Астон все еще не верил тому, что она сказала. Шок, боль и недоверие наполнили его. Губы побледнели, ресницы дрожали. Обида и опустошение исказили его лицо, но он сумел скрыть их под маской гнева, который быстро перерос в ярость. Она ожидала, что подобное произойдет с Астоном, но где была ее победа?

В этот же момент Гейти поняла, насколько прав был отец – в мести нельзя найти наслаждения, в обмане нет чести, и трудно чувствовать себя победителем, получив око за око. Только она была в проигрыше. У нее больше не было цели, желания, мечты. Она осознавала, что мысль о том, что в один прекрасный день она рассчитается с Астоном Ратледжем, спасла ее от помешательства, когда она потеряла Тайтеса и остальных членов семьи. И вот это случилось, но ужасы прошлых проступков не были стерты, когда она наконец расквиталась с ним. Она только увеличила их число.

Гейти повернулась, чтобы уйти, но Астон поспешно притянул ее назад и повернул лицом к себе. Внезапно кто-то повис у нее не шее. Астона отодвинули в сторону: Элейн, Линда Сью и другие девушки столпились вокруг Гейти; они весело смеялись и болтали. Гейти похолодела.

Несколько мгновений Астон не мог дышать: настолько неожиданным и опустошающим был шок от сказанных ею слов. Но даже после этого он не желал верить ее утверждениям. Казалось, сердце было готово взорваться в груди. Пока он пытался усмирить свой гнев, толпа поздравляющих выхватила Гейти из его рук. Кто-то хлопал его по спине и тряс руку, он был буквально засыпан поздравлениями. Глядя поверх голов своих приятелей, Астон заметил Лейна – тот выходил из зала. Он напрягся. Нельзя было дать ему уйти.

Астон, собрав всю свою любезность, отделался от обидных для него рукопожатий и сердечных пожеланий и пошел сквозь толпу к исчезающему Лейну.

Он догнал того у самого выхода из зала и дотронулся до его руки. Лейн обернулся и посмотрел на него. Не дыша, Астон спросил:

– Это правда?

Лейн покраснел, глаза затуманились горечью.

– Я пытался отговорить тебя от женитьбы на ней.

Астона била дрожь. Он сжал кулаки.

– Черт побери! – Он продолжал угрожающе тихим голосом. – Вы должны сказать мне правду, либо да, либо нет. Она ваша дочь, Гейти Смит, или ее имя Эвелина Тэлбот?

Не моргнув глазом, Лейн ответил:

– И то, и другое.

Астону непреодолимо захотелось пробить кулаком эту стену, хотелось ударить Лейна по лицу. Им овладело желание сделать кому-то больно. Сделать больно самому себе, чтобы ослабить боль, причиненную ему женщиной, на которой он только что женился. Он же на самом деле решил было, что она начинает влюбляться в него. Они лгали ему, использовали его, сделали из него дурака! Как он сможет смириться с этим? Как он смирится с сознанием того, что женился на сестре Теодоры?

– Она неплохой человек, Астон, – произнес Лейн со всей своей искренностью. – Ты должен понять, что она.

– Вы последний лжец!

Астон повернулся, чтобы уйти, но Лейн задержал его, схватив за руку.

– Если ты сделаешь ей больно, я убью тебя.

Астон рассмеялся – в этом смехе смешались горечь, угроза и месть. Он выдернул у Лейна руку и устремился прочь. Он направился в зал, внезапно почувствовав непреодолимое желание найти Гейти. Ему захотелось схватить ее за горло и напугать до смерти. Он чувствовал потребность совершить что-нибудь, дабы избавиться от злобы, обиды и опустошения, которые овладели им после того, как он узнал о ее обмане. Почему он вдруг решил довериться женщине? Он же знал.

Протиснувшись сквозь небольшую группу людей, он устремился к тому месту, где стояла Гейти: ее окружал рой взволнованных женщин. В ее бледности было что-то очень привлекательное. Сердце сдавило. Он так хотел доверять ей. Черт возьми! Он хотел любить ее. Проходя мимо Джози, он остановил его.

