Глава 4

РЫБНЫЙ РЫНОК

Брэнд покинул клуб на рассвете, когда за освещенными свечами столами оставались только самые азартные игроки.

По пустынным городским улицам разносился звонкий цокот копыт его жеребца. Дул резкий холодный ветер, проникавший даже сквозь плотную ткань его теплого плаща, но граф не замечал холода, он думал совсем о другом.

Наконец элегантные особняки сменились жалкими лачугами, и в стылом воздухе почувствовался запах тины и водорослей – Брэнд приближался к Темзе. Вскоре он увидел мерцание факелов и услышал гул голосов – Биллингсгейтский рынок уже проснулся. Брэнд уже приезжал сюда накануне днем, но в это время суток здесь было безлюдно. Местный мусорщик посоветовал ему приехать на рассвете, когда рыбацкие лодки прибывают с уловом.

Бросив серебряную монетку какому-то нищему, Брэнд попросил его присмотреть за жеребцом, сам же смешался с толпой рыбных торговцев, кативших ручные тележки на многолюдную площадь.

Резкий запах рыбы перебивал все остальные запахи. Повсюду громоздились корзины и бочонки, а ближний угол рынка был заставлен мешками с мидиями. И со всех сторон доносились пронзительные вопли торговцев: – Мидии, отличные мидии! Шиллинг за все!

– Живые угри! Остался всего десяток!

– Копченая рыба! Кто купит этих жирненьких красавиц?!

Весь Лондон еще крепко спал, но здесь, на рыбном рынке, жизнь била ключом. Пробираясь сквозь толпу, Брэнд разглядывал лица мужчин в надежде найти того, кто подходил бы под описание. Оставаться незамеченным не было никакой возможности – граф то и дело ловил обращенные в его сторону взгляды; и торговцы, и покупатели посматривали на него с удивлением, и в глазах у всех был один и тот же вопрос: что здесь делает благородный джентльмен? Не обращая на них внимания, Брэнд продолжал поиски, но тщетно; он обошел всю площадь, однако не заметил никого, кто походил бы на Ральфа Таппера.

Наконец он остановился у прилавка, за которым худощавый торговец продавал связки палтуса. В дрожащем свете смоляного факела белые рыбины отливали перламутром, как раковины жемчужниц. Торговец повернулся к Брэнду и, обнажив почерневшие зубы, проговорил:

– Наисвежайшая рыба. Час назад еще плавала. Пять шиллингов за связку.

– Я ищу человека по имени Ральф Таппер, – сказал Брэнд. – Где-то здесь торгует его тетка.

Торговец покачал головой:

– Никогда о таком не слыхал.

– Возможно, он известен здесь под другим именем. Он высокий и худой, с голубыми глазами. А на щеке у него оспина.

– Прошу прощения, но ничем не могу помочь.

Потеряв интерес к разговору, не сулившему никакой прибыли, торговец отвернулся и громко закричал:

– Свежий палтус! Еще час назад плавал!

Брэнд снова принялся переходить от лавки к лавке. Повсюду он задавал одни и те же вопросы и получал одни и те же ответы; люди качали головой и пожимали плечами.

Разумеется, Брэнд поглядывал и на пожилых женщин – ведь одна из них могла оказаться теткой Таппера. Причем женщины в отличие от мужчин проявляли к нему интерес; почти все они были не прочь поболтать, а некоторые даже подмигивали ему и предлагали уединиться в ближайшей лачуге.

Вскоре небо начало светлеть. Брэнд вышел за ворота в конце рынка и оказался на пристани, где были разложены для просушки рыболовецкие снасти. Повсюду его взгляд натыкался на красные береты моряков; они сидели на палубах своих суденышек, курили длинные трубки и глазели на толпу. А на берегу расположились торговцы и перекупщики, занятые своим промыслом. Временами слышались взрывы смеха, сопровождавшие ругательства, которыми обменивался местный люд.

