человек, который хорошо одевается и имеет выгодное дело, не иметь машины?
      Мне не понравился такой оборот беседы. Я не любил говорить о машинах или о чем-нибудь механическом. Это было одной из причин, почему я ходил в парикмахерскую к Анджело. Для моих волос он никогда не использовал ничего, кроме старинных ножниц. Ни электрических машинок, ни прочих приспособлений...
      - Как мы поедем, мистер Джэнюэр? Я никогда не видела вас в машине.
      - Я им не доверяю. Разве ты не чувствовала их взгляда, когда поворачивалась к ним спиной?
      Ее голубые глаза превратились в блюдца.
      - Машины смотрят на меня? Зачем они это делают?
      - Они ждут возможности на тебя напасть. Ты замечала их зубы, похожие на клыки, которые люди считают решеткой?
      - О, я ничего не знаю о вас, мистер Джэнюэр. Вы такой странный.
      - Думаю, что мы все такие, какими делает нас судьба. Неужели нет такого местечка, куда тебе, Пегги, очень хотелось бы пойти?
      - Понимаю, - протянула она. - Мне бы хотелось побывать в Лас-Вегасе. Мне нравится смотреть, как эти маленькие колеса вертятся и вертятся и выпадает твой номер.
      - Да, ты должна быть счастливой, - сказал я. - Я чувствую вибрацию твоего счастья.
      Теперь она заинтересовалась. Впервые я предложил ей что-то интересное. Я подумал об этом серьезно. Может, рискнуть на поезде? Ведь, в конце концов, поездка по железной дороге - это не то, что в автомобиле... Или то же самое? И вдруг у меня мелькнула мысль, что в поезде придется ехать очень долго, а это означает, что мы проведем там ночь.
      - Не исключено, что в дороге мы будем вместе всю ночь, - заметил я. Как твой отец отнесется к этому?
      - Всю ночь? - Она села очень прямо и попыталась опустить юбку настолько, насколько могла. - Почему?
      - Ты же знаешь, что путешествие на поезде потребует много времени.
      - Путешествие на поезде? Зачем? Мы же можем долететь туда за полчаса или около того.
      Я постарался овладеть собой, но знал, что сильно побледнел.
      - О нет... Нет, мы не можем лететь!
      - Почему? Это стоит не так дорого, а я знаю, что вы швыряетесь деньгами.
      - Да. Я истрачу на тебя столько денег, сколько ты захочешь. Но мы не можем лететь, потому что у меня есть своя теория насчет самолетов.
      - Какая же?
      - Когда ты по-настоящему подумаешь о них, видно, что они притворяются. Я имею в виду - посмотришь на них... Они огромны. Как ты думаешь, сколько они весят?
      - Не знаю.
      - Я тоже, но, должно быть, много тонн. И я уверен, что нет такой силы ума, которая могла бы оторвать их от земли и перенести через весь континент со скоростью сотен миль в час.
      - Мистер Джэнюэр, они используют реактивные двигатели. Они переносятся не силой ума, это делают двигатели. - Пегги нервно щелкнула ножницами.
      - Знаю, что так говорят, но это смешно. В действительности нет силы, естественной или сверхъестественной, которая могла бы поднять ДС-8 в воздух и перенести его за три часа в Нью-Йорк.
      - Но, мистер Джэнюэр, это происходит каждый день, сотни раз в день. Если вы пойдете в международный аэропорт, то увидите, как они взлетают каждые полчаса. Шум стоит такой, что едва можно устоять на ногах.
      - Да, знаю, как это выглядит, и именно это имею в виду, когда говорю, что все они большие притворщики. Они убедили всех, что умеют летать. Это вид массового гипноза. Это слово применяется, когда говорят о волшебстве, общей иллюзии.
      Пегги выглядела так, будто хотела вскочить и убежать.
      - Даже если вы правы, почему вы боитесь летать? Думайте о них так же, как и все остальные люди.
      - Потому что это опасно. В один прекрасный момент все одновременно поймут, что эти штуки не могут летать, и тогда все они разобьются.