– Давай музыку, и пусть все продолжается. Следи за тем, чтобы бокалы у всех были полны.

– Что-нибудь не так, мистер Астон? Вы неважно выглядите, – произнес старик.

– Ты за меня не волнуйся. Просто делай, что я велю.

Он подошел к Гейти и обвил рукой ее талию. Любезная улыбка на его губах абсолютно сбила ее с толку.

– Можно тебя на несколько минут, моя любовь, – произнес он мягко.

– Ну... я...

– Мы можем поговорить в любое время. Давай иди и будь со своим мужем, – сказала Элейн Гейти, затем обратилась к Астону: – Все до сих пор в шоке оттого, что ты женился. Ты делал из нас дураков, заявляя свои протесты против женитьбы. Так знай, что я в полной мере несу ответственность за то, что вы познакомились.

В любезной улыбке Астона сквозило притворство.

– Ну, нет, дорогая моя, безпятими нут двоюродная сестрица. Я тут выяснил, что Гейти положила на меня глаз еще до того, как приехала в наш город. Я верну вам ее скоро, – пообещал он стоявшим вокруг нее. Он улыбнулся Элейн W двум другим дамам. – Дамы не возражают? Думаю, что нет.

Крепко держа Гейти за талию, Астон повел ее вперед. Он сумел ловко миновать людскую толпу – их остановили всего два рази Проворно ведя Гейти вверх по лестнице в свою комнату, он ухитрялся улыбаться и перекидываться словами со всеми, кого встречал на своем пути. Оказавшись там, он закрыл дверь и запер ее на замок. И только тогда ему пришло в голову, что Гейти совсем не сопротивлялась. Она позволила ему увести себя так легко, как ягненок, которого ведут на бойню.

Он прислонился к двери и посмотрел на свою невесту, свою жену, свою противницу. В руке она все еще сжимала букет; фата струилась по ее спине.

Глаза ее стали от страха совсем круглыми, и в этот момент она показалась ему прекрасной, как никогда. Он почувствовал себя так, как будто бы в него всадили нож и он истекает кровью. Как же хочется любить ее! И как хочется ненавидеть! Хочется любить и сделать ей больно. Боже, помоги, как же все-таки хочется любить ее! Он резко подошел к ней.

– Ты стерва!

– Я знаю. – Гейти держалась стойко.

– Ты лгала мне!

– Да.

– Ты обманула меня!

– Я знаю.

Когда он остановился, они стояли вплотную. Она даже не дрогнула. Это удивило его. Черт побери! Он хотел задеть ее так же больно, как был задет сам. Да будь все проклято, да поможет ему Бог, ему хотелось еще и ударить ее, но он знал, что не сможет. Но было бы ему лучше, если бы он смог? Исчезла бы после этого боль или она осталась бы с ним на всю жизнь, как живут с ним обманы Теодоры? Он не настолько сильно ненавидел Теодору, чтобы ему захотелось ударить ее, но поступок Гейти привел его в бешенство, и он должен был что-то предпринять.

Распаленный внезапным приливом страсти, он схватил ее за плечи, толкнув в глубь комнаты, прижал к стене. Она негромко всхлипнула, но Астон не обратил на это ни малейшего внимания, и его удар пришелся в отштукатуренную стену как раз позади нее. Боль захлестнула руку. Гейти издала еле слышный звук, который застрял у нее в горле. Астон застонал от боли в руке. Он прижался к Гейти всей тяжестью своего тела, лоб его касался стены позади нее. С каждым тяжелым вздохом он вдыхал сладкий аромат, исходящий от Гейти. Он чувствовал, как колышется ее грудь, дыхание было таким же прерывистым, как и его.

Он стоял, прижавшись к ней всем телом; « пытался успокоиться. У Астона не было никаких чувств к Теодоре, когда они поженились, но тут он уже начал влюбляться в Гейти. Объясняло ли это то, что он чувствовал – мир как будто рухнул у его ног.