Брэнд раз за разом описывал внешность Таппера, но никто не знал такого человека. В конце концов граф был вынужден признать, что потратил время впустую. Решив расспросить напоследок еще одного торговца, он описал внешность Таппера и вдруг услышал ответ:

– Да-да, только что видел его Бон там. – Торговец указал в сторону дальнего прилавка. – Но он торгует вчерашней треской, так что смотрите, как бы не обманул. Такие, как вы, легко попадаются на подобные уловки.

– Спасибо за предупреждение.

Приготовившись к встрече, Брэнд приблизился к дальнему прилавку; на нем стояли бочонки с рыбой и корзины с красновато-коричневыми креветками, а рядом, за шатким столом, стояла дородная женщина, препиравшаяся с покупателем. Из-под чепца торговки выглядывали черные с проседью волосы, а из карманов засаленного передника торчали рыбьи хвосты.

Взяв у покупателя деньги, она повернулась к Брэнду:

– Что вам угодно, сэр? У нас есть отличная треска. Или, может быть, хотите поразвлечься в укромном местечке?

Брэнд невольно поморщился:

– Я ищу человека по имени Ральф Таппер. Он недавно служил у леди Фейвершем.

Женщина захлопала глазами и чуть повернула голову, словно хотела обернуться – за ее спиной виднелась приоткрытая дверь склада. Немного помедлив, она спросила:

– А что он натворил?

– Он ушел, не получив жалованья. – Брэнд вытащил из кармана гинею. – Вот его деньги.

Глаза торговки алчно сверкнули.

– Он мой племянник. Я передам ему.

Она попыталась выхватить золотую монету, но Брэнд зажал ее в кулаке.

– Я сам с ним рассчитаюсь. Скажите, где его найти.

Женщина облизнула потрескавшиеся губы.

– Должно быть, он уже ушел.

– Тетушка, эти проклятые корзины такие тяжелые...

Из склада вышел худощавый молодой человек с корзиной рыбы в руках. Брэнд тотчас же заметил оспину на его щеке. Криво усмехнувшись, он проговорил:

– Ральф Таппер, не так ли?

Таппер уставился на него с подозрением. Он стоял за спиной тетки, прижимая корзину к груди, как щит.

– Что вам нужно?

– Ты совсем недавно состоял в услужении у моей бабки, а потом вдруг исчез.

– Меня это место больше не устраивало, – с вызовом в голосе ответил Таппер.

– Больше не устраивало?! – взвилась торговка. Повернувшись, она схватила племянника за ухо. – Ты наврал мне насчет жалованья, негодник! Ты сказал, что заработал только шиллинг, а милорд принес тебе гинею.

Таппер нахмурился и проворчал:

– Я сказал правду. Клянусь!

– Дело в том, – вмешался Брэнд, – что у меня есть к тебе несколько вопросов. Если ответишь на них, то гинея – твоя.

– У меня нет на это времени.

– Полагаю, у тебя найдется время. – Брэнд пристально посмотрел на молодого человека. – В тот день, когда карета с моей бабушкой перевернулась, ты сидел на козлах рядом с Баттерфилдом, верно? Так что же случилось?

– Шел снег, и мы свалились в канаву. Мне больше нечего добавить.

– Баттерфилд сказал, что ты полез на крышу, чтобы закрепить ремень, который удерживал багаж. Последнее, что сохранилось в его памяти, – острая боль в затылке. Может, ты хотя бы это объяснишь?

Таппер переминался с ноги на ногу.

– Баттерфилд слишком много выпил. Но он не хотел, чтобы вы узнали об этом.

Брэнд в ярости сжал кулаки.

– Тогда почему ты исчез? Почему не остался, чтобы оказать дамам помощь?

– Я упал на землю и, должно быть, тоже ударился головой, а как ушел, не помню. Я совершенно ничего не помню.

Слова Таппера не внушали доверия, как не внушала доверия и рыба, лежавшая на прилавке.

– Тогда позволь напомнить, – проговорил Брэнд с угрозой в голосе. – Происшествие на дороге не случайность. Ты ударил Баттерфилда по голове и сделал так, чтобы экипаж перевернулся.

Таппер отступил на шаг:

– Нет! Это неправда!