      - Ну... тогда... - Она выпустила мои руки. - Готово, мистер Джэнюэр, вот и все.
      Я неохотно оторвался от чудесного видения, поднялся, положил деньги в карман ее халатика и почувствовал при этом теплую упругость вздымающейся под ним груди.
      - Увидимся в следующий раз, - сказал я.
      - Да, но... может, я уйду ненадолго в отпуск. - Она достала из кармашка деньги и посмотрела на них - их было достаточно, чтобы вызвать улыбку на ее лице. - Думаю, что мы увидимся в следующий раз.
      - А как насчет того, чтобы увидеться раньше? - спросил я. - Мы можем пообедать у меня с бутылкой шампанского и спокойной музыкой.
      - Не знаю... - с сомнением сказала она. - Если бы вы были молодым ирландцем, все было бы просто, а так...
      - Соглашайся, Пегги. Мы не будем делать ничего предосудительного, только держаться за руки, а этим мы занимаемся регулярно.
      - Да, но...
      - Я позвоню завтра вечером.
      - Хорошо. А я узнаю, как он отнесется к этому.
      Я был доволен, что она сказала "не знаю" вместо равнодушного "нет", как это всегда было раньше, и в результате едва не допустил оплошность. Я уже направился к креслу парикмахера, где поджидал Анджело, как вдруг спохватился и подошел к Пегги, доставая из кармана маленький бумажный конверт.
      - Я чуть не забыл, - сказал я, подавая ей конверт.
      - Да и я тоже, - ответила она и, взяв маленькую щеточку, аккуратно собрала все обрезки ногтей в конверт и подала его мне.
      - Спасибо, Пегги, - поблагодарил я, пряча конверт в карман, и улыбнулся озабоченному выражению ее лица.
      - Как бизнес, Анджело? - спросил я, усаживаясь в кресло.
      - Не так уж плохо, мистер Джэнюэр. А как книжный бизнес?
      - Великолепно. Продолжаю получать барыши.
      - Не, понимаю, как вам это удается, мистер Джэнюэр. Многие книжные лавки вдоль бульвара Голливуд гораздо больше, чем ваша, но кажется, они не обеспечивают своим владельцам такого образа жизни, как у вас.
      - Я скажу вам, Анджело, почему. У меня есть побочный бизнес. По вечерам я делаю прически, хотя и не вхожу в союз парикмахеров. Но вы никому не говорите об этом, ладно?
      - Ну, на этом вы не разбогатеете! - засмеялся он, но потом стал серьезным. - Хорошо, что вы пришли сегодня.
      - Почему?
      - Потому что утром здесь был парень, который расспрашивал о вас. Здоровенный парень в каскетке и с короткой стрижкой, как у немецких злодеев из шпионских фильмов.
      - Да? - Моя шея вытянулась и вовсе не потому, что в это время ножницы бегали по голове вверх и вниз. - Чего же он хотел?
      - Он пришел сюда около половины девятого, сразу после открытия. Сказал, что хочет побриться. Я ответил, что бритьем не занимаюсь, что многие парикмахеры теперь отказываются от бритья. Он кивнул в знак того, что все понял, но не ушел, а стал расхаживать по салону и болтать про погоду и так далее. Наконец он сказал, что заглянул потому, что его друг, парень по имени Дюффус Джэнюэр, ходит сюда. Я заявил ему, что вы один из лучших моих клиентов, а он ответил, что хороший клиент должен ходить часто. Я сообщил, что вы действительно часто бываете у меня. Тогда ему захотелось узнать, стрижете ли вы волосы, делаете ли маникюр и что еще вы делаете.
      Я кивнул, и Анджело продолжал:
      - Он хотел знать, есть ли у вас определенный день недели, когда вы приходите к нам, и я высказался в том духе, что вы приходите тогда, когда чувствуете в этом необходимость, а иногда, когда у вас много работы, вы можете не появляться довольно долгое время.
      - Это все? - Мои пальцы стиснули под белым покрывалом ручки кресла.