– Но почему? – в конце концов выдавил он из себя, не обращая внимания на боль в руке и на боль в сердце.

– Ты виноват в гибели моего отца и брата. – Это не так, – возразил он, поднимая голову, чтобы взглянуть на нее.

Ее глаза осуждающе сверкнули.

– Нет, так. Из-за тебя была уничтожена вся моя семья.

Ему сделалось больно. Так больно ему не было никогда. И хуже всего было то, что мнение Гейти о нем было ему небезразлично, как и ее чувства по отношению к нему. Он ведь решил было, что начинает нравиться ей. Черт! Подумал было, что, возможно, она когда-нибудь сможет полюбить его.

– Люди моего отца убили твоего отца и брата. – Ужас того далекого дня вспыхнул в его памяти.

– Ты признаешь это, но ведь еще никто не был наказан за их гибель. – Она толкнула его в грудь, и он позволил ей высвободиться.

Она ошибалась: он был наказан. Его вынудили жениться на девчонке, которую он и знать не знал, заставили быть свидетелем ее смерти. Но спокойствие овладело им, когда он подумал о том, что невиновен. В первый раз с тех пор, как она сделала свое чертово признание, он был в состоянии здраво мыслить. И он знал, что правда была на его стороне!

– Они вскинули свои ружья первыми. Это была самооборона.

– Эту ложь я уже слышала от шерифа, когда мне было восемь лет. Но тогда я не поверила. И не верю сейчас.

– Твое право. Но почему ты решила выйти за меня замуж?

– Когда мы с папой переехали сюда, я все время слышала о том, что жена – это единственное, чего ты не желаешь и чего поклялся никогда не иметь. Я смогла придумать только один путь заставить тебя заплатить за гибель моей семьи – дать тебе то, чего ты совсем не хочешь иметь. И уговорила папу пойти к тебе и предложить мою руку.

Он кивнул, рассуждая уже намного яснее, читая в ее словах намного больший смысл, чем она в них вкладывала. Если бы она хотела только увидеть его женатым, ей совсем не обязательно было открывать ему свое настоящее имя. Полуденные тени мягко стелились по комнате. Снизу долетали ритмичная танцевальная музыка, отзвуки разговоров и смеха. Астон не отрываясь смотрел на Гейти. Он никак не мог разобраться в своих чувствах. Внутренний голос подсказывал ему, что он должен возненавидеть ее, но, глядя на нее, он знал, что не сможет этого сделать. Наконец он произнес:

– Вот ты и достигла цели. Теперь я твой муж. – Он скрестил руки на груди. – Скажи, пожалуйста, а что ты собираешься со мной делать теперь, когда я у тебя в руках?

– А... я... – Лишь на мгновение растерявшись, Гейти тут же нашлась. – С самого начала я решила, что покину твой дом сразу же после церемонии. И я не изменю своему плану. Мы с папой возвращаемся в Сиреневый холм.

Ярость взметнулась в душе Астона, но с помощью легкого смешка ему удалось скрыть ее. Даже несмотря на то что его не могла не восхищать та решимость, которая потребовалась ей для исполнения подобного замысла, он отнюдь не одобрял того, что она совершила. Он сделал шаг навстречу ей.

– Ты так полагаешь? Подумай еще раз. Теперь я владелец Сиреневого холма. Это часть твоего приданого. Вспомни о тех бумагах, которые вручил мне твой отец еще до церемонии? – Выражение ее глаз подсказывало ему, что она забыла об этом, и на мгновение он почувствовал удовлетворение.

– Ну, хорошо, ты можешь забрать его, – произнесла она раздраженно. – Нам оно не нужно. Мы с папой купим другое поместье.

– Лейн вправе жить там, где ему заблагорассудится, но ты, дорогая моя жена, будешь жить здесь, со мной! Можешь забыть о всех других планах, которые ты строила. Я только что изменил их.

– Ты не можешь так поступать. Папа...