Граф распахнул полы своего плаща, демонстрируя торчавшие из-за пояса пистолеты.

– Тебя кто-то нанял, чтобы совершить это преступление. Будет лучше, если ты назовешь мне имя этого человека.

В следующее мгновение Таппер швырнул в Брэнда корзину с рыбой и метнулся к двери склада. Ловко уклонившись от корзины, Брэнд бросился следом за ним. Но его опередила тетка Таппера. С удивительным проворством она преградила графу дорогу.

– Оставьте его в покое! – закричала она. – Он не сделал ничего дурного!

Брэнду отчаянно хотелось забыть уроки бабушки и оттолкнуть женщину в сторону. Но граф поступил хитрее, он бросил гинею у двери. Чтобы подобрать монету, торговке пришлось наклониться, чем Брэнд и воспользовался. Проскочив мимо женщины, он ринулся в складское помещение.

Убегая, Таппер погасил факел, горевший у входа, и склад погрузился в кромешную тьму. Остановившись, Брэнд вытащил из-за пояса пистолет и, затаив дыхание, прислушался, но услышал лишь доносившиеся снаружи крики торговцев.

Беглец, вероятно, прятался где-то среди ящиков. Когда глаза привыкли к темноте, Брэнд заметил на другом конце помещения прямоугольник света, – возможно, это была еще одна дверь, через которую Таппер мог уйти.

Брэнд стал осторожно продвигаться вдоль стены, и вдруг слева от него послышался какой-то шорох.

Выставив перед собой пистолет, граф резко повернулся на звук и прокричал:

– Выходи! Я щедро заплачу тебе за нужную мне информацию!

Ответом была тишина. Может, он слышал шорох крыс?

Напряженно прислушиваясь, Брэнд сделал еще несколько шагов, и тут прямо перед ним рухнула высокая башня из ящиков. Раздался громкий треск, и в тот же миг он увидел метнувшуюся к заднему выходу темную фигуру.

Разбрасывая ящики, Брэнд устремился за Таппером, но тот первый добежал до двери. Отставая от него всего на несколько шагов, Брэнд выскочил в узкий проулок, заваленный отбросами. С одной стороны проулка виднелась боковая улочка, с другой – многолюдная площадь. Туда и мчался Таппер. Брэнд навел на него дуло пистолета, но тут же опустил и в отчаянии выругался. Открывать стрельбу при таком скоплении народа было бы слишком рискованно.

Сунув пистолет за пояс, Брэнд бросился следом за Таппером, ловко лавировавшим в человеческом море. Граф в ярости расталкивал локтями торговцев и покупателей, не обращая внимания на брань и проклятия.

Вскоре расстояние между беглецом и преследователем начало сокращаться, а в конце площади Брэнд наконец-то ухватил Таппера за рукав. Таппер тут же обернулся, и в его глазах промелькнул ужас. Сделав отчаянный рывок, он снова оторвался от преследователя и вдруг, оступившись, врезался в прилавок. На него градом посыпались корзины и бочонки. И тотчас же со всех сторон послышались вопли, все проклинали виновников беспорядка.

Таппер с трудом поднялся на ноги, но Брэнд, размахнувшись, ударил его кулаком в лицо. Таппер взвыл от боли, и из носа у него закапала кровь. В поисках укрытия он забился под прилавок, но граф схватил его за ворот и выволок наружу, после чего нанес второй удар – на сей раз в челюсть.

И тут Таппер вдруг наклонился и ударил противника головой в живот. У Брэнда перехватило дыхание – удар пришелся в солнечное сплетение.

Таппер же, давя башмаками разбросанную по земле рыбу, снова бросился бежать. Стараясь восстановить дыхание, Брэнд рванулся следом за ним, но, наступив на что-то скользкое, не удержался на ногах и упал в лужу рассола, вылившегося из перевернутой бочки.

Вокруг мгновенно собрались зеваки. Хозяин лавки с красным от гнева лицом, потрясал кулаками, изрыгая проклятия.

Брэнд быстро поднялся и стал пробираться сквозь толпу. Но беглеца уже и след простыл.