      - Да... Хотя вот еще что. Он говорил, что волосы в парикмахерских собирают, и хотел знать, что я делаю с ними.
      - И что же вы ему ответили?
      - Сказал, что выбрасываю вместе с мусором.
      - И...
      - О, я не сказал ему, что вы уносите срезанные волосы в мешочке.
      - Это хорошо, Анджело.
      - И я не сказал ему, что вы уносите с собой и обрезки ногтей.
      - Очень хорошо, Анджело, я вам очень благодарен, - сказал я, протягивая ему пятидолларовую бумажку, после того как он закончил работу.
      - Благодарю, мистер Джэнюэр. Считаю, что на этот раз получилось весьма удачно.
      - Я тоже так думаю, - засмеялся я, - но мои слова относятся не к прическе, а к тому, как вы ответили на вопросы этого типа.
      - Да, - согласился он, - вы же знаете, что я не отношусь к болтунам.
      В ответ я улыбнулся, но ничего не сказал. Анджело был так же болтлив, как и все парикмахеры, но мой маленький секрет он сохранил. Он собрал обрезки моих волос и положил их в бумажный мешочек. Я внимательно все осмотрел, нашел три или четыре пряди, которые он пропустил, и тоже положил их в мешочек.
      - Знаете, мне даже любопытно, что вы делаете с волосами, которые уносите, - поинтересовался Анджело.
      - Скажу вам, - ухмыльнулся в, - если пообещаете хранить тайну.
      - Да, сэр, конечно. Мой рот будет на замке.
      Я подвинулся к нему и понизил голос.
      - Я собираю волосы, чтобы сделать из них подушку и подарить одной даме.
      Он посмотрел на меня, не зная, засмеяться ему или принять это всерьез.
      - И еще, Анджело...
      - Да, сэр?
      - Если этот парень придет опять...
      - Да?
      - И если он будет подстригаться, то сохраните мне немного его волос. Мне бы хотелось положить и их в подушку. За это получите десять долларов.
      - Да, сэр, обязательно! - Его лицо расплылось в улыбке.
      Я вышел из парикмахерской и направился к себе домой. Мой дом представлял собой комбинацию книжной лавки и квартиры и располагался в нескольких кварталах оттуда, на бульваре Голливуд. Прокладывая пусть сквозь толпы туристов, рассматривающих имена кинозвезд на тротуаре, и хиппи, ждущих подачек от туристов, я с беспокойством оглядывался назад. Кто-то проявлял интерес к моей особе, что мне очень не понравилось.
      Но в настоящий момент было что-то другое. Я понял это, как только собрался шагнуть на переход, и быстро обернулся. На меня смотрел автомобиль. Это был большой, зловеще выглядевший "кадиллак" с копьевидными выступами сзади. В его взгляде я чувствовал злобу. Его похожая на зубы облицовка радиатора злобно ухмылялась, а тигриные лапы повернулись к тротуару, готовясь к прыжку.
      Волна страха пробежала по мне, но я овладел собой. В такие моменты нельзя обнаруживать свои чувства. Я сжал в руке окованную сталью трость и шагнул к автомобилю.
      - Мне известно о тебе все, - заявил я. - И я не такой, как все, так что тебе никогда не застать меня врасплох.
      Ненависть сразу же погасла в его фарах. Я давно заметил, что машины трусят, если смело смотреть на них. Я пожал плечами и пошел дальше. Было ясно, что они ненавидят меня, но я не позволял себя запугать. Ненавидят потому, что знают обо мне, и убьют, если я предоставлю им шанс. Но я его, конечно, не дам, потому что обладаю известной мощью. Я, видите ли, волшебник, маг. Конечно, в этом мире, который мы зовем Землей, ни одно из заклинаний по-настоящему не действует, но мои способности ненавистны механическим вещам. Я мог преодолеть эту враждебность или вовсе устранить ее, убрав машины, но теперь начиналось что-то еще. Кто-то, кто занимается, очевидно, тем же, чем и я, выказывает явный интерес ко мне. Они послали человека со шлемовидной головой вынюхивать и задавать вопросы в парикмахерской, и мне это не нравилось.