– Папа только что отдал тебя мне, – парировал он жестко. – Ты моя жена, и я намерен следить за тем, чтобы ты жила здесь, со мной. Ты можешь устраивать посмешище из нашей женитьбы, но я не позволю тебе опозорить меня перед моими друзьями. Ты будешь жить со мной здесь, в Южных дубах, всю оставшуюся жизнь, Гейти. – Он усмехнулся. – Или ты предпочитаешь, чтобы тебя называли Эвелина?

Пропуская мимо ушей его вопрос, она приподняла подбородок чуть выше и заявила:

– Ты не вправе заставлять меня жить здесь, как в тюрьме. Мой отец не позволит тебе сделать это.

– Он не сможет этому воспрепятствовать. У него больше нет прав на тебя. Зато они есть у меня.

Гейти шагнула навстречу ему, шелковые юбки зашуршали вокруг ее ног.

– Не делай этого со мной, – попросила она мягко. – Твое бессердечное отношение к моей сестре стоило мне всего, что у меня было. Я потеряла папу, Джоша, Теодору и Тайтеса.

Тайтес. Верит ли она, что Тайтеса нет в живых? Мысли закрутились в голове Астона. Ну конечно! Откуда ей знать, что он забрал Тайтеса из приюта. Когда Астон приехал туда после смерти Теодоры, чтобы забрать их, Эвелину уже удочерили.

– А что случилось с Тайтесом?

Она прикрыла окаймленные темными ресницами веки, чтобы он не смог разглядеть ее глаз, и чуть склонила голову.

– Не знаю. – Голос ее был хриплым от нахлынувших чувств. Рукой она теребила подол своего платья, зажимая шелк в кулаке. – Ему было всего четыре года, когда я видела его в последний раз. Когда Лейн и Мэри приехали удочерить меня, в приюте произошла какая-то путаница. Я все время просила, чтобы привели моего брата, и папа спросил о нем у миссис Коннорс, а она рассказала ему о смерти Джоша. Она ни разу не упомянула о Тайтесе. Мы решили, что она испугалась того, что папа не возьмет меня, если узнает, что у меня в приюте есть еще и брат. К тому времени, когда Лейн и Мэри выяснили, что у меня было два брата – Джош, которого убили, и Тайтес, который был жив, – приют сгорел, а вместе с ним и все хранившиеся в нем записи. Мы так и не смогли ничего разузнать q Тайтесе.

Она взглянула на него – глаза была наполнены невыразимой печалью.

– Я даже не могу вспомнить, как он выглядел. Все они исчезают из моей памяти, и виноват в этом ты.

Астон видел ее печаль, чувствовал ее. Постепенно он начал осознавать, что тоже страдает, и мысль об этом возмутила его. Он почти понял, что заставило ее обмануть его. Астона переполняло желание утешить Гейти – ведь она потеряла семью. Он всегда сожалел о смерти Джоша и Дювея. Всегда!

Он уже был не властен над своими эмоциями и чувствами к Гейти. Она обманула его! Как мог он чувствовать себя виноватым перед ней? Отчего ему так хотелось сжать ее в объятиях и утешить? Нет, он не должен давать волю подобным чувствам. Нельзя унизить себя и упустить шанс, чтобы, в свою очередь, не отомстить ей. Она прошла через ад, но и он тоже. Сознание того, что он расквитался с этой маленькой чертовкой, которая стоит перед ним, успокоит его «я». Последнее слово за ним.

– Я с нетерпением жду своей брачной ночи, Гейти, – произнес он без лишних вступлений.

От удивления она только сумела вымолвить «нет».

Он взглянул на нее. Ее золотисто-каштановые волосы, собранные на макушке, каскадом кудрей струились вниз. Глаза блестели. Губы были соблазнительного цвета бледной розы. Да, он сделает это. Он будет заниматься любовью с Гейти, и, для того чтобы расквитаться с ней, он позаботится о том, чтобы каждая минута их брачной ночи доставила ей удовольствие.

– Да, я хочу этого, но и предлагаю тебе кое-что взамен.

Она отвернулась от него.