Хватило нескольких секунд, чтобы ему скрыться от преследователя.

– Милорд еще не вернулся, – ответил Норт на вопрос Шарлотты, выходившей из столовой.

Отсутствие графа огорчало и озадачивало. Шарлотта хотела поговорить с Брэндом о дорожном происшествии, но он куда-то уехал.

– Он не сказал, куда так рано сегодня отправился?

Престарелый дворецкий смерил ее долгим взглядом.

– Видите ли, миледи, я не разговаривал с хозяином со вчерашнего дня.

– Со вчерашнего дня? Не хотите ли вы сказать, что он... отсутствовал всю ночь?

– Похоже, что так.

Дворецкий сокрушенно покачал головой и зашагал в сторону лестницы. Шарлотта стиснула зубы. Видимо, Брэнд, не избавился от своих старых привычек. Даже присутствие Розочек его не отрезвило.

Сейчас он скорее всего нежился в объятиях своей очередной любовницы. И они наверняка предавались... всевозможным непотребным действиям. При этой мысли Шарлотта невольно сжала кулаки.

– Будь ты проклят, Брэнд! – пробурчала она себе под нос.

Поднявшись к себе, Шарлотта облачилась в длинную ротонду и надела шляпку. Увидев ее приготовления, Фэнси радостно завизжала. Шарлотта накинула на собачку поводок и, обуреваемая противоречивыми чувствами, вышла из комнаты.

Но больше всего ее разбирало любопытство. Она имела весьма смутные представления о том, что происходит за закрытыми дверями спальни, и ей очень хотелось узнать, что делал Брэнд с женщинами и почему все они так жаждали его общества. Она не могла не признавать, что он был исключительно хорош собой. В юности она видела, как вьются вокруг него женщины, как строят ему глазки и жеманничают, добиваясь его расположения. В то время она и сама была такой же.

Но теперь Шарлотта изменилась и подобное поведение не оправдывала.

Неужели у этих женщин совсем не было гордости и самоуважения? Она никогда не смогла бы принести свою девичью добродетель в жертву такому негодяю.

Мистер Гарольд Раунтри казался куда более достойным кандидатом в мужья. Нужно было только убедиться в том, что он ни в чем не виноват. Увы, сомнения, посеянные Брэндом, не давали покоя, точно заболевший зуб, – а ведь ей предстояло дать ответ на предложение мистера Раунтри. Она просила его подождать, пообещав принять решение в двухнедельный срок. Но как же убедиться в его невиновности?

– О Господи, – пробормотала Шарлотта. – От этих мужчин одни неприятности.

Словно соглашаясь с хозяйкой, Фэнси завиляла хвостом и потащила ее к черному ходу. Выйдя на веранду, Шарлотта увидела садовника, катившего к воротам какую-то бочку. Кроме садовника, вокруг не было ни души.

Немного помедлив – Фэнси ненадолго задержалась в кустарнике, – Шарлотта направилась к конюшне. Отворив ворота, она вошла и остановилась у порога, чтобы глаза привыкли к сумраку. Несколько секунд спустя она вдруг увидела конюха, шедшего ей навстречу. Фэнси глухо зарычала, и конюх тотчас же остановился. Сняв шляпу, он проговорил:

– Прошу прощения, миледи, но нас не предупредили, что вы собираетесь куда-то ехать.

– Я никуда не собираюсь, – ответила Шарлотта. – Мне хотелось бы взглянуть на экипаж леди Фейвершем.

Если конюх и удивился просьбе, то виду не подал. Он жестом пригласил Шарлотту следовать за ним и пошел вдоль стойл в дальний конец конюшни.

«Брэнд все содержит в образцовом порядке», – мысленно отметила Шарлотта. И действительно, в огромной конюшне графа – здесь имелись места и для карет – царил идеальный порядок. К тому же тут было довольно светло.

Указав на карету, стоявшую в углу, конюх сказал:

– Вот она, миледи.

– Спасибо, мне больше ничего не нужно.