      Мне это совсем не нравилось. Поскольку я, как и говорил Анджело, имел побочный бизнес, но это вовсе не стрижка волос и не занятия магией. В этом нереальном мире, в котором мы живем, бесполезно быть магом, так что я имел другой бизнес. Меня можно назвать частным детективом, но я не такой детектив, которых вы могли увидеть в телефильмах. Я никогда не стреляю из пистолета, ибо пистолеты, как и автомобили, ненавидят меня, не бью в живот женщин и вообще ни одной не ударил, за исключением женщины-волка в Санта-Монике [район Лос-Анджелеса со знаменитым пляжем], но это была самозащита в чистом виде.
      Меня зовут Дюффус Джэнюэр, и я специалист по всему загадочному, закрученному и странному. С большей охотой я ношу с собой книгу заклинаний, чем пистолет, и единственный синдикат, который меня беспокоит, это синдикат сатанистов. Мои проблемы больше связаны с черной магией, чем с Черной рукой [речь идет об объединениях (синдикатах) преступников и так называемой сатанинской церкви - сектах поклонников дьявола, практикующих "черную" магию (колдовство)]. Если вам будут нужны мои услуги, можете найти меня в грязной маленькой лавчонке в конце бульвара Голливуд.
      Она называется "Малифациум" ["Малифациум" - название составлено из латинских корней "злой" и "дело"], и с десяти до шести я буду счастлив служить вам. Но не приходите после шести, так как потом я, возможно, буду потягивать джин в коктейль-баре напротив через улицу или в саду за магазином или буду пытаться вспомнить заклинание, которое однажды продал мне персидский маг с заверениями в том, что оно сделает любую женщину неспособной сказать "нет".
      Но пока я шел от Анджело до лавки, я не думал о заклинаниях против девственности, я думал о человеке, который интересуется обрезками моих волос и ногтей. Одной этой мысли было достаточно, чтобы я содрогнулся, несмотря на жаркое солнце, палившее подлинную славу бульвара Голливуд.
      2. МОРРИГАН - КИНОЗВЕЗДА ИЛИ НАСЛЕДНИЦА ПРЕСТОЛА?
      Я открыл дверь "Малифациума" и вошел. Могу ли я сказать о нем, что он запущен? Нет, это слабое и невыразительное определение. Он был весь покрыт плесенью и паутиной, того и гляди, где-нибудь в углу увидишь привидение. И мне дорого стоит содержать его в таком виде. Люди, которые приходят сюда покупать книги, будут шокированы, если обнаружат новенький, современный магазин. Это разрушит мой имидж, а в нашем бизнесе образ более важен, чем в телевидении.
      Войдя, я стал пробираться между пыльными шкафами и стеллажами с книгами, пока не добрался до туалетной комнаты. Здесь я достал оба пакетика - с волосами и ногтями - и спустил их содержимое в унитаз. Конечно же, я не собирал их для подушки, но я не хотел никому давать возможность заполучить их и думать, что они имеют магическое оружие, которое могут использовать против меня. Заклинания здесь, на Земле, не действуют, но кто знает? Я был уверен, что являюсь могущественнейшим магом в Северной Америке, и у меня ни одно заклинание не действовало. Но всегда есть вероятность, что появится кто-нибудь сильнее меня и у него заклинания сработают.
      Убедившись, что мои волосы и ногти находятся вне пределов досягаемости даже сверхмага, я вернулся в магазин. Она уже была здесь. Высокая стройная женщина выглядела совсем не на месте в моей лавчонке. Мои обычные клиенты были людьми совсем другого сорта. Красивые, ухоженные женщины не читают книг, по крайней мере тех, которые продавал я. Во мне была уверенность, что никогда прежде в ее не видел, но почему-то мне были знакомы эти зеленые глаза, высокие скулы и медно-золотистые кудри волос. Она великолепно выглядела в своем простом, но дорогом и хорошо сшитом костюме.
      - Мне нужна книга, - сказала она гортанным голосом. - Можете ли вы мне помочь?