– О чем ты говоришь? Что ты можешь дать мне? Мою свободу?

– Нет. – Он покачал головой. – Ее ты никогда не получишь. Я верну тебе твоего брата. Я знаю, где Тайтес.

У Гейти перехватило дыхание.

– Это правда. Я забрал его из приюта и устроил так, что у него появился дом. Кажется, у нас обоих были свои маленькие тайны.

– Ты лжешь!

Сердце Гейти переполнилось надеждой. Глаза ее расширились от потрясения. Она бросилась к Астону и дрожащими пальцами схватила его за лацканы.

Он обхватил руками запястья Гейти и крепко сжал ее. Взгляд его был устремлен прямо ей в глаза.

– Не лгу.

– Мой брат жив? – Она с трудом дышала, состояние ее было близко к обмороку. Она боялась верить ему и в то же время боялась не верить. – Ты знаешь, где Тайтес? Так скажи мне!

Астон был несгибаем.

– Только тогда, когда получу свою брачную ночь. – Нет! – закричала она, теряя контроль над собой от мысли, что этот человек знает, где Тайтес, и не хочет сказать ей. Она высвободилась из его объятий и кинулась на него с кулаками, ее удар пришелся ему прямо по подбородку.

Астон снова схватил ее за запястье.

– Остановись, Гейти. Я не хочу делать тебе больно. – Он стал подталкивать ее к кровати, отклоняя чуть назад. Она пинала его, извивалась, пытаясь высвободиться.

– Скажи мне, где он! – потребовала она дрожащим голосом. – Все эти годы я пыталась выяснить, что с ним. Я заслужила знать это.

– Не в твоем положении требовать что-либо, женушка. Ты отомстила. Теперь очередь за мной.

– Ты сделал беременной мою сестру, а потом отказался жениться на ней. Ты заслужил то, что я тебе сделала.

Старые горькие чувства вновь нахлынули на него. Астон крепко сжал руками ее талию и пробормотал сквозь зубы:

– Ребенок, которого вынашивала Теодора, был не моим.

– Ты лжец! – возмутилась она; грудь ее вздымалась из-за неудобной позы, в которой он удерживал ее.

– Нет! – горячо запротестовал он, толкая ее сильнее, пытаясь повалить на кровать. – Это твоя сестра была лгуньей. Она солгала, потому что знала, что мой отец самый богатый человек в округе, а она мечтала о лучшей жизни. Не знаю, от кого она забеременела, но только не от меня.

– Ты лжешь, – снова заявила она, грудь ее тяжело вздымалась. Взгляд скользил по его лицу. Ее била дрожь.

– Нет, не лгу. Черт возьми! После стольких лет зачем бы я стал лгать? Солгав, я ничего не добился бы и ничего бы не потерял. Ребенок не был моим. Я не дотрагивался до Теодоры ни до свадьбы, ни после нее. – Астон опять распалился. Он отпустил ее запястья и поспешно сжал кольцо своих рук вокруг Гейти, наклонив голову так низко, что кончики их носов почти соприкасались. – Вторая свадьба, а брачной ночи у меня так и не было. Хочешь знать, где находится твой маленький брат, Гейти, подари мне брачную ночь.

– Никогда! – прошипела она. Астон с улыбкой заметил:

– Нет сомнения, что после двух жен я заслужил хотя бы одну брачную ночь.

– Я не сделаю этого, – произнесла она, но голос ее уже терял свою твердость. – Ты не имеешь пра...

Рывком он крепко прижал ее к себе.

– Я имею право. Если бы я даже предпочел заставить тебя силой, то брачные клятвы, которые ты только что произносила, дают мне это право. Но, думаю, до этого не дойдет. – Астон отпустил ее так внезапно, что она упала на кровать.

– Но это нечестно, – прошептала она. Взгляд его был дерзок.

– Не будем говорить о честности. – Он подошел, поднял ее букет и вложил его назад в ее руку. – Предлагаю тебе улыбнуться и пойти со мною вниз. Гости ждут нашего возвращения.