Конюх молча кивнул и ушел. Шарлотта же в изумлении уставилась на груду обломков. Задние колеса раскололись, а ось погнулась. Правая сторона экипажа была смята, а на окне зияла огромная дыра в форме звезды. «Слава Богу, осколки не разлетелись, и старушки не порезались», – подумала Шарлотта.

И она представила, как все происходило. Внезапный толчок... искаженные ужасом лица пожилых дам... а потом экипаж перевернулся, они попадали друг на друга, и их вещи разлетались во все стороны. Очевидно, только чудо спасло старушек от смерти. Но бедняжки, конечно же, пережили сильнейшее потрясение. Интересно, сколько времени им пришлось ждать помощи?

А что стало с возницей? Что стало со слугой? Наверное, они тоже пострадали. Но с ними, должно быть, уже все в порядке. Бабушка непременно сказала бы, если бы с ними случилось... что-то серьезное.

Шарлотта посмотрела на козлы. Одна сторона сиденья была разодрана, и из-под черной кожи вылезла набивка. Приблизившись вплотную к экипажу, Шарлотта встала на подножку и вдруг увидела, что на полу, под сиденьем кучера, что-то поблескивает. Протянув руку, Она обнаружила оловянную фляжку. Откупорив ее, понюхала содержимое и тут же поморщилась – от резкого запаха спиртного у нее защипало в глазах.

И тотчас же возникло ужасное подозрение. Может, Розочки ошиблись, списав дорожное происшествие на сильный снегопад? Может быть, во всем виноват пьяный кучер?

Да, наверное, виновник именно кучер. Но догадался ли об этом Брэнд? Нет, разумеется. Он слишком занят своими непотребными ночными похождениями, и ему некогда думать о других вещах. Что ж, при первой же возможности она непременно с ним поговорит. Столь безответственный человек, как этот кучер, должен быть наказан, а еще лучше – уволен.

Словно почувствовав тревогу хозяйки, Фэнси жалобно заскулила. Шарлотта спрыгнула с подножки и погладила собаку:

– Все в порядке, моя дорогая. Не волнуйся, я позабочусь о бабушке. Я непременно выясню, что произошло на самом деле.

Взяв с собой фляжку, Шарлотта направилась к выходу. Переступив порог, она сразу же увидела Брэнда – в этот момент он слезал с коня. Фэнси залаяла и натянула поводок: она увидела кошек – те почему-то ходили кругами вокруг графа.

– Фэнси, веди себя пристойно. – Шарлотта взяла собаку на руки.

Из конюшни вышел конюх; он взял жеребца под уздцы и повел его в стойло. А из кустарника выбежала еще одна кошка – она тотчас же присоединилась к своим подругам. «Что же их так привлекает в нем?» – недоумевала Шарлотта.

Неопрятный, как любой распутник, вернувшийся домой после бурной ночи, Брэнд зашагал по дорожке. Его волосы были взъерошены, а галстук отсутствовал. К тому же весь плащ был в грязи. С щетиной на щеках и шрамом в уголке рта он выглядел настоящим мужчиной...

Внезапно граф остановился, их взгляды встретились. Но он тут же поморщился и отвернулся, словно не хотел ее видеть.

Однако Шарлотта нисколько не обиделась, – напротив, она вдруг почувствовала, что ее неудержимо влечет к Брэнду. Тут он сделал шаг в ее сторону, и она тотчас же устремилась ему навстречу. Приблизившись, она поняла, что так привлекало бродячих кошек, которые по-прежнему слонялись вокруг графа. От него исходил отвратительный запах. Воняло тухлой рыбой.

Шарлотта отвернулась и, помахав перед носом рукой, проговорила:

– О Господи, какая вонь...

– Я в курсе, – проворчал граф сквозь зубы. Он резко развернулся и зашагал к дому.

Шарлотта опустила Фэнси на землю, и собака зарычала на кошек. Те бросились врассыпную, а Фэнси, исполнив свой долг, засеменила следом за Брэндом, натягивая поводок и увлекая за собой хозяйку. Они подошли к двери в тот момент, когда граф взялся за ручку.

Фэнси замерла у его ног и завиляла хвостиком, пытаясь привлечь к себе внимание.