      - Конечно, - ответил я, принимая важный вид предпринимателя, который всегда старался иметь в магазине.
      - Вы... У вас есть книга "География ведьмовства" Монтегю Саммерса? [специалист по вопросам оккультизма]
      - Разумеется, есть. - Я повернулся к шкафу, достал с верхней полки книгу и протянул ей.
      Она немного постояла, осторожно держа книгу в одной руке и перелистывая страницы. Маленькая морщинка появилась на ее гладком лбу, и она посмотрела на меня с легкой улыбкой на полных губах.
      - Мне кажется, что эта книга трудна для чтения.
      - Нет, если, конечно, этот предмет действительно интересует вас, ответил я, доставая другую книгу. - Но вы можете найти книгу Теды Кеньон "Ведьмы еще живут" более интересной.
      Она посмотрела на книгу с красной надписью, потом на меня и ее зеленые глаза расширились.
      - Они живут? Я имею в виду... действительно живут?
      - Думаю, вам лучше сесть и самой рассказать мне об этом, мисс... мисс...
      Ее зеленые глаза стали еще шире.
      - Вы не узнаете меня? - спросила она.
      - Ваше лицо мне знакомо, но...
      Ее огненные волосы взметнулись, когда она тряхнула головой и рассмеялась.
      - Ну конечно! Я могла бы ожидать, что меня не узнают где-нибудь в долине Озарк [плато в штате Миссури] или на пустынном островке в Тихом океане, но здесь, на бульваре Голливуд? От вас я этого не ожидала!
      - Мне показалось, что я видел вас в кино, - сообщил я, - но вы должны меня простить, мои интересы лежат в несколько иной плоскости.
      - Вижу, - сказала она, с содроганием окинув взглядом книги о ведьмовстве, вампирах, ликантропии [учение об оборотнях], некромантии [некромантия - раздел черной магии, искусство вызывать души умерших], а также коллекцию предметов, использующихся на Земле для магии и служения Дьяволу. - Я - Морган Лейси. Это что-нибудь вам говорит?
      - Да, еще бы, - ответил я. Она была суперзвездой кино, и ее имя проникло даже в мой уединенный образ жизни. - Могу я что-нибудь сделать для вас, мисс Лейси? Кроме продажи книг?
      - Да, но... - Она с сомнением посмотрела на шумный бульвар. - Нет ли у вас более тихого места?
      - Пожалуйста, пройдите сюда, - пригласил я и повел ее в свой кабинет, расположенный за рядами книжных шкафов. Когда она села и взяла рюмку коньяка, который я берегу для лучших клиентов, она заговорила:
      - Видите ли... все, что я хочу сказать, очень странно... А может быть, я сошла с ума. Знаю, что не существует ни колдовства, ни магии, но...
      - Считайте, что я ваш психоаналитик, - подбодрил я ее.
      - Попытаюсь.
      Она глубоко вздохнула и посмотрела на меня сквозь опущенные ресницы. В ее лице был слабый свет, а высокая, резко очерченная грудь быстро поднималась и опускалась. При взгляде на нее мой пульс участился. Она была очень хороша, эта Морган Лейси. Ее глаза были глубокими зелеными морями, волосы имели цвет новоанглийской осени, а ноги были длинными и стройными.
      - Вы, конечно, догадались, что я пришла не за книгами. Я пришла сюда, потому что вас порекомендовал человек, которому я верю. Мистер Джэнюэр, обращаюсь к вам, как к последней надежде. - Она умолкла, и ее язык нервно облизал верхнюю губу. - Я очень-очень боюсь и пришла задать вопрос, который уже задала: живут ли сейчас ведьмы? Может ли женщина из Голливуда быть ведьмой? Реальны ли ее силы? Может ли она использовать их, чтобы убить меня?
      - Здесь гораздо больше, чем один вопрос.
      - Да, но мне сказали, что вы можете ответить на все.
      - Могу. И ответ будет всего в двух словах: да, хотя...
      - Это мне ничего не говорит. Что вы имеете в виду?