Поспешно сбегая вниз по ступенькам, Астон пробежал пальцами по волосам. Он весь горел. Сердце неистово колотилось. Он чувствовал себя так, будто его избили. Заслышав звуки веселья, которые доносились из зала, он понял, что никто не догадался о том, что произошло между ним и Гейти. Он был благодарен судьбе за это. Сейчас он желал только пробраться в библиотеку и выпить чего-нибудь. Ему надо было побыть немного в одиночестве и поразмыслить надо всем тем, что было сказано.

– Не слишком ли торопишься увести свою невесту наверх, а, Астон? – спросил Фредерик, встречая Астона в коридоре.

Вот дьявол! Меньше всего сейчас он желал иметь дело с Фредериком. Теперь можно забыть о том, что ему хотелось побыть одному. Если его слишком долго не будет в зале, гости начнут беспокоиться.

– Гейти выглядела бледной, переволновалась. Я увел ее наверх, чтобы мы побыли несколько минут наедине. – В этом была доля правды.

– Неужели, значит, это правда? – не отставал Фредерик, идя за ним в зал.

– Что? – перепросил он по инерции, оглядывая заполненную людьми комнату; они танцевали, вели беседы, пили и смеялись.

– Ходят слухи, что Гейти в интересном положении и поэтому тебе пришлось поспешить с женитьбой.

Эти слова были настолько абсурдны, что смешок, который издал Астон, получился искренним. Он похлопал Фредерика по спине. В это время Джози проносил мимо них поднос с наполненными бокалами, и Астон взял один.

– Мой дорогой племянник, ничто не может быть так далеко от истины, как это.

– Но что еще могло заставить тебя отказаться от всех празднований и соблюдения брачных церемоний? История повторяется?

Астона так и подмывало выпустить весь свой гнев на Фредерика, но ему удалось взять себя в руки.

– Мы с Гейти предпочли сделать это так, Фред.

Фредерик ухмыльнулся.

– Ладно, время покажет.

Астон понимал, что Фредерик был несколько обижен на него за женитьбу и за то, что послужило, по его мнению, ее причиной. Но вот беда: Фредерик даже не догадывался, насколько сильна была вероятность того, чтобы его сыну достались в наследство Южные дубы.

Он снова похлопал Фредерика по спине.

– Уверен, ты прав. Извини, я вижу человека, с которым должен поговорить.

Гейти оставила свой подвенечный букет на постели Астона и поспешила назад на праздник. Поболтав с парой гостей, среди которых были Мими и Джанет, она спросила у Джози, где отец. Он ответил ей, что тот в саду.

Гейти вышла в сад, сумерки окрашивали небо восхитительными цветами. Ее мысли все еще кружились вокруг того, как она повела себя с Астоном, услышав, что Тайтес жив и что Астон потребовал взамен. Ей отчаянно хотелось поразмышлять в одиночестве, но придется с этим подождать.

– Папа, – позвала она, подходя к нему сзади. Он обернулся и посмотрел на нее, выражение его лица было усталым.

– Я должна тебе кое-что рассказать, папа.

– Гейти, если ты счастлива, я готов выслушать тебя. Поведай мне все, что у тебя на сердце. Но если ты собираешься жаловаться, что все получилось не так, как ты хотела, то я ничего не желаю знать. Я не могу помочь тебе – я сделал для тебя все, что было в моих силах. Улыбка на твоем лице и в твоих глазах, подходящая к имени, которое я тебе дал, – это все, о чем я когда-либо мечтал для тебя. Я так хотел, чтобы ты была счастлива. И если ты не стала счастливой, то я не хочу слышать этого – ведь я не в силах сделать для тебя ничего большего.

– Посмотри на меня, папа, – попросила она; на дрожащих губах показалась улыбка. – Счастье написано у меня на лице. Только взгляни. Видишь?

Он взял ее за подбородок и взглянул прямо в глаза.

– Да. Что, все получилось, Гейти? Ты наконец сумела отделаться от ненависти, которую носила в себе многие годы?