Но Брэнд даже не взглянул на собаку. Он молча отворил дверь и отступил в сторону, пропуская Шарлотту.

Она кивнула и вошла. Повернувшись к Брэнду, проговорила:

– Я думала, что мужчина, возвращаясь от женщины, пахнет духами, а не тухлой рыбой. Где ты был?

– На Биллингсгейтском рынке.

– Где торгуют рыбой?! – изумилась Шарлотта. – Ты слишком низко пал в поисках развлечений.

Закрыв за собой дверь, Брэнд проворчал:

– Я мог бы пасть еще ниже.

– Твой юмор под стать твоему запаху. – Сжимая в руке фляжку, она добавила: – Ты можешь хотя бы минуту побыть серьезным? Нам нужно поговорить. Дело исключительной важности.

Граф еще больше помрачнел:

– Моей бабушке стало хуже?

– Нет-нет, все старушки еще спали, когда я в последний раз проверяла...

– Тогда твое неотложное дело может подождать. – Снимая на ходу перчатки, Брэнд зашагал по коридору.

Шарлотта последовала за ним. Перестук их шагов по мраморному полу сопровождался цокотом собачьих когтей.

– Я хочу поговорить о несчастном случае, – продолжала Шарлотта. – Мне кое-что удалось выяснить.

Граф внезапно остановился.

– Кое-что? Что именно? – Брэнд пристально смотрел ей в глаза; было очевидно, что он с нетерпением ждет ответа.

Немного удивленная такой реакцией, Шарлотта сказала:

– Я долго думала об этом, и у меня возник вопрос: что, если мы пришли к неправильному заключению?

– Что ты имеешь в виду?

– Конечно, шел снег, и на дорогах было скользко. Но похоже, что главная причина в другом...

– Да-да, я слушаю. – Он по-прежнему не сводил с нее глаз.

– Главная причина... Вот она. – Шарлотта предъявила свою находку.

Какое-то время Брэнд молча смотрел на флягу. Наконец взял ее, осторожно вытащил пробку и понюхал содержимое. Затем запрокинул голову, сделал большой глоток и тут же поморщился. Внезапно он бросился обратно к двери и, распахнув ее, швырнул флягу в ближайшие кусты. Вернувшись к Шарлотте, пробормотал:

– Это джин. Омерзительное пойло. Я предпочитаю вино.

– Твои предпочтения значения не имеют, – заявила Шарлотта. – Меня больше интересуют пристрастия кучера. Он, похоже, напился.

– Напился?..

– Ты что, не понимаешь? Возможно, кучер был пьян, поэтому экипаж и съехал с дороги.

Граф отрицательно покачал головой:

– Никто не напился. Я уже говорил на эту тему с Баттерфилдом. Так что можешь выбросить это из головы.

Отвернувшись от нее, Брэнд, снова зашагал по коридору.

– Значит, Баттерфилд это отрицает, – не унималась Шарлотта, едва поспевая за графом. – Разве можно верить человеку на слово?

– Можно.

– С ним ведь находился слуга. Он должен подтвердить слова кучера. Ты об этом не подумал?

– Не докучай мне, Шер. Я чертовски устал.

В холле Брэнд остановился, снял плащ и, бросив его на стойку из мореного дуба, пригладил ладонью волосы. «Сейчас он стал еще привлекательнее», – промелькнуло у Шарлотты.

– Иди к себе, Шер. И прихвати с собой свой шерстяной клубок.

Шарлотта натянула поводок, чтобы усмирить Фэнси, прыжками добивавшуюся внимания Брэнда.

– Но это очень важно. Если возница пил, то его следует уволить. Ведь в следующий раз он может... В следующий раз может случиться самое страшное. Неужели ты не понимаешь?

– Ты слишком все драматизируешь.

– Я проявляю благоразумие. Если ты отказываешься заняться этим, я обойдусь и без тебя.

Брэнд хотел что-то сказать, но в этот момент появился дворецкий. Он подошел к стойке и, брезгливо поморщившись, взял шляпу графа двумя пальцами. Затем спросил:

– Куда вам подавать завтрак, милорд? В вашу комнату?