      - Да, ведьмы существуют. Они были всегда. Они обладают силой и могут убивать. Но это совсем не то, что думают суеверные люди. У них есть сила, которая, насколько мне известно, имеет психологическую природу. Они могут убивать, но не сверхъестественными способами, а ужасом. Они не могут убить, если принять защитные меры.
      Морган с облегчением вздохнула.
      - Я рада тому, что вы сказали, поскольку уверена, что нахожусь в опасности.
      После некоторой паузы она продолжала:
      - Есть женщина, которая хочет убить меня, и она говорит, что сделает это при помощи колдовства.
      - Почему она хочет убить вас, мисс Лейси?
      - Это очень странная история, которая заставляет меня считать, что я сошла с ума.
      - Расскажите мне ее. Почему эта женщина говорит, что хочет убить?
      - Хорошо... Потому что два человека перепутали меня с кем-то... Возможно, они готовили какой-то грандиозный розыгрыш, мистификацию или Бог знает что...
      - Я не совсем понимаю.
      - Говорит ли вам что-нибудь слово "Лохлэнн"?
      Я покопался в памяти.
      - Да. Лохлэнн - это название кельтского потустороннего мира или одного из них. В кельтской мифологии встречаются десятки стран, находящихся под землей или в небе. Тир э Бео, Тир Этх, Маг Мор, Тир Онан-Ог, Анивн и другие. Лохлэнн - это подводная страна. Утверждается, что это жилище ведьм и колдунов [в ряде ирландских саг Лохлэнн (Лохланн) Норвегия, Страна Озер].
      - Значит, это не реальное место? И оно не существует в этой части мира?
      - Только в старинных кельтских легендах.
      - Стало быть, и королевы не существует? Нет королевы Лохлэнна, которую послали в наш мир в виде молодой девушки, а память ее изменили?
      Я уселся поудобнее.
      - Лучше вы расскажите мне все.
      - Хорошо. - Она поставила стакан на стол, и я налил ей еще немного коньяку. - Все началось несколько недель назад. Я была в Кармеле [Кармел, расположенный на побережье между Лос-Анджелесом и Сан-Франциско, - место фешенебельных дач] в доме одного из тех людей, которые коллекционируют странные характеры, как другие собирают редкости. На один из уик-эндов явилась эта странная пара - лорд Сион и леди Крейрви. Эти имена поразили меня. За исключением "лорда" и "леди", ничего английского.
      - Возможно, это имена уэльсские, а может, кельтские. Как они выглядели?
      - Очень странно. Более странно, чем хиппи и дети-цветы, которых любят разглядывать туристы. Лорд Сион выше шести футов, очень тонкий и прямой. У него большая черная борода, он одет в белую мантию, а на шее цепь с каким-то символом. Женщина исключительно красива, на ней такая же мантия, только короче, на ногах - сандалии, а волосы спускаются до самых бедер. Но не появление их встревожило меня, а мгновение, когда они меня увидели. Они смотрели на меня как парализованные. Затем они бросились ко мне и - вы не поверите - упали передо мной на колени. Они обращались ко мне, называя королевой Морриган. Сейчас меня зовут Морган, и я вовсе не пользуюсь именем Морриган, хотя оно дано мне при рождении. Откуда они его узнали?
      - А что произошло потом?
      - Естественно, я сказала, что не понимаю, о чем они говорят. Мужчина ответил, что, возможно, мой разум поврежден и я не понимаю, что я королева Лохлэнна Морриган. Имеет ли для вас, мистер Джэнюэр, все это какой-либо смысл?
      - Нет. Если в Лохлэнне и была королева, то я не помню ее имени.
      - О, это было так жутко, особенно когда они стали уговаривать меня уехать с ними. Думаю, вы понимаете, что я убежала оттуда, как только смогла.
      - Что они еще говорили?
      - Они говорили что-то о моем отце, короле Аравне, который умер, и поэтому требуется мое обязательное присутствие в Лохлэнне до Биллтейнского празднества [имеется в виду широко распространенный в старину в Шотландии и Ирландии праздник Бельтана (бельтановы огни), отмечавшийся 1 мая], ведь... - как они это называли? - да, дети Ллира [Ллир (чаще употребляется написание Лер) - валлийский бог, связанный с морской стихией; предок короля Артура] рвутся в ворота Кэр Ригора.