Она снова улыбнулась. Засмеялась. Поднялась и обняла его.

– Гораздо лучше. Папа, Астон знает, где находится Тайтес.

– Что?

Она села рядом с ним, расправив подвенечное платье.

– Да. Это правда. Он сказал, что забрал Тайтеса из приюта после смерти Теодоры и нашел семью, которая его усыновила. Ты только подумай, папа, если бы я не рассказала Астону, кто я на самом деле, я бы могла никогда не узнать, что Тайтес жив.

– Боже мой, где он? – спросил Лейн в волнении.

Гейти облизала губы.

– Пока не знаю.

– Но почему? – Казалось, Лейн сбит с толку. – Зачем ему было рассказывать тебе, что он знает, где Тайтес, но не говорить, где он?

Гейти встала, ей было неприятно произносить эти слова.

– Он хочет кое-что взамен.

– Но что он может хотеть? Землю он уже получил. Я уже переписал ее на него.

– Он хочет брачной ночи. Лейн поднялся и полуобнял ее.

– Гейти, я...

– Все в порядке, папа. Не беспокойся обо мне. – Она с трудом перевела дыхание. – Я на все готова, чтобы найти Тайтеса.

– Что-то не так, – поделилась Мими с Хэнком; они стояли на задней веранде, прислушиваясь к звукам музыки, которая доносилась из дома.

– О чем ты?

– Мисс Гейти сама не своя. Я знаю, что она беспокоилась насчет мистера Астона и смерти его первой жены. Я же рассказывала тебе, что она хотела узнать все об этой женщине, и я выяснила для нее, что могла. Может быть, поэтому она так странно себя ведет. Возможно, ее волнует гибель его первой жены.

– Но на это нет причин. Мистер Астон не имеет никакого отношения к смерти этой девушки. Мой отец ездил за доктором, когда она упала со ступеней. Я помню, как отец, приходя домой, рассказывал, что она просто с ума всех сводит своими капризами. Никто не мог угодить ей, даже мистер Астон, а он вовсю старался. Когда ей захотелось новых платьев, он специально для нее привез в Южные дубы портниху.

– От Джолли я слышала то же самое. По правде говоря, я не уверена; что мисс Гейти была готова к тому, чтобы выйти замуж за мистера Астона. Думаю, им надо было соблюсти все брачные церемонии. Это дало бы ей время, чтобы получше узнать его.

– Иногда тебе не нужно много времени, чтобы получше узнать кого-то. И, кроме того, мисс Гейти не смогла бы выйти замуж за более достойного человека.

Хэнк обвил рукой талию Мими, она затрепетала. Он взял ее за правую руку и повел в танце. Движения его были не особенно ловкими, но она повиновалась ему. У Мими было такое чувство, как будто она парит в воздухе. Играла музыка, звезды сияли в небесах, и она танцевала с Хэнком. О большем счастье она и не мечтала.

– А самое лучшее в свадьбе мисс Гейти и мистера Астона – это то, что ты будешь жить здесь. Я так рад! Я совсем не хочу, чтобы ты возвращалась в Сиреневый холм.

Она улыбнулась ему. Музыка смолкла, и Хэнк отпустил ее.

– Я тоже, но я лучше пойду в дом. Мисс Гейти может искать меня.

– Мими, может, встретимся здесь вечером, после того, как мисс Гейти пойдет в комнату к мистеру Астону? Ты же ей уже не понадобишься.

Она почувствовала волнение и страх одновременно.

– Не знаю, Хэнк. Мисс Гейти не против, чтобы я днем встречалась с тобой, но я не уверена, что ей бы понравилось, чтобы мы виделись поздно ночью.

– Мы будем только разговаривать, – пообещал он. – Я хочу немного побыть с тобой, и чтобы нам не надо было никуда торопиться.

Казалось, сердце Мими растаяло, как только она взглянула в его глаза.

– Я постараюсь, – прошептала она.

– Я буду ждать тебя у домика повара. Мими улыбнулась.