– Да. И немедленно.

– Очень хорошо. – Дворецкий выдержал многозначительную паузу, потом сказал: – Заодно я прикажу приготовить горячую ванну, – и, что-то пробормотав себе под нос, удалился.

Брэнд нагнулся и, подхватив Фэнси, сунул ее под мышку.

– Твоя хозяйка – все такая же несносная девчонка, – сообщил он собачке. – Она никогда не сдается. Не представляю, как ты ее терпишь.

Граф почесал Фэнси за ушком, и та завиляла хвостом. Шарлотта нахмурилась и проговорила:

– Я намерена оградить бабушку от опасностей. Ты мне поможешь или нет?

Брэнд отцепил поводок от ошейника Фэнси и бросил его Шарлотте.

– У меня нет выбора, Шер. Ты знаешь, в этом деле действительно очень много странностей.

Граф направился к лестнице. Шарлотта тотчас же последовала за ним.

– Ты хочешь сказать, что халатность и в самом деле имела место?

– Пока мы не будем одни, никаких вопросов, – бросил Брэнд через плечо.

– Куда мы идем? – в раздражении проговорила Шарлотта.

– Туда, где сможем спокойно поговорить, не опасаясь, что нас подслушают.

На верхней площадке Брэнд обернулся и пристально посмотрел на Шарлотту:

– Мы идем в мою спальню, Шер.

Глава 5

ВЫЗОВ

Шарлотта невольно отступила на шаг.

– Но мы можем поговорить в любом другом месте, – возразила она. – Например, в библиотеке. Или в диванной.

– Я хочу помыться, – заявил Брэнд. На его губах заиграла дьявольская улыбка. – К тому же ты уже оставалась со мной наедине у меня в спальне.

Последние слова Брэнда словно перенесли Шарлотту на шестнадцать лет назад. Он тогда приехал в Девоншир на рождественские праздники, и все молоденькие девушки были от него без ума. Естественно, и Шарлотта пала жертвой его обаяния; как собачонка, она неотступно следовала за ним, пытаясь обратить на себя внимание. Но он, казалось, не замечал ее.

Так продолжалось до тех пор, пока Шарлотта, доведенная до отчаяния, не вошла к нему в спальню... с мольбой в голосе она попросила, чтобы он поцеловал ее. Она до сих пор помнила ту головокружительную радость, которую испытала, когда Брэнд согласился. И помнила свою боль, когда поняла, что он просто хотел над ней посмеяться...

– Что ты делаешь? – пробормотала она в изумлении, когда его рука скользнула ей под юбку; она еще не совсем пришла в себя после первого в жизни поцелуя, такого сладкого и нежного. Если бы она не сидела в тот момент у него на коленях то, наверное, не устояла бы на ногах.

– Я даю тебе то, что ты хочешь, Шер. То, что ты ждешь от меня последние несколько недель.

Она поежилась, испуганная силой вспыхнувшего в ней неизъяснимого желания. Но еще больше, она боялась показаться слишком молоденькой и неопытной.

– Прекрати!Я не просила тебя засовывать руку мне под платье.

– Ты просила об этом каждый раз, когда появлялась передо мной, когда улыбалась мне. Неужели не понимаешь?

Тут рука его поднялась еще выше, и он принялся поглаживать ее колено...

Шарлотта вспыхнула и, влепив Брэнду пощечину, вскочила на ноги. А он откинулся на спинку кресла и с усмешкой проговорил:

– А теперь уходи, малышка. И пусть это послужит тебе уроком.

Шарлотта очнулась, возвращаясь к настоящему. Брэнд уже ушел вперед, и ей пришлось поторопиться, чтобы его нагнать.

– После печального опыта, полученного в твоей спальне, я не рвусь его повторить.

Брэнд пожал плечами и пробормотал:

– Я тебя понимаю, Шер. Вероятно, мне не следовало напоминать тебе о том дне. Воспоминания, должно быть, не слишком приятные.

– А мне показалось, тебе доставляет удовольствие вспоминать, как ты тогда позабавился.