      Я записал несколько названий. Она сделала паузу и посмотрела на написанное.
      - Во всем этом есть хоть какой-нибудь смысл?
      Я пожал плечами.
      - Дети Ллира в кельтской мифологии - народ моря. Ллир - бог моря, наподобие Нептуна. Кэр Ригор означает королевский дворец или что-то вроде этого. Ваши друзья хорошо знакомы с легендами кельтов.
      - Я была уверена, что они готовят какую-то мистификацию, а может быть, и похищение. Поэтому я и сбежала оттуда.
      - Вы видели их еще раз?
      - Не наяву, - ответила она дрожащим голосом.
      - Что вы имеете в виду?
      - Мне снилось, что они пришли ко мне в спальню, сначала мужчина, а потом женщина, и опять начали уговаривать меня вернуться в Лохлэнн. Они говорили, что если я покину Лохлэнн в то время, когда я нужна ему, он перестанет существовать, что водная пучина поглотит его и что дети Ллира будут гулять по улицам Кэр Ригора, Клас Мирдина и Рот Фэйла, а колесо света никогда больше не посмотрит в лица людей.
      - Говорили вы с ними во сне? - меня начало интересовать это дело.
      - Да. Я спросила лорда Сиона, существуют ли они или только снятся?
      - И он ответил...
      - Он сказал, что они в Кармеле, но он появился здесь при помощи "таг-хаирм". - Она вопросительно посмотрела на меня.
      - Таг-хаирм - это вызов издалека, одно из заклинаний, используемых кельтскими магами.
      - Он говорил о моем народе, который называл фомориане [фомориане (правильнее фоморы) - в ирландской мифологии демонические существа, противники племен богини Дану]. Он сказал, что они правят Лохлэнном с сотворения мира и ведут битву с королем зла Ллиром, так как он хочет разрушить Лохлэнн. Только если я, королева Морриган, вернусь в Кэр Ригор и буду председательствовать на Биллтейнском празднестве, детей Ллира отбросят от ворот Лохлэнна.
      - Говорил ли он, как вы попадете в Лохлэнн?
      - Говорил, но я мало что поняла. Я буду перемещаться частично по морю, а частично посредством чего-то, что он называл "кэр педриван".
      - Кэр Педриван, Вращающийся Замок. Или вы, или ваши друзья весьма внимательно прочитали кельтские сказания.
      - Я этого никогда не читала. Кроме игры на сцене и в кино, меня ничто не интересует и я ничем другим не занимаюсь с тех пор, как оставила приют.
      Я был крайне удивлен и отпил добрый глоток бренди.
      - Вы сирота?
      - Да. Я забыла сказать вам об этом. Мои родители погибли в авиационной катастрофе, когда мне было девять лет. Меня нашли около обломков, и никто не мог понять, как я могла уцелеть. Я была в шоке и полностью потеряла память.
      - У вас нет других родственников?
      - Адвокаты не смогли найти ни одного. Мои родители, очевидно, были некоммуникабельны, если не сказать больше. Они провели в Европе большую часть своей жизни, путешествуя с ирландскими паспортами, но никакой связи с Ирландией не имели.
      - Такая таинственность вашего прошлого придает убедительность рассказу ваших друзей и делает его вдвойне любопытным.
      - Или пугающим.
      - Есть еще кое-что, что меня интригует. Ваше имя.
      - Мое имя? - озадаченно спросила она.
      - Да, слово "Морган" может быть связано с Морганой из легенд о короле Артуре или с феями, предвещающими смерть, которые населяют водные просторы, но Морриган, как я теперь вспоминаю, была великой королевой ирландских легенд, символом ее был труп вороны [во многих легендах Морриган - божество войны]. Она могла быть женой Тоатра, властителя фомориан.
      - Вы начали говорить так, будто верите во все это.